Текст книги "Твоя на год"

Глава 3. Рина

Я смешиваю коктейль и кладу в стакан соломинку, прежде чем повернуться к Марку.

– Лучше?

Работать в баре оказалось намного сложнее, чем в кафе. Темп нереально быстрый, я едва успеваю. Марк одаривает меня сексуальной улыбкой:

– Уже намного лучше, красавица.

Я краснею. Марк красив, с ним весело, и он тешит мое самолюбие своими кокетливыми подмигиваниями. Хотя, конечно, я здесь только по одной причине – заработать больше денег.

Коле стало лучше при новом лечении, но стоит этот инсулин… Пришлось опять просрочить выплаты по кредитам и займам. Об этом я вообще стараюсь не думать, сосредотачиваюсь на работе. За обслуживание бара в клубе “Ruin” хорошо платят, но моя цель – второй этаж. Я знаю, что чаевые там огромные, но сразу меня туда не взяли.

– Эй, Марк, сколько времени нужно отработать, чтобы перейти на второй этаж?

Его бровь с пирсингом приподнимается:

– Ты хочешь работать на втором этаже?

– Нет, она этого не хочет.

Мир буквально замирает, когда я слышу этот голос. Я медленно поворачиваюсь и теряю дар речи при виде человека, который разбил мое сердце и выбросил меня, как мусор.

Данила Краснов.

Его чувственные губы искривлены в презрительной ухмылке, а глаза кажутся не просто серыми, а стальными.

– Какого черта ты здесь делаешь?!

Я вижу, как Марк быстро уходит в другую сторону бара, боясь, что грозящий скандал зацепит и его.

Данила смотрит на меня с нескрываемой враждебностью. Такой высокомерный придурок. Интересно, существовал ли вообще когда-нибудь мальчик, которого я любила, или все это было плодом моего воображения?

Я выпрямляю спину. Я не покажу этому человеку, как сильно меня задели его слова.

– Я здесь работаю.

– Нет, ты совершенно точно здесь не работаешь.

Я усмехаюсь, чувствуя, как во мне вспыхивает гнев, и поворачиваюсь к Даниле спиной. Меньше всего мне нужно, чтобы меня уволили с этой работы из-за ссоры с богатым дурачком, которого я когда-то знала. Нет, не просто знала. Когда-то он был для меня всем.

Марк едва заметно качает головой, как будто пытается предупредить меня о чем-то.

– Уходи, Данила, я работаю. Нам нечего сказать друг другу.

– Я сказал, что ты здесь не работаешь!

Я вскрикиваю, когда Данила обходит бар и хватает меня за руку, таща за собой. Я едва удерживаю равновесие на своих дурацких каблуках.

– Данила, какого черта ты делаешь?! Из-за тебя меня уволят!

Когда мы подходим к стойке хостес, Данила заталкивает меня в раздевалку для персонала, а я наконец-то вырываюсь из его хватки и отступаю как можно дальше.

Этот мужчина совсем не похож на того мальчика, которого я помню, он опасен. Холодный и жестокий, смотрит на меня с презрением. И все же мое тело все еще реагирует на его прикосновения, мое запястье покалывает, как будто по нему проходит ток.

– Почему ты здесь, Рина?

– Не называй меня так, меня зовут Катя.

– Нет, для меня ты всегда будешь моей Риной.

Гнев сжигает меня, но мне так больно от того, что Нила назвал меня своей. Было время, когда я была готова продать душу дьяволу, чтобы принадлежать Даниле. Но это было до того, как Нила взял самое мое драгоценное и раздавил. Теперь сам Данила кажется мне дьяволом.

– Я для вас никто, Данила Федорович.

Я тычу Данилу в грудь, он ухмыляется, но это не та сексуальная ухмылка, которую я помню. Сегодняшняя гримаса лишена тепла и сострадания.

– Все еще не можешь убрать от меня руки, Рина?

Я отдергиваю руку, но недостаточно быстро, он крепко сжимает мое запястье и кладет его обратно на белую рубашку.

– Мечтай. Ты мне отвратителен.

Я сдавленно вздыхаю, когда Данила прижимает меня к стене так крепко, что я чувствую своим животом его твердый член.

– Правда, Рина? Отвратителен после всего, что между нами было?

Он так просто говорит это, будто когда-то не уничтожил меня.

– Ничего особенного между нами не было.

Его челюсти сжимаются от гнева, и на секунду мне становится страшно. Кем бы ни был этот человек сейчас, я не верю, что он причинит мне физическую боль.

– Неужели? – Он наклоняет голову, а я снова пытаюсь отдернуть руку, но он сжимает ее до боли сильно. – Я думаю, ты врешь.

Господи, ну за что? Моя жизнь сейчас и так полное дерьмо, зачем мне еще и Данила Краснов?

– Я не вру, мы были никем друг для друга. Ты пользовался мной, пока не появился кто-то более подходящий.

– Чушь собачья.

Его голос спокоен, сдержан и глубок, как мурлыканье.

Я хочу прямо сейчас спросить, за что он со мной так, но вовремя одергиваю себя. Я больше не дам ему повода думать, что он важен мне, не позволю Даниле Краснову что-либо у меня отнять.

Его рука скользит вниз по моей руке, и я невольно вздрагиваю, заставляя Нилу ухмыляться. Он просто дьявол. Я вздергиваю подбородок и пристально смотрю на него, отчего он улыбается еще шире, сверкнув ровными белыми зубами.

– Такая дерзкая, Рина. Я и забыл, какая ты горячая.

– Отстань от меня!

– Не раньше, чем я узнаю, соврала ли ты мне.

Прежде чем я успеваю ответить, мое тело выгибается от прикосновения его пальцев к моей киске. Чертова короткая юбка! Чертов Данила Краснов!

Его пальцы отодвигают тонкую ткань моих трусиков, он проводит пальцами по моей киске, покрывая их доказательствами моей лжи. Я хочу стонать и извиваться.

– Ты такая мокренькая, Рина. Неужели не я тебя возбуждаю?

– Не ты.

Мне ненавистна мысль о том, что он думает, будто я все еще хочу его. Большой палец Данилы дразнит мой клитор, мужчина неотрывно смотрит на меня.

– Тогда кто? Один из клиентов?

Я молчу, надеясь, что моя ненависть к нему очевидна, а он продолжает мучить меня своими волшебными пальцами. Мои бедра слегка покачиваются, стремясь к большему.

– Может быть, Марк?

Я стискиваю зубы, подавляя стон, застрявший у меня в горле.

– Да, – лгу я.

Пусть Данила не думает, что у него есть какая-то власть надо мной.

Я должна оттолкнуть его и позвать на помощь, ведь он прикасается ко мне так, словно я принадлежу ему. Но я не могу, потому что Данила Краснов всегда владел моим телом и, кажется, до сих пор владеет, но я никогда не позволю ему узнать об этом.

Данила надавливает на мой клитор. Стон вырывается из моей груди, я уже на грани сильного оргазма, а ведь Нила едва прикоснулся ко мне. Прошло слишком много времени с тех пор, как я испытывала хоть что-то. Мне так сильно нужно кончить, что кажется, будто меня накачали наркотиками.

– Вот так, Рина, оседлай мою руку. Кончай мне на пальцы.

Его слова звучат у моей шеи, там, где его губы касаются моего пульса. Он не целует меня и не прикасается ко мне где-либо еще, и это кажется неправильным, но таким нужным. Я же трусь о его руку, я на пике желания.

– Посмотри на меня!

От его грубого требования мои глаза распахиваются, и я вижу, что Нила смотрит на меня с таким жаром, будто того и гляди загорится весь клуб.

– Кончай для меня, Рина.

Мое тело реагирует на команду Данилы, я напрягаюсь, прежде чем ощущения захлестывают меня. Я вскрикиваю, мои руки цепляются за его костюм, когда от оргазма у меня подкашиваются ноги. Только ощущение его тела рядом со мной удерживает меня в вертикальном положении.

Когда я прихожу в себя от удовольствия, которое он мне доставил, я ненавижу его еще сильнее, чем раньше. В глубине души я знаю, что он остановился бы, если бы я попросила. В Ниле много плохих качеств, но он бы никогда не принудил женщину. Проблема во мне. Стыд пронизывает меня, я отворачиваюсь от взгляда Данилы. Его пальцы приподнимают мой подбородок, и я наблюдаю, как он облизывает два пальца, которые были внутри меня.

Его глаза закрываются, а бедра прижимаются ко мне, вызывая пульсацию желания в моем клиторе.

– Не похоже, что я вызываю у тебя отвращение, Рина.

Мне нужно убраться от Нилы подальше, он морочит меня, я не могу думать, я даже дышать не могу рядом с ним.

– Иди к черту, Данила. Мне нужно возвращаться к работе.

Данила закрывает глаза, а когда открывает, его взгляд уже совсем другой, холодный. Это больше не тот мужчина, что заставил меня кончить ярче, чем когда-либо прежде. Нила идет к двери, оставляя мою юбку задранной на бедрах.

– Возможно, ты права. Рина, которую я знал, никогда не оделась бы как шлюха и не позволила бы мужчине такое с собой делать.

Прежде чем я успеваю что-либо возразить, Данила уходит, оставляя меня потрясенную и злую.

Я расправляю юбку и возвращаюсь в бар, избегая обеспокоенного взгляда Марка. Остаток ночи я работаю не покладая рук под холодным взглядом Данилы Краснова, хмуро наблюдающего за мной с балкона второго этажа.

Около десяти Марк исчезает, и я не вижу его до конца ночи. Возможно, он плохо себя чувствовал, так как выглядел немного осунувшимся, когда вернулся.

Глава 4. Нила

Я не знаю, почему я здесь. Я опять мучаю себя, но не могу остановиться. Я стоял на этом балконе каждую ночь целые три недели, наблюдал за ней, желая ее и зная, что я не могу обладать ею. Она – окно в мое прошлое, к мужчине, которого больше не существует. И все же я возбуждаюсь каждый раз, когда вспоминаю вкус ее смазки на своих пальцах. Она была так хороша, когда кончала от моих пальцев, я едва сам не кончил в штаны. Как подросток с порножурналом.

Мой член уже ноет из-за того, что я часто дрочу, представляя ее. И опять я здесь, жду, наблюдаю, как гребаный преследователь. Я уговаривал Сережу уволить ее, но после того, как я уволил Марка, Сергей разозлился. Марк не должен был так похотливо смотреть на ту, что принадлежит мне. Сергей же теперь отказывается увольнять работников без уважительной причины. А реальной причины у меня и не было. Я даже попросил Рената просмотреть ее социальные сети, но он почти ничего не нашел. Рина – призрак, прекрасная тайна, и я хочу получить ответы. Я хочу сломать ее, погубить…

Да, в глубине души осталась та крошечная часть меня, что хочет защитить маленькую Рину, сделать ее навсегда своей. Но этого чувства во мне быть не должно.

Взрослые мужчины боятся меня, мои друзья осторожны со мной, а она встретила меня с высоко поднятой головой. Это меня интригует, так что, возможно, я позволю ей остаться и работать, пока сама не уволится. Я с удовольствием понаблюдаю за этим, глядя на нее сверху вниз.

Моя маленькая Рина выросла из милого ребенка и любопытного застенчивого подростка в потрясающе красивую женщину. В ее движениях сквозит спокойная уверенность, и все же я вижу уязвимость, которую она пытается скрыть. Именно эта брешь в ее броне заставляет меня остановиться. Мне следует держаться от нее подальше. Однажды я причинил ей боль и не хочу делать этого снова. Пусть она разбила мне сердце. Рина до сих пор может сделать меня слабым, но я этого не допущу.

Сергей подходит и облокачивается рядом со мной на перила балкона.

– Ты все преследуешь новую барменшу?

Я хмуро смотрю на него, желая справиться со своим плохим настроением в одиночестве.

– Я не преследую ее. Я наблюдаю за ней.

Он усмехается, заставляя меня сердито на него посмотреть.

– Что же между вами произошло, что ты стал еще большим мудаком, чем всегда был?

Мало кто мог вот так со мной разговаривать.

– Я ей не доверяю.

– Почему? Она отлично работает. Клиенты любят ее, персонал уважает, она никогда не опаздывает и быстро учится.

Я не собираюсь рассказывать ему о своей истории с Риной, поэтому просто хмыкаю в ответ.

– Ты пришел сюда, чтобы выбесить меня или за чем-то еще?

– У меня тут расписание, и на этой неделе твоя очередь подписывать его.

Коллега передает мне бумаги. Сергей иногда бывает таким старпером со своей одержимостью бумагами. Рената это страшно бесит, из-за чего Серега ходит с бумагами в два раза чаще. Мы мало интересуемся сотрудниками, но Сергей настаивает, чтобы мы знали о кадровых перестановках и расписании сотрудников. Так, каждый из соучредителей по очереди подписывает расписание раз в неделю.

Я просматриваю списки, и мои глаза останавливаются на одном имени. Я хмурюсь, когда вижу, что на следующей неделе Рина должна начать работать на втором этаже. Мне не хочется видеть ее так близко, но меня тянет поиграть с ней, посмотреть, смогу ли я добиться реакции. Она игнорирует меня с той ночи, когда я заставил ее кончить, и мне это не нравится.

Я вычеркиваю Рину из списков второго этажа и вписываю другого бармена. Если она хочет на второй этаж, ей придется прийти и попросить меня.

Я возвращаю список Сереже.

– Я обещал ей второй этаж на этой неделе.

– Это твоя ошибка, а не моя. Она не готова, но, если начнет спорить, пусть подойдет ко мне.

Сергей качает головой:

– В чем твоя проблема, Данила? Чего ты к ней цепляешься?

– У меня нет проблем. Я просто не думаю, что она подходит для нашего клуба.

– Категорически не согласен.

Мои глаза блуждают по бару в поисках Рины, и я хмурюсь, наблюдая, как она непринужденно смеется с другими. Я знаю, что она делает. Она пытается соблазнить меня, но у нее ничего не получится. У нее был шанс, и она его упустила. Я предложил ей весь мир, а она, не задумываясь, швырнула его мне в лицо. Рина поймет, что я никому не даю второго шанса. Ты перечишь мне один-единственный раз – и сразу умираешь для меня.

И все же, когда я смотрю на нее, по моему позвоночнику пробегает волна желания, смешиваясь с сомнениями, которых я никогда раньше не испытывал. Есть причина, по которой никто не переходит мне дорогу. Я не проигрываю. Я никогда не сомневаюсь в себе, но с тех пор, как Рина вернулась в мою жизнь, все перевернулось с ног на голову.

– Будет возмущаться, пришли ее ко мне. У меня хватит яиц, чтобы ее уволить.

– Пошел ты, Данила. У меня нет проблем с выполнением своей работы, но я не уволю чудесную сотрудницу только потому, что ты хочешь ее трахнуть.

Я бросаю на него жесткий взгляд:

– Осторожнее, Сергей.

Гнев пробегает по моему телу, я сжимаю стакан. Я не хочу ссориться с другом, но я не потерплю такого тона. Сергей выдерживает мой пристальный взгляд, не отступая ни на шаг. Вот почему мы друзья. Мы одинаковые. И потому споры неизбежны.

Наконец, он отводит взгляд и переворачивает страницу в блокноте.

– На данный момент у нас есть три заявки на участие в аукционе. Я собираюсь назначить его на первую неделю мая, если это устроит всех. Это дает мне время организовать промоакцию и заинтересовать подписчиков. Я подумал, что мы могли бы начать с того, что девушки неделю будут работать официантками на этом этаже, а затем, за неделю до аукциона, отправятся на третий.

– Мне все еще не нравится решение продавать в нашем клубе секс. Мы ведь стоим на том, что все происходит только по согласию. Мы зарабатываем на еде и напитках, мы не сутенеры.

– Удивительно, что для тебя это так важно, конечно, – закатывает глаза Буревой.

– Да просто это незаконно. А мы достаточно времени и сил потратили, чтобы сделать клуб чистым.

– Думаю, Данила, мы решим любые проблемы, если, а это вряд ли, они возникнут. И в любом случае большинство выступило за аукцион.

– Угу, – киваю я.

– Ладно. Что ж, пойду сообщу твоей девушке, что пока она не может работать на втором этаже.

Я смотрю на бар и вижу, как она улыбается какому-то неряшливому засранцу, передавая ему выпивку. Ее голова запрокидывается, обнажая длинную шею. Рина смеется над тем, что сказал этот придурок. Моя рука сжимает стакан, я ставлю его на стол, чтобы не раздавить.

Сверху я вижу кремовый изгиб ее груди в обтягивающей футболке, и внезапно у меня возникает желание сменить всю униформу на мешковатые водолазки. Хотя это никак не помогло бы. Рина и в мешке из-под картошки будет потрясающе выглядеть.

Я замечал, какая она худая, видел темные круги у нее под глазами, которые не может скрыть никакая косметика. Увеличивать видео с камер слежения каждую ночь и дрочить в своей квартире как последний придурок, – это уже привычка, от которой я не могу избавиться. Это заставляет меня ненавидеть Рину еще больше.

– Она не моя девушка.

– Тебе просто нужно потрахаться, Данила.

– Может, ты и прав. Возможно, мне просто нужно найти какую-нибудь горячую киску.

Сергей хлопает меня по плечу:

– Вот это мой мальчик, узнаю. У Бека в шестой комнате несколько девушек. Можешь присоединиться к нему.

Я пожимаю плечами, мысль о том, чтобы разделить сегодняшний вечер с Беком, оставляет меня равнодушным. Мы делили девочек и раньше, и не только мы с Беком, но сейчас у меня нет никакого желания.

– Может быть.

– Значит, никакого Кате второго этажа?

– Да. Не хочу видеть ее так близко. Не удержусь.

– Я дам ей знать, но это позор, Данила. Здесь она была бы очень популярна.

– Отвали, Серег.

Сергей качает головой и спускается обратно. Я наблюдаю, как он направляется к бару и разговаривает с Риной. У меня животная потребность заявить на нее права, пометить ее как свою, чтобы каждый мужчина знал, кому она принадлежит. Желание сделать ее только своей борется с желанием причинить ей боль, как Рина причинила мне. Хотя, может, я должен поблагодарить ее? Уход Рины сделал меня тем человеком, которым я являюсь сегодня, и я горжусь тем, чего уже достиг. Я неприлично богат, получаю все, что хочу, и трахаю первоклассных кисок, которые потом не трахают мне мозг. Вероятно, потому, что они знают, что мне наплевать на кого-либо, кроме семьи. Я даже друзьями мало кого считаю.

Рина переводит взгляд на меня, и я понимаю, что Сергей рассказал ей. Ее щеки розовеют, и я не знаю, злость это или обида. Все, что я знаю, это то, что я хочу ее прямо сейчас.

Я поднимаю свой бокал, поддразнивая. Не знаю зачем. Наверное, я хочу наказать ее. Наказать за то, что она бросила меня, за то, что сделала так, что я, черт возьми, не могу ее забыть!

Я смотрю, как Рина быстро идет к лестнице и спорит с вышибалой, прежде чем Сергей кивает, чтобы ее пропустили. Рина всегда отличалась вспыльчивым характером, мне нравится наблюдать за этим. Я допиваю последний глоток виски, когда она подходит ко мне. Я вижу Сергея, пришедшего следом. Меня бесит его беспокойство за нее. Рина ему не принадлежит.

Глава 5. Рина

Я сосредотачиваюсь на своем дыхании, позволяя теплой воде из душа снять напряжение с моих плеч. Тетя Маша была удивлена, увидев меня дома так рано, но, похоже, почувствовала, что мне нужно немного побыть одной. Вместо долгих расспросов она просто ушла в свою комнату.

Тете Маше шестьдесят пять лет, и у нее трое внуков, с которыми она не видится. Мы снимаем у тети Маши комнату в ее двушке в Бутово. Я знаю, что Коля заполняет пустоту в жизни тети Маши, но я никогда не смогу отплатить ей за то, что она делает для нас.

Без нее я бы пропала. Она – яркий пример доброты, и все же я ненавижу сочувствие, с которым она смотрела на меня сегодня вечером.

Во всем виноват Данила, этот дьявол во плоти. С той самой первой ночи, когда он показал мне, какой слабой, по его мнению, я была, он издевался надо мной. Наблюдал за мной, заставлял меня чувствовать себя добычей.

Он больше никогда не разговаривал со мной и не приближался ко мне, но я знаю, что он был причиной увольнения Марка. Я хотела поговорить с Данилой, но Марк отговорил меня. Сказал, что ему предложили должность менеджера в другом месте, но я чувствовала, что Марк врет. Данила просто доказывает, что он сильнее и значимее меня. Все так же, как тогда. Я слаба и не принадлежу себе. Вот только в прошлый раз Даня был на моей стороне, а теперь он мой противник. Другое дело, что теперь мне есть что терять. Гораздо большее, чем гордость и сердце.

Выключив воду, я заворачиваю волосы в полотенце и натягиваю старую, выцветшую ночную рубашку, которую ношу с подросткового возраста. Она потрепанная и совсем тонкая, но в то же время мягкая и напоминает мне о маме.

Боже, как я скучаю по ней.

Бывают дни, когда я думаю, что не смогу жить дальше без нее, но она пожертвовала всем, чтобы защитить меня, и я не подведу ее.

Я еще раз проверяю Колю, убираю волосы с его лица, пока он крепко спит. Коля всегда спал как убитый. Я рада, что это не изменилось со смертью нашей мамы.

На часах еще нет и одиннадцати, я давно не ложилась спать так рано. Нужно использовать эту возможность. Я ложусь в кровать, и взгляд падает на гору счетов и гневных писем на прикроватном столике. Больше всего мне хочется спрятаться под одеялом с головой и забыть обо всех проблемах. Но я попросту не могу себе этого позволить.

Суммы в счетах я знаю уже наизусть. А еще знаю, что даже с новой зарплатой и с чаевыми денег на покрытие счетов не хватит. Надо думать.

Я беру старый ноутбук, который мне отдала тетя Маша, и принимаюсь искать информацию в интернете. Я очень долго избегала мысли о продаже собственного тела. Меня физически тошнит, когда я об этом думаю. Но или это, или я окажусь на улице, а Коля в интернате.

Я просматриваю разные сайты, и моя тошнота усиливается, когда я вижу запросы от мужчин. Примерно через час я собираюсь закрыть ноутбук, но мой взгляд натыкается на рекламу.

Проводится отбор претенденток на участие в аукционе девственниц. Логотип внизу мне слишком хорошо знаком. Я нажимаю на форму заявки, там есть более подробная информация. Дочитывая до конца, я чувствую, как возвращается надежда. Это может быть именно то, что мне нужно. Мне нужно было бы переспать с победителем торгов всего один раз. Половина суммы отошла бы мне. После у меня будет эксклюзивный контракт на работу в клубе на втором и третьем этажах. При этом работать можно было бы только в баре, без принуждения на секс с клиентами.

Я быстро заполняю анкету и молюсь, чтобы Данила ее не увидел. Ладно, унижения от него, это я ради брата переживу. Но вдруг Данила из вредности забракует мою анкету? Отправив анкету, я закрываю глаза. Паника разрастается, но анкету не отозвать.

«Будь храброй, Рина, будь сильной, и ты станешь такой, какой тебе предназначено быть», – это последнее, что мне сказала мама. Эти слова и сейчас поддерживают меня.

Наконец я сворачиваюсь калачиком и засыпаю.

Я просыпаюсь от звонка телефона, с трудом понимая, что вообще происходит.

– Алло?

– Екатерина, это Сергей Буревой.

Мое сердце замирает.

– Здравствуйте, Сергей.

– Я получил вашу анкету.

– Вот как, – тихо отвечаю я, мне становится очень стыдно.

– Вы уверены, что хотите этого?

Секунду я медлю. Конечно, я этого не хочу! Но нищим выбирать не приходится. Рассказывать о своих проблемах я не буду. Хватит того, что я вывалила вчера.

– Да, я уверена. – Я пытаюсь сохранять спокойствие, но голос дрожит.

– Очень хорошо. Мы обсудим это на следующем собрании менеджеров и сообщим, прошли ли вы в следующий тур.

– Следующий тур?

– Да, у нас уже более пятидесяти анкет, а девушек пока нужно всего пять.

Вспыхнувшая вчера надежда тут же затухает.

– Вот как…

– Екатерина, я хочу, чтобы вы знали, что я болею за вас. – Голос Сергея смягчается.

– Почему?

Мужчина смеется, и смех у него глубокий и хрипловатый. Я жалею, что меня влечет не к нему, а не к этому злобному отродью – Даниле Краснову.

– Я вижу в вас стержень. Такой же был у когда-то близкого мне человека.

– Спасибо.

Я хочу спросить, есть ли у меня еще работа, но боюсь услышать ответ. Быстро взяв себя в руки, я все же говорю:

– Сергей. Я могу выйти на работу?

Сергей вздыхает, и я закрываю глаза, потому что слезы щиплют кончик моего носа.

– Прошлой ночью вы поступили очень глупо, Екатерина. Должен сказать, я удивлен, что Данила не уволил вас. Поверьте, он действительно не терпит подобных выходок.

Я стараюсь не шмыгать носом.

– Я понимаю.

– Тем не менее, если хотите, можете продолжить работу у нас.

– Правда?

– Да, Екатерина, – тепло отвечает мужчина. – Но я советую держаться подальше от Данилы. Я понятия не имею, что между вами происходит, но оно не должно сказаться на работе клуба.

– Этого не случится, я обещаю.

– И вам не дадут никаких смен на VIP-этаже. Вы слишком темпераментны для наших гостей.

Это новость меня, конечно, расстраивает, но я не хочу спорить с Сергеем. Мне становится ясно, что при всей кажущейся поддержке он прежде всего на стороне делового партнера.

– Я понимаю.

– Хорошо. Тогда увидимся вечером. И, Екатерина, хочу предупредить. Данила не из тех, кому можно перечить.

– Спасибо вам, Сергей.

Повесив трубку, я пританцовываю от счастья. Глупо, но в моей жизни даже маленькая победа – уже праздник.

Когда Коля просыпается, мы решаем провести день в парке. Я сделала бутерброды для пикника, мы расположились на траве. Весеннее солнце согревало нас, я подставила ему лицо, стараясь не думать о том, что решила продать свое тело.