Текст книги "Янтарный рассвет. Роман"

6. Постулаты относительности

От полученного стресса она отошла уже в колонии, в своей постели. Здесь, в этой скорлупке ей вдруг стало жаль себя несмотря на то, что за ней могли наблюдать, она прорыдала почти всю ночь. Утром ни свет, ни заря прибежала Анна. Так же, как и Алекса, она не спала всю ночь. Сидя на кушетке, обнявшись, они долго ещё так молчали.

Анна считала себя самой невезучей женщиной на свете. Изо всех сил она билась над тем, чтобы устроить свою жизнь, но у неё ничего не выходило. Или того хуже, она постоянно попадала в какие-нибудь неприятности. С детства она трудилась на ферме у родителей, которые пытались приучить её к земле, но ей хотелось иной жизни, похожей на сказочные игры, бывшие в ту пору популярными во всей ФеОНе. Несколько раз она даже сбегала из дома, чтобы потом вернуться домой, как побитая собака. К наукам Анна была равнодушна, хотя учёба ей давалась легко, от чего и смогла закончить альфа класс по Агро промышленности. И, наконец, однажды, она кинулась в иную сферу, которая в те годы просто процветала. В результате, её родители отреклись от неё полностью, и её нога больше никогда не переступала порог родного дома.

– Теперь мы надолго задержимся здесь, – нарушила тишину Анна, – Это хорошо, что нас не отправили в подземку, как остальных.

– Ещё неизвестно кому повезло, – отозвалась Алекса, совершенно без эмоций.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что глаза и уши вашего президента могут быть сейчас, где угодно, даже в душевой.

– Ты шутишь? – удивилась Анна.

– С самого начала, за нашим побегом наблюдали, словно за увлекательным шоу.

– Боже, какая мерзость!

– Я отомщу ему, Анна. Я за всё ему отомщу, и за тебя тоже.

– Нет, Алекса, тебе с ним не совладать. И знаешь, почему?

Алекса с удивлением взглянула в её глаза.

– Может тебе сложно понять Алекса, но он имеет большое влияние на простого гражданина. Вот, ты из принципа не смотришь Инфо, но представь себе, почти все женщины нашей колонии не могут дождаться того часа, когда будет выступать Айлин со своей ежедневной проповедью. Каждое его выступление, что-то вроде занимательного сериала. Я даже подозреваю, что все они тайно в него влюблены. А теперь, после такой грандиозной победы, он для них, что-то, вроде всесильного Бога. Да, что я говорю о них, за ним вся ФеОНа!

– Но, он же, вас заточил, словно в резервацию.

Анна усмехнулась:

– После его проповедей, каждый, кто свершил, хоть какой-нибудь грех, сам устроит себе заточение в самых суровых застенках.

– Ты рассказываешь какие-то сказки. А твой сын? Ты говорила, что вас всех лишили материнства.

По лицу Анны прошла тень, но она ответила:

– Так, затем он и убедил нас о необходимости нашего заточения. Он обещал после окончания срока вернуть нам наших детей. А, вот, теперь…

Анна всхлипнула, Алекса тут же прижала её голову к своей груди.

– Прости, я всё испортила, я виновата, но я всё равно что-нибудь придумаю. Вот увидишь, всё будет хорошо.

День прошёл, как в тумане. К вечеру Анна ушла к себе и Алекса почувствовала такую тоску, что готова было вновь завыть, но вспомнила, о том, что за ней могут наблюдать. Она должна быть сильной.

Чтобы стряхнуть с себя скопившуюся хандру, Алекса решила чем-нибудь занять себя. Спрыгнув с кушетки, она открыла свой шкаф, вывалив оттуда ворох всевозможных вещей. Вот, хотя бы немного прибраться. В куче тряпья она обнаружила свой, бесполезный ви-фон. Вспомнив о том, что сегодня выходной день – день связи с родными, она взглянула на хронометр, – осталось десять минут до окончания связи. Алекса задумалась, может Инга или Эллис отзовутся. Но почему-то пальцы набрали ведомый только им номер, в результате, перед ней, словно призрак отца Гамлета, возник образ Джона Скайла, одетого в лёгкую бежевого цвета тунику. Хотя его вид был немного усталым, держался он бодро. Увидев это чудо, Алекса выронила ви-фон, отчего голограмма дрогнула, но осталась на месте.

– Папа?!

– Алекса?! Тебе дозволили говорить со мной?

– Папа, ты живой?

– Ну, конечно, дочь, – его глаза светились от счастья.

– Где ты? – Алекса не верила своим глазам, преодолевая ощущение мистики.

– Мы с мамой живём в деревне, рядом с Геолендом.

– И мама?

– Да, Мама сейчас занята по хозяйству.

– По… какому хозяйству?

– Хозяйство нам выделили небольшое. Это ферма. Зато у нас всё есть, мы ни в чём не нуждаемся.

– Что у вас есть?

– Животные. Домашние животные.

Алекса не верила своим глазам. В голове вдруг вспыхнула чудовищная догадка.

– Папа, ты… так ты…?!

У неё не поворачивался язык спросить правду.

– Да, Алекса, мы с мамой подписали документ об отречении, и теперь ждём тебя.

Алекса не знала, что и спросить.

– Ничего не понимаю, я же сама видела вас погибшими.

– Понимаешь, Алекса, в этой войне Феонцы использовали только блокирующее оружие. Несколько часов человек спит, потом просыпается в жажде. Мы же их убивали по-настоящему.

– Папа это не умаляет их вины.

– Не умаляет, я согласен, но из всего можно извлечь пользу, понимаешь? Не они нас, так, мы их, важен результат. Цель у нас была одна – объединение мира, другое дело, под каким флагом. Они это сделали быстрее, чётче и с минимальными потерями.

– Ты забыл, что существует ещё договорный способ.

– Да, но мы его попрали ещё в прошлую войну. Мы, а не они, понимаешь?

– Ты же знаешь, что они не шли на переговоры.

– Это не причина для развязывания войны.

– Папа, что они с тобой сделали? Это не твои мысли. Ты под контролем?

– Нет, Алекса, мы всегда считали себя могучими и справедливыми. А разве не ты говорила о том, что наша политика затворническая. Мы многого о них не знали.

– Не всему, тому, что я тогда говорила, нужно было верить, это была наживка.

– Честно признаться, я удивлён твоему упорству. Между тем, после твоего выступления по Инфо, я многое переосмыслил. И после, когда подписывал договор, я думал о твоих словах и, о тебе, лично, обо всех, нас, о мире во всём мире. Хватит воевать. Окажи я сейчас упрямство, и вновь пострадают простые люди, о которых мы так печёмся. Алекса, настало время жить вместе. Настало время вносить свой вклад в устройство всей земли, а не отдельного государства. В конце концов, здесь тоже существует система доброй воли. Со времён Айлина старшего многое изменилось, Александр совершенно другой человек.

– Вот, только не нужно говорить мне, какой он человек.

Алекса не верила тому, что её тогдашнее выступление по Инфо так могло повлиять на решение отца и в такой важный момент. А сейчас он радуется какой-то ферме, взамен дворца, взамен свободы Аргенды.

– Что поделаешь, дочь, – проговорил отец устало, – жизнь меняется, диктуя нам свои правила. Я советую тебе, не противиться, и сделать правильный выбор. После, мы поедем в Элфес, там сейчас работает полномочный представитель Айлина. Хотя он и старается, но у него мало опыта. Срочно нужны выборы, пока не началась гражданская война, а это будет пострашнее Айлиновской, опять же, жертвы.

– Папа, всё больше убеждаюсь в том, что ты под их контролем. Они тебя шантажируют, а я у них в заложниках. Если нужно, то пусть будет гражданская война. Я только прошу тебя, не опускай руки.

– Алекса, дочь, я, конечно, рад твоим крепким убеждениям, но я хочу, чтобы ты знала, по моему недосмотру внутри Аргенды шла грандиозная работа по дезинформации. С Эдемией у них никогда не было чётких границ, а воссоединение произошло именно договорным путём. Для Айлина сейчас важно разобраться во всей, этой информационной неразберихе. Кто за этим стоит, я пока не знаю.

– Да, кто, папа, конечно же, сам Айлин, неужели ты всё ещё не понял? И про Эдемию, всё враньё…

Прерванная связь не дала договорить ей, но она потрясённая нервно бродила по комнате. «Да, Господи, о чём я спорю, ведь главное, что мама с папой живы»! С этими ошеломительными мыслями она не могла успокоиться. Несмотря на позднее время, она побежала к Анне.

Слабый, рассеянный свет освещал буквально каждую травинку. И всё же, Алекса прищурилась, чтобы разглядеть, маячившую вдалеке фигуру. Чем ближе приближалась эта фигура, тем сильнее билось её сердце. Наконец все сомнения рассеялись. Размашистым, уверенным шагом по дорожке шёл Скат. «Нет, – подумала Алекса, – для сегодняшнего дня это слишком много».

– Привет, Алекса, – донёсся до неё бархатистый голос Ската.

– Привет, – отозвалась она на автомате, – это ты или твоя голограмма?

– Это я, Алекса.

Они остановились, разглядывая друг друга.

– Странно…, – заикаясь, пролепетала она, и неуклюже развела руками, пытаясь объяснить всю абсурдность данной обстановки. Нелепо разевая рот, она показывала одновременно и на хронометр, и на звёздное небо.

– Ты куда-то спешишь? – наконец, спросил он.

– Нет, – ответила она на этот раз чётко.

– Вот и хорошо. Может, пригласишь меня к себе?

– Только не ко мне, это будет, равносильно, что к владельцу колонии.

– Могу тебя успокоить. Он не увидит нас, благодаря моему магическому камню.

Скат показал Алексе небольшой предмет, невидимый в темноте. Алекса всё ещё верила Скату – посланцу из мирной жизни. Войдя внутрь Алексиного жилища, Скат уселся прямо на столик, она же устроилась на кушетке, напротив него. Он нисколько не изменился, но что-то в нём было не так. Может оттого, что он не смотрел ей в глаза, делая вид, что разглядывает её скромное житьё-бытьё.

– Ну, как поживаешь? – начал он.

– Ближе к делу, Скат. Как ты сюда попал?

Он опустил глаза, и задал другой вопрос:

– Ты сейчас говорила со своим отцом?

Появление Ската, здесь, в колонии и без того удивило её, поэтому на вопрос Ската, Алекса подняв брови, сыронизировала:

– Да, он явился предо мной словно Мефистофель.

– Могу себе представить, о чём вы говорили, я только хочу добавить, что бы он ни говорил, это чистейшая правда.

Алекса вскочила с места, её душа взбунтовалась:

– Правда относительно отца или, правда, относительно Айлина? И, с какой стороны ты, Скат?

– Правда всегда одна, и я именно там.

– Там, где поработили огромное государство, навязали чужую волю, перебили тысячу людей, и считают себя правыми. Я ещё могу понять тирана Айлина, у него сущность такая, но отец? А ты? Ты тоже считаешь, что случилась благодать?

Она в очередной раз попыталась поймать его убегающий взгляд.

– Я понимаю тебя, Алекса. Многое может тебе показаться предательством, но всё же, это не так. Умаляю, – выкрикнул он, не давая ей открыть рот, – выслушай меня до конца, именно для этого я сейчас здесь.

– Хорошо, – немного успокоившись, она подошла к нему.

– Скат, – она пристально взглянула в его глаза, – меня всё это время мучили вполне нормальные вопросы. Скажи честно, почему ты в решающий момент не смог выбраться из собственного дома? Почему в том месте, куда ты меня отправил, оказались люди ФеОНы? Это до сих пор кажется странным, Скат, почему, когда гибли ребята у самых дверей Компли-центра, тебя с нами не было? Это смахивает на трусость!

– Алекса! – не выдержал он, – Ребята живы, и сейчас помогают мне в Элфесе, восстанавливать город. А я, Алекса, временно назначен комендантом Элфеса, как полномочный представитель президента Айлина.

От таких слов у Алексы зашевелились волосы. Она потеряла дар речи. Нужно что-то сказать, но в голове было пусто.

– Ты? – она ловила воздух, – представитель Айлина?

Чудовищная догадка убивала её. Она могла бы замереть, заткнуть уши, крепко зажмуриться и ничего не знать

– Боже, Айлин, – в бешенстве, она вскочила и принялась тыкаться от стены к стене, – фашист, стервятник! И ты с ним? Ты феонец?

Она остановилась перед ним, ожидая, когда же он одарит её своим прежним лучезарным взглядом.

– Впрочем, чему я удивляюсь, – вдруг успокоилась она, – если собственный отец, и тот оказался…

Вновь упав на кушетку, она стиснула руками голову. Хотелось, чтобы мозг немного отдохнул. Но рядом Скат и он молчит, чего-то выжидая. Наконец она услышала его голос:

– Ты хотела правду, Алекса, – сказал он уверенно, – так вот с тех пор, как Александр Айлин у власти ФеОНы, я занимаюсь разведкой в Аргенде. За вашей семьёй был установлен особый контроль. Ваш робот… Он…

На секунду Скат замолчал, и она медленно повернула к нему голову.

– Как ты посмел сюда явиться? – спросила она отрешённо.

– Я твой друг, Алекса. И в данный момент работаю в твою пользу. Айлин ничего не знает о моём визите к тебе, а пропуск в колонию мне устроил Артур.

– Какой, ещё Артур? – с пустотой в голосе, проговорила она.

– Лишневский.

– Ах, да, ещё один паяц.

Скат тяжело вздохнул.

– Ты можешь мне не верить, но мы берегли ваши чувства. Суди сама, чего стоит ваш союз недовольных? Вспомни своё выступление по Инфо, разве оно не было правдивым? Мы с Айлиным продумали всё до мелочей, и у нас всё получилось.

– Кроме меня, конечно.

– И не только, скажу честно, в Элфесе назревает кризис. Жители требуют освобождения Скайла, но он не может вернуться без тебя. Это является одним из пунктов договора. Между тем, я мучаюсь с управлением города, размером с Эдемию, а у меня нет профессионального опыта, если бы не Яков с Димой, давно бы дошло до кровопролития.

Алекса с силой потёрла виски. Не верилось в перевоплощение друзей. Неужели они так ничего и не поняли, что Скат их просто облапошил, как младенцев.

– Так, значит, оберегая мои чувства, ты спокойно сдал меня Айлину.

– Хочешь, верь, хочешь, не верь, но мне было трудно. Вспомни, тебя могли бы схватить ещё на посадочной площадке Компли-центра.

– Какое благородство. После этой исповеди мне остаётся разрыдаться, и упасть в твои объятия? Да, не имеешь ты сейчас этого права, ты понимаешь? Всё, что вы натворили со своим Айлиным, не подлежит оправданию!

– Алекса, – он наклонился над ней, и ей пришлось поднять голову, – я ни на что не надеюсь. Тебе придётся решать всё самой. Ведь в твоих руках сейчас мир, понимаешь? Мир всей земли!

Глубинный взгляд Ската, добрался, наконец, в эпицентр её души, она замерла, продлевая это ощущение.

– Скат, – проговорила она, и замолчала, продолжая вглядываться в его глаза.

– Не называй меня Скатом, это кодовая кличка, сетевой ник. Моё настоящее имя Дон Крайнев.

– Дружок Айлина старшего? – воскликнула она.

– Мой отец.

– Что ж, сегодня день сюрпризов.

– Теперь на счёт Саши Айлина и Артура Лишневского, – проговорил он, отбросив личное, – конечно же, ты их совсем не знаешь. А между тем, они мои настоящие друзья. Мы вместе учились в одной школе. Нас было пятеро, двое из них, Олег и Женя погибли ещё в прошлую войну.

Скат замолчал, опустив голову. На этот раз Алекса не собиралась заполнять тишину своими словами. У неё их почему-то не оказалось. Саша, Олег? Всё было, как-то по-домашнему, и тем более, Скат – Дон. Вместе с тем, чудовищный обман и предательство отца, и многое другое, на что пришлось ей сейчас открыть глаза. Всё это роилось в её голове, не находя, хоть какого-нибудь пристанища. Между тем, Дон продолжал:

– Немного о «Союзе пяти». Союз был создан нами в ФеОНе, во времена Айлина старшего. Его организаторами были мы. Нам тогда было столько же лет, сколько сейчас вам, и мы боролись со своей системой. Ты ведь догадываешься, что она была несовершенной? Но нам нужно было как-то пробудить вас, чтобы разжечь недовольство граждан. И эту идею мы подбросили вам. Твоё выступление по Инфо, это был триумф справедливости.

Алекса не сводила с него глаз. Как всё гладко у них получилось. И даже отец попал на эту удочку.

– Службы «Туман» тоже не существовало?

– Как ни крути, а эту службу организовал твой отец, но идея была Айлина старшего. Это был обыкновенный сговор. Таким образом, до поры до времени сохранялся мир во всём мире, пока у твоего отца не сдали нервы.

В ответ Алекса, лишь тяжело выдохнула, украдкой поглядывая на него. Казалось, её голова была пустой. В ней звучало единственное – «Дон, Дон, Дон».

– Думай, Алекса.

Неожиданно он поднялся на ноги, тем самым, выводя её из транса.

– А мне пора, – произнёс он, отправляясь к выходу, – кстати…

У самой двери он оглянулся и, прищурившись, задержал на ней взгляд полный сожаления:

– Есть ещё одна новость, может, тебе будет интересно знать: я и Эллис… мы поженились.

Резко развернувшись, он шагнул в темноту, и скрылся за дверью, оставив её с открытым ртом. Похоже, это был последний удар ниже пояса. «Эллис? Ну, да, а ты что думала? Они там женятся, восстанавливают города, разводят свиней. Живут себе мирно, в своё удовольствие, а я здесь одна, как перст…» Нет, плакать, как маленькая девочка, ей уже не хотелось. И не только потому, что детство, вдруг безвозвратно ушло, оставив её с проблемами целого мира, просто, в голове уже начинала рисоваться установка на решение сложнейших задач. На столе лежал оставленный Доном чей-то сканер. На автомате она одела его, и тут же услышала громкий, с хрипотцой голос:

– Лейтенант Попов, выйдите на связь с КВБ, немедленно!

В просторной, в то же время бесформенной рубке КВБ, рослый и немного грузный человек среднего возраста разрывался между операторами связи и ремонтной бригадой. Изредка он бросал озабоченный взгляд на соты экранов, разместившихся вдоль той стены, где находился центральный пост управления КВБ. Сотни изображений менялись каждое мгновение. Недвижимым оставался лишь экран, находящийся в центре, где был виден полуразрушенный, с остатками былой красоты, внушительных размеров дворец. Однозначно, он находился в эпицентре данных событий, происходящих, по-видимому, глубокой ночью. Освещение внутри дворца отсутствовало, но всё же, он был, как на ладони. Весь свет исходил, главным образом от КВБ, нависающим не только над дворцом, но и над всем многоуровневым городом. Остальную долю освещения брали на себя всполохи всевозможных орудий, действующих с той и с другой стороны.

– Капитан Мачета, наши аккумуляторы на пределе, – раздался надрывный молодой голос.

– Подключиться к резервным! – рявкнул Мачета, не сводя глаз с экранов.

Там, откуда-то из внутренних двориков дворца, вверх был направлен яркий неоновый пучок света. Временами он исчезал, но вновь вспыхивал, своей мощью врезаясь в поверхность КВБ. Каждый удар адской машины, с грохотом и свистом, отзывался серьёзной встряской здесь, внутри рубки КВБ. Наконец, с очередной порцией огня в рубке появился дым, а часть экранов дружно погасла.

– Чёрт возьми, где связь, почему молчит центр? – возмутился Мачета, подбегая к связистам.

– Лейтенант Попов на связи, – проговорил один из операторов.

– Наконец-то.

Мачета врубил визуальную связь. Молодой, бравый лейтенант, скинув шлем за спину, вытер лоб рукавом, тем самым, размазав по лицу подтёки грязи.

– Что там происходит, ты можешь мне сказать, наконец? – нервно прогорланил Мачета.

– Плохо, капитан, – устало проговорил Попов, – их новое орудие не даёт нам шансов.

– Да вы и до этого кружили на одном месте, Попов.

– Похоже, у них там целый арсенал, капитан.

Возбуждённый голос оператора, вклинился в их разговор:

– Лейтенант, попытайтесь с левого фланга, кажется с той стороны огонь намного слабее.

– Кажется? – выкрикнул Попов. – Пробовали – потеряли пятнадцать солдат.

– Лейтенант, – Мачета сверлил Попова проницательным взглядом, – может, вам напомнить приказ главнокомандующего – во что бы то ни стало захватить всех Айлинов? Где белый флаг, который вы мне обещали в самом начале, что-то я его не вижу, лейтенант Попов!

В этот момент где-то сбоку от Мачета сверкнула электродуга, мгновенно соты потеряли ещё часть экранов. Вместе с ними пропало и голограммное изображение Попова.

– Аккумуляторы! – крикнул кто-то из ремонтной бригады.

– Связь с центром! – скомандовал Мачета, откашлявшись от дыма.

– Связь по-прежнему отсутствует, капитан, – ответили ему.

– Что? – Мачета повернулся к ремонтнику.

Его голова тут же скрылась за перегородкой аппаратуры.

– Я не прошу видеосвязь, – крикнул Мачета в сторону спрятавшейся головы, – дайте хотя бы фоновую.

Не дожидаясь реакции связистов, он выхватил из рук оператора фон и закричал, что есть мочи, стараясь пробиться через установившийся невероятный шум:

– Сатурн, ответьте же, наконец, клону Дельта!

При этом желваки капитана Мачета ходили ходуном.

– Я слышу вас, клон Дельта, – донеслось, наконец, до его слуха. – Что у вас там происходит? Мы битый час вас вызываем.

– У нас тут бой, Сатурн. Дворец оказался дзотом со смертниками!

– С вами будет говорить главнокомандующий, – раздалось в ответ.

– Клон Дельта, – тут же раздался мягкий, густой голос, – с кем я говорю?

– Командир КВБ, капитан Мачета.

– Докладывайте.

– Сант-Анат практически повержен, господин президент. Центр Гелона, а также компли-центр полностью заняты нашими войсками. В городе работают патрули Аргенды. Президент ФеОНы и его сын в данный момент скрываются в своём дворце. Мы держим осаду дворца, но пока безуспешно.

– Надеюсь, вы понимаете, капитан, насколько важно взять обитателей дворца живыми. Нам нужны именно эти заложники! А, значит, вы непременно должны попасть внутрь дворца, иначе, все наши старания коту под хвост. Вы поняли меня, капитан?

– Если нужно будет, мы погибнем, господин президент.

– Не нужно погибать, – спокойно сказал президент, – нужно взять дворец, это всё, что требуется.

– Да, конечно, господин президент, но мы и, в самом деле гибнем. Отсутствие видеосвязи прямо об этом говорит. Энергия зонта – КВБ падает с каждой минутой. Ещё немного, и наш зонт рухнет прямо на город.

– Что за чушь вы несёте? Каким образом падает энергия КВБ?

– Во дворце работает неизвестное орудие, о котором наша разведка ничего не знала. Мы выяснили, что они забирают нашу энергию, используя её против нас.

– Вы думаете, они самоубийцы? – воскликнул президент. – Или им безразлична судьба своего собственного города?

– Вот уже несколько часов это орудие не умолкает, что ещё мы можем о них думать?

Немного помолчав, президент проговорил:

– И всё же, здравый смысл должен возобладать над ними. Я просто уверен, что они не станут рисковать жизнями своего города.

Немного помолчав, он добавил твёрдым голосом: – Приказываю, ждать до предела, насколько выдержит КВБ, но если они не сдадутся, действуйте по обстановке, а именно…

Треск короткого замыкания не дал дослушать президента. Сизый дым вновь окутал помещение, но Мачета кричал:

– Мы сделаем это, господин президент, вы слышите? Мы сделаем это, во что бы то ни стало!

В ответ раздавалось лишь:

– Сатурн, Сатурн, ответьте Клону Дельта.

Энергетический центр, вдруг полыхнул огнём, и люди, находящиеся в рубке, бросились врассыпную. Вовремя сработавшая противопожарная система не дала разгореться огню. Сквозь дым Мачета увидел лейтенанта Попова, но не на экране, а наяву.

– Так больше не может продолжаться, – тяжело дыша, проговорил Попов, – нужно менять тактику.

– Менять? – в истерике крикнул Мачета, – может, ты мне скажешь, о какой тактике идёт речь?

– Нужно отозвать людей и уходить, пока мы ещё способны взлететь.

– Именно этого они от нас и ждут! Мы, что положили сотни людей лишь для того, чтобы прогуляться до Сант-Аната и обратно?

– Но, это похоже на таран, – выкрикнул Попов, – Мы должны свернуть первыми.

– Ваше место, лейтенант внизу, и ваша задача – выполнять приказы!

– Но это безумие! Мы могли бы стоять здесь до скончания веков, да только время наше с каждым ударом орудия стремительно уплывает вместе с энергией. Неминуемо подойдёт тот момент, когда наша тарелка свалится, образуя массовое захоронение вместе с предполагаемыми заложниками! Мы все здесь погибнем!

Мачета упёрся в лоб Попова бульдожьим взглядом, и членораздельно произнёс:

– Лейтенант Попов, мы не имеем права уйти отсюда с пустыми руками. Приказано держаться, либо есть только один выход из создавшегося положения.

Мачета сознательно молчал, не спуская проницательного взгляда с Попова. Попятившись, тот выкрикнул:

– Мы раздавим город и погибнем сами?

– Что важней, лейтенант – город, КВБ или дворец со злосчастными обитателями?

– Я не понимаю… – прошептал Попов.

– Всё вы понимаете. Выполнять!

Смотреть было больше нечего, Алекса медленно сняла сканер, и только сейчас прочла на нём: «Взятие Сант-Аната. Запись для президента Скайла.»

Правда, конечно, одна и те, кто пытается её понять стоят по разные стороны, понимая её каждый по-своему. По-разному видится Вселенная с Земли, и с далёкой планеты Ассилун, но, всё же, она одна на всех, как и правда, то есть истина. Мысли Алексы неспешно текли сами собой. Элементарная аксиома об относительности правой и левой сторон доказывает, что те, кто находится с противоположной стороны, читают её в обратном направлении, и каждый по-своему прав. Отсюда вечная борьба. А может и не нужно стараться всё приводить к нулю, ведь мир не может существовать без этих контрастов, отсюда гармония… Сквозь дрёму её посетила мысль – а, как было там, по ту сторону? Могла ли знать Алекса о том?