Текст книги "Речные заводи. Том 2"
Автор книги: Най-ань Ши
Жанр: Зарубежная старинная литература, Зарубежная литература
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 49 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
– Господин командующий, не браните нас. Вчера ночью мы хотели задержать вас в стане, но вы решительно отказались. И вот тогда я придумал план: найти воина, похожего на вас, переодеть его в ваши доспехи и шлем, дать ему вашего коня, вашу палицу и послать в Цинчжоу во главе разбойников в красных повязках и там учинить разгром. Янь Шунь и Ван Коротколапый тигр взяли с собой каждый по пятидесяти человек и тоже отправились туда на помощь. Все было подстроено так, будто вы вернулись забрать свою семью из города. Резня и пожары сделали невозможным ваше возвращение туда. А сейчас мы пришли к вам с повинной головой и готовы понести заслуженное наказание.
Услышав это, Цинь Мин почувствовал, как в груди его подымаются ярость и гнев. Он хотел уже вступить в смертельную схватку с Сун Цзяном и другими главарями, но, поразмыслив, рассудил, что, во-первых, само небо, очевидно, предопределило ему присоединиться к этим людям, во-вторых, что эти люди обошлись с ним весьма вежливо и почтительно и, наконец, что ему одному с ними не справиться. Поэтому он сдержал свой гнев и сказал:
– Друзья мои, хотя вы и с добрыми намерениями оставляли меня здесь, но принесли мне слишком много горя: я потерял жену и всю свою семью.
– Но если бы все сложилось не так, ведь вы ни за что не согласились бы остаться у нас, – ответил Сун Цзян. – Ваша жена погибла, но у Хуа Юна есть младшая сестра, очень умная и добродетельная девушка, и Хуа Юн с радостью отдаст ее вам в жены, чтобы возместить потерю, и даст за нею приданое. Что вы об этом думаете?
Цинь Мин, видя, с каким глубоким уважением и любовью относятся к нему эти люди, начал понемногу успокаиваться и наконец согласился. Затем все присутствующие решили, что главным среди них должен быть Сун Цзян.
После этого Цинь Мин, Хуа Юн и другие три начальника сели по старшинству. Был устроен торжественный пир. Все пили, ели и обсуждали план нападения на крепость Цинфын.
– Это дело не трудное, дорогие друзья, – сказал Цинь Мин. – Не стоит беспокоиться об этом. Хуан Синь мой подчиненный. Искусству владеть оружием научил его я. И, наконец, мы очень дружны с ним. Завтра я поеду к нему и попрошу открыть ворота крепости. Я постараюсь убедить его прийти сюда и присоединиться к нам. Мы возьмем сюда семью Хуа Юна, захватим подлую бабу – жену Лю Гао – и отомстим за все. Это будет моим подарком по случаю вступления к вам. Что вы на это скажете?
Очень довольный таким ответом, Сун Цзян сказал:
– Какое счастье услышать такое великолепное обещание из ваших уст, господин командующий!
После пира все пошли на отдых. На следующее утро, поднявшись рано, они позавтракали, и каждый облачился в свои боевые доспехи. Цинь Мин сел на коня, взял острую палицу, первым спустился с горы и, как ветер, полетел к крепости Цинфын.
Между тем Хуан Синь, прибыв в крепость, объявил себя ее начальником. Он проверил, сколько осталось солдат, приказал днем и ночью бдительно нести охрану и, не осмеливаясь выступить на борьбу с разбойниками, накрепко запер все ворота. Он то и дело высылал разведчиков и дозорных, однако помощь из Цинчжоу не приходила.
Но вот однажды ему доложили, что у стен крепости находится командующий Цинь Мин, что он приехал верхом один и требует, чтобы его впустили в город. Услышав это, Хуан Синь вскочил на своего коня и поскакал к городским воротам. Действительно, там ожидал одинокий всадник и никого больше с ним не было. Хуан Синь приказал открыть городские ворота, опустить подъемный мост и выехал навстречу командующему.
Подъехав к управлению, они сошли с коней, и Хуан Синь пригласил Цинь Мина войти. После совершения всех церемоний, Хуан Синь спросил:
– Почему вы, господин командующий, приехали сюда один?
И тогда Цинь Мин рассказал, как он потерял солдат.
– Сун Цзян из провинции Шаньдун, – сказал он, – тот, которого прозвали «Благодатным дождем», известный своей справедливостью и бескорыстием, является другом всех доблестных людей в Поднебесной, и нет никого, кто бы ни почитал его. Я видел его на горе Цинфын, и сегодня я тоже вступил в их горный стан. У тебя нет ни жены, ни детей, и я советую тебе послушаться меня, отправиться в стан и присоединиться к ним. Таким образом ты избежишь гнева начальника области.
– Если вы, милостивый господин, находитесь там, – ответил Хуан Синь, – то осмелюсь ли я отказаться следовать за вами? Но я не слышал, что Сун Цзян был там. Вы говорите, что «Благодатный дождь» Сун Гун-мин в стане разбойников? Как же он там очутился?
Цинь Мин засмеялся и сказал:
– Это тот самый Чжан-сань из Юньчэна, которого вы недавно выслали. Он не назвал свое настоящее имя из опасения, что всплывет его старое судебное дело, поэтому он назвался Чжан-санем.
Услышав это, Хуан Синь чуть не упал от удивления и воскликнул:
– Знай я, что это Сун Цзян, я освободил бы его там же по дороге. Но я и понятия не имел об этом и слышал все лишь со слов Лю Гао. Ведь я чуть было не лишил Сун Цзяна жизни.
Цинь Мин и Хуан Синь уже собирались покинуть управление, когда увидели солдата, пришедшего с донесением: «Два конных отряда появились с разных направлений. Они бьют в барабаны и гонги, издают военные кличи и идут к городу».
Услышав это, Цинь Мин и Хуан Синь вскочили на коней и отправились навстречу. Когда они приблизились к городским воротам, то увидели тучи пыли, которые подымались до неба и заслоняли солнце. Казалось, что воздух насыщен яростью боя.
Затмевая горячее солнце,
встали пыли густой облака,
И предчувствие грозного боя
охватило небесный простор.
Словно два разъяренных потока,
с двух сторон надвигались войска,
И четыре бесстрашных героя
устремились в сражение с гор.
Как Цинь Мин и Хуан Синь встретили противника, об этом вы узнаете из следующей главы.
Глава тридцать пятая
Каменный воин Ши Юн передает письмо в деревенском трактире. Хуа Юн в Ляншаньбо пускает стрелу в дикого гуся
Итак, выехав за ворота крепости, Цинь Мин и Хуан Синь увидели два отряда всадников, приближающихся с двух направлений. Один отряд возглавляли Сун Цзян и Хуа Юн, а другой – Янь Шунь и Ван Коротколапый тигр. В каждом отряде было полтораста человек. Хуан Синь приказал солдатам в крепости спустить подъемный мост и открыть ворота. Отряды разбойников вступили в крепость.
Отдав приказ не трогать ни жителей, ни солдат, Сун Цзян направился прямо в дом Лю Гао и вырезал его семью. Однако Ван Коротколапый тигр успел захватить жену Лю Гао. Подручные Вана вынесли из дома все имущество, золото, серебро, деньги и ценности и сложили в повозки. Угнали они и весь скот – лошадей, коров, овец. А Хуа Юн поехал к себе домой, собрал все добро, уложил в повозки и вывез из крепости жену, детей и младшую сестру. Своих слуг из местных жителей он отпустил по домам.
Забрав, что можно было, удальцы покинули крепость Цин-фын и вернулись в горный стан. Чжэн Тянь-шоу встретил их, и все вместе они пошли в Зал совещаний. Хуан Синь совершил церемонию приветствия и сел сбоку, ниже Хуа Юна. Сун Цзян приказал устроить семью Хуа Юна и разделить имущество Лю Гао между удальцами.
Жену Лю Гао Ван «Коротколапый тигр» спрятал у себя в комнате.
– А где жена Лю Гао? – вдруг спохватился Янь Шунь.
– Отныне она будет женой главаря лагеря, – ответил Ван Коротколапый тигр.
– Мы отдадим ее тебе, – сказал Янь Шунь,—но вели ей сейчас выйти. Мне надо сказать ей несколько слов.
– И я хочу расспросить ее кое о чем, – добавил Сун Цзян.
Ван Коротколапый тигр привел женщину в зал. Она вошла с плачем, умоляя о помиловании.
– Низкая ты женщина! – воскликнул Сун Цзян. – Я сделал тебе добро, отпустив с горы, ибо помнил о том, что ты жена императорского чиновника. А ты вот как отблагодарила меня! Что же можешь ты сказать в свое оправдание сейчас, когда тебя поймали?
– Да что разговаривать с этой распутной дрянью! – вскричал Янь Шунь. Вскочив на ноги, он выхватил меч и одним ударом рассек женщину надвое.
Тут Ван Коротколапый тигр впал в ярость и, вырвав у кого-то меч, хотел насмерть схватиться с Янь Шунем. Тогда все вскочили со своих мест, а Сун Цзян стал уговаривать Вана:
– Янь Шунь правильно поступил, убив эту женщину. Ты сам подумай, брат, ведь я приложил все усилия, чтобы спасти ее и отпустил с горы, не желая нарушать их семейного счастья. А она не только забыла об этом, но еще и подстрекала мужа причинить мне зло. Дорогой брат! Рано или поздно ты поплатился бы за то, что оставил ее у себя. Погоди, я найду для тебя хорошую женщину, и ты будешь счастлив.
– Верно, – поддержал Янь Шунь Сун Цзяна, – не убей я ее, она принесла бы нам только беду.
Но на все уговоры Ван Коротколапый тигр молчал, не проронив ни единого слова. Наконец Янь Шунь распорядился унести мертвую женщину. Кровь вытерли и занялись подготовкой к пиру в честь победы.
На следующий день Хуа Юн выдал свою сестру замуж за Цинь Мина. Сун Цзян и Хуан Синь были посажеными, а Янь Шунь, Ван Коротколапый тигр и Чжэн Тянь-шоу – сватами.
Сун Цзян и Янь Шунь приготовили положенные свадебные подарки. Пять дней длился пир.
Спустя несколько дней дозорные прибыли на гору с донесением. Оказалось, что My Юн, начальник области Цинчжоу, послал донесение советнику императора о том, что Хуа Юн, Цинь Мин и Хуан Синь перешли на сторону разбойников, и предлагал послать против них карательное войско.
– Услышав об этом, главари стали держать совет.
– Наш стан невелик, долго здесь не продержаться. Если придет большое войско и окружит нас со всех сторон, разве сможем мы противостоять ему?
– У меня есть предложение, – сказал Сун Цзян, – но я не знаю, согласитесь ли вы с ним.
– Мы рады выслушать ваши мудрые указания, – отвечали остальные.
– К югу отсюда, – сказал Сун Цзян, – на расстоянии восьмисот ли, есть одно место, которое называется Ляншаньбо. В центре его расположены город Ваньцзычэн и озеро Ляоэрва. Чао Гай собрал там около пяти тысяч молодцов и господствует над всем водным пространством. Правительственные войска не смеют и носа туда сунуть. Почему бы нам не собрать наш отряд и не присоединиться к Чао Гаю?
– Это было бы очень хорошо, – заметил Цинь Мин. – Но где взять человека, который замолвил бы за нас словечко? Ведь неизвестно еще, захотят ли там принять нас.
Сун Цзян рассмеялся и рассказал, как Чао Гай с приятелями захватили подарки ко дню рождения сановника, как Лю Тан пришел к нему с письмом и золотом в знак благодарности, как он, Сун Цзян, убил Янь По-си, а потом бежал и присоединился к вольному люду.
Выслушав все это, Цинь Мин остался очень доволен и сказал:
– Если вы, дорогой брат, так облагодетельствовали их и пользуетесь их доверием, то нам нечего медлить. Давайте побыстрее собираться и отправляться туда.
В тот же день они договорились окончательно. Все свое добро – золото, серебро, одежду и другие вещи, а также всех женщин и детей они решили отправить на десяти повозках. В отряде было шестьсот добрых коней. Людям, которые не захотели отправиться с ними, выдали немного серебра и разрешили уйти с горы искать себе новое пристанище, а тех, кто выразил желание ехать, зачислили в отряд воинов, которых привел Цинь Мин. Всего набралось около пятисот человек.
Сун Цзян приказал отряду разделиться на три группы. В дороге их должны были принимать за карательные войска, которые направляются в Ляншаньбо для борьбы с разбойниками. Когда все было готово и повозки нагружены, стан подожгли и сровняли с землей, а затем тремя группами стали спускаться с горы.
Впереди ехали Сун Цзян и Хуа Юн. Их отряд насчитывал человек пятьдесят. Около сорока всадников охраняли повозки с женщинами, детьми и имуществом. Вторая группа, во главе с Цинь Мином и Хуан Синем, имела около ста лошадей и несколько повозок. Позади следовали Янь Шунь, Ван Коротколапый тигр и Чжэн Тянь-шоу. Они вели за собой около двух сотен людей и полсотни лошадей. Так они покинули гору Цинфын и направились в Ляншаньбо. Знамена отряда возвещали о том, что это идут правительственные войска, посланные на поимку разбойников; поэтому никто из встречных не осмеливался остановить их.
Прошло дней пять или семь, и Цинчжоу остался далеко позади.
Но продолжим наш рассказ. Сун Цзян и Хуа Юн ехали впереди отряда, за ними следовали повозки с женщинами и детьми. Вторая группа находилась на расстоянии почти двадцати ли от них. Наконец они подъехали к месту, которое называлось «Гора Близнецов». Там, между двумя высокими, одинаковой формы горами, проходила большая широкая дорога. Вдруг с горы донеслись удары барабана и гонга.
– Это разбойники, – сказал Хуа Юн. Он прикрепил свое оружие к седлу и вынул лук и стрелы.
Приготовив все, он вложил лук в чехол и велел одному из верховых поторопить обе группы, следовавшие сзади, а затем распорядился собрать людей и лошадей и повозки и остановиться. Затем Сун Цзян и Хуа Юн с двадцатью молодцами поехали вперед на разведку. Миновав пол-ли, они увидели у подножья горы отряд всадников. Человек сто, одетых с головы до ног во все красное, окружали молодого статного воина, также одетого в красные одежды, державшего наперевес копье.
Статный воин громко кричал:
– Сегодня я померяюсь с тобой силами и посмотрим, кто победит!
Тут из-за перевала с противоположной стороны показалось еще человек сто всадников, но в белых одеждах. Отряд возглавлял статный молодец, также одетый во все белое. Он сжимал в руке резное копье. С одной стороны развевались красные знамена, с другой – белые. Оглушительно забили барабаны, сотрясая саму землю.
Оба воина хранили молчание. Затем, взяв копья на изготовку, они пришпорили коней и ринулись навстречу друг другу. На широкой дороге начался поединок. Воины схватывались уже более тридцати раз, но все еще нельзя было сказать, на чьей стороне перевес. Хуа Юн и Сун Цзян, сидя на лошадях, наблюдали за ними , издавая невольно возгласы одобрения. Хуа Юн, наблюдая за сражающимися, подъезжал все ближе и ближе, чтобы лучше видеть. Между тем противники, увлеченные боем, не заметили, что приблизились к отвесному берегу горного потока. У одного к пике был прикреплен хвост барса, у другого – пучок разноцветных блестящих лент. Во время стычки хвост барса запутался в лентах, и оба копья сцепились так, что невозможно было их оторвать друг от друга.
Тогда Хуа Юн осадил лошадь, левой рукой достал из чехла свой летающий лук, а правую опустил в колчан. Он положил стрелу на тетиву, натянул лук до отказа и прицелился в узел, где сцепились концы копий. Стрела попала прямо в цель, рассекла узел, и копья разъединились.
Более двухсот человек в один голос издали крик восторга; воины прекратили бой и, пришпорив коней, подскакали к Сун Цзяну и Хуа Юну. Сидя на лошадях, они почтительно поклонились и, приветствуя новоприбывших, сказали:
– Умоляем вас назвать славное имя того, кто пустил эту чудесную стрелу.
Хуа Юн, не слезая с лошади, отвечал:
– Этот человек – благородный брат мой – писарь чэнского уездного управления, шаньдунский Сун Цзян, по прозвищу Благодатный дождь. А я – Хуа Юн, начальник крепости Цинфын.
Услышав эти имена, оба воина прикрепили свое оружие к седлам и, сойдя с лошадей, пали ниц, склонив голову до самой земли. Совершая поклоны, они говорили:
– Мы давно слышали о ваших славных именах.
Сун Цзян и Хуа Юн также спешились и, поднимая их, сказали:
– Мы тоже хотели бы узнать благородные фамилии и имена обоих воинов.
Тогда тот, который был одет в красную одежду, ответил:
– Фамилия моя Люй, имя Фан. Я уроженец Таньчжоу. Мне всегда нравилось изучать приемы боя полководца Люй Бу, и я научился владеть пикой. За это меня прозвали «Младший полководец» Люй Фан. Я торговал лекарствами, но приехав в Шаньдун, потерял все свое состояние и не мог возвратиться домой. Пришлось мне пока обосноваться здесь, на Горе Близнецов, и заняться разбоем. Но вот недавно сюда пришел другой воин и хотел захватить мой стан. Я предложил ему поделить эти горы, но он отказался. Теперь мы приезжаем сюда каждый день и сражаемся друг с другом. Кто же мог думать, что нам посчастливится сегодня увидеть ваши благородные лица.
Тогда Сун Цзян спросил, как зовут воина в белой одежде, и тот ответил:
– Фамилия моя Го, имя Шэн. Моя родина уезд Цзялин, области Сычуань. Я торговал ртутью. Однажды на реке Хуанхэ мы попали в бурю, лодка наша перевернулась, и я не смог вернуться домой. Еще будучи в Цзялине, я под руководством командира местного отряда Чжана научился некоторым приемам владения пикой. Мне пришлось долго упражняться, чтобы владеть этим оружием легко и свободно. За мое искусство люди прозвали меня «Жэнь Гуй» в честь знаменитого мастера, человека, который прославился своим умением владеть пикой. От вольного люда я узнал, что на Горе Близнецов обосновался удалец, который тоже владеет этим оружием. Тогда я решил прийти сюда и помериться с ним силами. Теперь мы боремся с ним изо дня в день. Прошло уже больше десяти дней, но до сих пор так и неизвестно, кто из нас выйдет победителем. Вот уж не думали мы, что сегодня само небо пошлет нам такое счастье встретить вас.
Сун Цзян рассказал им обо всем, что произошло, и сказал:
– Раз уж нам посчастливилось встретиться друг с другом, разрешите помирить вас, друзья мои. Что вы на это скажете?
Оба воина остались очень довольны и охотно согласились жить в мире. К этому времени подошли остальные отряды, и воины познакомились друг с другом. Люй Фан пригласил всех подняться на гору и велел зарезать для угощения коров и лошадей. А на следующий день Го Шэн тоже приготовил угощение: мясо и вино. После этого Сун Цзян предложил обоим воинам отправиться вместе с ними в Ляншаньбо и там объединиться с отрядом Чао Гая. Люй Фан и Го Шэн с радостью согласились на это предложение.
Они подсчитали своих людей и лошадей, собрали имущество и уже готовы были выступить, когда Сун Цзян сказал:
– Подождите. Мы не так должны идти. Если мы двинемся в Ляншаньбо с отрядом в пятьсот человек, то разведчики Чао Гая сообщат об этом в стан. А когда станет известно о том, что к Ляншаньбо идут войска, там, пожалуй, действительно подумают, что мы – каратели. И тут уже шутки плохи. Лучше мы с Янь Шунем поедем вперед и предупредим их о нашем приходе, а вы следуйте за нами, как прежде, тремя группами.
– Вы очень прозорливы, дорогой брат, – сказали Хуа Юн и Цинь Мин. – Действительно, мы должны следовать раздельно, друг за другом. Вы, брат, поезжайте впереди нас на расстоянии в половину дня, а мы выедем позже и будем присматривать за отрядом.
Мы не будем больше рассказывать здесь о том, как отряды отправились с Горы Близнецов, а расскажем лишь о Сун Цзяне и Янь Шуне, которые верхом на конях, захватив с собой человек десять, поехали в разбойничий стан Ляншаньбо. Они ехали целых два дня и на третий в полдень увидели в стороне от дороги большой трактир. Взглянув на него, Сун Цзян сказал:
– Ну, молодцы, вы, наверно, устали с дороги. Давайте поедим и выпьем здесь, а потом поедем дальше.
Сун Цзян и Янь Шунь спешились и пошли в трактир, приказав людям рассупонить лошадей и идти следом. В трактире было три больших стола и несколько маленьких. За одним из больших столов Сун Цзян увидел человека в куртке из черного шелка, подпоясанного белым поясом. Голова его была повязана косынкой углом вперед в виде свиного рыла. Сзади косынка была закреплена двумя медными тайюаньскими цепочками, которых и за золото не купишь. Ноги в матерчатых обмотках и пеньковых туфлях с восемью завязками. К столу был прислонен короткий посох, а на другой стороне стола лежал узел. Ростом человек этот был больше восьми чи. На его желтом костистом лице выделялись блестящие глаза. Ни бороды, ни усов у него не было. Сун Цзян подозвал слугу и сказал:
– Со мной много людей. Мы оба сядем в глубине комнаты, а ты попроси этого гостя пересесть за другой стол, чтобы моим товарищам было где расположиться выпить и закусить.
– Слушаюсь, – ответил слуга.
– Принеси сюда вина и большие чашки. Налей каждому из наших товарищей по три чашки, а если есть мясо, неси и его. Сначала пускай все поедят, а потом налей вина и нам.
После этого Сун Цзян и Янь Шунь прошли в глубину комнаты. В это время в трактир вошли остальные. Увидев их, слуга подошел к гостю, который походил на странника и, обращаясь к нему, сказал:
– Простите за беспокойство, господин служивый, но прошу вас, освободите этот большой стол для людей, сопровождающих тех двух командиров, которые сидят в глубине комнаты.
Человек выругал слугу за то, что тот назвал его служивым, и сердито сказал:
– Тут важно, кто пришел раньше. Да и с какой стати должен я менять свое место ради подчиненных каких-то командиров? Никуда я не пересяду. Услышав это, Янь Шунь сказал Сун Цзяну:
– Посмотри, как невежливо он ведет себя.
– Оставь его в покое, вот и все, – ответил Сун Цзян. – Или ты хочешь быть похожим на него?
Тут они заметили, что гость обернулся и взглянул на них с суровой усмешкой. Слуга, извиняясь, продолжал:
– Господин служивый, вы уж войдите в мое положение. Пересядьте, пожалуйста, за другой стол. Не все ли вам равно?
Тут незнакомец пришел в ярость и, стукнув кулаком по столу, закричал:
– Ах ты, болван! Что ты ко мне пристаешь, дьявол тебя побери! Да если бы даже сам император этого захотел, и то я не пересел бы. Попробуй еще поговори у меня! Отведаешь тогда моих кулаков!
– Да ведь я же ничего не сказал! – оправдывался слуга.
– Посмел бы ты сказать мне что-нибудь! – рявкнул незнакомец. Тут Янь Шунь не выдержал.
– Эй, парень! – крикнул он. – Почему ты безобразничаешь?.. Не хочешь пересесть – и не надо. Зачем же человека запугивать?..
Тогда незнакомец вскочил, схватил свой короткий посох и сказал:
– Я ругал его, а тебе что за дело? На земле существуют лишь два человека, которым я готов уступить, а все остальные для меня все равно что глина под ногами.
Тут Янь Шунь совсем разозлился. Он схватил скамейку и хотел уже было броситься в драку, но Сун Цзян, уловивший в речи незнакомца какой-то намек, встал между ними и начал их успокаивать:
– Прошу вас, не ссорьтесь. Хотел бы я знать, каких это двух человек в целом свете вы уважаете?
– Если я назову их, вы сдохнете от ужаса, – ответил незнакомец.
– Все же мне хотелось бы знать замечательные имена этих людей, – сказал Сун Цзян.
– Один из них потомок императора прежней династии, – ответил человек. – Имя его – Чай Цзинь, по прозвищу Маленький вихрь.
Сун Цзян в душе согласился с ним и снова спросил:
– А кто же другой?
– А другой еще замечательнее. Он писарь из Юньчэна, родом из Шаньдуна, зовут его Сун Цзян, по прозвищу Благодатный дождь.
Сун Цзян взглянул на Янь Шуня и чуть заметно улыбнулся; Янь Шунь поставил скамейку на место, а незнакомец продолжал говорить:
– За исключением этих двух человек я не испугаюсь никого, даже самого императора великих Сунов.
– Постойте, – сказал Сун Цзян. – У меня есть к вам вопрос, ибо я знаю тех людей, которых вы упомянули. Где вы с ними встречались?
– Если вы знаете их, мне вас обманывать не следует, – отвечал тот. – Три года тому назад я прожил в поместье господина Чай Цзиня более четырех месяцев. А вот с Сун Цзяном мне встречаться не приходилось.
– А хотелось бы вам познакомиться с этим темнолицым парнем? – спросил Сун Цзян.
– Да, я сейчас как раз иду разыскивать его.
– А кто вас просил об этом? – снова спросил Сун Цзян.
– Его брат Сун Цин Железный веер, – ответил незнакомец. – Он дал мне письмо и попросил разыскать его.
Сун Цзян очень обрадовался, подошел к гостю и сказал:
– Если судьбой нам предназначено встретиться, то мы должны встретиться, даже если нас разделяют тысячи ли. Если же нам встретиться не суждено, даже столкнувшись лицом к лицу, мы пройдем мимо друг друга. Я не кто иной, как тот самый Сун Цзян.
Человек изумленно взглянул на него, а затем отвесил поклоны и сказал:
– Поистине само небо привело меня к вам, уважаемый брат. А я чуть было не прошел мимо, даже не подозревая, что это вы. Напрасно только сходил бы в поместье старого господина Куна.
Тогда Сун Цзян отвел человека в глубь комнаты и спросил:
– Все ли благополучно у меня дома?
– Прошу вас, старший брат мой, выслушать меня, – сказал человек. – Фамилия моя Ши, имя Юн, я уроженец Даминфу. Играя в азартные игры, я добывал себе на пропитание. Жители нашей деревни дали мне кличку Каменный воин. Однажды во время игры я ударом кулака убил человека, и мне пришлось бежать в поместье господина Чай Цзиня, мой уважаемый брат. Поэтому я нарочно отправился в Юньчэн, чтобы повидаться с вами. Но там я узнал, что вы уехали по какому-то делу. Когда при встрече с вашим братом я заговорил о Чай Цзине, он мне сказал, что вы, уважаемый друг, не там, а в поместье старого господина Куна, на горе Белого тигра. Я решил во что бы то ни стало повидать вас, уважаемый друг. Ваш брат написал это письмо и, передавая его мне, чтобы я снес его в поместье Куна, сказал: «Если ты встретишь моего брата, скажи ему, чтобы он поскорее возвращался домой».
При этих словах в сердце Сун Цзяна закралась тревога, и он спросил:
– Сколько дней вы прожили в нашей усадьбе? Вы видели моего отца?
– Я провел там всего одну ночь, а потом ушел. Старого господина я не видел, – сказал Ши Юн.
Сун Цзян рассказал Ши Юну о разбойничьем стане в Ляншаньбо, и тот сказал:
– Когда я ушел из поместья сановника Чай Цзиня, то повсюду слышал от вольного люда о вашем славном имени, мой уважаемый брат. Все говорили о том, что вы бескорыстный и справедливый человек, помогаете всем угнетенным, всем, кого притесняют. Если вы, уважаемый друг, решили сейчас отправиться в этот лагерь, то должны взять и меня с собой.
– Стоит ли об этом говорить? – ответил Сун Цзян. – Что значит для нас еще один человек? А пока что познакомьтесь с Янь Шунем. – И, обращаясь к слуге, он крикнул:
– Подойди сюда и налей нам вина.
Когда они выпили по три чашки вина, Ши Юн вынул из узла письмо и передал его Сун Цзяну. Конверт был запечатан кое-как, на нем не было обычных иероглифов, выражающих пожелание счастья и мира. Сун Цзяна охватило беспокойство. Он поспешно разорвал конверт и дочитал до середины. Вторая половина письма гласила:
«В десятый день первой луны этого года наш отец заболел и умер. Гроб с его телом еще дома, и мы ждем тебя, дорогой брат, чтобы похоронить его. С большим нетерпением ждем твоего скорейшего возвращения. Не задерживайся. С кровавыми слезами написал это письмо твой младший брат Сун Цин».
Кончив читать, Сун Цзян застонал от отчаяния:
– О, горе! Горе!
И уже не помня ничего, принялся колотить себя в грудь кулаком.
– Своенравный и негодный я сын! – ругал он себя. – Какое преступление я совершил! Мой старый отец умер, а я не выполнил сыновнего долга. Чем же я лучше дикого зверя?
Он бился головой о стену и громко плакал.
Янь Шунь и Ши Юн обняли его, и Сун Цзян рыдал до тех пор, пока не потерял сознания. Прошло много времени, прежде чем он пришел в себя.
– Дорогой брат, не надо так расстраиваться, – говорили Янь Шунь и Ши Юн, успокаивая его.
– Не сочтите меня человеком легкомысленным и бесчувственным, – сказал Сун Цзян, обращаясь к Янь Шуню. – Я всегда думал о своем добром отце. Сейчас его нет больше в живых, и я должен сегодня же ночью вернуться домой. А вы, дорогие братья, как-нибудь сами доберетесь до горного стана.
– Уважаемый друг, – стал уговаривать его Янь Шунь, – вашего отца нет больше в живых. Если вы и вернетесь домой, то все равно не увидите его. Под небесами нет таких родителей, которые бы не умирали. Поэтому смягчи свое сердце и веди нас, твоих братьев, вперед. А потом мы все вместе вернемся на похороны. Еще не будет поздно. В древности говорили: «Когда у змеи нет головы, она не может двигаться». Разве согласятся главари Ляншаньбо принять нас к себе, если вы нас не поведете?
– Предположим, что я поведу вас в стан. Но сколько дней тогда я потеряю! Поистине я никак не могу этого сделать. Я дам вам письмо, где подробно все изложу, а вы возьмете с собой Ши Юна и пойдете в стан. Дождитесь тех, кто идет позади, чтобы прибыть туда всем вместе. Если бы я сегодня не узнал, что отец мой умер, тогда и разговаривать было бы не о чем. Но раз само небо пожелало, чтобы я узнал об этом, то каждый день будет для меня подобен году, и нигде не будет мне покоя. Я не возьму с собой ни одного человека, не надо мне и коня. Я пойду один, не останавливаясь ни днем, ни ночью.
Разве могли Янь Шунь и Ши Юн остановить его? Сун Цзян попросил слугу принести ему кисточку, тушь и лист бумаги и, плача, написал письмо, еще и еще раз повторяя свои указания и наставления о том, что еще следовало сделать. На конверте он написал, что не запечатывает его, и отдал Янь Шуню. Потом он снял с Ши Юна туфли на восьми завязках и надел их, взял немного серебра и заткнул за пояс кинжал. Кроме того, он взял короткий посох Ши Юна. Сун Цзян не притронулся ни к пище, ни к вину. Он уже выходил из ворот, когда Янь Шунь сказал ему:
– Дорогой брат, вы бы подождали Хуа Юна и Цинь Мина, повидались бы с ними перед уходом. Успеете еще отправиться в путь.
– Нет, я не буду ждать, – сказал Сун Цзян. – С моим письмом вы не встретите никаких затруднений. Ши Юн, брат мой, расскажи в Ляншаньбо обо всем. Поговори с ними от моего имени. Пусть извинят меня за то, что из-за смерти отца я должен был спешно вернуться домой.
Сун Цзяну хотелось в одно мгновение достигнуть своего дома, и он пошел так быстро, словно летел на крыльях.
Теперь вернемся к Янь Шуню и Ши Юну. Они выпили еще немного вина, поели печенья и, расплатившись, повели отряд дальше. Отъехав от трактира на пять ли, они увидели большой постоялый двор. Там они остановились и стали ждать подхода остальных групп. Утром следующего дня прибыли все. Янь Шунь и Ши Юн рассказали главарям о том, что Сун Цзян спешно вернулся домой на похороны своего отца. Тогда все стали упрекать Янь Шуня:
– Почему же ты не задержал его немного?
– Услыхав, что отец его умер, Сун Цзян готов был покончить с собой, – вступился за Янь Шуня Ши Юн. – Как же можно было задержать его? Он бы улетел, если бы мог. Он написал очень подробное письмо, дал его нам и сказал, чтобы мы шли дальше. Когда в Ляншаньбо прочтут это письмо, никаких препятствий чинить нам не будут.
Прочитав письмо, Хуа Юн и Цинь Мин сказали:
– Мы сейчас в очень тяжелом положении. Вперед идти трудно, но возвращение невозможно. Мы не можем идти обратно, расходиться нам тоже не следует. Остается лишь одно – идти вперед. Положим письмо в конверт и пойдем в горы. Если в Ляншаньбо не захотят нас принимать, придется придумать что-нибудь другое.
И вот девять удальцов, ведя за собой около пятисот человек и лошадей, двинулись потихоньку в направлении Ляншаньбо и стали искать дорогу, ведущую на гору. Дорогу они нашли, и тут вдруг услышали звуки барабанов и гонгов, доносившиеся из зарослей камыша над водой. Впереди по склонам гор повсюду развевались знамена всех цветов, а на озере показались две быстроходные лодки.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?