Текст книги "Дорога друг к другу"

Тут включился громкоговоритель:

– Готовимся к сцене кражи карты. Готовимся к сцене кражи карты.

– О! – Леся повернула голову, посмотрев на вагончик Василины. – Кажется, красотка отказалась выходить, а мы все же играем. Пошли воровать карту графа Матвея.

{Из телефонной переписки}

Саша: Я сел в Москве.

Лара: Мы сели в Сочи.

Саша: Как погода?

Лара: Еще не знаю, ждем багаж. Не забудь покормить кота.

Саша: Даже если я забуду, он напомнит.

Лара:))))) Главное, не деритесь.

Саша: Не знаю, не знаю…

Глава 4. Игорь

1

Юля штудировала книгу и делала задания. Блокнот, в который предлагалось записывать всякие позитивные мысли и планы, не прижился. За день навертишься-накрутишься так, что сама мысль «сейчас заполнять блокнот» была сродни школьному «сейчас садиться за математику». Несколько раз она себя заставляла, но написать что-то стоящее так и не смогла, потому что то Костя заплачет, то телефон зазвонит, то суп убежит.

В общем, с блокнотом не задалось. Зато немного получалось с фотографиями. В книге рекомендовалось фотографировать все, что нравится. Допустим, идешь по улице и вдруг видишь красивую клумбу или большое облако. Сделай кадр. Остановись, сфокусируйся на красоте пару-тройку секунд, зафиксируй ее не только в телефоне, но и в голове – получи положительные эмоции. В некоторые моменты Юля чувствовала, что такие вещи действительно срабатывают, просто фотографии получались не всегда. За эти пару-тройку секунд Костя успевал убежать, упасть, сунуть руку в лужу. Если он был в коляске или играл в песочнице, тогда да – фотографии получались, в остальных случаях – не очень. И, конечно, Юля фотографировала сына. Эти кадры получались самыми лучшими. Она потом отправляла их маме, свекрови, Игорю.

А еще Юля купила большую пластиковую банку, на дно которой положила свой рисунок с цветком, поверх рисунка она каждый день клала маленькие листочки с записью сегодняшних хороших событий, начиная от «вкусного мороженого» и заканчивая «удалось почитать книгу». Ведь даже в самом неудачном и сложном дне всегда можно найти что-то хорошее, правда? Юля наполняла банку положительными эмоциями.

Это простое необременительное действие изо дня в день внушало ей, что жизнь ее на самом деле прекрасна. Жаль только, что ни в отношениях с Игорем, ни с новым экскурсионным туром подвижек не было, но это ничего. На это нужно время. Всему придет свой черед.

Зато в банке накапливались маленькие листочки с положительными эмоциями.

А у Игоря был очередной большой проект в сжатые сроки. Да еще подработка. Он все чаще задерживался на работе. Иногда Юле казалось, что они перестают разговаривать.

Он приходит уставший, она к его приходу уставшая тоже. Весь диалог на кухне сводится к:

– Передай, пожалуйста, соль… Спасибо.

– Как дела на работе?

– Как обычно, завал. Где сегодня гуляли?

– Как всегда, на площадке у дома.

Кажется, родной любимый человек, а все вот так.

Зато теперь у Кости был курс массажа. Юля позвонила по номеру, который ей дала Вера Дмитриевна, и договорилась со специалистом. Первая половина сеанса – поглаживания – Косте нравилась очень. А вот когда массажистка приступала к разработке мышц ног, сын начинал кричать и первые два раза даже пытался уползти. Но не удалось. Специалист был опытный и умелый, из тех, что мягко, но настойчиво управляются с детьми. Юля отзвонилась свекрови и Ларе, поблагодарила за помощь.

Она каждый день переписывалась и перезванивалась с Аленой, понимая, что, пока Пети нет рядом, подруге нужна поддержка. В этой своей помощи, советах, шутках Юля чувствовала собственную нужность.

– Как у тебя с аппетитом? – беспокоилась она.

– Все так же, – вздыхала Алена. – Боюсь, что вместо набора веса скоро начну его терять.

– Не переживай, я проконсультируюсь со своим врачом. Все будет хорошо.

А в последний раз Алена так ревела, что Юля, перепугавшись и посадив Костю в коляску, спешно отправилась на Арбат. Косте арбатское столпотворение снова не понравилось, он стал капризничать, но тут уж, как говорится, не до капризов. Так они и катили по переполненной улице: мама с сосредоточенным выражением лица и сын, выполняющий функцию сирены.

С коляской в магазин въехать было невозможно – на входе ступеньки, поэтому Юля сделала звонок. Подруга вышла на улицу через минуту с заплаканным лицом.

– Что случилось?

– Ничего, глупости. Это гормоны. Я думала, что со слезами уже закончила, но сегодня случился рецидив, – шмыгнув носом, ответила Алена. – Денис нам дал полчаса.

– Отлично, – Юля развернула коляску с неумолкающим Костей, – пошли пить чай. Заодно купим коржик этому шантажисту.

Оказалось, все дело в блоге, на который утром совершенно случайно набрела Алена.

– Блог о беременности? – уточнила Юля, когда они расположились за столиком открытого кафе. – Там любят всякие страшилки писать. Вообще, есть очень хорошее выражение: меньше знаешь, крепче спишь.

– Нет, – Алена высморкалась в бумажную салфетку. – Блог об артистах, кино и спектаклях. Ведет какой-то актер. Он написал гадости про Петю.

И тут ее глаза снова начали наполняться слезами. Костя, сидя в коляске рядом и потягивая из бутылочки сок, решал, присоединиться к очередному плачу или нет. Но тут мама вынула из рюкзака игрушку с разноцветными кнопками, и Костя присоединяться передумал.

– Так, рассказывай все подробно, – скомандовала Юля, когда официант принес чай, коржики и удалился. – Какой блогер?

– Вот этот, – Алена протянула телефон, на экране которого была страничка автора.

«Здравствуйте, меня зовут Сева Сенин и я актер…» – читала Юля приветственное слово. А дальше список статей, названия душераздирающие: о незаслуженных званиях заслуженных артистов, о том, как современные актеры продаются за деньги, о том, как они дискредитируют высокое звание артиста участием в различного рода шоу, начиная от певческих и заканчивая танцевальными. Одним словом, человек-праведник. И подписчиков… внушительно.

– Так что он про Петю написал? – Юля оторвалась от телефона. – Я не вижу.

– Ну вот же, статья «Заказные высокобюджетные фильмы. Почему они почти всегда проваливаются».

Юля нажала на название и начала читать, пока Алена пила свой чай и даже пыталась съесть коржик.

«В таких фильмах ставка делается не на настоящие молодые дарования, а на группу старых проверенных звезд, которые всегда соберут кассу, а также на раскрученное современное лицо. Принцип узнаваемости срабатывает безоговорочно. В итоге зритель идет смотреть суперкрутой фильм, а получает в большинстве случаев фигу. Если бы снимали не узнаваемое растиражированное лицо, а по-настоящему талантливых актеров молодого поколения…»

– Но здесь нет ни слова о Пете, – сказала Юля, прочитав заметку до конца.

– Зато упоминается фильм, в котором он сейчас снимается. «Похищенная карта»!

– С чего ты взяла, что он все это написал про Петю? Кто еще снимается в кино?

– Матвей Ковалев.

– Вот! Матвей Ковалев! Может, этот Сева Сенин написал о Матвее, сгорая от зависти к его успеху.

– Думаешь? – Алена с надеждой посмотрела на подругу.

– Конечно, – очень убедительно ответила Юля. – Сева Сенин, кто он вообще такой? Нет, то, что супер-блогер, это я поняла. Армия подписчиков, комментариев целая лента. А как актер он чем известен? Ты видела с ним хоть один фильм?

– Нет, – Алена покачала головой.

– Вот и я не видела. Так что… каждый самоутверждается, как умеет.

Косте надоели игрушка, коржик и коляска. Он начал вертеться, пытаясь выбраться на волю. Да и отпущенное Денисом время подходило к концу.

– В общем, иди себе спокойно работать, Пете передавай привет, а нам пора. Мы уже почти пропустили обед, потом у нас сон. Если Костик не поспит, мало не покажется никому.

* * *

Уложив дома сына на дневной сон с боем и опозданием, Юля тихо выдохнула и, устроившись на кухне, открыла страничку Севы Сенина. Прочитав на выбор три его статьи, в которых были мелкие завуалированные шпильки под маской добропорядочности, честности и высокой морали, она подумала: «Какая гадость. Какая зависть. Какое мелкое пакостничество».

Зато какой елей для души автора в комментариях, где читатели вздыхают: «Да, нынче времена пошли не те…»

При этом сам Сева Сенин настолько труслив, что ни в одной из своих статей не назвал конкретных известных фамилий, хотя все уличенные актеры, режиссеры и их фильмы были узнаваемы. Фу!

2

Проект заказчику не нравился. Вечером было трудное совещание, на котором обсуждались варианты доработки центра детского творчества с учетом пожеланий заказчика и сроков их выполнения. А сроки горели. Те изменения, которые предлагалось внести, казались Игорю не то чтобы дилетантскими, а уродующими внешний вид здания, отдающими дурновкусием. Он пытался отстоять свою точку зрения, просил руководителя архитектурного бюро поговорить с заказчиком напрямую, объяснить. Ведь не могут же там сидеть совсем глупые люди?

Детский центр – это вовсе не означает, что здание надо окрасить в двенадцать ярких цветов. И статуя единорога на крыше тоже вовсе не обязательна.

– Не лезь, – оборвал Игоря главный. – Сделаем, как хотят. Они платят деньги, мы исполняем. С цветами потом пободаемся, конечно, а единорога я уже пообещал.

У Игоря было желание эффектно встать, уведомить всех, что больше он в этом балагане не участвует, и выйти. Но он этого не сделал. Не самое время ссориться с начальством, когда на тебе семья и ипотека.

А проект, прекрасный проект с просторными комнатами, большими окнами, игровыми зонами и верандой грозил превратиться в нечто претенциозное и неуютное. Ладно, будем надеяться на педагогов, которые создадут детям нужную атмосферу.

Домой Игорь вернулся в семь, что стало редкостью, зато расстроенный и не сумевший оставить мысли о работе за порогом квартиры. Голова продолжала размышлять над формой крыши. Ведь ее теперь с учетом единорога надо менять. Что, если зверя сделать маленьким и изящным? Тогда, может, еще и удастся спасти проект.

Дома сын сразу же запросился на ручки, начал трогать за нос и показывать, где у папы глазик, а где носик, и пытался открутить ухо.

– Эй, полегче! – попросил Игорь.

Да, совсем маленький единорог на коньке крыши. Так и сделаем.

– …Ты представляешь? И понятно, что в данной конкретной статье про Петю не было сказано ни слова, но все очень узнаваемо. Какие люди бывают, да? Написал гадость, считай, день прошел не зря. А ведь Пете с Аленой придется с этим жить постоянно, такой стресс. Наверное, к нему тоже можно привыкнуть. Хорошо, что ты у меня не актер, – говорила Юля, передвигаясь по кухне.

Игорь почувствовал, что в разговоре ждут его участия, но он не понял, о чем речь, потому что не слушал жену. Игорь думал о крыше детского центра, так что ответил нейтральное и краткое:

– Да.

Юля обернулась с пачкой макарон в руках:

– Ты вообще слушал, о чем я тебе говорила?

– Конечно.

– И о чем?

– О том, что Алене с Петей придется трудно, – честно ответил Игорь.

Юля повернулась к плите и высыпала макароны в кастрюлю с кипящей водой.

– Сейчас в Сети у каждого своя трибуна, – продолжила она рассказ. – Каждый самоутверждается, как может.

– Так, может, это и неплохо? – решил поддержать разговор Игорь. – Попытка самореализации.

Юля снова повернулась, на ее лице было написано возмущение.

– Самореализация чего? Писать едкие статьи под покровом святости – это самореализация? Вот сейчас поужинаем, и я дам тебе почитать. Мелкий пакостник, по-другому не скажешь. А Алена, между прочим, плакала. Понятно, что там ничего такого для рыданий не было, но беременность вносит свои коррективы.

– Пойдем-ка, дружок, посмотрим книжку, – обратился Игорь к сыну.

Это было тактическое бегство.

Игорь был не в состоянии поддерживать разговор о каком-то блогере. У него с проектом чехарда, он устал, пришел с работы в кои-то веки пораньше, надеялся на отдых, а тут разговоры о ерунде. Понятно, вся жизнь Юли сейчас – это сын, дом, ну и… все вот эти блоги, статьи. По сути, совершенно неважные статьи, просто заполняющие жизнь домохозяйки. Игорь почувствовал раздражение.

И все же статьи он прочитал. Потому что Юля после ужина подсунула планшет. Игорь понял: если не прочитает, будет обида.

«Это же касается наших друзей!»

В итоге он согласился с женой. Гадость. Дай бог, чтобы Петя вот так же не мстил более удачливым актерам. Но в Пете Игорь не сомневался. Представить его кропающего заметки про коллег по цеху было очень проблематично.

– Да, неприятный тип, – прокомментировал Игорь прочитанное.

– А я про что, – Юля собирала с пола игрушки. – Короче, еще пять минут, и идете с Костей купаться. Я пока подготовлю чистое белье.

* * *

А поздно вечером Игоря ждало открытие. Еле уложив сына спать после сказок, песенок и поглаживаний, Юля тут же рухнула следом. Игорь же вернулся мыслями к крыше. Он взял лист бумаги, карандаш и отправился на кухню делать зарисовки вариантов. Боялся, что к завтрашнему дню забудет идеи. Игорь положил бумагу и карандаш на стол, включил чайник, подошел к окну. Казалось, что Москва спит, но это было обманчивое впечатление. Просто дом находится чуть в стороне от главных дорог. Игорь очень любил этот район, и, если честно, ему было жалко расставаться с квартирой, но купить большей площади поблизости нереально. Цены заоблачные. Игорь чуть отодвинул штору, желая увеличить обзор, и увидел банку, что скрывалась за светло-зеленым льном.

Прозрачная пластиковая банка была наполнена маленькими бумажками. Что это?

Игорь взял в руки банку, вынул оттуда одну бумажку, прочитал: «Солнечный день».

Ничего не понял, взял вторую.

«Эскимо было с шоколадной крошкой. Вкуснота!»

Та-а-ак… Третья.

«Игорь отремонтировал кран».

И дальше…

«Костя на массаже смеялся».

«Купила классные ботинки».

«Практикую принцип “зато”».

«Нашла музыку для медитации».

«Погуляли с Аленой, встреча девочек удалась».

«Осваиваю принципы положительного мышления».

«Игорь отварил пельмени на всех. Я не стояла вечером у плиты».

«Вырабатываю личные мантры, перехожу на новые ступени».

Игорь забыл и про крышу с единорогом, и про чай.

Через десять минут он сидел за столом, сжав ладонями голову, и смотрел на кучу бумажек, которые вытряхнул из банки. На дне лежал рисунок с цветком, каждый лепесток цветка был отмечен надписью.

«Костя. Игорь. Мама. Отпуск. Новый пешеходный маршрут».

Что это такое?!

Что это за принципы «зато»? Какие медитации? Какие мантры? Какие ступени?

Юлька, ты с ума сошла?

И что означает этот цветок? Тут попахивает сектой. Куда влипла его жена? Пока Игорь трудится в поте лица, думает обо всех них, из штанов выпрыгивает, она… переходит на новые ступени! Следующим этапом будут куклы вуду?

Господи, с кем она связалась?

Игорь поправил цветок на дне, засыпал его сверху ворохом бумажек и вернул банку на место.

Новые ступени… Озираясь по сторонам, Игорь наткнулся на чайник, такой же веселый и зеленый, как и шторы. Но тут уж не до чая. Тут чего бы покрепче.

И он хлопнул рюмку коньяка. Решать проблемы спиртным, конечно, далеко не лучший вариант. Но бывают особенные ситуации. Вот у Игоря сегодня особенная.

Единорог подождет.

Игорь направился в спальню. Комната такая маленькая, что, с учетом детской кроватки, казалась полностью заставленной. А если еще разложить сушилку, то вообще пройти невозможно.

В кроватке мирно посапывал сын. Рядом на просторной двухспальной кровати на животе спала Юля. Что там психологи говорят про позы сна? Ведь сон на животе что-то значит? Надо будет завтра посмотреть. Правда, во все эти штуки Игорь не верил. Человек спит так, как ему удобно.

Юлька, Юлька, дорогой человек, что происходит? Откуда все эти мантры? Почему ты не поделилась со мной своими проблемами? Ведь я всегда рядом, всегда готов помочь.

Мне казалось, мы так хорошо жили. Или только казалось?

Игорь лег рядом. Хотелось притянуть Юльку к себе, обозвать глупой и зацеловать. И доказать, что никакие мантры и ступени ей не нужны.

Но вместо этого он просто лежал рядом, смотрел на потолок, на очертания предметов в комнате – глаза быстро привыкли к темноте, и вспоминал.

Вспоминал, как они жили. Вспоминал ту Юльку, какой она была три-четыре года назад. Веселая, смешливая, азартная. Вспоминал, как жила своими экскурсиями и индивидуальными турами, рассказывала взахлеб о собственных открытиях, связанных с уголками Москвы, периодически пробовала на Игоре новые индивидуальные туры. Например, в доме-музее Алексея Толстого Игорь оказался именно таким образом. Он не очень был знаком с творчеством писателя, читал в юности «Аэлиту», «Гиперболоид инженера Гарина», и на этом в общем-то все. Но Юлька готовила новую программу под названием «Москва в историях любви». И вот в один из выходных они туда пошли. Юлька восторженно водила Игоря по квартире, то и дело восклицая: «Посмотри, какая столовая! Посмотри, какой кабинет! А печатная машинка! А коллекция трубок!» Она скакала кузнечиком, упоенно показывала, рассказывала и казалась абсолютно счастливой.

Когда они вышли на улицу, Юля начала допытываться:

– Тебе понравилось?

– Ну ничего так, на раз сходить, – спокойно ответил Игорь.

Она моментально возмутилась.

– Ты ничего не понимаешь! – начала эмоционально доказывать. – Толстой написал грандиозный роман про Петра! А ты знаешь, что легендарный фильм «Формула любви» Марка Захарова был снят по его повести «Граф Калиостро»? Между прочим, великолепная повесть! А ты знаешь, что главные героини в «Хождении по мукам» были списаны с его жены и сестры жены? Ты так говоришь, потому что ничего у этого Толстого не читал.

– Ну почему же? Читал, – последовал невозмутимый ответ.

– Что? – Юля остановилась посреди улицы в ожидании.

– «Приключения Буратино», – негромко и с достоинством ответил Игорь.

Как она смелась! Хохотала до слез. Ее невозможно было унять.

– Да ты знаток творчества!

– А то!

До самого вечера Юля вспоминала Буратино и признавала, что надо освежить в памяти эту нетленку. Они тогда прошлись по всем точкам планируемого экскурсионного маршрута и закончили день в кафе, где подняли чашки с чаем во славу «Золотого ключика».

Как же они были тогда счастливы! Как влюблены друг в друга.

А теперь что? Мантры? Ступени? Принцип «зато»?

Юля перевернулась и, не просыпаясь, подползла под бок. Игорь ее обнял.

Что происходит, Юлька?

3

Вера Дмитриевна искала в интернете адрес обивочной мастерской. Материал на стульях совсем истерся. Можно, конечно, купить новые стулья, более красивые и современные, но Вера Дмитриевна слишком дорожила старыми. На них еще сыновья сидели, когда были маленькими. Вот какое качество было раньше. Умели люди делать. Она уже пару раз меняла обивочный материал, зато сами стулья оставались прочными.

Телефон мастера, который в последний раз занимался ремонтом, потерялся, поэтому на помощь пришел всемогущий интернет.

Набрав запрос в строке поиска и поправив очки, Вера Дмитриевна принялась изучать выпавшие ей ответы. Однако удержать свое внимание на адресах не получилось, потому что справа традиционно высветились рекламные блоки. Нет, Вера Дмитриевна не была шопоголиком и жертвой рекламы, но призыв «Найди свои туфли!» заинтересовал. Сразу вспомнилось недавнее общение с продавцом в магазине.

Отложив знакомство с адресами мебельных мастерских, Вера Дмитриевна нажала на ссылку справа. И… о, сколько нам открытий чудных… замерла. Открывшееся окно завораживало не только фотографиями всевозможных туфель и ценами на них с учетом скидок в данном конкретном магазине, но и названиями.

Мюли, слиперы, лоферы, топсайдеры, капельки…

Боже ты мой! Какие названия. Всю жизнь думала, что ходила летом в шлепанцах, а оказывается, это мюли. Сандалии теперь именуются эспадрильями… Да, мир на месте не стоит, он совершенствуется.

Оторвал Веру Дмитриевну от этих философских размышлений телефонный звонок. Звонил сын. Младший. Да еще утром. Обычно Игорь делал звонки либо в обеденный перерыв, либо вечером. Сама Вера Дмитриевна звонила нечасто, опасаясь потревожить не вовремя. На работе среди коллег разговаривать вообще неудобно.

– Я тебя слушаю, – ответила она в трубку.

– Привет, мам. Скажи, ты сегодня дома?

– Как обычно.

– Я к тебе вечером загляну?

– Что-то случилось?

Вере Дмитриевне не понравился голос сына.

– Да нет… ничего такого, но…

– Что-то с Костей?

– С Костей все хорошо, – заверил Игорь. – Получает свою порцию массажа и продолжает удерживать позиции главы дома.

– С Юлей?

Игорь помолчал, а потом ответил расплывчато:

– В некотором роде.

Отличный ответ, ничего не скажешь.

– В некотором роде – это как? – уточнила она.

– Это не по телефону. Так я подъеду?

– Давай лучше я. Заодно и пообедаем, – решения Вера Дмитриевна всегда принимала быстро. – К тому же я давно не выбиралась в люди. Угостишь мать?

– Это было бы даже лучше! – обрадовался сын.

Конечно, лучше. Во сколько Игорь закончит работать? Плюс заезд к ней, потом магазин и дома в начале десятого? А там уставшая Юля, не дождавшаяся вечерней помощи. Вряд ли она встретит мужа улыбкой.

Все просто как дважды два, мой мальчик.

– Где встретимся? – деловито поинтересовалась Вера Дмитриевна.

– Напротив нашего офиса есть кафе «Прованс», там можно отлично посидеть.

– Договорились.

После разговора с сыном Вера Дмитриевна бросила последний взгляд на ликбез по обуви и с некоторым торжеством подумала, что продавец в магазине ошиблась. У нее не лоферы. У нее самые настоящие «Мэри Джейн»!

* * *

Вера Дмитриевна не переставала удивляться, как меняется город. Архитектурное бюро, в котором работал Игорь, находилось в одном из высоких офисных зданий на Белой площади.

В этом районе была своя атмосфера. Здесь сразу возникало чувство некоторой обособленности, собственного микроклимата. Удивительно гармонично сочеталось, казалось бы, несочетаемое – высотные современные бизнес-здания, скульптуры в виде огромных человеческих фигур, пешеходная зона отдыха с фонтаном и кафе, а в центре, как сердце площади, – воздвигнутый до революции старообрядческий храм Николы Чудотворца у Тверской заставы. Вот ведь. И белый храм этот на фоне огромных зданий XXI века казался игрушечным. Уютный «Сити» – так называла про себя Вера Дмитриевна этот уголок Москвы.

В «Прованс» она добралась раньше, чем у Игоря начался обеденный перерыв, поэтому решила выпить чаю. Кафе оказалось совсем небольшим, всего на несколько столиков, но довольно уютным. Непременные веточки лаванды в стеклянных вазах и полосатые салатовые подушки на диванчиках оправдывали название заведения. На темной доске на стене мелом было написано компактное, но продуманное меню. Три салата, два супа, пять пицц… В общем, с голоду не умрешь.

Вера Дмитриевна не стала дожидаться, когда к ней подойдет официант, она решила заказать чай сама. За стойкой находился молодой темноволосый парень, по всему видно – студент.

– Я слушаю вас, мадам, – обратился он к ней с чарующей улыбкой.

«Мадам» не могло не расположить. Вера Дмитриевна позволила себе в ответ сдержанную улыбку.

– Чай с мятой, пожалуйста и… – взгляд остановился на витрине с десертами, – безе с лесными ягодами.

– Оплачивать будете наличными, по карте?

– Наличными.

– Понял, старая гвардия.

– Именно так. – Он начинал ей нравиться.

Парень выбил чек, Вера Дмитриевна протянула купюру.

– Садитесь за столик, я чуть позже вам все принесу.

Пока она убирала кошелек в сумку, к стойке подошли новые посетители.

Молодая девушка поинтересовалась, что входит в состав «Цезаря». Парень сказал, что, насколько помнит, там должны быть плохие ребята-сенаторы и Брут. Про остальные ингредиенты он уточнит.

Наверное, работает недавно, но подобная находчивость Вере Дмитриевне определенно нравилась.

Она села за столик у окна и написала сыну, что ждет в «Провансе».

Через пару минут парень сам принес на подносе чайник и чашку.

– А безе? – поинтересовалась Вера Дмитриевна.

– О, забыл. Один момент!

– И, молодой человек, – она увидела, что «Цезарь» за соседним столиком стоит в глубоких пластиковых мисках. – Переложите десерт, пожалуйста, на фарфоровую тарелку.

– Да, конечно, – улыбнулся он, – я понимаю, старая гвардия.

Сын появился в тот момент, когда перед Верой Дмитриевной поставили красивую белую тарелку с пирожным, украшенным малиной и черникой.

– Привет, – Игорь сел напротив.

Он выглядел немного взъерошенным и озабоченным.

– Привет, голодный? – спросила она.

– Да.

– Боюсь, здесь нет официанта. Во всяком случае, я его не видела.

– Правда? Вообще, должен быть. Может, не вышел на работу? Ладно. Я пиццу закажу, разделишь со мной?

– Если только кусочек.

Игорь подошел к парню, сделал заказ и вернулся на место. Все это время Вера Дмитриевна внимательно наблюдала за сыном. Он явно чем-то обеспокоен, хотя старается вести себя как обычно. Но от материнских глаз не скрыться. Чуть отрывистый голос, чуть бегающие глаза. А в остальном – красавец. Высокий, подтянутый, как красиво смотрятся на нем слегка потертые джинсы и темно-горчичный пиджак! Взрослый сын. Для матери – вечный ребенок.

– Хочешь чай с мятой? – спросила она, когда Игорь вернулся на свое место.

– Нет, спасибо, мне сейчас принесут кофе.

– Тогда рассказывай.

– Да рассказывать-то вроде нечего… Просто я вчера обнаружил в нашем доме одну вещь и не знаю, как на это реагировать. Может, конечно, глупость, но…

И Игорь рассказал про банку с маленькими бумажками, нарисованный цветок на дне и написанные на его лепестках слова.

Вера Дмитриевна пила чай, слушала, не перебивала. Так сложилось, что сыновья крайне редко делились с ней подробностями личной жизни. Сама же она была не из категории матерей, которые лезут с расспросами и советами. Вера Дмитриевна полагала, что пользы от этого будет немного, а вот хорошие отношения легко могут испортиться. Но если ее детям нужна помощь, она всегда готова их выслушать, поговорить, помочь.

Наверное, Игоря и правда потрясла эта находка, если он решился на звонок и подробный рассказ.

– Так что тебя в этой ситуации беспокоит? – спросила Вера Дмитриевна, подливая в чашку чай.

– Я боюсь, что Юля попала в какую-то секту, – ответил сын, опустив голову.

Официант и правда вдруг появился. Он принес пиццу на большом деревянном блюде и чашку с двойной порцией кофе.

– Не думаю, что это секта, – ответила Вера Дмитриевна. – Я думаю, это книга.

– Книга? – Игорь поднял глаза на мать.

– Да, книга. Когда я была у вас в последний раз, то видела книгу про счастье авторства одного из психологов. Сейчас развелось много разных популярных психологов.

– Да, – медленно проговорил сын, – у нас есть такая книга.

– Ну вот, – пожала плечами Вера Дмитриевна, – а в этой книге имеются задания. Я думаю, что именно их Юля и делает. Во всяком случае, упражнение с цветком там точно есть. Ты ешь давай, у тебя время ограничено.

Игорь послушно откусил кусок пиццы.

– Но зачем? Зачем ей делать все эти задания?

– Чтобы быть счастливой, это же очевидно.

– А разве она несчастлива?! – Игорь не заметил, как повысил голос.

Вера Дмитриевна в упор посмотрела на сына:

– Похоже, что полностью счастливой она себя на данный момент не чувствует.

– Ерунда какая-то, у нее все есть. Все! Какие у Юли могут быть проблемы? Это у меня проблемы на работе сейчас с заказчиком.

– Тем не менее… У тебя есть твое дело, твоя работа. У Юли этой работы сейчас нет и совершенно точно нет времени для себя.

Игорь ответил железобетонным аргументом:

– У нас есть Костя.

О да, самый главный, весомый и беспроигрышный аргумент.

– Конечно, у вас есть Костя, – согласилась Вера Дмитриевна. – А теперь представь, что у тебя есть Костя, но нет работы, нет всех этих проектов, бизнес-ланчей, общения с коллегами, новых идей. Зато есть Костя. Насколько ты будешь полноценен?

– Она женщина, – послышался второй железобетонный аргумент. – Для женщин все это по-другому, чем для мужчин.

– Я в курсе, – иронично заметила Вера Дмитриевна.

– И потом, – голос сына звучал уже не так убежденно, – ты ведь вырастила нас двоих и не прибегала к помощи банок… Или… было нечто подобное?

На этот раз он смотрел на нее уже с сомнением. Вера Дмитриевна улыбнулась.

– Ты прав, не было. Но твой отец был очень мудрым человеком, к тому же намного старше меня. Он все это отлично понимал. Поэтому при каждом удобном случае оставался с твоим братом, давая мне возможность встретиться с подругой, посетить выставку, пройтись по скверу в одиночестве. К тому же нам очень помогала моя мама, и мы периодически выбирались с твоим отцом вдвоем. А когда родился ты, было гораздо проще. Во-первых, мы были уже родителями со стажем, знали, чего ждать, а во-вторых, Саша оказался отличной няней и помощником. У вас другая ситуация. Мама Юли работает, сама Юля увязла в быту. Если ты хочешь знать мое мнение, я считаю, что ей хотя бы частично нужно вернуться к работе. Ей необходима самореализация, тогда остальные аспекты сгладятся.

– Но как же Костя?

– Думай.

4

Игорь думал. После того как проводил маму до метро, думал о ее словах постоянно. Так просто все в теории и так сложно на практике. Хорошо, Юля начнет возвращаться к работе, но с кем останется Костя? Теща работает и едва ли согласится стать няней.

У Игоря со Светланой, мамой Юли, сложились хорошие, теплые взаимоотношения, внука она обожала, с удовольствием проводила с ним время, но просить большего ради дочери нереально. Она и так всю жизнь посвятила Юле, лишь в последние годы сумев наладить собственную личную жизнь.

Мама тоже не вариант. У нее то давление, то срочная корректура, она все еще подрабатывает в издательстве. Правда, уже не так интенсивно.

Няня? Но как доверить чужому человеку собственного ребенка? Как оставить Костю наедине с незнакомой женщиной? К тому же ей надо платить. Где взять деньги, если только два месяца назад погасили автокредит и впереди многолетние выплаты по ипотеке?

Просить в долг у брата почти стыдно. Сашка в его годы не то что не просил, он сам всем помогал. Какой-то замкнутый круг получается.

И все же брату Игорь позвонил.

Ломаная крыша с единорогом все равно не получалась, не до нее как-то стало. Игорь в этой неравной борьбе решил взять паузу и, выйдя из кабинета в коридор, набрал Сашу.

– Не отвлекаю? – спросил, когда соединение произошло.

– Нисколько.

– Как дела? Как Катя?

– Они с Ларой на сборах.

– Вот как? А я думал, сентябрь, школа…

– Сентябрь, школа, – подтвердил брат, – но после того, как они вернутся. Там еще соревнования намечены.

– Слушай, никак не могу поверить, что Катя стала спортсменкой. Ничто не предвещало, но в любом случае она молодец.

По коридору прошел заместитель директора. Игорь с ним поздоровался кивком головы и понял, что надо разговор сворачивать. В бюро не жаловали праздношатающихся.

– Мне бы с тобой встретиться, переговорить, – перешел он к делу.