Текст книги "Последняя песня"

Маркус

Он знал, что так и будет. Девчонки всегда таскались за ним, особенно приезжие. В этом весь секрет: чем хуже с ними обращаешься, тем больше они к тебе липнут.

Глупы как пробки. Предсказуемые идиотки.

Он прислонился к кадке с деревом, стоящей перед отелем. Блейз обняла его. Ронни сидела напротив, на скамье. Тедди и Ланс говорили неразборчиво, глотая слова, как всегда, когда пытались привлечь внимание проходивших мимо девушек. Они уже под мухой; впрочем, они были навеселе еще до начала шоу. Девушки, кроме самых уродливых, не обращали на них внимания. Впрочем, Маркус и сам нечасто обращал на них внимание.

Блейз тем временем покусывала его шею. Его тошнило от ее манеры лизаться на людях. И вообще от нее самой. Не будь она так хороша в постели, не знай штучек, которые в самом деле его заводили, отделался бы от нее еще месяц назад, благо у него было четыре-пять телок, с которыми он регулярно спал. Но сейчас он плевал и на них, потому что уставился на Ронни. Ему нравилась фиолетовая прядь в ее волосах, тугое стройное тело, блестящие тени для век. Несмотря на дурацкую майку, девчонка была классная! И ему это нравилось. Очень.

Он на миг прижался бедрами к бедрам Блейз, жалея, что она вообще тут торчит.

– Пойди принеси мне жареной картошки. Я голоден.

Блейз отстранилась.

– У меня осталась только пара баксов, – заискивающе проныла она.

– И что? На картошку хватит. Да, и постарайся ничего не слопать по дороге.

Он не шутил. Последнее время живот Блейз стал мягковат и немного обвис, а лицо казалось одутловатым. И неудивительно, учитывая, что последнее время она пьет почти как Тедди и Ланс.

Блейз притворно надулась, но Маркус подтолкнул ее, и она поплелась в сторону лотков с едой. Маркус тем временем подошел к Ронни и уселся рядом. Близко, но не слишком. Блейз ужасно ревнива, и он не хотел, чтобы она прогнала девушку, прежде чем у него появится шанс узнать ее поближе.

– И что ты думаешь?

– О чем?

– О шоу. Видела что-то подобное в Нью-Йорке?

– Не видела, – признала она.

– Где ты живешь?

– Недалеко от пляжа.

Судя по ответу, ей было неловко – возможно, из-за отсутствия Блейз.

– Блейз говорит, что ты сбежала от папаши.

Вместо ответа она пожала плечами.

– Как, ты не хочешь об этом говорить?

– Нечего тут говорить.

– А с Блейз откровенничаешь?

– Тебя я даже не знаю.

– Ты и Блейз не знаешь. Вы только что познакомились.

Похоже, резкая отповедь ей не понравилась.

– Я просто не хотела с ним разговаривать. И проводить здесь лето.

– Так уезжай! – посоветовал он, откинув волосы с глаз.

– Ага, только шнурки поглажу. И куда мне ехать?

– Давай вместе во Флориду?

– Ч-что? – изумилась она.

– Я знаю парня, у которого есть там пляжный домик, почти рядом с Тампой. Если хочешь, отвезу тебя туда. Можем оставаться столько, сколько захотим. Моя машина вон там.

Она потрясенно уставилась на него.

– Я не могу ехать с тобой во Флориду – мы… мы только познакомились. И как насчет Блейз?

– А что насчет Блейз?

– Ты с ней.

– И что? – хладнокровно осведомился он.

– Все это очень странно.

Ронни встала и покачала головой.

– Пожалуй, пойду посмотрю, как там Блейз.

Маркус полез в карман за огненным мячом.

– Ты знала, что я шучу, верно?

Собственно говоря, он не шутил. И сказал это по той же причине, что и бросил в нее огненным мячом: чтобы увидеть, как далеко сможет с ней зайти.

– Да… все о’кей. Нормально. Но я все равно пойду поговорю с Блейз.

Маркус проводил ее взглядом. Он восхищался ее потрясающим телом, но не совсем понимал, что она собой представляет. Одевалась она как все в его среде, но в отличие от Блейз не курила, не выказывала ни малейшего интереса к тусовкам, и он чувствовал, что она не совсем та, какой кажется. Может, богатые родители? Вполне вероятно. Квартира в Нью-Йорке, пляжный домик… Семейка должна иметь деньги на все это. Но с другой стороны, никаких шансов на то, что она войдет в круг здешних мажоров. По крайней мере тех, которых он знал. Так кто она? И почему это должно что-то для него значить?

Он терпеть не мог людей с деньгами и манеру размахивать ассигнациями. Однажды, перед тем как бросить школу, он слышал, как богатенький парень толковал о новой яхте, подарке на день рождения. Не какой-то дерьмовый скиф, а настоящая яхта водоизмещением двадцать один фут, с джи-пи-эс и сонаром, и парень безостановочно хвастался, как собирается использовать яхту все лето и ставить у загородных клубов.

Через три дня Маркус поджег яхту и, прячась за раскидистой магнолией, наблюдал, как она горит.

Он, разумеется, никому не сказал, что наделал. Проболтаться одному – все равно что исповедоваться копам. Тедди и Ланс вообще в расчет не идут. Запри их в камере на денек, и они расколются в ту же минуту, как откроется дверь. Поэтому в последнее время он настаивал, чтобы они делали всю грязную работу. Лучший способ заставить их молчать – вдолбить, что они еще более виноваты, чем он. Ведь это они крали спиртное, они избили в аэропорту парня до потери сознания, прежде чем украсть его бумажник, они нарисовали свастику на синагоге. Он не очень им доверял и, в общем, не особенно симпатизировал, но они вписывались в его планы. И помогали достичь цели.

Тедди и Ланс продолжали валять дурака. Впрочем, они всегда были идиотами. После ухода Ронни Маркусу не сиделось на месте. Нечего торчать тут и бездельничать!

После того как Блейз вернется и он съест картошку, вполне можно и погулять. Посмотреть, что подвернется. Никогда не знаешь, что может случиться в подобном городишке в такую ночь, в такой толпе. Одно ясно: после шоу ему всегда требуется нечто большее. Чего бы это ни стоило.

Оглянувшись на лоток с едой, он увидел, что Блейз платит за картошку, а Ронни стоит у нее за спиной. Он снова уставился на Ронни, мысленно приказывая посмотреть на него. И в конце концов это ему удалось. Ничего особенного, просто взгляд мельком, но этого было достаточно, чтобы он вновь задался вопросом, какова она в постели.

Возможно, тигрица. Как большинство из этих девиц, если умеешь их завести.

Уилл

Что бы Уилл ни делал, все время ощущал тяжесть давящей на него тайны. Вроде бы все шло как обычно: он ходил в школу, играл в баскетбол, сдавал выпускные экзамены, веселился, а осенью собирался в колледж. Конечно, не все было так уж идеально. Шесть недель назад он порвал с Эшли, но это не имело ничего общего с тем, что случилось в ту ночь, которую он никогда не забудет. Большую часть времени он ухитрялся не вспоминать, но иногда все с ужасающей силой к нему возвращалось. Картинки не менялись, не тускнели, изображения не расплывались. Иногда, словно наблюдая все глазами постороннего, он видел, как бежит по берегу и хватает Скотта, зачарованно уставившегося на огонь.

– Что ты наделал, черт возьми! – завопил он.

– Я не виноват! – крикнул в ответ Скотт.

Только тогда Уилл сообразил, что они не одни. Неподалеку стояли Маркус, Блейз, Тедди и Ланс, наблюдая за ними. Уилл сразу понял, что они все видели.

Видели и знают.

Уилл схватился за мобильник, но Скотт сжал его руку.

– Не звони в полицию! Говорю тебе, все вышло случайно! – взмолился он. – Брось, старина! Ты мне обязан!

Первые два дня в газете и по телевизору только об этом и кричали. Уилл с упавшим сердцем слушал новости и читал репортажи. Одно дело – случайный пожар. Но священник попал в больницу, и каждый раз, проезжая мимо сгоревшей церкви, Уилл испытывал тошнотворное чувство вины. И пусть церковь выстроили вновь и пастор давно поправился – это ничего не меняло: он обо всем знал и ничего не сделал.

– ТЫ МНЕ ОБЯЗАН…

Больше всего его преследовали именно эти слова.

Не просто потому, что они со Скоттом лучшие друзья еще с детского сада, но по другой, куда более важной причине. Иногда, среди ночи, он долго лежал без сна, отчасти признавая правоту Скотта и пытаясь придумать, как все исправить.

Как ни странно, на этот раз именно случай на сегодняшней игре вызвал поток воспоминаний. Вернее, та девушка, с которой он столкнулся. Ее не интересовали его извинения, и в отличие от большинства здешних девушек она не пыталась скрыть гнев. Не визжала и не пыталась с ним заигрывать. И выглядела сдержанной, спокойной, что поразило его как нечто необычное.

После того как она убежала, они закончили сет, и он должен был признать, что раза два пропустил подачи, чего обычно с ним не бывало. Скотт бросал на него злобные взгляды и, может, из-за игры света выглядел точно так же, как в ночь пожара, когда Уилл выхватил мобильник, чтобы позвонить в полицию. Этого оказалось достаточно, чтобы воспоминания вновь вырвались на волю.

Он сумел держать себя в руках, пока они не выиграли, но потом решил, что неплохо бы побыть одному. Поэтому отправился на фестиваль и остановился у одной из тех игровых кабинок, выиграть в которых было невозможно. И был готов бросить чересчур плоский волейбольный мяч в слишком высоко прикрепленную корзинку, когда сзади раздался голос:

– Вот ты где! – протянула Эшли. – Намеренно избегаешь нас?

«Да, – подумал он, – именно избегаю».

– Нет, – пробормотал он вслух. – Просто не играл с самого конца сезона и хотел проверить, насколько потерял форму.

Эшли улыбнулась. Ее белый топ и длинные серьги выгодно оттеняли голубые глаза и светлые волосы. Она переоделась после финальной игры турнира. Она была единственной из его знакомых девушек, кто регулярно носил с собой полный комплект сменной одежды, даже отправляясь на пляж. В прошлом мае на выпускном балу она переодевалась трижды: к ужину, к танцам и к последующей вечеринке. Подумать только, принесла с собой чемоданчик! Приколов корсаж к ее груди и сфотографировавшись, он был вынужден тащить чемодан в машину. Мать Эшли не находила ничего необычного в том, что она тащит с собой столько вещей, словно отправляется на каникулы, а не на школьный вечер. Но может, в этом и кроется часть проблемы. Эшли как-то позволила ему заглянуть в гардеробную матери: эта женщина имела не менее двухсот пар обуви и тысячи различных предметов одежды. В этой гардеробной поместился бы «бьюик»!

– О, я тебе не помешаю! Страшно подумать, что можешь потерять целый доллар!

Уилл отвернулся и ударом направил мяч к корзинке, он отскочил от ободка и щита, прежде чем упасть внутрь. Раз! Еще два раза повезет, и он выиграет!

Когда мяч покатился назад, местный служащий уставился на Эшли. Та, похоже, даже не заметила его присутствия.

Когда мяч покатился по сетке и вернулся к Уиллу, тот взглянул на служащего:

– Кто-нибудь выиграл сегодня?

– Конечно! Полно выигравших каждый день, – ответил он, продолжая смотреть на Эшли.

Ничего удивительного: все и всегда замечали Эшли. Она как вспыхивающая неоновая вывеска для всех, у кого в крови бурлит хоть капля тестостерона.

Эшли шагнула вперед, сделала пируэт и прислонилась к кабинке. И снова улыбнулась Уиллу. После того как ее объявили королевой вечера, она всю ночь носила тиару.

– Ты хорошо играл сегодня, – заметила она. – Подача стала намного лучше.

– Спасибо.

– По-моему, ты почти так же хорош, как Скотт.

– Невозможно, – покачал он головой. Скотт играл в волейбол с шести лет, а Уилл начал в старших классах. – У меня хорошая реакция и прыжок. Но не такая техника, как у Скотта.

– Я говорю только о том, что вижу.

Сосредоточившись на ободке корзины, Уилл выдохнул, стараясь расслабиться перед броском, как советовал тренер. Мяч просвистел сквозь корзинку. Два – два.

– Что будешь делать с плюшевой зверюшкой, если выиграешь?

– Не знаю. Хочешь, подарю?

– Только если хочешь подарить именно мне.

Он понимал, что, по ее мнению, должен сам предложить ей игрушку, поскольку просить – ниже ее достоинства. После двух лет, проведенных с Эшли, осталось очень мало того, что он о ней не знал.

Уилл схватил мяч, снова выдохнул и сделал последний бросок – к сожалению, слишком резкий. Мяч отскочил от заднего края ободка.

– Почти, но не совсем, – покачал головой служащий. – Вам нужно бы попробовать еще раз.

– Я проиграл и знаю это.

– Вот что я вам скажу. Сбрасываю доллар. Два доллара за три броска.

– Не стоит.

– Два доллара, и каждый из вас сделает по три броска.

Он схватил мяч и протянул Эшли.

– Я бы хотел, чтобы вы попробовали.

Эшли презрительно воззрилась на мяч, всем своим видом показывая, что подобная мысль ей в голову не могла прийти. И возможно, это было чистой правдой.

– Не стоит, – отказался Уилл. – Но спасибо за предложение. Эшли, не знаешь, Скотт еще не ушел?

– Он за столом, с Касси. Или по крайней мере был, когда я пошла тебя разыскивать. По-моему, она ему нравится.

Уилл направился туда. Эшли не отставала.

– Тут мы поговорили, – небрежно бросила она, – и Скотт с Касси решили, что неплохо бы поехать ко мне. Мои родители в Райли, на приеме у губернатора, и нам никто не помешает.

Уилл знал, чем это кончится.

– Я пас, – коротко ответил он.

– Почему нет? Можно подумать, здесь так уж интересно.

– Просто не считаю, что это хорошая мысль.

– Это потому что мы больше не вместе? Но я вовсе не стремлюсь тебя вернуть.

Но ведь именно поэтому она вернулась на турнир! И разоделась сегодня вечером. И отправилась его искать. И предложила ехать к ней домой, поскольку родители в отъезде.

Но вслух он ничего не сказал. Был не в настроении спорить и не хотел усложнять и без того непростые отношения. Она вовсе не плохой человек. Просто это не его женщина.

– Завтра с утра мне нужно быть на работе, и я провел целый день, играя на солнце в волейбол, – объяснил он. – Просто хочу лечь пораньше.

Но она схватила его за руку и остановила.

– Почему ты больше не отвечаешь на мои звонки?

Он промолчал. Да и что он мог сказать?

– Я хочу знать, что сделала не так, – допытывалась она.

– Ты все сделала так.

– Что же случилось?

Не дождавшись ответа, она умоляюще улыбнулась:

– Поедем и там поговорим обо всем, ладно?

Уилл понимал, что она по крайней мере заслуживает ответа. Беда в том, что ответ вряд ли ей понравится.

– Я уже ответил. Просто устал.

– Ты устал?! – прогремел Скотт. – Ты сказал ей, что устал и хочешь спать?!

– Что-то в этом роде.

– У тебя крыша поехала?

Сидевший напротив Скотт в упор смотрел на него. Касси и Эшли ушли на пирс поговорить: вне всякого сомнения, чтобы обсудить каждое слово, сказанное Уиллом Эшли, придав некий драматический оттенок ситуации, которой следовало бы оставаться закрытой для посторонних. Но там, где Эшли, всегда присутствует драма. У него вдруг появилось чувство, что лето будет чересчур длинным.

– Я действительно устал, – пожал он плечами. – А ты разве нет?

– Может, ты не слышал, что предлагала Эшли. У нее никого нет! Двое на двое в пляжном домике…

– Да, она упоминала об этом.

– И мы все еще здесь, потому что…

– Я уже сказал.

Скотт покачал головой:

– Но послушай: ничего не понимаю! Ты пользуешься предлогом «я устал», когда родители просят тебя помыть машину или встать пораньше, чтобы успеть в церковь. Не тогда же, когда появляется возможность вроде этой?

Уилл промолчал. Хотя Скотт был только на год младше (осенью он пойдет в выпускной класс), все же часто вел себя так, словно был старшим и куда более мудрым братом Уилла.

«Если не считать той ночи в церкви…»

– Видишь вон того парня у баскетбольной кабинки? Вот его я понимаю. Он стоит там весь день, пытаясь соблазнить людей на игру, чтобы заработать немного денег на пиво и сигареты и повеселиться в конце смены. Простая, скучная жизнь, не та, которую я хотел бы вести. Но повторюсь: я его понимаю. А вот тебя… Ты видел Эшли сегодня? Классная телка! Выглядит как та крошка в «Максиме».

– И?..

– По-моему, горячая штучка!

– Знаю. Мы были вместе пару лет, помнишь?

– Я и не говорю, что нужно все начинать сначала. Просто предлагаю поехать к ней, повеселиться и посмотреть, что из этого выйдет. И кстати, я так и не уразумел, почему ты вообще с ней порвал. Ее заклинило на тебе, и вы двое казались идеальной парой.

– Мы не были идеальной парой, – покачал головой Уилл.

– Ты уже говорил… И что это означает? Она что, истеричка или что-то происходит, когда вы остаетесь одни? Ты обнаружил ее стоящей над тобой с мясницким ножом? Или она воет на луну, когда ты идешь на пляж?

– Нет, ничего подобного. Не вышло, вот и все.

– «Не вышло, вот и все», – повторил Скотт. – Ты хоть сам себя слышишь?

Видя, что Уилл по-прежнему неприступен, Скотт перегнулся через стол.

– Ну же, дружище! Сделай это для меня! Повеселись немного! Сейчас каникулы! У нас команда!

– По-моему, ты совсем отчаялся.

– Именно так. Если ты не согласишься, Касси со мной не поедет. А мы говорим о девушке, которая почти готова залезть ко мне в постель…

– Прости, но ничем не могу помочь.

– Прекрасно! Порти мне жизнь! Кому оно надо, верно?

– Выживешь! – пообещал Уилл. – Кстати, ты голоден?

– Немного, – проворчал Скотт.

– Пойдем купим чизбургеров.

Уилл поднялся, но Скотт продолжал дуться:

– Тебе нужно больше тренироваться. Посылаешь мяч во всех направлениях. Не пойму, как мы ухитрились не проиграть.

– Эшли сказала, что я играл не хуже тебя.

Скотт фыркнул и, оттолкнувшись, встал.

– Она сама не знает, о чем говорит.

Постояв в очереди, Уилл и Скотт подошли к стойке с приправами, где Скотт залил свой бургер кетчупом. Кетчуп вылез по бокам, когда Скотт снова придавил котлету булочкой.

– Отвратительно, – прокомментировал Уилл.

– Начнем с того, что этот парень, Рэй Крок, основал компанию, которую назвал «Макдоналдс». Так или иначе, к первому гамбургеру, во многих отношениях первому американскому гамбургеру, по его настоянию добавили кетчуп. Одно это должно объяснить тебе, как это важно для общего вкуса.

– Продолжай. Все это так интересно! Я пойду раздобуду чего-нибудь попить.

– Мне бутылку воды, ладно?

Едва Уилл отошел, как что-то полетело в Скотта. Тот тоже успел это увидеть и инстинктивно отпрыгнул, уронив чизбургер.

– Какого черта ты вытворяешь? – завопил он, разворачиваясь. На земле лежала скомканная коробка с жареным картофелем. Чуть в стороне, засунув руки в карманы, стояли Тедди и Ланс. Между ними возвышался Маркус, безуспешно пытаясь принять невинный вид.

– Не пойму, о чем ты, – усмехнулся он.

– Об этом! – прорычал Скотт, пнув коробку обратно.

Позже Уилл решил, что именно его тон заставил всех насторожиться. Сам он ощутил, как встали дыбом волосы на затылке, когда в воздухе запахло насилием.

Насилием, которого, очевидно, добивался Маркус…

Уилл заметил, как какой-то отец подхватил сына и отошел. Эшли и Касси, возвращавшиеся с пирса, замерли на месте.

Галадриэль, как сама называла себя Блейз, наоборот, подвинулась ближе.

Скотт, стиснув челюсти, злобно смотрел на них.

– Знаешь, мне до тошноты осточертело твое дерьмо.

– И что ты мне сделаешь? – ехидно улыбнулся Маркус. – Швырнешь бутылочную ракету?

Больше ничего не потребовалось.

Скотт внезапно шагнул вперед. Уилл лихорадочно продирался сквозь толпу, пытаясь вовремя подбежать к другу.

Маркус не двигался. Плохо дело! Уилл знал, что эта троица способна на все… И что еще хуже, знала, что наделал Скотт…

Но Скотт так разозлился, что плевал на все!

Уилл рванулся вперед, но Тедди и Ланс уже успели взять Скотта в клещи. Уилл попытался перекрыть разделяющее их расстояние, но Скотт двигался слишком быстро, и, похоже, все происходило одновременно. Маркус немного отступил как раз в тот момент, когда Тедди пинком свалил табурет, вынудив Скотта отскочить. Тот врезался в стол, перевернув его. К счастью, сам не упал и выпрямился, сжав кулаки. Ланс снова подобрался к нему. Пока Уилл продолжал пробираться вперед, до него донесся детский рев. Вырвавшись наконец на волю, Уилл бросился к Лансу, но тут в самую гущу драки ворвалась девушка.

– Прекратить! – заорала она, выкинув руки вперед. – Разошлись немедленно!

Ее голос был на удивление громким и властным, достаточно властным, чтобы Уилл замер на месте. Все остальные оцепенели, и во внезапной тишине еще пронзительнее звучали крики малыша. Девушка развернулась, разъяренно глядя на драчунов, и, едва заметив фиолетовую прядь в ее волосах, Уилл понял, где видел ее раньше. Только сейчас на ней была мешковатая майка с рыбкой на груди.

– Брейк! Конец драке! И не сметь кулаками размахивать! Неужели не видите, что сбили ребенка?

Она решительно протиснулась между Скоттом и Маркусом и присела на корточки перед плачущим малышом, которого едва не растоптали в общей давке. Ему было три или четыре года: светлые вихры, ярко-оранжевая рубашечка…

– Все хорошо, солнышко? – улыбаясь, нежно спросила девушка. – Где твоя мама? Давай ее найдем?

Мальчик мгновенно уставился на ее майку.

– Это Немо, – пояснила она. – Он тоже потерялся. Тебе нравится Немо?

Сквозь толпу протолкнулась охваченная паникой женщина с младенцем на руках.

– Джейсон! – кричала она. – Ты где? Вы не видели маленького мальчика? Светлые волосы, оранжевая рубашка…

При виде сына она с облегчением улыбнулась и, поудобнее усадив младенца, подбежала ближе.

– Нельзя убегать от мамы! – воскликнула она. – Ты меня перепугал! С тобой все в порядке?

– Немо, – объявил он, показывая на девушку.

Мать обернулась, впервые заметив ее.

– Спасибо! Он удрал, пока я меняла ребенку памперс, и…

– Ничего страшного, – покачала головой девушка. – С ним ничего не случилось.

Уилл, посмотрев вслед матери, уводящей детей, тоже повернулся к девушке и заметил, с какой доброй улыбкой она наблюдает за удаляющимся малышом. Но как только они отошли достаточно далеко, девушка вдруг заметила, что все на нее глазеют, и смущенно скрестила руки на груди. Собравшиеся быстро расступились перед появившимся полисменом.

Маркус что-то пробормотал Скотту, прежде чем раствориться в толпе. Тедди и Ланс последовали его примеру. Блейз пошла за ними, но, к удивлению Уилла, девушка с фиолетовой прядью схватила ее за руку:

– Погоди! Куда ты?

Блейз вырвала руку.

– «Боуэрс-Поинт».

– Где это?

– Иди вдоль берега – и найдешь, – крикнула на бегу Блейз.

Девушка, казалось, не знала, что делать. К тому времени напряжение, такое ощутимое всего несколько минут назад, рассеялось так же быстро, как возникло. Скотт поднял стол и направился к Уиллу как раз в тот момент, как к девушке подошел какой-то мужчина – по-видимому, ее отец.

– Вот ты где! – воскликнул он со смесью облегчения и раздражения. – Мы тебя искали. Пойдем?

Девушка насупилась.

– Нет, – отрезала она и зашагала к толпе, идущей на пляж. К мужчине подбежал мальчишка.

– Полагаю, она не голодна, – заметил он. Мужчина положил руку на плечо мальчика, наблюдая, как девушка не оглядываясь спускается на пляж.

– Наверное, нет, – кивнул он.

– Нет, подумай только, – бесился Скотт. – Я едва не врезал этому подонку!

– Э… да, – отозвался Уилл, грубо оторванный от сцены, за которой так пристально наблюдал. – Но не уверен, что Тедди и Ланс тебе позволили бы.

– Попробовали бы! Наверняка бы струсили! Все это одни понты.

Уилл думал иначе. Но ничего не сказал.

Скотт перевел дух.

– Держись, сюда идет коп.

Полицейский медленно приближался, очевидно, пытаясь оценить ситуацию.

– Что здесь происходит? – рявкнул он.

– Ничего, офицер, – смиренно ответил Скотт.

– Я слышал, здесь была драка.

– Нет, сэр.

Полицейский, скептически усмехаясь, ждал, что будет дальше. Но парни молчали. К этому времени возле стойки со специями уже толпились другие люди, решившие поесть. Полицейский обозрел сцену, уверился, что ничего не пропустил, но при виде кого-то стоявшего за спиной Уилла лицо его озарилось улыбкой узнавания.

– Это ты, Стив? – окликнул он, спеша подойти к отцу девушки. Рядом с Уиллом появились Эшли и Касси. Лицо Касси раскраснелось.

– Ты в порядке? – спросила она Скотта.

– Абсолютном.

– Этот парень – псих! Что случилось? Я не видела, как это началось.

– Он швырнул в меня чем-то, а я такого не потерплю! Меня тошнит от этого типа! Вообразил, что все его боятся, что он может делать все, что в голову взбредет, но в следующий раз пусть только попробует – ему не поздоровится…

Остальное можно пропустить мимо ушей. Скотт ужасный трепач, но Уилл давно уже научился не слушать его. И сейчас отвернулся, снова увидев полицейского, болтавшего с отцом девушки. Ему вдруг стало интересно, почему та сбежала от папаши и почему тусуется с Маркусом. Она не такая, как эти подонки. Сомнительно, что она знает, в какое дерьмо вляпалась!

Пока Скотт распространялся на тему собственной храбрости, уверяя Касси, что легко справился бы со всеми тремя, Уилл вдруг сообразил, что старается подслушать разговор полицейского и отца девушки.

– Привет, Пит, как дела?

– Все та же дребедень, – вздохнул коп. – Стараюсь держать ситуацию под контролем. Как продвигается витраж?

– Медленно.

– То же самое ты отвечал, когда я в последний раз спрашивал.

– Да, но теперь у меня появилось тайное оружие. Это мой сын Джона. Этим летом он будет моим помощником.

– Правда? Вот здорово, маленький человечек! Стив, кажется, твоя дочь тоже должна была приехать?

– Она здесь.

– Да, но сразу сбежала, – добавил мальчик. – Здорово зла на па.

– Мне очень жаль, если так.

Уилл увидел, как отец показал на берег.

– Не знаешь, куда она могла уйти?

Коп, прищурившись, рассматривал полосу пляжа.

– Да куда угодно. Но здесь есть парочка паршивцев. Особенно Маркус. Поверь, ты бы не захотел, чтобы она водила с ним компанию.

Скотт все еще бахвалился. Касси и Эшли зачарованно его слушали, не обращая внимания на Уилла. Того так и подмывало окликнуть полицейского. Он знал, что сейчас не время что-то говорить. Он не знаком с девушкой и понятия не имеет, почему та убежала. Может, у нее на это была веская причина.

Но, увидев встревоженное лицо ее отца, он вспомнил, с каким терпением и добротой она обращалась с малышом, и слова вырвались прежде, чем он успел опомниться.

– Она пошла в «Боуэрс-Поинт»! – объявил он.

Скотт осекся на полуслове. Эшли, хмурясь, недоуменно уставилась на Уилла. Остальные трое нерешительно изучали его.

– Ваша дочь, верно?

Дождавшись, пока отец слегка кивнет, он повторил:

– Она собиралась в «Боуэрс-Поинт».

Коп, покачав головой, обратился к отцу:

– Когда я закончу здесь, поговорю с ней и, может, сумею убедить вернуться домой.

– Ты не обязан это делать, Пит.

Полицейский тяжело вздохнул.

– Думаю, в этой ситуации обязан.

Неожиданно волна облегчения накрыла Уилла с головой. Должно быть, по его лицу все было понятно, потому что, повернувшись к друзьям, он наткнулся на их внимательные взгляды.

– И какого черта все это значит? – взорвался Скотт.

Уилл не ответил. Вернее, не мог ответить, потому что сам ничего не понимал.