Электронная библиотека » Наталья Александрова » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Соколиная охота"


  • Текст добавлен: 17 декабря 2014, 01:52


Автор книги: Наталья Александрова


Жанр: Криминальные боевики, Боевики


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Кто была таинственная девица? Зачем она полезла в морг? Что она там хотела найти? И нашла ли? На все эти вопросы у Надежды Николаевны не было ответа.

А также на многие другие: кто были трое преследователей? Зачем они приперлись в морг ночью, зачем преследовали девицу? И что они теперь с ней сделают? Судя по тому, как сильно они рассердились, ничего хорошего девушку не ждет, с грустью констатировала Надежда.

Спать не хотелось, и Надежда, лежа в кровати, предалась размышлениям. Про девицу она ничего не знает, это верно, но зато она может кое-что предположить насчет преступной троицы.

Все трое были бандитами, это несомненно. Два качка и старший, кличка Дух. Подходили они к моргу свободной походкой ничего не боящихся людей. Это не потому, что они такие смелые, догадалась Надежда, а просто они не собирались делать ничего противозаконного. Как сказал Дух толстому Вовчику? «Просто взглянешь на него, и все»…

«Много ли трупов сейчас находится в морге?» – размышляла далее Надежда. Тех бедолаг из бывших обитателей больницы, которые оказались в морге в результате упорных стараний докторов, можно исключить, они вряд ли заинтересовали бандитов. Кто еще? Погибшие в результате аварии на Выборгеком шоссе? Этих только начали возить, еще небось даже репортеры на знают про аварию… а не то что обычные люди.

Нет, дело тут касается перестрелки в китайском ресторане, что произошла позавчера. Говорила же тетя Дуня, что привезли четверых – одного мафиози, двух его охранников и еще одного типа, который не то рядом стоял, не то с этим мафиози беседовал доверительно, вот ему и попало… И вот приходят три человека совершенно криминального вида и хотят посмотреть на кого-то из обитателей морга. Если на мафиози, то что на него смотреть-то? И так все знают, кто это, даже по телевизору говорили. Охранники тоже не в счет. Значит, они хотели поглядеть на того, второго…

«И что это мне, Надежде, дает? Да ни черта!» – в сердцах подумала она.

Но можно пойти другим путем. Можно попробовать достать ту вещь, что закопала под окном неизвестная девица. Конечно, нехорошо брать то, что тебе не принадлежит. Но Надежда не будет это использовать, она просто посмотрит, что это такое, и вернет по первому требованию. Если девушке удастся освободиться от бандитов и она придет за своей вещью, Надежда уж ее не пропустит. А если никто не придет в ближайшее время, то даже опасно оставлять это под открытым небом. Дождь может пойти, опять же топчутся люди под окном, могут найти и взять.

Одним словом, Надежда Николаевна без труда убедила себя, что не будет вреда, если она приберет неизвестный предмет до появления его владелицы. Как говорится, подальше положишь – поближе возьмешь…

Надежда сладко потянулась и взбила подушку. Настроение улучшилось. Ее пребывание в больнице обещало стать не таким уж скучным. Значит, утром, как только появится тетя Дуня, следует осторожненько расспросить ее, что там случилось в морге, возможно, она будет знать. Как получить в свое распоряжение спрятанный неизвестной девицей предмет, Надежда примерно представляла.

* * *

Алиса пришла в себя от резкого запаха нашатыря и еще более резкого удара по лицу. Застонав, она открыла глаза. Над ней склонился толстый мордоворот с маленькими поросячьими глазками на злом опухшем лице, покрытом начинающими желтеть синяками.

Увидев эти синяки, Алиса вспомнила свое столкновение с бандитами и, несмотря на свое плачевное положение, на боль во всем теле и тошноту, усмехнулась:

– Хорошо я тебя изукрасила!

Бандит в ответ зарычал, как рассерженный пес, и замахнулся, но сзади послышался спокойный голос с чуть заметным кавказским акцентом:

– Вовчик, остынь. Нам с девушкой сначала поговорить нужно, а если ты ее снова отключишь – опять ждать придется, пока очухается.

Тут же из-за широкого плеча Вовчика показалось смуглое горбоносое лицо, и кавказец, отодвинув толстяка в сторону, заговорил:

– Ну что, красавица, пришла в себя? Рассказывай, что в морге делала.

– Попить дайте, – хриплым голосом произнесла Алиса, – рот пересох, говорить не могу. И развяжите, все тело болит!

– Воды дам, – кавказец отошел в сторону и вернулся с голубой бутылкой минералки, – а вот развязывать тебя не буду. Мальчики мои не одобрят. Вон ты как Вовчика отделала. – Он с кривой усмешкой посмотрел на пыхтящего от злости толстяка. – Вот если ты нам все расскажешь, тогда, может быть, и развяжу…

– Так я вам и поверила! – Алиса попробовала пошевелить руками и ногами, но была туго привязана толстыми бельевыми веревками к жесткому деревянному столу.

Кавказец поднес к ее губам горлышко бутылки.

Пить было очень неудобно, большая часть воды пролилась на шею и за воротник, но дышать и говорить стало легче.

– Ну так что же ты делала в морге? – повторил смуглый свой вопрос.

– Приходила на жениха посмотреть, – мгновенно ответила Алиса, – он в аварии погиб.

– Что, так соскучилась, – саркастически парировал кавказец, – что не смогла до утра дотерпеть? Посреди ночи в морг потащилась? Как ты туда, между прочим, попала? Замок-то на дверях очень даже неплохой.

– Дух, что ты с ней цацкаешься? – придвинулся поближе Вовчик. – Дай я ее паяльником прижарю, мигом, в натуре, разговорится!

– Видишь, красавица, как серьезно настроены мои головорезы? – Кавказец покосился на Вовчика с прежней кривой ухмылкой. – Если не заговоришь по-хорошему, придется воспользоваться его советом.

Последний раз, сука, спрашиваю, что в морге делала? – Усмешка сползла с его лица, и оно исказилось злобой.

– Говорю – с женихом пришла проститься! Ну не с женихом, с любовником! Завтра похороны, на похоронах меня жена его близко не подпустит, хотела последний раз на любимого человека посмотреть!

– А почему от нас удирала?

– Да сам подумай: ночью в морге увидеть ваши бандитские рожи – кто же не испугается? Конечно, я спряталась, а потом побежала.

– Та-ак, – протянул Дух многообещающе, и от злобы, какой наполнился его голос, казалось, померкло и без того неяркое освещение в комнате, – значит, по-хорошему не хочешь? Ты за кого меня держишь, кошка драная, ты что думаешь, лох перед тобой, можно ему любую пулю отлить, он и проглотит?

Ты замок открыла, сторожа отключила, моих орлов отделала – все, как настоящий профессионал! Этих-то, конечно, – он покосился на своих «быков», – сегодня все кому не лень бьют – отрастили животы такие, что ноги свои видят только в зеркале, но ты, сука, меня не обманешь! Это ведь ты в китайском ресторане была, когда Кабаныча замочили!

– Я вашего шефа не трогала! – вскрикнула Алиса.

– Да знаю, ты со вторым вместе пришла, который с Кабанычем встречался. Говори, кто он такой? Ведь ты и сейчас в морг из-за него приходила. Не посмотреть на него – эту чушь ты кому-нибудь другому можешь рассказывать! Тебе от него что-то взять надо было. Это ты, дрянь подзаборная, полпальца у него отрезала? Говори, зачем тебе его палец?

– Да ты что! – взвизгнула Алиса в притворном ужасе. – Что я, ведьма, что ли, у покойников руки отрезать? Да мне об этом даже подумать страшно! Вы ведь, ребята, наверняка меня обыскали – нет у меня ничего!

– Обыскали, – кивнул Дух, внезапно успокоившись, – конечно, обыскали. Если бы палец при тебе был, я бы не так с тобой разговаривал. Но ты не думай, все равно ты мне все расскажешь. Давай, Вовчик, – Дух повернулся к своему подручному, – разогревай паяльник!

Толстяк плотоядно усмехнулся, притащил из небольшого шкафчика огромный допотопный паяльник с длинным шнуром, положил его на стол рядом с Алисой и включил в сеть.

– Ну что, детка, чувствуешь, чем пахнет? – спросил Дух, наклонившись к своей пленнице. – Сейчас ты у меня запоешь, лучше всякого соловья запоешь!

Алиса в ужасе скосила глаза на медленно краснеющее жало паяльника. В это время дверь комнаты приоткрылась, и в щель заглянул второй боевик Духа, тот, что похудее и повыше.

– Дух, – проговорил он вполголоса, – там тебя Одноглазый к телефону просит.

Дух неохотно шагнул к двери, оглянулся на Вовчика и, бросив ему: «Без меня не начинай!», вышел в соседнюю комнату.

Как только дверь за ним захлопнулась, Алиса томно закатила глазки и голосом, чувственным, насколько позволяло ее положение, простонала:

– Вовчик!

– Что тебе?! – злобно огрызнулся толстяк.

– Вовчик, я тебя; не хотела обидеть, ты симпатичный!

– Замолкни, сука, думаешь, дурака нашла?

– Вовчик, я хочу… напоследок… ведь убьет же меня это Дух ваш… сразу видно, что совсем бешеный… давай напоследок…

– Чего?! – тупо спросил Вовчик.

:

– Ну, будто не знаешь, чего! Только я хочу с тобой, только с тобой, понимаешь?

Вовчик оживился и шагнул к столу:

– Ну сейчас, сучка, ты не пожалеешь!..

– Вовчик, только одно прошу: дверь закрой, я не хочу, чтобы они помешали… В самую минуту, понимаешь? Я хочу только с тобой…

– Ладно. – Вовчик ухмыльнулся, отошел к двери и завозился с замком.

Пока он не видел, Алиса плохо слушающимися пальцами дотянулась до раскаленного жала паяльника, зацепила пышущий жаром металл длинными наманикюренными ногтями. Явственно запахло паленой костью. Алиса подтянула паяльник к себе так, чтобы его жало легло на синтетическую веревку, которой Алиса была обмотана, как тамбовский окорок на витрине гастронома. Синтетический шнур начал плавиться от жара.

Вовчик с горящими глазами, облизываясь, как медведь перед ульем, подошел к столу, расстегнул «молнию» своих широченных штанов и взгромоздился на связанную девушку. Алиса охнула, но в ту же секунду она почувствовала, что веревка на ее руках ослабла: паяльник пережег ее. Высвободив правую руку, Алиса схватила паяльник и ткнула Вовчику в бок.

Незадачливый бандит завопил истошным голосом и свалился со стола. Он тут же вскочил на ноги, одной рукой поддерживая падающие штаны, а другой держась за обожженный бок. С выпученными от боли глазами Вовчик подпрыгивал на одном месте и жалобно вскрикивал:

– У, сука! У, какая сука!

Алиса, не теряя времени, освободилась от веревок, спрыгнула со стола и сильным ударом ноги в голову послала Вовчика в нокаут. Кажется, сегодня это у нее вошло в привычку. Правда, сейчас это можно было рассматривать как обычный наркоз.

Вовчик грохнулся на пол и затих. На его толстой и тупой физиономии застыло выражение глубоко обиженного ребенка. В дверь уже ломились Дух с напарником – истошный вопль обожженного Вовчика и мертвеца поднял бы из могилы.

Алиса в один прыжок оказалась у двери, заклинила дверную ручку тяжелым металлическим стулом, надеясь, что такое препятствие выдержит напор двоих бандитов чуть дольше, чем замок. Затем она бросилась к окну. К счастью, оно не было забрано решеткой. Алиса распахнула раму и выглянула наружу.

Окно было на третьем этаже, нечего было и думать выпрыгнуть. Но она тут же вспомнила о веревках, которыми снабдили ее бандиты. Связав два куска, перед тем так ловко разрезанные паяльником, она закрепила веревку хитрым морским узлом на трубе парового отопления и влезла на подоконник. Дверь уже трещала под тяжелыми ударами. Алиса крепко ухватилась за веревку и начала спуск.

Коснувшись ногами асфальта, она дернула веревку за свободный конец, тем самым развязав свой хитрый узел, чтобы ценный инвентарь не достался врагу. Веревка упала на асфальт, Алиса огляделась и бросилась бежать.

Вокруг нее были унылые промышленные корпуса, в которых давно уже замерла всякая жизнь. Завернув за угол и обогнув трансформаторную будку, Алиса спугнула старого бомжа, который выискивал что-нибудь ценное в горе производственного мусора. Еще пару раз изменив направление, девушка перешла на шаг: бандиты вряд ли нашли бы ее в этом железобетонном лабиринте. Проскользнув в очередные ржавые ворота, она оказалась на Обводном канале. Наконец-то стало понятно, где она находится.

Нужно было добраться до больницы, чтобы забрать спрятанную в прошлогодней листве косметичку, но прежде Алиса решила заехать домой. После всех сегодняшних приключений необходимо было переодеться и привести себя в порядок, чтобы не пугать своим видом окружающих. Кроме того, ей мучительно хотелось принять душ, не говоря уже о том, чтобы выпить чашку горячего крепкого кофе.

С большим трудом остановив частника – большинство водителей, увидев ее, проезжали мимо, – Алиса добралась до дома.

Открыв дверь квартиры, она вошла и облегченно вздохнула: наконец-то в безопасности!

* * *

Травматологическое отделение начинало новый день. Больные неохотно просыпались, невыспавшиеся сестры разносили градусники, нянечки гремели ведрами, слышен был могучий бас старшей медсестры, и несло уже из кухни подгоревшей кашей. Словом, все было как обычно, за одним исключением – не пришла в палату тетя Дуня. Она где-то задержалась, и Надежда сильно подозревала, что в морге.

Надежда встала пораньше и умудрилась провести все утренние процедуры до того, как толпа больных начала осаждать места общего пользования. Ее соседки разошлись, а Надежда сидела у окна, умытая, причесанная, и кое-кого ожидала.

Этот кое-кто ждать себя не заставил. Под окном появился плюгавенький мужичок неопределенного возраста – от сорока до шестидесяти. Одет он был в засаленную курточку и такие же брюки, а ботинки были без шнурков. Мужичок снял кепочку, потоптался немного под окном и задрал голову наверх, причем стало видно, что под глазом у него застарелый синяк.

Мужичок прочистил горло, намереваясь крикнуть, но, заметив Надежду в окне, приятно удивился.

– Здравствуй, Венечка! – сказала Надежда как можно приветливее.

– Здравствуйте, – вежливо ответствовал тот.

– Как поживаешь? – начала Надежда светскую беседу.

– Да что ж, – хмыкнул Венечка и опустил глаза долу, – мы ничего… Пришел вот… – Он снова надолго замолчал.

Венечку знало все отделение. Его жена Мария Степановна лежала в соседней палате с переломом шейки бедра. Вставать ей не разрешали, и Венечка навещал ее, когда был трезв, потому что заведующий отделением не жаловал пьяниц, а Венечка как раз и являлся тихим, безобидным алкоголиком. Поэтому навестить супругу, так сказать, официально у него получалось нечасто, он предпочитал общаться с нею через окно.

Но окно соседней палаты выходило на другую сторону, там проходили посетители и врачи торопились на работу – в общем, под тем окном можно было появляться только вечером, когда врачи уже расходились по домам. Но Венечка не мог ждать до вечера, с раннего утра у него горела душа. Поэтому он являлся с утра пораньше под окошко Надежды, та шла в соседнюю палату и в зависимости от настроения Марии Степановны приносила Венечке десятку на пиво или же ничего не приносила, а только передавала на словах, чтобы Венечка катился к чертовой матери и не смел больше показываться в больнице.

– Ну, Николавна, как моя-то сегодня? – Венечка Надежду уважал и звал просто по отчеству.

– Ой, Венечка, не хочу тебя огорчать, но плохо, – соврала Надежда. – Спала, говорит, неважно, цыгане, говорит, снились, а это не к добру.

– Значит, не даст, – обреченно констатировал Венечка.

– Боюсь, что так, – подтвердила Надежда, – но ты не унывай. Хочешь на бутылку пива заработать?

– Спрашиваешь, – оживился Венечка, – только лучше на две…

– Договорились. – Надежда показала ему свернутые в трубочку две десятки. – Тогда ты вот что… Я тут пакетик один случайно уронила, вот прямо под окно, так ты разрой листья-то и подай его мне.

Венечка поглядел подозрительно, но Надежда помахала десятками, и он послушно принялся ковырять землю в том месте, где она указала.

– Ну, есть там что? – От нетерпения Надежда высунулась в окно чуть не по пояс.

– Нашел. – Венечка показал ей запачканную землей обычную дамскую косметичку.

– Давай ее сюда. – Она уже спустила вниз веревочку, которую использовали обитатели палаты для получения незаконных передач.

Венечка колебался, вертя в руках косметичку, он даже попытался ее открыть.

– Ты, Веня, не думай, там денег нету, – сказала Надежда и помахала десятками.

Веня смирился, привязал косметичку, и Надежда мигом подняла ее наверх, после чего бросила ему обещанную плату. Венечка удалился радостным шагом, а Надежда мигом спрятала косметичку под подушку, так что когда вернулась из туалета Сырникова, она увидела только, как Надежда закрывает окно.

– Я проветрила, пока вас не было, – не дожидаясь вопросов, объяснила Надежда.

Сырникова по привычке поглядела подозрительно, но ничего не сказала.

Уборщица тетя Дуня появилась позже обычного, с хмурым видом и заплаканными глазами.

– Михалыча-то ночью чуть не убили, – сообщила она, скорбно поджимая губы. – Вломились какие-то в морг, все там перерыли.

– Искали что-то? – слишком поспешно спросила Надежда. – Украли?

– Да что там украсть-то можно, – засмеялась Любка, – покойника, что ли?

Тетя Дуня обиделась на то, что насмехаются и перебивают.

– Ты лучше скажи, – обратилась она к Надежде, – ты ночью ничего не слышала?

– Ничего, – честно глядя ей в глаза, ответила Надежда, – я спала.

– Спала? – с сомнением протянула тетя Дуня. – Тут, говорят, такой шум ночью был…

– А что с Михалычем-то случилось?

– Ну, говорит, услыхал он какой-то шум подозрительный, пошел проверять, ему раз по голове, он и не помнит больше ничего. Утром труповозка приехала, дверь открыта, Михалыч на столе лежит без сознания.

Они было его за покойника приняли, хотели в холодильник класть, а тут кто-то сообразил, что все покойники голые, а этот – одетый. А потом уже пригляделись и Михалыча в личность узнали.

Любка хохотала в голос, и Надежда, представив, как бедного Михалыча чуть не отправили в холодильник, не смогла к ней не присоединиться.

Тетя Дуня окончательно обиделась и смотрела злобно.

– Сейчас-то сторож пришел в себя, помощь ему оказали? – обратилась к ней Надежда.

– Оказали, – буркнула тетя Дуня. – Если бы труповозка утром не приехала, может, и не очухался бы.

– Много народа с аварии ночной привезли? – спросила Надежда, чтобы сменить тему.

– А ты откуда знаешь про аварию? – остервенилась тетя Дуня. – А говоришь – спала, ничего не слышала…

Надежду спасла старшая медсестра, которая вызвала тетю Дуню по хозяйственной надобности.

После завтрака, обхода и процедур Надежда незаметно сунула добытую с помощью Венечки косметичку в карман халата и удалилась в туалет. Закрывшись в кабинке, она с замиранием сердца открыла косметичку. На первый взгляд в ней не было ничего криминального, обычный набор дамских мелочей: носовой платок, пудреница, тюбик помады, а также круглая пластмассовая коробочка, на которой было написано по-немецки.

Немецкого Надежда не знала, но разобрала несколько слов – в коробочке, судя по надписи, находился крем для рук. Очень осторожно она отвинтила крышку. Там и был крем. Надежда рискнула еще понюхать – пахло косметикой, ничего подозрительного. Вздохнув, Надежда завинтила коробочку и снова перебрала вещи. Она открыла также пудреницу и тюбик помады – нигде ничего подозрительного, все самое обычное. Больше в косметичке ничего не было – ни документов, ни записочки, ни билета на поезд, ни чека из магазина. Она потрясла пустую косметичку, заглянула за подкладку, проверила швы – и отступила. Нигде ничего.

Надежда аккуратно собрала все косметические принадлежности, закрыла косметичку, сунула ее в карман и вышла из кабинки.

Не может быть, чтобы девица спрятала никому не нужную косметичку. Определенно, что-то в ней есть важное. И Надежда обязательно выяснит, что это может быть. А пока… Надежда подумала немного и осторожно открыла дверь крошечного чуланчика, где тетя Дуня хранила ведра, тряпки и порошок. Там, в стенном шкафу, стояла стопка старых больничных суден с отбитыми краями. Надежда пожала плечами, удивляясь, кому они могут быть нужны, но рассудила, что если не выбросили их до сих пор, то в ближайшее время никуда они не денутся. Она засунула было косметичку в самое верхнее судно, для этого пришлось встать на перевернутое ведро, и выскользнула из чуланчика, но, пройдя несколько шагов по коридору, отчего-то передумала, вернулась в чулан и перепрятала косметичку в списанный автоклав, который притулился тут же, в углу чулана. Уж в автоклав-то точно никто не полезет!

Тетя Дуня больше не появлялась, и никаких новостей они не узнали. В окно Надежда посматривала изредка, но ничего интересного не смогла заметить.

* * *

Тетя Дуня, наскоро переделав дела – то есть размазав грязь по больничному коридору, – удалилась в морг. Сторож Михалыч малость оклемался, но решил не ходить домой, чтобы не тратить силы. Теперь он с перевязанной головой отлеживался в своей каморке и лечился спиртиком. Патологоанатом сегодня смотрел на это сквозь пальцы.

Тетя Дуня принесла Михалычу еду из больничной столовой, но он больше налегал на спиртное. Во второй половине дня похорон не было, так что никто не толпился возле морга. Патологоанатом уехал на экспертизу, санитары занимались своими делами, а солнышко светило так славно, что тетя Дуня выползла из душной каморки на белый свет. Михалыч прикорнул на топчане и дышал ровно.

Тетя Дуня присела на лавочку и тоже начала было задремывать, но ее разбудило легкое покашливание.

Тетя Дуня открыла глаза и увидела, что на скамейке рядом с ней сидит молодой парень. Парень был коротко острижен, с приличными мускулами, но смотрел мирно и даже поздоровался вежливо:

– Здравствуйте, бабушка.

Парень был послан Духом на разведку. После того как Алиса бесследно исчезла, покалеченному Вовчику оказали медицинскую помощь – для этой цели пришлось пригнать автобус, потому что в легковушке везти в травмпункт было нельзя, Вовчик не мог сидеть. Лежа на животе и благоухая мазью от ожогов, сквозь стоны и мат Вовчик поведал Духу и другим, как он упустил Алису. Дух поразмыслил и решил послать кого-нибудь в больницу на разведку. В конце концов, девчонка отрезала палец у трупа. Для чего он ей нужен? И самое главное, куда она его дела? Все это нужно было выяснить, и, желательно, как можно быстрее.

Дух выбрал парня посмекалистее и послал его покрутиться возле больницы. В случае, если там подняли бы шум, у парня было алиби на всю предыдущую ночь.

Не дождавшись от тети Дуни ответного приветствия, парень достал сигареты и закурил.

– Не курите, бабушка? – предложил он сигареты тете Дуне.

– Я две возьму! – Старуха вспомнила про Михалыча.

– Хоть четыре! – великодушно разрешил парень и тут же задал вопрос по существу:

– А что, бабушка, ночью вы не работаете?

– А тебе зачем? – подозрительно спросила старуха.

– Для дела, – пояснил парень. – Интересно узнать, что тут ночью за шум был и кто в морг ворвался.

Может, сторож что-то заметил?

– А это не ваши ли Михалыча по голове приложили? – грозно спросила тетя Дуня и встала со скамейки. – Так я сейчас тебя в милицию сдам, охальник!

– Если бы наши сторожа прихлопнули, то мы бы уж знали, что ночью случилось, – резонно ответил парень. – А если я спрашиваю, значит, сам хочу выяснить. Так что зря вы, бабушка, кричите, давайте по-хорошему поговорим.

– Чего тебе надо-то? – хмуро спросила тетя Дуня.

– Если сторож что вспомнит, я бы ему… – Парень раскрыл полиэтиленовый пакет и показал тете Дуне литровую бутылку «Синопской».

Старуха оживилась – редко она видела такую хорошую водку.

– Михалыч-то ничего не вспомнит, без сознания он всю ночь пролежал. Но вот я тебе скажу. – Тетя Дуня наклонилась к парню:

– Вон, видишь окно на втором этаже? Там в палате одна баба лежит, она все время в окно смотрит.

– И ночью? – недоверчиво спросил парень.

– И днем, и ночью! – энергично подтвердила тетя Дуня. – Уже если она не видела, так и никто ничего не видел.

Тетя Дуня вспомнила, как хохотали сегодня Надежда с Любкой над беднягой Михалычем, и добавила:

– Она говорит, что всю ночь спала, но врет, я знаю, что она на рассвете в окно подсматривала. А уж как ты с ней будешь разговаривать, как в отделение попадешь, это твое дело.

Парень внимательно поглядел на указанное окно, и как бы в подтверждение словам тети Дуни, там шевельнулась занавеска и показалось женское лицо, которое тут же скрылось.

– Вот, видел? – торжествующе зашептала тетя Дуня, облизнув губы и покосившись на горлышко «Синопской», выглядывающее из пакета.

– Ну ладно, держи. – Парень протянул ей пакет.

После удачно завершенной сделки тетя Дуня с Михалычем уединились в его каморке, и до следующего утра их никто не видел.

А в палате к вечеру разгорелся очередной скандал.

Снова шли вереницей мужики поглядеть на Любку.

Потом, в часы посещений, явился Юрик – краснорожий плечистый майор с зычным голосом и цепким взглядом маленьких глазок. Анна Поросенке кушала принесенные ее многочисленным семейством голубцы (снова с чесноком, как с грустью отметила Надежда), сама Надежда сидела в холле и слушала рассказы мужа о коте Бейсике.

К Сырниковой никто не пришел – мужа и детей у нее не было, а с племянниками какие-то сложные отношения, и навещать тетку, как поняла Надежда, им было нож острый.

Надежда выслушала краткий перечень хулиганских поступков, которые кот, сидя дома один целыми днями, совершал исключительно от скуки, примерила принесенный мужем небольшой костылик из алюминиевых трубок – он был легким и очень удобно охватывал руку повыше локтя, – после чего вернула все продукты, кроме фруктов: от малоподвижного образа жизни она прибавила уже три с половиной килограмма и очень по этому поводу расстраивалась. Наконец Сан Саныч собрался уходить, сказав на прощание, что скучает и ждет не дождется, когда Надежда вернется домой, что он говорил с врачом, и тот заверил его, что все у Надежды будет хорошо, нужно потерпеть совсем немножко – гипс снимут через несколько дней. Останется только разработать ногу, и можно выписываться, а они с котом уж постараются к ее приходу привести квартиру в приличный вид.

Рассеянно улыбаясь, Надежда шла по коридору и столкнулась с Сырниковой, та буквально кипела от злости.

– Нет, вы подумайте, а? – клокотала она. – Выставили меня за дверь, а сами заперлись в палате!

Оказалось, майор, не дождавшись, пока до Сырниковой дойдет, что нужно выйти и оставить их с Любкой хотя бы ненадолго одних, просто выпроводил ее чуть не силой, а сам заклинил дверь изнутри стулом.

Сырникова топталась под дверью и, по выражению Поросенке, «исходила на дерьмо».

– Что же это такое? – шипела она. – Здесь все-таки больница, а не дом свиданий!

– Да бросьте вы, Велора Михайловна! – пробовала увещевать ее сытая и добродушная Анна Поросенко. – Что вы, сами молодой не были?

– Я?! – изумленно заорала Сырникова.

«Она не была, – поняла Надежда. – Она никогда не была молодой…»

Сырникова помчалась жаловаться. Но дежурного врача вызвали в приемный покой, а медбрат Андрюша посмотрел на нее выразительно и сказал, чтобы она не маялась дурью. К приходу дежурного врача майор Юрик уже удалился, а Любка встретила врача такой улыбкой, что тот только крякнул и ушел в ординаторскую пить чай.

Неотмщенная Сырникова немедленно вцепилась в Надежду.

– Почему это некоторым в палате прямо курорт и воздух свежий, а другие должны у двери лежать и мучиться? – громко вопрошала она.

Надежда, как всегда, отмалчивалась, но эта тактика сегодня явно себя не оправдывала, Сырникова набирала обороты и децибелы. Пришли послушать скандал из других палат, тем более что по телевизору ничего интересного в это время не показывали. Наконец Надежда плюнула, свернула свою постель и перенесла ее на кровать Сырниковой.

– Черт с вами! Лежите у окна, только пасть не разевайте!

Надежда Николаевна всегда считала себя интеллигентной, воспитанной женщиной, но также знала, что если ее как следует разозлить, то реакция может быть непредсказуемой. Так и сейчас, она в сердцах пожелала Сырниковой провалиться, правда, не вслух, а про себя.

* * *

Как только Алиса вошла в квартиру и дверь захлопнулась за ней, в спину между лопатками воткнулся холодный металл, который не мог быть ничем, кроме револьверного дула, и спокойный, чуть насмешливый голос произнес:

– Здравствуйте, Алиса! По-моему, нам с вами пора познакомиться.

Алиса мгновенно крутанулась вокруг своей оси, рубанув ладонью воздух в том месте, где, по ее расчетам, должен был находиться нападающий. Она не боялась, что он выстрелит: наверняка это не входило в его планы. Он не стал бы убивать ее, не выяснив, что ей известно, и не получив то, что у нее есть.

Однако ее сильный профессиональный удар не нашел противника, который ловко уклонился в сторону, так что Алиса на долю секунды утратила равновесие.

Впрочем, она тут же, перенеся вес тела на правую ногу, нанесла ему свой коронный удар левой ногой в голову… точнее, только попыталась нанести, потому что этот неуловимый человек снова успел ускользнуть и стоял в боевой стойке чуть в стороне, едва заметно улыбаясь уголками губ.

Алиса наконец смогла разглядеть его: это был довольно высокий мужчина лет сорока, подтянутый и спортивный. Теперь, видя его перед собой, она бросилась в атаку, попытавшись попасть ногой в солнечное сплетение. Но этот мерзавец, похоже, просто играл с ней, как кот с мышью: он снова ускользнул от удара и стоял в сторонке, невозмутимо ухмыляясь. Алиса страшно разозлилась от чувства собственного бессилия.

Хотя ее тренер по кун-фу, старый китаец Джоу Фань, тысячу раз повторял ей, что эмоции в поединке недопустимы и тот, кто разозлился, уже проиграл бой, но она ничего не могла с собой поделать: наглая усмешка противника привела ее в бешенство.

Алиса бросилась на него, намереваясь выбить ударом ноги колено и одновременно попасть ногой в ключицу, но противник опять легко выскользнул из-под удара и, мгновенным движением перехватив ее руку, провел простейший болевой прием.

Алиса осознала, что в совершенно беспомощном состоянии лежит на ковре с рукой, заломленной за спину. Противник ловко перехватил вторую руку, и еще через мгновение Алиса была связана обыкновенным лейкопластырем по рукам и ногам так профессионально, что ни о каких попытках сопротивления не могло быть и речи.

Мужчина легко, как перышко, поднял ее с ковра и усадил в глубокое кресло посреди комнаты. Сам он сел напротив и все с той же наглой и невозмутимой усмешкой уставился на нее.

– Да, Алиса, должен признать, что вы в неплохой форме, но тренироваться нужно больше. Против тупых бандитов, с которыми вы имели дело сегодня утром, вашего кун-фу вполне достаточно, но с профессионалами лучше не сталкиваться.

– Откуда вы знаете про бандитов? – задала Алиса довольно дурацкий вопрос, когда наконец отдышалась.

– Знать – это моя профессия, – ответил наглец, не переставая ухмыляться. – Я много чего знаю, и не только про бандитов, но и про вашего покойного друга Аркадия Ильича Загряжского.

При упоминании этого имени Алиса дернулась, как от удара.

– Я знаю о цели его встречи с уголовным авторитетом Кабанычем… Знаю, что вы тоже были на этой встрече, хотя и находились в сторонке. Ах, Алиса Дмитриевна, какое падение! Загряжский – и Кабаныч!


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 | Следующая
  • 4.8 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации