Текст книги "Лучше не бывает"

Глава 4

Линда Тайлер родилась в Соединенных Штатах, однако, когда девочке исполнилось восемь лет, и ее отец испарился в неизвестном направлении, мать-англичанка подхватила дорогую крошку и уехала на старое место жительства, в Англию. Линда едва не взбунтовалась, но права голоса еще не имела, и пришлось смириться со сменой друзей и школы – новые приятели на американку смотрели свысока.

Мать всю жизнь жила, как будто каждый день – последний. Она не отказывала себе в экстремальных развлечениях, благо зарабатывала немало, и колесила по стране в компании таких же отчаянных людей, как и она сама. Линда видела ее в лучшем случае раз в неделю. Окончив школу, девушка хотела уехать обратно в Америку, но мать всеми правдами и неправдами убедила ее остаться. Казалось, Марджори Тайлер образумилась и возмечтала о семье и тихом уюте. Как бы не так: стоило Линде окончить первый курс Лондонской школы экономики по специальности «Финансы и учет», как матушка взялась за старое. Бросать учебное заведение, куда она поступила, приложив много усилий, и где училась на отлично, Линда не захотела, хотя это означало – остаться в Англии еще на несколько лет.

Когда Линда писала дипломную работу, мать разбилась вместе с двумя изрядно нетрезвыми друзьями. То, что осталось от их машины, долго показывали в местных новостях в назидание другим. Линда достойно держалась: с Марджори они никогда не были достаточно близки. Несмотря на горе, девушка отлично защитила диплом и после празднования сего эпохального события взяла билет на первый же рейс до Нью-Йорка.

Город ее детства встретил Линду неприветливо: жилье удалось снять так себе, бешеные цены в супермаркетах могли отпугнуть кого угодно, а предложенное место в заштатной компании не окупало всех трат. Пришлось искать местечко получше, хотя и тяжело было это делать без опыта. Линде чрезвычайно повезло: она увидела объявление о вакансии в «Майкрософте» и одной из первых пришла на конкурс. Ее образование, личное обаяние и превосходные знания в финансовой области вдохновили кадровый отдел, и Линду взяли на работу. С этого момента дела пошли на лад.

Линда была достаточно замкнутой женщиной, к которой непросто было найти подход. Близких друзей она так и не приобрела, но через полгода службы в «Майкрософте» к ней подошел один из вышестоящих сотрудников и поинтересовался, не хочет ли она поработать на правительство.

Секретная служба США занималась, кроме предотвращения подделки американских денег, долговых обязательств, прочих ценных документов, охраны президента и других значимых лиц, также отслеживанием незаконной финансовой деятельности и краж личных данных. Джеймс – так звали сотрудника – обещал отличные перспективы роста и дополнительную (и немалую) зарплату. Линда согласилась: перспектива выбраться из убогой квартирки на задворках Нью-Йорка грела ей душу. Мисс Тайлер полагала, что речь идет о работе с бумагами, которые надлежит анализировать в рамках строжайшей секретности. Именно этим она и занималась первый год: чистая работа с цифрами, блестящие успехи. За ней следили, ее поощряли и продвигали.

Линда не видела ничего плохого в том, чтобы работать на правительство. Наоборот, после многих лет жизни в Англии она, вернувшись, полюбила Америку еще сильнее. Здесь был ее дом, и дом следовало убирать – а те, кем интересовалась федеральная служба, были тараканами. Какая хозяйка потерпит живность у себя на кухне?

Линда самозабвенно отдавалась работе. Работа стала ее смыслом жизни. Молодая женщина была очень разборчива в связях, и серьезный роман у нее случился только с одним человеком – с тем самым Джеймсом, который сделал ей столь выгодное предложение. Дело шло к свадьбе, Линда собиралась переезжать в дом жениха, когда однажды среди ночи в ее квартире раздался звонок. Алекс Томсетт, ее непосредственный начальник, стараясь выдерживать официальный тон, сообщил девушке, что Джеймс был убит при выполнении задания.

Тогда помертвевшая от горя Линда узнала о другой стороне своей работы, о которой до сих пор не задумывалась: многие из сотрудников Секретной службы занимаются оперативной деятельностью, и Джеймс был из таких. Не всегда люди, попадавшие в поле зрения Секретной службы, бывали этим довольны. Вернее, практически никогда. Только кто-то призывал адвокатов, требовал справедливого суда и, огрызаясь, платил огромные компенсации, а кто-то брался за оружие. Бывали и мирные граждане, укрывавшиеся от налогов, но попадались и крупные птицы, нажившие состояние на торговле оружием и наркотиками и финансировании терактов. Таких прижать было очень и очень сложно. Ими занималось и ФБР в целом, но там не хватало агентов для всех дел, так что Секретная служба имела свой штат оперативников.

Линда не сразу оправилась после смерти Джеймса. Мало кто знал, насколько они были близки – и духовно, и физически. Джеймс был умным, нежным, он был прекрасным любовником и боготворил Линду, а она отвечала ему взаимностью. Настоящая любовь немногословна – и о том, насколько глубокие чувства эти двое испытывают друг к другу, знали всего несколько человек. Линде дали бессрочный отпуск, однако она сама пожелала вернуться к работе уже через пару недель. Ею двигало желание прищучить того типа, чьи прихвостни убили Джеймса. Мерзавец стоял очень высоко, его состояние, нажитое на нелегальном ввозе мексиканских рабочих и наркотиках, исчислялось миллионами. Линда сама попросилась в агенты, и Алекс не стал ей отказывать. Она по-прежнему легально работала в «Майкрософте», только иногда брала отпуск за свой счет. Ее ценили и разрешали работать на дому. А тем временем Алекс начал готовить ее в оперативные агенты.

Линде пришлось очень много выучить, научиться делать такие вещи, о которых она и не подозревала раньше, обзавестись новыми привычками. Для всех она оставалась Линдой Тайлер, отличным финансовым консультантом, никто и не подозревал о ее двойной жизни. Первым ее заданием стал сбор информации о том самом человеке, что стоял за убийством Джеймса. Дело, имевшее кодовое название «Дело о динозаврах», было раскрыто в рекордные сроки и получило широкую огласку. Имена агентов, впрочем, не раскрывались: федералы строго за этим следили.

Убийца оказался за решеткой надолго, и Линда думала, что избавится от тоски по Джеймсу, но та не отпускала ее. Чтобы заглушить горе, молодая женщина взялась за работу с еще большим рвением. Она стала еще более замкнутой и собранной, но научилась общаться с людьми, чтобы успешно собирать информацию. Благодаря работе Линды было раскрыто еще шесть преступлений, ее отметили медалью, разрешили приобрести новую квартиру, и велели оставаться на старом месте службы в «Майкрософте». И тут, как по заказу, возникло дело Тони Мэтьюса; Алекс позвонил Линде и сказал, что она нужна.

Утро было теплым и солнечным – июнь в Нью-Йорке в этом году радовал отличной погодой. Линда совершила пробежку по ближайшему парку и вернулась домой – как раз вовремя, чтобы взять трубку стационарного телефона. Звонили с работы, начальство просило просмотреть присланные по электронной почте документы и милостиво разрешило мисс Тайлер сегодня не приходить в офис. Очень удобно, она сможет еще раз пролистать дело Мэтьюса и подумать, как действовать дальше. Любопытно, удалось ли ей зацепить Тони настолько, что он появится сам, или же придется брать инициативу в свои руки?

Характеристика, составленная психологами Секретной службы, пока что не подводила Линду. Только вот психологи сходились в том, что Мэтьюс – крайне противоречивый и непредсказуемый тип, от которого можно ждать практически что угодно. Разнообразие его вкусов не поддавалось анализу и систематизации. Он любил блондинок, брюнеток, худеньких и пухленьких, низких и высоких, не интересовался их профессиями, он просто заводил с женщинами романы, длившиеся максимум неделю, и расставался – в большинстве случаев, полюбовно, однако при такой текучке кадров частенько случались бурные выяснения отношений. Репортеры скандальной хроники обожали Тони. Он был их хлебом насущным, он охотно кормил их информацией, – то шикарная поп-звезда надает ему пощечин при всем честном народе, то непрезентабельная официантка, подцепленная по большой нетрезвости в ночном клубе, публично потребует денег в качестве моральной компенсации. Мэтьюсу все было нипочем: стоило ему начать шутить перед журналистами, и они ели у него из рук. Линда подозревала, что скандалы были частью тонко продуманной пиар-компании – видимо, после того, как Мэтьюс, получив от отца миллионное наследство, возглавил корпорацию, решено было не делать из него человека, радикально изменившегося под грузом ответственности. Масс-медиа требовали соли и перца, и их владелец пожертвовал респектабельностью в угоду рейтингу.

Линда пила зеленый чай и задумчиво листала пухлую папку. После смерти Джеймса она очень мало думала о самой себе, не тратила на это время. К чему? Единственный человек, которого она любила по-настоящему, ушел и не вернется. Линда каждую субботу ездила на кладбище, тем ее общение с близкими и ограничивалось. Где отец, она понятия не имела и не хотела знать. То, что осталось от матери, вспоминать не хотелось… А здесь и сейчас у нее есть работа, Алекс, милые коллеги в «Майкрософте», задушевная подруга Шейла и, возможно, персидский котенок – в будущем. Линда подумывала об этом.

Нет, она не перестала чувствовать вкус к жизни, однако твердо усвоила: личное счастье – это не для нее. Она пробовала, ей ясно намекнули, что не стоит стараться. Остается выполнять свой долг, и будь что будет.

Тем более странным Линде казалось впечатление, которое произвел на нее Тони Мэтьюс. Те люди, в разоблачении которых она участвовала ранее, не являлись столь симпатичными типами. И столь сложными – тоже. Мэтьюс, видимо, обладал врожденной способностью нравиться, ничем иным нельзя объяснить то, что сейчас, думая о нем и просматривая его дело, Линда непроизвольно начинала улыбаться. Как будто в нем жил вечный подросток, способный искренне обрадоваться как миллионному контракту, так и биг-маку. Впрочем, она могла бы просчитать это и раньше: в досье было ясно указано, что Мэтьюс любит приключенческие и фантастические фильмы, регулярно появляется на премьерах, ни одна церемония вручения «Оскаров» не обходится без него; а еще он с детства коллекционирует комиксы. Линда уставилась в потолок, припоминая, как вчера менялось выражение глаз Тони. От смертельной усталости и скуки – к искрометному веселью, мгновенно. Как он может переключаться подобным образом? Удивительно. Может, он не человек, а робот нового поколения?

– Меньше надо смотреть Спилберга, – пробормотала Линда.

Звонок в дверь прервал ее размышления. Кому она понадобилась в середине дня? Линда бросила взгляд на настенные часы – пятнадцать минут третьего. Наверное, соседка пришла поболтать, очень уж словоохотливая старушка. Линда со вздохом поднялась с дивана, спрятала дело Мэтьюса в секретный шкафчик и побрела открывать. Посмотрела в глазок и не поверила.

– Вот черт.

Она распахнула дверь и завороженно уставилась на гигантский букет орхидей, явившийся к ней на двух мужских, затянутых в стильные джинсы ногах. Впрочем, тут же выяснилось, что ноги принадлежат Тони Мэтьюсу: он слегка опустил букет и одарил Линду ослепительной улыбкой от лучших дантистов страны.

– Привет.

– Привет, – машинально ответила Линда, лихорадочно размышляя о том, что у нее на голове – воронье гнездо, а в гостиной валяются обертки от конфет. – Я вас не ждала.

– Если бы я захотел, чтобы вы меня ждали, то прислал бы делегацию. Можно войти? Кстати, это вам, если вы еще не догадались. – Тони сунул Линде букет, и пришлось взять шуршащий сверток.

– Спасибо. – Поколебавшись, Линда все же пригласила Мэтьюса войти.

Он непринужденно зашел в прихожую, сдвинул черные очки на затылок и присвистнул.

– Неплохо. Нанимали дизайнера или сами старались?

– Неподалеку есть хорошая фирма, они все сделали. У меня нет чувства стиля.

– Не сказал бы, судя по вчерашнему платью… да и сейчас тоже ничего. – Тони окинул взглядом ее домашний костюм и, не спрашивая разрешения, направился в гостиную. – Да, ребята поработали на славу. Сколько вы им заплатили?

– Такой интимный вопрос, Тони, – заметила Линда, соображая, куда поставить букет. – Вы меня шокируете.

– Что-то незаметно. – Он бросил взгляд на часы. – Покатаетесь со мной сегодня?

– Вы не думаете, что у меня могут быть какие-то планы?

– Нет. На вашей работе сказали, что вы сегодня не придете. Соглашайтесь, Линда, это всего на два часа. Потом у меня встреча, и я оставлю вас в покое.

– Ну… – Ее в очередной раз сбила с толку стремительность Мэтьюса. Видно, что время он терять не привык. У него все расписано по секундам – и он старательно вписал ее, мисс Тайлер из «Майкрософта», в свой рабочий график. Имей Линда на него виды другого рода, это бы ее обидело, а так – рассмешило.

Тони внимательно наблюдал за ее лицом.

– Ладно, – кивнула Линда. – Но только на пару часов. Подождите немного, я переоденусь.

– Только быстрее! – крикнул ей вслед Мэтьюс. – Красивые женщины любят приводить себя в порядок часами, но вы не просто красивая, а практически прекрасная!

Линда не нашла, куда поставить орхидеи, и, в конце концов, засунула букет в ванную, предварительно напустив туда холодной воды. Переодевание не заняло много времени: Линда сменила домашний костюм на черные джинсы и оранжевую футболку-стрейч, расчесала волосы, мазнула помадой по губам и вернулась в гостиную.

Тони, заложив руки за спину, разглядывал фотографии, стоявшие на столе.

– Это ваш парень? – спросил Мэтьюс, кивая на фото Джеймса.

– Мой жених.

– О! Когда счастливое событие? – Наличие предполагаемого жениха в жизни Линды ничуть не смутило Тони.

– Никогда. Он погиб.

Мэтьюс выпрямился.

– Мои соболезнования.

– Это случилось достаточно давно. Идемте? Вы сами сказали, что у вас мало времени.

– Прошу. – Тони сделал широкий жест, как будто был здесь хозяином. Весьма характерная деталь. Линда усмехнулась и пошла к выходу – видимо, Мэтьюсу уже успели доложить, что двери в ее квартире захлопываются автоматически.

У подъезда стояла низкая спортивная машина глубокого алого цвета. Солнечные блики скользили по полированной краске, и Линда остановилась, завороженная их игрой.

– Прошу. – Тони щелкнул брелоком – машина мигнула фарами, и двери поднялись вверх, словно распахнулись два стальных крыла.

– Красиво. – Линда обошла «Макларен» и заглянула в салон. Два пассажирских кресла располагались чуть дальше, чем кресло водителя. Одно было свободно, второе завалено всяким хламом. – А ваши милые телохранители сегодня с нами не поедут?

– Если вы готовы посадить Дейва на коленки, то я его позову, но учтите – будет тесновато, и с бронежилетом и боекомплектом Дейв весит килограммов сто десять.

– Ладно, так и быть, обойдемся без него, – Линда осторожно устроилась на кожаном сидении, ноги тут же утонули в шерстяном ковре. – Надо же, как уютно. Я не думала, что гоночные машины похожи на кресло английской бабушки.

– Вы попали в точку, – усмехнулся Тони, устраиваясь в кресле водителя; дверцы закрылись. – «Макларен» создал англичанин, Гордон Марри, и этот сноб в своем репертуаре. – Мэтьюс нажал на кнопку на панели управления, в салоне зазвучала неторопливая музыка. – Вы ездили когда-нибудь на спортивных машинах?

– Нет, – созналась Линда, поспешно пристегиваясь.

– Тогда получите незабываемые ощущения. – Тони повернул ключ зажигания.

В следующее мгновение Линда поняла, что имел в виду коварный Мэтьюс: с громовым раскатом заработал расположенный за спинами пассажиров мощный мотор, и сиденье завибрировало. По позвоночнику поползла дрожь, но ощущение, как ни странно, было приятным. Машина мягко тронулась с места, двигатель перешел на резкий, с металлическими нотками рев, и Линда почувствовала себя так, будто шасси находится прямо под нею. Ощущались все неровности шоссе, по дну машины барабанили мелкие камешки – ремонтировался фасад соседнего дома, и дорога оказалась грязной. Тони, снова скрывший глаза за солнечными очками, небрежно крутил руль. Несколько мгновений – и «Макларен» вырвался на широкую магистраль, вливаясь в поток машин. К счастью, их было немного: середина дня, утренние пробки уже закончились, а для вечерних еще не время.

– Как вам ощущения? – поинтересовался Мэтьюс.

– Очень любопытно.

– Я не травмирую вас психологически, если прибавлю скорость?

Перед внутренним взором Линды мелькнуло воспоминание об искореженном остове машины на шоссе. С тайными страхами следует бороться: Линда решительно кивнула.

– Прибавляйте.

«Макларен» увеличил скорость. Здесь, на магистрали, при умелом управлении с ним вряд ли могло что-то случиться. Мэтьюс выглядел очень уверенным водителем. Линда посмотрела на него: расслаблен, еле заметно улыбается, ему явно доставляет удовольствие быстрая езда. Сегодня Тони был похож на обычного жителя мегаполиса – джинсы, голубая футболка и небрежно наброшенная поверх нее клетчатая рубашка. Если не принимать во внимание машину, то миллиардера в Мэтьюсе выдавал только посверкивавший на запястье номерной «Ролекс».

Тони обернулся, перехватил взгляд Линды и усмехнулся.

– А вы когда-нибудь участвовали в гонках? – спросила она, чтобы не молчать.

– Да, – серьезно, даже торжественно произнес Мэтьюс. – Однажды я застрял на сутки в немецкой деревушке. Там были отличные девушки, а за забором отеля паслись коровы. И там проводился чемпионат деревни по картингу. Честное слово, я не устоял.

– Выиграли?

– А как же.

– Но здесь вы, конечно, так не гоняете?

– Конечно, нет. Я не сумасшедший супергерой, чтоб устраивать гонки по улицам Нью-Йорка, – убедительно сказал Тони и вдавил в пол педаль газа.

Линду вжало в сиденье, и она мысленно перекрестилась. Мир за окнами машины ускорился, как будто в кино пленку пустили быстрее, чем следует. В кинотеатре на это смотреть смешно, а тут, в бешено летящей машине, оказалось страшновато. Но Линда отчего-то не очень боялась, даже застарелые страхи отпустили. Стрелка спидометра подобралась к ста пятидесяти милям в час. Впереди замигал желтым светофор, и Тони дисциплинированно затормозил, но Линда почти не почувствовала перегрузки.

Дождавшись зеленого сигнала светофора, Тони повернул на пятьдесят девятую. Мелькнул вчерашний «Макдоналдс», и через пару минут машина остановилась у одного из входов в Центральный парк. Тони заглушил мотор и с улыбкой обернулся к Линде.

– Надеюсь, не слишком вас напугал. Пойдемте, съедим по мороженому?

Глава 5

По аллеям парка, радуясь теплой погоде, прогуливались люди. Тони, как и обещал, купил себе и Линде мороженое, и кивнул на ближайшую аллею, ведущую к озеру, – дескать, прогуляемся. Линда пошла следом, как завороженная.

Она ни на секунду не забывала, в чем подозревают Мэтьюса. Этот человек, от скуки или же по другим причинам, способствует ввозу в США больших партий наркотиков. Кроме того, он финансирует беспорядки на границе с Мексикой, под прикрытием которых приторговывает оружием. Экстремисты, надо полагать, очень ему благодарны. Но вот идет и ест мороженое как ни в чем не бывало – то ли документы, попавшие в руки Секретной службы и указывающие на вину Мэтьюса, не совсем достоверны, то ли совести у этого человека нет вовсе. Что неудивительно. Когда ворочаешь такими деньгами, совесть можно отключить за ненадобностью: она мешает заключать сделки.

– О чем задумались? – поинтересовался Тони, увлеченно поедая мороженое.

– О том, что вы не производите впечатления излишне занятого человека.

Мэтьюс засмеялся.

– А у меня по расписанию отдых. Оливия велела мне отдыхать, и я этим занимаюсь.

– Наверное, вы и в туалет ходите по расписанию? – не удержалась Линда.

– Чего только не бывает во время длительных конференций. Не поверите, иногда разыгрываются номерки: кому первому идти в клозет. Все потихоньку сматываются по очереди, чтобы не травмировать докладчиков массовой миграцией.

– Какие ужасы вы рассказываете.

– Шокировал? Отлично. День прошел не зря. – Тони углядел свободную скамейку на берегу пруда и махнул рукой в том направлении.

Линду забавляли его манеры: Мэтьюс так привык указывать другим, куда идти, что не мог отрешиться от этого даже на импровизированном свидании. Свидание. У нее свидание с Тони Мэтьюсом. Часть разработанного плана.

– Нужно срочно вспомнить, что я финансист, – пробормотала Линда. К счастью, Тони не услышал.

Они сели на скамейку, и Тони оказался достаточно близко, чтобы Линда ощутила приятный аромат его одеколона. Это всколыхнуло в ней ненужные воспоминания: вот Джеймс бреется утром, а Линда умывается и, смеясь, брызгает на него холодной водой… Картинка мелькнула и пропала.

Тони быстро доел мороженое и положил руки на спинку скамьи, словно случайно сделав это так, что одна касалась спины Линды. Ладно, примем правила игры. Молодая женщина расслабленно улыбнулась, доела свою порцию и на несколько секунд зажмурилась. Лето, солнце пригревает, на языке – вкус малинового мороженого…

– Эй, – негромко заметил Мэтьюс, – у вас мороженое вот здесь.

– Где? – Линда открыла глаза.

– Здесь. – Он протянул руку, коснулся уголка ее губ большим пальцем, а затем – Линда не заметила, как это произошло, – придвинулся и поцеловал ее.

Старый, как мир, способ. И как она не догадалась? Но все рациональные мысли, которые принадлежали Линде-агенту, Линде-финансисту, испарились в считанные мгновения, и остался лишь вкус малины и мяты, запах Тони и приятное ощущение – его руки мягко легли на плечи Линды. У него была гладкая кожа и очень мягкие борода и усы. Женщина закрыла глаза.

Целоваться Мэтьюс явно любил и умел. Случись такое вчера, неизвестно, как повела бы себя Линда: она не выносила, когда от мужчин пахнет алкоголем. Но сегодня Мэтьюс сам был за рулем, и в честь этого оказался трезв как стеклышко. Значит, прекрасно осознавал, что делал. Захват он применил профессиональный, ничего не скажешь.

Тони чуть отодвинулся, поцеловал Линду за ухом, и она открыла глаза.

– Шокировал снова? – спросил Мэтьюс, не сводя взгляда с ее губ.

Линда могла ему ответить так, как ей хотелось, но вовремя вспомнила о шкурке серой мыши, офисной работницы.

– Конечно. – И все же не сдержалась: – А теперь я должна захлопать ресницами и сказать: «Ах, Тони, вы само очарование»?

Он засмеялся.

– Вы быстро учитесь. Давайте я переманю вас к себе. Зарплата будет вдвое больше, чем в «Майкрософте». Ну же, Линда, соглашайтесь.

– Это вам не в «Макларене» покататься. – Она обнаружила, что Тони по-прежнему держит ее в объятиях, но высвобождаться не спешила. – Просто взять и поменять жизнь. Так просто.

– Конечно, просто. Что сложного?

– Мелочи. Вы даже не знаете, насколько я хороший профессионал.

– Целуетесь вы отменно, остальное – ерунда.

– Как вы построили финансовую империю с таким подходом к отбору персонала? – ненатурально удивилась Линда.

– Я проклятый везунчик. Ладно, продолжить обсуждение деловых вопросов можно и потом. А вот неделовых… – Он выразительно улыбнулся, и усмешка – та самая усмешка с фотографий – оказалась вблизи еще более очаровательной. В этот момент Тони как никогда напоминал Линде благородного Атоса, графа де Ла Фер, как она его себе представляла. – Повторим?

Конечно, следовало отказаться. Разумному агенту следовало отказаться.

Линда сказала:

– Согласна.

Они просидели на скамейке с четверть часа, и Тони сказал, что пора ехать обратно. Он все чаще посматривал на часы, и Линда вдруг сообразила, чего же не хватает в облике делового человека – гарнитуры! Значит, Тони на пару часов отключил мобильный телефон, чтобы никто не мешал. Очень мило, но стоит ли принимать этот знак внимания за искренний интерес, или Мэтьюс все же может позволить себе ненадолго отвлечься от управления компанией? В планы Линды это не входило. Ей нужно было прощупать Тони, понять, может ли он быть причастен к тому, в чем его подозревают. Разыскать доказательства, сопоставляя обрывки разговоров. Если ей удастся отыскать драгоценные крупицы информации, отдел Алекса будет ее на руках носить.

Едва сев в машину, Тони извлек гарнитуру из кармана валявшейся на заднем сидении кожаной куртки, нацепил на ухо и немедленно включил. Кивнул Линде, чтобы пристегнулась, и заговорил короткими фразами.

– Да, извини, Ви. Да, отдыхал. Нет, не опоздаю, уже еду. Нет, не пил. Хорошо, немедленно.

«Макларен» отъехал от входа в парк и помчался по улице, увеличивая скорость. Тони крутил руль одной рукой, плавно вписываясь в повороты, а второй рылся в бардачке. Линда вопросительно посмотрела на Мэтьюса – не помочь ли? – но тот не обратил внимания.

– Да, впиши это в расписание. Что? Гони его в шею. Мне плевать, сколько у него процентов акций, я не хочу больше его видеть. Ви, это не обсуждается. Давай вот что. Через «Саммер» перекупи у него эти акции, за любую цену. Только чтобы не догадался раньше времени, о’кей? Ладно, еду, жди.

Он притронулся к гарнитуре и обернулся к Линде.

– Поищите в кармане куртки блистер с желтыми таблетками.

Она исполнила просьбу и сразу же обнаружила искомое. Никаких надписей на блистере, видимо, спецзаказ.

– Две штуки, – бросил Тони, следя за дорогой.

Линда протянула ему таблетки на ладони. Мэтьюс взял их, проглотил и благодарно кивнул, забрал блистер и бросил в открытый бардачок. Черт! Линда не успела позаимствовать таблетку для лаборатории. Если Мэтьюс сидит на наркотиках, это очень многое объясняет. Алкоголик и наркоман.

И она с ним целовалась, и ей это нравилось.

Настроение стремительно испортилось.

Тони подпевал популярной песенке, закладывая немыслимые виражи, словно на ралли. Значит, машину он тоже водит в состоянии наркотического опьянения?

– Врезаться в кого-нибудь не боитесь? – спросила Линда.

– Нет, – покачал головой Тони. – Объясняю, почему. Если мы в кого-нибудь влетим на такой скорости, бояться будет уже поздно. Мы даже ничего не почувствуем.

– Слабое утешение.

Особенно для тех, кто окажется в той машине.

– Другого нет, извините.

Он снова притронулся к гарнитуре и заговорил.

– Привет, Редд, с возвращением. Как погода в Городе Ангелов? Ну, отлично. Слушай, подвези мне, пожалуйста, вечером те договора по перечислениям на имя Слейна.

Линду будто током ударило. Слейн – эта фамилия была ей хорошо знакома. То ли мифическое лицо, то ли реальный человек, но определенно – звено цепочки по передаче денег торговцам наркотиками.

– И пиццу не забудь, лучше две. Все, до встречи. – Щелчок. – Слушаю, Ви. Когда? А «окно» есть? Тогда ставь туда. Да, меня это интересует. Ты позвонила Линдси? Что? Отлично. Яхту уже купили? Ну ладно.

Тони обернулся и бросил на Линду непонятный взгляд.

– Вы не заскучали?

– Нет, – ответила она совершенно искренне. Даже чуть не добавила: «Продолжайте говорить о делах, чтобы я узнала как можно больше».

– Действительно, вы бы не успели, мы уже приехали. – Тони свернул на нужную улицу, камешки снова забарабанили по брюху машины. «Макларен» остановился у подъезда. – Извините, провожать наверх не буду. Выбиваюсь из графика.

– Спасибо за прогулку. – Дверь с ее стороны поднялась, и Линда начала выбираться из машины. Тони схватил женщину за руку.

– Эй, я знаю, что не слишком вежлив. Не приучили. Как насчет послезавтрашнего вечера и компенсации за «Макдоналдс»?

– Кальмары, фаршированные икрой, и средневековые вина? – предположила Линда.

– Угадали. Форма одежды – парадная. Согласны?

– Тони, вы совершенно очевидно не привыкли терять время, – откровенно высказалась Линда. – Только объясните, зачем я вам нужна? Я обычная жительница мегаполиса, а не завсегдатай светских тусовок.

– И это прекрасно. – Мэтьюс произнес это совершенно серьезно, но Линда хорошо помнила, как вчера он шутил с точно таким же лицом. – Почему вы ищете сложности? Мне этого просто хочется. Если вам тоже этого просто хочется, соглашайтесь, и мы сильно сэкономим время.

– Нет ничего важнее времени, да? – съязвила Линда. Тони удержался и не посмотрел на часы.

– Да, ничего важнее. Оно дает нам возможность делать то, для чего мы предназначены.

А она предназначена для того, чтобы вывести этого человека на чистую воду. И хочется Линде или не хочется, но в ресторан она с Тони пойдет. Алекс это одобрит.

– Хорошо.

– Послезавтра в семь. Я за вами заеду. – Он поцеловал ее запястье и выпустил руку. Линда выбралась на тротуар и остановилась в некоторой растерянности, дверца закрылась, и машина стремительно стартовала с места. Мгновение – мелькнул в конце улицы алый сполох, и Мэтьюса нет. Надо же, как он ездит без пассажиров.

Линда медленно побрела домой. Все это ей сильно не нравилось, и не в последнюю очередь – то, что Мэтьюс, который, скорее всего, виновен, вызывает у нее симпатию. Так не должно быть, это непрофессионально. Почему буквально за две встречи он, казалось, заполнил ее жизнь? Да, Линда много читала о нем до того, как увидела вчера в «Тропическом раю», информация о Тони была хорошо ею усвоена, и все-таки в его присутствии Линда ощущала определенный дискомфорт. Возможно, потому, внезапно подумала она, что его огромная яркая жизнь просто подминает под себя чужие жизни, а Тони даже этого не замечает. Это человек, которого очень много. Вряд ли кто-то может комфортно жить рядом с ним. Но именно поэтому он очаровывает – кажется, что стоит соприкоснуться с его жизнью, и твоя собственная станет волшебной сказкой.

Жизнь Линды была в последние годы слишком размеренной и ровной. Мэтьюс мгновенно заполнил ее, и он наверняка знал о своей власти, и беззастенчиво ею пользовался. Линда ничего не хотела менять после смерти Джеймса, на любые попытки поухаживать за ней она отвечала вежливым, но решительным отказом. Но Тони было невозможно отказать, он просто пропускал слово «нет» мимо ушей. Это гипнотизировало.

– Он хам, – пробормотала Линда, открывая дверь. – Он хам и преступник. Опомнись.

Ее рекомендовали работать с этим делом, так как доверяли ей, как профессионалу. Линда Тайлер, которую не интересуют мужчины, только цифры. Которая спокойна, хладнокровна и не дрогнет ни при каких обстоятельствах. Сейчас Линда ощущала себя какой угодно, но только не хладнокровной. Она прислонилась к стене в прихожей и вспомнила, как целуется Тони Мэтьюс.

Линда не хотела терять себя из-за этого человека. Она так лелеяла душевный покой, что просто неприлично менять жизнь за сутки.

Но в ресторан она с ним пойдет. Линда отлепилась от стенки и отправилась искать телефон – без помощи Шейлы не обойтись. Если в «Тропическом раю» красное платье из позапрошлогодней коллекции Донны Каран еще сошло, то теперь Линда так просто не отделается.