Текст книги "Роковая головоломка"

Надежда сунула ключи в карман – и нащупала там маленький плоский предмет размером с небольшую почтовую марку. Ах, ну да – этот предмет она нашла в Нининой руке. Маленький, точно не картонный, а из какого-то твердого и притом легкого материала, напоминавшего пластмассу или кость.

Разглядев его, Надежда поняла, что это деталь от пазла. Видимо, от того самого, который незадолго до того она привезла Нине. Вот интересно – а где же сам пазл?

На столе его не оказалось, притом что Нина в телефонном разговоре похвасталась Надежде, что успешно его собрала и хотела показать…

Определенно, здесь что-то не то!

Из квартиры ничего не пропало, кроме пазла? Но кому он мог понадобиться?

Решив еще раз обойти комнату за комнатой, она вошла в спальню и услышала, как из-под кровати доносится писк – такой издает мобильный телефон, когда на него приходит сообщение. Надежда заглянула под кровать – и действительно увидела на полу телефон…

По дороге домой Надежда Николаевна усиленно размышляла и все больше приходила к мысли, что дело нечисто. Если допустить, что Нина упала сама, то отчего была открыта дверь и откуда взялись следы в луже крови? Опять же, куда делся пазл? Сваливать на соседа-пьяницу, который зашел в открытую дверь и стащил что плохо лежит, было глупо. Во-первых, дом у Нины был относительно новый, квартиры хорошие, и люди в нем жили вполне приличные. И во-вторых, алкаш прежде всего прихватил бы деньги, а они были на месте.

Надежда очнулась от мыслей и почувствовала легкое покалывание в корнях волос, а это означало, что она опять столкнулась с криминальной загадкой, которую непременно нужно разгадать.

А Надежда обожала разгадывать криминальные загадки, расследовать преступления и помогать людям выпутываться из сомнительных ситуаций, причем не всегда по их просьбе.

Сан Саныч такое увлечение жены не одобрял, не без основания считая его опасным, и говорил, что рано или поздно это плохо кончится. Разумеется, он был прав, но Надежда ничего не могла с собой поделать, криминальные дела сваливались на нее сами собой, как снег на голову. Можно было, конечно, и мимо пройти, не заметив или сделав вид, что не заметила, но, по утверждению Сан Саныча, Надежда сама находила эти загадки по принципу «найдет свинья грязи».

Надежда тогда очень обиделась на «свинью», брошенную мужем в сердцах, и разразился скандал, после чего Надежда Николаевна приняла мудрое решение ничего мужу не рассказывать. А себя утешала тем, что не обманывает его, а просто умалчивает, что вовсе не одно и то же. (А если и лжет, то во спасение семейной жизни.)

Так или иначе, но за несколько лет Надежда успешно раскрыла несколько интересных дел и могла бы собой гордиться, если бы не боялась, что муж узнает и тогда обычной ссорой дело не кончится, может дойти и до развода. Тем не менее справиться со своим увлечением она не могла, и как только на ее пути встречалась криминальная загадка, уши Надежды Николаевны сами собой становились торчком, как у породистой овчарки, ноздри раздувались, а это значило, что Надежда если и не взяла след, то сделает все возможное, чтобы этот след взять. И все благие намерения и обещания, и даже заботы о муже и коте тут же из головы выветривались, а на первый план выходило очередное расследование.

Подходя к собственному дому, Надежда Николаевна попыталась сосредоточиться на домашнем хозяйстве.

Сан Саныч сегодня пришел пораньше, и супруги провели тихий спокойный вечер. Муж пил чай с испеченным Надеждой лимонным пирогом, гладил кота и выглядел таким умиротворенным и счастливым, что Надежда всерьез задумалась, не бросить ли ей свое опасное хобби. Вот только что тогда делать? Готовить изысканные блюда, причем каждый день разные? Муж-то будет доволен, но вот она обязательно растолстеет. Вязать крючком? Вышивать крестиком? Можно еще лоскутные одеяла шить и дарить их всем знакомым.

Какой ужас!

Надежда расстроилась и ночью спала плохо.

Впрочем, утром, проводив мужа на работу, она и не вспомнила про свои упаднические настроения накануне вечером. Напротив, ей пришла здравая мысль, что прежде всего следует расспросить Нину, и тогда, возможно, все загадки разрешатся сами собой. Наверное, приятельница уже пришла в себя и Надежда сможет ее навестить, передать телефон и что там еще понадобится.

Надежда Николаевна набрала номер больницы. Сначала долго было занято, а когда она наконец пробилась, из трубки доносились унылые длинные гудки.

Надежда терпеливо ждала ответа, стараясь не раздражаться. Больница же, у них всегда так.

В конце концов в трубке раздался долгожданный щелчок и неприязненный, немного простуженный женский голос произнес:

– Святой Сампсоний!

– Добрый день… – начала вежливая Надежда, но голос ее перебил:

– Обождите!

Судя по звуку, трубку положили, и тот же голос заинтересованно произнес:

– Так что ты говоришь? С кем она была?

– С Кондратьевым! Прикинь? – отозвался другой голос, потише.

– С ума сойти! И что ты?

– А что я могла? Сделала вид, что ничего не замечаю…

– А он?

– А он вообще ноль внимания!

– Ужас! А она?

– И она тоже!

– Кошмар! А что потом?

– А потом я ушла…

– Ну это надо!.. Погоди, тут у меня звонит кто-то… кто-то очень настырный…

Трубку снова подняли, и тот же голос повторил, с трудом скрывая раздражение:

– Святой Сампсоний!

На этот раз Надежда не стала отвлекаться на условности и быстро проговорила:

– К вам вчера по «скорой» поступила Нина… то есть Нинель Скоробогатова.

– Так Нина или Нинель? Вы уж определитесь, женщина! Звонят, а сами даже имени не знают.

– Нинель, Нинель… так вот, в каком она состоянии?

– Скоробогатова? – возникла небольшая пауза, затем тот же голос равнодушно произнес: – Скончалась…

– Что?! – ахнула Надежда и едва не свалилась со стула, схватившись за столешницу и уронив на пол чашку.

– Что слышали! Скончалась ваша Скороходова!

– Как – Скороходова? – заторопилась Надежда. – При чем тут Скороходова? Я спрашивала про Скоробогатову! Про Нинель Валерьевну Скоробогатову!

– А, Скоробогатова! Говорите четче, вас невозможно понять! Скоробогатова – это другое дело, Скоробогатова пока жива. Состояние средней тяжести, температура нормальная…

– Господи, женщина, что же вы делаете? – проговорила Надежда с облегчением и в то же время с возмущением. – А если бы я была ее близкой родственницей? А если бы у меня инфаркт случился от ваших слов? Нельзя же так!

– Вот не надо этого! Целый день звонят, звонят, и еще какие-то претензии…

– Ладно, проехали, – сухо проговорила Надежда. – Посетить ее когда можно?

– Никаких посещений! – злорадно отрезала дежурная. – Тем более что вы ей не близкая родственница. А в реанимацию вообще не пускают!

– Но передать что-нибудь можно?

– Вот переведут в палату – тогда и передавайте!

– А когда ее переведут?

– Понятия не имею. Звоните и узнавайте! – и дежурная раздраженно бросила трубку.

Надежда тяжело вздохнула и переглянулась с котом, который боязливо заглядывал на кухню. По его наблюдениям, хозяйка была здорово на взводе, раз кричала в телефон и бросала на пол чашки. В таком случае лучше не попадаться ей под горячую руку, можно и полотенцем по морде получить.

Бейсик не слишком Надежду боялся, просто с годами он все больше ценил свой личный покой.

– Дело не выгорело, – сказала ему Надежда. – Нина в себя не пришла, находится в реанимации, к ней не пускают, а больница такая, что запросто залечат.

Кот вроде как пожал плечами, ему было все равно. А Надежда всерьез забеспокоилась о Нинкином здоровье. Но что она может сделать? И правда ведь она Нине никто.

Тогда следует обратиться к тому, кто сумеет о Нине позаботиться, то есть к ее мужу. И неважно, что он бывший, пускай разбирается, в частную клинику ее переводит или еще что.

Она нашла в контактах Нининого телефона имя Сережа и нажала кнопку вызова. В этот раз трубку взяли не в пример быстрее, очевидно, номер был прямой и муж, все же волнующийся о Нинкином здоровье, сбрасывать звонок не стал.

– Нелька, что еще у тебя случилось? Только быстро говори, совещание у меня!

– Здравствуйте, Сергей… – Надежда запнулась, поскольку с Нинкиным мужем они встречались давно и про отчества тогда еще не думали.

– Кто вы такая и отчего звоните по ее телефону?

Из трубки тотчас пахнуло суровым холодом, как из сибирской тундры.

– Я Надя, Надежда Леб… – но тут она сообразила, что ее фамилию он точно никогда не слышал, тем более что муж у нее второй.

– Что с Ниной? Говорите толком, мне некогда! – строго приказал Нинкин муж.

– Она в больнице в тяжелом состоянии! – брякнула Надежда. – Упала, расшибла голову, увезли по «скорой». Сейчас в реанимации.

– В какой больнице? Вы медсестра, что ли?

– Нет, я не медсестра и не нянечка, – отчеканила Надежда. – Я подруга вашей бывшей жены. Я ее и нашла, медиков вызвала. А больница Святого Сампсония, это на Нагорной улице. Я узнавала, состояние тяжелое, в справочной ничего не добиться, может, вам скажут больше? Хоть вещи передать…

– Я понял, – перебил муж. – Пришлю человека к ней на квартиру через час, соберите, что нужно, он все решит. У вас все?

– Нет не все! – рассердилась Надежда. – За час я не успею!

– Тогда через два! Будьте на месте!

– Ни тебе спасибо, ни тебе до свидания, ни еще какого доброго слова, – вздохнула Надежда. – Ладно, съезжу, отдам ключи и забуду про них всех.

Лифт остановился на пятом этаже.

Двери разъехались, Надежда вышла на площадку, шагнула в сторону Нининой квартиры… и тут увидела, что возле ее двери копошится какой-то мужчина, пытаясь открыть замок.

– Павел? – неуверенно спросила она незнакомца, вспомнив, как зовут порученца, которого обещал прислать Нинкин муж.

Мужчина выпрямился и повернулся к Надежде лицом. Внешность у него была неприятная – маленькие пронзительные глазки, низкий покатый лоб, и выражение наглое и одновременно смущенное, какое бывает у человека, которого застали за неблаговидным, а то и преступным занятием.

Надежда Николаевна шестым чувством ощутила исходящий от незнакомца душок опасности, душок криминала.

– Ага, Павел я, Павел! – проговорил мужчина, фальшиво улыбаясь, и оглядел Надежду с ног до головы, как будто прицениваясь.

У Надежды Николаевны всегда была отличная память, и сейчас она вспомнила, как Нина характеризовала порученца мужа: такой славный парень, вежливый, предупредительный и так далее.

«Ну, возраст у нас с Ниной, конечно, уже солидный, скажем так, – мелькнуло у Надежды, – но все же не стала бы она сорокалетнего мужика парнем называть. И вообще этот тип не подходит под ее определение. Да и у мужа вряд ли есть еще один помощник по имени Павел… Не нравится мне это все!»

Надежда постаралась взять себя в руки и не показать испуга.

– Вас Борис Иванович прислал? – спросила она безмятежным тоном.

– Ага, Иванович… Борис… – подтвердил незнакомец, окончательно убедив Надежду в своих преступных намерениях. Ведь Нинкиного мужа звали Сергей Васильевич. С перепугу она даже его отчество вспомнила.

Сохраняя безмятежное выражение лица, Надежда Николаевна отступила к двери соседской квартиры и незаметно надавила плечом на кнопку звонка.

Из квартиры донеслась птичья трель.

– Это ты чего? – угрожающе проговорил мужчина и медленно двинулся к Надежде. – Это ты зачем?

В ответ на звонок из квартиры донесся оглушительный, захлебывающийся лай.

– Анна Павловна! – крикнула Надежда через плечо, боясь повернуться к незнакомцу спиной. – Анна Павловна, звоните в полицию сию минуту! Скорее! И Рекса выпустите!

Лицо незнакомца перекосилось от страха и ненависти. Прохрипев что-то неразборчивое, он метнулся мимо Надежды и с грохотом побежал вниз по лестнице.

В то же время за спиной Надежды лязгнул замок, открылась дверь и появилась упитанная особа средних лет в шерстяной вязаной кофте с кисточками, позади которой захлебывался истерическим лаем крошечный пес на кривых ножках.

– Что здесь за шум? – проговорила дама, поджав губы. – Вы кто такая, что мешаете людям культурно отдыхать? И я вам никакая не Анна Павловна, а вообще Луиза Прохоровна! И собачка моя никакой не Рекс, а совсем даже Мисюся!

Она подхватила собачонку и прижала к объемистому бюсту. Мисюся последний раз гавкнула, сладко всхлипнула и замолчала, закусив ближайшую кисточку.

– Извините, Луиза Прохоровна, – примирительным тоном проговорила Надежда. – Тут какой-то подозрительный тип ошивался возле Нининой квартиры, по виду – самый настоящий уголовник. Дверь ее открыть пытался. Я испугалась, поэтому вам и позвонила, а он сразу и сбежал.

– Уголовник? – ахнула соседка. – На нашей площадке?

– Ну, я, конечно, не знаю, но очень уж похож. По-моему, настоящий уголовник.

– А вы сама кто будете? – Голос соседки смягчился, но во взгляде еще читалась подозрительность.

– А я Нинина знакомая. Нина ведь в больницу попала, так вот я приехала для нее вещи кое-какие взять…

– Ох, ведь и правда! Я видела, как ее на носилках выносили.

Должно быть, Луиза подглядывала через дверной глазок, подумала Надежда, но не стала развивать эту скользкую тему, зато спросила, не слышала ли та или не видела в тот день чего-нибудь подозрительного.

– Нет, ничего, – ответила Луиза Прохоровна не раздумывая. – Хотя у меня телевизор работал, я могла и не услышать.

Надежда поблагодарила ее (неизвестно за что) и подошла к Нининой двери. Однако, прежде чем открыть ее, остановилась и взглянула под ноги.

На полу перед дверью были видны отпечатки мужских ботинок, должно быть оставленные злоумышленником. Надежда пригляделась к ним. Явно не те, что она видела возле Нины, – гораздо меньше и с другим рисунком подошвы. На всякий случай она их тоже сфотографировала и только после этого вошла в квартиру.

До назначенного времени было еще четверть часа, и Надежда еще раз обошла квартиру. Полила цветы, а кое-какие поставила в таз с водой, чтобы не засохли до возвращения хозяйки. Порадовалась, что у Нины нет домашних животных, а то что бы с ними пришлось делать? Не к себе же брать… Напоследок собрала в пакет мусор, чтобы не оставлять в квартире. При этом ей под руку попался обрывок старой пожелтевшей газеты, в которую был завернут злополучный пазл. Надежда уже хотела бросить его в пакет с мусором, но тут заметила на нем выцветшую, однако вполне различимую фотографию пожилой женщины явно дореволюционных времен, которая, гордо улыбаясь, держала в руках тарелку с клубникой. Гордость на лице женщины была вполне понятна – каждая клубничина была размером с хорошее яблоко.

Надежда невольно заинтересовалась, вспомнив, что ее мать тоже увлекается разведением клубники, и внимательно прочла заметку под фотографией.

Жительница города Новостроево, уездного центра Тамбовской губернии, вдова титулярного советника Марфа Петровна Веточкина увлекается разведением клубники и вырастила на своем огороде необыкновенно крупные ягоды. Лучшие ягоды из своего урожая титулярная советница послала знаменитому писателю Льву Толстому, большой поклонницей которого она является.

«Надо же, какая старая газета, – подумала Надежда. – Лев Толстой еще жив! – А как хорошо сохранилась! Только бумага пожелтела…»

Она продолжила читать.

Корреспондент газеты «Столичные и провинциальные новости»…

Ах, так вот из какой газеты этот обрывок!

…отправился по поручению редакции в Новостроево, где встретился с Марфой Петровной и спросил у нее, как ей удалось вырастить такие большие ягоды.

– У меня свой рецепт удобрения, – сообщила вдова. – Я настаиваю два фунта свежескошенной травы на хлебной корке, добавляю в настой два золотника березовой золы, один золотник селитры…

Надежда подумала, что матери эта заметка наверняка будет интересна, тем более что результат старинного удобрения был налицо, то есть на фотографии. Вон какие огромные ягоды! И рецепт удобрения приводился полностью. Придется только пересчитать фунты и золотники в граммы, но это не составит труда. С головой у матери все в порядке, математику не забыла.

Надежда сунула обрывок газеты в сумку и, открыв платяной шкаф, принялась выкладывать на кровать все по списку, который составила в телефоне, пока ехала в метро. Так, смена белья, полотенце, ночнушка, домашний костюм (встанет же она на ноги), тапочки… Что еще? Ага, зарядка для телефона, расческа, зеркальце… косметику пока не надо… крем для лица… это в ванной… Попалась под руку еще пижама в зайчиках и медвежатах. Надо же, рисунок совсем детский, а размер взрослый, Нинин. На всякий случай Надежда сунула пижаму в пакет, и в этот момент в дверь позвонили.

Обжегшись на молоке, дуешь на воду.

Подойдя к двери, Надежда посмотрела в глазок и заметила светловолосого парня лет тридцати, однако, прежде чем открыть, спросила:

– Кто здесь?

– Это Павел, – ответил блондин, пригладив волосы рукой. – Меня Сергей Васильевич прислал.

Голос у него был низкий и совершенно не подходил молодому человеку.

Надежда открыла дверь, и Павел вошел в квартиру, вытер ноги о коврик, поздоровался.

– Бдительность проявляете? – спросил он с едва заметной насмешкой.

– Ну да. А что? Время такое…

– Вы вещи уже собрали? – Павел недвусмысленно взглянул на часы, показывая, что торопится.

– Почти. Еще немного осталось.

– Вы того… давайте побыстрее, у меня времени мало!

«Можно подумать, у меня много! – обиженно подумала Надежда. – Занимаюсь тут чужими делами, а в ответ никакой благодарности, одно хамство… Ну ладно Сергей, он и правда занятой человек, хотя хамства я нигде не одобряю, но и этот те же привычки усвоил. Правду говорят: каков поп – таков и приход!»

Она собрала оставшиеся вещи, сложила их в сумку и отдала Павлу. Тот выжидающе уставился на Надежду.

– Что-то еще? – спросила она спокойно.

– А еще Сергей Васильевич просил ключи.

– Ах, ну да, конечно! Мне-то они зачем?

Протягивая Павлу ключи, Надежда подумала, что надо бы еще кое-что отдать, но в это время Павел вдруг достал бумажник.

«Он что, заплатить мне собирается? Как будто я прислуга?» – Удивленная и возмущенная, Надежда так взглянула на Павла, что тот покраснел и торопливо спрятал бумажник в карман.

– Ну все! – Надежда Николаевна последний раз огляделась и задумалась над тем, что раз за разом наступает на одни и те же грабли – берется за чужие дела, помогает малознакомым людям, не получая в ответ ничего, кроме хамства и оскорблений… Но в то же время, если бы Нина ее не позвала посмотреть на сложенный пазл, то не обнаружила бы Надежда свою приятельницу с пробитой головой и не вызвала бы «скорую». А вдруг Нина так и не очнулась бы? Так что доброе дело Надежде зачтется. А на этих наплевать!

Подхватив сумку и накинув пальто, она ушла из квартиры, однако, пока ждала лифт, подоспел Павел, и из подъезда они вышли вместе.

– Вас подвезти? – спросил он, видно сообразив, что к чему.

– Обойдусь, – сухо ответила Надежда и направилась в сторону метро.

Подходя к собственному дому, она вдруг вспомнила, что не отдала Нинин телефон. Собиралась ведь, да тут Павел достал бумажник, она возмутилась и обо всем забыла…

Ну и ладно! Обойдутся без телефона! А в подсознании шевельнулась мысль, что ей Нинкин телефон может пригодиться, чтобы кое-что разузнать…

Съев кусок лимонного пирога, чтобы успокоиться и вернуть самоуважение, Надежда Николаевна уселась на кухне с чашкой кофе. Кот был настолько любезен, что взобрался к ней на колени и даже помурлыкал немного, пока не заснул.

Поразмыслив, Надежда пришла к выводу, что Нина теперь в крепких руках бывшего мужа и, даже если ей станет лучше, Надежду к ней не допустят. Ну, не больно-то и хотелось, сами разберутся. И ей никто не будет мешать разгадывать загадку.

Значит, с чего все началось? Некоего Михаила, с которым Нина договорилась насчет пазлов, не оказалась дома, а его сожительница или соседка перепутала пакеты, и Надежда привезла Нине чужой пазл. Нинка орала, что у нее был заказан рыцарский турнир и что-то японское, а ей привезли какую-то фигню, да еще без картинки.

Надежда хлопнула дверью и ушла, а Нинка от безысходности пазл собрала и пришла в такой восторг, что вызвала Надежду, которая и нашла ее на полу в луже крови. То есть за то время, пока Надежда ехала к Нине, кто-то вошел в квартиру, стукнул Нинку по голове и забрал злополучный пазл.

Теперь ясно, что грабитель был неслучайный и Нина не сидела с открытой дверью. Этот тип замок взломал или позвонил в дверь, представившись, к примеру, сантехником.

Тогда за чем приходил сегодня второй грабитель? Да за тем самым кусочком пазла, который лежал сейчас в кармане Надеждиного пальто! Так что нужно выяснить, что это за пазл такой особенный.

Просмотрев журнал звонков в Нинином телефоне, Надежда решила взглянуть на фотографии. Может быть, они помогут ей лучше понять, что же произошло.

В телефоне хранилось несколько фотографий длинноволосого парня с каким-то постоянным удивлением в близко посаженных глазах – должно быть, Нинкин сын. Он был снят на фоне Тадж-Махала, Золотого храма, Императорского дворца в Киото и каких-то других экзотических восточных достопримечательностей. Также имелось несколько фотографий цветущих роз, бегоний, лилий и ирисов. Наконец, в самом конце альбома, Надежда увидела странную фотографию, на которой был запечатлен удивительный рисунок – несколько концентрических кругов, составленных из сложных и красивых геометрических фигур и узоров, сходились к единому центру, где превращались в спираль.

Надежде в какой-то момент показалось, что эта спираль вращалась, а рисунок на экране сделался объемным, увеличился в размерах и втянул саму Надежду и все, что ее окружало. Ей показалось, что она проваливается в бездонную пропасть – причем эта пропасть была живой, дышала, пульсировала и даже что-то говорила Надежде на непонятном древнем языке…

Много лет назад, в другой жизни, Надежда Николаевна, тогда еще совсем молодая студентка Надя, была на Кавказе и оказалась на краю бездонной пропасти. Далеко внизу клубились косматые облака и летали орлы. У нее закружилась голова, пропасть одновременно пугала ее и странно притягивала, ей хотелось шагнуть вперед и испытать сладкое и страшное чувство полета… Спутники вовремя поняли, что с ней происходит, и оттащили от края пропасти.

Сейчас у Надежды вдруг возникло такое ощущение, что она снова находилась на краю бездны, но в этот раз не устояла перед ее притяжением, шагнула вперед – и теперь летит, летит в бесконечную глубину, летит к самому центру Вселенной…

Внезапно колени пронзила острая боль, Надежда встряхнула головой и очнулась. Оказалось, это кот вонзил в нее все когти.

– Бейсик, ты с ума сошел? Больно же!

Но кот выглядел очень испуганным, глаза горели, а шерсть на загривке стояла дыбом. Надежда осторожно почесала его за ухом, кот спрыгнул на пол и поспешно ушел.

Надежда перевела дух и снова взглянула на снимок – красивый рисунок из концентрических кругов и геометрических узоров. Померещится же такая ерунда!

Эта фотография была сделана совсем недавно, примерно в то время, когда Нина звонила Надежде. Так вот что это такое! Это и есть тот самый пазл, который она собрала и захотела зафиксировать свое достижение. И правда, пазл был необычный, интересный, Надежда таких раньше не видела.

И если даже его фотография так удивительно подействовала на Надежду, то как, должно быть, действует сам пазл! Не зря Нинка была в таком восторге!

И вот что еще было интересно: на фотографии он был собран полностью, ни одна деталь не пропущена, и Нина прямо сказала по телефону, что закончила головоломку.

А ведь одну деталь Надежда нашла у нее в руке…

Вопросы множились, а ответов Надежда не находила и решила заглянуть в Интернет, на тот сайт, где Нина нашла и купила такой необычный пазл.

Вспомнила его название – «Пазломания», набрала это слово в поисковой строке, но во Всемирной сети сайта с таким названием не нашлось. Может быть, Нина что-то перепутала? Но как теперь это выяснить?

Однако не таким человеком была Надежда Николаевна Лебедева, чтобы опустить руки просто так. Оставался еще один путь: поехать по тому адресу, где она получила пазл, найти того самого Михаила и вытрясти из него всю историю.

В конце концов, если бы он сидел дома и сам следил за своими вещами, ничего бы не случилось. Нинка собирала бы свой рыцарский турнир и была бы сейчас жива и здорова.

Сказано – сделано. Надежда быстро, как солдат по тревоге, собралась, приехала на улицу Некрасова, нашла знакомые ворота напротив театра и не успела к ним подойти, как они распахнулись, выпуская длинную черную машину.

Надежда проскочила во двор, миновала двухэтажный флигель, где располагалась какая-то фирма, вошла в подворотню и, остановившись перед той самой железной дверью, нажала на кнопку звонка.

Раздался дребезжащий, какой-то старорежимный звонок, после чего кто-то хриплым, простуженным басом прокричал:

– Открывайте, не заперто!

Надежда пожала плечами, толкнула дверь и вошла внутрь, удивленно застыв на пороге.

Прошлый раз за дверью находились отгороженная невысокой стенкой довольно захламленная прихожая, картонная хлипкая дверь, а за ней собственно квартира. Теперь же здесь не было никаких стенок, все огромное помещение хорошо просматривалось от двери, и Надежда поняла, что помещение напоминает склада антикварной или просто старой мебели. Повсюду в полном беспорядке громоздились ломаные стулья с гнутыми ножками и колченогие столики, обитые зеленым сукном – прорванным и прожженным во многих местах, этажерки и пуфы, которым, на взгляд Надежды, давно пора на помойку…

Она прошла вперед, осторожно лавируя между этими мебельными инвалидами, и оказалась во втором таком же огромном помещении, заставленном также мебельной рухлядью разной степени изношенности. Здесь были предметы покрупнее – платяные шкафы с резными дверцами, дубовые буфеты, на которых красовались виноградные грозди, комоды и бюро из ореха и красного дерева.

Взгляд Надежды на мгновение задержался на застекленной дверце книжного шкафа, которую украшали изящные стеклянные лилии в свинцовой оправе.

Посреди этого мебельного царства, возле верстака, стоял крупный, толстый мужчина лет пятидесяти, в грубом переднике, с длинными седоватыми волосами, собранными в конский хвост. Он оглаживал рубанком какую-то старую доску.

– Вы за козеткой? – проговорил мужчина, повернувшись к Надежде. – Так она еще не готова. Я же вам говорил, что не раньше четверга.

– За какой козеткой? – удивленно переспросила Надежда. – Нет, я не за козеткой… А Миши нет?

– Миши? – На этот раз удивился хозяин мастерской. – Какого Миши? Степаныча, что ли? Так он пятнадцать лет как в Австралию уехал.

– Странно… – протянула Надежда. – Наверное, я ошиблась адресом. Это ведь квартира семнадцать?

– Ну да. – Хозяин отложил рубанок и внимательно пригляделся к Надежде. – А ты Евдокия, что ли? Я тебя сразу и не признал… А Миша тебе тогда ничего не написал?

– Нет, я не Евдокия! – Надежда попятилась, сквозь мебельные руины протиснулась в прихожую и медленно отступила к дверям.

– Если будешь ему писать, передай, что он козел! – крикнул ей вслед хозяин мастерской. – И что я никогда ему не прощу того, что он с тем кабинетом сделал!

Надежда выскользнула наружу и еще раз удивленно огляделась. Нет, она не ошиблась. Подворотня была точно та же, что прошлый раз. Дверь точно та же, на ней – ржавое пятно в форме Африки. «Почему пятно в форме Африки, если Миша уехал в Австралию?» – совсем некстати подумала она. Больше того, на этой двери, как и прошлый раз, был грубо намалеван номер квартиры – семнадцать, а перед входом валялся точно такой же, как прошлый раз, замурзанный коврик. Стало быть, нет тут никакой ошибки.

Но внутри, за этой дверью, все было совсем другое… Надежда вспомнила захламленную бывшую дворницкую и тетку в допотопном халате с застарелым синяком на левой щеке. Прав был Нинкин муж, когда запрещал ей якшаться с разными сомнительными людьми. Еще хорошо, что она этого Михаила домой не позвала, чтобы пазлы свои получить! А что? Если бы Надежда не согласилась, то такое вполне могло быть. И кто знает, вполне возможно, что все закончилось бы хорошо и Нинка сейчас была бы жива-здорова.

Тут она с некоторым стыдом вспомнила, что зажилила чужой телефон и теперь ей не позвонить и не узнать, как там Нина, пришла ли в себя.

Надежда еще раз со злостью взглянула на дверь под номером семнадцать и едва сдержалась, чтобы не пнуть ее.

Проходящая мимо женщина в поношенном пальто, мохеровом малиновом берете и с большой хозяйственной сумкой вопросительно взглянула на Надежду:

– Вы что-то ищете?

– Да, то есть нет… Вы не скажете, давно здесь эта мастерская?

– Мастерская-то? Это вам надо у кого-нибудь другого спросить. Я-то сюда только десять лет как переехала, так тогда она уже была…

– Десять лет? – переспросила Надежда.

Но женщина, не ответив, пошла вперед, и Надежда потащилась за ней, порядком оглушенная этим фактом.

Надежда Николаевна была женщиной грамотной и достаточно образованной, чтобы не верить в разные чудеса. И в силу воспитания и собственной профессии всегда стояла на сугубо материальных позициях, так что в данном случае были возможны, как в старом анекдоте, два варианта.

Первый: у Надежды начались глюки. Пригрезился ей и вчерашний день, и дворницкая, и тетка в халате. Не была она в этом дворе! Но этот вариант Надежда категорически отметала, поскольку видела коробку от пазла, знала, что Нина его собрала, и у нее, Надежды, в кармане завалялся один кусочек.

Второй вариант: налицо чей-то злой умысел. А что такого? Выбросить хлам из дворницкой и заполнить ее старой мебелью можно часа за два. Да, но местная жительница утверждала, что мастерская находилась здесь давно, уж лет десять точно.

Минуточку… А где эта женщина? Вот только что шла впереди в этом жутком малиновом берете – и вдруг исчезла.

Надежда завертела головой. Вот двор, вот песочница, вот чистенький флигель, вон черная машина из ворот на улицу выезжает… Надежда ускорила шаг. Машина выехала, ворота закрылись, во дворе не было ни души. Куда она делась? Выйти не успела, Надежда буквально за ней шла. На машине уехала? Ага, в таком берете и поношенном пальтеце села в дорогущую машину…

Надежда пожала плечами и вышла на улицу. Показалось ей или нет, что ворота злорадно скрипнули вслед?

Войдя в квартиру, Надежда Николаевна первым делом заметила, что кот чем-то шуршит в углу прихожей.

– Бейсик, что там у тебя? – машинально спросила она и протянула к коту руку.

Бейсик мгновенно отскочил и прижал уши. Он явно пребывал в игривом настроении и вообразил, что хозяйка в кои-то веки составит ему компанию в подвижных играх. Однако у Надежды не было настроения играть с котом, она даже сапоги не сняла. Впрочем, опытные владельцы домашних животных знают, что любую бумажку, с которой играют их любимцы, нужно тотчас проверять. Это может оказаться счет за электричество или рецепт на дорогое лекарство, и потом набегаешься, пока восстановишь.