Текст книги "Рубинастра. Ироническая проза"

Глава 7. Человек-пропажа

А как он на электричку спешил? Из своих родных и близких людей очередной изменой он насолил: жене, любовнице-блондинке Шуре и начальнику, которому нравилась и блондинка, и Лариса. Вкусы у них были одинаковые. Остался вопрос: куда исчез Витольд? Витольд пошел на электричку, но не дошел. По дороге его опять встретил Щепкин. Они поговорили. Их разговор видела ревнивая блондинка Шура, которая ждала возвращения Витольда от Ларисы. Она знала о празднике, но ее на него никто не приглашал. У блондинки была связь с начальником еще до Витольда, а с Витольдом у них столы рабочие рядом стояли.

Муж у Милы был лежачим больным, и она искала чувства на стороне. Может, все дело в блондинке? Если бы ни она, то не было бы измен у приличных мужчин? Что было, то было. Мало того, в эту игру втянули и Ларису, и одного игрока потеряли. Следующие дни на работе протекали обычно, если не считать отсутствия одного ведущего инженера. Его разработка одиноко висела на доске. О нем вспомнила табельщица, она решила, что Витольд заболел. Все так и решили, что человек заболел. Коллектив в массе своей очень тактичный. Все шито-крыто, ни у кого никаких сомнений не возникло, пока не зазвонил телефон.

Позвонила жена Витольда. Она просила позвать мужа к телефону. Ей ответили, что он заболел. Она не поняла ответа табельщицы. Стали выяснять суть дело и запутались окончательно. Начальник взял трубку и сказал, что видел Витольда, как тот уходил в сторону станции несколько дней назад. Через пару дней в лаборатории почувствовали отсутствие одной умной головы. Ларисе пришлось делать работу за Витольда. Потом ее начальник послал на неделю в командировку в другой город.

В отсутствии Ларисы на работе был следователь. Он искал следы Витольда по просьбе его новой гражданской жены Милы. Но он ничего не понял и закрыл дело. Внешне в отделе дела шли хорошо, все люди были толковые и семейные. Найти измены в дружном коллективе практически невозможно. Врагов у Витольда не было в принципе, он был слишком умный и тактичный.

Но человека не было. Лариса вернулась из командировки, и никто ей ничего не сказал о следователе. Блондинка Шура работала в соседнем отделе, она стала проявлять к Ларисе свой бубновый интерес. Две молодые женщины после трех часов дня немного поговорили о женских делах. Так они отводили душу и свою тоску о Витольде. Любой человек постепенно забывается, даже очень любимый. Пусть с болью в сердце, с нервами, но забывается. Только лист с последней работой Витольда продолжал висеть на его доске. А это был серьезный заказ, и он забирал все умственные способности Ларисы и начальника.

Что они делали? Что-то очень серьезное. О шпионах в таких делах думать не принято. Больше всех тосковала блондинка, работа у нее была такая, что оставляла мысли в свободном полете. И еще, у блондинки была дача, на которой она и встречалась с Витольдом. Заметьте, Витольда к Ларисе никто не приписывал, он лишь однажды у нее задержался, и то его начальник на улице дождался. То есть Лариса успела влюбиться, но до большой любви не дошла.

Итак, блондинка. На выходные блондинка Шура поехала на дачу, сердце ее туда позвало. Нет, Витольда она не увидела. Ей просто показалось, что на даче кто-то был. Она тщательно уничтожила все следы пребывания Витольда, которые они оставляли вдвоем. Пропал секретный разработчик. Блондинка ревела на даче довольно долго, ее никто не утешал. Она сама успокоилась. Вечером вышла на крыльцо и увидела свет в соседних окнах. На выходные кто-то приехал отдохнуть, – подумала она и вернулась в свой дом.

Шура родилась в семье военного конструктора, одно время они много ездили, жили за границей. У нее было много золота серьезной пробы. С мужем только ей не повезло, заболел и лежал дома. Когда приходила домой мать, Шура уезжала на дачу. Шура звезд с неба не хватала, окончила техникум и работала на подхвате у разработчиков, выполняя качественно свою работу. Утром она обнаружила, что свет у соседей продолжает гореть. Она пошла в дом соседей, дверь оказалась прикрытой. Она вошла в дом и увидела Витольда.

Прошло две недели со дня его исчезновения. Он был бледный, если не синий, но живой. Он лежал на постели и смотрел на Шуру, но ничего не говорил. Говорила она много и без толку, пытаясь его поднять. Но сил не хватило. Он оказался тяжелым, хоть и худым. И она вдруг поняла, что у него случилась та же болезнь, что и у ее мужа! Витольд превратился в лежачего больного!

Витольд рассказал Шуре, что от Ларисы пошел в сторону станции, встретил начальника. Они поговорили. Начальник, как и Витольд, после праздника был навеселе, но сами по себе они были невеселыми. У начальника в глазах сверкали искры, отдавать Шуру Витольду он не хотел. Они крупно поговорили о морали и человеческих отношениях. В голове у Витольда рубильник отключил светлые мысли. Он, чувствуя, что может быть уволенным и остаться без новой квартиры из-за своих отношений с Шурой и наметившихся отношений с Ларисой, помутился разумом или в его мозгах забулькало выпитое вино.

Витольд сел на электричку, но перепутал направление и был вынужден выйти на остановке, где находилась дача Милы. Витольд не смог открыть дом, но случайно увидел, где соседи прячут ключи, и пошел к соседям. Утром он почувствовал, что ноги его не слушают. Дальше – больше. Ему становилось все хуже под общие угрызения совести.

Шура знала, что такая болезнь практически не излечима. Нет, она никого не хотела заразить, это только сейчас она поняла, что причиной болезни Витольда является она. Ее мужа проверили полностью, но никакой заразной болезни не обнаружили. Туберкулез заразен, но у мужа оказалось воспаление легких. Хотя люди не все еще знают о степени передачи болезней. Или Шура зря причислила плохое состояние Витольда на свой счет.

Шура нашла Витольда, но на работе ничего о нем не сказала. Она перенесла его на свою дачу и лечила лекарствами своего мужа. Для тепла включила пару обогревателей и ездила к нему через день. На работе его практически не вспоминали. О Витольде вспоминала Лариса, но вслух слов на эту тему не произносила. То, что Шура часто стала ездить на дачу, заметил начальник Щепкин. Он знал ее повадки и заметил постоянную усталость, нервозность, раздражительность. Если красивая женщина перестает смотреть на мужчин и увядает, это становится для них заметным.

Начальник проследил за Шурой после работы, он поехал той же электричкой, вышел на ее остановке. Она его не заметила, так была погружена в свои мысли, неся в руках две увесистые сумки. Нарочно не придумаешь, Витольда на этот раз в доме не было. Шура сбросила на снег сумки и завыла.

Тут подошел к ней начальник и спросил:

– Шура, зачем на Луну воешь? Это дело волков.

– Витольд исчез! – сквозь слезы проговорила она.

– Витольд исчез давно, уж месяц прошел, – заметил начальник.

– Он жил в этом доме последние две недели.

– Я заметил твои поездки, но и предположить не мог, что именно ты Витольда скрываешь!

– Я его не скрывала! Он был болен, он от слабости не мог ходить!

– Слабо было вызвать врача?

– Это деревня, здесь врачи не особо разъезжают.

– Мне ты могла сказать? Зачем такую тяжесть в себе держала?

– Я нашла его через две недели после его исчезновения у соседей на даче. Он к ним сам залез в дом.

Начальник ее уже не слышал, он посмотрел ту сторону, куда потянулись следы от домика. Темнело быстро. Следы растаяли в темноте.

– Собаку с проводником надо пригласить, – промолвил начальник.

От его слов Шура разревелась еще больше.

– Он слабый, он в сугробе замерзнет, – пролепетала она сквозь слезы.

– Вот бабы! Витольду проходу не давали, а теперь ноют по углам.

– Шура давай покричим: «Витольд» – в один голос.

Они кричали, кричали, но в ответ услышали дачную зимнюю тишину.

Это сегодня за Шурой поехал начальник, а двумя днями раньше за ней поехала Лариса, она знала о поездках блондинки в сторону дачи и помогала ей продукты покупать и лекарства. Поскольку Шура до конца ничего не говорила, то Лариса решила за ней последить. Но следила она только до электрички, дорогу на дачу она знала. Лариса знала, что Шура ездит на дачу через день. Поэтому за день до приезда начальника именно она вывезла с дачи Витольда и отвезла его в больницу, а из больницы врачи сообщили ей, где он лежит. Лариса не сочла нужным говорить об этом Шуре и начальнику. Она на них очень была обижена и ничего не сказала начальнику о том, что Витольд нашелся в больнице.

Прошла неделя, вторая. На третью неделю Витольд стал подниматься, потом стал ходить, его выписали домой. Дома у него было так тесно, что ему захотелось на работу, где он не был почти два месяца. Ситуация! Его больничный не закрывал все время его отсутствия. Но этот вопрос решили другим путем, и Витольд вернулся на работу.

Что с ним было? Болел человек.

Начальник загрузил работой ведущего инженера. Дамы поутихли. Витольд старался ни с кем не разговаривать, сидел тихо и работал. Время путешествий по времени подошло к концу, наступило время компьютеров, ноутбуков, смартфонов. Ларисе вновь нравился Андрей Щепкин, но он был какой-то неуловимый. И он жил иногда один, но у него было хобби: он любил квартиры в разных районах. В гости к нему не заедешь, мало ли, где он находится. По идее он немного получает, но он умеет делать деньги помимо работы, умеет дружить с большими людьми.

Выдохнуть. Надо выдохнуть. Ларисе только это и оставалось. Она поняла, что Щепкина надо забыть. Пусть с ним Шура остается.

Шура, словно услышала мысли Ларисы, позвонила:

– Лариса, тебе понравилась новая квартира Щепкина?

– Нормальная.

– Тебе стало грустно? Это нормально. Решила его мне оставить?

– Я его и не забирала. Откуда ты знаешь про квартиру? Он сказал, чтобы я тебе о ней не говорила.

– Наивная, я все знаю. Он мой мужчина, а ты смотришь на правду наших отношений сквозь шоры.

– Извини, я тебя с ним не заметила.

– Ты кроме себя никого не видишь, работаешь и работай. – сказала Шура и отключила телефон.

Лариса подумала, что на работе поздно искать мужчину. Все заняты. Она вспомнила однокурсников по институту и колледжу. Но и они уже семьями обзавелись. Где она была? Вот если бы мама сегодня с виноградом не заехала, так, может быть, что-то получилось. Да, еще на праздниках все мужчины одинокие, но последнее время праздники на работе в основном упразднились.

Откуда квартира у Ларисы? Она поздний ребенок. Мать была с квартирой, она вышла за мужчину с комнатой. Из комнаты они сделали квартиру и сдавали. Когда отец умер, Лариса переехала в эту квартиру, а мать купила себе новую машину. Все просто, по любви и по расчету. Расчет с господином Щепкиным в любовь не перешел. Бабье лето. Красиво и грустно.

Позвонил Щепкин:

– Лариса, предлагаю завтра поехать на пикник. Твоя мама туда не приедет.

– Завтра рабочий день. А Шура? Она поедет?

– У Милы на уме одни племянники. Пусть их выращивает. Я хочу своих детей от тебя.

– У меня квартир мало, я тебе не пара. А дети появятся на пикнике? Не много ли нагрузки на обед?

– До подгузников не дойдет. Оденься как капуста. Погода будет из серии бабьего лета.

В обед Щепкин ждал Ларису, мотор был включен. Она села на переднее сиденье, и они сразу поехали в сторону от города. Свернув с дороги, они остановились на полянке среди золотистой листвы на фоне еще зеленых листьев. Солнце светило, облака обходили поляну стороной. Щепкин из багажника достал раскладной стол и два стула. В коробке была еда. Щепкин вел себя корректно, они поели и поговорили. Лариса приятно удивилась свиданию среди осенней природы и погоды, и без свидетелей. Маленький кусочек счастья.

Прочитав книгу о счастье на три раза, Лариса благополучно не запомнила из нее ни единой строчки. Вероятно, поэтому невозможно удержать в руке птицу счастья. Хотя она вообще не привыкла держать в руках нечто живое из числа птиц и животных. Во времена писем, до благословенной всемирной паутины, были распространены письма счастья, авторы которых требовали переписать письмо большое число раз, потому что невозможно понять, что такое счастье с первого раза.

Витольд внезапно ушел жить к матери. Но молчал он недолго. Раздался звонок, приятный мужской голос пророкотал:

– Привет, Шура. Я один. Мама уехала на неделю.

– Сейчас приехать?

– Как хочешь, но лучше сегодня.

Шура думала мгновение, она зашла на кухню, взяла плов в контейнере, печенье в упаковке, оделась и поехала. Она подошла к двери, которая была закрыта, и на ней висела табличка со словами «Стучите». Она постучала по двери. Ей открыл Витольд. Она зашла в квартиру, где шел ремонт. Мог бы и сказать, что поехал к маме помогать с ремонтом. Одна комната была отремонтирована, все остальное было в состоянии ремонта. Шуре стало скучно:

– Тебе помочь делать ремонт в твоей комнате?

– Я не хочу его делать, но после смерти бабушки мы решили отремонтировать квартиру. Мы с мамой сами все сделаем.

– А она куда уехала?

– Полгода прошло после смерти бабушки, уехала решать дела с наследством.

Шура почувствовала, что Витольд уходит от нее окончательно.

– Витольд, ты работаешь? Вижу, твоя одежда висит на ручке шкафа.

– Работаю.

Что тут говорить, вернула жена мужа…

Раздалась мелодия на телефоне Витольда, экран засветился, но он не двигался с места. Вскоре по телефону перезвонили, мужчина нервничал, но сотовый телефон не поднимал. В это время раздался звонок в дверь. Шура пошла к двери, но впереди нее уже бежали две собаки, радостно подпрыгивающие и громко лающие. Значит, пришли свои, то есть – хозяева. Первой вошла хозяйка собачки Лиры, Шура. Лира прыгнула хозяйке на руки и стала быстро ласкаться.

– Сережка! У меня с ухо упала сережка, – закричала Шура.

В прихожей столпились те, кто пришли, и стали искать сережку, исчезнувшею без следа. Все поискали пропажу. Шура поискала, потом она подняла пеленку с пола, куда ходила собачка Лира по нужде, и обнаружила пропажу. Сережка лежала на боку с открытым замком.

Витольд опять уехал к матери, сбежал он от Шуры.

Рабочий день вошел в свою колею. Никаких чудес, одни будни и конец рабочей недели. Женщина, сидящая позади них, не вымолвила и слова. Она приходила на работу первой, заливала воду в огромный чайник, включала его и только после этого садилась на свое место. Чайник – термос нагревал воду до определенной температуры и сохранял ее до тех пор, пока кто-нибудь не включал его еще три раза, чтобы он закипел, чтобы из него появился пар. К чайнику подходили редко, в основном в обеденное время, но к концу дня он выпивался ежедневно.

В офисе традиционно царила тишина. Здесь никогда не звучала музыка. Разговоры, не связанные со служебными обязанностями, были царственно запрещены начальником. Каждый занимался своим делом, а с отчетами, о проделанной работе, ходили в другой офис. Моральный кодекс соблюдался всеми неукоснительно вплоть до гражданских браков. Основная масса сотрудников состояла в законном браке. Мало того брак почти у всех был единственным.

Вспомнила Лариса Ленская историю…

В семидесятых годах двадцатого столетия в стране, как грибы после дождя, росли НИИ. Их было много, на них работало огромное количество людей до конца восьмидесятых годов. Девяностые годы обрушили НИИ первой волной забвения, потом следовали волна за волной, и в 21 веке НИИ превратились в островки частной собственности, которые добивали постоянные налоговые проверки. Вопрос у налоговых инспекторов один: «Почему фирма платит мало налогов?» И, чем чаще приходила налоговая инспекция на фирму, тем меньше платила фирма налогов, уменьшаясь в своем количестве и качестве, пока не разорялась окончательно.

Всегда найдутся крепкие ребята, которые из небытия создадут маленькую фирму по изготовлению того, что сами знают. Но маленькой фирме не создать миниатюрную микросхему, эта маленькая пигалица требует капитальных вложений в ее разработку и изготовление. Поэтому в СМИ появляются заметки о НИИ, в котором миллионные долги по зарплате и кошек спасают от голода волонтеры. А в прошлом веке это НИИ процветало.

Но ничто так быстро не устаревает, как микросхема. Резисторы, конденсаторы – маленькие, крепенькие и достаточно постоянные элементы, которые паяют автоматами. Есть и микросхемы, но эти коварные дамы с золотыми ножками контактов, как жены миллиардеров, любят менять свою внешность и содержание, чего не могут обеспечить НИИ, они на это просто не способны без социальной поддержки. Так в чем суть проблемы? В импортном замещении в самой умной сфере науки.

Ах, нано технологии! Но эти нано технологии разрабатывают все те же люди, которые выросли в микроэлектронике. Мосты мостами, но маленькие микросхемы – это ум страны в миниатюре.

Лариса привыкает говорить с маленьким ноутбуком, планшета у нее нет, она к клавишам привыкла. Волосы у нее отрастают, концы волос пушистые от последней химии, стрижка последняя была удачная, так и растут, и талия уменьшается. Талия тоньше, волосы длиннее, возраст старше, одежды одевает больше, спит вволю. Ест, что приготовит, в квартире чисто – она одна.

Все влюбленности и увлечения в далеком прошлом, новые невозможны, на многие грабли она уже наступала, пора жить тихо. Тихо в двойне – это без Сети, без общений. Общение на лавочке – все, что у нее есть, но на улице холодает, и это общение долгим быть не может.

Через три часа после ухода от царька Лариса Ленская пришла на большой завод. Позвонила с проходной по местному телефону, услышала красивый мужской голос, потом знакомый женский голос, ее узнали по ее разработкам. Осталось оформить документы. Лариса Эдуардовна без перерыва вышла на другое место работы. Начальником отдела был необыкновенно красивый и умный мужчина, работать с ним было хорошо, но его быстро повысили и дали целый завод в подчинение, но в области.

Лариса пришла на большой завод. Позвонила с проходной по местному телефону, услышала красивый мужской голос, потом знакомый женский голос, ее узнали по словарям – переводчикам. Осталось оформить документы. В тот же день она вышла на другое место работы. Начальником отдела был необыкновенно красивый и умный мужчина, работать с ним было хорошо, но его быстро повысили и дали целый завод в подчинение, но в области.

Попала Лариса в женский коллектив. Комната вся в цветах, картинах и кульманах. Пять женщин. Работа более чем интересная и достаточно сложная. Женщины-конструкторы – это особый клан, они работают с мужчинами. Зубы у всех женщин белые и ровные, фигуры стройные, характеры – мужские. Но пять женщин в одной узкой и длинной комнате – это очень серьезно. Через четыре месяца Лариса пересела в холодный зал без цветов и людей, здесь раньше было много конструкторов, но из – за холода в помещении и холода в экономике страны конструкторы исчезли, как мамонты, или разбрелись по работающим еще организациям.

Окна КБ выходили на север, солнце сюда не заглядывало, ель перед глазами за окном – это ее единственное развлечение. Через пару месяцев в этом помещении появились конструкторы – мужчины, пришли сразу четыре человека, но сели от Ларисы в отдалении на более теплом пяточке. Жизнь забурлила и бурлила года два, потом опять все стали уходить по другим фирмам. Все зависит от условий труда и зарплаты. Эта фирма настолько большая, что неповоротливость ее в новой экономике сказочно на людях не сказывалась.

Станочный парк отменный, а все остальное в плане оргтехники не сразу появилось. На столе Лариса заметила знакомые детали, посмотрела, как их изготовили, и медленно ушла на свое место, за свой деревянный кульман. Только она села, взяла карандаш, как подошел разработчик. С ним она просмотрела еще раз устройство прибора и соответствие ему корпуса, который уже обрабатывался на фрезерном станке. Разработчик – красивый и умный мужчина, с любой точки зрения разработчики – просто умнейшие из умнейших людей. Лариса в них влюблялась с первой их умной фразы, с первого блеска глаз.

Она любила с ними говорить о работе, и в очередной паре рождался очередной новый прибор. К Ларисе подошел Андрей Сергеевич Щепкин и недовольно глянул на разработчика, но руку ему пожал. Разработчик ушел. Щепкин добавил пару фраз в технические требования чертежа, сказал, что зайдет за Ларисой в конце рабочего дня, и ушел. Спокойно чертить Ларисе не дали, подошел умный заместитель главного технолога. У него появился заказ на уникальное изделие, они начали на кульмане прорисовывать габариты изделия и говорить о том, как его можно обработать и вообще сделать. Тут же подошла женщина из ОНС и сообщила об изменениях. Святое дело, изменения надо вносить в чертежи.

Все же наступает момент, когда Лариса чертит на кульмане очередной чертеж. Час чертит. Два чертит. Затачивает карандаш, проводит тонкие и толстые линии. Циркуль делает в дереве дырочки. Все нормально.

Санаторий, принадлежащий заводу, где Лариса в это время работала, состоял из двухэтажных домиков застройки шестидесятых домов. Лечебный корпус встретил ее просторным холлом и велюровыми темными креслами. Медицинский администратор проверила санаторную карту и дала номер в лучшем корпусе. Большая комната ее вполне устраивала. Она приехали на 24 дня отдыхать и лечиться, ей надо было разогнать острые боли в спине, наследие конструкторской работы.

Ноябрь в первых числах месяца снегом не баловал. Трава зеленела. Часть листьев еще висела на деревьях. Лечение выбрали минимальное, основное развлечение – бассейн через дорогу от корпуса обитания. День в санатории заполнен с утра до вечера, самое темное занятие – постоянно одеваться и раздеваться, сапоги снимать и надевать. Завтрак – оделась и пошла в столовую. Еды много. Потом надо одеться и идти в лечебный корпус, там пару раз раздеться до последней или предпоследней степени. Потом бежать в свой корпус, взять все для бассейна и опять раздеваться и одеваться.

Из бассейна отнести в свою комнату вещи, повесить сушить полотенца и купальники, переодеться – и пора на обед. Перед обедом минут двадцать все прохаживались перед столовой. Собаки и коты занимали места у лестницы в столовую. Обед – замечательная еда, много и сытно, но все съесть – трудно. Фрукты часто берут в руки и выходят на свободу. В это время Лариса брала пустые пластмассовые бутылки и поливала в огромном холле столовой цветы. Зимний сад требовал ухода, но, видимо, штатной единицы для этого не было.

И затем личное время: спи, отдыхай. Чаще в это время она занималась стихами, работала над ними. После тихого часа постепенно люди приходили в холл столовой, именно там стояли два теннисных стола, огромные шахматы и шашки. Ларису притягивал теннис. Скучно не было. Вечерами можно было в красивом холле смотреть телевизор, или кино в клубе, или приезжих артистов рассматривать из прохладного зала.

Однажды Лариса упала на спрятанный под снежок лед. Она не просто упала, она засмотрелась на Мирона, который приехал ее навестить.

Правую руку Ларисы пронзила страшная боль в месте сгиба кисти и руки, там тьма мелких жилок, и связок, и косточек. К врачу Лариса пошла не сразу, не верилось, что боль такая сильная после падения. Руку разминала с мазями, а потом пришла к врачу дежурному, ей наложили шину и сказали, что завтра на скорой помощи увезут в город делать снимок. Где это видано, что она поедет делать снимок?

Нет, конечно, через день она сама сняла шину, размяла руку и стала играть в теннис. Партнеры – сильные. Рука заболела так, что пришлось бросить эту милую игру, которая украшалась партнерами. Она пошла в бассейн. Здесь резвились общие знакомые. Плавать с забинтованной рукой очень больно, но выйти из бассейна, поднимаясь по лестнице и держась за поручни, просто нереально.

Но Лариса вышла из такой ситуации. Руку вечерами и в свободное время мяла и разминала с мазями для спины вопреки всем канонам гипса, потом заматывала бинтами. Рука болела достаточно долго, но на работу после санатория она вышла. Повреждена была правая рука, и чертить на кульмане надо правой рукой, а линии требовали яркие и четкие, а чертежи шкафов – большие. Больно, но руку забинтовывала и чертила.

Лариса работала инженером-конструктором на фирме. Наступило джинсовое лето. День осветился солнечной прохладой. Нормальное лето. Ничего необычного и интересного. Лариса с модельной стрижкой чувствовала себя уверенной, и жизнь стала спокойней. Она вышла из отрицательного состояния. Сейчас она была близка к полнейшему безразличию к происходящим вокруг нее событиям. Реальность, а если в ней сейчас странная полоса, то естественно, хочется уйти в зеркало искаженной действительности.

Свое отражение в зеркале ее почти устраивает. Ее не устраивает отсутствие высоких материй без новых технологий. Нужно маленькое чудо. Пусть квартира сама придет в божеский вид, а то пыль мешает приятному состоянию. Но зеркало тут не поможет и надо действовать ручками или нанимать постороннего человека для домашнего труда.

Проще. Погодите. Надо стереть зеленую пыль цветущих деревьев со всех поверхностей зеркала искаженной действительности… Лариса, сменив пару фирм, вернулась на свою любимую фирму.

Он работал. Жизнь шла по накатанным рельсам существования.

На работе Кир Леонидович и Лариса встречались часто, потому что их комнаты были смежные, а работа была общая. Захар почувствовал их притяжение, он как метеор стал приходить к Ларисе и уходить, он работал на одной из кафедр института. Да, это была кафедра учебного института, все взаимные притяжения сотрудников и преподавателей не поощрялись. Так получилось, что кафедру разбили на две части. Кира Леонидовича и Ларису развели по разным кафедрам. Их пути стали уходить друг от друга.

Лет семь они видели друг друга от случая к случаю, одни дороги были в красном кирпичном здании, не было общих работ. Времена менялись, менялся общественный строй в государстве. С работой происходили вещи странные, люди исчезали, кафедры таяли. Надо было искать работу и деньги. Лариса нашла все это на одной из частных фирм города. Кир Леонидович исчезал из ее жизни и вновь появлялся. Находил и возвращал он ее дважды.

За окном желтая листва билась в стекла. Лариса работала в здании на втором этаже. Дверь в помещение, где работала Лариса, открылась. Вошел директор фирмы, следом за ним появился Кир Леонидович. Как Лариса ему обрадовалась! А директор предложил Ларисе поехать вместе с ним на выставку. Красный, низкий, покатый лимузин ехал по московским улицам, не замечая огромных потоков машин, он сливался с этими потоками и ловко менял свое русло среди машин.

Так получилось, что Лариса с директором посетила выставки, где было выставлено оборудование, которое они изготавливали. Приятно смотреть на дело чужих рук, но на собственные изделия смотреть приятней вдвойне. Впервые свои изделия Лариса видела на выставке. И вот теперь ее изделий на выставке было просто много, и они разбрелись по стендам разных фирм, но с выставки Лариса сбежала от директора и ушла одна. Прошла парк, где она бывала много раз, купила себе на торговых прилавках разные необходимые мелочи: зонт, кепку, перчатки и исчезла в пасти метро.

В силу сложившихся обстоятельств Ларисе пришлось перейти на крупную промышленную фирму. Изделия были сложные, и если получался удачный экземпляр, то он попадал не на московские выставки, а на зарубежные, да еще в страны, которые раньше назывались капиталистическими. Работа была интересная, фирма гигантская, все было замечательно.

Но однажды позвонил Кир Леонидович, сказал, что он теперь директор фирмы, и он очень хочет, чтобы Лариса к нему перешла работать. Да он просто увез ее с гигантской фирмы в свою фирму на девятом этаже огромного здания, где его жена была рядом. Выставки исчезли, все шло к покупателям продукции. Золотая осень была, как на ладошке.