Текст книги "Белые ночи с Херувимом"

– Ну, ясно! – вздохнул дядя Вася. – Квартира оказалась с обременением, там прописаны старенькая бабушка и племянник-инвалид… Но такими делами, дамочка, мы не занимаемся, это вам нужно к юристу, и то вряд ли что получится!..

– Вы сначала дослушайте меня! – раздраженно перебила его Екатерина. – Никаких бабушек и племянников там не было, перед заключением договора я все внимательно проверила, просмотрела все документы, с этой стороны все чисто…

– Тогда в чем же дело?

– Дело в том… – клиентка перегнулась через стол и понизила голос, – дело в том, что в этой квартире что-то неладно… Нехорошая, одним словом, квартира!

– Что вы имеете в виду? – настороженно осведомился дядя Вася.

Я тоже напряглась: неужели к нам снова заявилась ненормальная? Мало нам истории с фальшивым Козловским… Правда, с виду Екатерина Русланова производила впечатление толковой и здравомыслящей женщины, но внешность бывает обманчивой! Попался же дядя Вася на удочку того оперного психа! Хотя если бы я была рядом, то мигом бы его раскрыла. Это же надо так обнаглеть – представляться Иваном Семеновичем Козловским!

– Все же что вы имеете в виду? – повторил Василий Макарович, потому что клиентка мрачно молчала.

По виду своего шефа я поняла, что мы с ним мыслим созвучно, он эту госпожу Русланову тоже подозревает. Тем более что пока ничего конкретного она нам не сказала.

– Сначала – запах… – продолжила она наконец. – Через несколько дней после переезда я вернулась с работы и почувствовала в квартире незнакомый резкий запах – какой-то дешевый мужской одеколон. Я подумала, этот запах занесло по вентиляции от соседей, как следует проветрила комнату и забыла. Но на следующий день запах снова вернулся, а кроме того… кроме того, извините, в туалете было поднято сиденье унитаза.

– Что?! – удивленно переспросил дядя Вася и выразительно взглянул на меня – мол, похоже, опять нам не повезло с клиентом.

– Что, я непонятно выразилась? – раздраженно проговорила Екатерина. – Позвольте поясню. Я в Новгороде какое-то время жила с одним мужчиной. То есть я была замужем. Так вот, через год меня все в нем стало раздражать: то, что он всюду разбрасывал грязные носки, заставлял раковину посудой, а самое неприятное – никогда не опускал сиденье унитаза. Мы разошлись и даже перестали встречаться. Так вот, это кажется мелочью, но я никогда не поднимаю это чертово сиденье! Никогда, понятно? А тут оно было поднято!

Я внимательно наблюдала за Руслановой. Очень странная женщина – то горячится, размахивает руками, то успокаивается и ведет себя вполне прилично… Взглянув на дядю Васю, заметила в его глазах такое же недоверие. Что ни говори, а нервы у дамы не в порядке.

Клиентка перехватила наши взгляды и понизила голос:

– Извините, вам, наверное, кажется, что я ненормальная? Мне и самой иногда так начинает казаться. Поэтому я и обратилась к вам, а не в милицию. Там меня и слушать не станут.

– Но согласитесь, – осторожно проговорил дядя Вася, – то, что вы рассказали, еще не повод для беспокойства…

– А я еще ничего не рассказала, – возразила Екатерина неожиданно спокойным голосом. – Послушайте, что было дальше. На следующий день с унитазом все было в порядке, и даже запах одеколона выветрился. Я было успокоилась, пока не собралась ужинать. Тут я обнаружила, что исчезла одна из моих любимых кружек. Их вообще-то две, совершенно одинаковые. Я купила их еще в Новгороде, в «Икее», и пользовалась по очереди. А тут одна была на месте, а вторая бесследно исчезла…

– Ну, возможно, вы просто куда-то ее засунули и забыли… – пробормотал дядя Вася.

Катя взглянула на него раздраженно и процедила сквозь зубы:

– Куда можно засунуть кружку? Это все же не иголка и не пакетик от чая!

– Ну, допустим, отнесли ее в ванную, чтобы почистить зубы, и оставили там…

Клиентка взглянула на него недоуменно:

– В ванную? Я никогда не использую для этого чайные кружки! Для чистки зубов у меня есть отдельный стакан!

Я малость расслабилась, потому что характер клиентки стал мне ясен. Одинокая женщина, педантичная, сама себе установила кучу правил и усердно их исполняет. В доме навела идеальный порядок, никогда его не нарушает. Чашки-плошки все выставлены по ранжиру, небось и ручки в одну сторону не ленится повернуть. При таком раскладе понятное дело, что сразу заметишь отсутствие чашки.

Может, вы думаете, я злопыхаю? Ведь я сама вроде бы сейчас одинокая женщина. Ага, попробуйте поддерживать в квартире хотя бы относительный порядок, когда в ней находится этот бегемот! Мало того что он всюду разбрасывает свои игрушки, грызет мебель, ломает стулья, пачкает обивку и бьется головой обо все двери, когда остается один. Он еще бьет посуду, сдергивает со стола скатерть, жует покрывало и рвет в клочья все домашние тапочки. Да я не то что пропажу чашки, пианино вынесут – и то не замечу! Правда, у меня нет пианино…

Екатерина между тем снова взяла себя в руки и понизила голос:

– Впрочем, вы правы, я не стала бы придавать этому такого большого значения, если бы на следующий день эта кружка не появилась на прежнем месте…

– Вот видите, она же появилась… – примирительным тоном вставил Василий Макарович.

– Да, появилась! – язвительно ответила клиентка. – Только это была не та кружка!

– Что значит – не та? – растерялся мой шеф.

– А то и значит! Своей кружкой я уже давно пользовалась, на ней были царапинки, щербинки, внутри – темные следы от чая, а эта кружка – эта кружка совершенно новая!

– Ну, может, вы ее как следует отмыли…

Екатерина фыркнула, взглянула на меня и едва слышно пробормотала:

– Ох уж эти мужчины!

Затем свысока взглянула на дядю Васю и осведомилась:

– Вы вообще-то посуду сами моете?

На этот раз мой шеф не выдержал:

– А как вы думаете? Жена у меня давно умерла, я не барин какой-нибудь, прислуги у меня нет… Конечно, сам! И нечего так на меня смотреть!

– Ну, извините! – смягчилась клиентка. – Просто, если вы сами моете посуду, должны понимать, что как ее ни мой – старая кружка не станет как новая. Да и вообще, убедитесь сами… – Она вытащила из сумки светло-коричневую фарфоровую кружку и поставила на стол.

Дядя Вася взял кружку в руку, с интересом повертел:

– Да, вроде как новая…

– Вы снизу взгляните!

Василий Макарович перевернул кружку вверх дном. Я заглянула через его плечо, и мы увидели приклеенную на дне бумажную этикетку со штрихкодом.

– Как вы думаете, сохранится этикетка через год интенсивного использования?

– Наверное, нет… – неуверенно согласился дядя Вася.

– Наверное! – передразнила его клиентка. – А я думаю – ни в коем случае не сохранится…

Она помолчала несколько секунд и продолжила:

– После этого случая я решила поменять замки.

– Да, это нужно было сделать сразу! – оживился дядя Вася.

– Ну, разумеется, я врезала новые замки, когда въехала в эту квартиру! Но теперь решила их еще раз поменять. Пригласила мастера из хорошей фирмы, он поставил мне самые надежные замки…

– И что? – переспросил дядя Вася с нескрываемым интересом.

– И ничего! Все продолжилось по прежней схеме! Запах дешевого одеколона, следы присутствия посторонних людей в квартире!

Клиентка немного помолчала.

– У меня в прихожей стоит такой пуфик, на который я ставлю сумку, когда прихожу домой. Так вот, буквально на следующий день после замены замков я вернулась с работы, не включая свет поставила сумку на этот пуфик… то есть только хотела ее поставить. Но сумка вместо этого упала на пол. Я включила свет в прихожей и увидела, что пуфик стоит не на том месте, где я его оставила!

– Может быть, вы его случайно сдвинули… – предположил дядя Вася.

На этот раз клиентка не удостоила его ответом. Она продолжила:

– Я решила проверить свои ощущения и теперь уже специально оставила несколько «ловушек». Положила тапочки перед самой дверью, поставила на кухонный стол чашку в определенном месте, под дверь ванной подложила бумажку. Так вот, как раз бумажка осталась на прежнем месте, а тапочки и чашка были немного сдвинуты.

– Вы хотите сказать, что в прихожей и на кухне кто-то побывал, а в ванную этот кто-то не зашел? – догадался дядя Вася.

– Нет, я хочу сказать, что фокус с бумажкой слишком известный, и тот, кто побывал в моей квартире, положил эту бумажку на прежнее место. Только положил ее не так, как я оставила, он ее перевернул!

Я не знала, что и думать. Вроде бы толково все она излагает. С другой стороны, у сумасшедших очень развита фантазия… Дядя Вася тоже как будто пребывал в недоумении.

– Ну, не знаю… – протянул он. – Если все обстоит так, как вы рассказываете…

– Все обстоит именно так! – перебила его клиентка. – Но я еще не закончила. Когда не помогла смена замков, я решила использовать свои профессиональные навыки. А именно – установила в квартире несколько миниатюрных видеокамер, чтобы записать того, кто приходит в мое отсутствие…

– Ну и как? – оживился дядя Вася.

Он вообще очень уважает всякие технические новинки.

– На записи ничего не было! – воскликнула Екатерина. – Никаких незваных гостей!

– Ну вот видите, – дядя Вася развел руками, – значит, это все, извиняюсь, плод вашего воображения!

– Я тоже сначала так подумала! – мрачно проговорила клиентка. – Но потом внимательно пересмотрела запись и кое-что заметила…

Она огляделась по сторонам:

– У вас есть компьютер?

– А как же! – Дядя Вася выдвинул ящик стола и гордо достал оттуда новенький ноутбук.

Екатерина придвинула его к себе, включила и вставила флэшку. Как только система загрузилась, на экране возникла картинка: обыкновенная, просто обставленная комната, стол с компьютером и какими-то бумагами, на краю его – ваза из матового стекла, в ней – букет крупных бледно-сиреневых роз.

– Ну и что здесь такого особенного? – осведомился дядя Вася, убедившись, что на картинке ничего не меняется.

– Видите букет? – спросила Катя. – Мне его подарили на работе, за два дня до того у меня был день рождения.

– Хорошие розы, – одобрила я. – Сорт «голубая луна».

Дело в том, что я люблю цветы и хорошо в них разбираюсь. Когда-то у меня был свой собственный сад, в котором я проводила лучшие часы своей жизни. Но это было давно, в другой жизни. Тогда у меня много чего имелось – муж, загородный дом…

– Не знаю, как они называются, – отмахнулась Катя, – только подарили мне семь штук, а уже на второй день две из них завяли.

– Ну ясно, – вставила я со знанием дела. – Наверняка ваши сослуживцы купили готовый букет. А в цветочных магазинах в готовые букеты всегда норовят подсунуть два-три цветка из прежней партии, вот они и вянут раньше остальных…

– Может быть, вы не будете меня перебивать? – проворчала клиентка. – Так я, возможно, дойду наконец до сути!

– Извините… – смутилась я. – Значит, вам подарили семь роз, две из них завяли…

– Ну да. И я, естественно, вечером их выбросила…

– Но здесь же семь роз! – пересчитала я цветы, склонившись над экраном.

– Сколько? – Дядя Вася придвинулся поближе и тоже посчитал. – Ну да, семь… Ничего не понимаю!

– А по-моему, как раз все понятно! – самоуверенно проговорила Екатерина. – Тот, кто побывал в моей квартире, подменил запись на вчерашнюю, когда роз было еще семь. Он оказался достаточно ловким, чтобы обнаружить камеру и заменить запись, но вот пересчитать розы не сообразил!

– Вы говорите «он», – отметил дядя Вася, – то есть вы считаете, что это один человек, и мужчина?

– Да нет, это я так, для простоты. Может быть, это «они» или «она». Или даже «оно».

– Итак, чего же вы хотите от нас? – осведомился Василий Макарович.

– Чтобы вы разобрались в этой истории! Чтобы наконец выяснили, кто посещает мою квартиру в мое отсутствие, чего ему – или ей, или им – от меня надо! В конце концов я хочу спокойно жить в этой квартире! Я ее не для того купила, чтобы дергаться от каждого шороха!

Она чуть не на крик перешла, руки тряслись, на щеках выступили пятна нервного румянца. Мы с дядей Васей переглянулись: вот ведь, опять неадекватная клиентка попалась!

Екатерина почувствовала наши неодобрительные взгляды и взяла себя в руки. Понизив голос, она закончила:

– Ну так как – беретесь за мое дело?

Откровенно говоря, мне все это очень не нравилось. Какая-то она нервная, дерганая… Постоянные перепады настроения – то кричит и волнуется, то ведет себя как нормальный человек. Может быть, вся эта история с таинственными посетителями – плод ее больного воображения? Тем более что мы только что нарвались на неприятности с липовым Козловским…

– А может, вам просто поставить квартиру на сигнализацию? – осторожно предложила я. – И дешевле будет, и проще…

Но тут мне нанесли удар оттуда, откуда я не ждала. Дядя Вася привстал из-за стола и проговорил:

– Да не будет никакого проку от этой сигнализации! Если эти люди самые лучшие замки на раз вскрыли, если они сумели в камере запись подменить – это люди серьезные, для них обычная сигнализация не преграда, они с ней в два счета разберутся!

Я сделала страшные глаза, попыталась подать шефу сигнал, но он все мои знаки демонстративно игнорировал.

– Василий Макарович! – произнесла я со значением. – Хочу напомнить вам о нашем предыдущем деле…

– Да все я помню! – отмахнулся шеф. – Предыдущее – оно и есть предыдущее, а мы человеку должны помочь!

– Значит, беретесь? – уточнила Екатерина с заметным облегчением.

– Беремся! – Дядя Вася ударил кулаком по столу, как будто печать поставил, и достал из ящика типовой бланк договора. – Вот тут подпишите и вот тут…

Екатерина подписала где нужно, отсчитала аванс и удовлетворенно откинулась на спинку кресла. Дядя Вася спрятал договор и, сложив перед собой руки, проговорил:

– А теперь скажите мне, Екатерина Васильевна, что в вашей квартире может заинтересовать злоумышленников?

– Понятия не имею! – клиентка пожала плечами.

Теперь, когда мы заключили с ней официальный договор с подписями и печатями, она выглядела куда увереннее.

– Я так понимаю, что больших денег или других ценностей вы в квартире не храните?

– Да у меня их и нет. Все деньги, которые у меня были, – и за проданную новгородскую квартиру, и накопления – я вложила в эту самую квартиру. Так что сейчас живу почти от зарплаты до зарплаты. Ну, на оплату ваших услуг у меня хватит, – добавила она, заметив сомнение в глазах дяди Васи.

– Да, ради такой незначительной суммы серьезные люди не станут заморачиваться! – пробормотал мой шеф, побарабанив пальцами по столу.

– Тем более что и эти деньги у меня на банковском счету!

– Ясно… – протянул дядя Вася. – А что вы знаете о тех людях, которые жили в этой квартире до вас?

– Ничего, – ответила клиентка, не задумываясь.

– То есть как это – ничего? – удивился шеф. – Ведь вы должны были с ними контактировать, когда покупали квартиру?

– Представьте себе – нет! – ответила Екатерина. – Я имела дело только с женщиной-риелтором, у которой была генеральная доверенность на ведение всех дел. Она и документы все подписывала по доверенности, и к нотариусу со мной ходила… Единственное, что я знаю про бывших владельцев, – их имена: Татьяна и Сергей Капустины. Эти имена были указаны в доверенности.

– Как же так получилось? – поинтересовался дядя Вася.

– Риелторша мне сказала, хозяева в отъезде, за границей, и оставили ей поручение и доверенность. Мне, честно говоря, некогда было вдаваться во все эти детали, для меня важно было, что квартира хорошая, цена приемлемая и документы в порядке, – а кто бывшие хозяева и где они находятся, меня мало волновало…

Она помолчала несколько секунд и продолжила другим тоном, мрачным и озабоченным:

– Впрочем, когда начались эти странности с квартирой, я подумала о том же, что и вы, – что это как-то связано с прежними владельцами. И позвонила риелторше – выяснить, кто они были, чем занимались, почему уехали за рубеж.

– Ну и что она сказала? – спросил дядя Вася, не дождавшись продолжения.

– Ничего! – Екатерина развела руками.

– То есть как это – ничего?

– Мне не удалось до нее дозвониться. Мобильный телефон, который она мне дала, не отвечал.

– Вот как! – Дядя Вася снова побарабанил пальцами по столу. Возможно, такое звуковое сопровождение стимулировало его умственную деятельность. – А что, кроме этого мобильного телефона, у вас ничего нет? Согласитесь, это как-то странно…

– Да нет, есть, конечно. – Екатерина порылась в сумке и выложила на стол белый с золотом прямоугольник визитной карточки. – Я ведь с ней столкнулась в крупном агентстве недвижимости, куда пришла, чтобы подыскать себе квартиру. Там мне ничего хорошего по моим деньгам не предложили, но тут появилась она, Нина Петровна, отвела в сторонку и сказала, что у нее есть подходящий вариант. Она объяснила мне, что все агенты придерживают лучшие варианты, чтобы продать их помимо фирмы, на свой страх и риск. Мол, фирма берет себе очень большие проценты, а так – и мне лучше, не придется переплачивать, и ей ни с кем не нужно делиться…

Дядя Вася придвинул к себе визитку.

На картонке был отпечатан логотип известного риелторского агентства, а ниже, более мелким шрифтом, – «Баранкина Нина Петровна, специалист по недвижимости».

– А в это агентство вы не стали обращаться? – осведомился Василий Макарович.

– А смысл? – Екатерина пожала плечами. – Ведь это был ее личный вариант, так что в фирме о прежних хозяевах квартиры наверняка ничего не знают.

– Но там вам хотя бы могли помочь найти эту Нину Петровну!

– Ну вот вы этим и займитесь! Я с вами заключила договор, так что вам, как говорится, и карты в руки!

После этого она сказала, что спешит на работу, и удалилась, на прощание присовокупив, чтобы мы не тянули резину и поскорее приступали к заданию.

– Даром деньги с клиентов мы не берем! – обиделся дядя Вася.

После ухода клиентки мы с дядей Васей несколько минут просидели молча. Наконец я не выдержала и нарушила молчание:

– Дядя Вася, я же вам сигналила! Не нравится мне эта история! И клиентка не нравится – нервная она какая-то!

– Мне и самому не очень нравится! – ответил он, поморщившись. – А что делать? Ты вот это видела? – И он бросил передо мной на стол несколько платежек.

Разумеется, я их видела – ведь не кто иной, как я, выполняет в нашем скромном агентстве обязанности главного бухгалтера. Это были уведомления о налоговых платежах за первое полугодие, и внести эти платежи нужно было в десятидневный срок. В противном случае нам грозили серьезные штрафные санкции.

– А ты говоришь – клиентка не нравится! – протянул Василий Макарович. – Кстати, на мой взгляд, она нормальная женщина. И даже толковая. Вон как здорово насчет букета сообразила! Опять же в технике неплохо разбирается. Видеокамеру сумела установить. А что нервная… Ты бы, тезка, тоже нервничала, если бы к тебе в квартиру неизвестно кто в твое отсутствие приходил!

Тут я вынуждена была с ним согласиться.

– Ну и что мы теперь будем делать?

– Ну что делать? Не в засаде же у нее в квартире сидеть. Во-первых, люди опытные могут заметить, кто там входит-выходит. А во-вторых, клиентке тоже не нужно, чтобы у нее в квартире посторонний человек все время торчал. Человек на ответственной работе, ей дома покоя хочется, тишины…

– Все ясно, мы пойдем другим путем… – усмехнулась я.

– Точно! Я поеду в агентство недвижимости, наведу там справки насчет этой Нины Петровны Баранкиной, а ты съезди в дом клиентки и попытайся там что-нибудь разведать – с дворником поговори, с соседями, ну, что я тебя учу, ты девочка большая…

Спорить с таким разделением труда я не стала, хотя себе дядя Вася, как всегда, наметил более легкий фронт работ. В конце концов он начальник, значит, его слово – закон. Единственное, что я себе позволила, – это чисто технический вопрос.

– В каком качестве мне выступать? Изображать родственницу бывших жильцов, приехавшую к ним из провинции?

– Не советую. Можешь проколоться на деталях. Родственница должна про них хоть что-то знать, а ты ровным счетом ничего не знаешь, кроме имен…

– Бывает, что и родственники ничего друг о друге не знают, – проговорила я, чтобы оставить за собой последнее слово. На самом деле я понимала: на этот раз шеф прав.

– Ну так какую же выбрать легенду? – вслух задумалась я.

– Сама думай, – отмахнулся шеф, – ты же профессионал…

Ага, теперь он меня считает профессионалом! А когда дело доходит до обсуждения серьезных операций, не принимает мое мнение всерьез!

Я задумалась над легендой – и тут мне на глаза попались налоговые платежки. Идея созрела моментально.

Я села к компьютеру и в пять минут напечатала несколько похожих бумажек, только построже – чтобы в глаза бросались слова «штрафные санкции» и «постановление суда». Бумаги выглядели вполне официально, не хватало только печатей. Но тут у нас с дядей Васей имелся отработанный механизм: специально для таких случаев мы приобрели наборный штамп, на котором можно было установить любое название организации – от прокуратуры до общества охраны китов и кашалотов.

Я достала штамп из ящика и шлепнула его на одну из бумажек – проверить, что там набрано.

На листке появился неожиданный текст: «Органы грудной клетки в норме».

– Дядя Вася, что это такое? – Я показала шефу на странный оттиск. – Вы что, в свободное от работы время занимаетесь частной медицинской практикой?

Он заметно смутился.

– Да понимаешь, тезка, одному моему знакомому мальчику понадобилась справка о флюорографии. В кружке требовали, а он сходить не успевал…

– Мальчику? – удивилась я. – С каких это пор у вас появились знакомые мальчики? Что-то вы, Василий Макарович, темните!

– Ну, это племянник одного моего знакомого… то есть знакомой… – Он окончательно запутался в показаниях и смущенно уставился в стол.

– Ах вы, старый ловелас! – рассмеялась я. – Это что, племянник той… гм… полной немолодой блондинки из двенадцатой квартиры? Всегда подозревала, что вы донжуан!

– Ну почему старый?! – возмутился он. – И не такая уж она полная… И что значит – немолодая? Маргарита Николаевна только-только на пенсию вышла…

– То-то она при встрече не здоровается и на меня волком смотрит! – веселилась я. – Наверное, думает, что мы с вами находимся в преступной связи!

– Уж ты скажешь, – надулся дядя Вася, – ничего такого…

– Ладно, это меня не касается! – отмахнулась я. – Лучше помогите мне набрать на штампе нужный текст, у вас это хорошо получается.

Как уже говорилось, дядя Вася в свободное от работы время мастерил модели бронетехники. Благодаря этому хобби он очень хорошо управлялся с мелкими работами, и через десять минут на всех моих липовых бумажках красовался лиловый штамп: «Служба судебных приставов Василеостровского района».

Я рассудила, что эта организация, с одной стороны, достаточно серьезная, чтобы внушить почтение обывателям, а с другой – довольно новая, и никто толком не знает, чем она занимается.

Для большей убедительности я помяла все бумажки и удовлетворилась достигнутым результатом.

Теперь нужно заскочить ненадолго домой, чтобы подобрать соответствующий прикид.

– Этого негодяя оставляю здесь! – категорически сказала я. – Видеть его не могу! И не кормите его, он наказан.

– Хм, – дядя Вася отвел глаза, и я опомнилась.

Можно себе представить, во что превратит его квартиру голодный Бонни!

– Делайте что хотите! – рассердилась я и ушла.

Дома я быстренько перебрала одежду и остановилась на сером официальном костюме, который приобрела давно по настоянию свекрови. Она говорила, что такой костюм должен быть в гардеробе каждой приличной женщины – для разных официальных мероприятий.

Права оказалась свекровь, костюм пригодился для развода, в суд его надевала. Одна беда – костюм был дорогой, так что я повязала легкомысленный шелковый платочек и надела совершенно не подходящие к нему коричневые туфли на среднем каблуке. Волосы зачесала гладко, губы едва тронула помадой – сойдет. Ну, еще тени голубые на глаза. Сейчас так никто не носит, но зато это здорово меняет лицо.

Через четверть часа я остановилась около того дома, где проживала наша новая клиентка и который в ближайшее время должен был стать местом нашего расследования. Дом этот располагался совсем недалеко, на Третьей линии Васильевского острова, так что мне даже не пришлось воспользоваться транспортом.

Дом был красивый, дореволюционной постройки и отлично отремонтированный. Единственное, что меня немного смутило, – в воздухе перед домом витал какой-то неприятный аромат.

Перед входом в дом лениво возил метлой по тротуару гордый сын степей, таджикский гастарбайтер. Остановившись рядом с ним, я поправила очки (без диоптрий, я надела их для пущей солидности) и строго осведомилась:

– Третья линия, дом двенадцать? Я из службы судебных приставов!

Дворник побледнел, замер, взял метлу на изготовку и затараторил:

– Моя регистрация есть! Марфа Семеновна моя паспорт в ящик убрал, а так регистрация есть! Моя участковый платил, моя Степан Степаныч платил, моя всем платил! Регистрация есть, как положено!..

– Да я вовсе не к вам, – успокоила я гастарбайтера. – И не по поводу регистрации. В этом доме проживают господа Капустины?

Вместо того чтобы успокоиться, гастарбайтер еще больше перепугался:

– Это моя ни при чем! Моя Марфа Семеновна говорил, что нельзя капуста в дворницкая хранить, что капуста запахнет, санитарный врач придет, сердиться будет!

Я принюхалась: вот, оказывается, чем пахло возле этого памятника архитектуры начала прошлого века!

Поняв, что больше ничего полезного от запуганного дворника не узнаю, я направилась к подъезду.

В этот момент оттуда вышел высокий немолодой мужчина с йоркширским терьером под мышкой. Он галантно придержал передо мной дверь, таким образом решив за меня проблему проникновения на объект. В ответ на это владелец йорка ожидал от меня улыбки, но не дождался: я не хотела выходить из роли сурового судебного пристава.

Поднявшись на третий этаж, я остановилась перед квартирой нашей заказчицы и с весьма строгим видом позвонила.

Естественно, мне никто не открыл.

Это меня ничуть не удивило: хозяйка квартиры, наша новая клиентка, находилась на работе, а если в ее квартире был кто-то неизвестный, то он тем более не выдаст своего присутствия.

Я еще раз громко, требовательно позвонила.

При этом спиной почувствовала чей-то взгляд.

Поскольку на лестничной площадке, кроме меня, никого не было, смотрели мне в спину через глазок соседней квартиры. Причем, по моим ощущениям, той, что слева.

Я демонстративно взглянула на часы, потрясла в воздухе своими бумагами и возмущенно проговорила:

– Безобразие!

Затем развернулась, изобразила на лице раздумье и шагнула к той самой двери, за которой чувствовала чье-то присутствие.

Слух у меня хороший, и я отчетливо расслышала за дверью удаляющийся шорох – тот, кто следил за мной в глазок, на всякий случай отступил от двери.

Я позвонила.

На этот раз послышались приближающиеся шаги, и высокий женский голос нараспев проговорил:

– Иду-у!

Шаги затихли перед дверью, и тот же голос осведомился:

– Кто здесь?

– Служба судебных приставов! – отчеканила я жестким официальным голосом.

За дверью брякнуло, звякнуло, дверь приоткрылась на цепочку, и из-за нее выглянуло остренькое женское личико, похожее на лисью мордочку. Сходство усиливали рыжие волосы, забранные в невзрачный жиденький хвостик.

– Судебный пристав? – переспросила обладательница лисьей мордочки с испугом и вместе с тем с острым интересом.

– Совершенно верно! – проговорила я громко. – Разыскиваю соседей ваших, Капустиных!

– Капустиных? – переспросила «лисичка» странным голосом и, откинув цепочку, открыла передо мной дверь. – А вы заходите, заходите, чего ж на лестнице стоять!

Я вошла в квартиру и огляделась.

Собственно, в первую очередь я разглядела хозяйку квартиры.

Это была рыжеволосая женщина в районе сорока пяти, с остреньким любопытным личиком, одетая в трикотажные домашние брючки и розовую футболку с изображением Микки-Мауса. На ногах у нее были розовые же пушистые тапочки с мышиными мордочками.

И бровки аккуратно так выщипаны, и губки подмазаны морковного цвета помадой.

Не спрашивайте почему, но я сразу поняла, что живет соседка Кати Руслановой одна, никаким мужчиной в квартире и не пахло. Чистенько было в прихожей, аккуратненько, на вешалке только дамская курточка и плащ. Это только подтверждает мое первое впечатление.

– Проходите, проходите! – суетилась хозяйка. – Вот сюда, пожалуйста, на кухню.

Кухня тоже была выдержана в розовых тонах, занавески в рюшечку, прихваточки в мелкий цветочек, розовый же чайник и настенный календарь с кошками.

В свое время, когда у меня был загородный дом, я занималась интерьером, много читала на эту тему. Так вот, совершенно точно вам скажу, что ни один мужчина такой кухни не потерпит. Если не сможет жену отговорить, то просто сбежит. Уж не знаю почему, аппетит, что ли, у них от рюшечек пропадает…

Я вспомнила, что представляю официальную организацию, и навесила на лицо самое мрачное выражение.

– Сюда, сюда! – Хозяйка подвинула мне хлипкий пластмассовый стульчик. – Может, чаю?

– Хм… Я, собственно, соседей ваших разыскиваю, Капустиных… Сергея… – я сделала вид, что заглядываю в бумаги, – Михайловича и Татьяну… Леонидовну.

– А по какому вопросу? – вякнула соседка.

– По вопросу вручения судебного постановления! – отчеканила я, твердо глядя в глаза «лисичке».

Она вздрогнула и отшатнулась. Что ж, вполне обычная реакция на слово «судебный».

– Налоги они не платят! – продолжала я в том же духе. – За два года накопилось! Из налоговой устали уведомления посылать, в суд на них подали! Вот, принесла! – Я потрясла в воздухе бумагами.

«Лисичка» вытянула шею, чтобы рассмотреть, что там написано, но я ловко свернула бумаги. На лице ее отразилось разочарование и еще что-то. Не то беспокойство, не то недовольство.

– Все же чайку… – пробормотала она.

– Можно, – солидно согласилась я, – а то убегалась уже вся…

Чай у нее был жидкий и пахнул веником. Как говорит дядя Вася, когда не в духе, – «пол помыли, в стакан налили». И печенье вкусом напоминало сухую штукатурку. Нет, точно, никакой мужчина к этой квартире и близко не подходит!

– Так когда я могу их застать, Капустиных? – спросила я. – Сергея и… – я пошуршала бумагами, – Татьяну Леонидовну?

– А они тут больше не живут, – тихим голосом ответила соседка, а сама смотрела на меня очень внимательно.

Пристально так смотрела, глазами обшаривала.

– Как это – не живут? – Я так резко отставила чашку, что жидкий чай расплескался на клеенку. – Что вы мне, гражданка, голову морочите? Вот же у меня адрес – Третья линия, дом двенадцать, квартира девять!

– Они квартиру продали…

– Значит, должны были в налоговую сообщить о перемене адреса! – В голосе моем звучало праведное возмущение.

– Они за границу уехали, в Америку… – неуверенно обронила соседка.

– Так… – зловеще протянула я, войдя в образ. – Укрывательство от налогов! За это, между прочим, срок полагается!