Текст книги "Будущее в прошедшем времени"

19. Возвращение

– Алин, ну как ты? – волновалась по телефону Ленка.

– Только что домой вернулась. Сейчас уже почти всё нормально. А там, я же заболела.

– Да, я знаю, Венцанов Ваське вчера звонил, сказал, что презентацию приняли прекрасно, что вы молодцы. А ещё сказал, что ты заболела, правда, просил на работе, особенно, на эту тему не распространяться.

– Ну, а Васька сразу раззвонил, – проворчала Алина.

– Ничего он не раззвонил, – заступилась за жениха Ленка, – подумаешь, мне сказал Ничего страшного. Мне то, ведь, можно.

– Тебе можно. Пошутила я, – засмеялась Алина.

– Венцанов Ваське сказал, что тебе было очень плохо. Я даже звонить не стала, подумала, чтобы не побеспокоить. Думаю, захочешь – сама позвонишь. А тебе не до меня видно было, даже не позвонила.

– Ленка, не обижайся. Я действительно там так круто заболела, как-то неожиданно и очень сильно.

– Это ты умеешь: с температурой, бредом и подобными удовольствиями! – подхватила Лена. – Помнишь, как ты в спортивном лагере заболела? Даже маму твою вызывали.

– Да, мама приехала и потрясла воображение нашего педагога своей неземной красотой и гламурным видом.

– Ага, Ванечка наш, тебе потом зачёты автоматом ставил. Всё мечтал, что ты, хоть когда-нибудь, маму приведёшь.

– Но, не сложилось. У меня мама и в школу то особенно не ходила. – Хихикнула Алина. – А уж в институт – с какой радости?

– Ты расскажи, как у Вас там всё прошло? А то эта вся история, с пропавшей презентацией, много шума в офисе наделала. И Венцанов видно волновался, раз сам поехал.

– Да я тоже волновалась, честно говоря, но прошло всё хорошо, довольно легко. Все предложения приняты полностью, без изменений и можно начинать работу над контрактом.

– Ну и хорошо. А то, когда вы уехали, Диана Анатольевна приходила к Василию, сокрушалась, как ты могла, поехать на эту встречу, без презентации. А он, говорит: «А с чего Вы взяли, что без презентации? С презентацией и со всеми необходимыми документами». Васька говорит, что она очень удивилась и вроде даже разозлилась. Не смогла скрыть, но старательно делала вид, что очень за вас рада.

– Да ну её, она, вообще, такая неприятная тётка.

– На самом деле, разозлилась она ещё больше, когда вы не вернулись на следующий день, и все в офисе засуетились, – хихикнула Ленка. – Но Васька сказал, что у тебя отгул, а планы шефа никто обсуждать, неполномочен. Тебе может привезти что-то: лекарства, фрукты или ещё что?

– Да нет, Ленка, спасибо, у меня всё есть. Мы сегодня, когда из аэропорта ехали всё купили. Да я надеюсь, что сегодня отлежусь, а завтра на работу выйду. А ты, если хочешь, просто так вечером приезжай.

– Попозже созвонимся, решим.

Ленка появилась вечером, примчалась с явным намерением, спасти заболевшую подругу. Привезла в огромном количестве всего полезного, необходимого для лечения простудного заболевания: мёд, молоко, лимоны и даже малиновое варенье.

– Варенье, правда, не домашнее, сварить не успела, – хихикнула Ленка, водружая на стол, здоровенную банку, – но должно быть хорошее. Мы с Васькой такое покупали, правда абрикосовое, вкусное, но фирма та же, значит, и малиновое должно быть приличное.

– Ленка, зачем столько? – упрекала подругу Алина, – я же одна, мне столько не съесть. И чувствую себя уже почти нормально.

– Раз ещё почти, а не совсем нормально, значит, нужны лекарства. Хочешь, пригласи кого-нибудь, – и со значением добавила, – полечиться.

– Да ну тебя, Ленка, всё ты про одно.

– Я про здоровье. А ты, что подумала? – Лена скромно опустила глазки, потом посмотрела на Алину и вдруг спросила, – а, что всё-таки за история с пропавшей презентацией приключилась? Как Вы из положения то вышли? Мне Васька толком ничего не сказал. Такой конспиратор стал.

– Да из положения никак выходить было не нужно. У меня была копия презентации, я накануне забрала. А документ из компьютера действительно пропал. Но это, ни на что не повлияло.

– То-то Венцанов сегодня на совещании долго пел тебе дифирамбы, в подробности не вдавался, просто сказал, что ты спасла репутацию компании. И, что ты большая молодец. После таких «песен», конечно, завистников у тебя прибавится. Но это издержки производства. А ещё, – вспомнила Лена, – шеф сказал, что он пришёл к выводу, что правила по безопасности хранения документов, нужно менять и это тоже он понял, благодаря тебе. Да, Алинка, даже я не ожидала, что ты так быстро сделаешь такую головокружительную карьеру.

– Значит, я тебя не подвела, – улыбнулась Алина, – можешь мной гордиться.

– Я и горжусь, – подтвердила Ленка, – ты у меня молодец. – И без паузы спросила. – А, как Венцанов?

Алине почему-то не понадобилось разъяснения, что Ленка имеет в виду, под этим «как».

– Знаешь, Лен, он такой мужик хороший, настоящий и профессионал экстра-класса. Работать с ним одно удовольствие. А когда я заболела, он меня просто спас. Скорую два раза вызывал, всю ночь около меня дежурил, лекарств понакупил, кормил-поил, переживал. Сердечный очень человек. Мне даже неудобно, что столько времени на меня потратил.

– Тебе вечно всё неудобно, – проворчала Лена, – он должен охранять, холить и лелеять, такого ценного сотрудника. Есть ещё вариант, такое может быть, если этот самый сотрудник ему небезразличен и вызывает какие-то личные чувства. Ой, Алинка, чует моё сердце, что такое запросто может быть.

«Почему этого не может быть», – Алина ответить не успела, она услышала, что поворачивается ключ в замке. Ленка этот характерный звук не услышала, и продолжила беспечно развивать тему возможного Венцановского неравнодушия к её подруге. Алина вся сжалась и поднесла палец к губам, в комнату вошёл Борис.

– О, вы вместе, – Борис одарил подруг обворожительной улыбкой, – всем привет!

– Привет, – ответила Лена.

Алина промолчала, как не хотелось, снова окунаться в эту мучительную, давно надоевшую, тягомотину.

Борис, конечно, увидел, что своим появлением, испортил Алине настроение, но предпочёл этого не заметить и обратился к Елене.

– Леночка, рад тебя видеть, так давно не встречались. Как твои дела?

– Всё хорошо, – ответила Лена.

– Чай, кофе, что-то могу тебе предложить? – Борис вдруг начал выполнять функции хозяина дома.

Алина наблюдала за Борисом, думала, – «не надоело же исполнять роль в этом бесконечном никому не нужном спектакле». Исполняемая пьеса, вполне могла бы быть комедией или даже водевилем, если бы иногда не появлялись трагедийные фрагменты. К несчастью они последнее время появлялись всё чаще.

Лена тоже с интересом смотрела на Бориса. Во-первых, она давно не видела его таким. Потому что, с того момента, когда Алина с ним стали жить вместе, Боря как-то в одночасье перестал быть радушным и приветливым поклонником подруги и превратился в нелюдимого и не слишком приветливого хозяина дома, где в силу обстоятельств бывала подруга жены. И вдруг, такая разительная перемена. А во-вторых, он так свободно и раскованно вёл себя сейчас в квартире Алины, что у Лены складывалось впечатление, что так себя может вести только человек, который чувствует поддержку самой хозяйки. Может быть, она сама не признаваясь себе, а скорее даже не отдавая отчет, поощряет такое поведение. Может, любит, и поэтому, простила. Может, надеется, что что-то можно изменить. Так думала Лена.

На самом деле Алина не простила и уже не любила. Сейчас она даже не могла понять, как совсем недавно, могла думать, что любит этого чужого и даже не симпатичного ей человека.

А «несимпатичный человек» разливался соловьём перед её подругой. И самое странное было то, что Ленка вполне благосклонно внимала его трелям. Если бы Алина могла заглянуть, и узнать, какие мысли на этот счёт, посещают её подругу, она бы ужаснулась.

Устав от расшаркиваний Бориса и молчаливого удивления Ленки, Алина тихо выскользнула из комнаты: сходила на кухню, поставила в холодильник, принесённые подругой, молоко и варенье, посмотрела в окно, ничего интересного не увидела и отправилась в обратный путь. В коридоре задержалась у зеркала, оценила свой во всех отношениях бледный вид, причесалась, ещё постояла, но не найдя, чем себя занять, ушла в спальню. Присела на кровать, привалилась к подушке, подумала: «сейчас всех провожу и прилягу, сил совершенно нет, хочется лечь и расслабиться».

Выполнить задуманное, Алина не успела, потому что задремала. Открыла глаза, только когда услышала, что в комнату кто-то зашёл.

– Совсем плохо тебе? – с участием спросил Борис.

– Слабость, – пожаловалась Алина. Демонстрировать ему – эту самую «слабость» не хотелось, но и изображать что-то не было сил. – А где Лена?

– Домой уехала. Мы заглянули, ты спишь, ну она и уехала. Я сказал ей, что с тобой останусь и, чтобы она не волновалась.

– И что, я долго спала?

– Да нет, не больше часа.

– Даже не заметила, как уснула, – и повторила, – слабость…

– Ну, конечно, так сильно переболеть, – посочувствовал Борис, – сейчас станет тебе получше, и нужно поехать на недельку отдохнуть. Хочешь, поезжай ко мне в Сочи, там тебя встретят, отдохнёшь, погуляешь, а я дела закончу и прилечу к тебе через несколько дней.

Спорить, и отказываться не было сил, Алина только покачала головой и сказала:

– Спасибо.

– Ну, отдыхай, – разрешил добрейший Борис Юрьевич, и сообщил, – я там тюльпанчики тебе принёс, в вазу поставил и вот ещё что, – положил на столик коробочку, пояснил, – так безделица, завтра посмотришь.

– Борь, не нужно всё это, – начала, было, Алина.

Но Борис перебил, наклонился, поцеловал её и виновато сказал:

– Ну всё, мне нужно ехать. Отдыхай. Не грусти. Завтра приеду или позвоню, посмотрю, как получится. Не вставай, я дверь сам закрою, – и, как бы, невзначай напомнил, – у меня ключи есть.

К сожалению больше таким спокойным и даже умиротворённым Алина своего бывшего любовника не видела. Со временем, в поведении Бориса начали происходить разительные перемены, он перестал уговаривать и стал угрожать. Пьеса становилась по-настоящему трагедией. И постепенно Алина поняла, что настанет момент, и угрозы перестанут быть голословными, Борис перейдёт к действиям, о которых неоднократно говорил.

Но, всё это произошло потом. А сейчас, когда Борис ушёл, она поняла, какое это счастье, после утомительной поездки, болезни, суматохи вокруг украденной презентации, очередного визита Бориса, остаться, наконец, одной – расслабиться и спокойно заснуть.

20. Доброе утро

Утром Алину разбудил телефонный звонок. Взглянув, на дисплей, она мгновенно вскочила и даже попыталась поправить всклокоченные после сна волосы, как будто, позвонивший абонент, мог её увидеть.

– Алина, доброе утро, я Вас не разбудил?

– Доброе утро, Рафаэль Романович, не разбудили, – и зачем-то соврала, – я на работу собиралась. – Запоздало посмотрела на часы и поняла, что, если она и собиралась отправиться в офис, то к началу рабочего дня она уже чудовищно опоздала.

Но, Венцанов, или не заметил, или специально пропустил мимо ушей, её не слишком правдивое заявление.

– А Вы уверены, что достаточно окрепли, чтобы выходить на работу?

– Мне кажется, я себя уже более или менее нормально чувствую, – старательно бодро ответила Алина.

Но неуверенность в ответе была и Венцанов сказал:

– Алин, а мне кажется, что совершенно незачем форсировать события и раньше времени выходить на работу. Никакой необходимости в этом нет. Отлежитесь, долечитесь и, если будете хорошо себя чувствовать, с понедельника выйдете на работу, тем более до конца рабочей недели один день остался.

– Хорошо, – согласилась Алина и вдруг честно призналась, – на самом деле, я себя и правда, не очень хорошо чувствую.

– Ну, вот видите. Алина, а может Вам что-то нужно, в магазин или в аптеку? Я могу Сергея прислать, он с Вами съездит, куда нужно или сам, всё что нужно привезёт.

– Нет, спасибо, – отказалась Алина, – Лена вчера была, натащила всего. У меня всё необходимое есть. Не беспокойтесь, пожалуйста.

– Постараюсь не беспокоиться, – усмехнулся шеф, – выздоравливайте. Всего хорошего.

Внимание и забота Венцанова были приятны. «Он всё-таки очень хороший человек», – подумала Алина и улыбнулась своим мыслям.

Следующей, позвонила Ленка.

– Лен, что же ты вчера меня бросила? Не ожидала от тебя, – сразу накинулась на подругу Алина.

– У тебя там такой нежный «навещальщик» вчера был, мне показалось, что я лишняя.

– Лен, ты что говоришь? – разозлилась Алина, – я не ожидала, что ты поведёшься на Борькины уловки.

– Мне показалось, что он вполне искренен. Да и ты его довольно благосклонно принимала. Я подумала, может, вы помирились, а ты просто не успела мне сказать.

– Лен, не благосклонно, а безразлично. У меня просто не было ни сил, ни желания с ним ругаться.

– Ну извини, я что-то нюх потеряла… Борис так мне пел: как он перед тобой виноват, как тебя любит, как хочет, чтобы ты к нему вернулась. Я и растаяла. Он попросил меня уйти. Сказал, что хочет с тобой поговорить. Поговорил?

– Он каждый день говорит, – вздохнула Алина, – он может сколько угодно говорить, я просто слушать этот бред больше не могу. И честно тебе скажу, не хочу.

– Ну, извини, – ещё раз попросила прощения Лена. И перевела разговор на другую тему, спросила, – ты, как себя чувствуешь?

– Да ничего, вроде лучше.

– Ты на работу сегодня не планируешь прийти?

– Нет, меня Венцанов отпустил до понедельника.

– Благоволит к тебе Художник то наш. Сам, после командировки, ни денёчка не отдохнул, на работу ходит, а Алиночке нашей выходные даровал.

– А ты что, завидуешь? – хихикнула Алина.

– Не завидую, у меня тут помимо работы, свой интерес есть – Васечка любимый, а его одного надолго оставлять нельзя. Знаешь же какой он у меня нервный, меня из виду потеряет – забеспокоится.

– Ну да, повод ходить на работу железный, – согласилась Алина.

– Слушай, Алинка, так странно, я сегодня Венцанова встретила, а он меня даже про твоё здоровье не спросил. Вчера только о тебе и говорил, а сегодня ни словечка.

– Так он мне звонил, я же говорю, до понедельника разрешил на работу не ходить.

– Ах, ну да, – засмеялась Ленка, – а я уж заволновалась. – И опять резко поменяла тему. – Алин, а ты про мою свадьбу, кстати, не забыла?

– Не забыла. А почему это кстати?

– А потому, что раз ты у нас «особа приближённая к императору», я с тобой посоветоваться хотела.

– Ну, советуйся, – разрешила Алина, – только не пойму, чем уж я такая приближённая?

– Приближённая-приближённая, не прибедняйся. А спросить я тебя хотела, как ты думаешь, если мы Рафаэля Романовича на свадьбу пригласим, это не очень нахально с нашей стороны будет? Васька прямо спит и видит, шефа на нашем торжестве лицезреть.

– Почему нахально, по-моему, надо пригласить, ему, в любом случае, ваше внимание приятно будет. Пойдёт или нет, это уже другой вопрос, но пригласить нужно.

– Наверное, ты права, – согласилась Лена, – так и поступим. Ладно, давай прощаться, а то в нашем аквариуме уже все головы посворачивали, интересно же с кем я так мило в рабочее время беседую.

– Главное, что неслышно о чём говоришь, а смотреть, пусть смотрят, – засмеялась Алина. – Ладно, целую тебя, вечерком созвонимся.

21. Свадьба друзей

– Ленка, какая же ты красивая, – восхитилась Алина, увидев, подругу в свадебном платье, – может ты и права, что не послушалась меня и не стала делать традиционное белое платье, а купила это красное. Тебе очень идёт.

– Конечно, идёт, – гордо заявила счастливая невеста с удовольствием вертясь перед зеркалом, – куда мне с такой цыганистой внешностью белое скучное платье.

– Ну, белое, совершенно не обязательно скучное, – заспорила Алина, – но это платье, действительно, очень красивое.

– Мама сказала, что слишком экстравагантное, и таких невест не бывает, – хихикнула Ленка, – а, по-моему, самое то. Я, кстати, где-то прочитала, что красный цвет платья невесты очень даже счастливый, а тем более, если он этой самой невесте идёт.

– Это где ты такое прочитала?

– Да нигде не прочитала, – засмеялась Ленка, – это я сама придумала, чтобы оправдать, почему платье красное.

– А, ну раз сама, то тогда, конечно, – согласилась Алина, – я тебе желаю, чтобы так и было.

– Спасибо, – кивнула Лена и добавила, – по крайней мере, жениха моего красный цвет очень даже бодрит. Васька как узнал, что я буду в красном платье, всё просил посмотреть. Но, я – кремень, не разрешила.

– Ну, да – это плохая примета, когда жених свадебное платье невесты заранее видит, – сказала Алина.

– А я в приметы не особенно верю, – беспечно заявила Ленка, – но рисковать, на всякий случай, не стала, мало ли, что.

– Лена хитро глянула на Алину, и обе расхохотались.

– Девочки, вы идёте? – крикнул из-за двери Ленкин отец, – жених уже ждать замучился. Мать изнывает в машине.

– Сейчас идём, пап, – откликнулась Лена.

– Давайте, поторопитесь, – велел родитель, – а то сейчас Василий жениться передумает.

– Не передумает, – хихикнула Лена, но всё-таки сборы ускорила.

Загородный ресторан оказался действительно симпатичным. Рекламные картинки не обманули. Хотя, конечно, Лена с Васей, очень серьёзно подошли к выбору места для празднования своего бракосочетания. Неоднократно приезжали в ресторан: смотрели, договаривались, разрабатывали меню и программу. Но сейчас они вместе со всеми были очарованы красотой изящной беседки на берегу озера.

– Весна сделала своё дело, – заметила Лена, – мы когда приезжали ещё, кое-где снег лежал, а сейчас, смотри – травка зелёная кругом и листочки свежие на деревьях. Красота.

– И с погодой повезло – солнышко, тепло. Настоящая весна. Слушай, а я что-то не спросила, Венцанов то приедет?

– Сказал – приедет, но чуть позднее, не к началу. У него встреча, что ли какая-то, как освободится, появится. А ты что, его ждешь?

– Не жду. Просто интересно.

– А Васька ждёт. Очень ему хочется, чтобы шеф к нему на свадьбу приехал.

– Девчонки, а что вы тут стоите? – окликнул вышеназванный Василий, – пойдёмте, гости расселись, только вас ждут.

– Идём, – откликнулась невеста, – только, ещё одного гостя встретим, – и кивнула на дорожку, по которой шёл Венцанов с какой-то незнакомой дамой.

– Пошли скорее встречать, – скомандовал жене Василий и бросился по дорожке навстречу любимому шефу.

– Как стартанул, – засмеялась Ленка, – даже про меня забыл.

– А с кем это Рафаэль Романович прибыл? – спросила Алина.

– Сейчас узнаем. Звали же, как положено, не одного. Приглашение на два лица посылали, а уж с кем приходить – это ему решать. Всё, побежала, а то Васька взглядом дырку во мне прожжет. Ты иди, садись за стол, мы сейчас придём и гостей новых приведём.

Вечеринка получилась весёлой, неформальной, не изобиловала избитыми конкурсами и свадебными развлечениями. Невесту не крали, выкуп за неё не просили, из её туфли шампанское не пили. Никто, особенно, не напился и даже не подрался. Всё было вполне «чинно, благородно». И, если бы к Алине не привязался свидетель со стороны жениха, а по совместительству его лучший друг Константин, то ей бы даже это свадебное времяпрепровождение могло понравиться. Но, парень своим навязчивым вниманием и нарочитой предупредительностью ухитрился испортить ей весь вечер.

Алина не могла взять в толк, почему Константин вбил себе в голову, что должен её опекать и развлекать. То ли потому, что она пришла на торжество одна, но таких молодых одиночек было много. Были, не успевшие ещё жениться или обзавестись постоянными дамами сердца однокурсники жениха, которых Алина, естественно, не знала. Но были в их компании и их с Леной общие друзья и подруги, и поэтому, Алина совершенно не чувствовала себя одинокой и брошенной.

Но, Константин так не считал и развлекал девушку всеми силами. Общался на всевозможные темы, которые далеко не всегда были собеседнице интересны, приглашал танцевать, ни на минуту не оставлял без внимания, веселил как мог. И наконец, когда «градус веселья» достиг критической точки, а у девушки совершенно кончилось терпение, наступил счастливый момент, когда ухажёр на минуту зазевался, и Алина, поняв, что ей выпал шанс, незаметно выскользнула из беседки и спустилась к озеру.

«Хоть минуту отдохнуть от этого балабола», – подумала она. Прошла по набережной озера, плюхнулась на скамейку и, с наслаждением, вдохнула чистый, даже какой-то, вкусный вечерний воздух, который бывает в Подмосковье только весной.

– Алина, а что Вы убежали? – спросил Венцанов, опускаясь рядом с ней на скамейку.

– Я не убежала, а просто вышла подышать, там хоть и полуоткрытая беседка, а всё равно, довольно душно.

– А, по-моему, Вы как раз убежали от слишком назойливого молодого человека.

– Может и так, – засмеялась Алина, – какой Вы наблюдательный. Я думала моё бегство, было не слишком заметно.

– Да нет, незаметно. Просто я, действительно, за Вами наблюдал, вот и увидел.

Алина улыбнулась, но спрашивать, почему шеф, сидя за другим столом, с другой дамой, за ней наблюдал, конечно, не стала. И вдруг, неожиданно для самой себя, задала совсем другой вопрос:

– А что же Вы свою спутницу оставили, ей, наверное, одиноко в чужой компании?

– А она уехала. Я как раз выходил её проводить. Вернулся, смотрю, Вы сбежать решили.

– А, что Ваша дама так рано уехала? – спросила Алина, сделав вид, что не заметила замечание шефа по поводу её бегства.

– Да, она спешила куда-то. Девушка, вообще, ведёт довольно насыщенную светскую жизнь. – Увидев, Алинин, недоуменный взгляд, пояснил, – она моя давняя приятельница, видимся не часто, сегодня был повод встретиться. Я пригласил её со мной сходить к ребятам на торжество. Она согласилась, правда сразу предупредила, что вечером у неё другое мероприятие, но это обстоятельство нас не остановило. Сергей её сейчас отвезёт и вернётся за мной. – И предложил, – пойдёмте, прогуляемся.

– Пойдёмте, – кивнула Алина, и всё-таки пожаловалась, – а то меня этот Костя, действительно, замучил своим навязчивым вниманием.

– Ну, я очень постараюсь Вас не замучить, – засмеялся Венцанов, – но, если начну, Вы мне сразу скажите.

– Обязательно, – пообещала Алина, – хотя, думаю, у Вас это не получится.

Они прогулялись вокруг озера, поговорили о каких-то незначительных пустяках и вернулись в беседку. К Алине сразу подлетел Константин:

– Ты куда так надолго пропала?

– Воздухом подышать выходила, – улыбнулась Алина.

Василий заметил, что его друг, слишком активно крутится около Алины, которая только что вошла в зал в сопровождении его любимого шефа, тут же решил лично разрулить ситуацию, и увести Константина от объекта, с которым так непринуждённо беседует сам Венцанов. Неловкость была устранена, и Алина вздохнула с облегчением.

Гостей пригласили на фейерверк, после которого Елена с Василием должны были попрощаться с гостями и отбыть в свадебное путешествие.

Алина стояла, смотрела на разноцветные всполохи фейерверка, и ей, почему-то, было грустно. Она сама не могла объяснить, почему. Весёлые переливающиеся огоньки должны были вызывать радость, восхищение, но никак не грусть. А Алине было грустно. Особенно, когда очередной искрящийся букет огненно вспыхнув, начинал угасать, у неё также неотвратимо начинало щемить сердце. «Становлюсь сентиментальной, – подумала Алина и смахнула слезу, – вероятно, старею. Правда, что-то рановато, как-то не по возрасту».

Молодожёнов проводили. Для гостей подали автобусы. Алина пошла в ресторан, забрать сумку, чтобы уехать первой машиной.

– Алин, подожди, – окликнул её Константин. Без присмотра друга он опять осмелел, – давай, потанцуем. А уехать можно на последнем автобусе, он через час пойдёт.

– Костя, спасибо, но я что-то устала и поеду сейчас.

Ухажёр, как всегда, довольно навязчиво стал уговаривать, а Алина тоже, как всегда, вежливо благодарить и отказываться. На помощь пришёл Венцанов, который, как нельзя более кстати, заглянул в зал. Шеф мгновенно оценил ситуацию, понял, что его вмешательство Алине очень пригодится и окликнул свою сотрудницу:

– Алин, ну, что Вы так долго, – недовольно сказал шеф, – я же Вас жду.

– Иду, – моментально вступила в игру Алина, – извините, Рафаэль Романович. – Кивнула незадачливому поклоннику, – всего доброго, Константин, приятно было познакомиться.

Алина в сопровождении Венцанова вышла из ресторана.

– Спасибо, Рафаэль Романович, очень выручили. Всего Вам доброго, ещё раз спасибо.

– А, что это Вы прощаетесь, Алина? – и продолжил играть роль, – я столько времени Вас ждал, а Вы – прощаться.

Алина засмеялась:

– Так тут нас никто не слышит, можно ничего не изображать, а мой автобус может без меня уйти.

– Ну и пусть уходит, – махнул рукой Венцанов.

– Следующего ждать придётся долго, не меньше получаса.

– Неужели Вы думаете, что я Вас тут оставлю одну или отправлю на автобусе? Поедем на машине. Сергей вернулся и ждёт, – он хотел сказать меня, но секунду подумал и сказал, – нас. Тем более, где Вы живёте, он знает. Мы очень быстро доедем.

Разговаривая, они дошли до машины Венцанова, шеф усадил Алину на заднее сидение, сам сел вперёд и машина понеслась по совершенно пустому шоссе в сторону Москвы.

Когда автомобиль остановился у Алининого дома, Венцанов предложил:

– Давайте, до подъезда провожу, поздно уже, темно.

– Да ну что Вы, подъезд-то вот он, совсем рядом. Не волнуйтесь, пожалуйста.

– Я провожу, – сказал водитель, моментально выскочил из машины и открыл перед Алиной дверь.

– Всего доброго, – простилась Алина с шефом и, в сопровождении водителя, направилась к своему подъезду.

На углу стояла машина Бориса, хозяина автотранспорта на водительском сидении видно не было.

«Значит, Борис ждёт меня дома, – с тоской подумала Алина, – туда идти нельзя, но и показать Венцанову и его водителю, что у меня такие проблемы, тоже нельзя».

Алина простилась с Сергеем, зашла в подъезд, поднялась на один этаж и присела на подоконник.

Идти домой страшно не хотелось, но и чем себя занять, она тоже придумать не могла. Отправляться гулять ночью в вечернем платье, на высоких каблуках не хотелось. Во-первых, потому что она просто устала, а, во-вторых, ночные прогулки – удовольствие совсем не безопасное. Но, выхода не было, не сидеть же всю ночь в подъезде на подоконнике.

Алина вышла из подъезда, не спеша прошла вокруг дома, хотела свернуть в сквер, но не решилась, очень уж там было темно и пустынно. Действительно, было поздно и искать приключений совершенно не хотелось.

Она ещё раз прошла вокруг дома, постояла у своей машины, пожалела, что с собой нет ключей. Подумала, что как бы было хорошо, если бы ключи лежали в сумке. Она бы сейчас залезла в салон и могла бы там немного поспать. Алина даже пошарила в сумке, надеясь найти ключи. Но их, конечно, там не оказалось, и не могло оказаться, потому что они висели дома на крючке у зеркала, и несчастная страдалица прекрасно об этом знала. Погладив железного коня, Алина вздохнула, прошла в торец дома и присела на скамейку на детской площадке. Скамейку она выбрала таким образом, чтобы видеть край машины Бориса, дабы иметь возможность зафиксировать момент, когда он, наконец, покинет её территорию.

«Хорошо, что хоть куртку взяла с собой, – похвалила себя Алина, – а то бы сейчас ещё и мёрзла». Она тяжело вздохнула, подпёрла рукой щёку и окунулась в невесёлые мысли.

Из задумчивости её вывел шорох, похожий на приближающиеся шаги. Около скамейки остановился какой-то не слишком опрятный, небритый дядька неопределённого возраста. Общаться ночью на улице с незнакомым бомжеподобным субъектом не хотелось, Алина хотела уйти, но не успела. Пришелец явно намеревался начать разговор, потому что сел на скамейку и, протянув Алине бутылку, спросил:

– Будешь?

Алина покачала головой.

– Спасибо.

– Да ты не бойся, – заверил собеседник, – водка не палёная, а из проверенного магазина. Не боись, пей смело.

– Да я не боюсь. Просто водку не пью. – Ответила Алина. Она действительно почему-то не боялась своего нового знакомого. Улыбнулась и ещё раз поблагодарила. – Спасибо.

– Ну не хочешь, как хочешь, – сказал дядька, отвинчивая крышку, – а я выпью. Будь здорова! – махнул бутылкой, как будто, поднял бокал. Сделал глоток, благостно хмыкнул, – эх, хороша, зараза.

– Как же Вы это так без закуски? – удивилась Алина.

– Как же без закуски? – засуетился мужик, – без закуски никак нельзя. Без закуски, это уж совсем конченые алкоголики пьют. А у нас всё культурненько, как положено, и закусочка имеется, – мужичок достал из кармана пакетик сухариков, продемонстрировал Алине, – вот она, закусочка. – И опять предложил, – хочешь?

– Нет, спасибо, – снова отказалась Алина.

– А я ещё выпью и закушу, – пообещал мужичок, и тут же обещание исполнил и завершил проделанную операцию своим уже знакомым Алине, – эх, хороша, зараза! – помолчал и вдруг спросил, – а ты, что такая расфуфыренная, ночью, одна на улице сидишь?

«Можно не отвечать, какое его, в конце концов, дело», – подумала Алина, но, не смотря на такие мысли, не послушалась сама себя и ответила:

– Просто воздухом подышать вышла.

– Ага, воздухом, – усомнился мужик и доверительно спросил, – поругалась что ли с кем?

– Ни с кем не поругалась. Всё у меня нормально.

– Да, видать не больно нормально, раз во дворе одна полуночничаешь?

– Слушайте, какое Вам дело? – вдруг разозлилась Алина.

– Дело? Каждому человеку до другого человека должно быть дело. А иначе – это уже и не человек, – наставительно сказал новый знакомый.

Хотя никаким знакомым он, разумеется, не был, Алина даже не знала, как его зовут. Видимо, такая же мысль посетила и дядьку с бутылкой, он решил немедленно исправить этот непорядок и спросил:

– А тебя, как звать? А то как-то не по-людски: разговариваем, выпиваем, и даже не познакомились.

Алиса, – она всегда, когда не хотела называть своё имя, представлялась Алисой, а сейчас был именно такой случай.

– Алиса! – протянул мужичок, оценил, – красиво. А я Пётр Петрович.

– Очень приятно, – заученно ответила Алина-Алиса.

И подумала, – «сейчас последует вопрос про Лису-Алису», но пьющий Пётр Петрович оказался эрудитом и спросил про совсем другую Алису:

– Алиса, это та, что из страны чудес? – усмехнулся «хохмач».

– Из неё, – вздохнула Алина, – у меня вся жизнь, самая что ни наесть, страна чудес.

– А ты не грусти, – сказал Пётр Петрович и улыбнулся какой-то светлой, обаятельной улыбкой.

«А он, наверное, здорово моложе, тех лет, на которые выглядит», – подумала Алина и улыбнулась собеседнику в ответ.

– Не грусти, Алиса, – ещё раз сказал Пётр Петрович, – подумай о том, что сама жизнь, так часто находит столько поводов для грусти, что этот твой, сегодняшний, наверняка, со временем покажется пустяком.

«Тоже мне, философ, – мысленно усмехнулась Алина, – у самого видно, далеко не всё в порядке, а туда же учить меня взялся».

Философ ещё помолчал, потом вдруг как-то удивительно проникновенно, прочитал: