Текст книги "Сердце академии магии"

Глава 4

Подпрыгнув на постели от непривычной побудки, я воззрилась на женскую филейную часть спины, расположившуюся в дверном проеме и шатающуюся из стороны в сторону. Вот это кордебалет!

Лишь протерев хорошенько глаза и присмотревшись повнимательнее, я поняла, что некая девушка, раскорячившись и кряхтя, пытается втащить в комнату большой сундук. Но тот, зацепившись железным уголком за косяк, не желал двигаться с места.

– Да чтоб тебя! – выругалась незнакомка. – Кучу магии потратила, пока сюда доставляла, так ты еще и фордыбачишься!

Она наконец разогнулась и потерла ладонью спину. Платье встопорщилось на объемных ягодицах. Красные кудрявые волосы выбились из тугого пучка. Шляпка съехала на нос.

– Раз так… А ну, ножки, выросли и потопали шустро в комнату! Быстрее, быстрее! Шевелите гольфами! Мне вас ждать некогда.

На моих глазах у сундука отросли коротенькие ножки в полосатых гольфиках и засеменили к кровати соседки, непрестанно ударяясь боками тяжеленного ящика обо все попадающиеся на пути углы.

– Все. Можете убираться, – распорядилась девушка, как только сундук умостился у спального места.

Смею предположить, что по задумке ножки должны были исчезнуть, но они снова вскочили и побежали к выходу. Вместе с сундуком, разумеется.

– Куда?! Стоять!

Соседка вовремя успела метнуться к двери и закрыть ее, иначе пришлось бы потом гоняться за шустрыми вещичками по всему крылу. Ножки остановились, неуверенно переминаясь и покачивая тяжелую ношу.

– Место!

Сундук побрел к кровати.

– А и диббук с вами! Оставайтесь, – выдохнула девушка, сдирая с головы шляпку и рассыпая по плечам красные кудряшки. – Сидеть.

Поставив сундук, ножки вытянулись на полу.

– Может, так даже удобнее выйдет, – пробормотала соседка, смиряясь с ошибкой своего колдовства.

В мою сторону она лишь раз бросила злой и настороженный взгляд. А далее сделала вид, будто меня не существует. Предупрежденная найденным дневником, я предполагала, что большинство местных студентов не захотят со мной иметь никаких дел, поэтому не удивилась подобному повороту. Правда, радости от верной догадки тоже не испытала.

Выкладывать вещи из сундука девушка не стала. Удалившись ненадолго из комнаты, вернулась со стопкой чистого белья, застелила постель и уселась в окружении подушек с книгой, демонстрируя увлеченное чтение.

Мне оставалось так же молча встать, привести в порядок собственную постель и после обязательных утренних процедур сбежать в парк.

Когда ко мне чуть позже присоединился Майк, я не удержалась от терзавшего вопроса:

– Скажи, а у тебя здесь, в этом мире, много друзей?

Парень посмотрел на меня как на умалишенную.

– Неужели все так плохо?

Пожал плечами.

– А иномирян в этой академии много?

– Хватает.

Интересно, что он под этим подразумевал? Но допытываться не стала, так как еще не весь список вопросов, мысленно составленный ранее, успела задать.

– И все с Земли?

Замотал головой, по привычке занавесив волосами лицо.

– Ты с ними общаешься? В смысле с теми, что из других миров.

– Иногда.

– А с землянами?

– Тоже редко.

– Но почему? Раз жители этого мира не особо дружелюбно относятся к попаданцам, нам нужно держаться вместе!

– Зачем?

Я опешила от подобного заявления.

– Как это «зачем»? Вместе… – Затормозила, пытаясь придумать ответ. – Ну, вместе как-то сподручнее, безопаснее… – Вспомнился первый вечер в академии. – Веселее, в конце концов.

Взмах изящной рукой, который можно было трактовать как угодно, но мне почему-то показалось, что Майк имел в виду несерьезность моих доводов.

– Выходит, я тебе не особо нужна. – Сделав собственные выводы, я пригорюнилась. – Чего же ты со мной тогда возишься? Я думала, мы… ну, если не друзья, то хотя бы приятели.

– Ты мне нравишься.

Я подозрительно покосилась на него. Сказать, что ли, что он не в моем вкусе? Или не стоит обижать? Может, со временем сам поймет?

– Вообще-то в мои планы не входили романтические отношения… – Все-таки я решила немного прояснить ситуацию.

– А я не про это, – улыбнулся Майк.

– Но ты сказал, что я тебе нравлюсь.

– Ты не такая, как все, – пояснил он с теплотой в голосе, украдкой бросив взгляд в мою сторону.

– Ты сейчас про первую нашу встречу? Любой человек поступил бы на моем месте так же.

– Не здесь… И не с иномирянином, – выдохнул он, будто в чем-то признавшись.

И такой неприкаянный вид у парня был в тот момент, что жутко захотелось его обнять. Что я незамедлительно и сделала.

От удивления или с непривычки Майк поначалу замер и только чуть позже неуверенно положил мне руки на спину, чуть притянув к себе. А еще ласково погладил по голове, будто маленькую.

Настроение медленно, но верно поползло вверх. Действительно, чего разнюнилась? Я же «аховая магиня»! За мной целая деревня. Я – особенная!

Моей улыбкой в этот момент можно было осветить целую улицу в безлунную ночь. Даже губы Майка чуть дрогнули в ответ.

За завтраком я легко нашла взглядом красноволосую макушку и, скосив глаза, осторожно стала наблюдать за новой соседкой. Та, присев за столик к двум девушкам, чинно завтракала. Вопреки моим опасениям, похоже, косточки мне никто не перемывал. Да и между собой девушки общались мало и как-то скованно, будто знали друг друга, но за лето не особо соскучились.

Минут через пять, совершенно успокоившись, я снова взялась пытать Майка на интересующую меня тему взаимоотношений среди студентов:

– Скажи, пожалуйста, сосед у тебя по комнате есть?

Кивок.

– Он местный?

Снова утверждение.

– А как вы с ним ладите? Он что, как и все вокруг, смотрит на тебя волком?

Непонимающий взгляд.

– Вы враждуете?

– С иномирянами нельзя враждовать, – тяжело вздохнул Майк, вынужденный ответить толком. – Запрещено законом.

– Но и приятельскими ваши отношения не назовешь, – сделала я вывод.

Щелчок языком, видимо, означающий «в точку!».

– Терпите друг друга? – догадалась я.

– Угу.

– А почему смотрители не селят попаданцев друг с другом? Меньше было бы поводов для неприязни среди студентов.

– Чтоб сдружились.

– Как? Если местные настолько не расположены к нам?

– Ты меня спрашиваешь? – Красивый рот изогнулся в горькой усмешке.

В прошлой жизни я не оставила ни родственников, ни близких друзей. После того как умерла моя единственная и горячо любимая бабуля, самостоятельно растившая меня с малолетства, я переехала из деревни в город. Тяжело переживая потерю дорогого человека, на новом месте не старалась заводить близких отношений, оберегая себя от ненужных чувств. Но вокруг меня всегда было множество людей, готовых к необременительным приятельским отношениям: поболтать, там, подшутить друг над другом, оказать небольшую помощь, вместе отпраздновать знаменательное событие. Поэтому раньше я никогда не подумала бы, что однажды стану переживать из-за социальной изоляции. Есть кто-то рядом – хорошо, нет – еще лучше, больше времени останется на такие приятные занятия, как чтение книг или просмотр сериалов.

Обстановка в академии мне совсем не нравилась. Заставляла держаться настороже, ожидать подставы. Еще не начался учебный год, а я уже ощущала несвойственное мне напряжение.

Народу в академию с каждым часом прибывало все больше и больше, поэтому мы с Майком предпочитали гулять в парке подальше от суеты. Я предложила посидеть в библиотеке, но парень отговорил, аргументируя тем, что за учебниками сейчас целое паломничество. Замену душному помещению мы неожиданно нашли в углу у самой ограды замка. Чудесная беседка не просматривалась ни с одной дорожки, да и с газонов ее было не особо видно за разросшимся шиповником.

Я с удовольствием упала на удобную гнутую скамеечку, вытянув усталые ноги.

– Сколько же народу учится в академии, если такая шумиха поднялась уже сейчас?

– Много.

– Курсов, как я поняла, пять. А на каждом курсе по несколько групп, правильно?

Майк отрицательно покачал головой.

– Как – нет? Весь курс вместе, что ли, учится?

Кивок.

– И сколько примерно на курсе человек?

Движение плеч подсказало, что у всех по-разному.

– А на первом курсе?

– Пятьсот примерно.

– Пятьсот?! Это какие же тогда должны быть аудитории, чтобы вместить всех?

– Половина к Новому году отсеется.

– Почему? Им же тоже нужно научиться управлять силой.

– В школу пойдут, там легче программа.

Я вспомнила, что тоже должна была пойти в школу, но благодаря аховцам оказалась здесь.

– То есть меня могут в любой момент выпроводить, – растерянно пробормотала я, ужасаясь, что до сих пор так и не ощутила в себе магию. Как мне без нее учиться? Да еще настолько успешно, чтобы не оказаться в посредственной школе?

– Вряд ли.

О, а это обнадеживало.

– Что значит «вряд ли»? Ты же сказал, что не все могут потянуть сложную программу обучения. Если у меня что-то не получится…

– Закроют глаза.

– То есть местных за неуспеваемость переведут в другое учебное заведение. А на иномирянина закроют глаза?

Кивок.

– Но почему? Ведь это нечестно! Чем попаданцы отличаются?

Майк пожал плечами. А немного подумав, пояснил:

– Даром.

– В смысле магией, что ли? У иномирян дар не такой, как у местных?

– Очень мощный.

– Поня-а-атно. А за что тогда нас, попаданцев, могут перевести в школу?

– За нарушение правил.

– Странно. Выходит, для иномирян в академии особые условия?

Кивок.

М-да. Если даже нет других причин не любить попаданцев, те же льготные условия обучения можно расценить как повод к неприязни. Одних за профнепригодность – пинком под мягкое место, а другим при любом раскладе дадут возможность наверстать упущенное.

Когда я вечером вернулась в комнату, соседка лежала на своей кровати носом в стенку спиной ко мне, усердно делая вид, что спит. Хм, так даже лучше. Если бы она заводила скандалы или подстраивала пакости, тогда бы пришлось туго. А тут, подумаешь, игнорирует.

Пока не наступила кромешная тьма и закатное солнце хоть немного освещало комнату, я поторопилась умыться и тоже лечь в постель.

А ночью нас обеих огорошил неприятный сюрприз. Вернее, посетитель.

Сквозь крепкий сон я услышала непонятный стук, он настойчиво возвращал меня в реальность, вытягивая из ватной дремы. Ощущения, признаться, отвратительные. Окончательно придя в себя, я испытала дикое желание кого-нибудь покусать, чтобы было неповадно будить среди ночи.

Стучали в окно. С трудом разлепив глаза, я разглядела за стеклом человеческие очертания. На четвертом этаже?! Я подпрыгнула на кровати, остатки сна слетели с меня хлебными крошками.

В этот момент деревянная рама поддалась-таки ударам и распахнулась. В комнату ввалился парень. Невысокий, но крепкий, плечистый. Крупными низкими надбровными дугами и сильно выступающими зубами он напомнил мне гориллу.

Демонстративно размявшись с звучным хрустом суставов, парень щелчком пальцев зажег светящийся шар. Мелкие неприятные глазки зашарили по комнате.

– Попутал женское и мужское крыло, уважаемый? – сухо поинтересовалась я, передергиваясь от возмущения. Детский лагерь какой-то, честное слово.

– Чего? – не понял ночной посетитель.

– Что здесь забыл, спрашиваю? – громко и четко уточнила я.

– А-а. В гости зашел. К знакомой.

Я вместе с ним осмотрела комнату, в которой, к моему удивлению, соседки не оказалось.

– Правда? – усмехнулась, обводя пространство рукой. – К кому?

– Меня не проведешь, – пропустил мой вопрос незваный гость. – Я знаю, она где-то здесь.

Заглянув по пути под стол, он бросился к ванной комнате. Разумеется, та оказалась заперта. Тяжелые кулаки опустились на хлипкую дверь, содрогнувшуюся под непривычным натиском.

– Открывай давай! От меня не спрячешься!

От подобной угрозы мне стало жутко. Неужели о безопасности студентов в академии никто не заботится?

– Быть может, договоримся по-хорошему, – проблеяла я, – а не будем ломать дверь?

– Согласен! – осклабился парень, обнажая крупные желтые зубы. Ну вылитая горилла! – Выманивай свою подружку по-хорошему.

Он развалился на кровати соседки, закинув на белоснежную простыню ноги в грязных ботинках.

– Зачем? – Я попыталась говорить как можно увереннее, но это плохо получалось. Завернувшись в одеяло, ощущала себя маленькой и беззащитной, а никак не воинственной или хотя бы рассудительной.

– Чего?! – вскинулся парень. – Ты ж сама предложила.

– Я предложила договориться. Зачем тебе моя соседка? Обидела чем-то? Или денег задолжала?

– Можно сказать и так, – нагло ухмыльнулся гость.

– Ну так все решаемо. Вовсе не обязательно вламываться к нам в комнату посреди ночи. Что конкретно ты от нее хочешь?

– Понятно чего. – Он многозначительно хмыкнул. – Любви.

Я ненадолго зависла. Это он так ухаживает за моей соседкой? А она? Отвечает ему взаимностью или нет? Как-то не хотелось бы становиться препоной в чужих нежных чувствах. Вдруг я сейчас вмешаюсь и разлажу брачные игры местных Ромео и Джульетты? Хотя… женихаться им никто не мешает в дневное время и не на территории женского крыла. Так что я в своем праве.

Приободрившись, я с напускной уверенностью заявила:

– Ясно. Приходи утром в холл с цветами. Уверена, соседка более благосклонно рассмотрит твои романтические порывы, нежели ночью. А сейчас, будь добр, дай нам поспать.

– Чего? Самая умная, что ль? Крымза меня махом выметет из холла. Да и эта покладистей не станет, пробовали, хватит.

Он снова ломанулся к двери ванной комнаты и принялся высаживать ее плечом. Послышался жалкий скулеж. Похоже, соседка нервничала.

Я соскочила с кровати, уже не обращая внимания на свой внешний вид. Подумаешь, в сорочке. Не голая же! Схватилась за стул, у которого ножки отломились прямо в моих руках, и чуть не разревелась. Эх, никудышное оружие из местной мебели!

– Вот что за ножки! – в сердцах буркнула я, шаря взглядом в поиске иного предмета, желательно попрочнее.

И, к своему изумлению, я его нашла. Сундук, среагировав на мое нелепое восклицание, вскочил на ножки в полосатых гольфиках и закачался. А это идея!

– Взять его! – злобно прошипела я, пальцем указывая на Гориллу.

Ну да, не шибко умно. Но действовала я скорее интуитивно, чем прикладывая голову. Как ни странно, интуиция не подвела. И сундук тоже. Он подскочил к незваному гостю и, широко распахнув крышку, словно рот, цапнул парня за неосторожно выпяченное в процессе выламывания двери седалище. А пока неприятель голосил, зовя непонятно кого на помощь, нанес удар под коленки и завершил маневр, грузно упав с высоты своих невысоких ножек на поверженного. Судя по стонам, в сундуке соседки вещей хранилось немерено, да к тому же увесистых. Так что победа оказалась полной и безоговорочной.

– Сам уйдешь или помочь? – Я выразительно посмотрела на распахнутое окно.

Парень понял мой намек и от полета над ночным парком категорически отказался. Кое-как спихнув с себя сундук, на карачках шустро пополз в направлении двери, которую я поспешила перед ним распахнуть. Очень хотелось добавить хорошего пинка, чтобы неповадно было врываться в девичью комнату без приглашения, но взыграла совесть и вспомнилось вдолбленное с детства правило о неприкосновенности побежденных. Поэтому я, вздохнув, просто захлопнула дверь, как только незваный гость пересек порог, нимало не заботясь, не пришибла ли ненароком.

С окном поступила более щадяще, но несколько раз проверила, все ли задвижки закрыты.

– Место, – строго указала сундуку, крутящемуся под ногами, и тот радостно посеменил к соседской кровати. – Сидеть. Хороший мальчик. – Мой голос значительно потеплел, стоило осознать, что опасность миновала. – Выходи, соседка! Поклонник ушел.

Спасенная девица появилась из ванной не сразу. Она длительное время прислушивалась к происходящему в комнате, шмыгала носом, умывалась. Я даже успела задремать, не гася магического светильника, который позабыл злополучный воздыхатель, когда она все-таки решилась чуть приоткрыть дверь и выглянуть.

– Ложись уже, – сонно пробормотала я, переворачиваясь на другой бок.

– Ушел? Как тебе это удалось? – Все еще не веря в собственное спасение, соседка не торопилась покидать ванную.

– Утром, – выдавила я, сделав над собой последние усилие, и провалилась в сон.

После беспокойной ночи проснулись мы, разумеется, поздно, пропустив завтрак. Стоило мне открыть глаза, как послышалась возня, а потом и девичий голос:

– Ну и спать ты горазда! Я тоже завтрак проспала, но ты рекорд побила! Через пару часиков уже обед.

Я посмотрела на соседку, которая, похоже, не вставала, чтобы только не будить меня.

– Ты теперь со мной разговариваешь?

Та замялась, а после, немного поколебавшись, выдала:

– Ты извини, я не думала тебя задеть. В академии попаданцы и местные не особо ладят, поэтому, чтобы не ссориться, лучше и вовсе не общаться.

– Ничего не изменилось, я по-прежнему попаданка, а ты местная.

– Ну да. Просто я хотела сказать тебе спасибо. Ты меня очень выручила.

– Не за что. На самом деле моя роль во вчерашнем происшествии – чисто символическая.

Рассказ о героическом сундуке, покусавшем горе-поклонника, довел соседку до слез и икоты, так она хохотала. А когда успокоилась, разоткровенничалась:

– Ченарис с весны мне проходу не дает, замучил, честное слово. Уж и защиту на дверь ставила, и сигналку, орущую дурным голосом, и даже отталкивающим куполом себя покрывала. Все помогает на время, пока Чен не придумает, как обойти преграду. И прет дальше. Не понимает, что у нас с ним разные взгляды на жизнь и отношения. Даже если захотела бы, не отдалась бы, меня ж никто потом замуж не возьмет!

– М-да-а, – только и смогла я прокомментировать передрягу, в которую попала девушка.

– Я уж не говорю про то, что не нравится он мне совершенно. Ты ж его видела! Как встречу, так в дрожь бросает от отвращения.

– Тип не из приятных, – вынуждена была согласиться я. – Но неужели нельзя найти на него управу? А как же руководство академии? Родители, в конце концов.

– Родители давно умерли, а тетка, назначенная опекуншей самим главой, не интересуется моей жизнью. Она и на каникулы с удовольствием меня здесь оставила бы, только я из-за Ченариса прямо-таки потребовала посещения родительского поместья, и она не смогла отказать. А руководство академии предпочитает не вмешиваться в студенческие конфликты, пока никто не пострадал и не нарушил основные правила. А уж любимца всех преподавателей тем более не побеспокоят глупыми подозрениями. Академия возлагает на Ченариса особые надежды. Его дар невероятно огромен, а значит, в будущем он займет высокую должность. В общем, если бы не ты, Чен сломал бы дверь… И страшно подумать…

– А как же наказание за преступление?

– Ничего ему не грозило бы! – Соседка с трудом сдерживала слезы и выплевывала слова кривящимся ртом. – С иномирян разве только пылинки не сдувают. Максимум перевели бы в другое учебное заведение. Да и не стала бы я заявлять об изнасиловании. Это же опозориться на всю Светлонию. Чем и пытается воспользоваться Ченарис.

– Но это же ужасно!

– Странная ты какая-то. Или притворяешься?

– Что?

– С чего бы вдруг ты стала мне сочувствовать? – Девушка просканировала меня подозрительным взглядом.

– Это ты странная, – не осталась я в долгу. – В моем мире сочувствие – обычное дело, а соседи, как правило, знакомятся и пытаются наладить приемлемые отношения, все-таки в одной комнате жить несколько лет. Ты же изначально приняла меня в штыки. Я все понимаю, Чен – придурок. Но согласись, если нашелся один урод на всю академию и именно он оказался иномирянином, это не значит, что всех остальных попаданцев нужно судить по его поступкам.

– А он не один.

– В смысле?

– Он не один такой придурок. Они все, иномиряне, ненормальные. Во всяком случае, для нас, местных. Быть может, для тебя вполне приемлемые, но для остальных…

– Твой Чен для меня совсем не «вполне»! – не сдержалась я.

– Вовсе он не мой, – фыркнула соседка. – Кстати, меня Шейлана зовут.

Подобный переход с конфликтной темы на знакомство меня немного выбил из колеи.

– Даша, – после продолжительной паузы представилась я.

– Вот и ладненько, Даша, – примирительно продолжила соседка. – Будем надеяться, что мы с тобой поладим. А пока давай пить чай. Все-таки без завтрака совсем невесело, а до обеда можно ноги от голода протянуть.

Она поколдовала над сундуком, после чего открыла и вынула из него чашки, небольшой чайничек и пару холщовых мешочков. Сбегала за водой. Несколько пассов, и чайник забурлил кипятком. В одном мешочке оказались травы, которые Шейлана закинула в кипящую воду, в другом – печенье, высыпанное ею прямо на стол.

– Налетай! – скомандовала соседка, наливая мне в чашку ароматный травяной напиток, заварившийся в считаные секунды.

Я не стала дичиться и с удовольствием принялась угощаться чаем с печеньем. За ночь подругами мы не стали, но хотя бы ушло напряжение. Мы разговаривали на отвлеченные темы и наслаждались перемирием.

Как выяснилось, часы, по которым ориентировались студенты, располагались… в парке. Этими знаниями со мной поделилась соседка, ткнув пальцем за окно:

– Бассейн видишь? По нему сейчас танцуют солнечные феи, значит, приближается полдень.

Я метнулась к окошку рассматривать ориентиры. По бортику каменной чаши действительно водили хороводы крошечные мраморные девчушки. Только на часы подобная сцена никак не походила. И как по этой композиции ориентироваться?

– Привыкнешь, – бросила Шейлана, видимо догадавшись о причине моей растерянности.

– Но я читала внутренний распорядок академии, и там сказано, что часы есть в каждой комнате.

– Ну да. Окна-то есть везде, то есть возможность взглянуть на парковые часы имеется у каждого.

– А обычные механизмы в этом мире отсутствуют?

– У кого водятся деньги, могут себе позволить поясные часики. Есть магические часы в холле главного крыла академии. А для студентов сделали оригинальный и красивый вариант. Не переживай, освоишься, – отмахнулась Шейлана, ничуть не погасив мою тревогу.

Как я буду на лекции ходить? Ума не приложу.

Поинтересовалась я про незапертые двери столовой и запрет на посещение крыла для противоположного пола.

– Так магические преграды везде стоят: и в дверях столовой, и на других этажах переходов замка. Студенты могут ходить исключительно по учебной части, по административной и по своему крылу.

Также я спросила про молодых преподавателей, увиденных мной при поступлении.

– Чем сильнее маг, тем больше влияния он имеет на собственную внешность, – просветила Шейлана. – Многие этим пользуются, особенно женщины, формируя привлекательный образ. Ты тоже в будущем сможешь выглядеть молодой хоть до глубокой старости.

Последняя новость меня порадовала. Приятно не бояться возрастных изменений.

На первый этаж мы спускались вместе, но соседка шла на несколько шагов впереди, поэтому создавался вид, будто мы порознь. Коридоры буквально за сутки стали более оживленными, встречные девушки приветливо здоровались с Шейланой, меня же обходили по большой дуге, словно прокаженную.

А в холле нас ждало столпотворение, учиненное… Майком.