Текст книги "Часограмма"
Автор книги: Наталья Щерба
Жанр: Книги про волшебников, Фэнтези
Возрастные ограничения: +6
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Погоди, Василиса!
Резкий окрик королевы все же остановил Василису. Было в нем нечто повелительное и непреклонное, некая убежденность в своей правоте. Да и Маар – даже не двинулся с места – так и стоял в углу комнаты, сосредоточенный и нахмуренный.
– Через какое-то время Астрагор все-таки призвал к себе Нортона, – продолжила Белая Королева. – Но не поздравить с рождением дочери, нет. – Она горько усмехнулась. – Он все рассказал твоему отцу, но подал информацию совершенно в другом свете, оболгав меня! Он сообщил твоему отцу, Василиса, будто я разрешила ему взглянуть на твой Клубок, чтобы получить дар камней настроения. Что я пришла к Астрагору и ПРОСИЛА его об этом. И он, в знак уважения к одной из немногих учениц, согласился. Но перед этим решил просмотреть судьбу нашей дочери, и увидел на одной из самых вероятностных нитей… – Белая Королева замолкла, очевидно, собираясь взвесить каждое слово из того, что собиралась произнести.
Василиса затаила дыхание. Она уже решила, что дослушает королеву до конца.
Неожиданно Лисса выпрямилась с воинственным видом, словно приняла очень важное решение, и произнесла:
– Астрагор увидел его смерть. Зачасование Нортона Огнева от руки дочери. От твоей стрелы, Василиса… Полное зачасование.
В углу шумно выдохнул Маар – Василиса видела его глаза, распахнутые от ужаса и изумления, потерявшие обычную веселость. Мальчишка бросил на подругу растерянный взгляд, и она не выдержала, отвела глаза, уставившись на собственное перепуганное изображение в зеркале.
Василиса хотела улыбнуться себе, просто хмыкнуть, рассмеяться, выкрикнуть «Неправда!», но словно онемела. Только в голове почему-то крутилось «от твоей стрелы…»
– Астрагор редко ошибается, Василиса. Нортон это знал, как никто другой… – с каким-то упорством зачастила королева, словно оправдываясь за свои слова, уже сказанные, вылетевшие изо рта, словно стая маленьких злых птичек, – слова, которые уже не вернуть обратно. – Ты бы видела его в те минуты… Получить столь точное предсказание, знать, что тебя должен зачасовать собственный ребенок… Извини меня! – Она рванулась к ней, схватила за руки, но девочка этого даже не видела – так ее огорошило признание королевы.
Она что, должна убить своего отца?! Зачасовать?!
– Вот почему он всегда был так холоден с тобой, – словно в забытьи, продолжала королева, пытаясь поймать взгляд дочери. – Поэтому отдалил от себя, отдал на воспитание чужому человеку… Я хотела забрать тебя в Белый Замок, но он не позволил. Вмешалась Черная Королева… Нортон думал, что это она подговорила меня совершить такой поступок. Видишь ли, твоя бабушка всегда была против наших отношений, считала, что Нортон должен жениться на высокородной девушке… Она часто говорила ему об этом, с самого детства. Вот почему Нортон так решил… – Королева вдруг сердито поджала губы. – Он дрался с матерью, нанес ей крылом тот страшный шрам… Рассорил всех нас… Я часто думаю над тем, почему так произошло. Что разрушило наше счастье? И все нити моих размышлений неизменно приводят к Астрагору. Почему-то он захотел поссорить нас с Нортоном. Зачем, по какой причине – я не могу взять в толк. Одно я знаю точно – великий Дух Осталы ничего не делает просто так. Ничего.
Василиса переглянулась с Мааром – тот стоял бледный, растерянный, ошарашенный. Она невольно подумала, что выглядит ли со стороны точно так же… Но не решилась снова заглянуть в зеркало.
– Вы все врете, – наконец произнесла она. – Только я не понимаю зачем…
Белая Королева ничего не сказала. А Василиса вдруг вспомнила пощечину отца в их первую встречу. Сколько же ненависти плескалось тогда в его холодном, презрительном взгляде…
– Тебе не надо мне верить, Василиса. Так будет даже лучше. Но я хочу, чтобы ты была готова, если момент, когда тебе придется решать судьбу отца, наступит…
ТОТ САМЫЙ МОМЕНТ.
Перед глазами всплыло лицо Нортона-старшего – напряженное, с холодными светло-зелеными глазами, нахмуренным лбом, резкими складками у рта.
«Моей дочери придется принять очень непростое решение».
– Такой момент никогда не наступит! – запальчиво воскликнула Василиса. – Вы все врете!
Белая Королева рванулась к ней и обняла изо всех сил. Василиса не отстранилась, но и не ответила на объятие. Она стояла, словно оглушенная и как будто смотрела на себя со стороны. Нет, это не могло происходить с ней. Эта башня, незнакомая комната, Белая Королева, Маар… Да ей просто все приснилось…
– Конечно, не наступит, – пробормотала королева. – Все будет хорошо… Но Астрагор что-то задумал. Он что-то увидел в твоей судьбе… Возможно, по какой-то удивительной прихоти Времени, именно тебе дано разгадать его самый тайный секрет, Василиса.
– Какой еще секрет? – Непроизвольно голос Василисы задрожал.
– Скорее всего, это связано с той картой, которую ты нашла в Черной Комнате… Или с предсказанием сумасшедшей Агаты. Да-да, мы все знаем – и я, и Черная Королева, и Нортон. К сожалению, в этом предсказании нельзя быть уверенным – круг прорицателей не подтвердил ее слова. Но я верю в случайности. Я верю в тебя, Василиса. А я хороший специалист по будущему. – Она улыбнулась, и Василиса вдруг увидела, что по лицу Белой Королевы текут слезы. Не камни настроения, не бриллианты, а самые настоящие слезы.
– Раз вы так хорошо умеете распознавать будущее, – неожиданно раздался громкий голос Маара, – то, возможно, дадите нам дельный совет по поводу этой карты с башнями?
Белая Королева еще раз напоследок сжала Василису в объятиях и отпустила.
Маар подошел ближе и успокаивающе пожал девочке руку – не переживай, мол, я рядом.
– Радостно, что я смогла увидеть именно вас двоих. – Белая Королева улыбнулась как-то загадочно, а в ее глазах появились хитрые смешинки. – Вы чем-то похожи на нас с Нортоном… Внучка королевы и ее воспитанник. Кто знает, возможно, в будущем вы будете проводить вместе много времени.
Она таинственно улыбнулась, видя, какими озадаченными сделались лица у ребят. Впрочем, Маар тут же нахмурился и почему-то отпустил руку Василисы.
Но Белая Королева вновь посерьезнела.
– Я видела в Клубке твоей судьбы много видений, связанных с Биг-Беном, Василиса. Возможно, в этой башне ты найдешь нечто ценное. И будь очень осторожна в Спасской башне – я помню, что там случится нечто пугающее, неприятное… То, что тебя сильно обеспокоит… И друзьям своим передайте.
– Хорошо, – ответил за двоих Маар.
– А теперь идите, Черная Королева собирается покинуть подводную часовню… Ее величеству очень не понравилось бы, узнай она, что я тебе все рассказала. Ты еще слишком юна… Но именно поэтому я хочу, чтобы с тобой все было хорошо, Василиса. У нас осталось немного времени. Астрагор вскоре займет новое тело, и его сила будет расти с каждым днем. Мы все погибнем, если ему не помешать… Маар! – Королева развернулась к мальчику. – Кое-что из нашего разговора Василиса забудет, потому что Черная Королева догадается и предпримет меры, в этом я даже не сомневаюсь… Поэтому будь рядом, чтобы рассказать. Я поставила таймер… Если настанет тот момент, когда Василиса пойдет против отца, шепни ей «Бернская башня» – и моя дочь вспомнит то, что услышала сегодня.
Отвесив низкий поклон, Маар выпрямился с решительным видом:
– Я все понял, ваше величество.
Василиса, страшно разозленная тем, что эти двое беседуют между собой, как будто ее здесь нет, уже открыла рот, чтобы высказаться со всей яростью.
Но вдруг очертания полутемной комнаты дрогнули, исказились, словно кто-то пытался их грубо искривить руками. Равномерное тиканье часового механизма башни вдруг заполнило все вокруг, сливаясь со стуком сердца, проникая в самое нутро. Раздался глухой, грохочущий рокот – Василисе почудилось, что где-то рядом изо всех сил бьет о камни море, норовя пробраться в маленькую комнату. И вот из зеркала подул сильный ветер, зеркальная поверхность разжижилась, забурлила, превратившись в гигантскую волну с высоким серебристым гребнем, разом захлестнувшую обоих ребят.
Исчезло встревоженное лицо Белой Королевы, изящный силуэт ее платья, люстра из голубых огней… И вот уже взметнулась полупрозрачная штора на широком решетчатом окне, проплыла знакомая стайка серебристых рыбок…
– Плохо наше дело, – послышался встревоженный шепот Маара. – Кто-то насильно перемещает нас назад. Неужели повелительница прознала? Нам конец…
Но Василиса даже не отозвалась: ей стало очень плохо. Из последних сил сохраняя сознание, она заметила чернильно-черную тень в растекающихся одеждах и скорее догадалась, чем увидела, что перед нею сама Черная Королева.
Кажется, ее зовут Нерейва… Или это ей тоже привиделось?
* * *
Василиса очнулась только ночью: у нее начался сильный жар. Девочка лишь смутно видела вокруг себя какие-то мятущиеся фигуры, похожие на танцующие языки пламени, но не могла никого узнать.
Вскоре ей стало еще хуже, Василиса начала бредить: все что-то говорила про мантиссы, ключи, предсказания… считала крылья у ракушеплюев, хлестала по щекам какую-то мрачную русалку с длинными рыжими волосами, звала на помощь лунопташку… Раз за разом в ее лихорадочных видениях приходил старый клокер, весь в золотых и бронзовых чешуйках, почему-то в костюме горничной – белом фартучке и кружевном чепчике на безобразной железной голове. У клокера были ярко-голубые глаза Фэша и веселая улыбка Маара. Он поправлял ей одеяло своими железными руками, гладил по волосам, что-то объяснял, ухмылялся механическим ртом, а после вдруг хватал пальцами за шею и принимался душить… Василиса просыпалась от нехватки дыхания, но вскоре вновь проваливалась в горячечное беспамятство.
К счастью, утром все прошло – ну просто как рукой сняло. Специально вызванная из Черновода госпожа Фиала сообщила, что ночью каждый час приходила сама Черная Королева и давала Василисе специальную часодейную настойку, из своих личных запасов.
Няня шепотом передала, что повелительница сильно ругала Маара, – очевидно, парню серьезно влетело за то, что он потащил Василису в глубины Черного озера. Ведь это по его вине девочка чуть не схватила воспаление легких и какую-то непонятную «водную» болезнь. Слава великим часам, молодой организм победил, все обошлось. Василиса слушала няню вполуха: она еще чувствовала себя слабой, но все же Бернская башня, разговор с Белой Королевой уходили куда-то далеко-далеко, все больше бледнея и растворяясь – как ночной кошмар, представлявшийся ночью неумолимой, надвигающейся реальностью, вдруг уступает место яркому солнечному свету, проникающему с утра в распахнутое настежь окно комнаты.
И все же Василиса провалялась в постели еще три дня.
Наконец госпожа Фиала убедилась в ее нормальном самочувствии и разрешила спуститься в сад погулять, где ее давно поджидали Гроза и Маар, как всегда, веселые и неунывающие. Друзья ни словом не обмолвились о подводном приключении, и все те события окончательно выветрились из Василисиной головы, словно ее сознание специально постаралось избавиться от всего плохого, болезненного, раздражающего. Судя по всему, настойка Черной Королевы хорошо помогла…
Глава 7
Властелин времени
Занятия с тиккером становились все интереснее. Каждое утро Астариус присылал Василисе шкатулку – черный ящичек, в котором находился какой-нибудь предмет, – зеркальце, пуговица, кольцо, лоскут ткани.
Теоретические занятия полностью отменили. Миракл сообщил Василисе, что теперь она должна все силы сосредоточить на экспериментах с часовым флером. Целыми днями девочка прилежно запускала тиккер над новым предметом, и с каждым разом у нее получалось все лучше.
Первой вещью, присланной от Астариуса, оказалось изящное зеркальце на длинной ручке, в золотой оправе. Василиса очень хотела отличиться перед великим часодеем, доказать, что она уже многому научилась. Поэтому она максимально сосредоточилась – и в этот раз цифры часового флера получились особенно яркими, сверкающими, причем некоторые шли парами, словно показывали даты на календаре.
Как только зеркальце оказалось под инерционным куполом тиккера, то сразу принялось самопроизвольно крутиться в разные стороны. Вскоре вокруг него появились мантиссы – вначале неясные и расплывчатые, клубящиеся, серовато-белые, похожие на стремительно темнеющие грозовые тучи. Но вот в них проявились силуэты людей, очертания мебели, – в воздухе словно шел показ черно-белого немого кино. Целый день Василиса билась над более четким изображением теневых картинок, насылая на купол тиккера все новые россыпи разноцветных цифр. К вечеру она так устала, что мечтала только об одном – завалиться спать дня на три или четыре. Но как только после ужина к ней заглянул Миракл, Василиса с гордостью рассказала о том, чего добилась.
Оказывается, зеркальце подарили на день рождения Маришке Резниковой! Василиса сразу узнала в десятилетней золотоволосой девочке госпожу «кошмар-р!» – все то же надменное личико с надутыми губками, словно весь мир ей должен. Маришке не понравился подарок, и она просто выбросила его во двор. Прошло некоторое время – мантиссы зеркала старательно показывали крыши Рубинового шпиля на фоне то дневного, то ночного неба. Очевидно, зеркало пролежало на плитах двора несколько дней, пока не перекочевало к неизвестной улыбчивой девочке с двумя толстыми пшеничными косичками, одетой в форму учениц школы светлочасов.
Незаметно для себя увлекшись историей зеркальца, Василиса продолжала старательно раскручивать тиккер – маятник равномерно шел по кругу, собирая все новые цифры часового флера, превращая их в даты, даты – в мантиссы, а мантиссы – в события. Через какое-то время изящное зеркальце перекочевало к самой Елене Мортиновой! Часовщица отобрала его у хозяйки во время урока. История зеркальца закончилась еще более интересно: Елена подарила зеркальце… опять Маришке! Конечно же, та не посмела выкинуть подарок любимой директрисы, но случайно забыла его на уроке у Астариуса. Василиса даже помнила тот день – именно тогда она сама прошла через нуль-переход к Лешке.
Конечно, все картины происшедшего с зеркальцем двигались в обратном порядке – ведь тиккер позволял уходить в прошлое на все большее время. Но Миракл просил вести запись тиккеровки с самого дальнего события, которое только удавалось увидеть.
Зодчий от всего сердца похвалил Василису, сообщив, что Астариус специально выбрал вещи, принадлежавшие знакомым людям, чтобы ей легче было опознать их в тенях и образах часового флера. А если она будет прилежно заниматься и дальше, то вскоре сможет видеть картины прошлого не только четко и в цвете, но и слышать, чувствовать, осязать.
А потом Астариус передал в часолист Василисы черную восковую свечу, карманные золотые часы, очки с разбитыми стеклами и погнутыми дужками, расписную фарфоровую чашку, странный веер из стальных пластин и старую, очень грязную ленту для волос. Свеча оказалась из Голубиной башни, где когда-то Василиса жила вместе с Захаррой, часы принадлежали старшему Лазареву, очки – самому Астариусу, а из расписной чашки любил пить чай сам Нортон-старший. Но вот со стальным веером и лентой ничего не получалось. Как Василиса ни билась, она так и не смогла вызвать хотя бы одну тень их прошлого. Астариус написал, что так бывает, если вещь не желает рассказывать свою историю или принадлежит к другой параллели. Надо очень долго практиковаться, чтобы когда-нибудь такая вещь все же раскрыла свои секреты.
* * *
И вот однажды вместо обычного занятия с тиккером Миракл предложил Василисе рассмотреть настоящий Клубок.
– Мне кажется, что пора нам переходить от теории зодчества к практике, – сообщил он тоном заговорщика. – Поэтому я приготовил на сегодня кое-что интересное.
На стол, вынесенный на середину Каминной залы, поставили серебристый проволочный шар – тот самый Клубок, найденный в Расколотом Замке. Зодчий предложил поискать на его тонких нитях крохотные ярко-алые огоньки – судьбоносные точки. Все найденные координаты Миракл собрался записывать в свой часолист, в обложке из черной тисненой кожи.
– Я уверен, что этот Клубок принадлежит часодеям древности, – со значением сказал он Василисе. – Позже я проведу анализ всех точек и выберу наиболее интересные маршруты – временные коридоры различных человеческих жизней. А вдруг повезет настолько, что получится увидеть прошлое одного из создателей Временного Разрыва? Может, именно этот часодей, – он указал пальцем на цепь ярко-алых огоньков на самом верху шара, – стоял рядом с Эфларусом и видел, как тот расколол древний замок безумным часодейством… И мы тоже увидим этот величайший момент истории своими глазами!
После такой пламенной речи Василиса вытаращила глаза, внимательно изучая каждый сантиметр серебристой проволоки. Ей очень хотелось первой заметить судьбоносные точки.
– Ну что, как твои самостоятельные занятия с тиккером? – вдруг спросил Миракл. – Тебе нравится работать с предметами?
– Да, очень… – откликнулась Василиса, не отрывая взгляда от Клубка. – Я узнала прошлое почти всех вещей. Некоторые не поддаются, вот, например, веер…
Внезапно на тонком витке серебристой проволоки вспыхнула яркая цепь огоньков – над каждой из них взвилась крохотная мантисса с изображением цифры. Василиса принялась называть их, боясь сбиться:
– Четырнадцать… семь… семь… двести, да?
Сидящий по другую сторону стола Миракл, снисходительно улыбаясь, с интересом наблюдал за ее вычислениями, не забывая записывать все числа в часолист.
– Сколько всего точек? – быстро спросил он.
– Четырнадцать, – мгновенно посчитала Василиса. – О! Смотрите, вот здесь они все сошлись в одном месте… Это и есть судьбоносный узел, да?
– Все правильно, молодец. Этот узел – значительное событие, сильно изменившее судьбу нашего объекта. По-видимости, с этим человеком произошло нечто из ряда вон выходящее… Давай посмотрим детальнее…
Зодчий выхватил из часолиста большую круглую лупу в металлической оправе.
Сквозь увеличительное стекло Василиса разглядела, что вся цепочка – это спираль из множества витков разного размера, по которой пробегали крохотные алые огоньки.
– Каждый виток – это событие, состоящее из сотен действий, накладывающихся друг на друга кольцами спирали, – принялся пояснять Миракл. – Наглядная демонстрация того, как движется время – по прямой линии, подобно летящей стреле, и одновременно по спирали, раз за разом совершая витки-события…
– Странно, однако я не вижу за этим узлом нитей будущего… – продолжил зодчий, внимательно изучая узел через лупу. – Хм, возможно, этот человек был зачасован или перешел в другую параллель. – Миракл в задумчивости нахмурил лоб. – Давай-ка я проведу анализ всех мантисс, и на следующем практическом занятии мы попытаемся разобраться в этом узле.
– А нельзя провести хотя бы примерный анализ уже сейчас? – плохо скрывая нетерпение, спросила Василиса.
Ее страшно заинтересовал этот загадочный человек, судьба которого вилась проволочной нитью по Клубку из Расколотого Замка. А вдруг это и вправду сам Эфларус?
– А вы не скажете, что это за человек, чью судьбу мы разглядываем? – умоляюще спросила она. – Я уверена, что вы знаете.
Миракл погрозил ей пальцем.
– Не спеши, Василиса. Ты все узнаешь в свое время.
– Ну хотя бы одним глазком заглянуть в его прошлое, а? – попыталась схитрить девочка. – Мы же не будем причинять ему вред. Просто посмотрим… поизучаем.
Но зодчий оставался непреклонен.
– Любое практическое занятие требует серьезных размышлений, – наставительно произнес он. – Вначале я проведу анализ всех точек и выясню, стоит ли нам побывать в прошлом этого человека. А вдруг его можно спасти, вмешавшись именно в этот судьбоносный узел? И если мои расчеты окажутся верными, – темно-серые глаза Миракла на миг вспыхнули серебристым огнем, – то мы с тобой, Василиса, смоделируем новую ветвь его жизни. Параллельную. Тебе хотелось бы поучаствовать в таком эксперименте?
Василиса потрясенно кивнула. Мысль, что можно провернуть нечто в этом роде – изменить чью-то судьбу, взволновала ее необычайно.
– Скажите, господин учитель, а можно так свою судьбу смоделировать в Клубке? – вдруг спросила она. – Или судьбу близкого человека?
Миракл, продолжавший разглядывать цепочку огней через лупу, косо взглянул на ученицу.
– Разве ты хотела бы узнать свою судьбу заранее? – ответил он вопросом на вопрос. – Хотела бы сама ее спроектировать?
– Не знаю, – честно призналась Василиса. – Просто мне кажется, что на себе все-таки легче учиться… И не навредишь никому.
Миракл склонил голову набок.
– Никому? – с интересом повторил он.
– Только себе, – быстро поправилась Василиса. – Но ведь можно поменять какую-нибудь незначительную нить. Скажем, передо мной стоит блюдо с фруктами. Я хотела съесть яблоко, но потом вернулась в прошлое и – съела грушу. Только и всего.
– Запомни, Василиса, часовые архитекторы крайне редко меняют нити в судьбе человека. Это главное правило кодекса зодчего: нельзя вмешиваться в ход Времени. Нельзя нарушать закономерное развитие событий, их последовательность. Стоит вытянуть не ту нить в судьбе человека, расстроить хоть одно событие – и может обрушиться весь клубок судьбы. Этот Клубок потянет за собою другие Клубки и… – Миракл непроизвольно махнул рукой. – Весь мир может слететь с катушек из-за одной нити… Вот почему часовщики практически никогда не вмешиваются в прошлое. И строго наказывают тех, кто пробует изменить даже свою судьбу, не заботясь о грядущих последствиях.
– Но что плохого в том, что я съем не яблоко, а грушу? – упрямо продолжила Василиса.
– Может быть, и ничего плохого, – принял игру зодчий. – Но вдруг от этой груши у тебя разболится живот? И ты пропустишь какую-нибудь важную встречу. Или еще хуже – груша окажется отравленной.
Василиса не нашлась что возразить, хотя в душе была по-прежнему не согласна. Не все события в жизни так уж и важны… Ну какая разница, что она выберет – яблоко, грушу или ветку винограда? Она же все равно наестся, да и только.
Миракл уловил ее настроение.
– Ты можешь вернуться и съесть грушу, – улыбнулся он. – Особенно если узнаешь, что яблоко, скажем, оказалось червивым. Но каждое изменение времени ведет за собой тысячи искажений, создает тысячи ложных вероятностей. Вот почему в зодчестве нет этих «а вдруг». Любое изменение должно тщательно продумываться и рассчитываться часовым архитектором – специалистом по корректировке судеб.
– Я все поняла: придется еще многому учиться, – со вздохом признала Василиса. Но про себя решила, что Миракл, как и все взрослые люди, слишком осторожен в своих поступках. Не все же быть ответственным за все-про-все, надо же иногда и рисковать!
Последние слова она не заметила, как произнесла вслух.
– Риск – дело благородное, – улыбнулся Миракл. – Но не всегда успешное. Вот, скажем, я решительно не одобряю последних действий твоего отца… хотя вызов Астрагору был тщательно им спланирован. Впрочем, мы немного отвлеклись от темы занятия. – Зодчий глубоко вздохнул, словно хотел прогнать какие-то вдруг набежавшие мысли. – Я знаю только двух часодеев из ныне живущих, способных перемещаться вне времени и пространства. И планировать будущее на сотни лет вперед. И я уверен, что они бы не стали брать грушу вместо яблока, давно съеденного… – Миракл издал короткий смешок – очевидно, эта мысль его позабавила. – Как ты думаешь, про кого я говорю?
– Про Астариуса, конечно! – уверенно заявила Василиса. – Ну и… Правда, я не совсем уверена…
– Астрагор, – мгновенно посерьезнев, подсказал Миракл.
Василиса пораженно притихла. Она-то, вспомнив о временных параллелях, хотела назвать имя отца. Или же одной из королев…
– Конечно, духи не могут сами по себе перемещаться на Эфлару, – задумчиво продолжил Миракл. – Но им ничего не стоит завладеть душой человека, в котором течет духовная кровь. Иногда духи могут переселиться в предмет, но этот случай используется намного реже… Астрагор не гнушается пробовать разные варианты, если ему нужно достичь некоей цели. Уж поверь мне, я давно его знаю…
Василисе показалось, что она ослышалась.
– А вы разве близко знакомы с Астрагором? – потрясенно спросила она.
Миракл ответил не сразу.
– Я знал его под иным обличьем, – наконец произнес он непривычно тихим голосом. – В другой жизни.
Василиса не стала его расспрашивать – судя по всему, зодчий и так ничего больше не расскажет.
– Ну что ж, я думаю, на сегодня хватит, – сказал тот, вновь принимая обычный хитро-насмешливый вид. – Астариус просил передать, что сегодня вечером ожидает тебя в Воздушном замке, в Звездной Башне. Подробностей у меня не выспрашивай, я и сам ничего не знаю. Хотя наш великий часодей намекнул, что желает тебя с кем-то познакомить. С каким-то важным часовщиком. Нортон-старший просил не рисковать без надобности, отправляя тебя в Астроград на крылатой повозке, поэтому Астариус пришлет тебе «мосток» – быстрый и надежный переход через часолист.
– То есть я смогу попасть в Звездную башню мгновенно? – обрадовалась Василиса. – Как будто в личный уголок?
– Совершенно верное сравнение. Астариус проведет мосток на какое-то время, скажем, ровно на два часа. Столь сложный переход происходит в настоящем времени, поэтому требует точности. Скажем, в свой личный уголок попасть гораздо проще, ведь все заставки – это небольшие отрезки времени из прошлого… Как воспоминание, в котором иногда приятно находиться. Поэтому для перехода и надо вызвать хорошее воспоминание. Так что ради твоего быстрого перемещения Астариус специально настроит мосток. Все-таки неплохо быть ученицей такого великого часодея. – Миракл тонко улыбнулся. – Поэтому старайся его не разочаровать.
– Я выполняю все его задания, – заверила Василиса. – Правда, я еще не нарисовала Властелина Времени… Даже Черная Королева недавно напоминала мне об этом. – Она замялась. – Просто я не могу представить, как он должен выглядеть.
Лоб Миракла прорезали две вертикальные складки.
– Астариус попросил тебя нарисовать Властелина Времени? – В его голосе проскользнуло легкое удивление. – Но зачем?
– Не меня, а всех ключников, – поправила девочка. – И почти все уже нарисовали. Диана писала мне, что Маришка нарисовала Астариуса, а Марк – Астрагора. Наверное, хотел подольститься к нему, вот идиот! – возмущенно фыркнула Василиса, на миг позабыв, что говорит с учителем, а не с ровесником. – Сама Диана изобразила часы – такие же, как на Часовой башне в Расколотом Замке… Она считает, что повелителем Времени не может быть человек. Наверное, я тоже нарисую часы, но песочные – как древний символ времени.
– Часы измеряют время, а не повелевают им, – назидательно произнес Миракл. – На твоем месте я изобразил бы что-нибудь комичное – например, часовую стрелу с часовой стрелой в руке. Хотя бы парадоксально и посмеяться можно. Как учитель, я бы точно оценил такой творческий порыв… Кстати, а что нарисовал твой брат, не знаешь?
– Диана писала, что Норт вообще свихнулся – нарисовал нашего отца!
– Интересный ход, – снова развеселился Миракл. – А что, Нортон вполне мог бы стать самим Временем.
Василиса недоверчиво хмыкнула.
– Вы хотели сказать, Властелином Времени, да? – уточнила она. – Разве можно стать Временем? Оно же само по себе… Просто понятие.
Зодчий прищурился, подарив ученице долгий, лукавый взгляд, от которого Василиса даже порозовела немного. Как будто учитель оценивал, стоит ли вообще разговаривать с Василисой о высоких материях или она еще недостаточно взрослая, чтобы уловить все тайные смыслы.
– Я оговорился, конечно, – наконец произнес он миролюбивым тоном. – И все же Время – это не просто понятие. Издавна существует легенда, что в мире есть один, два или даже несколько часодеев, конечно, самых умных, сильных, отважных, способных не только управлять временем, но и приказывать ему посредством своей воли. Другими словами, властвовать над Временем, изменяя прошлое, настоящее и будущее во благо сотворения мира.
– Значит, Астариус или Астрагор действительно могут оказаться тем самым Властелином Времени? – поразилась Василиса. – Или даже мой отец?!
Но Миракл покачал головой:
– Видишь ли, в нашем неспокойном мире всякое случается, конечно… Но проблема в том, что Время, как и все в этой вселенной, имеет цикл, то есть должно постоянно обновляться, примерно раз в тысячу лет. Где-то после цветения легендарного Алого Цвета.
Василиса непонимающе уставилась на зодчего, гадая, к чему же он клонит.
– Признаться, я давно хотел поговорить об этом с тобой, Василиса. Но раз за разом откладывал разговор. Теперь же, когда у тебя обнаружился столь интересный дар… И раз мы стоим перед угрозой нападения Астрагора, уже снискавшего, по слухам, новое обличье… Видишь ли, великий Дух Осталы взялся помогать ключникам найти Алый Цветок не просто так. Конечно, он не делится всеми своими планами, но все сводится к тому, что его главная цель – стать Властелином Времени.
– Неужели такое возможно? – растерянно спросила Василиса. – Чтобы один человек… вернее, Дух стал самим Временем?
– Время, как и все в этом мире, состоит из противоположных сторон: темной и светлой, черной и белой, женской и мужской, доброй и злой. На равновесии и гармонии между противоположностями держится наш мир. Поговаривают даже, что Время – это два великих часодея, один с преобладанием светлого в душе, другой – с преобладанием темного.
– Это как Астариус и Астрагор? – догадалась Василиса. – Но разве Астариус захотел бы…
– Астариус? – неожиданно перебил Миракл. – Астариусу интересен сам наш мир: пространство, время, движение и связи между ними… Но ему не нужна власть, он не раз это показывал. Борьба, война, противостояние чужды ему… Другое дело – Астрагор, все силы которого направлены на изучение часодейства только с одной целью – управление, подчинение и власть. В его сердце нет чистого академического интереса, как у Астариуса. Он хочет обладать абсолютным могуществом. Как ты думаешь, что способно дать ему эту абсолютную власть?
– Время? – с ужасом предположила Василиса. Она вдруг ярко представила, что случилось бы со всем миром, получи Астрагор власть над Временем. Наверное, в первую очередь он забрал бы себе все людские души. А может, вообще остановит время всей Эфларе, и вся планета уйдет в безвременье… Он же собирался забрать синюю искру из хрустального сердца Алого Цветка, и, не загадай Василиса желание, Эфлара исчезла бы навсегда!
– Скажите, господин учитель, а зачем Астрагору понадобилась синяя искра?
– Я знал, что ты спросишь, – кивнул Миракл. – Начну с гипотезы. Многие предполагали, и я в том числе, что синяя искра – это какой-нибудь особый дар. Признаться, я был убежден, что твой часовой флер появился из-за синей искры, поэтому и спросил у твоего отца о природе дара. Но нет, синяя искра – это всего лишь часовая энергия, сила, с помощью которой Астрагор сам хотел открыть дорогу Времени, запустив главные башенные часы Расколотого Замка…
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?