Текст книги "Интерполирую прошлое – экстраполирую будущее"

Глава 6

Предел мечтаний для всякого мужчины – женщина, которая будет услаждать чувства, не слишком при этом обременяя рассудок.

Джейн Остин «Эмма»

– Да что там такое? – непонимающе спросила я. Соседка протянула мне свой планшет, а сама прикрыла лицо руками от смущения.

«Важные и шокирующие новости! Кто бы мог подумать, что у нашего красавчика-преподавателя Аз Хоша ур Сента такой странный вкус?! Вы не поверите, какие девушки ему нравятся! Фотоотчет присутствует!» – и под текстом я нашла наши с Ники анимации с разных ракурсов, хорошо запечатлевших наш позор. – «Откуда такая уверенность, что нижеприведенные личности привлекли нашего холодного преподавателя? Так он их оставил после пар, при этом его глаза улыбались. Как вы знаете, не часто доводится видеть его счастливым. Но это можно было бы списать и на смех при виде бедняжек, если бы не следующие события! Он отправился к ним в комнату! Аз Хош ни разу не посещал женское общежитие последние пять лет, а тут он провёл в комнате девушек не меньше двадцати минут! Что можно сделать за двадцать минут? Оставим эти размышления на совести вашей фантазиии.

Вам может показаться, что у нас недостаточно фактов для намеков на любовную связь между девушками и преподавателем, но тогда я представлю вам ещё несколько снимков, на которых видно, как вышеозначенные особы садятся в автокар преподавателя, и он увозит их из академии. Двадцати минут не хватило для троих? Очень интересные факты, над которыми я советую вам поразмыслить.

Винить девушек нельзя. Перед наследником многомиллиардного состояния и просто загадочным мужчиной мало кто может устоять. Но нужно отдать им должное за смелость и изобретательность, ведь их старания увенчались успехом!

Будем вместе с вами наблюдать за развитием отношений в этом треугольнике. Станет ли он отрезком или превратится в многоугольную фигуру? Оставайтесь с нами и всегда будете в курсе новостей!

Навечно ваши, Предсказатели движения стилуса.»

Ники всхлипывала, я же была переполнена гневом. Отложив планшет в сторону, я размышляла над тем, зачем народу это вообще надо? К чему они вовлекли в грязную игру нас? Их выдумки были подкреплены шаткими фактами, выставляющими нас в невыгодном свете. Это произвол! И самое обидное во всем этом то, что люди слишком доверчивы, они готовы поверить в сладкий вкус любой конфеты в красивой обертке, а эта статья имеет яркую упаковку.

– Нужно найти того, чьему скудному уму принадлежат эти слова, – прошипела я, и Ники еще раз всхлипнула.

– Так наверняка анонимно действуют! Видишь, пост без подписи? Значит, нам их не отыскать!

– Тогда следует обратиться в администрацию, там найдем создателя этой странички, который и скажет, кто такие эти «Предсказатели». И тогда мы потребуем написать опровержение!

– Ави, видимо, ты никогда не сталкивалась с подобным в школе, – немного успокаиваясь, прошептала Ники. – Администрации нет дела до студенческих разборок, они не станут опускаться до этого. Так было даже в школе, чего уж говорить об университете? Думаю, это просто следует пережить.

Я была согласна с соседкой, но все равно хотелось возразить, так как я не желала верить в безвыходность ситуации. Отдав планшет, можно сказать, уже подруге, я встала со своего места и направилась к выходу. Ники последовала за мной, на первом этаже мы забрали из камеры хранения наши покупки и вышли на улицу.

Ур Сент стоял у своего автокара, прислонившись к капоту. Лицо было закрыто эштаной, но при этом создавалось впечатление, что он должен быть красивым, просто потому, что воображение дорисовывало все скрытые части лица. Под темной кофтой перекатывались мышцы, очертания которых особенно проступали, когда он складывал руки на груди, как сейчас. Со стороны он выглядел привлекательно, к тому же манила загадочность его персоны.

Будто почувствовав мой взгляд, преподаватель резко вскинул голову и тут же выпрямился. Я направилась к нему, а Аз Хош, тем временем, открыл багажное отделение. Подойдя, я бросила туда свои пакеты и тут же налетела с претензией на преподавателя:

– Ты… – запнулась я. А вот что именно ему предъявить, не продумала! – Ты! Ты губишь мне жизнь!

– Карта вроде безлимитная… – растерянно ответил он, а потом приподнял бровь, усмехнувшись: – Или ты даже её лимит исчерпать успела?

– Какой лимит?! – его насмешка еще больше распалила чувство обиды в моей душе. – В космопорте чуть жизнь мне не сгубил, приковав внимание журналистов к моей персоне, а теперь из-за тебя пострадали я и Ники! Что в тебе особенного?! Почему после встреч с тобой вся моя спокойная размеренная жизнь летит в черную дыру?!

– Ты с катушек съехала?! – маска спокойствия слетела с преподавателя, фиолетовые глаза грозно сверкнули, что остудило мой пыл. – Объясни всё спокойно! С истеричкой дело иметь не желаю!

На нас уже оглядывались, Ники же стояла рядом с открытым ртом.

– Значит, вы познакомились всё-таки не на «Арионе», – констатировала она, прикрывая глаза рукой от любопытных прохожих.

– Студентка Останкина, не могли бы вы мне объяснить на межгалактическом, в чем меня обвиняет ваша подруга?

– Понимаете, лиобе, о нас с вами написали различные непристойности в неофициальной группе университета, – смущенно пробормотала она, и еще ниже опустила голову.

– А подробнее? – раздраженно спросил ур Сент.

– Кажется, там говорилось что-то о любовном треугольнике, – ответила Ники, после чего протянула планшет преподавателю.

Я нетерпеливо заламывала пальцы, пока мужчина пробегал глазами по строчкам. Его лицо не выражало ровным счетом никаких эмоций, словно всё написанное было не о нем. Наконец, он отдал планшет подруге и в упор посмотрел на меня.

– Не знал, что ты настолько эмоционально отреагируешь на обычную сплетню. Это не самое худшее, что могли напечатать, тем более студенты быстро забудут провокационную новость. Просто не обращай внимание на это.

Возразить хотелось, но я лишь сверкала недовольным взглядом. Убедившись, что я верно истолковала его слова, он повернулся к подруге:

– Вас это тоже касается. Не стоит смущаться, ведь вы обе прекрасно осведомлены, что это ложь. На вашей стороне правда, просто помните об этом. Если вы будете возмущаться и смущаться, то эту новость дольше будут обмусоливать. Проигнорируете – и уже через неделю о ней забудут.

– Но как нам прожить эту неделю? – тихо спросила я. В словах ур Сента была истина, но положение вещей меня не устраивало.

– Либо стиснуть зубы и терпеть, либо устроить новое шоу, не обязательно со своим участием. Вы же поляторы, вот и проэкстраполируйте.

– Но мы не умеем!

– А вот это отличный стимул научиться. Пожалуйста, хватит с меня ваших истерик, просто залезайте в автокар. Я на вас очень много времени потратил, – устало произнес Аз Хош, направляясь к водительскому месту.

У меня даже щеки запылали. Повела себя как ребенок! Он взрослый мужчина и понимает, что на такие вещи реагировать не стоит. Смущенная своим недавним поведением, я схватила его за руку, но получилось так, что запястье оголилось, не скрытое ни перчаткой, ни рукавом кофты. Он вздрогнул, подняв на меня растерянный взор. Я тут же поспешила убрать свои руки за спину.

– Простите меня за мою несдержанность.

Я вновь перешла на «вы» и отдала карточку. Он не ответил, лишь кивнул, забрал электронный носитель и продолжил свой путь.

Из автокара мне в буквальном смысле выходить не хотелось, но мы уже состыковались с платформой на парковке факультета, поэтому следовало покидать теплое сиденье и направляться навстречу опасности.

Ники вышла первая, я же медлила, но всё же последовала за ней. К нашему счастью, уже было темно и, хоть и огни освещали дорогу, узнать кого-то было сложно. С Аз Хошем мы расстались молча, после чего неуверенно пошли в сторону общежития.

Пройдя турникеты, мы тут же столкнулись с комендантом. Женщина выглядела виновато и протягивала нам коробку печенья.

– Не держите на меня зла. Я была уверена, что вы приручите этого зверька.

Ах, значит, методы Аз Хоша сработали?! А вот если бы он не догадался о маленьком монстре у нас в комнате, то Кассиета даже не потрудилась бы попросить у нас прощения? Коробка конфет, конечно, неплохой бонус, но ни в какой мере не окупает страданий, выпавших на нашу долю из-за хитросплетений этой женщины.

– А почему шепотом? – спросила более отходчивая Ники. Иногда я поражаюсь её доброму сердцу! – О нем нельзя говорить?

Я продолжала стоять рядом и изображать святую невинность. Кассиета, видя моё недовольство, лучилась доброжелательностью и в попытке загладить свою вину впихнула мне под мышку печенье (руки были заняты пакетами).

– Ни в коем случае! – подтвердила комендантша. – Видите ли, эксперименты над животными запрещены, особенно, над редкими. Но даже если бы мальчиков тогда оправдали, шиншиллу бы сдали исследователям, которые начали разбираться с неизвестной мутацией: развитием речевого аппарата и мышления. Поднялся бы международный скандал, а выпускники даже не помнили, что именно сделали в лаборатории. Администрация факультета не допустила такого внимания, поэтому решено было оставить зверька здесь, к тому же все условия для счастливого проживания у него имеются. Но в последнее время он совсем одичал без общения, начал чудить, вот я и понадеялась на вас.

Ах, она просто решила скинуть всю ответственность и проблемы на нас! До чего же люди бывают хитрыми!

– Администрация не допустила бы такой огласки или кто-то из выпускников был представителем золотой молодежи? – спросила я, по существу, не желая так быстро прощаться со своей обидой. Женщина слегка покраснела после моего вопроса. Понятно, везде правят власть и деньги.

– Не держите зла.

Просто так забывать это не хотелось, но и лелеять свою обиду – гиблое дело.

– Замяли. – Я передернула плечами, после чего обогнула женщину и направилась к лифту, стараясь не уронить коробку печенья.

Уже на своем этаже мы с Ники столкнулись с группой девушек. При виде нас громкий разговор стих, перейдя в неприятный шепот. Говорили явно о нас, при этом чувствовала я себя как на выставке, что совершенно не могло нравиться.

– Что-то не так? Зависть или злорадство? – храбро спросила Ники, вновь стараясь скрыть за своей бравадой смущение и неуверенность, как в первый день нашего знакомства. У каждого из нас свои механизмы защиты от враждебности внешнего мира.

Девушки не ответили – разбрелись по боксам. Я с неудовольствием поморщилась и поспешила в наши комнаты. Пачку печенья положила на кухонный стол, решив, что им мы завтра можем позавтракать.

Было немного неуютно чувствовать себя там, где живет незарегистрированный квартирант, имеющий возможность подглядывать из любого угла.

Переоделись мы с Ники в ванной комнате, надеясь, что хоть сюда лапки нашего «друга» не дотянулись, а потом принялись перебирать вещи. Выкинув половину старой безнадежно испорченной одежды в мусоропровод на нашем этаже, мы не спешили раскладывать новые по полкам, так и оставив их в пакетах. Вдруг, зверек вновь приготовил нам месть?

– Ави, нет! Этот грызун всё сожрал! – донесся до меня голос подруги, пока я чистила зубы. – Они были кокосовые! Мои любимые!

Я сполоснула рот, выключила кран и вышла в спальню. Со стороны шкафа послышался шорох – кто-то услышал, что речь идет о нем. Присев на корточки, постучала пальцами по полу и вкрадчиво попросила:

– Мышь облезлая, а ну выходи!

– Я не облезлая! – выкрикнули со стороны шкафа, и секунд через двадцать добавили: – И не мышь!

– Так докажи это и покажи свой красивый пушок.

– Правда, красивый? – выкатилось из шкафа это чудо генной инженерии.

Мешкать я не стала, схватила его за шкирку и потащила в ванную.

– Произво-ол! Убива-аю-ут!

– Ники, у тебя нет арматуры потяжелее? Ур Сенту потом скажем, что несчастный случай произошел, – спросила я соседку, которая широко распахнутыми глазами наблюдала за мной.

– Не посмее-ешь! – выкрикнул нахал, царапнув меня по запястью.

Я хотела его лишь проучить, но он сам сделал мне больно, отчего я непроизвольно выбросила его, и шиншилла полетел прямо в унитаз. Я скривила губы, удивленно смотря на дело рук своих. Конечно, я не борец за права животных, но такого я точно не желала!

– А-а!

Зверек пытался ухватиться передними лапами, но поверхность была слишком гладкая, поэтому он барахтался, старался не вставать задними на дно, но ничего у него не получалось, поэтому вскоре он расслабился и недовольно посмотрел на меня. В его глазах разлилась жгучая обида, будто бы он сейчас готов расплакаться. Моё черствое сердце сжалилось, но брезгливость еще оставалась.

– Не могу, мне противно, – виновато ответила я, и зверек наградил меня очередным жутко обиженным взглядом, а потом предпринял еще одну показную попытку выбраться.

И старался он в это время выглядеть особенно жалостливо, словно его незаконно обидели, а он вообще бедненький и несчастненький. Наконец, он оставил эти жалкие попытки и завис в воде, приподняв мордочку.

– А я надеялся на плодотворное общение. Даже поделиться важной информацией хотел, а вы со мной так жестоко. Не знаю, что теперь думать. Видимо, излишний альтруизм наказуем.

– Я не специально, – виновато ответила я, присев рядом с ним на корточки, но потом всё из-за брезгливости поднялась на ноги. – Ладно, я сейчас попробую перчатки найти.

Шиншилла прикрыл глаза лапкой, с которой потекла вода, а я подошла к тумбочке и стала осматривать её на наличие моющих принадлежностей. В прошлый раз нам выдала их комендант, а мы еще не вернули, так как уборка была не закончена. Увидев перчатки, я схватила их и похвасталась:

– Нашла! Сейчас спасу твою мокрую шкурку!

Кстати, с мокрым мехом он смотрелся совсем тощим и даже страшненьким.

Надев перчатки, я подошла к унитазу и только сейчас заметила, что все пальцы были изгрызены. Вздохнув, я укоризненно взглянула на шиншиллу, который укрыл голову уже двумя лапками, продолжая передвигать ногами по «полу», чтобы не смыться.

– Гад! Ну, какой же ты гад! – воскликнула я, поднеся руку к кнопке слива. – Смою тебя – и все проблемы долой!

– Я Аз Хошу всё расскажу!

– Не расскажешь, ты уже будешь далеко отсюда, – зловеще усмехнулась я, медленно поднося свой палец к кнопке.

– Не-ет, стой! Не надо, пожалуйста! – зверек активно задрыгал лапками, удерживаясь на весу. – Я буду хорошим, обещаю! Переговоры! Договор!

– Какой еще договор? – Я удивленно вскинула брови, даже остановив движение руки.

– По сотрудничеству, – более спокойно добавил он, и я вновь потянулась к кнопке. – Нет, нет! Выслушай! С вашей стороны мне нужно только кормление и общение, честно! С моей же все остальное!

– Остальное – это отсутствие тебя на нашей территории? Так я это и сейчас могу сделать одним движением руки.

– Я буду полезен! Я хороший информатор!

– Ави, может, отпустим его? – умоляюще прошептала Ники.

– Ага, отпустим на все четыре стороны через сливную трубу, – улыбнулась я. Шиншилла вздрогнул.

А потом он так натурально захныкал, что даже я на пару секунд ему поверила. Вздохнув, я сняла и отбросила в сторону перчатки, после чего вытащила этого наглого грызуна и аккуратно положила в душевую кабинку. Открыв кран, я полила его из душа, а потом принялась намыливать шампунем. Ники в это время протирала пол от мокрых следов, которые успел оставить шиншилла, пока я его тащила от унитаза до кабинки.

Зверек недовольно фыркал, превратившись в сплошной пенный клубок. Мы с Николеттой смеялись, чувствуя, как вершится наша месть. И вот что странно: мне было приятно возиться с вреднючим пушистым экземпляром сентурионской фауны.

Вытерев его пятнистым полотенцем, я отнесла шиншиллу в спальню и положила на кровать. Зверек несколько раз чихнул, а потом завалился на бок и блаженно вытянул лапки. Мы с Ники умильно смотрели на пушистика, который, когда не пакостил, был вполне милым домашним зверьком.

– Знаешь, а ведь мы исключения для коменданта, особенные, – проговорила соседка, опираясь ладонями о колени и любуясь зверьком. – Питомцы-то запрещены в общежитии, а нам ничего предъявить не смогут.

– Ага, а если комендантша будет ворчать, мы в любой момент сможем смыть его в унитаз, – хихикнула я, и ухо зверька нервно дернулось.

– Злая ты, – вздохнула Ники, выпрямляясь и потягиваясь. – Жаль, что без завтрака остались.

Теперь питомец подскочил, его уши зашевелились, а потом он отряхнулся от излишков воды, спрыгнул на пол и побежал в сторону шкафа. Мы наблюдали за его действиями с неподдельным интересом. Из шкафа он уже вернулся, волоча за собой увесистую коробку печенья.

– Это нам? – удивилась я доброте вредного создания, когда он поставил коробку у моих ног.

– Просто я уже объелся, а не пропадать же еде? – фыркнул шиншилла, и мы с Ники улыбнулись, заглянув в коробку.

Зверек, конечно, был у нас чистоплотный и умный, но всё равно есть после животного, пусть даже цельные печенья, желания не возникало. Поэтому мы решили поставить коробку в шкаф, выдавая выдавая печеньки шиншилле за хорошее поведение.

Если мы поторопимся, то вполне успеем в столовую. В связи с этим мы занялись ускоренными сборами.

– А как тебя зовут, чудо генной инженерии? – обратилась я к зверьку, который теперь занял почетное место на одной из моих подушек.

Шиншилла поднял голову и удивленно взглянул на меня, будто этот вопрос ему никогда не задавали. Потом его ушки опустились, и он улегся на скрещенные лапки, так мне и не ответив.

– У тебя нет имени? – верно поняла его действия Ники. Её голос был полон сострадания.

– Об этом никто никогда не думал, – безразлично ответил он. – Я ведь вообще случайно получился, по пьянке выпускников.

– Это Аз Хош тебя создал? – спросила я, забирая из парового отделения шкафа отглаженную блузку.

– Ага, с друзьями, – вздохнул он, – он хотел… впрочем, это не только мои секреты.

Выпытывать чужие тайны я не собиралась. Захочет – сам расскажет.

– Значит, это он тот богатенький мальчик, из-за которого тебя оставили здесь? – с непонятным раздражением спросила я, а потом взяла зверька на руки. – Мне очень жаль, что так получилось. Можно мы с Николеттой дадим тебе имя?

– Смотря какое, – даже немного смутился он.

– Святогор? – предложила Ники.

– Жуткое, – вздрогнул он.

– Грызун? – ехидно спросила я, и зверек округлил глаза. – Шучу! Глупо шучу, не обижайся.

– Тут так просто не решишь, – одевшись, произнесла Ники. – Нужно подумать в течение дня. Ави, а сейчас нам пора, иначе мы опоздаем на завтрак.

Я кивнула, переоделась и поспешила за соседкой. В лифте мы спускались в сопровождении двух девушек: айли и челибенки, которые своим внешним видом больше напоминали или земных попугаев, или нас вчера утром, когда наши волосы были заплетены в косы, а вещи выкрашены в различные цвета радуги. Только тут подобных оттенков были даже волосы, поднятые вверх, а в остальном не наблюдалось никаких отличий. И обувь оказалась дырявая!

Лиа наградили нас презрительными взглядами и после остановки лифта вышли первыми. Мы с подругой переглянулись, едва сдерживая смех.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросила Ники, и я кивнула.

– Кто-то пытается таким экстравагантным образом привлечь внимание Аз Хоша ур Сента, – улыбнувшись, ответила я. – Хотя вчера с таким рвением спускали на нас всех собак!

– Пошли на завтрак, может, успеем, – хихикнула Ники.

Но столовая лишь добавила нам ярких впечатлений. Все девушки, за исключением нескольких адекватных старшекурсниц и несведущих первокурсниц, были вызывающе и аляповато одеты.

– Мы еще в лучшем университете конфедерации? – нервно хохотнула Николетта, а потом серьезно взглянула на меня. – Видишь, о нас легко забыли. Теперь они занимаются исключительно собой!

Улыбнувшись, кивнула и направилась к раздаче. Завтрак прошел как нельзя лучше.

Урджии в общей столовой не питались, и не только из-за эштаны. Поглощение еды было для них интимным делом, возможным только в присутствии близких людей. Получается, они постоянно себе готовят, даже когда совсем невмоготу? Хорошо, что в быту всегда есть полуфабрикаты.

Позавтракали мы на скорую руку, захватив сок и фрукты, и после их поглощения, отправились на пару.

– Надо будет спросить у кого-нибудь, где можно добыть продукты, – поделилась мыслями Ники.

Я была с ней полностью согласна, но для начала нам следовало хоть с кем-то познакомиться. И будто прочитав мои мысли, передо мной возник знакомый незнакомец, обаятельно улыбаясь и протягивая букет цветов.

– Это тебе для хорошего настроения, – пояснил Чейс, и в последний момент вытянул из букета стебелек с красно-синим бутоном, протянув его Николетте. – Такая красавица не должна ходить без украшения.

– Стандартный подкат за счет моего презента, – усмехнулась я, убирая цветы подальше от челибенца.

– Ты еще злишься? Я думал, мы тебе всё объяснили. К тому же весь факультет вчера шумел о том, что с Аз Хошем ты всё-таки помирилась…

– И ты поверил в эту гнусную сплетню?! – я даже приоткрыла рот от удивления.

Лиобе рассмеялся в кулак, сверкая притягательными черными глазами. Это были омуты бескрайней ночи.

– Разумеется, нет, – улыбнулся он, развернувшись, протиснулся между нами и мы пошли дальше. – «Предсказателям» мало кто верит, ведь они вплетают в сплетню только часть правды, остальное раздувают для шумихи и не испытывают по этому поводу никаких угрызений совести. Но в конце года они присылают на твой идентификационный номер свой прогноз, составленный на Взлетных гонках и там же запечатанный на бумажном носителе, и ты тогда убедишься, что эти ребята не только скандальные журналисты, но и отличные поляторы. И эти прогнозы имеют вероятность, минимум 0,95.

– Взлетные гонки? – переспросила Николетта, не особенно заинтересовавшись экстраполяцией.

– Да, но до них еще далеко. Расскажу позже. А сейчас поведайте-ка мне, как вы смотрите на Посвящение?

– Это концерт для студентов?

– О, нет-нет, я говорю о неофициальной вечеринке. Если вы познакомитесь с каким-нибудь старшекурсником и завоюете его доверие, то он, возможно, пригласит вас на это событие. В ином случае, доступа на вечеринку нет, так как никто из первашей не знает, где она проходит.

– Так ты нас дразнишь или всё-таки собираешься дать приглашение? – обворожительно улыбнулась Николетта.

Но она просчиталась, думая, что на Чейса это окажет какое-то влияние. Фэртон лишь настолько же обаятельно улыбнулся в ответ, отчего на щеках Ники вспыхнул румянец.

– Я посмотрю на ваше поведение. До вечеринки еще неделя, у меня есть время на раздумье, – смотря на лиа, ответил челибенец. К этому времени мы подошли к нужной нам аудитории. – Что ж, здесь мы расстанемся, но надеюсь еще увидеть вас. Приятно было пообщаться.

– Чейс, стой! – остановила я парня, – скажи, а где тут можно купить продукты?

– Скажу, но за это вы обязаны будете пригласить меня на ужин. Договорились?

– Тогда ты нам не только скажешь, но и покажешь, – тут же вставила Ники, и я её идею восприняла с воодушевлением. Кто пакеты-то тащить будет?

– Договорились, – улыбнулся он, – тогда сегодня в четыре жду вас в холле общежития.

Фэртон ушел, а мы поспешили занять свободные места в аудитории, которая больше напоминала курятник. А как еще назовешь сборище стольких раскрашенных куриц? Бедные! Это ж сколько времени ушло на наведение вот такой вот «красоты»?! Они бы хоть сказали, мы бы к ним нашего пушистого «помощника» отправили!

В аудиторию вошла высокая айли, прошла к кафедре и развернула электронный журнал, где высвечивались наши анимации и подписи с именами. Лиабе окинула всех придирчивым взглядом, задержавшись на нас с Ники. Она явно была посвящена в причину такого поведения девушек, но видела виновниц в нас.

– Что ж, начнем занятие. Меня зовут Милакэ Миа. В этом семестре у вас будут только два специальных предмета: «Нахождение экстремумов», который веду я, и «Общая поляция», лекции и практику по которому ведет Аз Хош ур Сент. Вы должны уделить внимание именно этим двум предметам. У меня вы будете делать математические расчеты, в общем-то, предмет входит в курс интерполяции, поэтому ничего сложного не будет. Открываем планшеты, берем в руки стилусы и записываем…

Её предмет не был чем-то особенным для меня. Обычная алгебра, которую я изучала в школе. Мы повторили, что такое функция, что такое производная, как отличать их экстремумы на графиках и прочие математические термины, и потом с чистой совестью отправились на пару к ур Сенту.

Преподавателя в аудитории не оказалось. Мы с Ники сели на задние парты, стараясь быть совершенно незаметными за спинами сокурсников. Девушки были крайне возбуждены предстоящим приходом «красавчика» – преподавателя.

– Ну и шумиху вы навели! – с этими словами рядом с нами на скамейку опустился Баскинс.

– Мы не специально, – смущенно оправдалась я.

– Охотно верю, но теперь из-за вас вся женская половина факультета сошла с ума. Все хотят удостоиться внимания ур Сента.

– Ты же понимаешь, что тот пост – гнусная ложь? – с надеждой спросила я, и Колли не спешил меня разочаровывать.

– Естественно! Только теперь надо убедить в этом и девушек.

– Кстати, а почему ур Сента все считают красавчиком? Откуда такая информация? Есть фотографии или он снимал эштану? – задумчиво спросила Ники.

– Нет, конечно. Ходят слухи, будто кто-то видел его через окно в боксе и решил, что он космически красив, – вступила в разговор девушка, сидящая впереди.

Урджия с закрытым наполовину лицом и в перчатках, глубокими фиолетовыми глазами и копной кудрявых рыжих волос. А вот ур Сент предпочитал носить капюшон, не показывая свои волосы.

– Так слухи могут лгать. – Я пожала плечами. – Вдруг под маской прячется урод? Зубы кривые, изо рта воняет и челюсть кирпичом?

– Не порть иллюзию! – шутливо воскликнула урджия. – Между прочим, завеса тайны ещё привлекательнее самой тайны. Девушки сами его придумали и сами влюбились.

Мы негромко рассмеялись, и Ники первой протянула руку для знакомства.

– Николетта Останкина, а это моя соседка по комнате Аврора Аято.

– Ай Хот ур Каун, – представилась урджия, – приятно познакомиться.

– Кстати, ваше незнание его внешности только подтверждает отсутствие между вами интимной связи, – вступил в разговор Баскинс.

– Это ничего не подтверждает, хоть я девочкам и верю, – не согласилась Ай Хот. – Урджий перед простой любовницей не открывает своё лицо, хотя и снимает перчатки. Ведь поцелуй мы дарим одному единственному избранному человеку.

– Какие романтические сопли, – поморщился парень, и мы хмыкнули, переглянувшись.

Может, и слишком романтично. Но кто не мечтал о вечной нерушимой любви? Покажите мне этого человека, я выведу его на чистую воду!

Разговоры прекратились, когда в аудитории появился преподаватель. Урджий уверенным шагом прошел к кафедре, открыл журнал и застыл, удивившись необычной тишине. Он медленно поднял взор на студентов и от удивления даже сделал маленький шаг назад. Испугался мужик, сразу видно!

Я бы тоже испугалась, увидев перед собой стольких раскрашенных девушек, желающих со мной близости.

Наконец, он взглядом отыскал меня и склонил голову на бок. Я пожала плечами и для убедительности подняла ладони вверх, мол, не имею к этому никакого отношения! Аз Хош потер переносицу, потом отвернулся к окну и попросил открыть планшеты, чтобы записать тему лекции.

Во время занятия он старался вообще не поворачиваться к своим студентам, монотонно рассказывая о видах экстраполяции и интерполяции, их особенностях и уровнях сложности. Как только подошло время перерыва, он выскочил из аудитории под общее недоуменное молчание, а вокруг нас тут же столпились недовольные девушки.

– Что это значит?! Почему вас он подозвал к себе после пар, а на нас даже не взглянул? – выкрикивали они.

– Потому что у нас это, – Ники указала на волосы и одежду, – вышло случайно и против нашей воли! И лиобе лишь решил нам помочь с приобретением нового гардероба, а вы сейчас его чуть не задушили своим повышенным вниманием и убили в нем тягу к прекрасному!

– Как бы он после этого ориентацию не сменил, – ехидно добавила я.

Девушки после моих слов схватились за сердце, а одна прошептала что-то вроде «нельзя этого допустить», после чего лиа дружно покинули аудиторию. Остались лишь парни и и только четыре девушки со всего потока.

– Как грызуна называть будем? – спросила у меня Ники.

– Даже не знаю, – задумчиво ответила я. – Как обычно называют людей?

– На Земле? По дате, в которую он родился, – ответила Ники, и у меня в голове будто что-то щелкнуло.

– У меня есть идея! Но нам не хватает информации, поэтому нужно будет кое-что выведать у Аз Хоша, – прошептала я, наклонившись к подруге.

– Что ты задумала?

– Ничего противозаконного, – пожав плечами, ответила я, но соседка наградила меня недоверчивым взглядом.

Аз Хош вернулся после перерыва в наполовину опустевшую аудиторию. Он никак это не прокомментировал, лишь усмехнулся и продолжил лекцию в улучшенном настроении. Когда занятие закончилось, я подошла к преподавателю, держа в руках букет. Ники ждала меня около выхода.

– Лиобе ур Сент, разрешите задать вам вопрос?

– Разумеется, – кивнул он.

– Какой ваш любимый алкогольный напиток?

Мой вопрос его удивил, но он быстро сориентировался.

– Если вы уже заранее хотите запастись подарками в день экзамена, то не стоит. Я не пью.

– Да-а? – протянула я. И откуда в моем голосе столько ехидства?

Аз Хош отвел взгляд.

– Если это все вопросы, то я поспешу откланяться.

– Но позвольте…

– Аврора, я не отвечу вам на этот вопрос, так как это верх наглости, – раздраженно ответил он, а потом его взгляд наткнулся на букет. Я тоже опустила взор, поэтому не заметила, как урджий оказался близко и, серьезно посмотрев на меня, прошептал: – Лиа, не хочется вас огорчать, но должен предупредить, чтобы вы не сильно надеялись на высокие чувства кавалеров, которые дарят вам сегодня цветы. После вчерашних новостей у них может сложиться… кхм, превратное мнение относительно вашей нравственности.

Я даже рот приоткрыла от удивления, слушая преподавателя. Когда смысл сказанного в полной мере дошел до меня, то на на щеках вспыхнул румянец, а рука с букетом непроизвольно поднялась наверх.

Я сама не заметила, как со всей силы ударила букетом мужчину по лицу. Мне было стыдно и жутко от слов, сказанных им. Пусть они и являлись в какой-то мере правдой, но как он смеет говорить такие вещи студентке-первокурснице?! Я и так из-за его эксперимента пострадала в высшей мере!

– Да как вы посмели?! Думаете, что мне можно подарить цветы только из-за доступности?! То есть в версию, что я привлекательная девушка, не верится совсем?! – прошипела я, а потом резко развернулась и побежала к выходу.

Около двери я схватила Ники за руку и уже вместе с ней выбежала из практически пустой аудитории. Черная дыра, надеюсь, свидетелей моей выходки было немного!