Текст книги "Отважные принцессы со всего света"

Принцесса бескрайних пустынь

Бесшумно, как пантера, принцесса Лейла аль– Акбар пробиралась по тёмным внутренним дворам Садового дворца. Она остановилась у крепкой лозы, оглянулась, убедившись, что за ней никто не следит. И, припав к мраморной стене, начала подниматься.

На парапете она остановилась и замерла, прислушиваясь. Одна нога её повисла над пропастью, другую занесла она над плитками Жасминовой террасы, мерцающей где-то далеко внизу. Шесть метров предстояло пролететь в прыжке, но Лейла не ведала страха. Она проделывала такое не десятки – сотни раз! Даже хвалилась, что может вскарабкаться по этим стенам с завязанными глазами, хотя до сих пор никто не отваживался на такое – даже Хишам, который притаился внизу и ждал от неё сигнала.

Как же хорошо было наверху!

Вот-вот предстояло ей исполнить обещанье – выполнить последнее, самое безумное задание Хишама и дать волю хаосу.

На какое-то мгновение она оказалась одна между звёздами и пустыней. За дворцовыми стенами, в дюнах, полыхающих под огнём полумесяца, лисица-фенек, за которой Лейла наблюдала вот уже несколько недель, вывела своих детёнышей на охоту. На дворцовых кухнях ужинали слуги, другие несли подносы с чаем и выпечкой как раз на Жасминовую террасу. Лошади, в том числе её Огонёк, фыркали в своих стойлах. А она, Лейла, была НАД этим всем! Не двенадцатилетняя девочка – бедовая замарашка, а настоящая королева, как и её мать, – хозяйка всего вокруг.

Девочка протянула руку. Если постараться, она могла бы… коснуться звезды!

Всколыхнулась виноградная лоза. Это означало, что Хишаму надоело ждать, и он поднимается к ней.

Лейла – королева песков и звёзд исчезла, на смену ей пришла другая Лейла – принцесса-озорница. Она улыбнулась Хишаму, когда тот присоединился к ней на парапете. Его тёмные глаза хитро блестели, как у неё.

– Готова? – прошептал он.

Лейла похлопала по матерчатой сумке на боку.

Сумка, как живая, извивалась в знак протеста.

Крыша террасы была открытой, укреплённой деревянными балками, по которым вилась плетистая роза, а растущий повсюду душистый жасмин создавал над террасой облако из цветов.

Иногда Лейла спала здесь в самый разгар лета, когда ночи были особенно тёплыми. Она просыпалась, когда сизый рассвет начинал розоветь над Западными горами. Эта была её любимая часть дворца, но теперь королева Рания заняла её под развлечения своих гостей. В тёплом мерцающем свете свечей гости усаживались за низкими столами, лакомились пирожными, пили чай и вели беседы.

Ох уж эти беседы! Бесконечные беседы…

Если бы Лейла была королевой, она не стала бы тратить время на болтовню. Её гости проводили бы время в скачках по песчаным дюнам, в соколиной охоте. А по вечерам пели бы свои песни, как поют кочевники пустыни. Лейла не уставала повторять, что, когда станет королевой, никому не будет скучно.

– Это говорит лишь о том, что ты ничего не смыслишь в королевском деле, – отвечала ей мама, когда была не слишком занята чтением бесконечных прошений или диктовкой приказов.

В этот вечер здесь собрались все короли пустынь. Кроме одного – и именно о нём здесь больше всего говорили. Обрывки этого разговора долетали до террасы.

– Азиз выступил… огромная армия… его цвета – золотой и чёрный – они повсюду… солдаты, все эти новые идеи, никакого уважения к традициям… нам надо позвать его на переговоры…

Последнее замечание, по-видимому, произнесла Рания. Лейла округлила глаза и кивнула Хишаму.

Лёгкие, как кошки, они поспешили по краю стены. Всё ещё в темноте, но уже освещаемые свечами из окон, они мягко спрыгнули назад к парапету и медленно поползли по брусьям, пока не оказались прямо над головами сидящих на террасе королей.

Хишам едва вскрикнул, когда шип от розы впился ему в большой палец. Лейла возмущённо взглянула на него.

Они затаили дыхание, но никто ничего не услышал.

Лейла неожиданно испугалась того, что намерена сделать. Мать сидела прямо под ней – единственная королева среди шести королей. Все они были облачены в белое, как принято в подобных случаях, но Лейле казалось, что Рания, в расшитой золотом накидке, плотно облегающей стан, выглядит ярче всех. Короли ожесточённо заспорили. Рания заставила их замолчать лёгким движением одного лишь пальца, увенчанного драгоценным кольцом. Лейла почувствовала прилив гордости за свою мать.

Но Хишам, растянувшись на открытой балке напротив неё, корчил рожицы. Вчера Лейла немного струсила, не желая по самые уши в грязи и иле переплывать озеро. Поэтому сейчас ей предстояло сохранить лицо. Она ползла, пока не оказалась прямо над тучным старым королём Амиром.

Жасминовый цветок сорвался с ветки и медленно приземлился в бокал королевы Рании.

«Пожалуйста, только не поднимай голову! Ну пожалуйста!» – взмолилась про себя Лейла.

Рания повернула голову…

– Я не согласна! – Все подпрыгнули, включая юных шпионов в беседке, когда король Омар шмякнул кулаком по столу. – Азизу доверять нельзя!

Внимание Рании тут же вернулось к гостям. Лейла глубоко вздохнула и осторожно сунула руку в тканую сумку на поясе…

Вообще-то, нелегко поймать мышь, даже если она сидит в сумке и не может оттуда сбежать. Дважды пальцы Лейлы сжимали маленькое пушистое тельце. И дважды оно выскальзывало. Потом мышь укусила её – и девочка еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. В конце концов она ухватила её, вытащила из сумки и… отпустила.

Даже в своих самых смелых мечтах Лейла и Хишам не могли вообразить, что произойдёт дальше!

Мышь ловко приземлилась на блестящую лысую голову короля Амира и, почуяв опасность, тут же спряталась в складках его одежды.

Амир взвизгнул и вскочил на ноги, качнув стол. Горячий чайник опрокинулся на колени короля Брюйе, который, вскричав от боли, тоже вскочил и поскользнулся на упавшем подносе с выпечкой. Дворцовый кот, привлечённый необычной суетой, выскочил из спасительной тени и бросился ловить мышь, когда та наконец выбралась из мантии Амира. В пылу охоты кот сбил с ног короля Сами, когда тот помогал Брюйе подняться на ноги. Всё это время Амир совсем не по-королевски прыгал с воплями: «Уберите это! Уберите скорее!»

А все остальные бегали, суетились и кричали:

– К оружию! К оружию! Азиз напал!

Едва живые от смеха, Лейла и Хишам отползали прочь…

Когда они добрались до парапета, осталось лишь довершить этот дерзкий план. Лейла запрокинула голову и открыла рот.

– Улу-лу-лу-лу-лу-лу-у-у-у!..

Это был боевой клич, о котором она узнала от Хишама. А тот, в свою очередь, узнал его от двоюродного брата, которому доводилось ходить в дальние походы и участвовать в настоящих войнах. Лейле нравилось, как от клича вибрирует все её тело – от горла до пальцев ног, – и она чувствует себя всё больше и выше. Она представляла, как стоит в стременах, а Огонёк галопом несётся по пустыне. Ветер треплет ей волосы, а солнечный луч сияет на острие её обнажённой сабли…

Какая она смелая! Какая прекрасная! Какая…

– Ага, попались!

Крепкие руки дворцового стражника подхватили девочку. Боевой клич превратился в сдавленный писк.

* * *

Принцесса, запертая в своей комнате, лежала на кровати и кипела от злости, слушая возмущённые слова матери:

– Когда же ты наконец поймёшь, что ты – принцесса, а не уличный сорванец… Вопишь, как дикарка… Это была очень важная встреча, мы собрались вовсе не для забавы, нам нужно было обсудить серьёзную опасность, угрожающую королевствам… Мне стыдно за тебя, Лейла, очень стыдно…

Во время всей суматохи на Жасминовой террасе лишь один человек не шелохнулся. Королева Рания никуда не бежала и ничего не кричала, не наступила на поднос и не опрокинула ни одного чайника. Королева лишь сузила глаза, заметив дрожащие тени, скользящие вдоль стропил, и молча кивнула стражникам.

Ничего нового. Это была такая же нотация, как и всегда, но в этот раз с участием шести королей. Они присутствовали. И что-то бормотали. И вот Рания озвучила свой последний наказ:

– Внимательно посмотри на себя в зеркало, юная леди. И определись, кем ты всё-таки хочешь быть.

У Лейлы не было времени смотреться в зеркала. В её комнате имелось лишь одно маленькое зеркальце на алой ленточке – подарок отца перед смертью… Она открыла его и вгляделась в своё отражение: грязное обветренное оцарапанное лицо, с ветками жасмина в волосах.

Мне стыдно за тебя.

Если бы мама хоть раз увидела её такой, как принцесса видит себя сама! Отчаянной, с саблей в руке, в седле, поднявшись в стременах, мчится она по пескам, её волосы развеваются на ветру… Неподвижной, притихшей среди серебристых теней, в ожидании лисы и её детенышей. Не каждый мог близко подобраться к фенеку, это очень пугливые зверьки, тут нужно огромное терпение. А Лейла умела быть терпеливой. Но не к тем вещам, которые требовала от неё мать, – урокам, расчёсыванию волос, беседам…

Девочка вновь посмотрела в зеркало. Оно как-то странно поблёскивало. Что такое? Как будто ничего не изменилось, кроме… Она подняла подбородок, откинула волосы, раздула ноздри – точно как Рания, когда отдаёт приказы.

Лейла унаследовала тёмные глаза отца, его улыбку и даже его ямочки на щеках. Но никогда прежде девочка не осознавала, как сильно похожа на мать! И не думала, что та когда-нибудь это замечала. А если и так, то какая ей разница… Девочка убрала зеркальце в карман плаща и спрыгнула с кровати.

Она высунулась из распахнутого окна. Казалось, ей слышится голос отца: «Однажды, малышка, мы отправимся вместе к Западным горам и будем любоваться оттуда рассветом. Тогда ты увидишь, как велик этот мир!»

О папа!..

О серебристая рябь песчаных дюн, бескрайняя пустыня и огромная луна! Огонёк нетерпеливо переступает в стойле, приветствуя её мягкими ударами копыт по песку. Лисица и лисята, розовеющий восход солнца… Что она здесь делает до сих пор?

Запертая дверь – это просто шутка. Сколько раз выскальзывала она из запертой комнаты, спускаясь из дворцового окна прямо в пустыню?

Лейла перегнулась через подоконник, прислушалась. Кругом было тихо: ни голосов, ни шагов. Ночью, как и прежде, все спят. Все. Кроме неё…

Один конец верёвки крепко привязан к кровати, другой выброшен из окна. Её ноги коснулись стены. Скользя по блестящим мраморным стенам, она то и дело натыкалась на заросли лимонов и гранатов. Вот тихо фыркнул Огонёк. Терпкий аромат его кожи, скрип кожаных подпруг, тихий стук копыт, скрип боковой двери, петли которой всегда нуждались в смазке, а затем…

Свобода!

Сперва короткая рысь, чтобы согреться, потом медленный галоп, затем быстрый галоп, и уже нет рядом ни дворца, ни королевы. Есть только принцесса и её лошадь, которые мчатся под звёздами к предгорьям Западных гор…

* * *

Лейла соскользнула со спины Огонька, поцеловала коня в нос и прильнула к его мокрой шее. Падающая звезда прочертила в небе яркий шлейф – принцесса зажмурилась, открыв глаза лишь когда загадала желание.

– Мы будем скакать и скакать, – прошептала она на ухо лошади. – И никогда не вернёмся. Поднимемся в горы, где весь мир зелёный, а потом поскачем к морю, где промчимся по краю волны. Мы станем знаменитыми, о нас будут слагать истории. Люди напишут о нас книги!

Огонёк фыркнул.

Пустыня была полна змей и скорпионов, здесь случались песчаные бури. Лейла и раньше тайком выбиралась в пустыню, но ни разу не уезжала так далеко. Она вздрогнула. Нет, не от страха и не от того, что, случись с ней что-нибудь, никто её не найдёт. Просто ей стало холодно. И она немного устала.

Девочка полезла в сумку за одеялом и флягой с водой. Обнаружив горсть миндаля, она поделилась с Огоньком. Её утешали мысли о тепле, еде и питье. Огонёк выбирал орехи из её рук. Он положил девочке голову на плечо. Она обняла его за шею, глядя на звёзды.

Однажды учитель сказал ей, что звёзды могут петь – в тот момент он ей почти понравился. Конечно, она ему не поверила. Но пока рядом нет Хишама, готового над ней посмеяться, можно было хотя бы попробовать… Чувствуя себя довольно глупо, она закрыла уши ладонями.

И замерла.

Она слышала пение!

Хотя станут ли звёзды петь человеческими голосами?

Или звёзды смеялись?..

С западной стороны ветер доносил до неё смех и музыку. Огонёк тоже навострил уши. А могут ли лошади слышать звёзды?

Лейла так не думала.

– Что ж, пойдём и проверим.

Девочка пробиралась в тени предгорий, ведя за собой Огонька. Пение слышалось всё громче. Она подошла к самому гребню горы и увидела мерцающие огни.

Это был лагерь, а в нём сотни людей. Над палатками развевались чёрные и золотые флаги – где, где она слышала об этом?.. Сидящие у костра мужчины пели. Лейла подалась вперёд, чтобы лучше их расслышать. И замерла, увидев мужчину, который вышел из палатки прямо на неё.

Он выглядел моложе остальных и был одет так же, как они: в чёрный плащ, свободные чёрные брюки, заправленные в сапоги. Но держался уверенно – так уверенно ведут себя только принцы.

Нет, не принцы – короли!

Король, воины которого несли чёрно-золотые знамена…

Король с солдатами… Он выступил в поход…

Король, которого не было в Садовом дворце!

Так быстро, как в ту ночь, Лейла не скакала никогда.

– Прости, меня, старина, – шептала она в ухо Огоньку, подстёгивая его, чтобы тот ещё быстрее нёс её домой. Быстроногий конёк сильно устал, но как будто понимал, что сейчас очень многое зависит от него. И ни разу не пытался замедлить ход. Он мчался сквозь холодную пустынную ночь, копыта его яростно били по песку. Оба – и лошадь, и всадник – были в поту.

В розовеющем рассветном сиянии показался Садовый дворец. Лейла поднялась в стременах, запрокинула голову и изо всех сил закричала:

– Улю-лю-лю-лю-лю-ю-ю!

* * *

Когда воины Азиза напали на Садовый дворец, его защитники были готовы к атаке. Битва была жестокой, но короткой. Рания, наблюдавшая её ход с Жасминовой террасы вместе с другими королями, увидела, что обе стороны достойны друг друга. Она понимала, что, если не вмешаться, сражение не остановится. И тогда погибнет слишком много людей. Потому направила к Азизу своего гонца.

День и ночь королева и короли вели переговоры. И всю следующую ночь, и весь день, и ещё много дней и ночей – до тех пор, пока не был наконец достигнут мир. Общими силами короли и королева приняли новый порядок. Он объединил смелые и прогрессивные идеи Азиза и сохранил древние традиции жителей пустыни.

При этом все понимали, что таким исходом обязаны принцессе Лейле. Принцессе-озорнице – королеве пустынь, которая мчалась быстрее ветра через ночные пески, чтобы предупредить об опасности королеву-мать.

Лейла подняла подбородок. И улыбнулась с королевским достоинством. Теперь и без зеркала стало ясно, что принцесса бескрайних пустынь действительно хочет быть королевой и непременно станет ею – когда придёт время.

Хорошо, что зеркало больше не понадобилось принцессе! Оно давным-давно выпало у неё из кармана. И лежало в песке, поблёскивая в свете звёзд. В ожидании, что кто-нибудь обязательно найдёт его.

Принцесса и совершенство

Высоко-высоко, на самой высокой из Централь– ных гор, красуется древний город Бамфу. Леса его уходят в облака, а далеко внизу сверкает море цвета сапфира, окаймлённое тёмными берегами. Своим процветанием город обязан реке, протекающей вдоль городских стен. По берегам её жители Бамфу разбили сады, где выращивали рис, батат – сладкий картофель, кофе, ягоды, дыни и бамию, из которой готовили вкусные овощные блюда.

Как гласит легенда, реку хранит лесной шаман – женщина, которой больше тысячи лет. Главная её обязанность – делать воду в реке чистой и вкусной, а ещё управлять течением, чтобы река не слишком пересыхала от жары и не слишком бурлила в сезон дождей. Но время от времени осадки слишком обильны, и река вырывается из своих берегов. Горожане ворчат, что хранительница реки всё проспала. Но выходит солнце, и ропот затихает.

Город Бамфу был построен из белого сияющего камня. На площадях его, покрытых опавшей листвой, расположилось много кафе, где горожане сидят за столиками и играют в карты. Воздух наполнен ароматами изысканных блюд, неспешными разговорами и приятной музыкой. На одной из самых больших площадей гудит оживлённый рынок, куда съезжаются торговцы из самых разных мест.

А на центральной площади высится прекрасный дворец, возведённый из того же камня, что и весь город. Вдоль стен с важным видом расхаживают павлины, а у золотых ворот несут свою вахту стражи в ярких мундирах.

Но во дворце всегда царит очень дружелюбная атмосфера. Старейшины города, забросив карты, любят порой посидеть на скамейках во внутреннем дворе и вспомнить старые деньки.

А в праздничные дни горожане большими семьями собираются здесь на пикники. И все дети, в том числе принцесса Абайом, бегают повсюду и веселятся. Все любят Абайом, потому что она никогда не задирает нос, легка в общении, щедра и весела. В прошлом году сильное наводнение затопило деревню маленькой девочки по имени Оде. С тех пор девочка ночует в спальне принцессы, и Абайом любит её как сестру.

Вот таким он был, этот город Бамфу. Процветающим, счастливым, добрым и гостеприимным.

Но только до тех пор, пока король не привёл домой новую королеву.

* * *

Абайом вместе с Оде сажали ромашки на городской клумбе, когда король вернулся во дворец со своей свитой. Принцесса скучала по отцу все долгие месяцы его отсутствия. Едва заслышав топот копыт, она бросилась ему навстречу вместе с Оде – прямо в грязной садовой одежде.

– Отец!

– Дочь!

Но что-то пошло не так. Вместо того чтобы, как обычно, подхватить девочку на руки и прижать к сердцу, отец повернулся и дрожащим от любви голосом, сказал: «Абайом, дочь моя, я хотел бы тебя кое с кем познакомить».

И бросился вперёд, чтобы помочь выбраться из колесницы какой-то даме.

Глаза Абайом расширились. Она никогда прежде не видела столь прекрасной и совершенно безупречной женщины.

Сияющая кожа, похожая на полированное чёрное дерево, глаза с золотым отливом в ореоле длинных ресниц. В медные косы, венчающие высокий лоб, вплетены капли застывшей бирюзы – в цвет шёлка её изящно расшитой одежды.

– Это твоя новая мать, – смущённо молвил король.

Абайом, не готовая к встрече с мачехой и тем более новой королевой – особенно такой яркой и великолепной, – замерла в оцепенении, с опозданием вспомнив, что следует поклониться.

– Боже мой, – сказала новая королева. – Какая же ты грязная. Пожалуйста, не подходи ко мне, пока не помоешься.

Оде поглядела на Абайом, словно говоря: «Ты серьёзно? Ты позволишь ей так с тобой разговаривать?» – с таким же удивлением Абайом смотрела на своего отца. Но король видел перед собой лишь одну королеву.

С этого дня всё изменилось.

* * *

В тот вечер, когда в город прибыла новая королева, на самой красивой террасе дворца был устроен торжественный пир. Стрекотали сверчки, а душистый табак наполнял ароматом тёплый ночной воздух. Они сидели на тканых подушках, ели пряный рис, подаваемый на банановых листьях с жареным соусом из баранины и перца. Гости постоянно чествовали короля с королевой и произносили тосты, поднимая бокалы, наполненные кокосовым соком.

А после обеда, когда кокосовые орехи раскололи ради вкусной мякоти, король попросил Оде спеть.

Оде слыла молчаливой, но петь очень любила. Её голос был нежным, как у соловья. Обычно она пела песни, которые помнила из жизни в родной деревне. Абайом особенно любила ту, где пелось о прекрасном уголке на краю леса – там шумел водопад, скрытый от глаз тёмно-зелёным лесом с одной стороны и отвесной скалой – с другой. Воды его ниспадали в озеро – настолько чистое, что поговаривали, будто шаман специально скрыл его от глаз человека.

Это была замечательная песня, но печальная – в ней пелось обо всём, что Оде потеряла навсегда. Когда она закончила, слушатели замерли в молчании, очарованные магией песни и мыслями о красоте и жестокости мира.

– Ну, что ж! – нарушила тишину новая королева. – Вижу, здесь мне предстоит много работы. Завтра я пошлю за настоящими, профессиональными музыкантами, а также за мебелью и посудой.

В недоумении все обернулись на короля, словно с вопросом: «Вы позволите ей так сделать?» Но король смотрел на новую жену с прежней любовью и гордостью. Абайом сверлила глазами королеву. Та ответила ей холодным взглядом. Девочка отвела глаза.

* * *

Сколько помнила себя принцесса, в сезон засухи утро начиналось для неё одинаково. Как только начинали петь первые птицы, она просыпалась и бежала на берег реки, протекающей за стенами дворца. Она любила поплавать с городскими детьми, прежде чем те пойдут в школу. Затем она спешила обратно во дворец, где на кухне ждал её сытный завтрак из сладкого манго и омлета. И наконец, она бежала наверх, чтобы одеться в свою самую удобную одежду и пойти на уроки со своим наставником. Тот позволял принцессе изучать именно то, что её интересовало. Как правило, это были истории о старых временах, о лесах и обитавших там диких существах.

На следующий день после приезда новой королевы Абайом, выбежав из своей комнаты, едва не столкнулась с бледной молодой женщиной в элегантном синем платье.

– Я личная служанка королевы, – представилась незнакомка. – Меня зовут мадемуазель Амели. Её Милость послала меня присматривать за вами.

– Присматривать за мной?

– Ну да. Вас надо искупать и одеть в подобающую одежду, – сообщила мадемуазель Амели.

Абайом терпеть не могла, когда её умывали и одевали по придворным правилам. И взвыла, когда её погрузили в ванну с обжигающей водой. Она взвизгивала от боли, когда ей выщипывали её густые брови, превращая их в тонкие ниточки. Она хныкала, когда ей стригли и пилили ногти. А когда ей стали натирать кожу пахучим лосьоном, принцессу чуть не стошнило. Но хуже всего пришлось, когда Амели принялась раздирать колтуны на её спутанных волосах – тут Абайом и вовсе заплакала. А потом в безмолвном ужасе наблюдала, как её волосы смазывают маслом и разделяют на десятки косичек, закреплённых розовыми и белыми бусинами – в цвет нового накрахмаленного платья.

Когда все мучения наконец закончились, мадемуазель Амели отвела Абайом к королеве, которая улыбнулась и протянула девушке маленькое зеркальце в золотой раме. Принцесса в ужасе смотрела на своё отражение.

– Это я? – выдохнула она.

Королева снова улыбнулась:

– Моя прекрасная новая дочь.

Тут же послали за королём.

– Ты ведь гордишься ею, любовь моя? – спросила королева.

Король мог бы сказать правду: принцессой Абайом он гордился всегда! Но вместо этого он произнёс:

– О да, любовь моя, ведь она так похожа на тебя.

Итак, Абайом получила одобрение королевы. Но сколько же она потеряла…

Она потеряла Маду – старшего садовника, который рассказывал ей о растениях, и няню Файолу, которая прежде пела ей на ночь колыбельные. Она потеряла Бабу и Бежи – поваров, которые хлопали её по рукам, когда она пыталась стащить пирожные. Хотя потом всё равно угощали её этими же пирожными. Они были её семьёй, и она их очень любила.

Но королева заявила, что принцесса не должна общаться со слугами.

И Абайом перестала с ними общаться.

Королева сказала:

– Принцессе не подобает слушать глупые истории о прошлом, о лесе и его диких обитателях. Образование принцессы – это очень серьёзное дело.

И Абайом не стала протестовать, когда её наставника уволили и заменили молодым человеком по имени месье Этьен. Тот бил её линейкой по пальцам, когда девочка путала даты войн и договоров.

Королева сказала:

– Принцессы не играют с безродными детьми и не плавают в реках.

Так Абайом лишилась своих друзей и любимого развлечения.

Однажды королева произнесла то, чего все боялись больше всего:

– Принцесса не должна жить в одной комнате с беспризорницей из леса.

Даже король попытался вступиться за дочь. Но королева была тверда, и Оде выдворили из дворца вместе с Маду и его семьёй. Абайом приняла и это, и всё остальное ради любви своего отца. И в следующий раз, увидев Оде, она отвернулась от стыда. А когда услышала, что Оде перестала петь, сжалась от боли.

В одинокие вечера, когда в замок наведывались гости, но королева не пускала принцессу пировать вместе с ними, Абайом в тоске смотрела в зеркало.

– Покажи мне, как я прекрасна, – говорила она, и зеркальце выполняло её просьбу.

Принцесса твердила себе, что её любят только до тех пор, пока она одета и причёсана.

Прошли месяцы. Запертая во дворце Абайом становилась всё элегантнее, в ней проснулись женственность и внутренний блеск. А за воротами дворца многое менялось. Каждый день всё больше и больше облаков поднималось над морем. Они цеплялись за лес и проливались дождями, которые вымывали озёра и каналы в тёмной земле, валили деревья и откалывали от скал огромные камни. Вода в каналах набирала силу и вливалась в реку. Река всё поднималась и поднималась, заливая берега, деревья и пастбища, и её было не остановить.

Горожане решили, что шаман в лесу, должно быть, крепко заснула. И сейчас разразится самое разрушительное наводнение из всех, что были известны жителям города Бамфу.

Огромное дерево обрушило мост, и река разрезала город на две части. Потоком воды унесло корову, больше её никто не видел. Смыло городской сад, и крестьянская семья, ухаживающая за ним, оказалась на грани гибели.

А потом исчезла Оде.

Главный садовник Маду пришёл во дворец, чтобы попросить стражников помочь в поисках девочки.

– Это ещё чего ради? – удивилась королева. – Нам что, есть до неё дело?

– Но послушай, любовь моя! – возмутился король.

– Если позволите, Ваше Величество, – пробормотал Маду. – Она для нас была как дочь, не только для нас – для всего города. Как сестра.

Он глядел на Абайом, которая чувствовала, как у неё горят щёки.

Оставшись одна в своей комнате, девушка достала зеркальце.

– Я красивая? – прошептала Абайом.

Зеркало показало ей девочку с тонкими изогнутыми бровями, идеальной кожей и безупречно заплетёнными волосами в разноцветных бусинах.

Абайом заплакала. Она плакала, пока лицо её не отекло и не распухло. Она снова взглянула в зеркало, увидев, какой стала непривлекательной. Но тут, к её изумлению, зеркальце замерцало.

Сначала девушка подумала, что это, наверное, какая-то игра света. Она отошла от окна.

Но зеркальце мерцало по-прежнему. Она прошла по комнате и села на старую кровать Оде. Мерцание превратилось в сплошное сияние. Не было больше зеркала, был лишь струящийся из него свет. Абайом растерянно заморгала. А когда взглянула на него вновь, свет исчез, и девочка увидела нечто другое.

Это был водопад. С одной стороны бурлящего потока высился густой тёмно-зелёный лес, с другой – голые отвесные скалы.

Принцесса вздрогнула. Моргнула. И вновь увидела в зеркале лишь своё отражение. Но это было уже неважно. Она точно знала, где искать Оде!

* * *

Абайом немедленно отправилась в путь. И никому не сказала, куда идёт. Девушка знала, что её непременно попытаются остановить, что точно сочтут её безумной, если она только расскажет им о зеркале. Те, кто занимался поисками пропавшей девочки, работали ниже по течению, предполагая, что Оде снесло сильным потоком. Абайом выскользнула из дворцовых садов прямо на берег реки и пошла вверх по течению. Всё оказалось сложнее, чем она себе представляла. Земля была скользкой от грязи, и идти пришлось очень осторожно – пробираясь через мусор и наносы от наводнения. Сначала принцесса потеряла одну туфлю, а затем и другую. Поскользнувшись, она упала в грязь. Убирая волосы с глаз, она испачкала лицо. Но продолжила идти.

Абайом поднималась всё выше и выше. Постепенно исчезли из виду сельские угодья и террасы на холмах. Зебры с интересом глядели ей вслед, фазаны испуганно хлопали крыльями – всё это осталось за спиной. Принцесса поднялась наконец на гору.

Комары сильно искусали ей руки и шею. Ветки и шипы разодрали одежду. У неё уже урчало в животе от голода, а пересохший язык распух во рту… Наконец, ближе к вечеру, девочка добралась до того самого горного леса. Издали доносился рёв водопада.

Она шла на шум воды сквозь деревья – их стволы были всё больше и больше, а стебли лозы всё толще – как рука взрослого человека. Она подошла ещё ближе, и водопад открылся её изумлённому взору. Он был прекрасен, как в песне, которую пела Оде: «пенный, гремящий каскад». Абайом смотрела на водопад как зачарованная.

Потом она подошла к воде. Протянула руку, раздумывая, каково это – быть в воде. Под водой. Быть водой… Она наклонялась всё ниже, пока брызги не окатили ей лицо: «Ой!» – принцесса ухватилась за виноградную лозу, чтобы не свалиться в озеро.

Проделки шамана? Так вот как ты охраняешь это чистейшее озеро!

Абайом отпрянула от воды. Попятилась. Оперлась спиной о скальный уступ. Это помогло ей отдышаться и прийти в себя.

Вдали завыл какой-то зверь…

Складное зеркальце висело у неё на шее. На ленточке. Она сняла его и раскрыла.

– Покажи мне Оде! – умоляла она, когда дикий зверь снова завыл.

Но на этот раз не было ни мерцания, ни видения. Зеркало отражало только её лицо, забрызганное глиной, всё в царапинах и укусах. А ещё – утёс позади неё… О!.. На утёсе был небольшой уступ. И на нём… В тени зарослей мелькнула нога человека. Скорее всего, женщины или ребёнка.

Абайом что есть силы побежала наверх. И увидела девочку, которая, свернувшись калачиком, неподвижно лежала на подстилке из листьев.

Когда Абайом поднялась на уступ, сердце её упало. Она опоздала. Опоздала! И Оде умерла совсем одна – там, где когда-то был смыт водой весь её мир. И в этом виновата она, Абайом, потому что ей было важнее угодить отцу и королеве, став прекрасной принцессой, чем позаботиться о подруге, которую она считала своей сестрой.

– Аби?..

Кто это? Может, дикие звери или призраки знают её, раз окликают по имени.

– Аби! Аби! Ты пришла!

Нет, это не призраки. Это Оде, которую Абайом в слезах заключает в объятия. Девочка не умерла. Она жива!

Проплывающие по небу облака будто лопнули, и с небес на землю снова полился дождь. Но подругам было всё равно. Их защищал уступ, укрытый с одной стороны скалой, с другой – лесом, и ливневые потоки не попадали в это природное укрытие. Девочки были здесь в полной безопасности.

Они остались в лесу на всю ночь, прижимаясь друг к другу, чтобы согреться. И хотя страшные звериные крики раздавались всё громче и ближе, им не было страшно вдвоём. Утром, когда взошло солнце и дождь прекратился, они спустились с горы. Всю дорогу девочки пели.

Когда показались первые дома, Абайом остановилась.

– Наверное, нам следует немного привести себя в порядок, – сказала она и потянулась к зеркальцу на шее.

Но зеркало пропало.

– Это совсем неважно, – сказала Оде. – Все и так любят тебя! И обрадуются тебе. Им неважно, как ты выглядишь. И всегда было так.

Абайом знала, что подруга права.

Весть о том, что Оде вернулась, и что принцесса Абайом спасла её, мгновенно разлетелась по затопленному городу. А когда девушки подошли к дворцовым воротам, за ними уже шествовала целая процессия счастливых горожан, которые пели и танцевали. И все говорили друг другу: «Вот она, настоящая принцесса города Бамфу!» – и Абайом соглашалась.