Текст книги "Будешь моей"

– В третьем зале, прямо, – быстро ответила та, и понеслась по своим делам.

Третий зал нашёл быстро, стройные ряды нужных кустарников тоже, а потом замер…

Они же все одинаковые, чёрт возьми!

Кое-где стояли ценники, где-то нет, горшки были перепутаны покупателями, которые брали и возвращали растения, часто оставляя не на отведённом месте.

Бескрайнее море зелёных, совершенно одинаковых кустов, которые и на кустарники-то не похожи, скорее на «фикусы», кои растут в общественных местах, больницах, школах…

Он вообще то, что нужно нашёл?

Это радеродром этот… рудеродром…

Нужный это кустарник или нет, если короче!

А-а-а-а!

Не заметил, как врезался в женщину, не посмотрел в кого. Машинально извинился, уставившись в телефон в тщетной попытке сравнить то, что видит на картинке, с тем, что воочию.

Листья, определённо, зелёные… нда…

– Помочь? – услышал знакомый голос.

Не поверил себе от счастья и неожиданности. Поднял взгляд.

Рядом, на расстоянии какого-то метра стояла Тина, Маська его.

Однотонная футболка, широкие джинсы, кроссовки, волосы собраны в хвост, минимум косметики. В тележке рядом, на ручке которой собственнически покоилась рука Тины, красовалась рассада цветов.

С листьями. Зелёными… да…

Глава 7

Олег, традиционно уже, встретился в парке с Андрюхой, тот, так же традиционно, покачивал коляску, наблюдая за Соней. В этот раз без крыльев, зато в кигуруми в виде разноцветного единорога или ещё какого-то сказочного существа.

Андрюха жадно глотал кофе, стоически борясь со сном. Олег остановился, с сожалением посмотрел на свой закончившийся стаканчик с бодрящей дозой кофеина. Финик с терпением, достойным всяческого поощрения, принимал знаки внимания трёхлетнего создания, ему отлично жилось и без эспрессо.

Дежурство выдалось не из лёгких. Накрыли трёх криминальных авторитетов, решивших, что перекантоваться в их провинциальном городке – отличная идея. Начали раньше обычного, группу сорвали посредине тренировки, освободились лишь ранним утром, после разбор полётов. Итого вторые сутки без сна.

Сейчас бы растянуться на кровати, оглашая пространство богатырским храпом, но нет. Андрюха выполнял отцовский долг. Олег – долг перед Фиником, тоже, можно сказать, отцовский.

Перекинулись парой слов. Работу не обсуждали, незачем. Обговорили планы на ближайший отдых на базе недалеко от города. Есть у них традиция раз в сезон собираться всем отрядом, с семьями.

Деревянные А-фрейм домики, раскиданные на берегу живописного лесного озера, окутанного густым лесом, благоустроенная мангальная зона с беседками, развлечения по сезону, от рыбалки, катания на сапбордах[3]3
  Сапборд – плоский, широкий и длинный пластиковый или резиновый снаряд с плавником снизу. Гребец на сапе стоит или сидит. И веслом приводит сап в движение и с его же помощью маневрирует.


[Закрыть] до лыж и коньков. Банька, включая фурако[4]4
  Фурако – традиционная японская купель из дерева с автономным подогревом.


[Закрыть], с видом на изумрудную гладь.

Тимбилдинг на добровольных началах, по инициативе коллектива, который в сплочении не нуждался, и без того теснее некуда общение и взаимопонимание. Иначе в их сфере никак.

На выходе из парка остановился у новой торговой палатки, уставленной рассадой, ветками плодовых деревьев, увешанную кашпо с шапками цветов. Глаза сами выцепили самый пышный горшок с синими мелкими цветочками.

– Девушка, а эти цветы в землю надо сажать? – спросил Олег, показывая на синюю поросль.

– Они и так в земле, – громыхнула «девушка» с пятой точкой размером с палатку, лет пятидесяти от роду, в фартуке в горошек.

– Я имею в виду – на грядку их пересаживать надо, клумбу там, или на балконе можно в горшке оставить?

– Можно в горшке, – уверенно кивнула продавщица. – Это лобелия, – пояснила так, словно этим всё объясняется.

– Дайте мне эту… лобелию, – сказал Олег, надеясь, что правильно запомнил название. – Карточки принимаете?

– Хоть карточкой, хоть переводом, хоть наличными, как вам удобней, – пробурчала в ответ, снимая нужное кашпо.

Дома Олег быстро принял душ, сварил кофе, заглотил, на ходу запихнул в себя бутерброд с колбасой. С более серьёзным завтраком заморачиваться не стал, побоялся, что не успеет к Тине.

Финик остался дома, проводив недовольным взглядом хозяина. Дескать, куда снова чёрт понёс?

Нравилась Олегу Тина, сильно нравилась. При малейшем воспоминании распирало, как счастливый воздушный шарик, готовый взмыть в небо, гонимый ветром надежды на большее. В груди становилось тепло, сладко и щекотно. Губы расплывались в счастливой улыбке, а лицо наверняка приобретало выражение дебильности слабой степени.

До сих пор не мог поверить в удачу, что встретил свою пропажу в садовом центре. Боже, храни Калугину Елену Андреевну и её новую страсть к огородничеству в целом, и рододендрону из Калужского питомника в частности. Если бы не совокупность этих факторов, никакая лихая не занесла бы его в садовый центр.

Они мило пообщались. Тина быстро помогла найти нужный цветок – оказалось, Олег смотрел не на те «фикусы», – заподозрив в его лице единомышленника, похвасталась своим выбором. Он, естественно, похвалил, на самом деле искренне, от всей души. Красивые ведь цветочки… разноцветные, нарядные.

Воспользовался случаем, продемонстрировал манеры джентльмена. Донёс рассаду до своей машины, окольными путями, чтобы потянуть время, доставил домой хозяйку цветочного царства. Хотел было по пути заехать в ресторан или кафе, закрепить хорошее впечатление.

Тина, сославшись на плохое самочувствие, отказалась.

Доставил в лучшем виде, поднял сокровища на четвёртый этаж, в гости напрашиваться не стал, даже на прощальном поцелуе не настаивал, несмотря на зарумянившиеся щёчки Маськи. Лишь обменялись телефонами, дабы снова не потеряться.

Олег готов был биться о заклад – Тина поплыла. Осталась парочка грамотных ходов, и «девочка наша». Опрокинется, никаких сомнений. Поджилки тряслись от одной мысли, что вот-вот, движение-другое, и Маська будет с ним, вернее под ним.

Давно он не чувствовала подобного интереса к девушке, желания, азарта. С него словно ленивое оцепенение слетело, когда женщина воспринимается не иначе, как доступный объект для слива сексуального напряжения, не более. Не одна, значит, другая, главное – результат. Кончить.

В случае с Маськой его интересовал секс только с Маськой, другую он не рассматривал и в теории, в качестве запасного варианта.

Или она, или… никаких «или».

Он собирался получить эту девочку, даже если все тектонические структуры Кавказского хребта разом сдвинутся.

Лобелия ему в помощь.

Так, с кашпо наперевес, отправился с ранним визитом. Если не путает, Тина должна быть дома. Она говорила про консультации перед госами, в том числе индивидуальные, которые начинались в одиннадцать-двенадцать дня, не раньше.

От дома до дома идти всего-то десять минут, на машине, в объезд, дольше выходило. Они ещё и соседи. И техникум, который заканчивала Тина, через дорогу от его жилого комплекса.

Одним словом – судьба.

Судьба Олегу заполучить в недолгое, но точно единоличное пользование сладкую Маську. Не единоличное его не устраивало.

Чёртов эгоист и та ещё сволочь, согласен.

Обычная пятиэтажка без лифта, участь которой – попасть под реновацию. Во дворе детский сад, площадка для малышни и подростков, тренажёры, лавочки с вездесущими пенсионерками, автомобили, припаркованные рядком.

На одном дыхании взбежал на нужный этаж. Остановился у нужной двери, перевёл чуть сбитое от волнения дыхание. Нажал на допотопный звонок, поднял кашпо на уровень Тининого личика, чтобы сразу обалдела, рассчитывая на эффект неожиданности.

На Яну и иже с ней безотказно действовала коробочка из ювелирного.

На Маську, он верил, эта… как её… лобелия.

Дверь распахнулась почти сразу, Олег выдохнул:

– Сюрприз-сюрприз! Это тебе!

– Неожиданно, опта, – раздался гнусавый мужской бас, гася мерзкий смешок.

Олег в упор уставился на стоявшего напротив парня. Сопляк, от силы лет девятнадцать-двадцать, в мятой футболке и широких шортах. Белобрысый, взлохмаченный, с носом-картошкой и подростковой сыпью на лбу. Тощий и длинный – глист, одним словом. Проломить такому грудину дело пары секунд…

– Ти-и-и-ин, Тинка, – вдруг заголосил глист. – К тебе, выходи.

Из ближайшей к выходу двери выскочила Тина в спортивных лосинах и топике.

Твою мать!

Точёная фигурка… глаз не оторвать, так бы и сожрал, а лучше трахнул не сходя с места.

Большая часть женской половины человечества убила бы за такую фигуру, мужской – за возможность обладать ею во всех смыслах и позах.

Она перед глистом в таком виде расхаживает? Не сыграть ли в тетрис с его позвоночником?.. Знал, чтобы, гадина, на кого можно пялиться, а на кого опасно для здоровья.

– Сюрприз, – повторил Олег, сделал шаг вперёд, протянул кашпо с синей шапкой растерявшейся Тине, которая смотрела широко распахнутыми светло-синими глазищами.

Не голубыми, а именно синими, едва светлее упруго покачивающейся в горшке лобелии.

– Пригласишь? – подсказал он, подмигнув.

О том, что в квартире находился парень, возможно, не чужой человек Тине, Олег думать не собирался. Был не чужой, станет чужим. Не для покрытых акне жердей такие девочки появляются на свет.

Прости, пацан, твой поезд ушёл. Видишь, за поворотом дым из трубы? Тебе в том же направлении.

– Я ненадолго, только после дежурства. Цветы увидел, сразу о тебе подумал, – пояснил он свой визит.

Естественно, ни о чём, кроме лобелии и балкона, где той предстоит жить, он думать не думал.

Святая простота. Сама невинность!

– П-проходи, – выдохнула Тина, распахивая шире дверь в комнату, одновременно забирая кашпо.

Довольный взгляд на подарок от Олега не скрылся. Зачёт тебе, Калугин! Молодец!

Стандартная шестнадцатиметровая комната с балконом. Ремонт… не получалось даже примерно прикинуть каких годов. Определённо, Олег тогда ещё не родился. Мебель из полированного, тёмно-коричневого ДСП тянула на антиквариат эпохи застоя. Сейчас подобную разве что в музее СССР найти можно, или в квартире особо упрямой бабули, категорически отказывающейся от перемен.

Люстра с круглыми плафонами с нарисованными цветами, покосившийся паркет ёлочкой, трюмо с тремя зеркалами…

И, несмотря на внешнюю неустроенность, почему-то уютно. То ли шторы от стены до стены, удивительно вписывающиеся в «интерьер» играли роль, то ли цветы на всех возможных поверхностях, то ли безделушки, расставленные продуманно, с любовью, то ли идеальный порядок, чистота, а то и сама хозяйка комнаты – всё создавало впечатление благоустроенности.

– Здесь… прости, – засмущалась Тина, окинув виноватым взглядом своё жилище.

– Отлично всё, – засиял Олег. – У тебя очень уютно. Красиво, правда, – совершенно не слукавил он. – Тебе к которому часу в колледж? – решил сразу разузнать свои временный рамки.

Вдруг у неё выходной, тогда совсем шикарно получится. За день справится, ночью уже…

От представленной картины мелкая дрожь пробежала по телу, в паху налилось, пришлось переступить с ноги на ногу. Хорошо, джинсы не в обтяжку, приободрившейся открывающимися перспективами приятель не бросался в глаза.

– Через сорок минут нужно быть. Я завтракать собиралась. Составишь компанию? Глазунью могу сделать, бутерброды, кашу, если хочешь, сварю.

– Буду, что ты, то и я, – довольно кивнул Олег.

Голоден не был, только разве откажешься, когда так предлагаю. Как именно «так», понятия не имел, просто отказаться не смог. Сказала бы сейчас «шагни с балкона» – шагнул бы и пошёл по воздуху.

– Устраивайся, – Тина показала рукой на заправленный диван. – Я сейчас, – поспешила на выход, машинально собирая волосы в низкий хвост.

Неосознанный жест, привлекательный в своей естественности.

– Тина? – окликнул он. – А кто этот парень, который дверь открыл?

Необходимо выяснить степень опасности и заинтересованности, просчитать свои дальнейшие действия и возможные действия соперника. Впрочем, характеристика «соперник» – преувеличение века, не меньше.

Соперник, блин. Глист с пушком на лобке.

– Сосед, мы учимся вместе. Стас.

– Стас, значит, – сощурился Олег, сдержав рифму, которая мгновенно начала крутиться на языке.

Справедливая рифма, если не сути, то по содержанию. Как прикажете называть придурка, перед которым его Маська в комплекте, подчёркивающим всё лучше сразу, шастает?

Олег сел, как было сказано, чувствуя себя немного Фиником. Дали команду – исполняет. Хороший мальчик, самый лучший, воспитанный.

Верой, правдой и послушанием заслужит свою вкусняшку и съест. Непременно!

Пока ждал Тину, неспешно оглядывал комнату. Безделушки, растения, стопки книг на рабочем столе.

«Основы микробиологии и инфекционная безопасность», «Неотложная доврачебная медицинская помощь», «Генетика человека с основами медицинской генетики»… В одних названиях запутаться можно.

В тишине, обволакивающем уюте, под звук механических настенных часов, сидя на диване, опираясь на подушку-думку, не заметил, как сами собой закрылись глаза.

Последняя мысль перед тем, как провалиться в глубокий сон – нужно было ещё кофе выпить, в крайнем случае, энергетик…

Ничего-ничего, он вполглаза подремлет, пока Маська готовит яичницу. Сколько это минут? Пять, семь, максимум десять. Успеет перебить дремоту.

Проснулся от солнечного луча, который безжалостно лупил в лицо, намекая, что на улице давно не утро. Огляделся осоловевшим взглядом, не сразу соображая, где он, что здесь делает, а когда вспомнил – где хозяйка этого усыпляющего уюта, всё ещё готовит завтрак?

И почему стрелки на часах показывают почти два часа дня?..

Он, что, вырубился?! Охренеть, нашёлся соблазнитель года!

Позорище…

Быстро понял, что в квартире один. Соседняя комната открытая и пустая. Глист, выходит, тоже ушёл. Точно, он же учится вместе с Тиной, значит, готовится к экзаменам.

Будущий медицинский работник… н-да. Где-то перевернулся в гробу один Гиппократ.

«Привет, ты скоро?», – написал Тине, вернувшись в комнату, с удобством устроившись на диване.

Сразу же прилетел ответ:

«Консультация закончилась. Иду домой»

«Жду», – сразу же набрал. Подумал, добавил смайлик сердечко.

Да… косяк исправлять надо, и не смайликами. Не смайликами.

Глава 8

План родился сам собой, мгновенно. Производить впечатление, значит, производить. Сразу и наотмашь.

Кинотеатры, рестораны, букеты – до скрежета зубов банально, но другого в их городке и со стандартным набором Казановы, не найти. Тина же заслуживала индивидуального подхода.

– Послушай, – сказал Олег, когда Тина появилась на пороге собственной комнаты. – Неудобно вышло, развалился, уснул. Готов искупить вину.

– Ничего, я понимаю, – повела плечом в ответ, неопределённо улыбаясь.

Не понятно, действительно «ничего», или всё-таки серьёзный прокол. Искупать придётся хорошим впечатлением или кровью?

В принципе, на второе он согласен, ради такой-то Маськи – запросто.

– Какие у тебя сегодня планы? – поинтересовался Олег, решив брать быка за рога не сходя с места.

– Да никакие… к экзаменам готовиться надо, – нахмурилась Тина, – много пропустила.

– Несколько часов свободных найдётся? Голове надо давать отдыхать, есть идея, как это сделать, – привёл он аргумент. – Я сейчас домой, мигом вернусь. За пятнадцать минут успею. Жди, – дал он указание и, не дожидаясь ответа, двинулся в сторону двери. – Жди! – помахал телефоном, говоря, что позвонит.

Пришлось извиняться перед Фиником. Хозяин неправ, но и за Фиником тоже косяк имеется. Кто в прошлый раз загнал несчастного кота Василия на дерево, откуда его с МЧС вызволять пришлось? А-а-а? Василий, между прочим, службу по истреблению мышей исправно нёс и вероломного нападения от пришлого амбулли не ожидал.

– Гулять с Валерой пойдёшь, – потрепал он пса по холке. – Понимать должен, дело у меня серьёзное… примерно, как у тебя к пуделихе из соседнего подъезда, ничего такая дамочка, – подмигнул, гладя по покатому лбу и за ушами, заглядывая в умные глаза. – Не злись, скоро на базу поедем, два дня на воле жить будем, как стая диких волков. Имей в виду, вожак – я.

– Вернусь поздно, не один. Смотри мне, веди себя хорошо, – сказал на прощание, поймав обиженный взгляд Финика.

Понимать хозяин должен, что Василий сам виноват, котом уродился, ещё и хвостом перед мордой маячил.

Туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда… Кто выдержит?!

Олег притормозил у подъезда Тины, набрал, сказал, чтобы спускалась, ждёт. Та появилась через несколько минут, заставив жадно сглотнуть – какая девочка, какая куколка. Маська, и всё тут. Поправочка, его Маська.

Одета просто, тысячи таких же девчонок ходит по улицам. Чёрные леггинсы, светлый свитер оверсайз до середины бедра, кроссовки, сумочка на ярком тканом ремешке через плечо, волосы убраны в низкий хвост, нарочито небрежный, косметики минимум.

Зацепиться не за что, а глаз не отвести.

Парадокс.

Вышел, открыл дверь, встретился с ошарашенным взглядом Тины.

– Прошу, – с клоунским поклоном пригласил в салон. – Эй, ты чего? – посмотрел он на вставшую столбом Маську.

– Ничего… – замялась та. – Не ожидала, что ты будешь на машине.

– Туда, куда мы едем, без машины сложновато добраться.

– А куда мы едем? – нахмурилась Маська сильнее.

– Сюрприз, – с фирменной улыбкой ответил Олег.

Широкой, наглой, от которой гарантированно таяли сердца прекрасной половины человечества от восемнадцати до восьмидесяти лет. В бухгалтерии и то срабатывало, что говорить про случаи, когда Олег шкурно заинтересован.

Подошёл к Тине, взял под локоток, повёл в сторону стоявшего кроссовера. Подсадил, успокаивающе мурлыкая, что сюрприз точно понравится, если нет – сразу уедут, слово офицера.

Несколько прикосновений к плечам, между делом к запястью, словно нечаянно к тёплой коже шеи, и Тина забралась в гостеприимно распахнутый салон Рендж Ровера, не нового, но гарантировано производящего впечатления на женский пол.

Так-то лучше, так-то лучше…

– Долго ехать? – нервно спросила Тина, когда Олег выруливал со двора на проезжую часть.

– Около часа, если сильных пробок не будет, – ответил он, – Слушай, – сообразил вдруг, – ты же после колледжа, наверняка голодная, а я тебе сюрприз, сюрприз… Сейчас заедем в одно местечко, перекусим по-быстрому, а на обратно пути основательно подкрепимся. Не возражаешь?

– Я перекусила в столовой… – растерянно буркнула Тина.

– А я, признаться, сейчас бы целого быка слопал, – фыркнул Олег, отмечая краем глаза, как порозовели Маськины щёчки.

Заехали в небольшую кофейню на выезде из города. Помимо кофе и разнообразной выпечки в ассортименте были супы, выбор салатов и горячих блюд, небогатый, но что закинуть в голодный рот найдётся. На парковке стояло несколько транзитных большегрузов, дальнобойщики знали и любили это место.

Сомнительная романтика, только или здесь поедят на скорую руку, или опоздают, а это плохо, очень плохо.

К вечеру Олег собирался зарезервировать столик в ресторанчике в своём же доме. Камерное местечко с располагающей к интиму лаундж зоной – беспроигрышный вариант, всегда работающий.

До квартиры рукой подать, Маська очнуться не успеет, как окажется там, где нужно Олегу – на его члене.

Расположились у окна, выходящего на уличную террасу, несчастные, скукоженные цветы в уличных ящиках на перилах и безостановочный поток машин, несущихся мимо.

Олег быстро пробежался по небогатому меню, посмотрел на Тину, которая изучала витрины с выставленной выпечкой, останавливаясь взглядом на эклерах, буше и шу, действительно, достойных внимания. Время от времени Олег специально приезжал сюда за кондитерской вкуснотой.

– Выбрала? – поинтересовался Олег, глядя на Тину, когда к ним подошла официантка.

– Ты бери, я там что-нибудь посмотрю, – кивнула подбородком в сторону витрины, где сверху красовалась корзинка с выпечкой, с говорящей надписью: «Я вчерашний, но хороший. Возьми меня со скидкой 50 %».

– Да ладно? – не поверил своим ушам Олег. – «Спаси банан от одиночества»? – вспомнил он жалобную надпись в магазинах, призывающую покупать одинокие бананы, спасти бедолаг от утилизации.

– Вроде того, – растерянно кивнула Тина, нервно покосилась на официантку, которая флегматично стояла рядом в ожидании заказа.

– Девушка, чуть попозже подойдите, – среагировал Олег, официантка испарилась, недовольно поджав губы. – В чём дело, Тин?

– Ни в чём, – та уставилась в ответ, кажется, искренне не понимая, о чём её спрашивают.

– Давай ты закажешь что-нибудь не из этой несчастной корзинки, а? Здесь пирожные вкусные, медовик обалденный, наполеон, салаты нормальные, супы, котлета по-киевски вообще огонь. Тин, мы реально не успеем, куда собираемся, если заедем в место приличней. Вечером всё будет, обещаю. Шампанское, суши, мидии, кальян, что захочешь. Не проблема.

– Нормальное место, – нервно огляделась Тина. – Хорошее. Ты бери, что тебе хочется, ты же голодный, а не я. Мне пирожка с картофелем хватит, правда.

– Издеваешься? – откинулся от на стуле, сверля глазами сидящую напротив.

Не с тем в игры задумала играть, Маська, ой, не с тем.

– Блин, – вспыхнула Тина, нагнулась над столом, собираясь что-то сказать, Олег нагнулся навстречу. – Я, правда, не голодная, а платить за эклер, пусть самый распрекрасный, в два раза дороже, чем в кондитерской рядом с домой, не хочу. Тем более, неизвестно, во сколько бензин обойдётся. У твоего… джипа наверняка большой расход.

– Че-чего? – от неожиданности Олег заикнулся, глухо закашлялся, подавившись воздухом. Интересные открытия, неожиданные. – Феминистка? – посмотрел он внимательно на Тину.

Господи, как так-то?! Почему? Почему?!

Симпатичная девчонка, сладкая, сил нет, и феминистка?

Он за всеобъемлющие права женщин, равенство, сестринство.

За мир, жрать, спать.

За всё хорошее против всего плохого, в общем, но когда его лишали возможности заплатить за сраный эклер для понравившейся девушки, махровый почитатель патриархата, укоренившейся в душе, начинал откровенно охреневать от происходящего.

Алё, каким образом заварное тесто с кремом нарушает чьи-то права?

– Причём здесь феминизм? – откинулась на спинку стула Тина, прямо посмотрев на Олега, прошила синим взглядом, как мечом джедая. Насквозь. – Принято сбрасываться на расходы, не помню, чтобы мы договаривались об обратном. А я не рассчитывала на такие траты. Бензин, эклеры эти… неизвестно, что за сюрприз ещё… – стушевалась она под пристальным взглядом Олега, который даже предположить не мог, что именно выражало его лицо, возможно, то же самое, что морда Финика, когда перед его носом крутил хвостом Василий.

– О некоторых вещах не нужно договариваться, это подразумевается априори. Автоматическая прошивка: мужик пригласил – мужик платит.

– Нет никакой автоматической прошивки. Парень – не золотая антилопа, чтобы за всё платить. У любого человека, независимо от пола, могут быть финансовые трудности, и вообще… я привыкла, что расходы делят пятьдесят на пятьдесят, или каждый платит за себя.

– Если у парня финансовые трудности, он идёт дрочить, а не приглашает девушку на свидание, – отрезал Олег.

– П-ф-ф, – вспыхнула Тина на слове «дрочить».

Олег едва не кончил, будто действительно держал руку в штанах.

А-а-а-а, ш-ш-ш-ш, твою мать!

– Это несправедливо, тебе не кажется? – уставилась Тина на Олега, ожидая поддержки.

– Справедливости нет, – ответил Олег. – Говорят, просто так любят котиков, детей и женщин, мужика можно любить только за что-то конкретное.

– Предлагаешь любить тебя за эклер? – фыркнула Тина, снова покраснев.

– Меня много за что можно любить, в том числе и за эклер, – красноречиво повёл бровями, едва сдержавшись, чтобы не облизнуться плотоядно, настолько вкусно Маська засмущалась.

В итоге перекусили. Олег заплатил демонстративным жестом, чтобы напомнить о договоре – платит он, только он. Не стильно, не модно, не современно, но платит он, а мутные схемы «пятьдесят на пятьдесят», «каждый сам за себя» и прочий новоявленный бред пусть Маська оставит для Стасиков – … да-да, именно то слово, которое крутится в голове.

И Стасиков тоже пусть оставит, слишком хороша она для Стасиков, для него же – в самый раз.

До места назначение добрались быстро. Повезло, успели до основной пробки, плюс будний день сыграл на руку. Ненадолго застряли на паре светофоров, свернули с основной дороги на просёлочную, уже обкатанную после зимы, остановились.

Олег посмотрел на Тину, вцепившуюся в сидение двумя руками до побелевших ногтей. Натянутую, как струна, глядящую в лобовое стекло со смесью изумления, на грани ошеломления, интереса и ужаса.