Текст книги "Гражданское право. Отдельные виды договоров"

В-третьих, замена одаряемого дарителем на стороне должника в основном обязательстве для цели динамики договора дарения является ничем иным, как безвозмездным возложением на дарителя обязанности одаряемого (должника), возникающей из основного обязательства. Подобное действие дарителя нельзя назвать освобождением от имущественной обязанности перед третьим лицом. Вообще необходимо заметить, что «освобождение от имущественной обязанности» – крайне неудачная смысловая конструкция для определения предмета договора дарения, которая не может отразить действительную суть этого договора. Подобная смысловая конструкция определяет содержание интереса должника (одаряемого) в основном обязательстве и не может выступать целью договора дарения. Цель любого договора связана с его исполнением; она не может лежать за пределами договора. Целью договора дарения в любом случае будет одаривание[47]47
  Признание конструкции «освобождение от имущественной обязанности перед третьим лицом» в качестве достоверной потребует ревизии всех гражданско-правовых договоров с точки зрения определения их предмета.


[Закрыть]. Применительно к данной ситуации формой одаривания будет выступать возложение на дарителя обязанности одаряемого, возникшей из основного обязательства. Для достижения цели такого договора существует лишь один механизм – перевод долга.

Таким образом, договора дарения с предметом «освобождение от имущественной обязанности перед третьим лицом» не существует. Подобная смысловая конструкция соотносится с содержанием имущественного интереса должника (одаряемого) в основном обязательстве. Исполнение обязанности должника по основному обязательству третьим лицом (дарителем) в динамике договора дарения есть не что иное, как безвозмездная передача имущества в собственность дарителя с исполнением третьему лицу. Соглашение о безвозмездном переводе долга определяет в качестве предмета договора дарения – безвозмездное возложение на дарителя обязанности одаряемого (должника), возникающей из основного обязательства.

Перейдем к анализу конструкции «передача имущественного права (требования) к себе или к третьему лицу», которая при характеристике предмета договора дарения также распадается на два элемента: «передача имущественного права (требования) к себе» и «передача имущественного права (требования) к третьему лицу». В юридической литературе дискуссия вокруг передачи имущественного права (требования) порой сводится к решению вопроса о том, можно ли по договору дарения передать не только обязательственное право к себе (дарителю), но и вещное право к себе (дарителю)? Сторонники столько широкого понимания конструкции «передача имущественного права к себе (дарителю)» в качестве примера предлагают рассматривать норму п. 3 ст. 552 ГК РФ, гласящую, что при продаже недвижимости, находящейся на земельном участке, не принадлежащем продавцу на праве собственности, покупатель приобретает право пользования соответствующим земельным участком на тех же условиях, что и продавец недвижимости. Учитывая тот факт, что стороны своим соглашением могут не включить в цену объекта недвижимости цену права пользования на земельный участок, «налицо все необходимые признаки дарения права (в том числе и вещного) на соответствующий земельный участок»[48]48
  Договор дарения по современному российскому праву (Гл. XII) // Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Кн. 2: Договоры о передаче имущества. М.: Статут, 2000 г. – С. 343–344 (авт. гл. – Витрянский В.В.).


[Закрыть].

На наш взгляду данный пример является крайне неудачным, поскольку в отношении права пользования земельным участком речь идет исключительно об изменении субъекта пользования: он приобретает право на тех же условиях, что и продавец. Продавец не передает данное право пользования земельным участком покупателю; оно переходит одновременно с передачей недвижимости в собственность. Иначе говоря, в подобной ситуации вообще речи не идет о передаче имущественного права продавцом покупателю, тем более о передаче имущественного права «к самому себе». Сторонники восприятия «имущественного права (требования) к себе» только как обязательственного права уточняют, что «речь идет не столько о «передаче» уже существующего права, сколько об его установлении»[49]49
  Дарение (гл. 32) // Гражданский кодекс Российской Федерации. Ч. 2. Текст, комментарий, алфавитно-предметный указатель / под ред. Козырь О.М., Маковского А.Л., Хохлова С.А. М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1996 г. – С. 303 (авт. гл. – Маковский А.Л.).


[Закрыть]. В итоге все свелось к поиску примеров такого установления права. Некоторые полагают, что о передаче имущественного права (требования) к себе можно говорить в случае передачи одаряемому ценной бумаги при условии, что таковая имеет бездокументарную форму[50]50
  Договор дарения по современному российскому праву (Гл. XII) // Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Кн. 2: Договоры о передаче имущества. М.: Статут, 2000 г. – С. 344 (авт. гл. – Витрянский В.В.).


[Закрыть]. Другим не осталось ничего другого, кроме как найти такие безвозмездные договоры, которые, с одной стороны будут непоименованы в Гражданском кодексе РФ, а с другой – будут связаны с возникновением права требования к стороне договора. В качестве таких договоров предложили рассматривать договоры безвозмездного выполнения работ и безвозмездного оказания услуг[51]51
  Дарение (гл. 32) // Гражданский кодекс Российской Федерации. Ч. 2. Текст, комментарий, алфавитно-предметный указатель / под ред. Козырь О.М., Маковского А.Л., Хохлова С.А. М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1996 г. – С. 303 (авт. гл. – Маковский А.Л.).


[Закрыть].

Однако ни один из предложенных примеров не является тем, что закон называет «передача имущественного права (требования) к себе». Оборот прав по бездокументарным ценным бумагам в принципе исключает какую-либо конструкцию «передача имущественного права к самому себе», а характер выполнения работ (оказания услуг) не может зависеть от того, будет ли иметь место встречное предоставление или нет. Вообще поиск примеров предложенной законодателем конструкции «передача имущественного права (требования) к себе» превратился в процесс, когда ученые-правоведы, приближенные к законотворческому процессу, пытаются найти хоть какое-то разумное объяснение появлению такого предмета договора дарения[52]52
  Аналогичное мнение высказывал Крашенинников Е.А… Он писал: «Однако ни одному из разработчиков Гражданского кодекса пока не удалось привести примера передачи такого требования». См.: Дарение (гл. 33) // Гражданское право: Учебник: в 3 т. Т. 2 / под ред. Сергеева А.П. М.: РГ-Пресс, 2010 г.-С. 139.


[Закрыть].

Вместе с тем, передать имущественное право (требование) к «самому себе» нельзя в принципе. Если допустить, что возникновение любого обязательства, порождающего право требования кредитора к должнику, и есть «передача имущественного права (требования) к себе», то весь гражданский оборот, связанный с заключением договоров, будет сведен лишь к одному договорному типу – договору на передачу имущественных прав «к самому себе», что выглядит, по крайнем мере, нелепо[53]53
  В юридической литературе встречаются работы, в которых обосновывается несостоятельность исследуемой правовой конструкции. (См., напр.: Колокольцева Ю.В. Передача имущественного права (требования) к самому себе и третьим лицам по договору дарения //Академический вестник. 2009 г. № 2. – С. 43–44.


[Закрыть]. Обязательственное право, подлежащее передаче, должно, по крайней мере, иметь обладателя этого права (кредитора) и лицо, обязанное его исполнить (должника). В каком качестве даритель передает данное обязательственное право – в качестве кредитора или должника? Очевидно, что в качестве кредитора, поскольку только обладатель права может им распорядиться. Однако этот же кредитор выступает и должником, поскольку данное требование ориентировано исключительно на «самого себя». Если предположить, что право к «самому себе» существует, а его обладатель (кредитор) решил реализовать данное право посредством предъявления его к должнику, то возникает простой вопрос: как можно удовлетворить интерес кредитора за счет действия должника, если они представлены одним и тем же лицом? Подобная ситуация в теории гражданского права рассматривается исключительно через призму оснований прекращения обязательства и называется конфузией[54]54
  См. подробнее о прекращении обязательства совпадения должника и кредитора в одном лице: Соломин С.К., Соломина Н.Г. Прекращение обязательства по российскому гражданскому праву: монография. М.: Юстицин-форм. 2014 г. – С. 130–131.


[Закрыть] (совпадением должника и кредитора в одном лице). Следовательно, обязательственного права к «самому себе» не существует.

Что касается возможности передачи имущественного права (требования) к третьему лицу в качестве предмета договора дарения, то принципиальных возражений это форма одаривания не вызывает. При этом механизм реализации такой формы сводится исключительно к цессии, а значит, предметом договора дарения может выступать лишь обязательственное право, но не вещное. Вместе с тем, выскажем некоторые размышления, которые позволят обозначить некоторые недостатки законодательной конструкции «передача имущественного права (требования) к третьему лицу».

1. Договор дарения выступает правовым основанием обогащения одаряемого, а цессия (уступка права требования) является способом такого обогащения. Несмотря на то, что исполненный договор дарения приведет к замещению лица на стороне кредитора в основном обязательстве, непосредственно сама цессия никогда не станет целью договора дарения. Договор дарения направлен на имущественное перераспределение: даритель обладает неким обязательственным правом, которое всегда имеет некоторую имущественную ценность, и именно желание одарить этим объектом конкретное лицо позволяет прибегнуть к договору дарения, как договору, направленному на отчуждение имущества. Проще говоря, у дарителя нет цели заменить себя в основном обязательстве на одаряемого, он хочет одарить имуществом, которое может иметь как высокую, так и сравнительно небольшую ценность. Вряд ли и одаряемого при совершении сделки дарения интересует возможность занять место дарителя в конкретном обязательстве. Одаряемый, прежде всего, дает оценку обязательственному праву с точки зрения его ценности. Таким образом, передача имущественного права (требования) к третьему лицу укладывается в общую конструкцию «передача имущества», что исключает потребность в выделении самостоятельного предмета договора дарения, отличного от передачи имущества.

2. Исполнением данного договора дарения будет затронут один из элементов основного обязательства – изменится качественный состав субъекта на стороне кредитора, что, очевидно, имеет значение для должника такого обязательства. Устойчивость основной правовой связи (как связи субъективного права и обязанности) может быть обеспечена только посредством устойчивости межсубъектной связи обязательства, что, в свою очередь, предопределяет необходимость совершения договора дарения исключительно по модели реального договора.

Обратим внимание на то, что при исследовании любого случая дарения мы приходим к выводу о том, что договор дарения обязательно должен состояться как реальный договор. Не является исключением и договор дарения вещей. Вообще консенсуальная модель сделки противоречит существу дарения. Консенсуальность характерна для тех договоров, в которых имущественные интересы сторон являются сопоставимыми в том смысле, что каждая из сторон заинтересована в каком-либо встречном эквивалентном предоставлении. Отношения экономического базиса по эквивалентному обмену материальными благами предопределяют необходимость предоставления равноценных побудительных и защитных средств каждому из контрагентов, что и обеспечивается возложением обязанности имущественного предоставления на одну из сторон договора непосредственно с момента его заключения. Иначе говоря, консенсуальностъ является неотъемлемым качеством любого возмездного договора, порождающего взаимные обязательства, которые, с точки зрения отношений экономического базиса, характеризуются эквивалентностью. Отношения же дарения по своей экономической природе являются без эквивалентными (движение стоимости происходит в одном направлении – от дарителя к одаряемому), что не позволяет поставить дарителя в положение, которое являлось бы для него заведомо обременительным. В свою очередь, одаряемый, который при совершении дарения будет находиться в положении лица, которое основательно обогатилось за счет другого лица, не может рассчитывать на понуждение дарителя к передаче дара. В противном случае, его поведение должно рассматриваться через призму недобросовестности. Учитывая изложенное, а также руководствуясь справедливым и разумным началом при урегулировании частных отношений, считаем, что договор дарения может быть построен исключительно по модели реального договора.

Итак, учитывая изложенное, сформулируем определение договора дарения, которое, на наш взгляд, наиболее адекватно отвечает потребностям имущественного оборота и положениям отечественной договорной теории: «По договору дарения даритель безвозмездно передает в собственность одаряемого имущество или безвозмездно возлагает на себя обязанность одаряемого (должника), существующую перед третьим лицом (кредитором)».

В отношении консенсуального договора дарения объективизация предмета договора происходит за счет соответствующего существенного договорного условия, к которому предъявляются следующие требования: во-первых, явно выраженное намерение дарителя одарить одаряемого или освободить его от имущественной обязанности; во-вторых, указание на конкретный предмет дарения в виде вещи, права требования или освобождения от имущественной обязанности. При несоблюдении указанных требований договор дарения является ничтожным, что отличает механизм его заключения от общего механизма заключения гражданско-правового договора, когда отсутствие соглашения о предмете договора говорит о том, что договор не заключен.

По общему правилу предмет договора дарения не характеризуется функциональной направленностью его использования. Исключение составляет пожертвование имущества, при котором назначение использования имущества определяется жертвователем[55]55
  Закон допускает возможность изменения назначения использования имущества, определенное жертвователем, при наличии двух условий: во-первых, использование имущества по обозначенному жертвователем назначению стало невозможным вследствие изменившихся обстоятельств; во-вторых, получение согласия жертвователя (а в случае смерти гражданина-жертвователя или ликвидации юридического лица – жертвователя по решению суда) на использование имущества по другому назначению.


[Закрыть]. При пожертвовании имущества гражданину определение функциональной направленности использования имущества обязательно. В противном случае будет иметь место обычное дарение. Если имущество жертвуется юридическому лицу, то, в отсутствие определения назначения его использования в договоре, это имущество должно использоваться в соответствии с его назначением.

Сторонами рассматриваемого договора выступают даритель[56]56
  Дарение может быть совершено через представителя на основании доверенности. Закон предъявляет специальные требования к содержанию такой доверенности: в ней должны быть указаны одаряемый и предмет дарения; в противном случае доверенность ничтожна.


[Закрыть] и одаряемый. В отношении пожертвования закон ограничивает перечень лиц, которые могут выступать в качестве одаряемых. Это могут быть граждане, лечебные, воспитательные учреждения, учреждения социальной защиты и другие аналогичные учреждения, благотворительные, научные и образовательные организации, фонды, музеи и другие учреждения культуры, общественные и религиозные организации, иные некоммерческие организации в соответствии с законом, а также публично-правовые образования. Кроме того, закон определяет и тех лиц, которые не могут выступать на стороне дарителя. Это, в частности, малолетние, недееспособные граждане, от лица которых в сделках дарения выступают их законные представители; граждане, находящиеся на лечении, содержании или воспитании в образовательных и медицинских организациях, организациях, оказывающих социальные услуги и иных аналогичных организациях (в том числе организациях для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей), по сделкам дарения в пользу работников указанных организаций; супруги, родственники граждан, находящихся на лечении, содержании или воспитании в образовательных и медицинских организациях, организациях, оказывающих социальные услуги и иных аналогичных организациях (в том числе организациях для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей), по сделкам дарения в пользу работников указанных организаций; любые субъекты по сделкам дарения в пользу лиц, замещающих государственные должности РФ, государственные должности субъектов РФ, муниципальные должности, государственных служащих, муниципальных служащих, служащих Банка России в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей (кроме случаев дарения в связи с протокольными мероприятиями, служебными командировками и другими официальными мероприятиями, подарки по которым признаются федеральной собственностью, собственностью субъекта РФ, муниципальной собственностью и передаются по акту органа, в котором соответствующее лицо замещает должность); коммерческие организации в сделках дарения в пользу других коммерческих организаций. Сделки с участием указанных субъектов являются ничтожными, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает трех тысяч рублей.

Требования, предъявляемые к форме договора дарения, зависят от вида дарения, субъектного состава сторон и предмета дарения. Так, обязательная письменная форма договора дарения должна быть соблюдена в случаях, когда дарителем выступает юридическое лицо и стоимость дара превышает три тысячи рублей; имеет место обещание дарения; предметом дарения выступает недвижимое имущество. Несоблюдение простой письменной формы договора дарения в указанных случаях влечет его ничтожность. В остальных случаях форма договора дарения подчинятся общим правилам о форме совершения сделок.

В юридической литературе приводится пример договора, совершение которого в устной форме рассматривается в качестве наиболее приемлемого и популярного способа оформления сделки. Речь идет о реальном договоре дарения, за исключением случаев, когда в таком договоре дарителем выступает юридическое лицо и стоимость дара превышает три тысячи рублей. Поводом для такого вывода послужило, на наш взгляд, некорректное толкование нормы п. 1 ст. 574 ГК РФ, согласно которой «дарение, сопровождаемое передачей дара одаряемому, может быть совершено устно». Учитывая данный подход, к числу договоров дарения, совершаемых в устной форме, можно отнести достаточно широкий круг сделок, в том числе направленных на безвозмездное отчуждение недвижимости. Выходит, если договор продажи дорогостоящих вещей должен облекаться в письменную форму, то по реальному договору дарения дорогостоящей вещи достаточно вручить одаряемому, например, ключи от автомобиля или квартиры, паспорт на техническое средство, свидетельство о праве собственности на квартиру. Даже с точки зрения обывателя это выглядит сомнительно, не говоря уже о требованиях, предъявляемых, в частности, к отчуждению недвижимости и автотранспортных средств с позиции специального законодательства. Так, ФЗ РФ «О государственной регистрации недвижимости»[57]57
  ФЗ РФ от 13.07.2015 № 218-ФЗ (ред. от 3.07.2016) «О государственной регистрации недвижимости» //СЗ РФ. 2015 г. № 29 (ч. I). Ст. 4344.


[Закрыть] определяет в качестве основания для государственной регистрации прав на недвижимость непосредственно договоры, по которым такая недвижимость отчуждается (подп. 2 п. 2 ст. 14). Именно договор, совершенный в простой письменной форме, по смыслу закона является основанием для перехода права собственности на соответствующее имущество, а не предоставление одаряемым в окошко государственного регистратора связки ключей от квартиры или свидетельства о праве собственности на нее. С позиции специального законодательства предоставлением договора обременена и процедура изменения данных о собственнике транспортного средства[58]58
  См.: Постановление Правительства РФ от 18.08.1994 № 938 (ред. 25.05.2016) «О государственной регистрации автомототранспортных средств и других видов самоходной техники на территории Российской Федерации» // СЗ РФ. 1994 г. № 17. Ст. 1999 г; Приказ МВД России от 24.11.2008 № 1001 (ред. от 13.02.2015) «О порядке регистрации транспортных средств» // Российская газета. № 5. 16.01.2009.


[Закрыть], что также исключает возможность заключения договора дарения транспортного средства в устной форме. Выходит, что либо ГК РФ утратил свою роль основного и главного регулятора в гражданском праве, либо вывод о преимущественной устной форме реальных договоров дарения, якобы основанный на нормах основного гражданского закона, является недостоверным.

Не сомневаясь ни на минуту в той главенствующей роли, которую играет ГК РФ в урегулировании соответствующих отношений, приведем ряд аргументов, основанных, прежде всего, на нормах указанного кодифицированного акта, в пользу того, что заключение реального договора дарения предполагает необходимость его заключения в письменной форме с учетом правил п. 1 ст. 161 ГК РФ.

Договор дарения по критерию встречного предоставления относится к группе безвозмездных договоров. При соотношении механизмов реализации конструкций возмездного и безвозмездного договоров обратим внимание на одну принципиальную особенность, предусмотренную п. 3 ст. 423 ГК РФ: «Договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное». Иными словами, если мы точно не может установить, что заключенный договор является безвозмездным, он должен считаться возмездным. В некоторых случаях закон прямо вводит презумпцию безвозмездности договора. В частности, это сделано в отношении договора хранения вещей в гардеробах организаций, построенного по конструкции публичного договора (ст. 924 ГК РФ). Однако если такого указания в законе нет, стороны своим соглашением должны предусмотреть, что договор носит безвозмездный характер. Это можно сделать только в том случае, если договор будет совершен в письменной форме. Передача имущества в отсутствие письменного договора будет основана на презумпции возмездности отношений между участниками совершенной сделки. Это, в частности, означает, что в случае спора установление факта совершения сделки с помощью средств доказывания, допустимых для соответствующей ситуации, еще не доказывает того, что это сделка дарения. Сторона, настаивающая на том, что совершенная сделка является сделкой дарения, должна привести дополнительные доказательства. Естественно, что возможность привлечения свидетельских показаний касается лишь случаев отчуждения между гражданами имущества стоимостью не более десяти тысяч рублей. Таким образом, сама конструкция безвозмездного договора предопределяет необходимость его совершения в простой письменной форме.

2. Обратимся к соотношению норм п. 1 и 2 ст. 574 ГК РФ. Некоторые авторы полагают, что нормой п. 1 охватываются все сделки дарения, за исключением договоров, содержащих обещание дарения в будущем, и договоров дарения, по которым дарителем выступает юридическое лицо, и стоимость дара превышает три тысячи рублей. Это, в свою очередь, послужило основанием для следующего утверждения: поскольку именно для договоров дарения, поименованных в п. 2 ст. 574 ГК РФ, предусмотрена обязательная письменная форма, все остальные договоры дарения, построенные по реальной конструкции, могут совершаться в устной форме. Однако, это не совсем так. Для того чтобы установить связь норм, содержащихся в п. 1 и 2 ст. 574 ГК РФ, ответим на два вопроса. Какие случаи дарения подпадают под действие нормы п. 1 указанной статьи? Как соотносятся понятия «дарение» и «договор дарения», используемые по содержанию ст. 574 ГК РФ?

Отвечая на первый вопрос, заметим, что договор дарения может быть направлен на передачу вещи, передачу имущественного права требования, а также на освобождение от имущественной обязанности. Норма п. 1 ст. 574 ГК РФ затрагивает только те действия, составляющие предмет договора дарения, которые связаны с передачей дара путем непосредственного его вручения, символической передачи либо вручения правоустанавливающих документов. Из данного тезиса вытекают два следствия. Во-первых, норма п. 1 ст. 574 ГК не касается дарения в форме освобождения одаряемого от имущественной обязанности. Во-вторых, не касается она и ситуаций по передаче права требования, поскольку выражения «вручение дара», «символическая передача», «вручение правоустанавливающих документов» характеризуют лишь те действия, которые либо непосредственно, либо опосредованно связаны с вещью. Изложенное позволяет констатировать, что исследуемая норма касается лишь случаев дарения вещи.

Для ответа на второй вопрос обратим внимание на то, что в нормах п. 1 и 2 ст. 574 ГК РФ законодатель использует разные понятия, а именно, «дарение» и «договор дарения». Дарение для цели ст. 574 ГК РФ используется в значении сделки-способа, то есть действия по передаче дара. Договор дарения – это всегда сделка-основание, представляющее собой соглашение сторон. Когда договор дарения совершается по консенсуальной конструкции, дарение (сделка-способ) представляет собой исполнение обязательства, возникающего из договора дарения (сделки-основания). При совершении реального договора дарения мы можем наблюдать совпадение в одной временной точке сделки-способа (действия по передаче дара) и сделки-основания (договора дарения).

Применительно к ст. 574 ГК РФ вышеизложенное означает следующее: положения п. 1 данной статьи определяют особенности реализации сделки-способа, а именно, дарения, сопровождаемого передачей дара одаряемому, допуская возможность совершения указанного действия в устной форме; положения п. 2 данной статьи затрагивают правовой режим сделки-основания, предписывая необходимость соблюдения обязательной письменной формы договора дарения, содержащего обещание дарения в будущем, и договора дарения, по которому дарителем выступает юридическое лицо и стоимость дара превышает три тысячи рублей, а также последствия несоблюдения такой письменной формы, подлежащие рассмотрению через призму п. 2 ст. 162 ГК РФ.

Получив ответы на два поставленных выше вопроса, мы можем корректно установить связь положений п. 1 и 2 ст. 574 ГК РФ. Норма п. 1 ст. 574 ГК РФ устанавливает возможность совершения дарения в устной форме за исключением случаев, предусмотренных п. 2 данной статьи. Эти случаи исключения касаются не самих договоров дарения (которые по прямому указанию закона заключаются в обязательной письменной форме), а тех действий, которые непосредственно связаны с передачей дара (сделок-способов): действия по передаче дарителем – юридическим лицом дара стоимостью свыше трех тысяч рублей и действия по передаче дара в будущем. Приведенный тезис позволяет представить механизм реализации договоров дарения, поименованных в п. 2 ст. 574 ГК РФ. Договор, содержащий обещание дарения в будущем, заключается в обязательной письменной форме, несоблюдение которой влечет ничтожность договора (п. 2 ст. 574 ГК РФ). Данный договор предполагает совершение действия (исполнение договора) после его заключения, которое тоже должно быть совершено в письменной форме (п. 1 ст. 574 ГК РФ). При несоблюдении простой письменной формы сделки-способа (исполнения договора) наступают последствия, предусмотренные п. 1 ст. 162 ГК РФ, а не те, которые обозначены в качестве последствий несоблюдения письменной формы договора, содержащего обещание дарения в будущем.

Договор, по которому дарителем выступает юридическое лицо, и стоимость дара превышает три тысячи рублей, заключается также в обязательной письменной форме (п. 2 ст. 574 ГК РФ). Момент его заключения определяется моментом передачи дара, которая также совершается в письменной форме (п. 1 ст. 574 ГК РФ). Иначе говоря, после того, как стороны придали соглашению письменную форму, оно приобретает силу договора с момента письменно оформленной передачи дара. Это означает, что совершение договора, по которому дарителем выступает юридическое лицо, и стоимость дара превышает три тысячи рублей, подтверждается двумя документами – непосредственно подписанным договором и документом, удостоверяющим принятие дара.

С учетом изложенного, можно окончательно установить, что правило п. 1 ст. 574 ГК РФ о том, что «дарение, сопровождаемое передачей дара одаряемому, может быть совершено устно», касается далеко не всех реальных договоров дарения, а только тех из них, которые связаны с передачей в дар вещей. При этом, несмотря на то, что само дарение (сделка-способ) может совершаться устно, форма реального договора дарения вещи (сделки-основания) определяется по правилам п. 1 ст. 161 ГК РФ. Например, между гражданами был заключен реальный договор дарения (сделка-основание) на передачу в дар двадцати тысяч рублей. Подчиняясь правилам п. 1 ст. 161 ГК РФ, стороны составили документ в письменной форме, после чего даритель передал двадцать тысяч рублей одаряемому. С момента передачи дара (сделка-способ) договор дарения (сделка-основание) считается заключенным. Поскольку передача дара не подпадает под исключения п. 2 ст. 574 ГК РФ, она может быть совершена в устной форме в силу прямого указания пункта первого указанной статьи. В приведенном примере имеет место дарение в устной форме, сопровождаемое передачей двадцати тысяч рублей в дар, совершение которого определило момент заключения договора дарения в надлежащей простой письменной форме.

Подводя общий итог, определим, что в устной форме могут быть совершены только те реальные договоры дарения, которые заключаются между гражданами на сумму, не превышающую десяти тысяч рублей. Остальные договоры дарения подлежат совершению в письменной форме. При этом необходимость совершения договора дарения в письменной форме распространяется и на договор «обычного подарка», если только его сторонами не выступают граждане. Договор «обычного подарка» характеризуется исключительно реальной конструкцией и его размером – не более трех тысяч рублей, но не требованиями, предъявляемыми к форме его совершения.

Цена для договора дарения безразлична. Наличие встречного предоставления рассматривается как дефект (порок) содержания сделки, влекущий ее ничтожность. Что касается срока действия рассматриваемого договора, то он актуален только для консенсуальной конструкции договора дарения. При этом срок действия договора полностью совпадает со сроком исполнения обязательства по передаче дара.

Права и обязанности сторон по договору дарения. О соответствующих друг другу понятиях субъективного права и субъективной обязанности, составляющих содержание обязательства по передаче дара, можно вести речь только применительно к договору дарения, построенного по консенсуальной конструкции. Исполнение обязанностей подчиняется общим правилам исполнения обязательства. При этом вопросы правопреемства в консенсуальном договоре дарения решаются следующим образом: права одаряемого, которому обещан дар, не переходят к его наследникам (правопреемникам), если иное не предусмотрено договором дарения; обязанности дарителя, обещавшего дарение, переходят к его наследникам (правопреемникам), если иное не предусмотрено договором дарения. Вместе с тем, в отношении дарения выделяются права и обязанности, которые связаны не с обязательством, а непосредственно с самой договорной конструкцией, ее существом и характеризуют правовой статус сторон договора дарения. Так, в рамках нормальной динамики заключенного договора дарения только одаряемому предоставлено право на односторонний отказ, выступающий основанием расторжения (но не изменения) договора. Такой отказ можно совершить в любое время до передачи дара в той форме, в которой был совершен сам договор дарения. Дарителю предоставляется в такой ситуации лишь право на компенсацию в объеме реального ущерба.

Даритель по общему правилу не вправе отказаться от исполнения договора дарения, за исключением специальных случаев: после заключения договора дарения имущественное или семейное положение либо состояние здоровья дарителя изменилось настолько, что исполнение договора в новых условиях приведет к существенному снижению уровня его жизни; одаряемый совершил покушение на жизнь дарителя, жизнь кого-либо из членов его семьи или близких родственников либо умышленно причинил дарителю телесные повреждения. Указанные основания не являются примерами существенного изменения обстоятельств (ст. 451 ГК РФ), поскольку отсутствуют признаки такого существенного изменения. При наличии данных оснований прекращение договора дарения происходит через механизм реализации права на односторонний отказ (ст. 450.1 ГК РФ).

От отказа от исполнения договора дарения следует отличать отмену дарения. Если отказ происходит в рамках динамики заключенного договора дарения, то отмена дарения (на векторе времени) всегда находится за пределами исполненного договора дарения и характеризует постдоговорные взаимоотношения бывших сторон договора дарения. Даритель вправе отменить дарение без обращения в суд в следующих случаях: одаряемый совершил покушение на жизнь дарителя, жизнь кого-либо из членов его семьи или близких родственников либо умышленно причинил дарителю телесные повреждения; даритель пережил одаряемого и данное обстоятельство определено договором дарения в качестве основания отмены дарения. В судебном порядке даритель вправе требовать отмены дарения, если вследствие обращения одаряемого с подаренной вещью, представляющей для дарителя большую неимущественную ценность, создается угроза ее безвозвратной утраты. В судебном порядке может быть отменено дарение и по требованию заинтересованных лиц, если такое дарение совершено индивидуальным предпринимателем или юридическим лицом в нарушение законодательства о банкротстве. Подобное требование должно быть заявлено в суд в течение шести месяцев, предшествовавших объявлению лица несостоятельным (банкротом). Отмена дарения в судебном порядке происходит и в случае умышленного лишения жизни дарителя по требованию наследников дарителя.