Текст книги "Работа, деньги и любовь. Путеводитель по самореализации"

Глава 4
Формальные цели

Это цели типа «закончить вуз». Для начала разберём правило коридора. Если вы попали в коридор, то идёте в пространстве, ограниченном стенами. Для того, чтобы уйти в другом направлении, вам придётся стены сломать или пробить их лбом, то есть приложить некоторые усилия. Жизненный коридор – это русло, по которому вас несёт. Свободой выбора человек располагает обычно только на входе в такой коридор.

Предположим, после школы девушка выбирает: вуз № 1, вуз № 2 или вуз № 3? Куда податься? Выбор подобен входу в ворота, а потом, когда вы их миновали, протиснулись внутрь коридора, то ворота словно захлопываются за вами, и вас начинает нести. А когда несёт, бывает уже не остановиться. Ведь возвращаться нелегко, потрачены силы и время, и если даже выбор сделан неверно, то это тяжело признать. Ворота словно сопротивляются, не отдают своих достижений, а достижение – это вы. Каждый сосуд хочет, чтобы по нему текла кровь. Каждой реке нужна вода, ну а коридоры втягивают людей, подобно удавам. Поэтому так сложно пройти «сквозь стену». Взбунтуются родственники, станут удерживать друзья или даже начнут уговаривать в деканате, попробуй вы сменить один вуз на другой или хотя бы поменять факультет. Если человек влетел в коридор, то с огромной долей вероятности он долетает до сортировки – выходного отверстия, откуда выстреливаются деформированные полуфабрикаты.

Если вас спрашивают, какова ваша цель, а вы, будучи студентом третьего курса, отвечаете, что ваша цель – закончить вуз, то это и есть формальная цель.

Она промежуточная. Вам нужно уже рассматривать свою дальнейшую жизнь с точки зрения того, как если бы диплом уже лежал у вас в кармане. Предположим, так и есть. Ну, что теперь будете делать? И многие, как заведённые куклы, отвечают:

– Искать работу по специальности!

Очень верится. Особенно в отношении тех, кто уже на первом курсе понял, что попал не туда, но продолжает заниматься самогипнозом, говоря, что получит высшее образование, а потом, мол, посмотрим.

Всякий раз, когда вы говорите, что ваша цель – сдать зачёт, то я знаю, что у вас нет цели. Это формальная цель – фиговый лист, прикрывающий дыру бессмыслицы и бесцельного существования.

На момент окончания вузов приходится вспышка самоубийств, и я связываю её с тем, что формальные цели закончились, а истинных-то целей не было. Учёба – это прекрасно, и учиться надо с постоянством дыхания, но всё же учёба – это не цель, а инструмент. Инструменты же надо выбирать, когда цель ясна. Вы вначале решите, что ваять будете, а потом хватайтесь за материал и инструменты, а то научитесь глину мять, а потом придётся работать с мрамором.

Глава 5
Секреты гениев

За чужим успехом всегда скрываются секреты, но когда их узнаёшь, они выглядят слишком простыми, чтобы ими воспользоваться.

Когда неудачник говорит о чужом успехе, он всегда объясняет его везением, случайностью или стечением обстоятельств.

Однажды ко мне подошла женщина и сказала, что у неё очень талантливый сын, который в свои тридцать пять лет ещё никак не реализовался, и что он пытается найти себя в политике. Она попросила позаниматься с ним ораторским мастерством и подсказать, как лучше организовать предвыборную кампанию.

Когда на следующий день отпрыск заявился, у меня возникло стойкое нежелание с ним работать. Иметь дело с такими, как он, для меня означало бы продавать свою жизнь отрезками и чувствовать минуты, как резиновый жгут на шее.

Дитятко говорило дебёлым голосом; его мясистые красные губы были словно в каком-то жиру, как если бы он только что слопал цыплёнка гриль. Рот «красавца» был как два лениво слипшихся вареника, взгляд выражал скуку и брезгливость. Вещи он не носил, а нёс на себе, так что его животик дрябло колыхался. Сев на стул, кандидат в депутаты, как он мне представился, стал изображать жестами утомление жизнью. Это был тип, сотканный из чванливости и лени. Я попыталась договориться с собой, что, возможно, мне это всё показалось… Но когда кандидат открыл рот, то полилась речь неразвитая, с дворовым акцентом и полубандитскими оборотами. Я пыталась сказать себе, что, возможно, ничего, не у каждого хорошие данные. Может быть, у него желание работать над собой настолько велико, что всё компенсирует?.. Но нет, как говорится, «обломись, бабулька». Читал вслух он минуты две, со вздохами, потом отложил книгу. Элементарной нагрузки на память его мозг не выносил, упражнения были ему не под силу. Прочитать небольшой учебник о том, как строить публичную речь?.. Да смеюсь я над ним, что ли?! Дайте приёмы из психологии влияния, расскажите секрет, как вызвать аплодисменты. КАК ЗАСТАВИТЬ ПРОГОЛОСОВАТЬ ЗА МЕНЯ?

Получасовая промывка мозгов не помогла, потому что если всю жизнь ешь чеснок, то мало одной ванильной булочки, как говорится. Поднялся он со словами, что самое главное – это оказаться в нужный момент в нужном месте. А для меня эта фраза стала уже признаком приспособленчества тех, кто любит её произносить. Я ответила г-ну кандидату:

– Один раз везёт дураку, и обычно он не в состоянии этим воспользоваться, а умному человеку везёт систематически.

Нужно уметь создавать моменты и шансы и, как минимум, с готовностью встретить свой миг, когда он придёт. Чужой успех не случаен.

Много лет я анализировала те факторы, которые помогают человеку достигать высоких результатов. Вот некоторые вещи, которыми люди обычно объясняют чужой успех.

1. КРАСОТА

2. ПЕРСПЕКТИВНАЯ СТРАНА ПРОЖИВАНИЯ

3. БОЛЬШОЙ КАПИТАЛ

4. ТАЛАНТ

5. РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ

Посмотрим, так ли это. Начнём с красоты.

Среди великих людей красота была явлением редким, если не редчайшим. Кто нам известен из великих красавцев? Приходит на ум Есенин с его миловидным лицом, ангельским, как говорила Айседора Дункан. Оно и в самом деле, как можно судить по документальным кадрам, имело на редкость правильные черты. Но даже более, чем эти черты, поражает живость его мимики, глубокий, на редкость осознанный взгляд, как будто смотрящий немного дальше тебя, такие живые бугорки, холмики, выпуклости и ямки лица. В нём было много жизни, в Есенинском лице, и это придавало ему такую прелесть.

Александр Македонский был, вероятно, красив, хотя явно не это качество помогло ему завоевать полмира.

По некоторым описаниям очевидцев, Владимир Маяковский был на редкость сексапильным, "с кулаками боксёра и голосом протодьякона". Хмурым, правда, и мрачноватым, с вечной вертикальной складкой между бровей. У него была мрачная, могучая красота.

Привлекательность Высоцкого весьма спорная. Лично я считаю его лицо особенным, красивым по-своему, но не отвечавшим канонам классической, общепризнанной красоты. Иным он нравился очень, тело имел атлетическое; говорят, Владимир Семёнович мог на руках на третий этаж подняться. Что вне всякого сомнения, энергетика его пробивала любой, даже самый неподъёмный зал. Его любили. Он был органичен и тем самым очень привлекателен. Одежду любил модную, необычную, дорогую. Всегда выделялся внешне.

Могу припомнить Платона с его богатырским телосложением и Марию Склодовскую-Кюри, которая, как говорят, была на редкость хороша собой.

Миловидна была, пожалуй, и Софья Ковалевская.

Леонардо да Винчи был не столько красивым, сколько ухоженным, подтянутым и нарядным, всегда в накрахмаленных белоснежных рубашках. Что же до прочих "красавцев", то вот они. Микеланджело был сутулым и имел злое, некрасивое лицо.

Сократа природа наградила большим черепом и плотной фигурой, не отличавшейся особой привлекательностью. Одевался он кое-как; ходил, опираясь на палку, а платье его могло выглядеть изрядно запылившимся.

Вольтер имел тщедушное тельце, на вид был очень болезненным. Его кадык торчал, нос был крючковатым, а на ногах – вздувшиеся подагрические шишки, вечно красные, воспалённые и доставлявшие ему страдания, так что лицо его часто имело мученическую гримасу.

Баснописец Крылов однажды спросил друзей, как бы получше одеться на званый ужин. Ему сказали:

– Причешись, и тебя никто не узнает!

Если вы внимательно посмотрите на его портрет на обложке книги басен, то лично убедитесь в "ухоженности" Ивана Андреевича и неземной "красоте".

Михаил Юрьевич Лермонтов был невысок, неказист и похож на барышню; кроме того, у него был хронический гастрит и скверный запах изо рта.

Николай Васильевич Гоголь. Его редкой непривлекательности я поражалась ещё в школе. Длиннющий нос, крохотные глазки, словно плачущее выражение лица, жалкие усы. Помню, как наша учитель литературы повесила на доску гоголевский портрет, а моя соседка по парте, давясь от смеха, сказала:

– Живут же люди с таким лицом!..

И ничего, любили ведь его друзья и уважали.

Александр Сергеевич Пушкин, согласитесь, под описание красавца тоже никак не подходил, и портреты его сильно приукрашены. Несмотря на это, он совершенно не комплексовал и пользовался успехом у женщин.

О том, какой красавицей была Марина Цветаева, можно судить по фотографиям с оттопыренным животом и сутулой спиной. Неухоженное одутловатое лицо, мешковатые платья, крестьянский стиль в одежде. И надо же, она имела успех, и её внешность – тоже.

Ганс Христиан Андерсен: маленькие глазки, вытянутое лицо, огромные кисти рук и стопы. Узкие плечи, впалая, чахоточная грудь.

Откровенно мелкий, узкоплечий и плешивый Ленин смог поставить на дыбы Россию. От него не отставал сухорукий, с тяжёлыми веками и сливообразным носом Сталин. О красоте Карла Маркса лучше даже не заикаться: это был просто панк того времени. Достаточно посмотреть на одну только нечёсаную шевелюру чуть ли не до пояса. Трудно оценить его лицо под такой растительностью, которой и леший бы позавидовал. И ничего, добились, чего хотели. Видно, его Энгельс неплохо спонсировал, а то вряд ли бы Маркс "Капитал" написал, у него и на мыло-то денег не хватало, оттого, видно, и не мылся месяцами.

В том, насколько были "хороши" собой такие звёзды, как Линкольн, Джексон и Франклин, вы можете лично убедиться, посмотрев на долларовые купюры разного достоинства. Уверяю вас, что даже и эти портреты не дадут вам полного представления об их "красоте". Линкольн, например, имел очень короткое тело и непропорционально длинные ноги, словно они начинались от подмышек. И ничего, это не помешало ему не только занять пост президента, но и славно потрудиться на благо родины, став одним из её национальных героев.

Уинстон Черчилль был безобразно толстым. Его фигура напоминала мороженое с шариком наверху и узким треугольным основанием. При этом мог быть на редкость обаятельным и всегда умел над собой пошутить.

Про Петра Первого сами знаете: пальцы, как у паука, глаза навыкат, усы клочьями. По некоторым слухам, он чуть ли не двойные сапоги носил для устойчивости, такая у него была маленькая нога.

Ни Кутузов, ни Суворов, ни Наполеон, ни Ганнибал не отличались красотой, но какое имели влияние.

Вспомним Екатерину Вторую, страдавшую от комплекса некрасивости, но, тем не менее, сумевшую немало сделать для России.

При всём сострадании к неудачникам, я никак не могу согласиться с тем, что красивая внешность – частный спутник влияния и авторитета, а несоответствие эталону якобы приводит к неудачам. Всё намного сложнее; красота – это чисто внутреннее. Даже формально некрасивые черты преобразятся, когда человек заговорит с огнём в речах. Красота, на мой взгляд, – характеристика личностная, а не внешняя. Можно быть красивым практически с любой данностью. И мне приходится часто видеть людей, которые могли бы стать красавцами, если бы не их тухлое, прокисшее выражение лица. И ничто так не испортит глаз, как отсутствие в них жизненной искры; а лица, не обременённые интеллектом, обычно светятся пустотой, которую не замазать никакой косметикой. И если бы зажглась искорка, и если бы загорелась мысль, и если бы была привлекательность улыбки и добра, то не просияло ли бы такое лицо?

Поспрашивайте актеров: яркость не заключена в красоте, а, скорее, в узнаваемости манеры, в подходе, в стиле, в глубине содержания того, что называется настоящей игрой. Двое из ста актёров красивы, но лишь один на миллион может стать выдающимся.

Наверное, дело в ней? Но люди и в Нигерии проделывают путь от глиняного пола до члена правительства.

Как часто я слышу, что в Арабских Эмиратах все сплошь миллионеры и в каждую пальму вкладывают ежедневно по тысяче долларов; а в Швеции можно жить на пособие, не работая; а в Германии врач получает столько, сколько в России министр. Вот мне бы туда! Там бы у меня всё пошло как по маслу или уж, во всяком случае, намного легче. Кто сказал, что легче означает лучше? Сергей Есенин, увидев жизнь за границей, назвал тамошних людей могильными червями, дома которых, как он сказал, гробы. У бюргера, может, и шикарнее плинтус, но его душа ожирела, так же как и шея, от того, что ко всем углам подушки привязаны, и упасть некуда. Живи себе по правилам, по расписанию, ешь гамбургеры да сосиски, жирей, телевизор смотри да меняй одну машину на другую. А всё, что не можешь сразу захапать, покупай в кредит; живи в долг, накапливай счета. Это ещё вопрос, какое из рабств хуже: рабство нищеты или рабство кредитов. У русского Ивана, по крайней мере, душа жива и в борьбе он закалён так, что никому не одолеть его, потому что он каждый день выживает, как на войне.

Я привыкла думать, что везде есть возможности, равно как и везде их можно упустить. Если только кто-нибудь вздумает объяснять все свои проблемы страной проживания, знайте, что перед вами – неудачник.

Ну, конечно же, всё дело в нём! Я постоянно слышу разговоры о том, что проще, видите ли, начинать своё предприятие, когда есть деньги. Уже в самом этом рассуждении скрывается неудачник. Всё, что он знает о деньгах, так это как их тратить; поэтому, когда заходит речь о первичном капитале, он думает с позиций того, как было бы хорошо, будь у него деньги, и как плохо, что их нет. Неудачник никогда не думает о том, как создать капитал. Ему в принципе не нравится идея создавать. Он жаждет тратить, а фактически разорять, разрушать. Тот, кто не в состоянии создать деньги, вряд ли умело ими распорядится.

Есть и ещё один важный пункт. В состоянии наличия ресурсов человек расслабляется: напрягаться ведь незачем; поэтому дети богатых родителей нередко бесятся с жиру и не в силах управлять даже тем рестораном, где папа уже всё наладил. Им лень даже за выручкой приходить, они не привыкли что-нибудь делать. Всё и так было, как само собой разумеющееся. А вы вспомните клубнику из парника: был ли хоть раз у неё такой же ароматный вкус, как у той, что растёт на сырой земле и борется с крыжовником за выживание?.. Парниковая клубника всегда ровная, красивая и резиновая, вкуса никакого. Вот и в жизни так же: всякий борющийся за место под солнцем начинает плодоносить во всю мощь, а парниковые растеньица остаётся только пожалеть.

Когда разоряется миллионер, он думает, как снова стать миллионером; когда же разоряется чернорабочий, он снова ищет работу чернорабочего. Всё в мозгах, и деньги – не исключение.

Неудачники часто объясняют чужой успех наличием таланта, а их, мол, Бог обделил. Таланты даны большинству, если не всем. Человек, который считает себя бездарным, уже может ложиться в могилу. Ему не светит в этой жизни ничего хорошего. Если кто-то считает себя неудавшимся творением, ошибкой Создателя, то всё напрасно. Поверить в свой талант, отыскать его, развить и приумножить – это колоссальное усилие воли и конечно, проще сидеть и ныть, что таланта нет.

Талант – это любое ваше преимущество в способности делать что-либо по сравнению со среднежалким лентяем. Чтобы разорваться в своих талантах, выпишите всё, что вы хорошо (сносно, прилично, отлично, отменно, великолепно) умеете делать. Список должен содержать не менее 20 пунктов. Теперь вычёркивайте одно за другим то, что не нанесёт вашей личности ущерба; то, без чего вы согласны жить. Скажем, способность танцевать вы готовы утратить, а вот отказаться от умения фотографировать – не в силах. В данном случае талант фотографа и будет ключевым. Его-то и нужно развивать и приумножать ежедневно.

Ну конечно, у него ведь папа в мэрии! Естественно, взяли её, а не меня, потому что её мать там работает! Он продвинулся только благодаря его связям! Если бы не его блатная еврейская семейка, ничего бы у него не вышло!

Это типичное нытьё неудачников, завистников и трутней. Они так говорят, потому что хотели бы забраться повыше без особых усилий, и злобствуют, что повезло не им.

В одной умной книге написано: «Пусть не позавидует сердце ваше грешникам». Если человек хорош – то порадуйтесь, что ему повезло, а если плох, то нечего и завидовать. Даже если кто-то и пробрался наверх благодаря связям, то не тратьте силы на обсуждение этого. Лучше создавайте связи; они и в самом деле могут кое-что значить. Особенно важны добрые отношения с соседями; рано или поздно каждый это оценит.

Для того, чтобы реализовать свой потенциал и достичь реализации задуманного, нужна совокупность некоторых условий, и уж конечно это не шаблонный набор: связи, успешная страна, красивая внешность, мешок денег и талант в общепринятом значении этого слова. У людей, оставивших след в истории, политике, науке, искусстве, музыке или литературе, проявлялись некие общие черты в поведении, которые доступны многим. Но только этим воспользуется один на миллион, у него-то и есть шанс на самореализацию, в какой бы стране он ни жил. Я готова рассказать подробнее об этих чертах в поведении. И даже среди тех, кто это прочтёт, меньше половины станут действовать. Я всегда говорила, что живу и работаю для меньшинства, а большинство меня не интересует.

Эту книгу я написала не для того, чтобы вы восхищались мной, чего я, безусловно, заслуживаю; но чтобы вы наконец оторвались от дивана. Вам ещё рано привыкать к горизонтальному покою.

Настоящие преимущества дают, конечно же, не красота, не страна проживания, не случайное везение и не талант (в смысле готового дара, который не надо развивать). Гении потому гениями и стали, что отличались некими общими чертами в поведении. Именно эти черты смогли довести их талант до совершенства и получить плоды, оставшиеся в вечности.

Вот эти черты в поведении. Условия, дающие дополнительные шансы на успех.

1. Письменно сформулированные цели на ближайшие 5-10 лет. Цели конкретные, детально структурированные с точки зрения критериев ПИМКОС.

2. Подробный план достижения целей.

3. Упорнейшие действия в направлении заданных целей.

4. Письменный анализ результатов.

5. Фактор "Б" – фактор внутреннего благородства намерений.

Какую жизнь можно считать эффективной? Вот четыре удобных критерия.

1. Переход из зоны мечты в зону реальности. Предположим, когда-то вы только мечтали о своей фотостудии, а теперь она у вас есть.

2. Эффективное преодоление проблем. Как-то мне попал в руки «идеологический паспорт» работника крупной сети универсамов. Руководство разработало его, чтобы поднять боевой дух сотрудников. «Паспорт» выглядел прямо как настоящий, такого же размера и с розовыми гербовыми страницами. На одной из них было написано:

«Работать – значит иметь проблемы. Преодолевать их – значит управлять своей жизнью».

3. Ощущение удовлетворения. Чисто субъективный, но очень верный критерий.

4. Ресурсное состояние. В этом состоянии человек способен помогать не только добрым словом, но и деньгами, а также поддерживать, участвовать, прощать и сорадоваться. Это состояние донора, способность давать. Антиподом ресурсного состояния является состояние пиявки, когда человек берёт, берёт и берёт. Сосёт, сосёт и сосёт – и ему всё мало. Но ведь сильные и должны сносить немощи бессильных, в том числе и пиявок. Немощи – это всё то, что человек не может, на что не имеет мощи, то есть сил. Когда в поговорке утверждается, что сильный великодушен, речь идёт о ресурсности сильного человека.

Глава 6
Осёл системы

Что излучаешь, то и получаешь.

Грэйс

В этой главе я расскажу то, о чём говорить не хочется, ведь мир любит героев, которые стали ими внезапно, таинственно, непонятно, неизвестно как. Как только люди узнают секреты роста других, то эти секреты, став всеобщим достоянием, превращаются в обыденность. Люди, раскрывшие секреты своего успеха, становятся своими в доску, и каждый рад сказать, что, мол, эта тётка, нынешний заммэра Иерусалима, чуть ли не билеты в Пулково продавала несколько лет назад. Так что ей просто повезло. А теперь я расскажу вам, как мне довелось побыть «ослом системы» с морковкой перед носом, к которой я всё шла и шла.

В школе нас заставляли собирать макулатуру и металлолом. Это был 1986 год. Лазая по грязным дворам, я топтала картонные коробки, тащила из дома газеты и даже те журналы, которые, как я догадывалась, были нужны отцу. Я работала на цифры и хотела быть первой. Позже, много лет спустя, я задумалась: быть первой перед кем? И что давало мне попадание на доску почёта? Ради своего имени в списках «лучших» я рвала когти, отыскивая трубы и батареи и «героически» таща их к пункту сбора металлолома. При этом я искренне считала тунеядцами тех одноклассников, которые не желали выполнять эту работу за вымпел и за грамоту.

То, что с нами делали, было типичным использованием ослов системой. Наказанием служил негатив классного руководителя и завуча, замечания в дневнике и осуждение теми ослами системы, которые были наиболее хорошо дрессированы. Чуть позже я примкнула к студентам, которых две недели использовали на сборе урожая за похлёбку и называли всё это романтикой. Так делают и сейчас. Не строят ли солдаты дачи отцам города? Молодежь уклонялась бы от армии не так злостно, будь в ней больше патриотизма и меньше наглого использования новобранцев, как скота. Если уж зашла речь об армии, то я за службу Родине. Только она не должна превращаться в службу чужим вожделениям.

Я бывала ослом системы не раз. Так, когда я училась в мединституте, мне очень хотелось быть материально независимой; и я не придумала ничего лучше, чем устроиться в систему института, то есть стать его ослом. Я устроилась работать в анатомичку, так что в трудовой книжке появилась запись "Препаратор морга". Сама теперь не понимаю, на что я надеялась, если моя стипендия составляла рублей двести пятьдесят или около того, а зарплата в анатомичке только сто сорок. Мой рабочий день начинался с того, что я открывала алюминиевую ванну с плававшими в формалине частями трупов. Не буду приукрашивать, расскажу как есть. Мерзкий раствор вонял так, что я уверена: этого не испытывал ни один из жрецов, бальзамируя какого-нибудь Тутанхамона.

Комната для ослов, подобных мне, находилась за перегородкой, рядом с ваннами. Окон не было, вместо двери дыра. Для ослов в самый раз. Похоже, они не только смирились со своей участью, не только привыкли, но даже гордились ею. Они, видите ли, такие крутые, трупов не боятся. А на фоне омерзительной вони пьют чай. Типажи были странноватые. Одна девица занималась стукачеством, доносила заведующей анатомичкой, кто в каком углу чихнул.

Один тип был лет двадцати восьми, прикидывался панком: ему, дескать, на всё плевать, а в особенности на то, как одеваться. Он носил ботинки времен Второй мировой войны, задрипанную кожаную жилетку с оторванными пуговицами, сальные волосы и чёрные ломаные ногти. Если бы Сальвадор Дали писал с него портрет, то мог бы назвать его "Типичная задница неудачника, вызванная полётом осла вокруг таза с кишками". Этот тип был вечно мрачен, озлоблен на весь мир и хвастался тем, что завёл себе чёрного как смоль ворона. Он обучал его говорить и сидеть на руке, вцепившись когтями в специально сделанную для этого перчатку. Зачем он приносил в анатомичку ворона? Ну как же! Он демонстрировал своё единственное достижение; других ведь не было, а выделиться хотелось. Демонстрация богачом своих денег – тоже своего рода публичная истерика: "Обратите, ну обратите же на меня внимание!". Так и тот тип из анатомички хотел хоть чем-то привлечь внимание остальных.

Ещё одна девица словно отбывала в анатомичке срок. Она устроилась на полторы ставки. Дело в том, что эта ленивица не первый год не могла поступить в институт, и потому пошла работать лаборантом, да там разведала, что год в анатомичке, всего лишь год, – и ты поступаешь; начальство гарантирует, ослы очень нужны. Ну, подумаешь, одним бюджетным местом больше и ещё один тупой врач будет не в силах запомнить норму сахара в крови и лейкоцитов в моче. Подумаешь! Зато год он будет вкалывать на систему за зарплату, на которую можно купить только одни приличные трусы. Потом, скорее всего, этот же осёл все оставшиеся шесть лет будет торчать в анатомичке. Почему? Привычка – раз. Тусовка с заведующим – два. А через него – выход на преподавателей. Авось пощадят на экзаменах!

Я тоже пыталась по-своему отличиться и обратить на себя внимание тем, что могу работать "лучше всех", как я и привыкла. В то время я и не подозревала, что для некоторых ослов вроде меня это великий стимул. У меня золотые руки; я всегда могла не только починить цепочку, но и заклепать у велосипеда цепь. Пугачи я изготовляла лучше мальчишек, для чего всегда умела раздобыть резину от велосипедной камеры и медную трубочку из какого-нибудь механизма. Вырезать фигурку из дерева, сделать отменный массаж и даже вьшожить фундамент дома с гидроизоляцией – всё это давалось мне легко. Сам процесс изготовления всякой всячины доставлял мне удовольствие. В то время я страшно гордилась открытием, что руки мои росли не из тазобедренного, а из плечевого сустава (намного позже я заподозрила, что растут они из головы). А тогда я принялась с фанатичным рвением изготовлять препараты.

Мне легко удавалось расчистить мелкие сосуды на поверхности сердца, оголить рельеф мышц и даже изготовить препарат спинного мозга, удалив костными кусачками позвоночный каркас. Иногда я сама удивлялась тому, как мне удавалось делать столь сложные вещи. Что же я пыталась доказать?.. То, что я несомненно лучше прочих и заслуживаю большего. Что же я заслужила? Некоторые препараты забирали в музей, другие куда-то уносила заведующая. Хвалила она меня скудно, но по выражению её лица я понимала, что она не верит своим глазам, видя мои способности. Мне же хотелось раскачать её остолбенелость! Ах, на что я тратила время, молодость и талант! На то, чтобы потом написать эти строки? Не только. Я постигла, как система использует, пожирает и перерабатывает ослов вместе с хвостом.

Очень скоро заведующая стала контролировать мою работу каждый день, давая всё новые задания. Она почуяла, что осёл хорош, и из него можно многое выжать. Кому рапортовала она о "своих" достижениях? Не знаю. Но её рвение и повышенный интерес к моей работе были очевидными, а не на одном из препаратов, мастерски изготовленных мной, не осталось даже моей фамилии; премий мне тоже не давали, да и зарплата не росла. Росла только нагрузка. Так я постигла истину: стегают ту лошадь, которая везёт. Всё это меня утомило. До сих пор не могу понять, на что же я надеялась? Через несколько лет я объяснила себе это словами, что большинство ослов бредёт по утоптанной дорожке, а привычка пожирает все силы. Не остаётся сил для перемен.

Я долго сидела в однообразной позе, склонившись над мраморным препаровочным столом. Сидела до тёмных кругов под глазами и до самых сумерек. Думая над тем, каковы мои внутренние мотивы променять весну и общение на трупарню, я вдруг поняла, что во мне невероятно развит эффект завершения действия. Он дан всем целеустремлённым людям. Именно так я подходила ко всему, приходилось ли белить потолок или стирать вещи. Я трудилась, пока не падала. Мне нужен был результат! Это удивительное свойство мозга вложено в меня самим Создателем. Неужели для того, чтобы я распылялась и продавала молодость за чаевые?

Осознав это, я почему-то не смогла сразу уйти, а вместо этого стала избегать работы, приходить с огромными опозданиями и всячески отлынивать от нагрузки. У меня исчезла мотивация. И если раньше меня терпели за то, что я пахала за всех, то теперь стала открыто проявляться озлобленность. На меня постоянно жаловались, что я не вписываюсь в коллектив, критикую начальство, прихожу, когда сочту нужным, и всё такое. Получив очередную зарплату, я уволилась. Выбыла из системы.

Я приобрела у жизни ценнейший урок! Формалин, пожиравший мои глаза, словно кричал: "Разве ты не видишь?". Я сделала массу наблюдений. Вот они. С трупами работают, как правило, люди, не состоявшиеся в жизни, с большим уровнем цинизма, который только усиливается. Всё, что им остаётся, – считать трупные пятна и хвастаться количеством вскрытий. Они считают себя служителями науки, но подавляющее большинство из них не может выдумать ничего лучше фразы: "Кто-то ведь должен этим заниматься!". Одно дело, имея цель, постигнуть что-то важное для жизни; рыться на кладбище, как это делал Леонардо да Винчи. И совсем другое – идти в трупную мастерскую только потому, что она подвернулась на пути. Сколько нам всего ещё подвернётся? Даже делать гробы должно быть служением из сострадания к чужому горю. Стоит ли становиться гробовщиком оттого, что им был твой дед, который завещал тебе свою мастерскую? Или оттого, что гробовщик никогда не разорится? Служить смерти имеет смысл только тогда, когда это призвание, а не надругательство над собой, не то зловоние распространится и через твои шутки, и анекдоты, и даже запах.

Наша преподавательница по патологической анатомии искренне радовалась тому, как ей привычно и легко в морге. "Как дома!", – говорила она, а видя раздувшееся тело, сладострастно приговаривала: "Как всё запущено! Кто хочет быть первым сегодня?" – имея в виду вскрытие для определения причины смерти. "Не все же такие!", – скажете вы. Ну что же, и книга моя не для всех, а только для тех, кто уже задыхается от затянувшихся похорон своего потенциала. К моим наблюдениям относится также и то, что, выбирая работу, люди не думают, а берут первое подвернувшееся. Это случается по причине низкой самооценки. Довольно быстро человек превращается в то, что делает, и становится ослом системы. Господь Бог уважителен. Он уважает любой выбор, в том числе и выбор стать ослом.