Текст книги "Уроки стриптиза"

Жора, поморщившись, торопливо выскочил из машины и чуть не бегом пустился к дверям с надписью «Кафе» над входом. Девочка уже не кричала, она только тихонько всхлипывала и даже начала икать. Потом, покосившись на сидящего со свирепым лицом Сергея, наклонилась к самому моему уху и прошептала – Тетя… меня тошнит… правда.

– Что она говорит? – С тревогой спросил у меня Ковалев.

– Ее сейчас стошнит. – Не глядя на него, ответила я. – Думаю, это правда, посмотри, как она побледнела и осунулась…

– Ну и чего ты ждешь? Открывай скорее дверку и выводи эту поганку на улицу. Мало того, что теперь всю дорогу придется нюхать запах мочи, но еще и блевотину я просто не выдержу. – Он брезгливо сморщил нос и потянулся в карман за очередной сигаретой.

Отойдя шагов на десять от «Мицубиси», я поставила девочку на землю и ласково спросила :

– Ну, как ты, тебе лучше?

Девочка кивнула и доверчиво прижалась к моей ноге.

– В этой карете страшно и пахнет плохо… Папа никогда не разрешает Саше курить в машине. Давай не будем больше туда возвращаться. А? – Она просительно заглянула мне в лицо своими блестящими от слез глазками. – Давай?

– Знаешь, Ариша , возможно нам придется опять поехать в машине с этими дядями. Мы ведь с тобой не можем оставаться здесь, по середине дороги без денежек и еды. Правда? Но как только мы доедем до места, уж я постараюсь и найду способ сообщить твоим родителям о том, где ты находишься, договорились?

– А ты просто папе моему позвони, и он сразу же пришлет за нами Сашу. Валя всегда так делает… – С видом превосходства Ариша подняла на меня свои огромные наивные глазищи и улыбнулась.

– Легко сказать… – пробормотала себе под нос я.

– Ты что такая большая тетя, а телефоном пользоваться все еще не научилась? – Удивленно посмотрела на меня девочка.

– У меня просто нет с собой телефона. Вот и все. – Удрученно вздохнула я.

– У меня есть. – Неожиданно сообщила девочка.

– У тебя?! – Изумилась я. – Откуда? И где он сейчас?

– Он там в сумке у принцессы. – Девочка махнула ручкой в сторону «Мицубиси», откуда за нами настороженно наблюдал Сергей. – Я у Вали взяла… и спрятала… – Арина смутилась и опустила глаза.

– Зачем? – Я принялась лихорадочно обдумывать , как мне получше использовать это новое и очень удачное обстоятельство.

– Я взяла у нее в машине, когда она как всегда заснула на сиденье. У нее так смешно рот открылся… Вот так… – Малышка старательно надула щеки и резко выдыхнула – Фу-у-ух… А телефон вывалился из кармана я и взяла, а то она все время сама решает, когда нам гулять заканчивать, достанет трубку, позвонит, и за нами сразу Саша приезжает, а так я сама смогу сколько хочешь быть в парке…

– Ясно. Знаешь что, Ариш, пообещай мне, пожалуйста, что никому больше не скажешь про то, что у тебя есть телефон. Хорошо? А то эти злые дяди отнимут его и мы с тобой не сможет позвонить папе… Мы потом тихонько спрячемся и скажем, где мы… Ладно?

– Ладно. – Серьезно кивнула девочка. – Мой папа приедет и побьет этого лохматого, который меня напугал… Только и ты пообещай, что не расскажешь никому, как я описалась от страха.

– Идет! – С легким сердцем пообещала я.

– Долго вы там еще прохлаждаться собрались? – не вылезая из машины, недовольно крикнул Сергей. – Что-то я не заметил, чтобы ее тошнило…

В этот момент на микроскопическую стоянку рядом с кафе ловко зарулил огромный блестящий джип. Из него, не спеша, вылезли три амбалистого вида парня. Мгновенно оценив расстояние до них, я резко подхватила малышку и ринулась через трассу прямиком к разинувшим рот от удивления парням.

– Помогите! Ради бога, помогите! – Во весь голос кричала я. – Этот человек в машине нас похитил.

– Что ты делаешь, дура! – На моем пути вдруг совершенно внезапно возник обвешанный пакетами Георгий. – Ты что, совсем что ли от своей наркоты рехнулась, идиотка? Дай сюда девочку. – Он резво побросал на землю пакеты и выхватил Арину у меня из рук. Девочка испуганно затихла. Сзади уже подбегал взбешенный Сергей.

– Извините, ребята. – Он укоризненно посмотрел на Жоржа. – Ты уже как-нибудь разберись со своей полоумной женой, дружище, а то прямо от людей стыдно… – Он снова повернулся к заинтересованно прислушивающимся к бездарному спектаклю амбалам. – Сами понимаете, всяко в семейной жизни бывает. Я сто раз говорил этому простаку, – он мотнул головой в сторону растрепанного Жоржа, – чтобы не тащил в жены эту девку подзаборную, а он повелся на молодость, да ножки длинные, прости господи… Да еще и дочку родить умудрились. Теперь вот и мается. И выгнать не может из-за ребенка и терпеть уже порой сил нет. А эта шалава только и знает, что издеваться, да за парнями бегать, как угорелая. Видно ее машина ваша сильно впечатлила, вот и понеслась со всех ног, почуяв состоятельных людей…

– Ребята, неужели вы не видите, что эти двое все врут? – Замирая от страха, с тоской обратилась к амбалам я. – Разве похожа я на наркоманку, а? Они правда похитили эту маленькую девочку, она совсем не моя дочь…

Парни с сомнением переводили глаза с меня на сверкающего глазами от бессильной злобы Сергея и снова на меня…

И в этот момент совершенно не кстати снова расплакалась Арина. Протянув ко мне руки, она во весь голос завопила – Отпусти меня сейчас же, я к маме хочу! – и снова стала тянуть ручонки в мою сторону.

– Нам не верите, так хоть ребенку поверьте! – Сразу же нашелся Георгий, – малышка то уж врать не станет.

– Всыпал бы ты хорошенько своей супружнице, – сплюнув на землю, искренне посоветовал один из парней и неторопливо вразвалочку пошел к кафе. Остальные потянулись за ним. – Развесили уши как ослы, стоим головами киваем… стыдоба… – донеслось до меня.

Сергей, подобрав разбросанные в суете пакеты, грубо подталкивая в спину, потащил нас к машине, я, с тоской еще раз оглянувшись на скрывшихся за дверями кафе парней, покорно опустилась на сиденье рядом с притихшей на время Аришей и теплыми пакетами с едой.

* * *

Через пол часа мы уже оказались перед уединенным, окруженным небольшим садом домом Жоржа. Первое, что мы услышали, выйдя из машины, был злобный и оглушительный лай Полкана. Он сидел в огороженном сеткой загоне , и мне отчего то стало его мучительно жаль. Хоть я и знала, что его каждый день приходит кормить и поить соседка из дома напротив, она же забирает почту и следит за домом в отсутствии хозяев, но все равно у меня просто сжималось сердце, когда я смотрела в печальные глаза несчастного пса. Если бы меня вот так же посадили в клетку и оставляли постоянно в одиночестве наедине со своими печальными мыслями, я бы, наверное, уже через неделю сошла с ума. Я хотела сразу же познакомить Аришу с Полканом, но девочка, уставшая от нервотрепки и слез, попив молока и с яростью оттолкнув от себя тарелку с теплым пловом, так резко, что обед веером разлетелся по всему салону автомобиля, оставив большие жирные пятна не только на обивке салона, но и на щегольских брюках Сергея и на светлой рубашке Жоры, еще в дороге снова крепко уснула. Так, спящую, ее и вытащил из салона Сергей и со всеми мыслимыми предосторожностями, дабы не дай бог не разбудить, понес в спальню на втором этаже. Я, крепко прижимая к груди огромную куклу с заветным телефоном в сумочке, обречено поплелась следом за ним. Дело чуть не испортил Полкан, который зашелся в новом яростном приступе лая, как только увидел вылезающего из машины Георгия. Я еще в прошлый наш приезд сюда подумала, что это довольно странно , что пес, пусть даже и сторожевой, настолько сильно и остро ненавидит своего собственного хозяина. Зачем тогда вообще держать подобное животное? Ведь даже дом, запертым в клетку, он охранять не может. Но подумала как-то вскользь, не потрудившись даже остановиться на этой в принципе здравой мысли, настолько весело было нам троим, и так много новых приятных ощущений переполняли меня тогда.

– Заткни немедленно этого пса… – Свирепо прошептал Ковалев, обращаясь к своему другу. – Иначе он всю округу на ноги поднимет, а еще и того хуже разбудит эту маленькую ведьму и она опять начнет рыдать и бросаться едой.

– Как, интересно, ты предлагаешь мне это сделать? – Ядовито поинтересовался Жорж, запирая машину. – Да стоит мне только подойти к нему поближе, как он так и норовит вцепиться мне в горло. Я в прошлый раз пытался пнуть его ногой, так он мне ботинок своими клыками порвал, зараза! Хорошо хоть загон крепко запирается, а то эта зверюга, чего доброго, в один прекрасный день вырвется на свободу , сожрет всех нас с потрохами и не подавится.

Его слова меня удивили, еще в прошлый раз я, присев перед клеткой на корточки, довольно спокойно протянула руку и погладила Полкана по мохнатой голове. Пес замер от удовольствия и даже попытки не сделал схватить меня за пальцы или того больше вцепиться в горло… Он даже не рычал, только слегка гудел добродушно, как паровоз, отправляющийся в путь. Видимо, и это мое предположение оправдалось, этот дом и этот пес не имеют к Георгию никакого отношения. Вероятно, он снял это жилье на какое то время у настоящего хозяина, чтобы получше замести следы и спрятать похищенного ребенка от глаз милиции, а может, этот дом служил и еще для каких то махинаций, проворачиваемых ловкими пройдохами. А Полкан, как и всякая собака, интуитивно чувствует дрянных людей и остро их ненавидит, к тому же он сам признался, что пытался пнуть пса ногой. Сергея Полкан тоже как-то не особенно жалует, насколько я успела заметить.

К счастью, несчастный измученный слезами и дорогой ребенок не проснулся даже от неистового собачьего лая, и Сергей смог благополучно донести ее до кровати, потом он спустился в большую сыроватую комнату, которую в прошлый раз между собой друзья называли гостиной. Поднимаясь наверх с малышкой на руках, он приказал мне ждать его именно там, вскоре к нам присоединился и Жора. Он за это время успел крепко запереть ворота на улицу и включить в подвале радиаторы электрического отопления, и в доме прямо на глазах начало теплеть.

– Ну что, подруга, пришло время поговорить нам всем троим откровенно. – Опускаясь в кресло и закидывая ногу на ногу, со своей всегдашней усмешкой произнес Сергей.

Да о чем можно с ней говорить, Серж! – Недовольно пробурчал Георгий, доставая из серванта бутылку коньяка и два фужера. – Она чуть все дело нам не испоганила, там на дороге. Еще чуть-чуть и эти придурки с бицепсами за милую душу утащили бы нас в милицию со всеми потрохами. Коньяк будешь? – Он протянул Сергею фужер, наполненный темной искрящейся жидкостью. Тот отрицательно покачал головой.

– Нет. Я скоро поеду обратно в город… Ты не забыл, что вечером у нас назначено одно важное свиданьице…

– А я? – Хмуро поинтересовался Георгий, резким движением опрокинув коньяк в рот.

– Ты напишешь мне доверенность и спокойно будешь ждать меня здесь, а заодно и присматривать за нашими суетливыми крошками…

– Какого черта я должен сидеть здесь и валандаться с этими истеричками? – Хмуро поинтересовался Жорж и налил себе еще коньяка в фужер. – Мы вроде бы собирались ехать вместе.

– Так бы и было, милый мой… – Излишне любезно пропел Ковалев, – если бы один не слишком молодой истерик своими причитаниями не испортил нам всю раскладку. Эля бы могла до сих пор прибывать в счастливой уверенности, что все идет по плану – Что я, ни какой то ужасный и гнусный похититель маленьких детей, а радостный будущий папаша, ведьмочка там на верху – моя обожаемая малышка. Но ты ведь никак не мог совладать со своими эмоциями, дружище, вот и расхлебывай теперь, сиди и карауль уже не одну, а двух капризных девчонок…

– Они и так никуда не сбегут, на всех окнах крепкие решетки, дверь массивная и запирается на четыре оборота, куда они денутся? А мы бы могли, получив деньги сразу, пока менты не очухались и не начали прочесывать все вокзалы и дороги, махнуть сначала из города, а потом и из страны. С такими бабками нам абсолютно нет никакой надобности сидеть и разгребать дерьмо здесь, в России… А уже оттуда позвонили бы и сообщили адрес этого дома, пусть забирают свою маленькую капризницу, мне грех на душу брать совсем не охота… Только вот эта… – Он почти с ненавистью глянул в мою сторону. – Она ведь все про нас знает и точно сразу побежит стучать в милицию…

– Не делай поспешных выводов, дружище. – Глубоко затянулся Сергей и после небольшого молчания продолжил. – Я лично совсем не думаю, что наша миленькая тихоня Эля будет такой дурой и сразу же побежит стучать на нас милиционерам… Ведь этим самым она в первую очередь подставит под удар себя … Множество людей видело, как она заговаривала зубы няньке, а потом взяла за руку и увела малышку из парка с собой, а если нет, то у меня на всякий случай припасено вот это, – он достал из нагрудного кармана пачку полароидных фото и дал один из них мне. На кадре четко было видно, как я одной рукой веду по аллее Арину, а второй прижимаю к себе огромную нарядную куклу. – Дальше еще интереснее, ведь и записку господину Кромбергу, отцу маленькой негодницы, тоже писал не кто-то, а именно наша скромница Элечка, своей собственной ручкой. И как ты думаешь, милый Жора, кто поверит в сказку юной девочки, буквально в одиночку, без чьей либо помощи провернувшей все это дело, что она здесь совершенно и абсолютно не при чем, особенно, если мы уже получим денежки и улизнем от правосудия? И даже, если предположить невозможное и представить, что добрые дяди милиционеры войдут в положение и не упекут нашу красотку за решетку, то остается еще один весьма существенный момент… Ты помнишь, с каким трудом тебе на пару с моей женушкой удалось выхлопотать для тебя разрешение жить в России на более менее законном основании? Нам с Аней даже пришлось для этого временно прописать тебя в нашу квартиру…напомни-ка мне , сколько тебе положили испытательного срока?… – Он, покачивая ногой , обутой в элегантный замшевый ботинок, «доброжелательно» посмотрел в мою сторону.

– Пять лет… – С трудом выдавила из себя я.

– А прошло из них два месяца… или чуть больше… Так вот, милочка, стоит ментам прознать про твое участие в этой небольшой заварушке с похищением ребенка, и российского гражданства тебе не видать никогда, как своих ушей. Я прав? Ведь тебе разрешение дали только с условием, что ты за все время испытательного срока не совершишь не только серьезного уголовного преступления, но даже и простого правонарушения или, к примеру, хулиганского поступка. Так? Ну и как по твоему сюда вписывается кинднеппинг?

– Я что то не понял, Серж. – Перебил его изрядно захмелевший Георгий, – к чему ты клонишь? Ведь когда милиция и любящие родители обнаружат их обоих здесь, скрыть ее участие в этом деле вряд ли удастся. Ее все равно заставят говорить, и ей терять будет уже нечего…

– Вот об этом я тебе и толкую, – слегка раздраженно пояснил Сергей. – Ты сейчас останешься здесь и будешь караулить девчонок, потом я с денежками и Анютой возвращаюсь сюда, мы делим деньги, не большую для нас , но весьма внушительную сумму я передаю Эгле , на нее она сможет спокойно прожить несколько месяцев, подыскать себе нормальную работу, у нее теперь ведь есть вполне законные основания для проживания в любой части российской федерации, и выбросить из головы все, что произошло сегодня здесь, в этом доме… И не смей спорить Жорж, что мы не люди что ли? Да и потом надо отдать должное нашей изобретательной подружке, без ее помощи мы, как не крути, вряд ли смогли так быстро и ловко увести малышку из-под носа няньки, даже не подняв паники. Так что часть денег по праву принадлежит Эле…Потом мы втроем испаряемся, а родители забирают любимую капризницу в свои нежные объятия. Придется правда ей часик другой посидеть взаперти, но ей это не повредит, а скорее даже пойдет на пользу.

– В принципе, такой расклад мне нравится… – задумчиво протянул Георгий. – Но все равно как-то тревожно на душе. Уж больно гладко все идет сегодня с самого утра… Чувствую , быть к вечеру крупным неприятностям, попомни мои слова.

– Хватит тебе каркать, ворон! – Недовольно махнул рукой с зажатой в ней сигаретой Сергей. – Кстати говоря, если я вдруг попадусь при передаче денег, ты, сидя здесь, ничем не рискуешь, я как ты понимаешь, друга закладывать не стану, и девчонка останется у тебя. Ты сможешь еще с ее помощью поторговаться за мое освобождение вместе с деньгами…

– Ладно. – Хмуро глядя в свой снова опустевший фужер, кивнул Георгий. – Положим, ты меня убедил, я готов сидеть здесь и терпеливо ждать у моря погоды, но мне бы хотелось услышать, что думает обо все этом наша тихоня. – Он с трудом сфокусировал на мне опъяневший взгляд. – Что то уж больно тихо она сидит в уголочке, а в тихом омуте, как известно, черти водятся… Ну, говори, что ты решила?

– А что я могу решить, когда вы все уже и так за меня решили? – Осторожно начала я , посмотрев исподлобья на аниного мужа. – У меня есть разве какой то другой выход, кроме того, который обрисовал сейчас здесь Сергей? Я честно хочу вам сказать, вы подонки, и я ненавижу вас всем своим сердцем за то, что так нагло и беспринципно вы поломали всю мою жизнь, у меня только-только начало все налаживаться, а тут вы со своими махинациями…

– Да что ты говоришь!? – Глаза Сергея мгновенно потемнели и стали холодными и злыми. – Значит, мы подонки? Я подонок!? Я!? Который кормил тебя, поил, деньги на карманные расходы каждое утро выдавал… Я подонок?! Я, который ни единого раза ничего не потребовал с тебя , чтобы хоть как то оправдать неудобства и расходы на такое никчемное и инфантильное существо, как ты!

– Я расплачусь… Я все тебе верну! – Мне было страшно и хотелось провалиться на месте.

– Расплатишься? – Мрачно усмехнулся он. – Чем интересно ты можешь мне заплатить, если не секрет? – Сергей посмотрел на меня таким взглядом, что у меня похолодело и что то мелко затряслось внутри. – Что у тебя есть, Эгле?

Он подошел ко мне и неожиданно сильно обхватил руками. Потом я почувствовала, как его горячие шершавые ладони нырнули под майку и начали нахально шарить по всему телу. Я вырвалась и отскочила в сторону. Ковалев очень быстро настиг меня и повалил на диван. Не обращая внимание на мое дикое сопротивление, он, чуть не вырвав с мясом пуговицу и молнию, стянул с меня джинсы и отбросил в сторону.

– Хочешь узнать, что такое подонок, крошка? Хочешь!? Я вижу, ты хочешь! – Я с ужасом смотрела в его совершенно озверевшие глаза и изо всех сил старалась оттолкнуть от себя его тяжелое разгоряченное тело, с отчаянием понимая, что совладать с этой неуправляемой животной силой мои руки просто не в состоянии. – А ну ка подержи эту чертову девку, Жорж! – Обернувшись к приятелю, крикнул он. – Пусть она почувствует, насколько опасно хамить и пререкаться тем, кого сама же называет подлецом и подонком. Я научу тебя держать язык за зубами и подчиняться!…Я давно уже хотел тебя трахнуть. Еще там, на кухне прямо на твоем раздолбаном кресле… Или на обеденном столе, среди плошек и чашек… – Я изловчилась и укусила его за руку, которой он прижимал мое тело к дивану. – Ах ты гадина! – Он наотмашь ударил меня второй рукой по лицу. – Жорж! Ты что не слышал? Иди! Держи ее за ноги. Раздвигай пошире, сейчас она у меня по другому запоет! Потом сама еще будет просить повторения!

– А , может, не стоит сейчас заниматься всякими глупостями? – Довольно вяло отозвался со своего места захмелевший Жора. – Я думаю, дело надо сначала провернуть, а уж потом девок тискать по углам…

– Заткнись, Жора! – Угрожающе заорал возбужденный Сергей. – Иди и подержи девку. Потом и тебе достанется, не волнуйся!

– Очень надо! – Жорж подошел и, брезгливо сморщившись, обхватил своими толстыми пальцами мои лодыжки. – Я не садист. Что за удовольствие трахать визжащее и извивающееся существо, которое и женщиной то в этот момент нельзя назвать? – Он прижал мое тело коленом к дивану и отвернулся.

Я в бессильной ярости смотрела на то, как торопливо Сергей сдирает с себя брюки и рубашку. Внутри все заледенело от ужаса и брезгливости. Почувствовав, что Жора отвлекся и ослабил хватку, я, собрав в кулак последние силы, оттолкнула его от себя и скатилась на пол. Потом вскочила, воспользовавшись тем, что Ковалев чуть не упал, запутавшись в спущенных штанах, и схватила со стола огромный тесак, которым Жорж только что открывал бутылку.

– Только рискни подойти! – С ненавистью глядя на Аниного мужа, зашипела я. – Только рискни! Имей ввиду, мне терять нечего, я если убить не смогу, то покалечить постараюсь, будь уверен! Понял, ублюдок?

Ковалев натянул на себя, спущенные штаны и, не глядя в мою сторону, процедил:

– Повезло тебе, дура! Вывернулась… Скажи спасибо, некогда мне с тобой валандаться , а то бы ты поняла, как нужно разговаривать с настоящими мужиками. Да не сверкай ты глазами на меня… Не зыркай. – Он наклонился и поднял с пола свою рубашку. – Хватит голыми ногами то светить по комнате. Штаны надень лучше, красотка.

Не выпуская из рук ножа, я кое-как натянула на себя джинсы и прислонилась к стене.

– Говорил я тебе, не связывайся сейчас с этим. – Жора снова потянулся к бутылке. – Мало у нас других забот что ли? А ты успокойся, Эгле. – Он вполне доброжелательно посмотрел в мою сторону. – Перегорел он, не полезет больше. И в голову особенно не бери, с мужиками такое случается время от времени. Привыкай.

– Я вас ненавижу. – Задыхаясь от обиды , почти про себя прошептала я. – Вы нелюди…

– Так я не понял, что ты решила , Эгле? – Спокойно и даже с насмешкой поинтересовался Ковалев , застегнув последнюю пуговицу.

– Я буду молчать. – Хмуро выдавила из себя я. – Только обещайте мне, что действительно вернете девочку родителям.

– Конечно, вернем. – Хохотнул довольный Жора. – С удовольствием…

– Скажи, а Аня в курсе того, какое дело вы… мы тут сегодня провернули? – Этот вопрос был для меня сейчас очень важен.

– Нюся? – Сергей посмотрел на меня удивленно. – В такого рода дела женщин с их охами, ахами и сопливыми сантиментами можно впутывать только по самой крайней необходимости. Но насчет Нюси ты не волнуйся, с ней проблем не возникнет, как послушная жена она пойдет за мной куда угодно и когда угодно, стоит только свистнуть, и спрашивать не о чем, в отличии от некоторых, не станет.

– Ты для нее практически как царь. – пьяно хохотнул Жорж и снова отхлебнул из фужера. Настроение у них заметно улучшилось. Поразительно, но эти двое снова вели себя так, будто ничего особенного между нами только что не произошло.

– Бери выше! – Самодовольно хмыкнул Ковалев , – я для нее не только царь, но еще и бог…

– И черт! – Расхохотался Георгий.

– Слушай, Жор, ты уже и так порядком набрался, – озабоченно посмотрел на приятеля Сергей. – Завязывай с этим, а то, когда придет время действовать, ты не сможешь нормально держаться на ногах.

– Ты прав, старина, ты прав… – печально покачал головой Жорж. – Больше пить не стоит. – Ты забери бутылку от греха подальше, а я с этого момента начинаю трезветь.

– Отлично. – Серьезно кивнул Сергей. – Теперь тащи сюда доверенность, мне пора уже ехать…

– Слышь, Серж, я как то немного того, не в форме… Напиши все, что тебе надо сам. Лады? Документы в бардачке. Держи ключи.

– Давай. – Ковалев сунул ключи в карман и подошел ко мне. Он вытащил из моих онемевших пальцев нож и бросил на стол.

– Никогда не угрожай по напрасну. – Хмуро посоветовал он. – А уж если взялась за нож, так бей. – Бросив на меня еще один презрительный взгляд, он направился к двери и поманил Георгия за собой. Как только они вышли, я на цыпочках , стараясь не дай бог не скрипнуть рассохшейся половицей, понеслась к окну и прижалась ухом к слегка отошедшей от проема оконной раме. От того, что я услышала, у меня на голове просто зашевелились волосы.

– Пить больше не смей. – Холодным стальным тоном приказал другу Ковалев, – и глаз с девки не спускай, не дай бог опять орать начнет, или на помощь соседей звать. Если вдруг случится самое плохое, и меня повяжут менты, учти – я буду надеяться только на тебя. Само собой я ничего им про твое участие в деле не стукну, буду все валить на Эгле. Мол она все задумала, осуществила и т.д. и т.п. А меня, как мужа подруги, попросила просто забрать сумку, забытую ей в том самом месте… Подставила, как говорится, за здорово живешь… Но и ты должен будешь подсуетиться, тогда возможно мы сможем выйти сухими из воды. Останемся без бабок но хоть на воле…

– Что я должен делать? – Хрипло спросил Георгий.

– Сущую мелочь. – Хмуро отозвался Ковалев. – Ты сделаешь так, чтобы обе девки бесследно исчезли…

– В смысле? – Оторопел Жорж. – Ты что обалдел что ли совсем? Я на мокруху не подписывался. Да я просто не смогу…

– Сможешь. – Не терпящим возражения тоном сказал Сергей. – И сделаешь! Иначе мне придется все валить на тебя, ведь это ты у нас папашу строил из себя. А Эгле и Анна подтвердят каждое мое слово, будь уверен… Так что выбирай или они, или ты…

– Но как я смогу… – голос Георгия стал растерянным. – Я готов, но я не знаю…

– Запрешь их обоих в кладовке. – Деловито начал Ковалев, – потом через вентиляцию пустишь газ из кухонного баллона. И все. Ни крови, ни шума… Они быстренько сначала уснут, потом дышать перестанут. Жаль, конечно, что попользоваться не успели такой красотищей… Да хрен с ней. С деньгами мы и не таких милашек сможем отоваривать, хоть по дюжине в день… На чем я остановился? Ты погуляешь на улице минуток тридцать-сорок, потом все окна откроешь, чтобы проветрилось, этих в лес оттащишь или на худой конец в саду закопаешь, машину то я забираю… Потом все вещи из дома наши тщательно собираешь и гонишь в город, запираешься в своей квартире и носа не высовываешь. Про этот дом можешь смело забыть, я снимал его на имя одного малознакомого бомжа, который за бутылку любезно предоставил в мое распоряжение свой паспорт. Когда к тебе придут менты, ты с честным и трезвым лицом сообщишь им, что мы весь сегодняшний день провели с тобой вместе, играли в карты , а часов в пять мне позвонила приемная дочь Эгле и попросила приехать, ты дал мне ключи от машины, а сам остался дома. Все. Точка. И от этих показаний чтобы ни на шаг в сторону. Ясно?

– Да, в принципе, все понятно… – Не слишком уверенно проблеял Жора. – А если все будет нормально?

– Ну тогда, как только пересечем границу, мы с тобой напьемся на радостях, как последние свиньи…

– Тогда мне не надо будет убивать твою Эгле? – С тревогой спросил Жорж.

– Там посмотрим, – равнодушно отозвался Ковалев. – Вообще то опасно такой хвост оставлять за собой, и роль свою она уже по полной программе отыграла, лучше некуда. Да и менты от нее еще долго не отстанут, искать будут везде, где не попадя, не дай бог попадется … А с другой стороны я тоже не люблю руки то в мокром пачкать, да и мы к тому времени будем уже далеко… Ладно, что об этом сейчас толковать? Посмотрим, как вечером карты лягут, так и играть будем. Ну, с богом, Жорик!

– С богом. – Глухо отозвался тот и принялся открывать тяжелые металлические створки ворот.

* * *

Я опустилась на край табурета и провела языком по мгновенно пересохшим от страха губам. Ну что, дорогая, так тебе и надо тупице, за глупость беспросветную и слепоту! Ведь знала же , что нельзя доверяться этим людям, их льстивым словам и обещаниям, но все равно, как дура, брала их деньги, слушала, раскрыв рот, их насквозь пропитанные бравадой и ложью рассказы о жизни, а потом и вовсе вляпалась в полное дерьмо. Да еще и ребенка невинного собственной рукой притащила на край могилы… Нет, так сидеть и ждать у моря погоды нельзя, надо что то делать, причем немедленно, если я успею связаться с Кронбергами до того, как Сергей получит с них выкуп за малышку, я еще смогу как то выпутаться из этой ужасной ситуации.

Я торопливо сунула руку в игрушечную сумку, привязанную чьей то заботливой рукой к поясу Арининой куклы, и с радостью почувствовала, что девочка меня не обманула. У меня в ладони оказался маленький блестящий сотовый телефон. Рассмотреть его получше я не успела, а быстро спрятала в карман пиджака, так как половицы в сенях заскрипели и в гостиную ввалился пьяный Жорж. Он виновато посмотрел на меня и быстренько отвел глаза.

– Налей чаю что ли, раз коньяка больше нельзя, – попросил он и плюхнулся на табурет так, что тот буквально застонал под его внушительным весом. – Да покрепче давай, а то развезло меня что то порядком…

Я послушно наполнила чаем большой синий бокал и придвинула к нему. Руки у меня дрожали.

– Ты не бери в голову, – заметив это , сказал Жора, – не трясись. Не больно красиво, конечно, все получилось, но по большому счету ничего особенного. Дело житейское, как говорится. Я и то удивляюсь, сколько Серж терпел. В одной квартире с такой красоткой не каждый мужик в джентльменские рамки сумеет себя впихнуть. А сегодня нервы у всех на пределе, вот и сорвался… К тому же ничего ведь не получилось… – Он хмыкнул и откинулся на спинку дивана.

– Как думаешь, Сергей вернется? – Осторожно поинтересовалась я, отхлебывая из чашки крепкий ароматный напиток.

– А черт его знает. – Честно признался Жорж , пожав плечами. – Серж он такой… – Георгий на пару секунд замолчал, старательно ища подходящее слово. – Короче нецензурный… – наконец выдал он.

– Это как понимать…

– Да просто слов цензурных, чтобы его описать, я не нашел… вот и нецензурный…

– Но вы же вроде друзья. – Напомнила я.

– Ага, друзья! – Пьяно ухмыльнулся Жора. – Задушевные… – он с трудом выговорил это слово и с размаху поставил на стол чашку, едва не выплеснув себе на брюки все содержимое. – Я вот, к примеру, ни грамма не удивлюсь, если этот мой скользкий дружок, если все хорошо пройдет, просто-напросто ф-фьють и свалит один со всеми нашими денежками за бугор… А меня друга своего дорогого кинет…

– Тогда почему же ты его отпустил? – удивилась я , – если настолько не доверяешь?

– А что мне надо было делать? Самому в пасть волчью лезть за этими деньгами, будь они прокляты? Или уцепиться за брючину Сержа и не пускать?

– Но он же, и правда, может прикарманить все деньги себе…

– А может, и нет… – Рассудительно возразил он. – Мы с ним, поверь уж на слово, не одно подобное дельце провернули, и он вроде всегда делился… правда не всегда честно, любит твой Сергуня мухлевать, Эгле… – Жорик прищурился и шутливо погрозил мне пальцем. – Ох любит, но все же я никогда в накладе не оставался… Хотя, конечно, о таких деньгах и о таком риске раньше у нас даже и речи то не заходило… Да… За похищение, особенно детишек, чтобы ты знала, почти как за убийство срок рисуют… Это одним из самых серьезных преступлений во всем мире считается…

– Вы меня пугаете, Георгий. – Поежилась я.