Текст книги "Русская философия. Анализ истории. том Второй"

Итак, мы выявили некоторую схему-замысел о человеке, увидели некоторую идею о нём. Теперь остаётся разглядеть то, как оная реализуется в реальности. Или как природа человека рождает свои образ и подобие в истории человечества.

1.2.Критерии познания.

Чтобы вести исследования, во-первых, вновь для начала следует сказать о самом научном анализе, о том, что данный фундамент изначально может нести нам Истину лишь в границах возможностей, свойственных специфическому естеству самого набора инструментов для выражения Истины. Каким является образ нашего познания свидетельствует Библия в Книге Бытие. Каждый принимает тот стиль и набор критериев мышления, коим обладает его собеседник. Первый Адам когда общался с Богом, то имел устойчивое мировосприятия и критерии понимания окружающей Вселенной. Но вот он обращает свой взор на змея:

14 И сказал Господь Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей;

То есть теперь образ мировосприятия или способ познания мира имеет выражение того же Единого, как и при общении с Богом, но только теперь это единство воспринимается через призму причинно-следственного механизма. То есть образ змея, которому дано ходить только на чреве. Иными словами, рожденному ползать летать не дано, ибо при этом теряется связь логического суждения – перескоков не должно быть. Если созерцая Бога, мы понимаем, что мир держится чудом любви Его, то созерцая тот же мир опосредовано пораженного грехом мировосприятия разума эти перескоки исключены, нет никакого чуда – везде причинно-следственный механизм, к которому надо относится с особой кропотливой нежностью, дабы не порвать связующую нить суждений от одного к следующему, от начала до конца. Ведь в этом случае логическое утверждение перестает быть истинным. Также жизнь, поражённая грехом в земных условиях несет в себе это значимое для полноты звено беспрерывности, неразрывности формы во всех звеньях целого, замкнутой в себе полноты, связующей во едино начало с концом нити последовательности, и подчинена именно этому закону бытия каждая микрона Вселенной. Ибо, когда нарушается эта неустойчивая связь, то утрачивается жизненное единство, явленное как цельность. Вне единства жизнь невозможна, а потому даже из-за малейшего разрушения оной утрачивается подобие Солнцу в единстве и тем заканчивается земная жизнь. Наше рациональное знание «может распространяться лишь на столько, насколько ему позволяет размышление о чувственно воспринимаемых вещах». И при этом «когда мы разумеем нечто о нетелесных вещах, мы вынуждены обращаться к образам тел». (Фома Аквинский, 1224-1274)

Так как всякое утверждение несёт в себе лишь описательные функции, то нам ясно одно, что всякое описание окружающей реальности остается лишь описанием, то есть может претендовать лишь на отдалённую схожесть с ней и, из-за несовершенства языка, полнотой никогда не обладает. То есть логика адекватно функционирует в границах своих возможностей – и только в них. Более того, логика, как инструмент и понятийный язык, используемый в описаниях Божьего мира, ограничена возможностью и работает только в критериях свойства конкретности: да или нет. Точнее, способна сказать лишь одно в какой области определения находится та или иная реальность или явление, но в более глубинных законах самой же реальности, в причинах её бытия оная бессильна. Это можно сравнить с театром теней, за пределами которых сокрыта многогранная и многоплановая реальность клокочущей жизни. Ведь изображение падающей тенью от кисти рук и сама природа рук, от которых падает тень различны между собой по природе абсолютно. Но в то же время тень свидетельствует о том, что кисть руки присутствует в реальности и вот её некоторые свойства – вот о каком свидетельстве идёт речь опосредовано логических конструкций. Всякое иное познание мира, в отличие от логики, работает не только в этом ракурсе (да или нет), оное как бы более дипломатично, если так можно выразиться. То есть граница между «да» и «нет» расплывчатая, более насыщенная разными более глубинными оттенками и контрастами между «да» и «нет». Во-вторых, какова природа мышления? Где может быть её область функциональных возможностей?

Что такое познание? Познать суть вещей – это означает овладеть ими. Миром владеет Бог, тогда познание – это попытка найти причину события, явления или вещи. То есть получается, что познание – это единение с Богом в данной специфике Его проявления. Найти Божественное во Вселенной – значит овладеть событием или явлением. Чем сильнее приобщение к Богу, тем лучше мы знаем явление и порядок вещей. В принципе, сказанное является основой всего и утверждает главное о том, что высокая религиозность – условие успеха в поисках для любого учёного.

Для начала скажем о самом логическом анализе, то есть о его природе. Представим себе выпуклую твёрдую поверхность, на вершине которой находится металлический шар. Этот шар постоянно скатывается вниз, но его вы берёте и возвращаете его обратно. Логика вещей в том, что шарик всё равно скатится с вершины вниз, и даже можно провести расчёты о том, где он окажется через несколько секунд или минут. В этом разумное, подвластное научному анализу. Но в жизни как раз всё наоборот: «шарик» упорно лезет на вершину. Так ведёт себя организм любого живого существа, на здоровье которого покушается абсолютно всё вокруг, постоянно сталкивает из состояния равновесия. Но организм борется, восстанавливает гармонию и равновесие в прежнее положение. Таким образом, этот «шарик» как бы постоянно находится вверху, точнее колеблется вокруг этой вершины. Почему? Потому что он живой, то есть не шарик, организм живой. Как только наступает смерть, – да, организм «скатывается с вершины», то есть, начинает полностью разлагаться, иными словами, жить по законам распада, а это и есть логика, согласно которой появляется предсказуемость в поведении. Таким образом, законы логики имеют значимость и включаются только после смерти организма. Логика – это свойство смерти, противоположное жизненным принципам (кстати в этом причина краха СССР – компартия заставляла живое жить по законам смерти). Её область определения вне постоянства-берега и привязана к той части природы материи, которая имеет естественное родство, сферу досягаемости для логики и органов чувственной природы (мы ощущаем лишь то, что распадается). То есть, никак нельзя смешивать логику и жизнь, законы жизни и смерти, тем более, включать в анализ эволюционные процессы. (Выделенное курсивом нам понадобится ещё, а потому обозначу его 1***, тремя звёздочками и 1, чтобы просто сделать ссылку сюда)

Так как поддающееся анализу уже автоматически живёт по законам распада, то отсюда следует, что мир живет не благодаря законам распада (он просто этим законом обозримо подчиняется), иначе бы он давным-давно исчез, а по законам противным логике. То есть после грехопадения материя состоит как бы из двух составляющих её естество: первая выражена так – шарик закатывается на вершину; вторая – шарик с неё скатывается. В нашей возможности познавать только то, что родственно злому – скатывается. Иными словами, надо быть сразу готовым к тому, что познать с помощью логики и чувств Вселенную мы никогда не сможем, только принять все как есть – такова природа грехопадения. Мы можем лишь занять своё законное место в мироздании, то есть соединиться с ним в Творце и созерцать мир под собой, видеть только следствие случившегося, то есть можем понять уже свершившееся, осознать замысел Творца и закон развития. То есть то, благодаря чему мир удерживается невозможно объяснять с помощью законов, согласно которым мир распадается. «Мы не можем понять, что есть Бог, однако мы понимаем, чем Он не является и в каком отношении к Нему находятся другие вещи.» (Фома Аквинский). Единственное нам предстаёт возможность лишь с помощью нашего понятийного языка обозначить лишь некоторые контуры Божественных явлений – место системе координат относительно нас самих. Из-за непонимания этих вопросов в теориях точных наук много путаницы. Именно в этом смешении явлена утопия в данных системных учениях о мире. То же самое преложимо к историческим процессам.

В то же время можем утверждать и обратное. Здесь следует добавить, что равновесие здоровья наше постоянно не может пребывать в стабильном состоянии вершины, оное колеблется. Повествуя нашим примитивным языком, колебания шарика вокруг точки равновесия, образно говоря, будут иметь место всегда, то есть ничего в этом мире стоять на месте (и при этом на самой вершине) никогда не сможет – такова жизнь, ибо всегда имеет место влияние сил сторонних, от действия коих постоянно нужно восстанавливаться в любой миг. Таким образом, логика может стать инструментом познания Вселенной при одном условии – когда явления мира вписываются в возможности логического анализа, когда всё оказывается в границах логического обозрения, когда разум получает возможность охвата всех сторон естества одновременно. Сектор обзора логики очень узок, а потому площадь обозрения у земли малая, зато на вершине обзор всеобъемлющий, с набором высоты при том же малом секторе обзора логики площадь охвата увеличивается – вот о чём тут речь. Степень приобщения к разрешающей способности, свойственной высоте обзора всегда различная, связанная именно с этими неизбежными и естественными колебаниями вокруг оси, благодаря чему обзор либо увеличивается, либо уменьшается. Когда мы близко к земле, то видим мало. Когда мы близки к вершине – обзор увеличивается. То есть самая важная задача исследователя – стоять на этой вершине постоянно, с колебаниями близкими к нолю. (Такова уж наша жизнь, что слишком много на неё идёт покушений, которые приводят нас в состояние вечной борьбы за жизнь. Это либо когда данные колебания на самом верху бытия сведены максимально на ноль, либо точка обозрения Вселенной находится там, где все бытие вокруг вершины имеют такой разброс, при котором мир не ускользает из области обозрения разума – это место Ось Вселенной, исходящей от Творца. Но это уже не анализ, а открывшийся вид на мир). Таким образом, религиозность и анализ не сопоставимые, но взаимно дополняемые категории.

Далее, что мы познаем? Мы познаем то, что востребовано реальностью жизни в данный момент и то, что оказалось в области нашего обозрения. О чём здесь речь? Речь здесь о том, как происходило Божественное творчество или о том, как проявился Шестоднев (первые шесть дней творения Бога, описанные в Книге Бытие) понятийным языком современной науки. Надо вновь сделать оговорку и провести разграничения между эволюционным процессом в истории и тем, стимулировано самое это явление, названное эволюцией возрастания в подобии. Дело в том, что сам Акт Творения произошёл до грехопадения, а потому надо быть сразу готовым к тому, что законы бытия в нашей реальности будут иными (тут нужно привести обоснование, выраженное курсивом 1***), выражающими частное, бесконечно ограниченное грехопадением естество Вселенной. Через призму этого частного нельзя судить об Общем. Таким весь спектр законов, известных ныне науке – это есть естественная реальность для данного качества окружающей природы, ограниченной причастием ко греху. В то же время Бог не оставил мир и Он вмешивается и промышляет, исповедует Себя и своеобразно свидетельствует о Себе в конечных образах эволюции. Так как природа греха является безжизненной, то очевидным будет то, что сам процесс размножения должен выражать простой закон, который гласит, что только приобщение к Нему появляется эта возможность и способность к творчеству и рождению, только после этого вновь появляется возможность развития от общего к частному или от простого к сложному. Если этот закон нарушается, то грех должен останавливать жизнь, что и происходит в реальности (многообразно). В флоре и фауне порождающееся частное должно иметь новое приобщение только к общему, чтобы родить. То есть родившееся потомство вновь должно вернуться в стадо, а не к родителям для возможности рождать. Бог родит Свое частное проявление, ибо только Он наделён этой способностью рождать. По этому образу и подобию живет Его творение. При этом следует сказать одно, что данный закон должен работать и в иных формах жизни (плотоядные животные не могут без приобщения к Божественному общему, то есть не могут употреблять в пищу плотоядных). По этой причине этот момент сотворения животных в Писании занимает место до грехопадения, ибо после него он уже невозможен. (Совпадение со Священным Писанием). Пока мало научных данных, но ясно одно, что без приобщения к Божественному жизнь не может продолжаться. К примеру, если из стада, как выразительницы общего, выделяются частное самец и самка для спаривания, то их потомство должно вернуться для приобщения вновь к общему, как несущему более полно Божественное свойство – к стаду. То есть искать партнёра или партнёршу из общего – из стада, ну никак не между собой. Вот так являет себя богословие. То же самое имеет место в физике элементарных частиц.

Всякое эволюционное совершенствование возможно лишь в одном случае: если есть борьба противоположностей. Вне этого противостояния, когда Божественное проникает в материю, об эволюции не может быть и речи – нет движителя их (противоречий). То есть, вне борьбы никакого эволюционного возрастания к более совершенным формам, обеспечивающим успешное ведение этой борьбы в жесточайшем естественном отборе, невозможно. Противоречия будут всегда, ибо Сам по Себе Творец – это Абсолют совершенства и какими бы не были возрастания совершенства в процессе эволюции, они так и останутся бесконечно далеко от абсолютного совершенства, а потому движитель эволюции, обусловленный противоречиями между Творцом и Его творением будет всегда. Таким образом, с одной стороны, эволюция может иметь место, а с другой – оной нет в бытии. Эволюция в процессе естественного отбора выделяет организмы с особыми полезными мутациями, что наделяет животное какими-то особыми достоинствами, благодаря которым оное может утверждать своё бытие в данных условиях. Так появилась флора и фауна. Но у человека нет никаких достоинств, обеспечивающих успешную борьбу за выживание. Почему? Человек стал человеком благодаря тому, что

не участвовал ни в какой борьбе физического характера благодаря, с одной стороны, своему дару предчувствовать трагедию и, с другой стороны, Божественному предопределению, при котором человек остаётся жителем райских обителей, где, как известно, нет никаких противоположностей, а значит и борьбы, и связанных с ней страданиями. Приведу пример, который односторонне выражает реальность, но помогающий понять суть вопроса. Пусть мы имеем пожар леса. Зверь чувствует запах дыма и видит огонь на большом расстоянии, что позволяет ему спастись бегством. Насекомое, летящее на свет открытого огня, только после того, как распознает тепло, начинает спасаться от опасности. Гибнет только то, что не имеет никакой чувственной природы (бесы изображаются в огне именно по этой причине), либо начинает успешную борьбу за выживание в возникших (ранее не распознанных) тяжёлых условиях. Благодаря эволюции в процессе естественного отбора, организм приспосабливается к жизни в данных жёстких условиях. Именно острая чувствительность становится тем свойством, которое избавляет живое от пагубных воздействий, исключая необходимость в особых полезных мутациях (то есть мутации есть, но так как они не имеют значимости, то для естественного отбора не играют никакой роли в деле выживания, хотя красота тела становится приоритетной для любви, как эстетическая категория) приспосабливающих жизнь под данное опасное воздействие, то есть человек, не изменивший Божественному Образу может видеть даже самые малые контрасты Божественному, которые становятся самыми ранними вещателями о грядущем. Нет, мы всё же можем передвигаться и всё же можем что-то предпринимать для своей защиты, но этого достаточно при наших возможностях отчётливо видеть событие и за долго до его проявления в реальности. Вот что такое религиозность, благодаря коей человек не мог терпеть какие-то мутации, тем самым остался самим собой, неся сквозь миллионы лет именно то, чем был изначально. Хотя, конечно, противоречия в человечестве возникли ещё в Раю перед самим отпадением – противоречия между образом змия-искусителя и Творца-Господа. Бог всегда находится в будущем для нас, а потому в будущем окажется только то, что наиболее подобно Его Божественной Сути. И, соответственно, неизбежна была эволюция, при которой, в конечном счёте, должно было появиться нечто такое, что имело одновременно и признаки Бога и признаки змея (человек носит в себе змея, но образ имеет победителя над ним, то есть в человеке как бы запечатлена победа Бога над змием, ибо только победа имеет право на существование и жизнь в вечном её исполнении в земных условиях). При этом органы чувств, для распознания Вселенной, должны были быть в таком сочетании, которое бы максимально содействовало победному шествию над смертью. Но это уже тонкости формирования эволюции, которые рассмотрены в других главах моей работы и в иных трудах. Нас же интересует именно эта борьба в самом себе и против самого себя, которая шла человечестве с первых мгновений изгнания из Рая и во имя победа в которой, в конечном счете, человек начал прибегать ко всем формам культа, что определило образ истории. Имя её – самокритика (что так хорошо выражено в каноне святого Андрея Критского). Так как решение проблемы выживания в создавшихся ранее не опознанных тяжёлых условиях имеет много вариантов, то и различные мутации для живучести оказываются полезными также многовариантно, определяя многовариантные целые направления эволюции уникальных видов в каждом направлении. Таким образом, вся флора и фауна – это тварные производные Бога, а значит, Он в какой-то мере является несомым в каждом элементе жизни флоры и фауны – в противном случае в них не присутствовала бы жизнь. Мне думается, что человек первым появился во Вселенной по грехопадению и последним обозначился в реальности её как человек во Царствии Небесном в День Шестой. Просто сие вписывается в естество разумного. Изначально, он имел вид самого примитивного организма, из которого возникло все. В противном случае, все вокруг было бы для него инородным, то есть не родственным.

Подобно тому, как «Священное Писание дает нам откровение о Боге, образуя Божественные имена в соответствии с энергиями, в которых Бог сообщается, оставаясь неприступным по Своей сущности; различается, оставаясь „простым“; умножается, не отступая от Своего единства, ибо в Нем „единения преобладают над различениями“», человек дает животным имена, то есть видит свой неиспорченный образ в них и называет словом о себе самом. Так как человек ничего сотворить по своей воле не может, кроме греха, а потому творит мир Вселенной грехопадением, и являет себя во Вселенной опосредовано флоры и фауны, которые он сотворил своим грехом. Все дело в том, что для всех созерцателей Вселенной с одной и той же вершины (а вершина для всех нас только одна – близость к Богу) открывается один и тот же вид на окружающую реальность под вершиной. Различен только набор инструментов, с помощью которых эта картина выражается. Потому таким пугающе примитивным кажется язык Священного Писания.

После грехопадения возникает противоречие между злом хаоса и абсолютной гармонией единства и полноты Царствия Небесного в максимуме. Так как развитие времени по природе своей имеет линейные характеристики и природа Вселенной двоичная (берег-река), то полнота выражения Царствия Небесного может трансформироваться в этом естестве линейного развития только последовательностью Божественной субординации формирования живого, ибо жизнь – природа Бога. Субординация вещей в данном её привычном для нас проявлении, стала значимой для утверждения живого только после грехопадения. Во Царствии Небесном нет этому значения, а потому мы видим что растительный мир был сотворен прежде, чем появились святила на небе. Повторюсь, что самый этот порядок очерёдности сотворения мира во Царствии Небесном не имеет значения – лишь бы все это вокруг было. Почему? Потому что Священное Писание нам исповедует Царствие безграничной Любви, где всякое не правильное прощено и не является грехом по сути. Присутствие любви скрадывает всё не совершенное в форме. Там где любовь законы физики не властны, что становится чудом Божиим. Таким образом, мы распознаем в самих себе то направление для движения к совершенству или для самосовершенствования, которое дарует нам истинное счастье и радость. Это не сила мышц, это не мощные экономические системы, это не техника рукопашного боя, не суперЭВМ. Это есть безграничная любовь, к которой все остальное прикладывается само по себе по мере востребованности, если такая возникает. Вот что такое Царствие Небесное. (Сей момент хорошо обозначен на святой иконе святого Андрея Рублёва «Троица»).

…

11 И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так.

12 И произвела земля зелень, траву, сеющую семя по роду ее, и дерево, приносящее плод, в котором семя его по роду его. И увидел Бог, что [это] хорошо.

13 И был вечер, и было утро: день третий.

14 И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов;

15 и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так.

16 И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды;

17 и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю,

18 и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что [это] хорошо.

19 И был вечер, и было утро: день четвертый.

20 И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной.

(Быт.1:11-20)

После грехопадения мир начинает восприниматься через призму греха, а потому многое становится не понятным и в то же время естество живого во всех его йотах несет и должно нести в себе обе составляющие (и гармонию единства и зло хаоса), при котором природа единства выражается последовательной цепочкой событий, вытекающих одно из другого. Иными словами, единство, цельность Царствия Небесного в логическом мышлении выражено единством или взаимосвязностью функциональных математических зависимостей. Следовательно, законы логики в данном случае в какой-то степени имеют силу для жизни воплоти человеческой. А если быть более точными, осмысливаемое, как закономерная цепь событий устроения и становления Вселенной и её насельников – это те жалкие остатки свидетельств о Первых Днях Творения, которые адекватно попали в поле зрения ученому человеку и выраженных в естественных для разума человека критериях. Поэтому Божественное развитие Вселенной после грехопадения могло иметь только древообразную форму, где семенем мог быть только человек и он же венец эволюционного становления. Хотя на самом деле началом всего был Бог, но Он оказывается вне обозрения, ибо в Нём нет греха и потому выпадает из поля зрения эволюции и вообще выпадает из всякого обозрения. Видимым остается только то, что проклято Им. А это значит, что от самого человека, точнее от каждого нового уровня эволюционного состояния развития, в котором он находился, когда-то происходило ответвление. Человека можно сравнить с кометой, которая летит и постоянно от неё что-то откалывается, исходит, преобразуясь в хвост. Сам человек как реальность смог оформиться в данном очевидном качестве во Вселенной в самый последний момент, ибо Божественная Природа абсолютно велика, а потому полнота Её проявляется на земной ограниченной грехом природе жизни наиболее долго и даже бесконечно долго только из-за бесконечного величия Божественного. То есть флора и фауна – разновеликие грани Божественного и они уже самодостаточные в себе в рамках неполноты восприятия Его. Тогда есть смысл ответить более полно на вопрос: что есть чувство и почему одни организмы имеют более сильные чувства, а другие нет? Для этого вновь разберёмся в природе людей.

Итак, сам по себе мир делится на две части: движение и постоянство. Всё остальное в той или в иной степени является производными соотношения этих двух категорий, и в той или иной мере сопоставимости. Соответственно математический и логический анализы могут отражать лишь соотношение постоянства и движения (если упрощённо: качение шара и точка его равновесия на выпуклой поверхности). То есть всякая перемена может быть зафиксирована, как функция чувственной природы организма, лишь при условии наличия некоторой постоянной, не изменяемой природы. Если постоянная есть, то есть чувство. Если постоянной нет, то и чувства нет. Вот в чём вопрос. Если заяц сидит в кустах, то он вне видимости (сливается со средой). Если начинает движение, то сразу же вычленяет себя из окружающего неподвижного пространства. Постоянством, причём абсолютным постоянством, во Вселенной наделён только Бог (человек по слабости духа своего пребывает в смятении), соответственно, чтобы видеть (познавать природ с помощью данного чувства) грядущее событие любой дальности, надо приобщиться к этой составляющей Божественного, к этому ещё одному свойству Бога. Как мы выяснили, человеку свойственны душевные колебания, вызванные влиянием окружающей среды, но чем сильнее и глубже приобщение человека к Божественному свойству постоянства, тем лучше человек может распознавать движения, точнее лучше познает малозаметные движения, которые стимулируются событиями, наступающими за много времени до этого момента. Смысл жизни, в стяжании Духа Святого, как говорил преподобный Серафим Саровский, ибо человек начинает видеть и предсказывать опасное явление в будущем. Повторю важный вывод о том, что высота духа, степень приобщения к Божественному, уровень религиозности человека наделяет его даром познания Вселенной на иных этапах её становления, где появляется возможность видеть опасность задолго до её проявления. И если есть естественный отбор в природе людей и эволюция, то только в этом направлении – усиление присутствия Божьего в природе живого. Чем сильнее адаптация Божественного на природе жизни, тем больше времени нужно для его явственного, в границах возможности познания человеком, проявления в земных условиях. Ведь Бог бесконечно великий и время Его выражения на человеке бесконечно велико. То есть даже эти миллионы лет ещё ничего не значат. Адаптация Божественного на человеческой сути возможна лишь при одном важном качестве в образе человека, а именно в его поведении. Такой подвижник не может проявлять хоть какое-то насилие по отношению к окружающим, ибо всякое оно несёт разрушение душевного мира. Подвижник как бы похож на несущего ведра с водой, наполненных до самых краёв. И вот, чтобы не расплескать и даже чтобы не возмутить воду даже малыми волнами, он изгаляется всяко. Просто Бог не в силе, а в правде. Точнее достаточно знать и видеть верное решение или путь, что даже малое дитя, следуя ему, может свернуть головы тысячам сверхсильным гигантов. Вот это и есть то самое – хранить душевный мир, неся послушание без каких-то столкновений и посягательств на его спокойствие. Если надо, ведающий о Силе Благодати, на колени встанет и даже на рабство согласится, ибо это не важно. Ибо в конце концов, своим даром видеть он подомнёт под себя народы. Для него выстроят высоченные стены и будут охранять, как самую главную святыню. Единственное, легче беречь свой мир в горах, в пещерах, в лесах и болотах, где нет людей. Потом его всё равно найдут, начнут рядом обживаться и далее строить крепости и города. В древности это качество (Бог не в силе, Бог в правде) обусловило образ человека, знающего правду, то есть всё остальное, способствующее живучести в трудных условиях, оказалось просто не востребованным. У нас нет рогов, копыт, шерсти, клыков и так далее, достаточно видеть и знать. Именно это качество вообще сильно изменило человека, даже отпала необходимость в кочевом образе жизни, и он принял оседлый образ жизни. То есть стяжание Божественной Сути наделяет человека даром видения всех грядущих событий, представляющих жизненную ценность. Это также можно сравнить с гладью воды на озере в утренний час, при котором легко распознается любое даже самое малое возмущение на поверхности воды. Если волны большие, то не ничего не разглядеть и даже источники больших возмущений за пределами видимости. Данные два состояния духа формируют образ организма в процессе эволюции. И это ещё не всё. Для чего нам познавать Вселенную? Чтобы видеть предстоящее. Всякое явление одно из двух: либо убивает жизнь, либо даёт новый толчок ей. То есть, как сказано уже выше, предвидящий событие может извлекать из этого пользу для себя. То есть после воздействия, кто-то из попавших под него, гибнет, оставляя только то, что выжило, тем самым освобождая жизненное пространство. То есть опасное событие либо губит живое, либо даёт новый толчок жизни. Здесь мы видим иное проявление дороги эволюции. Тогда чем становится природа людей? Дар видеть грядущее, обусловленный миром в душе, дает знание того, что нужно делать. Постепенно это знание обретает иные формы, он для решения тех же задач уже использует свой житейский опыт. Таким образом, природа людей становится инструментом переработки этого события. Мы готовим себе пищу, мы пользуемся огнём, меняем русла рек, подминаем под себя всё то, что видим вокруг, ибо находим грани Истины и укладываем всё в определённом порядке, позволяющем человеку жить в Истине, позволяющем приобщиться к ещё одному свойству Её – к вечности, то есть продлить нашу жизнь или сильнее стимулировать её, сделать её более насыщенной, то есть сделать её тем, чем человек обладал ещё тогда, в Раю. Память о Рае позволяет воссоздавать нам его здесь на Земле и, благодаря его простой недосягаемости для людей, оный остаётся доступным для всех поколений, живущих на Земле, при этом всякое яблоко само падает с дерево, его нельзя срывать преждевременно.

То есть чем сильнее присутствие Божественной Природы в естестве людей, тем более многогранная чувственная природа, позволяющая видеть больше, тем человек находится в большей безопасности, ибо может реагировать на приближающееся событие. Более того делая его ещё одним «продуктом питания», если так можно выразиться, утверждая свою жизнь уникальным для данной ситуации способом. Повторюсь, вопрос лишь в том, насколько эта чувственная природа здорова, ибо болезни её сильно притупляют реакцию организма на всякое стороннее воздействие и усиливают роль полезных мутаций в организме для противостояния внешней среде. Как бы тут одно из двух – либо религиозность, либо способность противостоять тяжестям жизни. Тогда можно предположить (!), что флора и фауна пошли от самого человека, который живёт в аду и утратил дар видеть грядущее и поэтому неизбежно терпел покушение на его жизнь. После этого он мог либо погибнуть, либо выжить. Если человек не был устойчивым к удару на его жизнь, то погибал, но если выживал, то давал потомство с выраженным признаком, благодаря которому есть эта возможность жить при данном виде покушения на его жизнь. Таким образом, либо выживали только те, кто мог противостоять смертельной опасности при непосредственном воздействии от неё благодаря своим уникальным мутациям, либо выживали благодаря тому, что избегали опасность. Тут и включается закон эволюции, в котором путём мутаций и жесточайшего естественного отбора формировался тот или иной вид животных, когда-то отслоившийся от человеческого пути формирования образа Бога. Всё правильно, Творец вдохнул жизнь только в человека, а по природе и общему строению человек и животное подобны. Тогда история – это и есть эволюционный путь развития общества, утратившего свой Образ Божий. То есть история, как наука, – рассказ именно о движениях в этих аспектах. Но хотелось вновь подчеркнуть важное. Ведь не смотря на то, что флора и фауна произошли от человека, человек произошёл в самый последний момент, точнее оформился в личность, наиболее близкую к нам современным в самый последний момент, хотя личностью он должен был быть всегда, ибо не смог бы сохраниться. То есть Бог родил все живое в разной степени полноты выражения Себя опосредовано человека, просто человек – венец этой наибольшей полноты, ибо в нём есть дыхание Бога. Только отсюда эта родственная связь и взаимопонимание людей и животных, и даже возможность потребления в пищу. В противном случае, пища была ядовитой, инородной и мы бы не понимали образ мысли живых существ.