Текст книги "Настоящая зима"

Глава 21. Медведь сломался

Аварийные огни большого джипа на дороге были уже хорошо видны, Саша и Аня посмотрели в его сторону, чтобы сообразить, как лучше подойти. Они глянули на дорогу, на джип, а потом одновременно уставились друг на друга.

– Ты тоже его видишь? – на всякий случай спросила Анька.

– Угу, -все, что мог прогудеть Саша.

Буквально в десяти метрах от них посреди снегов заКАДья на большом черном колесе сидел большой белый медведь. Правда, его меховая голова лежала чуть поодаль, тут же – на автомобильной покрышке, и улыбку уже стало заносить снегом. Из объемного туловища медведя торчала вполне человеческая лохматая голова какого-то мужика. Под правой лапой полярного зверя в снег почти по самое горлышко была закопана бутылка водки, наверное, чтобы ее не сносило ветром. В левой лапе умка-переросток держал граненый стакан и задумчиво пил из него в одиночестве. Судя по всему, медведь имел какое-то отношение к джипу и аварии.

Саша с Аней все-таки до конца не верили своим глазам, поэтому подошли поближе. Саша медленно опустил на землю пакет и ящик с инструментами.

– А мы хотели узнать, может быть, Вам помощь какая-то нужна? – наконец, обрел дар речи Саша.

– Ну, я, в принципе, справляюсь пока, – медведь кивнул на бутылку в снегу.– Но за компанию спасибо, присоединяйтесь, присаживайтесь.

Мужик даже попытался освободить еще хотя бы одно посадочное место на колесе, но его подвижность в этом огромном меховом костюме явно была ограничена.

Анька хихикнула.

– Что случилось-то? – спросил Саша, обеими бровями указывая на джип.

– Трагическое стечение обстоятельств, – заплетающимся уже языком начал объяснять мужик. – Мы с друзьями ехали на работу…

– На Северный полюс? – не удержалась Анька.

Саша поперхнулся смехом.

– Не, – отрицательно помотал лохматой человеческой головой большой белый медведь. – В ресторан. Нас заказали. Меня, Снегурочку, Пингвина и Моржа.

– А еще здесь кто-то есть, кроме Вас? – с надеждой спросил Саша.

Честно говоря, он бы предпочел поговорить с кем-то потрезвее. Хотя бы с Моржом.

– Не, – опять помотала из стороны в сторону лохматая голова. – Они все уехали на такси.

– Куда? – зачем-то спросила Гордеева.

– Говорю же – в ресторан! – опять серьезно ответил медведь.-Нам на работу было нужно, у нас сегодня было три заказа в рестораны и еще в баню. Вон, даже переодеться некогда – так в костюмах и ездим.

– Все уехали после аварии, а Вас оставили здесь с машиной? – с трудом, как сквозь огромные сугробы, пробирался к истине настырный Саша.

– Не, -по привычке, продолжил возражать мужик. – Я сам остался. Я своего Волчка не брошу!

– С Вами еще волк был? – Аня была заинтригована ситуацией, даже у нее не получалось создавать такие завихрения в пространстве.

– Не, волка не было, -мужик первый раз перестал мотать головой и посмотрел на эту поразительно бестолковую молодежь. -Говорю же были только я, Снегурочка, Пингвин и Морж. Мы всегда вчетвером работаем.

– А волчок? Ну вы сказали про волка? – напомнила Аня.

– А, ну, да, -первый раз согласился с собеседниками мужик, но дальше мысль не развил.

Водка в его стакане закончилась, и он решил налить себе еще. Медведь достал булку из снега и, с трудом сфокусировав взгляд на объекте, оценил уровень жидкости.

– Ребят, Вы пить будете? – спросил он, в основном, у Саши.

– Не, спасибо, – вежливо отказался тот.

Мужик молча перевел вопросительный взгляд на Гордееву.

– Девушка тоже не будет, -ответил Саша и за Аньку.

– Зря Вы так, девушка, Новый год все-таки, -развел лапами в разные стороны медведь.– Больше ничего предложить не могу. Ну, не хотите-как хотите.

Медведь грустно пожал плечами и снова налил себе водки.

– А мы Вам салата принесли. У нас оливье есть, – засуетилась у пакета Анька.

Гордеева отделила от общей стопки сразу несколько тонких одноразовых тарелок, чтобы они выдержали вес салата, и положила оливье из кастрюли. Она хотела уже подать тарелку медведю, но Саша молча остановил ее, незаметно придержав за руку:

– Давай лучше я.

Он взял оливье, а Аня тем временем достала из пакета одноразовую вилку и не знала, как ее пристроить, чтобы она тут же не улетела с порывом ветра.

Саша забрал у Ани вилку и просто воткнул ее в салат. Вилка задрожала на ветру, но улететь не смогла.

Саша подошел к мужику и аккуратно поставил тарелку рядом с ним.

– У вас колесо что ли лопнуло? – спросил он.

– Не, – по традиции возразил медведь. – Это запаска, просто посидеть взял. Не стоять же мне там на дороге, собьют на фиг.

– А с машиной-то что? Сломалась? – надеялся еще узнать, в чем дело Саша.

– Не, машина нормально. Медведь сломался, -опять односложно ответил мужик. – Эвакуатор жду.

– В смысле? -Саша ничего не понял.

– Пси-хо-ло-ги-чес-ки, – по слогам смог выговорить пострадавший.– Я сломлен.

– А физически никто не пострадал? – с участием спросила Анечка.

– Не, только олень, – как мог, пояснил пьяный медведь. – Но ему было все равно, не беспокойтесь.

– Мне кажется, кто-то сошел с ума, -тихо заметил Саша.

– Просто один козел, плохо позаботился о своем олене, – очевидно, в благодарность за угощение, мужик постарался сосредоточиться и, наконец, все объяснить по порядку. – Хотя, может, конечно, это был не олень, а лось – там не очень понятно.

Отправив вилку салата в рот, мужчина задумчиво жевал, прикидывая, как продолжить рассказ.

– Меня Вадик зовут, -почему-то неожиданно решил представиться он.

– Анна и Александр, – Саша представил их обоих.

– Очень приятно, -кивнул головой Вадик.

– Пойдем, может? -шепотом и бровью спросил у Аньки Саша.

– Подожди, интересно, -так же шепотом ответила Гордеева.

Наконец, проглотив салат, мужчина опять смог говорить.

– Я не знаю, на фига ему олень… – искренне признался Вадик и опять пожал плечами.

– Кому? – уточнила Анька.

– Говорю же – какой-то козел прикрутил к себе на крышу «Ниссана» фанерного оленя. Как будто ему тундра тут, а не культурная столица. Ну, знаете, как велосипеды на крышах возят? Ну, вот, только у него вместо велосипеда олень. Был.

– И этот олень слетел с крыши прямо посреди КАД на полном ходу? – наконец, догадался Саша. – Создал аварийную ситуацию?

– Во! А я ж так и говорю! -прямо просветлел лицом Вадик от того, что его, наконец, поняли.

Потом он явно вспомнил что-то еще и снова молча глотнул водки.

– Помирать, наверно, буду-забыть не смогу, -приложив ладонь к сердцу Вадик.

Ане показалось, что он даже как-то протрезвел.

– Гоним мы под соточку, в ресторан опаздываем, и тут -нате вам -олень! Прилетел… -медвежий человек снова замотал головой, пытаясь стряхнуть это наваждение. – Прямо вот на лобовухе с той стороны. Олень. Или лось. И улыбается еще… Одним глазом.

Аня представила эту картину и поняла, что не одни они с Колюней в этом городе умеют жить интересно.

– И ведь трезвый я тогда был, аки стекло, – вспоминал Вадик. – Но лучше б пьяный, наверное… По трезвяку вот так с оленем встретиться -это ж шрам на психике на всю жизнь… Во всю душу шрам! Я вон бутылочку уже уговорил почти, а олень-то до сих пор перед глазами стоит. Как живой.

– Может, Вас в больницу отвезти? -забеспокоилась Анька.

– Да, не, -махнул лапой в пространство медведь. – Но за руль я больше не сяду, пока оленя не развижу. Вот эвакуатор жду, а он, сука, не едет. У них тройной тариф сегодня, и все равно нетути этих сервисменов. Забыли все про моего Волчка…

– А волк-то причем? – поинтересовался Саша.

Вадик определенно ему начинал нравиться.

– Да, крузак мой, я его зову так ласково, – грустно ответил медведь.

– Почему волчок? -спросила любопытная Анюта.

– Потому что серенький, – расплылся в улыбке Вадик.

– Командир, твой вездеход? -свистнул с проезжей части сотрудник эвакуационной службы Саше.

– Не, это медведя, -крикнула им в ответ Анька, -то есть, Вадика, -добавила, смутившись, она, показывая варежкой на героя ДТП.

Волчка начали готовить к погрузке на эвакуатор.

– Спасибо, ребята, – поблагодарил Вадик зимних ангелов с оливье. – Накормили, морально поддержали, не бросили…

– Машину увезут, а Вы как же? -забеспокоилась Аня. – Возьмите еще мандаринку.

– Да, я сейчас себе такси вызову, – вполне разумно ответил человек, сидящий с бутылкой водки в костюме белого медведя рядом с КАД

– Командир, колесо берем? – опять крикнули с дороги.

– Берем, чего ж не брать-то, хорошее колесо, – вздохнул Вадик и начал подниматься со своего трона в снегу.

Он достал из кармана телефон и попробовал тыкать в мобильное приложение, пытаясь вызвать такси. С координацией у медведя было не очень.

– Давайте, помогу, -предложил Саша, осмотрелся по сторонам и быстро поставил нужную точку на карте, показывая, откуда такси должно подхватить в новогоднюю ночь медведя. – Едем куда? – как заправский диспетчер уточнил он.

– Кондратьевский проспект, 64, корпус 2, шестая парадная, -удивительно четко ответил Вадик.

Саша поставил в приложении конечную точку.

С дороги в снег спрыгнул рабочий, чтобы помочь закатить колесо наверх.

Голова белого медведя упала с покрышки на снег.

Анька бросилась помочь, подняла ее, отряхнула, ласково погладила медвежью морду.

– А можно померить? -неожиданно спросила она.

– Конечно, можно Анечка, -ласково ответил Вадим.

«Ого! Он запомнил, как меня зовут!» -удивилась Гордеева.

– Давай сфотографирую? -достал из кармана свой телефон Саша.

Он несколько раз снял Аньку на фоне дороги, в кадр попал даже Волчок, которого как раз поднимали на эвакуатор. Вадик в костюме медведя стоял рядом и руководил процессом. Он указывая рабочим, что делать, зажатой в правой руке бутылкой водки. На филейной части белого медведя сзади был четко виден след от протектора.

Забытый на снегу пустой стакан всеми своими гранями отражал яркие огни КАД, далекие фейерверки и эту удивительную настоящую зиму. На земле творился третий час нового года.

– Селфи, селфи давай сделаем! – Анька подскочила к Саше с телефоном.

И они сделали еще серию фотографий, где сначала высокий парень в камуфляжной куртке прижимался щекой к белому медведю на фоне фейерверков, а потом брутальный высокий медведь в камуфляже обнимал хрупкую девушку с мандаринкой в бескрайних снегах заКАДья.

Когда экспедиция уже собиралась выдвинуться обратно в сторону ярких огней Нового года, Анька неожиданно поскользнулась на чем-то и упала в снег. Саша бросился ей помогать, и когда Аня поднялась, она с любопытством вытащила из снега яркий обломок фанеры. Голова дурного северного оленя по-прежнему позитивно смотрела на этот мир.

– Я б, наверное, тоже запил, если б мне в лобовуху такое прилетело, – философски изрек Саша.

Обратно Саша и Анька старались идти быстрее, вспомнив про закрытого в квартире Сильвера. Радовало одно – фейерверков стали запускать гораздо меньше, народ все-таки начал расходиться по домам. Может, Сильвер там и не воет на весь дом, а мирно посапывает под столом, подрагивая своими бульдожьими брылями.

По пути Анька заметила пешеходный тоннель, который, как оказалось, шел параллельно тоннелю для автомобилей. Она понятия не имела, что тоннелей два, и почему-то обрадовалась своей находке. Саша пообещал сводить ее как-нибудь в тоннель на экскурсию.

Саша вспомнил медведя с бутылкой водки, закопанной в снег, и они долго хохотали с Анькой из-за того, что боялись, что людям из джипа, «может, там попить нечего».

Саша представил, как бы звучал традиционный Анькин рассказ о происшествии, уложенный в несколько коротких предложений. Заканчивался бы он, наверное, фразой: «и потом я поскользнулась на олене».

Аня и Саша долго хохотали, и порывистой питерский ветер разносил их смех над снежными барханами заКАДья.

Когда ехали в лифте на семнадцатый этаж, у Аньки очень невовремя заурчал от голода желудок.

– Странный такой новый год -поесть некогда, – смущенно извинилась она за бунт в животе.

– Ничего, сейчас придем и поедим, наконец, -улыбнулся Саша. -У меня жульен с грибами готов -только разогреть надо, салат греческий, сыр всякий там, торт есть с орешками…

Когда они подошли к двери Сашиной квартиры, Аня поняла, что ключей в кармане нет. Они потерялись. Нечаянно.

Глава 22. Ключевой момент, или Спящий принц

– Блин, они, наверное, выпали, когда я варежки доставала, – виновато предположила она. – Или, когда на снегу валялась-ногами дрыгала, или когда с оленя упала…

Саша устало вздохнул. Хорошо хотя бы Сильвер не выл за дверью.

– Можно вернуться, поискать, – робко предложила Гордеева.

– Где их там сейчас найдешь, – посмотрел правде в глаза Саша.

Они спустились на двенадцатый этаж к Аньке, сварили кофе, чтобы согреться и прогнать сон. Навернули по тарелке оливье, сделали себе бутерброды с сыром.

– Пойду, ключи поищу все-таки, – собрался опять в снежную пустыню Саша.

– Я с тобой! -решительно заявила Анька. – Только штаны лыжные надену.

Повесив на полотенцесушитель мокрые от снега джинсы, Анька переоделась в болоньевые штаны, нашла свитер потеплее. Она застегнула до самого подбородка пуховик, натянула шапку, надвинула сверху капюшон и повязала для верности шарф. Для Саши Гордеева тоже нашла шапку и шарф унисекс черного цвета. Конечно, человек в камуфляже поначалу отказывался от предметов женского гардероба, но Анька его убедила.

– Да, кто тебя увидит-то в четыре часа ночи за КАДом? – разумно спросила она. Ты хочешь уши простудить и проваляться в постели все праздники?!

– Ммм, – многозначительно повел бровями Саша.

Анька поняла, что про постель как-то не однозначно прозвучало, на секунду она смутилась, а потом решительно повязала свой черный шарф на Сашиной шее, от усердия нечаянно замотав даже нос.

От шарфа вкусно пахло Анькиным виноградным мылом, немного мандаринами и даже хвоей. Ну, это, конечно, не удивительно, потому что именно в этом шарфе Аня везла в автобусе елку, а потом тянула ее из снега.

Саша вдохнул волшебную смесь ароматов и понял, что так пахнут настоящие зимние принцессы. Шапку он надел уже сам, совершенно не сопротивляясь. Он хотел дышать Анькой бесконечно, но ему все же пришлось поправить шарф, чтобы ответить на какой-то принцессный вопрос. Запах винограда и елки стал ощущаться заметно слабее, и Саша уже начал по нему скучать.

Следующие полтора часа Саша и Аня бродили по снежному пустырю, надеясь отыскать связку ключей. В пять утра Саша решительно свернул поисковую операцию, и они потопали обратно.

Кофеин в крови уже, очевидно, иссякал, неумолимо клонило в сон.

– Что же теперь делать? – зевая, спросила Анька.

– «Отмычку» вызову, пусть дверь вскрывают, – так же зевая, ответил Саша.

– Кого? – не поняла Гордеева

Она еще не имела опыта общения с «Отмычкой».

– Приедет слесарь, замок откроет, – пояснил Саша.

– А запасных ключей нет? – Анька судорожно искала решение проблемы, которую сама создала.

– Есть, конечно – устало ответил парень. – Одни внутри квартиры, вторые у родителей, третьи у сестры. Родители в Таллинне, сестра в Москве, она в больнице лежит с ребенком.

– Что-то серьезное? – поняла Аня.

– Угу, – мрачно ответил Саша.

Он не стал вдаваться в подробности, а Анька больше не спрашивала. Теперь она знала, почему Сильвер сейчас живет у Саши.

– Слушай, они, наверное, тоже долго будут ехать в новогоднюю ночь? -спросила про «Отмычку» Аня.

– Понятия не имею, – честно ответил Саша.

– И у них тоже тройной тариф? – по аналогии с эвакуатором предположила Гордеева.

Анька даже не могла представить, сколько могут стоить услуги «отмычки», но понимала, что за сто рублей никто ночью за КАД не поедет.

Она зажмурилась и осознала, что ее разгильдяйство с ключами сейчас выльется тысяч в пять расходов, не меньше. А, может, даже и в десять.

– Я обязательно верну тебе деньги с зарплаты, – растеряно пробормотала она.

Конечно, Саша не удостоил Анькино предложение ответом, а вместо этого спросил:

– У тебя больше никакой еды нет? Если я не буду есть, меня сейчас тупо вырубит.

– Курица есть, – радостно вспомнила Анька. – Сырая, правда, но я сейчас поставлю ее в духовку. Бутерброды могу опять сделать, кофе сварить.

Саша позвонил в «Отмычку», диспетчер пообещал, что бригада в «Новую Охту» прибудет в течение двух часов.

– Ставь курицу, делай бутерброды, вари кофе, – это надолго, – из последних сил борясь со сном, распорядился Саша.

Аня засуетилась у плиты.

– Может, еще картошку пожарить? – догадалась спросить она.

– Картошку тоже можно, я всеядный, -устало зевнул Саша.

По-хорошему, конечно, надо было предложить гостю нормально выспаться, особенно если ты сама устроила ему бессонную ночь и лишила крыши над головой, то есть, доступа в жилье.

Но были некоторые объективные препятствия для радушного гостеприимства.

Крошечная студия не предполагала наличия нормальной кровати, спала Анька на раскладном диване, причем это был диван-коротышка на две подушки. На ночь Аня его раскладывала вперед и получалось вполне шикарное спальное место. Даже– двуспальное. Проблема заключалась в том, что в разложенном состоянии диван практически упирался в кухонный угол напротив, да, и вообще, занимал все свободное пространство от шкафа и до комода под окном. Ходить по комнате становилось невозможно. Ну, Анька и не ходила по ночам, она спала.

Саша реально валился с ног, и Гордеева понимала, что это бессердечно не позаботиться об этом парне, которому она лично создала проблем выше крыши. Если бы не Анькины кувырки и дрыгалки ногами в снегу, Саша не маялся бы сейчас, изо всех сил стараясь сохранять вертикальное положение, а сладко посапывал бы у себя дома.

Анька представила, что будет, если сейчас разложить диван.

Ну, во-первых, чтобы это сделать, надо сначала достать стремянку и убрать две коробки с летней одеждой назад на антресоли. Просто их пришлось вытащить в поисках елочных игрушек.

Во-вторых, при разложенном диване невозможно передвигаться по комнате, которая одновременно и спальня, и кухня, и гардеробная, и гостиная – в этом специфика квартиры-студии. Даже, чтобы чистить картошку у раковины, Аньке бы пришлось, как дурочке, стоять на самом краешке дивана, поднявшись на его высоту и созерцать кухонный кран и раковину с баскетбольного роста.

Духовка с курицей, наверное, тоже не откроется, ей будет мешать диван. Сказать честно, про духовку Анька точно не знала– не пробовала, а вот как нелепо возиться у раковины и с кастрюлями на плите, стоя на диване, уже испытала на себе. Просто иногда не находилось никаких сил перед работой утром собрать постель, а когда в полночь-за полночь она приходила домой, то складывать диван уже не было никакого смысла -скоро опять спать. И тогда она наскоро что-нибудь готовила, топая по дивану – играла в Гулливера, который резко вырос из родной кухонной мебели.

В-третьих, чистое постельное белье Гордеевой было запрятано в крайнюю левую часть шкафа, которая сейчас была полностью перегорожена елкой. Даже крайняя правая створка сейчас с трудом открывалась сантиметров на двадцать, не больше.

Но чтобы получить доступ в ту часть шкафа, где лежит постельное белье, надо отодвигать елку. А она уже привязана проволокой к трубе в четырех местах и еще прикручена к ручке шкафа. Ага, – именно к той, что открывает доступ к ровным стопочки пододеяльников, наволочек и простыней. В момент установки елки обо всех этих нюансах Анна подумать просто не успела. Да, и все равно елка больше никуда не помещалась в этой кукольной квартире, с учетом того, что в комнате еще надо раскладывать на ночь диван.

Ну, и, в-четвертых, Аня уже знала, как однозначно выглядит разложенное в комнате лежбище, на какие мысли оно наведет любого парня. Диван просто призывно орет всем своим видом: «Скорее уже начинайте обнимашки, подкатывайтесь друг к другу под бочок, сладкие колобки!»

Вот именно этого Анька сейчас и не хотела, просто не могла допустить. Она чувствовала, что с Сашей все должно начинаться не так, а как-то по-особенному, по-настоящему.

Короче, по всем этим многочисленным причинам Гордеева твердо решила диван сейчас не раскладывать. Пусть лучше думает, что она не гостеприимная, чем посчитает, что…

Анька сама не заметила, как погрузилась в свои мысли и перестала разговаривать с Сашей. Может быть, потому что было неудобно перекрикивать бегущую из крана воду, может быть, потому что, отвернувшись к раковине, она перестала видеть собеседника. Ну, и конечно, серьезные размышления на тему, раскладывать или не раскладывать диван, немного оторвали ее от реальности.

Когда она обернулась, Саша сладко спал, подтянув колени к подбородку на ее малюсеньком неразложенном диване, без подушки и одеяла, мило свернувшись огромным калачиком. Ему явно был очень неудобно, но он спал. И лицо было такое доброе и безмятежное, что Аньку накрыло умиление. При этом она не постеснялась для начала рассмотреть Сашины ресницы. И как у него так получается столько эмоций и смыслов выражать одними бровями?

Курица запекалась в духовке и наполняла комнату ароматом специй, картошка громко жарилась на сковороде, Сашин телефон в кармане брюк что-то негромко квакал, а большой усталый Саша спал на диване-коротышке в Анькиной комнате, и Гордеева не сводила с глаз с этого мужчины. Она рассматривала его лицо, гладила взглядом по щеке, по волосам, внимательно изучала брови и несмело коснулась губ… Конечно одним только взглядом.

– Мой спящий принц, -прошептала Анька.

Хоть бы этот принц оказался настоящим, ведь Дед Мороз еще никогда не обманывал Аньку, она знала, что ему можно доверять.