Текст книги "Домик №16"

Глава 4. Альбина

Синяя папка жгла руки, даже когда спокойно лежала в гостиной, на журнальном столике, а Альбина в это время находилась на работе или бегала по делам Олеси, что говорить о дне, когда Альбина всё-таки взяла её с собой.

Сначала она честно хотела папку отдать, Альбину подкупило то, как быстро Миша сориентировался, увидев Олесю. Протянутая папка – искренний жест доброй воли, чтобы Альбина избежала лишних вопросов от любопытной дочки.

Приступ самаритянства длился недолго, до утра. Альбина успела подумать, как удобней отдать пластиковую синюю, жгущую руки папку. Звонить она Михаилу не будет, телефон ей известен, ещё с лета, но звонить она не станет. Ни за что! Полис нужен ему, вот пусть он и звонит.

Отвезти в офис тоже не вариант, скорей всего, мегера Ольга никак не прокомментирует появление Альбины, но всё же компрометировать Михаила не хотелось. Кто знает, какие у него отношения с этой Ольгой или ещё с какой-нибудь грымзой, если Миша поступил благородно, то и она может ответить тем же. Да и вообще, зачем вызывать ненужные вопросы.

Самое простое было завезти злосчастный синий прямоугольник Михаилу домой, благо жили они всего через две улицы, по пути в садик можно заскочить и передать его маме или бабушке. Альбина один раз забегала к Розе, когда та останавливалась у них, уже после свадебного путешествия, и адрес знала хорошо. Отдать без комментариев или наплести какую-нибудь чушь, лишь бы лишних вопросов не задавали.

Тем более, Альбине понравилась бабушка Михаила Идида Яковлевна, они познакомились на свадьбе, и имя у неё было красивое, необычное. Настоящая питерская старушка, так охарактеризовала её Альбина. Сухонькая, в элегантных нарядах. Неброские украшения, уложенные седые волосы, живой, молодой взгляд. Альбина буквально влюбилась в Идиду Яковлевну. Вот бы Олесе такую прабабушку… Такой пример перед глазами! «Ребёнок учится тому, что видит он в своём дому». Расти рядом с таким человеком, как Идида Яковлевна – огромная удача.

С мамой Михаила, Нелли Борисовной, Альбина познакомилась в нервной обстановке. Её отправила Роза, вернее, Альбина сама вызвалась. В тот день сестра вымотала ей все нервы, выбирая свадебное платье, а попробуй выбери, всего-то за два дня, и чтобы село идеально. Не до подгона по фигуре! Если откровенно, Альбина понимала, что нервы трепала она, а не ей, Роза пошла бы под венец в первой попавшейся рабочей одежде, у неё голова другим была занята, да и сейчас этим же забита. Строительство новой базы отдыха, теперь спортивной.

А Альбина никак не могла позволить сестре выйти замуж в «чём бог на душу положит», было бы у неё пять сестёр или семь – другое дело, а у нее Роза одна-единственная. Неповторимая. И самая любимая. Когда Матвей начал подавать отчаянные сигналы «SOS» из ателье по пошиву мужских костюмов, только там обнаружился выбор приличных костюмов, на такого фактурного мужчину не так-то просто найти что-то приличное в масс-маркете, Альбина вызвалась помочь.

Нелли Борисовна встретила Альбину с подозрением, окинула почти уничтожающим взглядом, но той было не до сантиментов и симпатий будущей родственницы, она взяла дело в свои руки, раскомандовалась, устроила разнос неторопливым сотрудникам ателье. В итоге, в восемь вечера, на руках был готовый, отпаренный и сидящий по фигуре Матвея костюм. Нелли Борисовна смотрела на Иванову с восхищением, и горячо что-то шептала Матвею, жениху Розы, показывая в сторону Альбины.

Сватала, что ли? Нужен Альбине Матвей, как зайцу стоп-сигнал. У Матвея много достоинств, он и умный, и спокойный, и рассудительный, и семейный, одним словом, одна Альбина не вытянет столько прекрасных качеств в мужчине. Да она же его убьёт или уснёт от скуки, или… да что угодно!

Как близнецы могут быть настолько разными? Если Матвей форт-пост в бушующем океане, то Михаил и есть этот океан. С порывистым шквальным ветром, переменчивой погодой, смертельной волной, яркими красками, леденящими брызгами, заставляющими замирать от восторга, а потом сплёвывать горькую соль и мучиться от морской болезни.

А на свадьбе Нелли Борисовна разговорилась с Альбиной, и они проболтали несколько часов кряду. Оказалось, у них много общих тем и интересов, в основном они касались детей, их развития и воспитания, неиссякаемый источник для бесед. Можно сказать, с Нелли Борисовной они подружились. К удовольствию Альбины, мама Михаила отлично держала дистанцию, не переходя зону личного комфорта, это подкупало и радовало одновременно.

Поэтому у Альбины была уверенность, что она может занести папку с полисом ОСАГО домой к Михаилу, обойтись парой общих фраз, и её не поставят в неловкое положение. Если, конечно, дома не будет Михаила, вот он поставит. Можно в этом не сомневаться.

На этой мажорной ноте настроение нести добро у Альбины закончилось, поразмыслив ещё немного, она решила, что, если Михаилу нужен полис – пусть он и приходит. Лично. Своими ножками.

Правда, была в Альбине уверенность, и она подтвердилась, что никуда Миша не пойдёт. Ни ножками. Ни ручками. Ни на голове. Злополучный полис легко можно переделать, вернее, получить в страховой компании дубликат. Дел на половину дня, не больше, а если вызвать страхового агента, то и того меньше, он получит и, куда требуется, доставит.

А папка продолжала жечь руки.

Альбина обязательно что-нибудь придумала бы, но думать особо времени не было. На работе небольшой аврал, сеньор Помидор лютовал вне графика, грозил лишить премиальной части, а может уже лишил. В день зарплаты будет «сюрприз», пока неизвестно приятный или нет.

Тем временем приближался Новый год, который нёс с собой не только веселье и хорошее настроение, но и суету, бесконечные ёлки у Олеси, в каждом кружке и на каждом занятии, череду выступлений, в том числе большой сольный концерт ансамбля народного танца, когда-то в нём танцевала Альбина и её сестра, а теперь Олеся. Ещё расходы, растущие, как снежный ком, летящий с горы. Того и гляди раздавит.

Лишение премии перед Новым годом – форменное издевательство, но с её начальства станется. Альбина подумывала о подработке, частенько она хватала сторонние заказы, то здесь, то там, но фрилансерам платили мало, а то и вовсе не оплачивали работу, время же, как и силы подработка сжирала.

Перед праздниками у Альбины чувствовалась острая нехватка времени и, может быть, сил. Альбина предпочитала не думать о том, есть у неё силы или нет. Хоть пожар, хоть потоп, а силы у матери-одиночки быть должны. Альбина усвоила это, оставшись один на один с годовалой малышкой и всей чередой проблем с этим связанной.

Ничего, когда-нибудь будет у Альбины и время, и деньги, и даже силы останутся, а пока надо работать и везде успевать. Хотелось бы ещё и на личном фронте.

Альбина вздохнула и подняла глаза к потолку, до конца рабочего дня ещё полчаса, потом, как ни странно, у неё свободное время. У Олеси очередная репетиция, её поставили солировать в танец взрослых ребят. Альбина очень гордилась своей девочкой, очень! Только пришлось ещё больше уплотнить скрупулёзно составленный график. Прямо сейчас образовывалось «окно», домой идти смысла нет, ждать под дверьми зала для репетиций не хотелось. В кафе зайти, перекусить, заодно и время скоротать?

– Альбина, – она перевела взгляд на того, кто произнёс её имя.

Егор Севастьянов, новенький, работает меньше месяца. Поначалу он растерялся, попав в женский коллектив, Альбине стало жалко парня, она помогала, чем могла, подсказывала. Вскоре он обвыкся, стал своим в женском царстве.

Внешность Егор имел скорее заурядную, но отталкивающим не был. Даже привлекательным в некотором роде. Он был среднего роста. Хорошо сложен, но не атлетически, да и зад был далёк от Альбининых идеалов. Вполне приятный парень, улыбчивый, русоволосый, такой…

– У? – Альбина вопросительно посмотрела на парня.

– Ты чем-то занята, сегодня, после работы? – уточнил Севастьянов.

– Нет. – Альбина растерялась, оглядела парня ещё раз. Кончики ушей у него зарделись, на скулах проступил румянец. Подкатывает?

Надо лучше формулировать свои желания, выругалась про себя она. Нечаянно вздохнула о пустоте в личной жизни, вселенная тут же предоставила решение проблемы. Только зачем Альбине такое решение? Егор привлекательный, совершеннолетний, двадцать два года, если она правильно запомнила, но не настолько, чтобы спать с ним. Хотя…

Был бы он просто знакомым, мастером по ремонту стиральных машин хотя бы, Альбина пустилась бы в авантюру. Переспала бы разок, может два или три раза. Что греха таить, секса-то хотелось, но без обязательств и последствий. Служебная интрижка – гарантированные последствия. Тактика у Альбины предельно простая – секс отдельно, жизнь отдельно. Каждый раз, когда происходит по-другому, заканчивается какими-нибудь проблемами.

Например, знала бы Альбина, что Роза выйдет замуж за брата Миши, ни за что бы с ним не связалась! А теперь они будут вынуждено общаться, улыбаться при встрече, поддерживать доброжелательные отношения на публику. Альбину передёрнуло.

– А что такое? – Альбина широко и ласково улыбнулась.

Егор ей нужен, как лыжи в бане, но не улыбнуться она не может, поиграть в кошки-мышки. Тем более мышонок попался славный, сероглазый, симпатичный. И нервный румянец ему к лицу.

– Поговорить с тобой хочу, – Егор нагнулся доверительно к лицу Альбины, та не вздрогнула. – Без свидетелей, – прошептал.

Наивный мальчик, всерьёз думает, что можно подойти, как бы невзначай, нагнуться к лицу собеседницы, что-то прошептать и остаться незамеченным женскому окружению кабинета. «Без свидетелей».

– Давай после работы, – равнодушно пожала плечами Альбина. Всё равно ей делать нечего, развлечётся.

– Куда хочешь сходить? – тут же распушил перья Егор.

– Я хочу в «Метрополь» или в «Садко», – тягуче ответила Альбина.

Куда она хочет… Куда она предпочитает, на то у рядового сотрудника сеньора Помидора денег не хватит. Девочек-ровесниц спрашивай, куда они предпочитают, там выбор простой, между Макдаком и Сабвеем, а Альбина – шикарная женщина, ей таких вопросов задавать не нужно, если не желаешь попасть в неприятную ситуацию.

Вдоволь насладившись вытянутым лицом уже не состоявшегося ухажёра, Альбина продолжила:

– Здесь «Шоколадница» напротив и «Кофе-Хауз», ещё суши-бар неподалёку, – благосклонно перечислила места по карману Егора, тем более, Альбина ничего не имела против бистро и кофеен, недорого, вкусно, сытно.

Через сорок минут Егор галантно открывал дверь в «Кофе-Хауз», а Альбина довольно улыбалась. На свидание эти посиделки не тянут, тем более, ограничена во времени, но она лет сто не была на свидании, пусть и в «Кофе-Хауз», так что скрывать своё ликование было сложно.

– Расскажи, что-нибудь о себе, – промямлил Егор, ковыряя вилкой в салате Цезарь. – У тебя есть дочка, да?

– Да, пять лет, – Альбина наколола зелень на вилку и отправила в рот, с наслаждением прожевала и добавила. – Олеся.

Смысла скрывать не было. Альбина не помнила, говорила ли она Егору про Олесю или нет, к тому же, об Альбине, что она мать-одиночка, мог рассказать кто-нибудь из коллег. И ничего общего, даже одноразовый секс, она с Егором иметь не собиралась.

Мужчины не любят чужих детей, они и своих-то не всегда любят, так что Альбина при знакомстве не спешила рассказывать о своём материнстве. На самом деле, она встречала едва ли не единственного мужчину, который благосклонно отнёсся к Олесе, даже подружился с малышкой, Михаила Розенберга. На этом, правда, его положительные качества заканчивались.

– Ясно, – продолжил гундосить и ковыряться в салате Егор.

Альбина едва не завыла. Сходила на свидание, называется. Ни поесть не получилось, ни покрасоваться. Альбина была голодна, она бы с радостью заточила огромный сэндвич с рыбой, добавила суп-пюре из белых грибов, а в конце заела бы вишнёвым чизкейком.

Суп или чизкейк можно было есть в присутствии парня, а здоровенный сэндвич, который в рот не помещается, нет. Не слишком красиво, к тому же, потом будет вонять рыбой. От секса Альбина отказалась заочно, а от поцелуев не отказывалась. Когда тебе двадцать шесть лет, больше секса хочется поцелуев. Целоваться хочется! А мужчины до обидного мало целуют… Все, за одним исключением. Единственный, кто не скупился на поцелуи в губы – Михаил Розенберг. На этом, правда, его положительные качества заканчивались. Снова.

– Понимаешь, – проблеял Егор, пряча глаза от Альбины. Уши уже горели алым, щёки и вовсе стали пунцовыми.

Альбина нахмурилась, может, у мальчика температура, пока она здесь страдает по поцелуям и выбирает ракурс повыгодней, у него может быть жар, ангина или ОРВИ, ему необходимо домой, лечиться. Лучше показаться врачу.

– С тобой всё хорошо? – еле сдержала себя, чтобы не потрогать коллеге лоб.

– Хорошо. То есть, нет, то есть, я поговорить с тобой хотел, – мямлил Севастьянов.

– Говори, раз хотел, – откинулась на спинку стула, и внимательно посмотрела на Егора. Точно заболел… а она сидит с ним, как дура, ведь может заразиться и Олесю заразить. Перед Новым годом. – Я спешу, мне дочку забирать.

– Я быстро, – нервно кивнул он. – Слышал, что тебя хотели начальником отдела сделать.

– Не слышала такого, – Альбина нахмурилась, а внутри заликовала.

Наконец-то! Хоть какое-то движение. Не так скучно будет на работе, да и деньги другие. Альбина, конечно, на повышение не рассчитывала, да и была у них начальница. Зинаида Петровна уходить не собиралась, вряд ли сеньор Помидор хотел уволить её, они почти ровесники, он на Зинаиду Петровну даже орал редко. Но мало ли, какие планы у начальства, вот и Альбине пророчат повышение. Отлично!

– Алексей Иванович ещё один офис открывает, филиал как бы… вот туда, слышал, тебя и хотели… – уточнил Егор.

– Не знала такого, – глаза Альбины вспыхнули. Неужели и на её улице праздник! Спасибо, Дед Мороз!

– Погоди! – остановил внутренние ликование Альбины Егор, он стал совсем пунцовый, смотреть страшно. – Сам, – это о синьоре Помидоре, – передумал, или вообще не собирался, просто все так решили. На самом деле, он взял меня на это место.

– В смысле? – нервно уточнила Альбина.

– В прямом, взял меня, сказал молчать пока, после праздников всем сообщит. Я решил тебе заранее сказать, чтобы ты планы не строила, – быстро выпалил Егор.

– Вообще-то, я и не строила, – фыркнула Альбина.

– Я этого не знал, я вообще не знал, что есть претенденты на это место, когда пришёл. Мне неудобно перед тобой, но хочу, чтобы ты знала, я ни при чём, – уточнил Севастьянов.

– А ты не знаешь, почему он передумал? – Альбине стало интересно, болезненное, жалкое любопытство.

Какая разница, как она выглядит в глазах Егора, плевать. Второй Помидор, щёки аж налились багрянцем.

– Он и не собирался, я думаю, – медленно проговорил Егор. – Я с ним вчера разговаривал, спросил про тебя, всё-таки опыт работы, знания, но он ответил, что это ерунда. Ты мать-одиночка, а значит, работать нормально не можешь, к тому же, того и гляди в декретный отпуск усвистишь.

– Так я не замужем, вообще-то! – вспылила Альбина. Какой декретный отпуск? Не собирается она в декрет, что за чушь!

– Возраст как раз для второго ребёнка. Так Сам сказал, не я, – Егор посмотрел на Альбину и сконфужено добавил. – В общем, я не хочу проблем и конфликтов, решил тебе заранее сказать…

– Спасибо, – Альбина натянуто улыбнулась. – Это очень мило с твоей стороны.

– Я заплачу, – добавил Егор и потянулся за своей курткой и кошельком.

– Спасибо, Егор, я и сама могу за себя заплатить, – спокойно проговорила Альбина.

Нашла в себе силы кивнуть на прощание, улыбнуться дружелюбно, только когда Егор выскочил из стеклянных дверей, заплакала от обиды, несильно, нет. Такого себе Альбина позволить не могла. Горячие слёзы навернулись на глаза, Альбина вытирала их уголком бумажного носового платка, чтобы не размазался макияж, и уж точно не кривила лицо от плача. Только не она…

Вот так! Хоть один язык знай, хоть десять. Мотайся по командировкам, сколько угодно показывай свои знания, демонстрируй умения, чудеса работоспособности. Всё равно ты – всего лишь мать-одиночка, и со дня на день обязательно уйдёшь в декретный отпуск. Не человек, не ценный сотрудник, ты – никто! Особь, пригодная к продолжению рода, но не к самореализации и обучению. И желаний никаких у этой особи быть не может, и планов, кроме, как уйти в декретный отпуск, не предполагается.

Альбина даже не сразу услышала звук телефона, не глядя на номер ответила.

– Поплавская Альбина? – раздался приятный голос. – Вы приглашены на повторное собеседование в ООО «Ирбис».

– Куда?! – раздражённо вскрикнула Альбина и нахмурилась.

Ещё и «Ирбис» какой-то! Шли бы они все! Не пойдёт она ни в какой «Ирбис», она в декрет пойдёт, ей же, как женщине и матери, мало одного ребёнка, необходимо ещё одного, а лучше двух!

– Михаил Леонидович Розенберг приглашает вас на повторное собеседование, – спокойно уточнил женский голос на том конце провода. Ольга, выходит. Мегера!

– А знаете, что, Оля, передайте Михаилу Леонидовичу, пусть он идёт в задницу! А полисом его я уже подтёрлась! – воскликнула Альбина.

– Простите? – уточнила Ольга.

– Полисом, говорю, подтёрлась! Так и передайте. Слово в слово! – еще раз громко повторила Иванова.

– Оу…

– Всего вам хорошего, – взвизгнула в трубку Альбина и тут же отключилась.

ООО «Ирбис»! Нечего юридические лица плодить, от налогов уходить, тогда и Альбина не перепутала бы спортивную организацию «Русский богатырь» с ООО «Ирбис», и не попала бы в переплёт с его грёбанным руководителем.

Альбина вытащила из объёмной сумки синюю папку, прожигающую руки и мысли, с наслаждением порвала полис на мелкие кусочки, полюбовалась на гору из клочков бумаги, расплатилась и вышла на улицу. Синий пластик она выкинула в урну для мусора. Жаль, что нельзя устроить ритуальный костёр!

Глава 5. Михаил

Ольга сидела в кресле напротив стола Михаила, откатившись в сторону, целомудренно устроив руки на плотно сжатых коленях. В центре стола лежала пачка бумаг формата А4 с анкетами претенденток на должность Джен. Травма Жени оказалась даже серьёзней, чем изначально предполагал Миша, требовалась операция. Михаил выбил из страховой направление в приличную клинику, а не ту коновальню, куда сначала привезли Женю и продержали два дня, поговорил лично с врачами и даже намекнул на благодарность, в случае хорошего исхода операции. Он был уверен, Нина Джановна и супруг Жени не пустят дело на самотёк, но в стороне оставаться не захотел, а может, и не смог. Джен он помнил ещё с подросткового возраста, они не были особо дружны, но чужим человеком она точно не была.

Стопка анкет была более чем скромная, из них большинство можно было отмести сразу. Им даже умудрились прислать двух парней на собеседование, хотя Михаил ясно и недвусмысленно сказал, что ему необходима женщина, желательно до тридцати лет. Можно старше, можно студентку, но лицо женского пола, а не парней. Один из которых, к тому же, гей, он сам это сообщил, будто Михаилу было интересно, с кем спит щуплый малый! Хоть с мужиком, хоть с резиновым Вини Пухом, Михаила не интересует чужая интимная жизнь. Тогда он поморщился, но собеседование провёл до конца. Никогда не знаешь, где тебя ожидает сюрприз, шансов было мало, но будучи в хорошем расположении духа, Михаил дал его парню. Чуда не случилось.

– У нас остаются только эти две девочки, – Ольга протянула две анкеты.

– Изотова Ольга Сергеевна, – Миша вздохнул и взглянул на фотографию, на него смотрела милая мордашка девятнадцатилетней студентки, ещё детские щёки, курносый нос, зачёсанные назад гладкие волосы. Причёска совсем не шла девчонке. Открывала не только щёки, в общем-то, даже милые, но и уши, и высокий лоб.

– Караваева Эльвира Семёновна, – Михаил прыснул. – Эльвира Семёновна! Кто так ребёнка называет? Была бы Эдуардовна или там Альбертовна.

Выглядела Эльвира Семёновна простовато для своего имени, в то же время с апломбом для отчества. Чёрные, смоляные волосы зачёсаны за уши, тёмная помада, яркие брови. Женщина-вамп, а если честно, девочка недо-гот. Из подросткового увлечения выросла, а до женщины так и не доросла. И всё бы ничего, пусть бы Эльвира Семёновна, двадцати трёх лет от роду, самовыражалась, как ей угодно, но она шепелявила. Михаил с большим трудом понял её английский. С тем же успехом можно ребятам из Новой Зеландии приставить переводчика с удмуртского. Понять не поймут, но весело будет, особенно с учётом внешнего вида Эльвиры Семёновны.

– Давай Изотову, – вздохнув, произнёс Михаил. – Маленькая, но ничего, не под венец.

– Миш, – Ольга покачала головой в осуждение выбора, – она же ребёнок совсем, немногим старше моего Андрюшки.

– Я помню, сколько тебе лет, – походя, бросил. – И что предлагаешь? Сама возьмёшься, да? Английский знаешь, встретить сможешь, ну, поговоришь, походишь, развлечёшь.

– Не хами, – отрезала Оля.

– Не спорь с начальством, – тут же ответил Розенберг, – Изотову давай.

– У тебя Стив Коулс прилетает, – вернула с оттягом Ольга Алексеевна и посмотрела победно на Михаила, – что плохого тебе сделала бедная Изотова?

Михаила передёрнуло, впрочем, как всегда, когда Ольга оказывалась права.

Права, Азазель её соврати! Михаил вёл переговоры о серии боёв двух ребят из Новой Зеландии, Бьюден Смит – отличный спортсмен, перспективный парень, борется в среднем весе, первый бой Михаил хотел провести с Олегом Евсеевым, учеником Матвея, таким же отличным и перспективным. Парня нужно было выводить на международный уровень, Бьюден – лучший кандидат для этого. Стив показывал тоже хорошие результаты, но главное, он показывал шоу, оброс армией поклонников, на его бои ходили, платили, ставили на тотализатор. Отлично!

Вот только шоу Стива Коулса продолжалось и в реальной жизни. Он устраивал стычки с персоналом гостиниц, дерзил окружающим, хамил, сквернословил, а то и лез в драки. В прошлом сезоне он доводил Джен до невменяемого состояния, а Женя отличалась практически непробиваемым спокойствием. Несколько раз Михаилу приходилось отпаивать сотрудницу горячим чаем и давать выходной, а один раз Михаил не выдержал и съездил Стиву по лицу, чуть было не сорвав контракт с огромной неустойкой в сторону новозеландцев. Было страшно представить взаимодействие несчастной пухлощёкой Изотовой и Стива Коулса.

– Эльвира Семёновна? – Михаил сам не верил, что говорил это. Его бросало в дрожь от мысли, что подобное недоразумение будет мельтешить перед его глазами. Это не женщина, это оскорбление всего женского рода! Мечта владельца похоронного бюро, причём с отвратным вкусом.

– Поплавская, – Ольга кивнула, – мне кажется, она подойдёт, хотя бы временно, с Коулсом.

– Какая Поплавская? – Михаил схватил анкеты и стал перебирать. – Нет никакой Поплавской! Где?

– Ты сказал выбросить её анкету, а лучше сжечь, но я приберегла, – невозмутимо сказала Ольга.

– Ах вот какая Поплавская! – воскликнул Михаил.

Михаил и забыл, что Альбина не Иванова, а по мужу – Поплавская. Альбина Поплавская, звучит-то так! Вот только Ивановой она от этого быть не перестаёт.

– Я сказал – она не подходит. Хуже дурака только инициативный дурак, – прошипел Михаил, нисколько не заботясь о собственном тоне и словах.

– Ты сказал, она прекрасно владеет английским, романо-германская группа, кельтская, иврит, если это правда, она уникальная женщина, но дело не в этом, она такая… самоуверенная, броская… – Ольга и бровью не повела.

– Наглая, – подсказал Михаил.

– Пусть наглая, – Ольга согласно кивнула, – как раз для Коулса, ни одна нормальная женщина его не вынесет, понимаешь? А эта Поплавская… может, я ошибаюсь, выдержит.

– В противостоянии Коулс-Поплавская я поставлю на Поплавскую, пожалуй, – Михаил засмеялся.

Он прекрасно знал, что Альбина не согласится, просто чертовски хотелось снова увидеть блондинку. Незавершённый гельштат? Хотелось увидеть её вздёрнутый нос, копну светлых волос, ехидную улыбку, победный блеск в глазах, потом там же растерянность. Хотелось охватить взглядом стройную фигуру, а потом и не взглядом, руками, губами, всем телом.

– Позвони госпоже Поплавской, назначь собеседование в любое удобное для неё время, – согласился Миша.

– Для неё? – оказывается, Оленька умеет терять самообладание.

– Ведь это мы заинтересованы, – Михаил закатился смехом и показал рукой, что Ольга свободна.

Через два часа в кабинет снова заплыла Ольга, светлый брючный костюм её полнил, но не портил.

– Михаил Леонидович, Поплавская Альбина просила передать, чтобы вы шли в задницу, а вашим полисом она подтёрлась, – невозмутимо произнесла секретарь.

По лицу Ольги было сложно прочитать эмоции, но Михаил справился. Ольга веселилась, хотя больше её волновала степень близости этой невесть откуда взявшейся Поплавской и Михаила. Она не питала иллюзий, Михаил это понимал, все шансы, если они и были, давно потеряны. Миша никогда не воспринимал их связь серьёзно, даже когда она разбила его брак, не воспринимал. Брак всё равно трещал по швам, всё, что угодно, могло послужить катализатором, то, что им стала интрижка с Ольгой – случайность. Даже Софа это понимала. Какой брак, такой и любовный треугольник – фальшивая, низкопробная подделка.

– Прекрасно! – Михаил засмеялся, не в силах подавить эмоции.

Эта женщина, безбашенная и безрассудная, вызывала такой силы раздражение, что это приводило в восторг. Почему Михаилу не хочется её убить? Хотя нет, хочется. Отчаянно хочется уничтожить эту нахалку, но сначала переспать. Острое желание секса с Альбиной было куда отчаянней и, пожалуй, в данный момент, единственным.

Быстро распрощался с помощницей и рванул к Ивановой. В этот раз он будет умнее, подождёт, когда Олеся ляжет спать, а уж потом позвонит по телефону, если надо – залезет в окно, всего-то пятый этаж старого фонда Васильевского острова, сделает что угодно, но сегодня Альбина будет плавиться под его поцелуями.

На телефонный звонок, естественно, ответила сразу. Тревожные матери никогда не выпускают телефон из рук, это Михаил знал по своей матери, и даже Софа всегда была на связи. Также естественно для Альбины, отправила Михаила в увлекательное пешее путешествие по причинным местам.

Михаил видел из своей Тойоты, как припарковался алый Фольксваген Тигуан, как оттуда вышла блондинка в расстёгнутом пуховике, почему-то захотелось дёрнуть молнию до самого подбородка. Мороза не было, но всё равно холодно, к тому же ветер, а Альбина худенькая, ветер пронизывает до самых косточек, того и гляди воспаление лёгких подхватит. Потом наблюдал, как загорелся свет на пятом этаже, четыре окна, значит, остальные выходят на второй двор, оцепленный строительными лесами, ремонтировали фасад здания.

Самым сложным оказалось дождаться десяти вечера, покорно сидеть в Ленд Крузере, гоняя фм-каналы, листать новостную ленту, залезть на форум автомобилистов, в итоге обнаружить себя читающим статью по ядерной физике. И ждать, ждать, ждать. Ничего, дорогу осилит идущий, а дождётся – терпеливо ждущий. Салон заполнили звуки песни бит-квартета «Секрет» «Моя любовь на пятом этаже».

«Моя любовь на пятом этаже почти, где луна», – напевал знакомый голос.

«Моя любовь, конечно, спит уже. Спокойного сна», – подпевал Михаил, улыбаясь.

Сон? Никакого сна этой ночью, ничего похожего на сладкие сны. Михаил усмехнулся про себя. Глупости ситуации, в которой он оказался, глупости своих поступков. Альбина Иванова будила в Михаиле Розенберге едва ли не старшеклассника, пылкого, восторженного щенка с толстыми лапами. Взрослый мужик не станет ждать под окнами, а Михаил ждал, ждал и ждал.

Ровно в десять два окна на пятом этаже погасли, значит, Михаил не ошибся в расчёте, Альбина ревностно следит за режимом дочери, и сейчас малышка уже улеглась спать. Ещё бы не следить, с таким-то графиком у ребёнка, в этом Альбина была похожа на его ненормальную мать. У Светочки было такое же строгое расписание и режим дня.

Пока ждал под дверьми парадного, когда выйдет хоть кто-нибудь, и Михаил сможет проникнуть в дверь, зайцем, как в метро, смотрел на два горящих окна. Захлопнулась дверь за спиной, Михаил тут же набрал сообщение с требованием открыть дверь. Ожидаемо был отправлен по уже знакомому адресу.

«Я там уже был, милая».

«Иди к чёрту, проваливай».

«Если не откроешь, буду звонить в дверь, пока не разбужу Олесю».

«Я полицию вызову, только попробуй!»

«Без проблем, но сначала я перебужу весь дом» и смайлик. Идиотская подмигивающая рожа. Круглобокого Михаил нажимал, уже стоя под металлической дверью, звякнул телефон, он не глядя снял трубку, не было сомнений, кто звонит.

– Ты охренел, Миш?! Вали отсюда, – шептала в трубку Альбина, – видеть тебя не желаю!

– Ты не будешь видеть, милая, будешь в стенку смотреть, – засмеялся Михаил. – А я тем временем полюбуюсь на твой зад.

– Иди вон! – также шепотом прошипела Альбина.

– Ты рискуешь! – продолжал веселиться Розенберг.

Михаил поднёс руку к звонку и коротко нажал, совсем немного, в квартире пискнуло и тут же замолкло. Уставший за день ребёнок не проснётся, а предупреждение получено.

– Ты же не боишься меня, милая, – проговорил в трубку.

– Да иди-ка ты в жопу! – Альбина рывком открыла дверь и уставилась на Михаила. – С хера ли мне тебя бояться, кусок оленя!

– Надеюсь, лучшая его часть, – со смехом ответил Михаил, в это же время, быстро поставил ногу за порог. Теперь она не сможет закрыть дверь, как и вытолкнуть его взашей тоже, для последнего не хватит силёнок.

Миша любовался блондинкой, алчущим взглядом пробегал по телу и лицу. Макияж до конца не смыла, волосы влажные, собранные в косу, значит, была в душе, белый халат из плюша с дурацкими помпонами на карманах и капюшоном, но главное, запахнутым только на поясок. Дерни, и вот она, вся, во всей желанной красе.

Даже ладони вспотели, зазудели кончики пальцев, так захотелось потянуть этот пояс и увидеть тонкое тело, маленькие груди с розовыми ареолами и острыми сосками, тоненькую талию, схвати одной рукой – переломится, тазовые косточки и бесконечно длинные, стройные ноги.

– Впусти меня, – прошептал Михаил, нагнувшись к лицу женщины, близко-близко к лицу, губам, почувствовал запах зубной пасты и ванили, еле удержался от поцелуя. Губы, намазанные блеском, вблизи было отлично видно, что это блеск, он и пахнет ванилью, с готовностью приоткрылись.

– Прям вампир, – фыркнула, как кошка. – Дэймон Сальваторе третьесортный.

– Не знаю кто это, но польщён, было бы печально, будь я отменным … как его, Дэймоном, – Михаил толкнул внутрь Альбину и быстро сделал шаг. – Ты ведь не будешь шуметь, милая?

– Миш, – пропищала она, зажмурив глаза.

– Ну, милая, – Миша остановился на минуту, аккуратно закрыл дверь, не щёлкая замком, – не бойся, я не сделаю ничего плохого, ты ведь знаешь это.