Текст книги "Сказки женской Души"

Про Фею-Умницу и Звездную Пыльцу

После того, как Фея-Умница научилась летать, с ней стали происходить самые чудесные вещи. Она встречала массу интересных существ, которые становились ее друзьями. Она летала в кучу любопытных мест, которые расширяли ее кругозор. Она забиралась в самые отдаленные уголки Волшебного Леса, и исследовала их, что приносило ей множество новых знаний и впечатлений.

Но вот однажды она обнаружила, что Волшебный Лес стал мал для нее. Что она уже изучила все, что могла, и теперь хочет летать дальше. Фея забралась на то самое высокое дерево, на котором жила ее подруга-Сова, и осмотрелась вокруг:

– Ах, какой потрясающий вид отсюда открывается! – воскликнула она. – Как необъятен мир! Я так хочу изучить его весь! Пожалуй, первым делом я наведаюсь в Сверкающие Горы, потом слетаю на Озеро Желаний, а затем – к Реке Мудрости, – мечтала она вслух.

Сказано – сделано. И Фея тут же собралась следовать намеченному маршруту. Но… к своему удивлению, она обнаружила, что просто не может улететь дальше границ Волшебного Леса! Что-то не пускало ее, тянуло назад, и чем дальше пыталась она улететь, тем сильнее ее притягивало обратно.

Сказать, что Фея расстроилась – значит, ничего не сказать. Она была просто в отчаяньи! Со свойственным ей упорством, она стала изобретать способы избавиться от той таинственной силы, что не давала ей покинуть пределы Волшебного Леса. Но все ее попытки оказывались тщетными.

В конце концов, Фея опять полетела к своему любимому дереву, и постучалась в дупло Мудрой Совы.

– Что на это раз? – ворчливо произнесла та, выглядывая из своего жилища.

– Скажи, почему я не могу улететь туда, куда я хочу? – поинтересовалась Фея.

– Потому что! – ответила Сова, и собралась спрятаться обратно.

– Пожалуйста, помоги! Я не знаю, к кому обратиться! – взмолилась Фея. – Видишь ли, дело в чем… – и она поведала своей подруге обо всех своих безуспешных попытках покинуть пределы леса.

Сова внимательно её выслушала, и надолго задумалась.

– А скажи мне, подруга, ты на Запретную Поляну, часом, не летала? – наконец произнесла она.

Фея-Умница вспыхнула до корней волос. Дело в том, что у обитателей Волшебного Леса в ходу была Звездная Пыльца, которая помогала им во взаимных расчетах. Вещество это было крайне редкое, а потому весьма ценное. Звездная Пыльца выпадала в новолуние, каждый раз в разных частях леса, так, что предугадать место, где она появится в следующий раз, было очень сложно, почти невозможно. Иногда это могли быть цветочные поляны, иногда – озеро или река, иногда – деревья… И если не успеть собрать ее в особые мешочки, с первыми лучами солнца она таяла. А вот, будучи помещенной в темное прохладное место, она застывала прихотливыми кристаллами, похожими на снежинки, но гораздо более прочными и практически вечными.

У фей были специальные отряды, которые только тем и занимались, что, обнаружив место выпадения Звездной Пыльцы, немедленно отправлялись на ее сбор. Затем они передавали все найденное Верховной Правительнице Волшебного Леса, которая по справедливости оделяла тех, кому это было нужно.

Однако, в лесу была одна поляна, на которую Звездная Пыльца выпадала чаще, чем на другие. Это и была та самая Запретная Поляна, о которой толковала Сова Ворчунья. Запретной ее называли не потому, что обитателям леса нельзя было туда залетать, а потому, что это было чрезвычайно опасно. Там росли дивные, яркие, ароматные, но хищные цветы, питавшиеся живыми существами – насекомыми, мелкими грызунами и маленькими птичками. Даже феей они могли закусить при случае. Клейкие язычки взмывали вверх с необычайной скоростью и точностью, и добыча в мгновение ока исчезала в их зубастых венчиках.

На Запретной Поляне, в самом ее центре, рос еще более необычный цветок. Он не плевался ядовитыми сетями, не заманивал жертву яркой окраской или одуряющим ароматом. В его чашечке скапливалась Звездная Пыльца, и ее даже можно было добыть. Иногда отчаянные смельчаки, которым она была срочно нужна, осмеливались, спикировав с очень большой высоты прямо к его венчику, набрать несколько горстей пыльцы. Но предприятие это было весьма рискованным, и не только потому, что нужно было суметь увернуться от хищных обитателей поляны, но еще и из-за последствий такого поступка. Никто не знал, почему, однако потом эти сорви-головы не находили себе покоя, пока не возвращали обратно все, позаимствованное у цветка, да еще с прибавкой. Только после этого они успокаивались, и могли жить нормальной жизнью. Так что тех, кто готов был рисковать таким образом, было совсем немного, а подобные выкрутасы фейским сообществом не одобрялись.

Именно поэтому Фея-умница так покраснела. Она понимала, что совершила опрометчивый поступок, и теперь понятия не имела, как с этим быть.

– Ну да, летала… – едва слышно прошептала она.

Сова помолчала.

– Ну, воспитывать тебя все равно бесполезно, дело сделано, – сурово начала она. – А скажи мне, горе мое, зачем это тебе понадобилось?

– Да понимаешь, – начала Фея, и глаза ее азартно заблестели, – из-за Сверкающих Гор, из тамошнего Изумрудного Леса, прилетал один фей, который принес трактат… Ну, такой трактат, знаешь, обо всем на свете! В нем даже было написано… – и она выдержала трагическую паузу, – про людей!!! Да-да, про людей! Оказывается, они на самом деле есть, правда, не в нашем мире. А в их мире, представляешь, нету фей! Ну, то есть совсем-совсем нет! А еще, оказывается, они могут нас видеть, но только во сне. И там даже технология описывается, как человеку присниться! И, представляешь! Я попробовала! И приснилась! Там такая женщина есть, она сказочница, и поэтому мне поверила. Ну, что я всамделишная фея, а не плод ее воображения. И мы с ней так весело поболтали!!! Я столько нового узнала! И про их мир, и про их науку, и про… Ну, там много всякого, сразу не расскажешь!

– То есть, Звездную Пыльцу не зря добывала? – уточнила Сова.

– Нет, ну что ты! Я ни капельки ни о чем не жалею!

– А у Владычицы просила?

– Просила, только она не дала. Сказала, нечего всяким шарлатанам верить, и добро переводить. И что хватит мне уже глупостями заниматься, а надо замуж и феек рожать… Ну и много чего еще… – поскучнела Фея. – А я замуж не хочу! Я еще не все на свете узнала! Кругом еще столько интересного! Ну вот, например, Сверкающие Горы, или тот же Изумрудный Лес. А еще есть Озеро Желаний, и Река Мудрости, да мало ли чего еще! А замуж выйдешь, и все – никакой тебе учебы, никаких полетов допоздна… Не-е-ет, я еще слишком молода, чтобы замуж… – надула она свои очаровательные розовые губки.

– Так, а сколько пыльцы-то стащила? – спросила Ворчунья.

– Да я немножко… Всего-то четыре горсточки, – пробормотала Фея.

– Четыре горсти! Да ты в своем уме! Это же целое состояние! – завопила Сова. – Совсем ума рехнулась девка! Четыре горсти за какую-то книжонку! Правильно тебе Владычица пыльцы не дала! А я бы еще и прутом по одному месту! Для вразумления! – продолжала бушевать она.

– Нет, а прутом-то за что? – обиженно спросила Фея, на всякий случай отодвигаясь подальше от собеседницы.

– Ну и где ты теперь такую прорву пыльцы возьмешь?!

– Не знаю, – грустно промолвила Фея. – Вот слетаю в Сверкающие Горы, там уму-разуму научусь, узнаю, как Звездную Пыльцу на постоянной основе получать, и верну! – оживилась она.

– Гениальный план! Ты же из лесу вылететь не можешь!

– Ну да, в этом-то и проблема, – поскучнела Фея.

– Ты в лунный луч-то встань! – посоветовала Сова, и легкокрылое создание неохотно подчинилось ее совету. – А теперь смотри внимательно, – продолжала Ворчунья.

– Ой, что это? – удивилась Фея, обнаружив несколько тонких паутинок, тянувшихся от ее талии, и терявшихся во мраке. – Я их раньше не замечала…

– То-то и оно! Не замечала она! Их возможно заметить только в свете лунного луча в полнолуние, вот! Именно поэтому ты улететь не можешь – тебя цветок держит! Об этом сейчас почти никто не знает, но это мерзкое растение не просто так свои богатства отдает. Оно вот такие штуки приспосабливает, и каждый глупый фей, вроде тебя, который на такую авантюру решится, оказывается у него на привязи… Да не дергай ты их – бесполезно. Их и нож не возьмет, не трать силы зря… – Сова горестно вздохнула. – Было у меня сомнение, думала, вдруг у тебя ума хватило на Запретную Поляну не соваться… Так нет! Трактат ей понадобился!

– Ну не ворчи, пожалуйста, – взмолилась Фея. – И так тошно… Делать-то что теперь, а? Как от этой невидимой паутины избавиться?

– Что делать, что делать… Пыльцу возвращать, конечно. Чем быстрее вернешь, тем меньше пострадаешь.

– Так где же я ее возьму? – совсем приуныла Фея-Умница.

– Ладно, открою тебе секрет, мне тут сорока на хвосте принесла. У охотников за пыльцой примета есть, как понять, где она в очередной раз выпадет. Правда, сразу скажу – данные не проверенные, так что извиняй, если что не так! – проворчала Сова.

– Говори же, говори скорей! – Фея почти подпрыгивала от возбуждения.

– Ну, вроде, над моим деревом в новолуние падать станет пыльца-то. Так ты на верхушку заберись, руки раскинь, да попроси, чтобы тебе Вселенная ее послала. Да только помни – сколько ни получишь пыльцы, мигом к цветку лети, быстро ее обратно высыпай, да сказать не забудь: «Все свое ты забирай, мне свободу возвращай! Все тебе я отдала, я свободна, как была!» Не скажешь этих слов – паутина не отцепится, так и будет тебя обратно тянуть, чтоб ты еще разочек к цветочку-то наведалась.

– Я свободна, как была… – эхом отозвалась Фея. – А откуда ты про слова волшебные знаешь? – полюбопытствовала она.

– Откуда-откуда! Много будешь знать – скоро состаришься! Лети давай спать!

– Ой, еще целый месяц ждать! – захныкала Фея.

– Знаешь способ лучше? – ехидно поинтересовалась Сова. – Нет? Так жди, учись терпения набираться!

– Ладно-ладно! Спасибо тебе, Совушка! Ты всегда меня выручаешь! – щебетала повеселевшая летунья. – Пока-пока! Я завтра еще в гости залечу!

– Куда ж тебя девать, залетай конечно, глупое создание! – ворчала птица, довольная тем, что смогла помочь подруге.

Месяц прошел в подготовке и обсуждениях, надеждах и ожиданиях. Наконец, наступила ночь новолуния. Фея ужасно волновалась по поводу того, получится или нет задуманный ими план. Переживала и Сова Ворчунья, хотя старательно этого не показывала.

За пару минут до полуночи Умница взлетела на самую вершину дерева, раскинула руки и принялась ждать. С замершим сердцем и затаив дыхание наблюдала она за происходящим. Сначала все было, как обычной безлунной ночью – мир, лишенный лунного сияния, освещался лишь светом звезд, горевших в темноте, как яркие драгоценные камни. Бархатная тишина мягким покровом окутывала землю. Лишенные лунного света лесные просторы казались еще более загадочными, чем обычно. И вдруг, в какой-то волшебный миг все вокруг тихонько зазвенело и завибрировало, звук постепенно нарастал, хотя при этом непостижимым образом оказывался дрожащим на грани слышимости. Небесные колокольчики – а именно на их звучание больше всего походила еле слышная симфония, сливались в единую прекрасную мелодию. Сердце нашей героини преисполнилось противоречивых чувств, навеянных музыкой Звездной Пыльцы. Ей разом захотелось грустить и веселиться, обнять кого-нибудь и улететь ото всех, пуститься в пляс, и замереть неподвижно. Нежная мелодия одновременно бередила душу, и залечивала душевные раны. Фея ощутила горячие слезы на своих щеках, и было непонятно, от чего она плачет – от радости или от горя… И в этот момент, из ниоткуда, как будто со всех сторон сразу, возникли прекрасные, потрясающие в своем великолепии разноцветные маленькие искорки, кружившие в воздухе, как будто исполняя прихотливый изящный танец под дивную музыку. Часть этих искорок гасла прямо в воздухе, а часть россыпью огней падала на окружающие предметы, оседала на ветвях и листьях, долетала до уснувших внизу цветов, и качалась на речных волнах.

Потрясенная увиденным великолепием, Фея чуть было не забыла, зачем она оказалась здесь. Вспомнив в последний момент о своей цели, она раскинула руки, закричала:

– Вселенная! Помоги мне!

Частички Звездной Пыльцы сначала шарахнулись в сторону от источника звука, а затем с любопытством устремились к крылатому существу. Они оседали не ее волосах, тонким блестящим слоем покрыли весь ее наряд, маленькими сверкающими сугробами скапливались на тонких руках и доверчиво льнули к ее ладоням. Их прикосновения были нежными и щекотными, и Фее становилось ужасно весело от того, что блистающие пылинки скользили по ее коже. Боясь стряхнуть легкое великолепие, она осторожно собирала Пыльцу в передник.

Наконец, мелодичный звон истаял в пространстве, пылинки перестали падать, и Фея, едва взмахивая своими тонкими крылышками, осторожно спикировала на ветку, на которой ждала ее Сова. Птица сидела, запрокинув голову, хотя это и было почти невозможно, и, не мигая, смотрела в звездное небо. Вся она была покрыта Звездной Пыльцой, а на макушке скопился целый сугроб из сверкающих частичек. Фея старательно и аккуратно стряхнула и его в свой передник, и только после этого тихо обратилась к подруге:

– Эй! Возвращайся!

– Что это было? – медленно, как зачарованная, произнесла Ворчунья, без своего обычного сарказма. – Какое ошеломляющее зрелище! Ничего более великолепного я никогда в своей жизни не видела и не слышала! – потрясенно добавила она.

– Ты права, это и правда поразительно! – тихо отозвалась Фея, и вздохнула. – Сомневаюсь, что смогу увидеть нечто, равное этому великолепию…

– Все, хватит прохлаждаться! – заявила Ворчунья, возвращая себе свой обычный тон. – Давай-ка посмотрим, чего ты там насобирала! Может, еще и не хватит!

Однако ее опасения оказались напрасными. Пыльцы как раз хватило на пару увесистых мешочков, по две горсточки каждый – ровно столько, сколько Фее необходимо было вернуть хищному цветку.

– Иди спи! – проворчала Сова. – Тебе еще до рассвета на Запретную Поляну надо успеть. Как только цветок чашечку раскроет, высыпай пыльцу, и мигом назад, пока остальные твари не проснулись! Да слова сказать не забудь!

– Я все помню, Совушка! – сказала Умниц, устраиваясь на теплой мягкой подстилке в совином жилище. – Спокойной ночи! – и с этими словами Фея, утомленная необычными событиями этого длинного дня, уснула.

– Спи, искательница приключений, – пробормотала Сова, укутывая поплотнее свою подругу, – спи, я посторожу.

Через некоторое время, в тот глухой час между ночью и утром, когда ночные обитатели, завершив все свои дела, уже укладываются спать, а дневные еще досматривают самые сладкие сны в своих мягких постельках, птица совсем было собралась разбудить свою подругу. Той предстоял нелегкий путь до Запретной Поляны, и рискованное приключение по возвращению пыльцы. В этот момент раздался деликатный стук в дверь. Удивленная Сова одним желтым круглым глазом выглянула в щелочку. На ветке стоял пожилой фей в дорожной одежде. Его седые волосы были аккуратно уложены, темно-серый, расшитый серебром костюм был покрыт каплями утренней росы. Сапоги из дорогой кожи и теплый плащ за плечами, оставляющий крылья свободными и тяжелая сумка через плечо дополняли облик путешественника. В руках он держал темно-синий бархатный чехол цилиндрической формы, расшитый рунами, выполненными серебристыми нитями.

– Ты кто? – неприветливо поинтересовалась Сова.

– Простите, я ищу Фею-Умницу. Меня проинформировали, что она может быть здесь, – вежливо произнес ранний визитер.

– И что? – спросила птица, перебираясь на ветку, и поплотнее прикрыв за собой дверь.

– Дело в том, что я – ее давний знакомый. Я принес ей книгу, о которой она просила…

– Кни-и-и-и-гу? – с угрозой в голосе произнесла Ворчунья, наступая на непрошенного гостя. – Так это из-за тебя она в такую переделку попала? Это из-за тебя она Звездную Пыльцу добывала? Из-за тебя она жизнью рисковать будет уже второй раз? – Сова, уперев крылья в бока, грудью теснила фея подальше от своего дупла.

– П-п-простите, а Вам до этого какое дело? – защищался фей, вынужденный отступать под яростным напором птицы.

– Какое мне дело? Ах, какое мне дело? Ну, сейчас я тебе покажу, какое мне до этого дело! – и Ворчунья собралась крылом смахнуть недруга со своей ветки.

– Мастер Тармаль? – раздался удивленный голос Феи за спиной противников. – А как Вы здесь оказались? Вы так ругались, что я проснулась, и решила посмотреть, с кем это ты воюешь, Ворчунья.

– Иди собирайся, никого тут нету, – начала Сова, пытаясь спиной закрыть гостя от Умницы и одновременно спихнуть его с ветки.

– Как это, я здесь! Здравствуйте, многоуважаемая Умница! Я принес Вам обещанное продолжение трактата, – фей выбрался из-за птичьей спины, поправляя наряд, несколько потрепанный во время диалога с ее хозяйкой. – Не беспокойтесь, все, как мы договаривались – четыре горсточки пыльцы – и книга Ваша!

– Ах, мастер! Вы же говорили, что продолжение утеряно! – не веряще воскликнула Фея. Казалось, его слова заворожили ее. Ни одной мысли не осталось в ее голове, глаза возбужденно горели, и, по мере того, как фей говорил, Умница все ближе и ближе подвигалась к нему, как будто не в силах сопротивляться наваждению.

– Да, я и сам так думал. И не один я, другие исследователи проблемы тоже были в этом уверены. Видите ли, знания, которые в нем содержатся, довольно опасны, – старый фей понизил голос и с опаской оглянулся вокруг. – Я слышал, что в вашем лесу все его экземпляры уничтожены полностью. У нас оставался лишь один, а в то, что его продолжение существует, вообще почти никто не верил. Я, один я был убежден в том, что все книги просто не могли погибнуть! И я оказался прав! – и он потряс в воздухе принесенным футляром. – Знания не горят! – с пафосом воскликнул он. Глаза его вспыхнули фанатичным блеском. – И вот, я здесь. Я выполнил обещание. Выполните же и Вы свое. Четыре горсточки Звездной Пыльцы – и трактат – Ваш! – и он поклонился с грацией придворного.

Наглость гостя на миг лишила Ворчунью дара речи. Фея-Умница с надеждой посмотрела на Сову.

– Совушка, милая мне так надо, нет, вернее, я так хочу… – начала было она.

– Ни за что! – завопила Сова. – Ни за какие коврижки! Забирай свою книжонку, и проваливай отсюда, чтобы я тебя больше не видела! – при этом, птица цепко держала своего непрошенного гостя, справедливо опасаясь, что он может полететь вслед за ее подругой, и уговорить-таки приобрести этот трактат в обмен на пыльцу. – А ты, – и Ворчунья, со сверкающими яростью глазами, повернулась к Фее. – Быстро взяла мешочки, и марш на Запретную Поляну! И если еще хоть слово этому аферисту скажешь – мы больше не друзья! – птица вознамерилась придать ускорение летунье, но ярость ее была такой искренней, такой неподдельной и пугающей, что Умница мгновенно придя в себя, нырнула в дупло за мешочками с пыльцой и молниеносно вспорхнула с ветки.

– Так, а теперь я с тобой разберусь, – Сова повернула голову в сторону мастера Тармаля. Ее ледяной тон был настолько угрожающим, что с его лица сбежали все краски.

– П-п-пустите! Вы права не имеете! Я буду жаловаться! – лепетал он, пытаясь выбраться из стальных объятий птичьих когтей.

– Кому, интересно? – ехидно осведомилась Ворчунья, которой жалкие попытки пленника освободиться, а также то, что Фея все-таки улетела возвращать пыльцу, вернули хорошее расположение духа. – Нашей Владычице? И на что? На то, что у тебя отказались покупать запрещенный трактат, да еще по такой грабительской цене?

Фей сосредоточенно вырывался, пытаясь сохранить остатки достоинства.

– Вы дикая, невежественная птица, ничего не понимающая в науке! – пыхтел он.

– Да-да, вполне возможно, – соглашалась Сова. – Зато я понимаю, что ты способен причинить вред моей единственной подруге! А за нее, – и птица развернула трепыхающегося Мастера к себе лицом, сосредоточенно разглядывая его то одним, то другим глазом, – за нее я … много чего могу сделать, – вкрадчиво произнесла она, и по спине Тармаля прошел непрошенный холодок.

– Хорошо-хорошо! – поспешно согласился он, осознав, наконец, всю опасность ситуации. – Отпустите меня, глубокоуважаемая, и я обещаю, что больше никогда не буду ничего предлагать Вашей подруге.

– Вот и ладушки, – угрожающе ответила собеседница, слегка ослабляя хватку. Фей предпринял еще одну безуспешную попытку освободиться. – И куда же мы собрались? – Сова явно наслаждалась ситуацией.

– Как – куда? Вы же сами сказали убираться… – обиженно произнес Мастер.

– Ну, ты-то можешь убираться, а вот книжечку-то оставь, – ласково произнесла Ворчунья. – Девочка ее очень хотела, вот я и отдам ей при случае!

– Что значит – оставить? – вскинулся фей. – Это … это – грабеж! Это форменное беззаконие!

– Да ладно, держи! – и Сова покачала перед носом Мастера мешочком со Звездной Пыльцой. – На крайний случай берегла, – и она разжала когти, одновременно перехватывая у перепуганного Тармаля расшитый футляр. – Но смотри – если я узнаю, что ты в наш лес прилетал воду мутить…

– Понял-понял! Улетаю! Обещаю больше не досаждать своими визитами! – и Фей, торопливо откланявшись, буквально растворился в воздухе.

– У меня целее будет, – проворчала Сова, забираясь в дупло с намерением припрятать опасный трактат подальше.

Когда довольная Фея-Умница вернулась обратно, Ворчунья делала вид, что спит.

– Вставай, соня! – тормошила ее Фея. – Я все сделала, как мы договорились! Пыльцу высыпала, слова сказала. И представляешь – я могу улетать из леса! Я уже пробовала! – ликовала она.

– Поэтому так долго? А то я уже переволновалась вся, – проворчала птица, глядя сквозь листву на солнце, уже клонившееся к закату.

– Волновалась она! А сама дрыхнешь без задних лап! – веселилась Умница.

– То ли я тебя плохо знаю! Так я и думала, что ты сначала полетишь проверять, как далеко теперь можешь забраться, – усмехнулась Сова.

– Ну да… прости, если заставила тебя переживать! – и Фея, по своему обычаю, обняв Ворчунью за шею, чмокнула ее в жесткий клюв. – Слушай, а где Мастер Тармаль? – встревоженно оглядывалась она вокруг.

– Думаю, на полдорге к дому, – захихикала птица. – Мы с ним тут поговорили … душевненько. Обещал больше тебе не показываться.

– Знаешь, я тебе хотела спасибо сказать, – серьезно произнесла Фея. – На меня как будто наваждение нашло, когда он тут со своим трактатом появился… Я про все на свете забыла, так захотелось эту книгу заполучить! – призналась она.

– Думаю, тут без какой-то вашей фейской магии не обошлось, – так же серьезно ответила Ворчунья. – Я видела, что ты сама не своя, а на меня его ухищрения не подействовали.

– Вот как здорово, что ты рядом оказалась, а то я не знаю, чем бы дело кончилось! А знаешь, я тут узнала на днях, что в Сверкающих Горах живет великая наставница. Ее зовут Агапия, и она набирает учеников… Вот бы к ней попасть… – мечтательно протянула Умница.

– Мало тебе твоих знаний? – всплеснула крыльями Сова. – Сколько еще учиться собираешься?

– Так это же потрясающе интересно! – воскликнула Фея. – На свете так много всего, чего я не знаю, а так хочу узнать! Как ты не понимаешь!

– Да понимаю я! И с Агашей мы в детстве на соседних деревьях росли…

– Ой, Ворчунья, ты просто кладезь пользы! А давай ты ей весточку передашь, и она меня к себе в учение возьмет, а?

– Да весточку-то нетрудно передать. Только она учеников просто так не берет, вот в чем дело. Ей взамен науки нужно что-то такое, уникальное и замечательное отдать, чего на свете белом нечасто встречается. А она потом это изучает, и дальше свои знания передает.

– Ой, а что у меня такого есть редкого и замечательного? – огорчилась Умница. – Боюсь, никогда мне к ней, в таком случае, не попасть…

– Вот если бы у тебя какая-нибудь штука была, которую она давно ищет… Хоть желудь с Вечного Дуба, что ли… Я слышала, что она уже много лет его хочет заполучить, – вслух думала птица.

– Желудь с Вечного Дуба? Так он же почти засох, и уже лет сто никаких желудей не дает! – Фея испытывала неподдельное огорчение.

– Вот и я про то же… Я знаю, что у Агаши мечта есть эти дубы возродить. Они почему-то не только в нашем лесу засыхать стали, а повсюду, где раньше росли. Только поздненько она этим озаботилась – желудей от Вечных Дубов давным-давно никто не видывал.

– Знаешь, – задумчиво произнесла Умница, – у меня дядя – Смотритель нашего Дуба. Может, он что знает? Вот что, слетаю-ка я к нему в гости. Он уже, наверное, соскучился! – и Фея сорвалась с места.

– Так далеко же! Горе мое! Хоть в дорогу бы как следует собралась! – причитала Сова.

– Не беспокойся! Я у друзей останавливаться буду! – донеслось издалека. – Пока! Не скучай тут без меня!

– Да уж, «не скучай»! Когда мне скучать, я за тебя переживать буду, глупое создание! – проворчала птица.

…Дни шли за днями. Ворчунья с надеждой всматривалась в небо, и прислушивалась к окружающим звукам, в надежде увидеть тонкий крылатый силуэт, или услышать трепетание крыльев подруги.

– А что у меня есть! – раздалось однажды ранним утром над самым ухом Совы, совсем недавно задремавшей в своем дупле.

– Умница! Ну, наконец-то! Я уже извелась вся! – воскликнула Ворчунья, стряхивая остатки сна.

– А что у меня есть! – пела Фея, танцуя над полом птичьего жилища, – что есть!

– Рассказывай, не томи! Неужто желудь нашла? – не веряще поинтересовалась птица.

– Нашла-нашла, нашла-нашла! – распевала Умница, пытаясь закружить в танце и свою подругу.

– Выкладывай, говорю! – строжилась Ворчунья.

– Ну ладно, – Фея присела на краешек птичьей лежанки. – В общем, прилетела я к дяде, рассказала, что учиться хочу, и что для этого требуется. Ну, он сначала отнекивался, мол, нету, у него желудей, не растут они… Так мне обидно стало, что слезы сами на глаза навернулись! Вот тут он не выдержал, сердце-то у него доброе. Пойду, говорит, поищу, может, завалялся где, хотя это очень маловероятно. Долго искал, дня три, наверное. Я уже всякую надежду потеряла, честно сказать. И все-таки нашел! Один, самый последний! Провожая меня, сказал, что очень надеется, что Наставница Агапия сможет Вечные Дубы взрастить снова. Знаешь, я теперь тоже очень-очень на это надеюсь! Видишь ли, я, когда на наш дуб посмотрела – поняла, что это обязательно надо сделать! Он такой величественный, такой могучий, такой прекрасный! Так что я попрощаться, – немного грустно закончила Умница. – И еще, если не трудно, напиши что-нибудь наставнице от себя. Ей, наверное, приятно будет!

Вообще-то совы не умеют плакать, но глаза Ворчуньи предательски защипало, и, чтобы скрыть свое огорчение предстоящим расставанием, она взяла кусочек бересты для письма.

– Ну что ты, что ты, подруга! Я вернусь! Очень-очень скоро вернусь! Вот только выучусь – и сразу назад, – обнимала Фея Сову, хлюпая носом.

– Лети уже, неугомонная! – привычно ворчала та.

– Ты мне пиши! Пожалуйста!

– Вот этого не дождешься. Не люблю я эти телячьи нежности. И письма писать тоже не люблю. Лети! Пусть тебе сопутствует удача!

И Сова еще долго махала крылом вслед маленькой целеустремленной фигурке, быстро растаявшей в воздухе.