Текст книги "Восход"

Восход
Ник Ришельё

© Ник Ришельё, 2023

ISBN 978-5-4498-7989-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Terra

Тоскливо глядя в окно иллюминатора на приближающуюся голубую с белыми разводами поверхность Земли, Виктор не чувствовал себя ни героем межзвездных трасс, ни матерым космическим волком, хотя, казалось бы, он имел на это полное право. Двадцать лет своей жизни он отдал служению космическим планам человечества. Двадцать лет он бороздил просторы Вселенной, защищая опорные точки для телепортационных маркеров, рисковал жизнью своей и многими чужими жизнями, он устранял конфликты, наводил порядок, падал на ядовитые спутники далеких планет в горящем челноке, даже стрелял… стрелял в людей. И всякий раз он делал свою работу отлично. Потому что иначе не смотрел бы он сейчас на прекрасную колыбель человечества в окно посадочного челнока, а догнивал бы в грязном трюме пиратского крейсера или стал бы еще одним безмолвным ледяным спутником заброшенной планетки в системе Альфа Центавра.

И все-таки людям его профессии не свойственно считать себя героями. Полковник службы безопасности, бывший глава отдела в третьем секторе базы Службы дальних маркеров на Альфа Центавра, Виктор давно уже разучился терять контроль над собой и над внешним миром. Его работа стала образом его мыслей, смыслом его существования, этаким modus vivendi. Еще месяц назад он даже представить себе не мог, что бросит эту работу. Он знает многих СБ-шников, которым уже давно за 70, а они и не помышляют о том, чтобы расстаться с черной элитной формой Службы маркеров и перейти на более спокойное место работы. Но 20 июля погиб его друг.

Они летели вдвоем на новом фотонном штурмовике, патрулируя тринадцатый куб третьего сектора… Виктор не любил просиживать штаны за терминалом, принимая сообщения от патрулей, и сам часто вылетал на боевые дежурства, оставляя вместо себя первого заместителя – карьериста и бюрократа Грегори Стикса. Оба были довольны. А на этот раз случай был особенный – им прислали новенький фотонный штурмовик. Этот маленький кораблик, рассчитанный на трех человек, в скорости и маневренности способен утереть нос любому современному истребителю космической полиции.

Они летели вдвоем… Виктор назначил пилотом-испытателем своего старого друга Майка, с которым они прошли вместе огонь и медные трубы с момента основания этой Базы. А вторым стрелком должен был быть Лохматый Джо. Вспомнив этого чудаковатого здоровенного детину с невероятно роскошной и всегда нечесаной шевелюрой, Виктор слегка улыбнулся. Вообще он очень любил своих парней, даже Пройдоху Стикса. Что ни говори, а команда у него подобралась прекрасная. Но в тот злополучный день во время предрейсового сканирования станционный врач заподозрил у Джо вмешательство неизвестных ранее бактерий, и в полет его не отпустил. Виктор, уповая на то, что еще ни разу за последние пять лет база не подвергалась нападению пиратов, решил, что для испытания фотонного штурмовика хватит двоих человек – его и Майка. Он выбрал самый спокойный куб сектора – тринадцатый.

Они летели вдвоем. Машина вела себя послушно, даже непривычно послушно. Майк, как пилот первой категории, управлял кораблем одним лишь мановением мысли, без ручной подстраховки. Это нормально. Лучший пилот – тот, кто умеет вести машину, слившись с ее электронным «сознанием» воедино. Такой принцип управления компьютерами появился очень давно, но лишь несколько лет назад Правительство разрешило применять его на боевых кораблях, да и то потому лишь, что ходили упорные слухи, будто таким способом управления штурмовиками умело пользуются пиратские группировки, оставшиеся со времен Разгрома за пределами Солнечной системы.

Виктор следил за периметром, подключив к своему имплантанту обзорный компьютер корабля. Внезапно его внимание привлекла короткая вспышка, тут же скрывшаяся за астероидом R2138. Виктор отдал приказ пойти на перехват, и Майк повернул. Гравикомпенсаторы сработали мгновенно, экипаж даже не почувствовал перегрузок. Виктор подумал тогда, что идеальность техники слишком расслабляет людей, надо будет ввести поправку в гравикомпенсатор, чтобы сохранялось ощущение поворота в пространстве. Они обогнули астероид с полюса, и Виктор приказал выключить тягу, чтобы не привлекать внимания. R2138 – сравнительно крупный астероид, его размер немногим уступает Луне, вместе с другими астероидами он составляет каменный пояс вокруг пары звезд А и В системы Альфа Центавра.

Майк включил поглощающее сканирование, при котором почти все электромагнитные волны, проходящие защитное поле штурмовика, не отражаются от его поверхности. Эта технология позволила в свое время космофлоту Земли произвести стремительный и жестокий разгром сил антиправительственной коалиции, донимавшей землян еще со времен Великого Террора. Считалось, что преодолеть поглощающее сканирование могут только специальные установки, имеющиеся у космической полиции и космофлота.

Штурмовик плавно скользил в невесомости по гиперболической кривой, огибающей R2138. Гравикомпенсаторы исправно имитировали земное притяжение. И вдруг Майка словно ударило током, он дернулся, стиснул зубы так, что выступила кровь, его лицо перекосила гримаса ужаса… Этого Виктор не забудет никогда. Он схватил Майка за плечо, пытаясь привести в чувство, переключил с навигационного на медицинский компьютер, поскольку встроенная в костюм биокибернетическая аптечка Майку явно не смогла помочь. А сам включил мониторы визуального пилотирования. Но не было видно ничего – ни на поверхности астероида, ни в пустом пространстве вокруг штурмовика, только зловещие огненные шары двойной звезды яростно жгли дисплеи бортового компьютера.

Виктор переключил управление на себя и попытался соединить свой имплантант с бортовым компьютером корабля, как вдруг Майк открыл глаза и произнес:

– Не делай этого, Вик, умоляю, они… они и тебя убьют…

– Майк, лежи, не шевелись, – ответил Виктор, он увидел, чего стоила Майку одна фраза: гримаса жестокой головной боли вновь обезобразила его лицо.

Понимая, что друг не станет в такую минуту нести чушь, Виктор не рискнул подключиться к бортовому компьютеру напрямую, а сел за штурвал по старинке. Он включил полную тягу и дал команду лететь к базе. Связался с диспетчером: «у нас ЧП, готовьтесь принять, неизвестное воздействие, группе перехвата немедленно оцепить R2138». Майка вырвало, и он на минуту пришел в сознание, последний раз.

– Вик, – прошептал он, – Вик, это нелюди…

– О чем ты, Майк, старина? Успокойся, сейчас тебя примут врачи, держись, ты должен выжить, чтоб все рассказать, что ты там…

– Не… успеть… Вик, помнишь, ты удивлялся, откуда у Землян такой наплыв новых… технологий, словно они сделку с дьяволом заключили?.. я его видел…

– Кого, кого ты видел? Майк, успокойся, сейчас я вколю тебе еще один кубик нанитов… погоди, – Виктор нажал несколько клавиш.

– Ха… ирония судьбы – лечиться дьявольскими технологиями от прикосновения дьявола! Они пришли, Вик, они нас…

– Нет, Майк, нет, не умирай!

Виктор ввел целых два кубика нанитов – нанороботов специального назначения, для гибернетизации или, проще говоря, заморозки организма. Но медицинский компьютер в комбинезоне Майка показал, что порция нанитов в организм не поступила. Майк умер через 10 минут, когда штурмовик парковался в ангаре базы.

Глядя в окно иллюминатора на красавицу-Землю, Виктор думал о том, что он рано сюда прибыл. В следующем году они с Майком собирались навестить родную планету, посидеть в обычном земном баре, завести себе подружек. Майк говорил, что в его Техасе самые красивые девушки на Земле и даже в Космосе, а Виктор хвастался фотографиями своих московских пассий, оставленных им на Земле по окончании Академии безопасности. Пожалуй, только в этом вопросе они были противоположного мнения. В том, что касалось работы, они мыслили почти одинаково и понимали друг друга без слов. Но теперь его нет, и с этим надо жить. Виктор и раньше терял друзей. Стас – его сбили прямо перед носом истребителя, на котором мчался Виктор, кроша пиратов у юпитерианских колоний десять лет назад. Наверное, это был единственный раз, когда Виктор покидал Базу не по отпускному приказу, а по военной необходимости. Васька Глухарь – пять лет назад, когда пиратский крейсер пытался осадить их Базу маркеров у Альфа Центавра, он спас всех, протаранив чашку термоядерного двигателя старинного крейсера. Да много их было – молодых парней, положивших жизнь на алтарь человечества. А за что погиб Майк? Виктор не мог и не хотел принимать такую смерть, он жаждал объяснений.

Когда группа перехвата оцепила R2138, ничего существенного не произошло. Трое суток Виктор не давал отбоя, трое суток он дежурил у мониторов и ждал хоть какой-то зацепки, малейшего движения на астероиде или шума в эфире – ничего! Потом он решил, что во всем виноват новый штурмовик, и тогда он сам влез на место пилота и отправился к R2138 один. Он сделал несколько сотен витков вокруг астероида, сканировал его всеми доступными средствами корабля, включал поглощающий режим, как тогда, и вновь остался без единого намека на разгадку.

А потом ему было предложено пройти курс реабилитации на Марсе «ввиду непрекращающейся депрессии», как значилось в приказе командора Базы. И тогда он ушел. Его уговаривали остаться, но он был непреклонен, его убеждали, но он только выходил из себя. Ему уступили, и он был недоволен тем, что так легко отделался.

Вчера он собрал все вещи, повесил вещмешок за спину и, не прощаясь ни с кем, шагнул в кабину телепортационного перехода в направлении Земли. Он не сразу попал на Землю, как ему хотелось. Оказалось, что восемь лет назад Правительство решило убрать с поверхности планеты точки телепортационных магистралей, опасаясь размещения мощнейших термоядерных реакторов в непосредственной близости от основной части человечества. Поэтому все крупные Т-вокзалы были вынесены на обратную сторону Луны. К тому же, как потом выяснил Виктор, на Земле теперь бурно развивалось строительство телепортационного метро, позволявшего людям мгновенно перемещаться по планете. А это повышало опасность пребывания на Земле. Кроме того, на последней энергетической конференции, проходившей в Женеве, были приняты ограничительные нормы о плотности распределения используемой энергии в биосфере планеты. Поэтому с ростом количества точек метро главные Т-вокзалы все равно пришлось бы вытеснить в космическое пространство.

Виктор воспользовался пребыванием на Луне в ознакомительных целях – наконец-то смог попробовать лунного цыпленка и позаниматься в гимнастическом зале в условиях слабой лунной гравитации. Он также воспользовался своим удостоверением сотрудника службы безопасности, чтобы получить доступ к информации обо всех крупных неординарных событиях в пределах Земной Федерации, произошедших за последний год.

По его профилю – Службе маркеров – таких событий обнаружено не было. Два-три пиратских нападения, окончившихся полной ликвидацией как самих нападавших, так и их базовых блоков, Виктор не счел интересными. Это – рутина. Из всего вороха новостных сообщений его внимание привлекло лишь одно: год назад в Службе дальних маркеров при Сириусе пилот покончил с собой при загадочных обстоятельствах. Эксперты единодушно развели руками и назвали происшедшее космической горячкой. Виктор, в отличие от большинства землян, прекрасно знал, что космической горячкой принято называть любые необъяснимые и существенные отклонения деятельности мозга, происходящие с людьми в космосе. Аналогичный «диагноз» был поставлен и Майку. Таким образом, эксперты в данном случае, как и в случае с Майком, не смогли дать никакого разумного объяснения и дело замяли. Виктор записал сообщение об этом случае в память имплантанта.

А через сутки он уже был в Москве. Орбитальный челнок мягко, едва заметно коснулся земли и припарковался у невысокого здания с гигантской надписью «космопорт имени Ю.А.Гагарина». Виктор, конечно, должен был помнить со школьной скамьи фамилию первого в мире космонавта, но его память претерпела немалые изменения за последние двадцать лет. Да и много ли теперь тех, кто знает имена древних героев?

Он равнодушно огляделся, увидел ближайшую гравикапсулу, и уже через минуту оказался высоко в московском небе. Под ним раскинулся во всем своем великолепии огромный мегаполис – одна из крупнейших столиц мира. Невообразимое разнообразие геометрических форм самых разных оттенков как по волшебству образовало гармоничный ансамбль города. Зеленые парковые аллеи чередовались синими чистейшими прудами, а между ними аккуратно вписывались самодвижущиеся тротуары и кое-где просвечивали магистрали наземного транспорта. Из всех зданий города только древние исторические постройки стояли на своих местах на земле. Жилые дома, деловые центры, места отдыха и развлечений образовали гигантское кольцо, опоясывающее Москву – все эти здания, как наземные дешевые постройки, так и летающие современные строения, были вынесены подальше от стен Кремля и роились по периметру города, то и дело перелетая с места на место. Некоторым, впрочем, разрешалось пролетать над центром столицы за какие-то особые услуги их владельцев. Но в основном пространство внутри кольца заполняли невидимые воздушные трассы для правительственного и муниципального транспорта. Частный транспорт в таких крупных городах как Москва уже давно перестал быть необходимостью, т.к. обходился и городу, и горожанам намного дороже общественного.

Виктор невольно вздрогнул, увидев все это сверкающее великолепие. Несколько месяцев назад он бродил по виртуальной Москве, пользуясь интернет-каналом – ждал встречи с инспектором Службы. Он видел город таким же, как сейчас, но и представить себе не мог, что виртуальная реконструкция так тщательно копирует реальность, добавляя в нее лишь назойливую рекламу сетевых провайдеров. Все эти летающие дома Виктор считал выдумкой художников, работающих на проект Слияние. Он еще подумал тогда, какое уж тут может быть слияние миров – реального и виртуального, – если они показывают настолько нереальные вещи. Выходит, он ошибался. Ему говорили, что Москва сильно изменилась за те двадцать лет, что Виктор провел на станции. Но таких радикальных перемен он не ожидал. Несколько минут он стоял в капсуле, сделав ее корпус абсолютно прозрачным, и в молчаливом восхищении любовался родным городом. Впервые после того злополучного дня на его лице разгладились морщинки и засияла улыбка. Он был очарован.

Но тут мягкий женский голос бортового компьютера сообщил Виктору о входящем вызове. Он сел в кресло и попросил вывести изображение. Это был Дэн. Вернее, Денис Сергеевич с ударением на последней букве «е». Впрочем, отца его звали Сергеем, и потому ударение в фамилии Дэна особенной роли не играло. «Сергеич-квадрат» – так прозвали его в Академии однокурсники, среди которых бы и Виктор.

– Привет, старина! Вижу, Москва тебя очаровала, давно ты ее не видал, а?

– Привет, Дэн, дружище! Я и вправду слегка замешкался, глядя на это великолепие… А как же ты меня нашел здесь?

– Ну, это нетрудно, Вик! Достаточно проучиться семь лет в Академии и еще два десятка лет отработать в спецслужбах, чтобы найти бывшего однокурсника и полковника Службы маркеров в списке недавно прибывших на Землю. – Он засмеялся. – Ладно, не напрягайся, при прохождении контроля на Луне ты оставил след в местном информатории, и я узнал об этом немедленно, так как ты сам же меня предупредил о скором приезде домой.

– Понятно, Дэн, лихо у вас тут все устроено теперь, я смотрю.

– Расслабься, Вик, дуй сейчас ко мне, курс я уже передал твоей капсуле, пропустим по стаканчику, как в старые добрые времена, а там посмотрим, что делать дальше, о-кей?

– Слушаю и повинуюсь, – сказал Виктор, – здесь хозяин ты.

Он был немного недоволен тем, что так просто можно вычислить его место пребывания, и внутренне упрекал себя за неосмотрительность. «Держать ухо востро!» – скомандовал он сам себе. Дэн исчез так же внезапно, как и появился. Словно он там не один или вообще не дома, предположил Виктор. Потом отбросил эту мысль и приказал себе расслабиться. В конце концов, думал он, я не шпион и даже уже не сотрудник Службы, я просто рядовой москвич, прибывший домой, не будем делать резких движений и пока отправимся по течению событий. Он устроился в кресле поудобнее и в течение следующих десяти минут любовался новой Москвой. Только теперь он осознал, как ему не хватало все эти годы родной планеты – уютной, благоухающей, живой, с синим небом и зелеными полями, улыбающимися людьми и безопасной природой. Здесь можно было забыть о пиратах Дальнего космоса, о ядовитых джунглях заброшенной межзвездной колонии, неизвестно кем и когда созданной, о тяжелом бронированном костюме и о рукоятке бластера, ощутимо прижимающейся к груди. Без этой самой рукоятки он даже ощущал себя голым. Но к этому привыкнуть легко, как ко всему хорошему. И забыть здесь можно очень многое. Только это не вернет Майкла. И не даст ответа на все вопросы, мучавшие Виктора.

За минуту до посадки он прервал свои размышления о добре и зле и стал внимательно разглядывать окрестности. Капсула вошла в густонаселенное кольцо плавающих в воздухе зданий со стороны центра Москвы и, снизив скорость, стала лавировать между домами и пролетающими мимо разномастными гравилетами, постепенно приближаясь к стройному медленно вращающемуся вдоль вертикальной оси веретену жилого комплекса. Синхронизировав движение с отсеком, на котором красовалась реклама Кока-колы, капсула вошла в ангар и заняла ближайшее свободное парковочное место. Дэн, уже стоявший неподалеку, тут же поспешил к Виктору.

– Ну, здравствуй, космический волк! Теперь-то я по-настоящему могу похлопать тебя по плечу. – С этими словами Дэн протянул Виктору ладонь, странным образом напоминавшую котлету. Виктор пожал котлету. Они обнялись, и Виктору снова показалось, что он наконец-то вернулся домой. Рядом был его друг, бывший однокурсник, а вокруг безопасная и благоустроенная планета. Но он снова прогнал от себя сентиментальные мысли, чувствуя, что теперь это сделать было сложнее.

– Дэн, – пожевав губами, спросил Виктор, – когда же успели отстроить все это? – Он обвел глазами просторный ангар, по периметру которого стояли, приземлялись и взлетали различные гравилеты и гравикапсулы.

– Вик, тебя не было здесь двадцать лет! За это время на Земле вообще очень много всего произошло. Что же ты – ничего не слышал?

– Н-нет, я… я буквально недавно ходил по виртуальной Москве, той, что синхронизирована с реальной, но я решил, что все эти летающие дома – выдумки парней из Слияния.

– Пойдем-ка лучше, дружище, выпьем хереса и потолкуем!

Они прошли к лифту. По дороге Дэн объяснил Виктору, что перепланировка города началась почти сразу же после его отбытия на службу в Дальний космос. А вот эти гравитационные постройки начались сравнительно недавно, всего одиннадцать лет назад. У строителей появились какие-то совершенно новые непостижимые технологии, позволяющие любой архитекторский проект мгновенно проверить на возможность, как физическую, так и финансовую, исполнения его в реальности, а затем вырастить задуманное творение за каких-нибудь пару месяцев!

– То есть как это вырастить? – удивился Виктор.

– А так, – пояснил Дэн, – человек лишь моделирует все детали строительства в компьютере, а затем с помощью клеточного вещества с заложенной в него программой выращивает дом. Аналогично растет дерево или животное – по генетической программе.

Виктор даже присвистнул

– Вот это да! Никаких кранов и строительно-монтажных роботов?

– Кое-какие приспособления, конечно, есть, без них никуда не денешься. Но в общем и целом строение растет само – успевай только подвозить вещество! Это теперь называется генно-строительной инженерией.

А тем временем лифт, скользящий по внешней поверхности летающего дома, плавно разогнался и стремительно полетел вверх. Сквозь прозрачную перегородку Виктор смотрел на проплывающие вдали дома и гравилеты. Он спросил:

– А почему в лифте не используется антигравитация? Это было бы логичным продолжением…

– Конструкции дома? – перебил его Дэн. – Дело тут, видимо, в том, Вик, что обычный лифт, основанный на пневмоприводе, обходится намного дешевле, чем гравитационный. Мэрия просто экономит. Впрочем, гравитация там все же используется, у самого дна каждого колодца имеется тормозящее стационарное гравиполе. Но оно основано на каком-то принципе, не требующем больших затрат энергии.

– Интересно, а почему мэрия не экономит на летающих домах? – улыбнулся Виктор.

– Это проблема дорогой земли. Гравитационные технологии стали в последнее время существенно дешевле, а вот земля только еще больше подорожала. Отсюда вывод – в мегаполисах стало дешевле строить летающие дома.

– То есть в небольших городах такого чуда нет?

– Нет. Конечно, кто-то из богатых людей может позволить себе отгрохать аналогичный домину, но власти рекомендуют все-таки воздерживаться от подобного строительства в непредусмотренных местах.

– То есть? Что значит непредусмотренных?

– Как ты сам понимаешь, летающий дом может упасть, на то он и летающий.

– Интересная формулировка, Дэн.

– Да. Но каждый из этих домов входит в единую сеть контроля за безопасностью. В случае отказа двигателей одного из домов, соседние комплексы сами способны быстро отреагировать на эту ситуацию.

– То есть они что – подхватят его что ли под руки?

– Ну типа того. Придут на помощь, короче говоря. Вся сеть управляется квантовыми компьютерами, способными за доли секунды принять наиболее оптимальное в данной ситуации решение.

– Да… задумано вроде неплохо. А откуда ты все это знаешь, Дэн? Обычно рядовым гражданам не принято докладывать о том, что власти предусмотрели на случай падения дома им на головы.

– Так я же работаю в службе безопасности министерства жилья Москвы!

– Да ты, братец, здорово устроился!

Тут лифт остановился, и они вышли в просторный ярко освещенный холл, из которого во все стороны разбегались широкие тоннели, окрашенные в разные цвета, с многочисленными дисплеями на стенках, на которых кое-где можно было увидеть программы стереовидения, а на других просмотреть справочную информацию о жилом комплексе, в который попал Виктор. Еще в парковочном ангаре компьютерная система, обслуживающая дом, засекла в голове Виктора имплантант и предложила установить в него новейший навигатор по этому жилому комплексу. Однако Виктор по старой привычке решил отказаться от лишнего программного обеспечения в своей голове. Сейчас, глядя на это гигантское сооружение изнутри, он пожалел о своем решении.

И, словно отвечая на его мысли, умная система вновь ненавязчиво предложила подгрузить навигатор. На этот раз Виктор согласился, и уже через несколько секунд он с легкостью мог ориентироваться в многочисленных ответвлениях тоннелей этого, с позволения сказать, жилья. Он послал компьютеру мысленный запрос о том, как добраться до квартиры Дэна, назвав его полное имя и фамилию. Компьютер тут же выдал ему кратчайший путь и сообщил, что теперешнее их направление не соответствует кратчайшему.

– Дэн, – спросил Виктор, – а почему мы идем к тебе домой не в ту сторону?

Дэн, что-то рассказывающий Виктору о новых строительных планах мэрии, оборвал себя на полуслове и, подумав, ответил:

– Вик, ты уже успел пообщаться с местным компьютером?! Пока я тут распинаюсь насчет новых построек. Кстати, этот компьютер у нас в доме принято называть Ада. Ей очень нравится, когда к ней обращаются по имени. Мда, насчет направления – мы просто заскочим в магазин, это здесь, за углом.

– Постой-постой, – удивленно начал Виктор. – Что значит «компьютеру нравится»? Уж не хочешь ли ты сказать, что компьютерная система этого дома разумна?

– Конечно, что ж тут удивительного? – беспечно ответил Дэн и шагнул в раскрывшиеся двери супермаркета. – У нас сейчас основная задача – выбрать хорошую закуску. Потому что все, что идет по линии доставки в квартиру, слишком однообразно. Так называемое сбалансированное питание, – он поморщился, – а какой к черту баланс под херес?

С этими словами Дэн устремился вперед, а растерянный, скорее от того, как Дэн воспринял вопрос, чем от сути самого вопроса о разумности машины, Виктор последовал за ним, не пытаясь уже расспрашивать о чем-либо своего старого друга.

Вино пошло на пользу расшатавшимся нервам Виктора. Уже через час после того, как они втроем – он, Дэн и жена Дэна Светлана – уселись за стол, Виктор весело и непринужденно рассказывал им истории из жизни Базы.

– … и послали нас с Майком патрулировать шестой кубик сектора, а мы еще тогда зеленые были, только год отработали! Нам, конечно, хотелось пострелять, разгромить пиратский крейсер и вернуться героями. А в то время мы еще только-только установили Врата.

– Что за Врата, Вик? – спросила Светлана.

– Это мы так называем точку телепортационного перехода. Вернее, не точку даже, а целый терминал, обслуживающий поток людей и транспорта между Землей и Альфа Центавром. Да, так вот, Майк разогнался до трети световой скорости, что запрещалось делать вне боевой ситуации, и мы выскочили за границу сектора. Я ему говорю, давай рули обратно, мол, если лейтенант Гривс узнает об этом, нам влетит по первое число. Но Майк только махнул рукой. Сейчас, говорит, только сделаем вираж вокруг вон той кометы. Я поглядел на боковой экран и увидел сверкающий белоснежный хвост кометы. Я никогда их раньше не видел, и поэтому не стал спорить с Майком.

– Погоди-ка, а разве бортовой компьютер не должен был запретить отклонение от курса? – снова поинтересовалась Светлана.

– Нет, Свет, на боевых кораблях все решения принимает командир лично, либо получает приказ от командующего. Компьютерные ограничители часто мешают воспринимать боевую обстановку, поэтому их не применяют.

– Но ведь у вас должен быть какой-то диспетчер, который контролирует полеты? – спросил Дэн.

– Конечно! Но мы решили сказать ему, что заметили подозрительный объект. Мы приблизились очень близко к комете и даже чуть было не попали в ее хвост, а это по сути могло означать нашу гибель. Но Майк отличный пилот, и на этот раз мы выкрутились. Я с великим чувством блаженства рассматривал комету, ее крутящуюся ледяную глыбу и простирающийся на тысячи километров хвост, как вдруг компьютер сообщил о приближении неизвестного типа корабля. Поначалу я решил, что это один из других патрулей, ведь мы зашли в чужой сектор. Но при дальнейшем сканировании выяснилось, что корабль оснащен мощным современным оружием и не имеет приписного кода. Все корабли, относящиеся к нашей Базе, обязательно имеют приписные коды. Следовательно, это был либо земной крейсер, прибывший в наш сектор, либо пиратский корабль, коих в то время болталось по просторам Дальнего космоса немало. Как вы знаете, в свое время вооруженные реакционистские силы были выбиты из Солнечной системы и скитались по окраинам Земной Федерации в космосе, нападая на молодые колонии и только что отстроенные Базы гиперпереходов, сиречь Врата. На одной из таких Баз, на нашей, и собрался припарковаться хищник.

Ну, тут мы уже, конечно, забыли о комете и своем нарушении границы, и немедленно доложили диспетчеру о преследовании неизвестного корабля. Нам было тут же приказано возвращаться. Тогда я не мог понять этого приказа, а в последствии сам не раз отдавал подобные. Действительно, какой смысл патрульному кораблику пытаться образумить пиратский военный корабль, пусть даже древний, эпохи первых термоядерных крейсеров? Гораздо лучше было немедленно нам оттуда убраться, чтобы не привлекать внимания, а на перехват отправить специально подготовленную группу. Это мы и попытались сделать, но не тут-то было!

Как только мы включили маршевые двигатели для ускорения, нас заметили и атаковали. Защитная система корабля сработала блестяще – первые три ракеты прошли мимо, угодили в хвост кометы и там сдетонировали. Мелкие ледяные обломки мгновенно разлетелись во все стороны, и на наш катер обрушился метеорный дождь. Слава богу, все крупные камешки сумела испепелить бортовая система защиты. Но кое-где появились пробоины. Компьютер сообщил, что повреждения незначительны, и тут же принялся латать их с помощью самозатягивающейся брони. Тем временем мы с Майком поняли, что еще несколько ракет или таких попаданий в хвост кометы, и от нас останется только пыль. Надо было что-то предпринимать. Я немедленно связался с диспетчером и сообщил о нападении. Обстрел продолжился, и наш компьютер был вынужден уйти от атаки, прижавшись еще ближе к хвосту такой ненавистной сейчас кометы.

Положение было серьезным, надо было отбиваться, так как уходить было решительно некуда. Я спросил Майкла, сколько у нас боевых ракет, и тут он мне заявляет – ни одной! Сами понимаете, я был в шоке. Оказывается, на следующий день нам предстояли очередные учения, в которых применяют ракеты-имитаторы, и эти ракеты были отгружены в ангаре непосредственно перед нашим вылетом. Майк дал задание роботу погрузить на корабль ракеты и приготовить его к старту. Но какие именно ракеты – не сказал. Робот, увидев учебные ракеты на стенде в нашем ангаре, рассудил так: эти ракеты более безопасные, чем боевые, которые стояли тут же неподалеку. Руководствуясь законом о ненанесении вреда человеку, он принял единственно верное, с его точки зрения, решение – погрузил учебные ракеты. Вот так мы оказались в бесполезной жестянке патрульного кораблика зажатыми между пиратским крейсером и ледяным хвостом кометы.

Уйти куда-либо в сторону означало верную смерть – при резком ускорении корабль теряет маневренность и становится отличной мишенью для вражеского компьютера. Тогда я принял решение: приказал Майку максимально сосредоточиться на управлении кораблем и быть готовым в любую секунду начать маневр на лобовое сближение с крейсером, а сам выпустил все учебные ракеты по голове кометы. Через несколько секунд, показавшихся мне вечностью, ракеты достигли цели и вспыхнули ярким белым светом. В учебных баталиях этот свет означал условную гибель корабля противника. Комета при этом была вся озарена светом и только усилила свечение. Я тут же отдал приказ Майклу, а сам сообщил диспетчеру, что вражеский крейсер уничтожен, и подмога не требуется.

Мы понеслись на полном ускорении, какое только могли выдержать наши тела и амортизирующие пилотские кресла, навстречу вражескому кораблю. Замешательство в командном составе крейсера, вызванное нашей атакой безобидной кометы и сообщением о якобы их гибели, дало нам буквально полминуты форы. И эти полминуты стали решающими. Когда командир крейсера отдал приказ о торпедировании нашего патрульного катера, мы были уже так близко к его броне, что любой пуск ракеты по нам мог стать фатальным и для самого пиратского судна. К моему изумлению ракета все же была выпущена, но вскоре прекратила наше преследование. Должно быть, компьютер ракеты был запрограммирован на то, чтобы держаться подальше от крейсера. Это было логично, и именно это нас спасло. Продолжая разгоняться, мы летели буквально в нескольких сотнях метров от обшивки пиратского корабля. Когда мы достигли сопел его маршевого двигателя, наша скорость уже была достаточно большой, чтобы уйти от преследования. Майк запустил стандартную программу бегства, и мы по расширяющейся спирали стремительно умчались от крейсера.