Текст книги "Жемчужный остров"

Адриенн не могла винить его в нежелании подниматься в горы, хотя они были не очень высокими, но в такую жару казались абсолютно недоступными. У нее самой не было никаких сил.

– Ну, может быть, как-нибудь вечером, когда будет не так жарко, вы отведете меня в деревню.

– Я бы не рассчитывал на это, дорогуша.

Это его обращение «дорогуша», которое он произносил с явной насмешкой, ужасно раздражало Адриенн. И по самодовольной улыбке Ника было видно, что он знает это и делает специально, чтобы подразнить ее. Но она не доставит ему такого удовольствия. Адриенн призвала на помощь все свое хладнокровие и вежливо спросила:

– На это, видимо, есть веская причина?

– Да, дорогуша.

– И какая же? – спросила она с досадой.

Опять эта противная улыбка.

– Это племя ведет затворнический образ жизни. Они с недоверием относятся к незнакомым людям. Кроме того, они почти никогда не покидают своих полей и деревень, за исключением рыбной ловли, которой они занимаются преимущественно ночью. Вы вряд ли услышите и увидите их за все время своего пребывания на острове.

Позже, когда Адриенн бесцельно бродила босиком по пляжу, чтобы хоть как-то убить время, она повторяла в уме свой разговор с Ником.

Она анализировала не столько его слова, сколько его изменившийся тон, когда Адриенн заговорила о том, что хочет встретиться с туземцами. Тогда на короткое мгновение все его высокомерие исчезло. Все тело напряглось, а в голосе появился некий скептицизм, совершенно не оправданный ее просьбой.

Чего Адриенн никак не могла понять, так это почему Ник так удивился ее вполне естественному желанию увидеть туземцев. Любой человек, интересующийся возможностями развития туризма на Айл де Флер, захотел бы узнать, как настроены местные жители – дружелюбно или враждебно.

Может быть, ее проводник и переводчик не вполне осведомлен об их туристической фирме? Наверное, он не знает, что у ее босса хорошая репутация. Фостер Трент с уважением относится к культуре островитян, это он доказал, занимаясь туристическим бизнесом на Карибских островах. Тогда негостеприимство Ника и его скептицизм вполне можно объяснить.

Что ж, ему не стоит беспокоиться. Она вовсе не собирается причинять вред местным жителям. Вскоре он увидит это.

Адриенн обернулась и посмотрела на пристань. «Лорелея» спокойно покачивалась на воде. Ник по-прежнему сидел, развалясь в шезлонге, сложив руки на груди и раскинув ноги.

Она двинулась по тропинке через песчаный пляж, чтобы сфотографировать гигантский красный цветок на опушке леса. Адриенн уже подняла камеру к глазам и начала настраивать объектив на крупный план, когда взгляд ее упал на еле заметную тропинку, ведущую в густые заросли папоротника. Адриенн сделала несколько осторожных шагов вглубь. Воздух в лесу был очень плотным и влажным. Лучи солнца едва пробивались сквозь сплошную завесу растительности. Она отвела в сторону большой лист папоротника, тут же натолкнувшись на следующий, затем еще на один. Длинные тонкие листья цеплялись за волосы, касались обнаженных рук.

Ее нога наступила на что-то упругое, похожее на резиновый садовый шланг. Когда это неизвестно что зашевелилось, Адриенн вскрикнула и отпрянула назад. Пресмыкающееся бесшумно уползло в траву.

Содрогаясь от страха, Адриенн поспешно вернулась на берег океана. Теперь ей таким приятным показался солнечный яркий свет и свежий морской ветерок. Она с облегчением почувствовала под ногами теплый песок.

Ник стоял у поручня, уперев руки в бока, глядя на нее. Адриенн поняла, что он уже собирался идти за ней.

– Больше никогда не ходите туда, – крикнул он.

– Почему? – прокричала она в ответ, ожидая услышать надлежащую лекцию о ядовитых змеях, опасных насекомых, диких животных.

Но Ник ничего не ответил ей. Во всяком случае, не сразу, не стал кричать об этом во весь голос. Он подождал, пока она не вернется на судно. Когда же Адриенн вновь стояла на палубе, Ник схватил ее за руки и повернул к себе лицом.

– Никогда никуда не ходите на острове без меня, – с расстановкой сказал он, и в его голосе чувствовалась злость. – Иначе я вас посажу на паром и отправлю отсюда с такой скоростью, что голова пойдет кругом.

Он отпустил ее так неожиданно, что Адриенн отшатнулась назад и упала в шезлонг. Она не могла пошевелиться. Не могла вздохнуть. Только сидела, безмолвно наблюдая, как Ник готовится к отплытию.

К ее испугу от внезапного порыва Ника примешивалось недоумение. Адриенн пыталась понять, что же все-таки произошло.

И вдруг ее осенило. Ник беспокоился вовсе не о ней, он боялся, что она может что-нибудь увидеть в зарослях папоротника.

Но что именно она могла там увидеть? Адриенн вздрогнула от страха. Ведь если бы она увидела что-то, не предназначенное для ее глаз, Ник мог сделать с ней все, что угодно.

2

Легкий ветерок трепал белоснежное полотнище паруса. Адриенн наблюдала, как Ник направляет судно к узкому проливу в коралловом рифе. Перегнувшись через борт, она посмотрела вниз. Кораллы были так близко, что могли бы проделать внушительную пробоину в дне парусника, если бы Ник сдвинулся хотя бы на несколько сантиметров от курса. В напряжении она вцепилась в ручки кресла и ждала, когда они минуют опасное место.

Наконец рифы остались позади. Адриенн с облегчением перевела дух. Ветер стал совсем слабым. С берега доносился сладкий аромат цветов.

С тех пор, как они отплыли от причала, Ник не произнес ни слова. Стоя у руля, он управлял «Лорелеей», умело обходя многочисленные коралловые рифы.

Адриенн устала и переволновалась, и теперь, как ни пыталась, ей не удавалось даже задремать. Она без движения лежала в кресле, наблюдая за тем, как злость Ника постепенно рассеивается и последние следы гнева исчезают с его лица.

И с этим ненормальным ленивым типом ей придется работать в течение целых шести недель!

Адриенн открыла сумку и достала свой портативный компьютер, решив заняться делом. Она набросала несколько замечаний об удивительном голубом цвете воды, о ее чистоте и прозрачности.

Хотя Адриенн знала, что они плывут на большой глубине, ей казалось, что, опустив руку, она сможет дотронуться до кораллов и водорослей, растущих на дне лагуны. Она закрыла глаза и вдохнула чистый морской воздух. Хоть ненадолго она могла забыть о городской пыли, вредных испарениях, озоновых дырах и прочих ужасах больших городов.

Берег лагуны был усыпан белой галькой, а сама лагуна своей формой напоминала Адриенн голову огромного осьминога. Рифы остались позади, и их судну ничего не угрожало. Хотя Фостеру придется подумать о более безопасном подходе к лагуне. Можно, например, построить дорогу от пристани через весь остров. Только такой опытный моряк, как Ник, мог пройти между рифами. Фостер не может рисковать жизнями своих клиентов, ведь в любой момент судно может налететь на риф и затонуть.

На блокнот упала тень. Адриенн подняла голову и увидела, что Ник протягивает ей бинокль.

– И что мне с ним делать? – сухо поинтересовалась она.

– Я думал, вам захочется осмотреть все вокруг.

В его глазах уже не было прежнего сурового выражения. Он слегка улыбнулся ей, и Адриенн восприняла это как некий намек на перемирие. Неожиданно для себя она тоже улыбнулась.

Может быть, она ошиблась. Может быть, Ник волновался все-таки из-за нее, а не из-за того, что она могла что-то увидеть в лесной чаще. Адриенн пожала плечами и, перекинув через голову ремешок, поднесла бинокль к глазам.

Перед ней простирался западный подветренный берег острова. Здесь не было остроконечных горных вершин. Вдоль ослепительно белого пляжа росли стройные пальмы и еще какие-то удивительные тропические деревья. За рощей виднелись невысокие холмы, покрытые изумрудной зеленью. А за ними, сколько хватало глаз, вся местность была усеяна высокими соснами.

Когда они отчаливали от пристани с другой стороны острова, там дул сильный ветер, море вокруг рифов было бурным. Здесь же все было спокойно, течение было тихим, едва заметным. Уединенная лагуна обладала необычной экзотической красотой. Ракушки, покрывающие берег, блестели на солнце, как бриллианты. Весь остров был похож на сокровище, которое хранится в тайном месте и ждет своего хозяина, который бы наконец открыл его.

Адриенн заметила заросли роз и какие-то пурпурные цветы, похожие на орхидеи.

Она опустила бинокль и, закусив губу, попыталась справиться с вдруг нахлынувшими на нее горькими воспоминаниями.

Если бы ее бабушка могла увидеть этот остров, и всю эту первозданную красоту, и эти роскошные экзотические цветы!

Где-то посередине лагуны Ник сбросил якорь и повернулся к Адриенн.

– Видите бунгало, вон там? – он кивнул в сторону берега.

Адриенн посмотрела в том направлении, что указывал Ник. То, что она увидела, было большой круглой хижиной с остроконечной крышей, покрытой пальмовыми листьями. Обычная лачуга. У Адриенн были несколько иные представления о бунгало.

– Вижу.

– Оно называется «Айл де Флер Хайетт», дорогуша, – торжественно произнес Ник. – А вот там, справа, – он показал на отдельно стоявшее сооружение, похожее на хлев, – ваша персональная ванная, с зеркалом и душем.

– Ну что ж, если в этой лачуге есть кровать, тогда все в порядке, – благосклонно отозвалась Адриенн.

– Между прочим, эта лачуга, как вы ее называете, не такая уж и непримечательная, кажется, – ответил он сухо. – Ее построили французы во время второй мировой войны и использовали как наблюдательный пост. Снаружи он должен был выглядеть как обычная хижина туземцев, но стены его сделаны из прочного дерева. К тому же там есть электричество. Горячая и холодная вода. Холодильник до отказа набит едой, я думаю, вам хватит на две недели. А если вам еще что-нибудь понадобится, позвоните мне по радиотелефону.

С этими словами Ник начал спускать на воду маленькую шлюпку.

Позвонить ему, если ей что-нибудь понадобится? Адриенн с иронией покачала головой. Ну уж нет, она сама как-нибудь обойдется.

В течение двух лет она присматривала за своей больной бабушкой. В течение двух лет она не отходила от нее ни на шаг. А потом бабушка тихо умерла во сне, ее сердце не выдержало долгой изнурительной болезни. И Адриенн вернулась на работу в туристическое агентство.

Через две недели один из лучших клиентов Фостера позвонил ей и раздраженно заявил:

– Вы должны обеспечить мне полноценный отдых, и как можно скорее!

Затем он перечислил целый ряд требований, главным из которых было немедленно отправить его на отдых в спокойное безлюдное место.

Фостер застал Адриенн застывшей перед компьютером с телефонной трубкой в руках. Она сидела не шевелясь, и по щекам ее катились слезы.

Фостер осторожно взял у нее из рук телефонную трубку и пообещал клиенту, что перезвонит ему позже.

Не слушая возражений Адриенны, ее начальник заставил девушку отправиться домой и не появляться на рабочем месте до тех пор, пока она не покажется врачу, не убедится, что с нею все в порядке.

Позже врач сказал Адриенн, что она довела себя почти до истощения, постоянное напряжение сильно подорвало ее физическое и эмоциональное состояние. Ухаживая за своей бабушкой, она совершенно забыла о себе и теперь нуждалась в отдыхе. Тогда Фостер Трент и отправил ее на этот остров, предоставив возможность выполнить несложную работу, отдохнуть и обрести душевное равновесие.

– Если бы только ты могла это все увидеть, бабуля, – прошептала Адриенн.

– Что вы сказали? – спросил ее Ник.

– Ничего. Я просто подумала о своей бабушке. Она умерла несколько месяцев назад. – У нее знакомо заныло сердце.

– Это очень печально, – Ник посмотрел вдаль и замолчал. Через минуту он заговорил снова, и его голос был неожиданно мягким: – Для меня моя бабушка значит очень много. Не знаю, что еще сказать. Мне действительно очень жаль.

Учитывая его прошлое поведение, Адриенн было довольно непривычно слышать слова сочувствия из уст Ника. Но она была тронута. Как ни странно, Ник помог ей побороть состояние тоски, в котором она последнее время часто находилась. Может быть, за его самоуверенным и нахальным поведением скрываются хоть какие-то хорошие качества.

– Спасибо. Вы даже не представляете, как я это ценю.

Ник перелез через борт, спустился по трапу и прыгнул в шлюпку. Держась одной рукой за трап, он ободряюще улыбнулся Адриенн.

– Спускайтесь аккуратно, Адриенн. Я помогу вам, если вы возметесь за мою руку.

Адриенн? Не надоевшее уже «дорогуша»? Ну что ж, так-то лучше.

Она передала Нику свой чемодан и сумку. Затем благополучно спустилась по трапу. Когда она схватила Ника за руку, то потеряла равновесие и покачнулась.

Он сжал ее руку и тепло улыбнулся.

Что-то в его блестящих глазах задело ее. Ей показалось, что она уже видела его где-то. Она была почти в этом уверена. «Но где же?» – размышляла Адриенн, пока Ник помогал ей устроиться в шлюпке.

Через несколько минут они подплыли к берегу. Ник помог Адриенн вылезти из шлюпки, и она пошла по песку в сторону своего бунгало, мягко покачивая бедрами при каждом шаге. Подхватив чемодан и сумку, Ник последовал за ней.

Идя следом за Адриенн, Ник никак не мог отделаться от мысли, что ему безумно хочется увидеть ее в бикини.

Он посильнее сжал ручку ее тяжелого чемодана.

К черту бикини! Теперь он видел ее совершенно обнаженной и представлял, как ласкает ее округлые бедра, которые так заманчиво покачивались впереди него.

Закрой глаза, идиот. Когда ты ничего не видишь, тебе ничего и не хочется.

– Теперь уж слишком поздно, – проворчал он.

– Что? – спросила Адриенн, обернувшись к нему.

– Ничего. – Он посмотрел на нее. – Это я сам с собой.

Она пожала плечами и пошла дальше, продолжая покачивать бедрами.

Ник с трудом сдерживал себя. Ее движения были такими манящими, что его охватило безумное желание. Но он тут же вспомнил, какой грустной, какой несчастной она была совсем недавно, и ему захотелось взять ее на руки как ребенка и заставить поделиться своими горестями.

Особенно когда увидел слезы в ее глазах. Конечно, Ник знал, что эта трогательная история могла быть выдумана для того, чтобы он размяк и забыл об осторожности. И все же он сразу почувствовал к Адриенн симпатию и сожаление.

Он никогда не простит себе, если его бабушка умрет, так и не увидев своего любимого внука. Он очень скучал по ней. Она всегда верила ему, и ее вера в него не поколебалась даже после суда.

Ему безумно хотелось домой. Но все же лучше было жить здесь, вдали от мира, чем продолжать жить с семьей в Джорджии и подвергать ее постоянному унижению.

Ник прервал свои размышления и подошел вслед за Адриенн к лучшему и единственному жилью на Айл де Флер.

Эта соломенная хижина стояла довольно далеко от берега, так, чтобы вода не доставала ее во время прилива. Ник зашел за Адриенн внутрь. Накануне он подмел пол, но сейчас, когда они вошли, песок снова скрипел под соломенными циновками.

Ничего, придется ей к этому привыкнуть.

Он бросил сумку и чемодан на кровать, где лежал голый матрас, и посмотрел на ее реакцию. Интересно, как она отреагирует на тот факт, что он не потрудился постелить эту чертову постель. Ник не собирался этого делать, ведь он не нанимался к этой женщине в горничные.

Ник воздал должное Адриенн. Даже если она и обратила внимание на его нежелание услужить ей, она не подала и виду. Она оглядывалась вокруг, дотрагивалась до вещей, стоявших в комнате, словно хотела познакомится с каждой из них. Она протянула руку к гладкой поверхности дубового комода с изогнутой спинкой, который очень подходил к закругленным стенам бунгало.

– Очень красивая мебель.

– Я заказал этот комод в Нумеа. Это местное дерево.

Ник почувствовал, как небольшое, всего несколько метров диаметром бунгало постепенно заполняется запахом Адриенн. Остров был полон всевозможных изысканных запахов цветов. Но этот запах был каким-то особенным. Тонкий и элегантный, но в то же время чертовски манящий.

Не зная, как отвлечься от этих мыслей, Ник наклонился и включил лампу у кровати. На подушку упала тень. Интересно, подумал Ник, как она будет выглядеть лежащей на кровати с темными блестящими волосами, разметавшимися по подушке? С прикрытыми веками и губами, жаждущими поцелуя?

– Я вижу, генератор работает.

– Еще как. – Ник отвернулся к окну, притворяясь, что поправляет бамбуковые занавески. – Если что, звоните мне. Я его тщательно проверил, но этой проклятой штуковине уже пятьдесят лет, мало ли что может произойти. То же самое и с водным насосом.

– Мне здесь очень нравится, Ник. Спасибо вам, что устроили все так, чтобы я чувствовала себя уютно.

– Не за что, – небрежно бросил он через плечо. – Благодарите лучше своего щедрого босса.

– Что вы подразумеваете под словом «щедрый»? – Она опустилась в плетеное кресло, которое местная жительница одолжила Нику на время, и вытянула усталые ноги.

– Шесть штук.

У Адриенн округлились глаза:

– Фостер заплатил вам шесть тысяч долларов?

– Нет же, черт возьми. Он заплатил мне три. А остальное пошло на дом. Надо было все починить, привести в порядок и купить недостающее.

Адриенн скинула туфли и положила ноги на вышитую розово-сиреневую подушку дивана.

– Мистер Трент действительно может быть очень щедрым.

– Не сомневаюсь.

– Что вы имеете в виду?

– Уверен, что вы знаете, о чем я говорю?

Адриенн покраснела:

– Ну вы наглец. Фостер Трент просто мой босс и близкий друг моей семьи. Вот и все.

– Мое имя не наглец.

– А меня зовут не «дорогуша». И я не любовница Фостера. Повторяю еще раз, я не его любовница, – твердила она, едва не впадая в истерику.

– Я и не говорил, что вы его любовница. – Ник все еще боялся, что эта история с туристическим агентством – выдумка. Адриенн вполне могла в один прекрасный день заглянуть в офис к его доверенному и, подружившись с секретаршей, выведать у той его местонахождение.

В то время, как он приводил в порядок и обновлял бунгало, ему пришло в голову, что он, может быть, работает на шпионку Митча и Моргана.

Однако туристические фирмы все-таки открыли Айл де Флер для туризма. И если Адриенн и Фостер Трент не врут, то ему лучше сотрудничать с ними, помогать им во всем, в том числе и осматривать остров. Тогда Ник сможет держать их подальше от туземцев, пока не будет готов объявить всему миру о том, что пока знает только он.

Адриенн откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

– Я, наверное, сейчас засну. Спасибо вам за помощь. Не могли вы уйти…

Но Ник не ушел. Он подождал, пока ее руки не упали вдоль тела, а дыхание не стало ровным. Затем он подошел к двери и в последний раз взглянул на свою подопечную. Она заворочалась в кресле, устраиваясь поудобнее, и опять замерла, подложив руку под щеку. Наутро у нее наверняка будет болеть шея, а на руке появятся красные следы от плетеного кресла.

– А, черт, – тихо выругался Ник. Он ужасно себя повел с ней. Ему ведь ничего не стоило постелить эти дурацкие простыни на кровать.

Ник тихо снял чемодан с кровати, затем достал из пакета светло-зеленые простыни, которые он заказал по почте в Сиарсе. Повернувшись, он увидел, что Адриенн с удивлением взирает на него непонимающими глазами.

– Мне показалась, я попросила вас уйти.

– Так и есть.

– Тогда почему же вы до сих пор здесь?

– Я думаю, со мной временное помешательство. – Он заправил край простыни под матрац.

– Что вы делаете?

– А что это вам напоминает? – усмехнулся Ник.

– Застилаете кровать. Фостер сказал, что это не входит в ваши обязанности. Я сама в состоянии это сделать. – Адриенн поднялась с кресла и встала между ним и кроватью.

Она посмотрела на него. Несмотря на усталость, ее глаза были полны решимости.

Ник не сдвинулся с места. Он продолжал стоять рядом с ней, достаточно близко, чтобы почувствовать ее теплое дыхание на своей коже. Он наблюдал, как она медленно облизывает полную нижнюю губу, и умирал от желания поцеловать ее нежную шею.

На ее щеках заиграл румянец. Интересно, был ли он отголоском посетивших ее голову нескромных мыслей? Может быть, она хотела соблазнить его? Если так, то ей это, черт возьми, удалось. Она не пробыла на острове и часа, а Ник уже безумно хотел ее.

– Вы собираетесь мне их отдать?

– Собираюсь ли я – что?..

– Простыни. Вы отдадите мне простыни?

– А, простыни. – Ник посмотрел на свои руки и почувствовал себя полным идиотом. – Нет.

– За свою жизнь я поменяла, наверное, больше белья, чем горничные в гостиницах. – Она тряхнула головой: – Я могу сделать это с закрытыми глазами.

«А что еще она могла сделать с закрытыми глазами?» – хотелось спросить Нику, но он сдержался, иначе она могла бы дать ему пощечину.

– Правда?

– Дайте мне их, Ник. Уже поздно. Вам нужно идти, а то скоро сядет солнце. Я не хочу потом думать, что вы разбились о рифы из-за того, что застилали мне постель.

– Ничего. У меня еще есть пара минут. Садитесь.

– Ну ладно, у меня нет сил с вами бороться. Тогда я посижу. Спасибо вам.

– Пожалуйста. Не волнуйтесь, я скоро уйду и оставлю вас в одиночестве.

– Вы даже не представляете себе, как это будет здорово.

– С вами останутся только чайки.

– Надеюсь, они не будут выкрикивать мое имя.

– Вы так любите одиночество? – спросил Ник, натягивая наволочку на подушку.

– Вообще-то нет, но я вполне могу провести одна неделю или две.

– Я вам это обеспечу.

– А где вы живете?

– На другой стороне острова. Там лучше ловить рыбу.

Адриенн, прищурившись, внимательно посмотрела на него:

– У меня такое странное чувство, будто я вас уже где-то встречала.

О Боже!

– Так обычно говорят мужчины, пытаясь завязать знакомство с понравившейся женщиной. – Ник нервно засмеялся.

– Я серьезно. Что-то в ваших глазах…

– У меня такое лицо, знаете, про которое все говорят, что уже где-то его видели.

– Но я почти что уверена, – она потерла глаза. – Хотя, может быть, мне только кажется. Вы давно здесь живете?

– Несколько лет, – ответил Ник, вытирая свои внезапно вспотевшие ладони о шорты. – Слушайте, мне пора идти. Скоро станет темно, пора ловить рыбу. – Он подошел к двери и махнул в сторону пляжа. – Душ там. Если что, звоните.

Нужно поскорее убраться отсюда, пока она не принялась вспоминать, где могла его видеть.

Ник завел мотор шлюпки и направился к «Лорелее».

Он не терял ни минуты. Спустившись в каюту, он открыл ящик, где хранил карты. Ничего, в Тихом океане полно других островов, где человек может спокойно жить, не опасаясь, что к нему будут приставать и задавать всякие вопросы. Там не будет настырных агентов, которые смогут узнать его и донести кому надо в Штатах.

Ник уже почти забыл то ужасное чувство загнанного кролика, когда он не мог выйти из дома, чтобы его не обступила толпа журналистов. За ним постоянно охотились с микрофонами и фотоаппаратами. Над ним насмехались, его оскорбляли, сочиняли о нем всякие небылицы. Его родители и бабушка тоже превратились в затворников, так как журналисты охотились и за ними тоже.

Он не мог допустить, чтобы это повторилось.

Но, черт возьми, ему не хотелось покидать этот остров.

Ник выглянул в иллюминатор. Здесь не было небоскребов. Не было дыма и пыли. Перед ним лежал маленький остров с высокими пальмами и величественными горами. Этот остров стал его домом. И он слишком дорожит своим покоем и свободой, чтобы сейчас, в один момент, разрушить все свои планы.

Но эти планы могут рухнуть и без его участия, если хоть кто-нибудь узнает, что Николас Маккензи Холтон владеет шикарным парусником. Господи, да они поднимут такую шумиху, что ему и его несчастной семье до конца своих дней не отделаться от расспросов.

Ник выдвинул следующий ящик и достал из него носок, завязанный на конце узлом. Он развязал его и высыпал содержимое на ладонь.

Жемчужины. Огромные жемчужины. Всего их было две дюжины. Самые красивые и самые большие. Гладкие, как женская грудь. Розовые, как губы. Прозрачные, как кожа. Ник сжал их в кулаке. Он уже знал, что будет делать. Он никуда не уедет с Айл де Флер. А если Адриенн узнает его, то ему придется что-то придумать, чтобы заставить ее молчать, пока не получит нужные ему бумаги от своего адвоката.

Но как это осуществить? Для начала можно, например, сломать ее радиотелефон.

Тупица. Он совсем забыл, что она наверняка договорилась поддерживать связь со своим боссом. Если Трент не будет получать от нее известий, то, пожалуй, еще перепугается и вышлет за ней кого-нибудь или прилетит сам.

К тому же были и другие способы связаться с миром. Остров очень маленький, и Адриенн спокойно может обойти его и сесть на паром, который привозит ему провизию раз в неделю.

Кроме того, в центре острова было небольшое взлетное поле. Периодически сюда прилетал врач из Нумеа для того, чтобы оказывать помощь местным жителям. Адриенн наверняка услышит шум самолета и сможет быстро найти его, если ей понадобится. Ник уже убедился, что она не боится совать свой нос в таящие массу опасностей заросли.

Мало того, что Адриенн могла узнать его и начать заново всю шумиху, своим присутствием она могла поставить под угрозу его планы, связанные с его находкой. Даже не важно, послана ли Адриенн сюда Митчем и Морганом или Фостером. В любом случае она не должна узнать, почему он так тесно общается с туземцами. Даже если она и простой агент туристической фирмы, если она узнает о жемчуге, то может сообщить об этом Фостеру в письме или по телефону. И тогда через некоторое время об этом узнает весь мир. Все ринутся на Айл де Флер в поисках богатства.

Нельзя подпускать Адриенн к деревне. Иначе она увидит развешанные повсюду на бамбуковых палках ящики с раковинами и начнет расспрашивать о них местных жителей. А некоторые из них достаточно владеют английским, чтобы ответить на все ее вопросы. К тому же они довольно простодушны и сразу же расскажут ей о выращивании жемчуга.

Ник договорился со старейшиной, что лучше держать Адриенн подальше от деревни. Поэтому он не должен позволять ей одной шататься по острову. А когда Ник будет сопровождать ее, он должен каким-то образом давать знать местным жителям о своем приближении, чтобы они держались в отдалении. Например свистеть.

Если же Адриенн связана с его бывшими партнерами, это сильно осложняет ситуацию. Она, конечно же, расскажет им о жемчуге, и они решат, что это прекрасный способ разбогатеть.

После того, что сделал с ними Ник, они прилетят сюда не только для того, чтобы разделаться с ним, но еще и сдерут шкуру с местных жителей.

Итак, ему ничего не остается, как ходить по пятам за Адриенн в течение целых шести недель.

Но как же ему сделать это, если он живет на другом конце острова?

Все очень просто, тупица. Построй себе хижину неподалеку от нее.

Черт! Ник стукнул кулаком по столу. А как ему сдерживать эту любопытную леди и не пускать ее к туземцам?

Придется придумать ей какое-нибудь занятие.

Внезапно он вспомнил ее грациозные движения, шелковистые длинные волосы, мягкую округлость груди. И то, как его обожгло ее прикосновение.

Может быть, эти шесть недель и не будут такими уж тяжелыми.

Ник отменил вечернюю встречу с туземцами. Сегодня он останется на паруснике и будет наблюдать за каждым шагом Адриенн через бинокль. А завтра с приливом он вернется на берег и скажет ей, что решил построить себе хижину неподалеку от ее бунгало. Если она спросит, почему, он объяснит это тем, что хочет быть уверенным в ее безопасности.

Если ему удастся, он сможет даже заставить ее помогать ему. Может быть, это удовлетворит ее любопытство по поводу местного образа жизни, и ей уже не захочется встречаться с местными жителями.

Тем более, что постройка займет около недели. Даже две, если они не будут особенно торопиться.

Остается, правда, еще четыре недели. Интересно, хватит ли у него сил разыгрывать из себя услужливого гида?

Адриенн смотрела, как Ник поспешно сел в шлюпку и помчался к своему паруснику, как будто ему не терпелось уехать отсюда.

– Что это с ним? – вслух удивилась она.

Ей было, конечно, наплевать на это. Ник Хелтон уже зарекомендовал себя с отрицательной стороны. Ей вовсе не хотелось общаться с человеком, который так грубо с ней обошелся да еще и оскорбил ее.

Но он не оставил ее равнодушной, нехотя призналась она сама себе.

Так же было и с Брендоном. Этот подонок притворялся, что безумно влюблен в нее. Он был с ней так нежен, так внимателен, но все это мгновенно улетучилось, как только Адриенн сообщила ему, что перевозит к себе домой заболевшую бабушку, за которой собирается ухаживать.

– Ну и слава Богу, что я вовремя избавилась от него, – пробормотала Адриенн. И все же ей было больно вспоминать его предательство. Оказалось, что Брендон хотел жениться на ней только из-за широко распространенного по всему свету мнения, что женатому мужчине легче сделать карьеру. Ленивая, ни на что не годная свинья, такой же, как и его отец. Она не могла поверить, что влюбилась в такого никчемного человека.

– Стоп, хватит думать о плохом, – сказала она себе, скинула свое мятое платье, взяла полотенце и направилась к душу.

Ник облокотился на поручни и, поднеся к глазам бинокль, принялся его настраивать так, чтобы видеть каждое движение Адриенн.

Если она только притворялась, что смертельно устала, то, дождавшись его ухода, сразу же отправится на разведку.

А, вот и она! Выходит из бунгало, хитрая маленькая крыса. Если она направится в глубь острова, он пойдет за ней и остановит ее. Если окажется, что она работает на Митча и Моргана, Ник ее отправит в какое-нибудь менее приятное место, чем ее бунгало. И уж на этот раз черта с два он ей будет стелить постель!

Недалеко от взлетного поля есть старая заброшенная тюрьма, где французы когда-то держали своих заключенных. Несколько камер там уцелели.

Он запрет ее там, если придется, пока не закончит свои дела. Ник сможет заставить ее иногда звонить своему боссу и сообщать, что у нее все в порядке. Может быть, даже удастся убедить Фостера Трента, что она хочет побыть здесь подольше. Люди сделают все что угодно, когда угрожаешь им смертью.

Ник направил бинокль на пляж и увидел, как Адриенн медленно идет по песку к душу.

Он посмотрел на ее голые стройные ноги, затем выше и… не увидел ничего. Что-то екнуло у него в груди. Ник судорожно сглотнул. Он действительно ничего не увидел, но это ничего относилось скорее к ее одежде, потому что взору Ника представилась потрясающая грудь Адриенн. Самая красивая грудь, которую он когда-либо видел, – полная, с большими розовыми сосками. Они колыхались при каждом ее шаге. Рукой Адриенн придерживала полотенце, которое было обернуто вокруг ее бедер.

Ник вцепился в бинокль.

«Спокойно, приятель, – охладил он себя. – Это всего лишь человеческое тело».

Но какое тело! Он не видел такую грудь несколько лет, а может быть, вообще никогда не видел.

Какого черта она разгуливает полуголая по пляжу? Местные жители не признают наготы. Если они увидят ее, будут неприятности.