Текст книги "Такого, как ты, нет"

Глава 4. Чума-данное настроение

Алина переодевалась в трико перед началом «балетного класса» и обсуждала возможную поездку в Германию с Иркой Чумаковой, имеющей обычное для людей с такой фамилией прозвище «Чума». Чума, как страшная болезнь, которая опустошала Европу в Средние Века, из-за чего в большинстве европейских городов до сих пор стоят чумные колонны в память об избавлении от такой напасти, не имела к Ирке никакого отношения. Заразой ее назвать было никак нельзя. Прозвище, однако, приклеилось к ней крепко из-за переносного значения слова «чума» – неудержимый ураган, беспредел и непредсказуемость. О ней часто говорили: «Ирка такое творила, ну просто чума!» В танцах она отличалась эффектностью, артистизмом, но из-за плохой управляемости в клубе «777», где они тренировались с Алиной, ее недолюбливали. Стабильности в ее выступлениях не было никогда. Снять с поездки ее могли в любой момент, поэтому они с Алиной находились в одинаковом неуверенном положении. Поехать хотели обе, но реагировали по-разному. Алина сводила брови на упрямом выпуклом лбу и работала еще больше, а Чума трещала языком и плела интриги.

Балетный класс – обязательный элемент в тренировках спортсменов-танцоров, такой же как общефизическая подготовка для остальных видов спорта – дело тяжелое, но необходимое. Педагог Наталья Павловна отлично понимала это и из полутора часов, отведенных на «класс» старалась использовать девяносто минут.

«Николина, не спи, держим спину, о чем задумалась?» – окрик педагога прервал ее мысли.

«О Славе, в смысле – о Славике», – громче, чем нужно, шепнула Ирка соседке. Ребята дружно хмыкнули.

«Чумакова, тридцать батманов с правой ноги, тридцать с левой!» – Наталья Павловна моментально восстановила тишину и справедливость, старым балетным методом. Применение этого метода обеспечивает идеальную тишину в балетных классах, нарушаемую только шарканьем ног по паркету и командами репетитора. Они успели сменить позицию только раз, как в класс вошел легкий на помине Слава – Алинин партнер.

Глядя на Ирку, отсчитывающую двадцать четвертый батман левой ноги, желающие комментировать его, появление промолчали. Слава – высокий юноша лет пятнадцати с мягкими чертами лица, стриженными вьющимися волосами и большими голубыми навыкате, нагловатыми глазами. Бесцеремонность, с которой он вошел в класс в середине урока и, не спросив разрешения, занял место у станка, свидетельствовала, что его глаза – действительно зеркало души. Наталья Павловна применила к нему традиционный метод воспитания: «Сто прыжков» – сказала она, не повышая голоса и, посмотрев, как он вяло начал подпрыгивать, сделала замечание: «Выше, носки тяни! Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, продолжай, я считаю!» – добавила она, показывая классу следующее движение. До конца урока никто не проронил ни слова.

Когда истекла последняя минута урока, пот тек по телам и лицам в три ручья. Одни девчонки переодевались и уходили, другие, как Ирка и Алина, оставались, чтобы репетировать свою танцевальную программу. До поездки на конкурс в Германию оставалось мало дней и много штрихов, которые осталось доработать.

«Алька, ты уже решила, что будешь брать с собой?» – спросила Чума, явно не чувствуя перед Алиной никакой вины за ехидную реплику на занятии. Алинина память была значительно лучше, поэтому она сдержанно ответила: «Нет еще». Смутить Чумакову холодным тоном было нельзя, она таких тонких материй или не замечала или делала вид, что не замечает. Выйдя из раздевалки в зал, они увидели Никиту, Иркиного партнера, повторяющего вполсилы румбу. Ира присоединилась к нему. Алина начала работать одна. Слава опять опаздывал. Она успела уже повторить половину латиноамериканской программы или «латины», как называли ее на танцевальном жаргоне, когда появился Слава. Алинино терпение было на исходе, ну сколько можно сачковать?

«Мы репетировать будем?» – возмущенно прошипела Алина.

«Ты ведь репетируешь», – невозмутимо ответил Слава.

«А может, вместе попробуем?» – Алина пыталась ехидными репликами досадить своему невозмутимому партнеру. Тот, почувствовав в ее голосе вызов, оглянулся вокруг, нет ли рядом педагога. Их тренер, чьи кубки, полученные на многочисленных соревнованиях, красовались в большой стеклянной витрине перед входом в зал, обсуждала что-то, стоя в дверях зала с директором клуба. Оценив обстановку как безопасную для него, Слава не торопясь подошел к Алине, протянул ей руку и, когда их ноги стали ритмично и почти автоматически исполнять шаг ча-ча-ча, ответил: «Вместе со мной хочет попробовать любая девчонка!» Сказано это было громко и прозвучало мерзко и двусмысленно. Чуткое ухо Чумы тут же уловило назревающий скандал, и она, начав руководить движениями Никиты, переместилась по залу поближе к Алине со Славой. Неготовая к такому откровенному хамству Алина только и смогла ответить: «Ты точно уверен, что любая?» Почувствовав, что отпора не получит, Слава разошелся: «Конечно, вот Ирка, например. Сейчас сама убедишься». И он повернулся к Ире и, широко улыбаясь, спросил: «Иришка, как ты смотришь на то, чтобы нам попробовать тренироваться вместе?» Эта фраза не содержала и доли той двусмысленности, что была в предыдущей и тон был самым дружески-невинным. Ирка лучезарно улыбнулась в ответ, и Алина испугалась, что она поддастся на эту провокацию и поставит их в дурацкое положение. «Прекрасная мысль!» – весело сверкая глазами, воскликнула Чума, продолжая с бразильским задором двигаться в ритме самбо. Пары разошлись в танце по залу. Алина, не глядя в лицо Славе, представляла, что у него на губах играет самоуверенная улыбка. Когда пары опять сблизились, в зале раздался звонкий голос Чумаковой, которая почти крикнула, обращаясь к Славе: «Только учти, Славик, у меня будет одно условие!» Заподозрив подвох, но не поняв, в чем он может быть, Слава задал, чуть помедлив, вопрос, который и был нужен Ирке: «Какое условие?» Дождавшись того, что ей было нужно, Чума тряхнула челкой, остановилась, заступила дорогу Славе и звонко сказала на весь зал: «Условие не простое. Ты должен научиться танцевать, как мой Никита, – она картинно оперлась на плечо своего партнера и, выждав мгновение, добавила, перекрывая шум и реплики в зале: – А если не сможешь научиться ТАК танцевать, – она выделила слово „так“ многозначительной интонацией, – то хотя бы научись вести себя с партнершей, как он!» – и резко повернувшись спиной, она положила руку на плечо Никиты, приглашая его продолжать тренировку. Славик медленно покраснел, на глазах выступили слезы и испарина злости. «Что же ты со своим прекрасным партнером ни разу чемпионами не стали?» – с вызовом сказал он, но эта реплика была услышана не тем, кому она адресовалась.

«Что это за счеты между членами одной команды? – раздраженно спросила Нина Чебукина – тренер, который готовил их к поездке на международный конкурс. – Давай-ка ногами работай, а не языком! – подогнала она Славу. – Сейчас работаем над джайвом!» Через полчаса, прошедших в стремительных разворотах, прыжках, вращениях, характерных для джайва – бального варианта рок-н-ролла, Слава и Алина забыли обо всем, кроме своих рук, ног, головы, которые в каждый момент этого сумасшедшего танца должны были находиться в определенном положении, за этим строго следила их тренер. В тех парах, которые она взяла на конкурс в Германию, у нее не было уверенности, потому что ни у одной из пар она не чувствовала стремления выиграть во что бы то ни стало. Мир спортивных бальных танцев полон интриг между клубами, тренерами, судьями, которые, правда, не становятся достоянием всеобщей гласности, как скандалы в танцах на льду. «Только бы не началась между ними любовь-морковь», – подумала тренер, отметив явную нервозность, с которой проходили занятий сегодня. Начнут чувствовать по-настоящему, станцевать чувства уже не смогут, артистизм уйдет, а без него движения танца теряют смысл и превращаются в разновидность аэробики. «Ну, может быть еще год потренируемся в полную силу без амуров, им же пока четырнадцать», – попыталась успокоить себя тренер и, глянув на часы, хлопнула в ладоши: занятия окончились. Ребята устало потянулись в раздевалку – большую комнату, разгороженную ширмами поперек так, что дальняя часть отводится для девочек, а ближняя к двери – для мальчиков. Девчонки скрылись за ширму и начали стягивать с влажных тел репетиционные костюмы, вяло переговариваясь, ширмы не изолировали звук, поэтому основная тема разговоров – мальчики, была под запретом. У мальчишек тоже стоял монотонный гул, как вдруг послышались голоса на повышенных тонах. Девчонки замолкли, как по команде. «Что ты у меня перед носом носками вонючими трясешь?» «А перед чьим носом мне ими трясти?» «Перед своим!» «Еще один звук – и зубы двинутся!» «Так дело пойдет, так ты еще и водить в танце научишься. Пока-то тебя Чума по залу таскает, как недоростка». Алина и Ира узнали голос Славы, значит, это он с Никитой сцепился. «И главное, все ее усилия напрасны, в паре вам не стоять, она уже тебя выше, а надежды на то, что ты вырастешь, нет. Папаша у тебя вообще метр с кепкой». Последние слова Славы потонули в общем гвалте. Девчонки заторопились, натягивая свитера и засовывая вещи в большие разноцветные сумки. Всем хотелось узнать, что будет дальше, но разобрать было можно только отдельные реплики. «А тебя, длинного, можно укоротить!» «Уж не ты ли?» «Давай разберемся!» «Хватит, пацаны, что вы завелись!» Потом голоса стали стихать – мальчишки вышли из комнаты.

Настроение у Алисы было самое пакостное, какое только можно представить. Поехать в Германию очень хотелось, но танцевать со Славой было противно. Менять партнера – дело хлопотное и невыгодное, потому что девочек всегда больше, чем мальчиков, да и программа у них сделана отличная, ей очень нравилось, как были поставлены танцы. Под тяжестью этих размышлений она молчала. Чума, несмотря на грозное прозвище, была тихой и кроткой. До метро дошли быстро. Расставаясь у перехода, она сказала, обращаясь не столько к Алине, сколько к себе: «Своих в обиду давать нельзя!» – и махнув рукой на прощанье, застучала ботинками по ступенькам вниз. «Оставалось три дня! Пора складывать чемоданы!» – крикнула ей вдогонку Алина. Чума не обернулась.

Глава 5. Тайны нижнесаксонского двора

«Ну что, собралась уже?» – услышала Алина немного ворчливый голос Лорика в трубке, когда мама позвала ее к телефону вечером во время ужина. «Лор, я доем и перезвоню тебе, ладно, а то мама будет ругаться!» – с набитым ртом пробубнила Алина. «Ладно, только не забудь, это важно», – строго сказала Лора. Алина вернулась за стол. Мама подкладывала ей в тарелку мясо. «И картошечки еще положи», – попросила Алина. «Картошки хватит, а то разъешься. И там тоже смотри булками всякими не злоупотребляй, лучше даже не пробуй, а то потом не остановишься», – добавила она. «Да, доченька, наша мама хочет предостеречь тебя от ошибок молодости. Я помню, как она берлинскими булками объедалась», – прокомментировал реплику своей жены Алинин папа. «Берлинским печеньем?» – уточнила Алина. «Нет, печений этих много не съешь, и вред от них для фигуры тоже не большой. А вот жареные в масле, посыпанные сахарной пудрой с клюквенным джемом внутри берлинские булки – это такой соблазн, что лишает воли даже крепких, как твоя мама, например», – поведал Алине, как семейную тайну, отец. Родители Алины Ольга и Сергей сохранили студенческую привычку к взаимным подколам и подначкам, через которые проявлялась их близость и настоящая привязанность. Совместный ужин был любимым временем для упражнений в остроумии. Обычно обращаясь к Алине, родители на самом деле отлично обходились без ее ответов. Вот и сейчас она продолжала жевать в ожидании маминой ответной реплики. «Если бы не моя страсть к этим булкам, то твой папа вряд ли бы ездил сейчас на „Мерседесе“, в лучше случае на „Опеле“», – Ольге быстро удалось перевести разговор со своих слабостей на слабости мужа. «Мама, ты ему на булках денег сэкономила?» – Алина подключилась к игре родителей. «Ты что, она меня чуть совсем на них не разорила», – возмутился Сергей. «А вот и неправда, я тебе в одной из булок счастливую монетку нашла, помнишь?» «А, это когда ты за один раз пять штук съела?» – уточнил Сергей. Алина не выдержала и захохотала. «Нет, всего три, и в третьей была запечена монетка, которая приносит успех в финансовых делах. Твой алчный отец вырвал ее практически у меня из рта и положил в свой кошелек, и тем же вечером мы нашли ему „Мерседес“ по цене „Опеля“. Он долго эту денежку хранил. Думаю, она до сих пор у него», – подвела итог спорам Ольга. «Папа, покажи, интересно!», – попросила Алина. Сергей принес портмоне и извлек из-за подкладки маленькую рыженькую монетку в один пфенниг. «Какая маленькая», – удивилась Алина. «Как ты ее не проглотила, мама?» «Только из-за того, что я ела уже третью булку и могла уже не заглатывать огромными кусками, а смаковать», – честно призналась Ольга. «Папа, дай мне ее с собой на счастье», – начала канючить Алина. «Нет, ты что, хочешь, чтобы мы разорились?» – отнекивался любящий отец, но его сопротивления явно ослабевало. Почувствовать это, Алина начала беззастенчиво подлизываться, чмокать его в щеку, виснуть на нем, в общем применять те нехитрые приемы, которые она освоила, когда ей было года два, и с тех пор с неизменным успехом применяла, когда хотела чего-нибудь добиться от отца. Когда ее чары уже растопили отцовское сердце и оно стало мягче жеваного Орбита, Сергей неожиданно сжал ладонь, на которой волшебно блестел маленький талисман, сулящий большие деньги, опять открыл свое портмоне, засунул монетку обратно и вытащил кредитную карту «Виза». Алина надула губы и хотела отвернуться, но ее остановил вопрос Ольги: «Что, ты собираешься…» «Да, я думаю, ей это пригодится больше, чем пфенниг, тем более теперь там евро. Вот, возьми, Аля, это более надежный талисман. Пин-код я тебе потом напишу и положу во все карманы, и мне будет спокойно, что ты не останешься там без денег». Потрясенная Алина взяла кредитку из его рук и с вопросом посмотрела на мать. «Она-то без денег не останется, а не останешься ли ты без денег?» – проворчала недовольная такими проявлениями отцовской щедрости Ольга. Отнимать не будет, поняла Алина, и, кстати вспомнив, сказала: «Пойду перезвоню Лорику, она просила». Этот предлог позволил ей не выпустить карточку из рук и избежать необходимости помогать маме по уборке кухни после ужина.

«Здравствуйте, тетя Нина, Лору позовите, пожалуйста!», – услышав голос Лориной мамы, скороговоркой протараторила Алина фразу, которую выучила, когда только начинала самостоятельно пользоваться телефоном. «Здравствуй, Алина, ты когда уезжаешь?» – тетя Нина была давней подругой Алининой мамы и находилась в курсе их семейных дел. Когда дочери выросли из возраста колясок и песочниц и стали самостоятельно определять, с кем они хотят дружить, а с кем «не играют», родители сначала с радостью, а потом с удивлением обнаружили, что их дочери предпочитают общество друг друга, несмотря на разницу в возрасте, характерах и интересах. «Похоже, что наша дружба передалась им по наследству, как фамильное серебро», – говорила Нина Ольге своим бархатным, глубоким, хорошо поставленным голосом, от чего все, что она произносила, приобретало особый смысл.

«Ты уже собралась?» – переливы Нининого голоса продолжали звучать в трубке телефона.

«Нет еще, я только костюмы уложила и косметику», – призналась Алина.

«Если хочешь, я поищу тебе путеводитель по Германии. Вы в какой город едете?» – уточнила Нина.

«В Ганновер», – напомнила будущая путешественница и попросила: – А у вас путеводителей на русском по Германии не найдется?»

Как артистка филармонии, Нина часто ездила с гастролями в том числе и в другие страны и отовсюду привозила карты, справочники, путеводители, то же делал и Лорин отец – профессиональный фотограф, когда выезжал на заказы. В отличие от большинства людей, которые привозят из путешествий карты и оставляют их и оставляют их лежать вперемешку с чеками, билетами, открытками до генеральной уборки, после чего все выбрасывается, Лорины родители оборудовали специальную полку, где в идеальном географическом порядке находились карты и справочники, по городам и странам. «Я посмотрю, Аля, и если найду что-нибудь, то передам тебе с Лорой – вы же еще повидаетесь до твоего отъезда?» – сказала тетя Нина, наконец передавая трубку уже пыхтящей от негодования Лоре.

«Я не пойму, ты кому звонишь – мне или маман, – сразу начала отчитывать Алину Лора. И, не дожидаясь ответа, задала вопрос, который волновал сегодня всех: – Уже собралась?»

«Да нет еще! Если я всем буду подробно отвечать на этот вопрос, то я и не соберусь никогда! – разозлилась Алина. – Тем более, что едем мы на три дня, и чего я такого должна собирать, я не знаю. Ты лучше скажи, что тебе привезти? Мне папа дает с собой свою «Визу» – похвасталась Алина.

«А разве может быть виза чужой?» – удивилась Лора. – Ее же каждому в паспорт ставят».

«Да ты не поняла. Кредитную карточку „Виза“. Ею можно почти везде расплатиться», – пояснила ситуацию Алина.

«Что, и пин-код скажет?» – Лора была потрясена отцовской щедростью.

«Обещал по всем карманам разложить шпаргалки, чтобы я не забыла!»

«Вот это круто! Тогда привези мне дисков, которые я тут не могу достать, фенечки, майки там посмотри, можно банданку кожаную фирменную», – Лора хотела продолжить список, но Алина остудила ее пыл.

«Мы едем на три дня. Конкурс: один день классика, второй – латина. Мне некогда будет по магазинам бегать, но список все-таки давай».

«Ладно, минут через двадцать спускайся вниз, я тебе передам. Пока».

«Пока», – ответила Алина и с неприязнью посмотрела на свой чемодан. Что же туда надо класть, кроме фена? Она переложила свои вещи, а потом, глянув на часы, сказала громко, ни к кому не обращаясь: «Я спущусь во двор ненадолго!» «Куда это ты улетучиваешься?» – подозрительно спросила мама. – «Чемодан не собран, не забывай!» «Мам, я на минутку – с Лориком повидаться и путеводитель взять», – нехотя объясняла Алина. А сама думала: «Ну когда же я вырасту, чтобы иметь право выйти из дома на улицу, ни перед кем не отчитываясь: куда да зачем». «Иди, только не загуливайся», – добавил отец.

Лора уже ждала ее около качелей и покуривала, прикрыв огонек сигареты широким рукавом куртки. «Лорка, ты что, уже перед окнами куришь?» – возмутилась Алина. «Мама твоя увидит!» «Не бойся, я когда уходила, она села репетировать, а папа залез в свою проявочную нору и теперь до утра будет колдовать над какой-нибудь новой серией фотографий. Так что считай, что у меня дома никого нет.

Алина подошла к стонущим под массивной подругой качелям, стала их раскачивать. «Ты так и не объяснила мне, что вашей команде от меня нужно. Почему вопрос? Ведь „Знатоки“ должны отвечать на вопросы зрителей?» Ход был правильный, Лорик спрыгнула с качелей и принялась объяснять, что четвертьфинале команды по жеребьевке играют за зрителей, то есть получают очки за вопросы, на которые были даны неправильные ответы. Несколько вопросов уже есть, но нужен страноведческий вопрос, связанный с Германией. «Понимаешь, у нас уже времени нет искать что-нибудь в библиотеке», – обрисовывала сложность ситуации Лора. Услышав слово «библиотека» из уст продвинутого юзера, Алина изумилась. «Зачем вам библиотека? Что, по сетке нельзя найти вопрос? Это намного проще!» «Конечно, проще. Поэтому и нельзя. Все команды сейчас готовятся к сети и вероятность того, что они видели ответ на наш вопрос там же, где мы его нашли, очень велика. нужна библиотека, а лучше – свидетельства очевидцев или описание экспонатов в местных музеях, чтобы вопрос был о чем-то известном, но с неизвестным ответом. Я тебя, кстати, и звала, чтобы объяснить насчет вопроса, да Веди меня отвлек», – подвела итог Лора. Алина надула губы, наклонила голову так, что ее упрямый лоб был нацелен прямо на подругу и сказала: «Ради этого ты меня могла и не звать. У меня будет всего три дня. Два из них, как тебе известно, я проведу безвылазно на конкурсе, а в единственный свободный день буду ходить по магазинам и осматривать местные достопримечательности. Ты мне путеводители принесла?» – голос Алины был звонок и тверд. «Да, вот что мама тебе нашла», – и Лора протянула туристическую карту и книжечку, на которой была написано по-русски «Саксония». Алина повертела ее в руках и протянула обратно: «Мне это не надо. Я еду в Ганновер. Тетя Нина ошиблась». «Маман моя в географии редко ошибается, давай посмотрим. Зачем-то она нам ее дала!» – не усомнившись в маминых способностях, возразила Лора и добавила: «Здесь темно, пойдем в ваш подъезд, а то в нашем парни тусуются». Пока они шли до подъезда, Лора перездоровалась со всеми встречными псами от белой неуклюжей шпицихи до медведеподобного чау-чау. Лора была прирожденная собачница, но родители не могли позволить ей иметь собаку из-за того, что то мама на гастролях, то папа на натурной съемке. За Лорой приглядывала бабушка, которая на все уговоры насчет собаки отвечала, что с нее вполне хватает проблем с Лорой, а собаку можно будет заводить сразу после ее похорон. Борьба увенчалась маленькой победой Лоры – она завела себе серую, то есть самую обыкновенную крысу, вернее Крыса. Назвала она его тоже без претензий на оригинальность – Рэт. Крыс был отличный парень, любил таскать из кармана хозяйки бумажки, весело карабкался вверх по ногам, чтобы забраться на плечо и щекотать усами ухо, но на него нельзя было одеть поводок и вывести на прогулку. Не имея своей собаки, Лора дружила с чужими и, частенько выручала их хозяев, когда те не могли погулять со своими питомцами. Она была дворовая няня для собак. Алина тоже знала всех псов во дворе, но ей больше нравились кошки, и это было постоянным источником их с Лорой раздоров. Увидев через стекло, что подъезд занят другой компанией, девочки не стали входить, а остановились под козырьком и открыли путеводитель. Оказалось, что он посвящен Саксонии, как исторической части Германии. Административно она разделена на две части: Верхнюю и Нижнюю. Столицей Нижней Саксонии и является город Ганновер. «А ты говоришь – мама перепутала!» – опять миролюбиво заворчала Лора. «Такого не бывает» «Ну где я там тебе вопрос найду?» – Алина пыталась отбиться от очень обременительного поручения. «Давай я тебе лучше дисков привезу, а?» «Это обязательно! Вот список того, что я здесь найти не могу. Спроси в больших магазинах, пусть они мне по компьютеру посмотрят. Может быть, что-нибудь и найдешь!» – Лора протянула бумажку с названиями дисков и датами их выхода. Она явно провела не один час в сети, готовя этот список заранее. «Лор, тебе что – все это нужно?» – испуганно спросила Алина, понимая, что папиной карточки может на все не хватить. «Нужно все, но только вряд ли все найдешь, в лучшем случае – два-три иска. Это ведь все эксклюзив, коллекционные вещи. Ну, можешь еще захватить что-нибудь, что они там слушают модное. И вопрос для четвертьфинала обязательно. Ты же слышала, что я команде обещала!» – Лора опять вернулась к волнующей ее теме. «Лорик, ну о чем хоть примерно должен быть этот вопрос, хоть намекни!» – взмолилась Алина, видя непреклонность подруги. «Не знаю. Хоть вот об этом», – и Лора ткнула в страницу путеводителя, где на фотографии был запечатлен парк. «Видишь, тут написано, что это парк около бывшего королевского дворца. Значит, был дворец. Если был дворец, значит, был король, если был король, значит был двор, значит были тайны. Вот и найди нам какую-нибудь историю про тайны нижнесаксонского двора. А то ведь мы можем в полуфинал не выйти», – веско добавила Лора. «А я могу и в одну восьмую со своими Славиком не выйти», – пожаловалась Алина. Лора задумалась, а потом успокоила подругу: «У вас программа отличная. Не волнуйся, все будет хорошо. Жаль, я не могу с вами поехать». «С такой „группой поддержки“ нам действительно было бы спокойней!» – засмеялась Алина и, чмокнув Лорика в щеку, сказала, прижимая бумаги к груди: «Я пошла, а то ведь у меня еще чемодан не собран».