Текст книги "Устранитель зла"

Глава 3

– Это ничего не значит, – громко сказал Рубос и стал наверстывать упущенное, громко стуча ножом о тарелку. – Это могли быть и эфирные эманации.

Сухмет, вознамерившийся было сжевать кусочек яблока, подавился. Лотар посмотрел на Рубоса, и морщинок в уголках его глаз стало больше.

– Ты в этом уверен?

Рубос перестал жевать и кинул косой взгляд на Сухмета.

– А что? Разве такого не бывает?

Сухмет уже вытер случайную слезу и проглотил-таки злосчастный кусок яблока.

– Ты просто хотел сказать, что это могли быть фантомы. Дело в том, Рубос, что эфирная эманация, конечно, бывает, но это что-то такое сложное, что даже я затрудняюсь представить себе.

– Почему? – спросил Рубос.

Среди присутствующих он был, кажется, единственным, кто никогда не пытался обучиться даже азам магии.

– Эфирные сущности – эманации чего-то более плотного, – сдержанно пояснил Ди, – и не могут иметь своих эманаций, как зеркало не способно ничего отразить без исходного предмета.

– Это все детали. Главное, что вы меня поняли.

Обстановка за столом немного разрядилась. Исчезло предубеждение против затеи Лотара, исчезла напряженность, каждый был внутренне готов хотя бы теоретически рассмотреть проблему.

Лотар кивнул:

– Мы поняли тебя, Рубос. – Он подумал, помешал сидр в кружке, отставил в сторону. – Можно мне вишневого компота? (Стак сорвался с места, словно пущенная стрела.) Только это не были какие-то эманации. Я видел телесное воплощение живых существ, даже я такое чувствую.

Сухмет горестно вздохнул, вытер руки от яблочного сока. Рубос с удивлением понял, что обед в этом доме подошел к концу. Он поневоле подумал, что с дороги у него еще кое-что осталось в продуктовом сундучке, и решил больше не раздражать хозяев. Да, очень все тут изменилось за последние два-три года, и ведь он тут бывал, но как-то наездами, и только сейчас почувствовал все изменения.

– Да, они были живыми, – согласился Ди. – И это загадка.

– Ну вот. Значит, вход есть, как есть и возможность попасть туда. Нужно думать, читать. Вот и думайте, – очень мягко сказал Лотар. – Кстати, Ди, где именно находилась голова Сроф, когда ты сделал свою потрясающую запись?

– У нас в столице Поднебесной есть несколько храмов, которые относятся, так сказать, к малопочитаемым культам. Один из них посвящен Сроф. – Он подумал, но не над вопросом, а над тем, что за ним стояло, и добавил: – Нет, это нам ничего не даст. Если он даже свой дом таскает, как улитка, то вполне может никогда не появляться в таком месте второй раз.

Сухмет кивнул и не без гордости посмотрел на них. В последнее время он очень привязался к Ди и не собирался это скрывать.

– Да, пожалуй, – согласился Лотар, принимая из рук Мало компот.

Она появилась вместе со Стаком, судя по всему, ей стало получше, по крайней мере, бледность исчезла. Зато появилась некая отстраненность, и неизвестно, что было хуже.

Года три назад Мало призналась ему в любви и стала его подругой. Через пару месяцев она попросила его жениться на ней, но Лотар отказался. Наверное, потому, что к тому времени уже решил во что бы то ни стало добраться до архидемона и простодушно полагал, что, исполняя свой план, испортит жизнь девушке. Если бы он лучше понимал природу женской любви, то довел бы ситуацию до логического завершения.

Потом, когда его тренировки сделались совершенно неистовыми, ее отношение к Желтоголовому немного поостыло, и она снова вернулась в девичью казарму, но старалась всегда находиться где-нибудь поблизости. И Лотар был ей за это благодарен.

Его вывел из задумчивости голос Сухмета:

– Вообще-то, господин мой, у нас есть еще одна проблема. До сих пор я о ней ни разу не заикался, но сейчас поговорить об этом необходимо. Видишь ли, после того как Ди не без твоей помощи избежал нападения Киноза, путешествия по всему Западному континенту и побережью остальных континентов каждый раз контролируются особо.

Лицо Лотара осталось спокойным, лишь стало чуть более бесстрастным, чем мгновение назад. Рубос, жуя что-то, спросил:

– Что это значит, Сухмет?

– Это значит, почтенный Рубос, если в ком-то или в чем-то накапливается аура дальнего странствия, имеющая характерный зеленый цвет, этот человек, животное или предмет вызывает повышенное внимание соглядатаев нашего врага. Проводится расследование, и результаты уходят наверх.

– Куда?

– Вверх по иерархической цепочке. К существам или сущностям, которые принимают решения.

– Но пару раз я плавал на Северный континент, ходили на дела и другие орденцы, – чуть растерянно проговорил Стак. – И никто ничего не заметил.

Сухмет вздохнул. Ему было трудно говорить с немагом.

– И каждый раз вами занимались соглядатаи врага. К счастью, это были грубые, не очень обученные ребята, которые совершали ошибки. По ошибкам-то я и понял, что ведется слежка.

– Но почему? Зачем это нужно? – спросил Рубос.

Сухмет откинулся на спинку кресла, поднял глаза к потолку и деланно-беспечным тоном проговорил:

– Чтобы никто не сумел незаметно подобраться к жизненно важным центрам той сети, которую на мир накинул наш враг.

– Или чтобы никто не смог незаметно подобраться к нему самому? – спокойно спросил Лотар.

– Может быть, и так, – согласился Сухмет. – После гибели цахоров, которые, как я недавно понял, поддерживались силой магии, но и сами подпитывали своего господина по немыслимо сложным каналам жизненной энергией, которую отнимали у прочих существ, он стал слабее. У некоторых его друзей, союзников или слуг могла появиться идея, искус… Вот он и обезопасил себя. Скорее всего даже не от тебя, господин мой, а вообще – обезопасил.

Рубос наконец решительно отодвинул свою тарелку и налил в большой кубок вина. Потом разбавил его водой. Раньше за ним такого не было. Возраст, как оказалось, требовал умеренности даже от мирамца.

– Есть возможность обмануть эту слежку? – спросил Лотар.

– Если и есть, я ее еще не придумал. Хотя примерно знаю, что следует делать.

– А именно?

– Нужно идти очень маленькой группой – чем меньше, тем лучше. Без лошадей, предпочтительно порознь…

– Лучше вообще не ходить, – буркнул Рубос.

Сухмет продолжил:

– Нужно как можно чаще сбрасывать ауру зеленого спектра, если получится, даже на посторонних людей: они не испытают никаких неудобств, кроме мимолетного желания прогуляться, навестить родных… Еще можно рассеивать ее между большим числом оседлых жителей, например в городах – там вообще можно так затеряться, что приборы архидемона или его слуги нас не найдут. Следует взять не очень много предметов, потому что предметы тоже накапливают зеленый спектр, а энергии на его подавление нужно много.

– Мне почему-то кажется, – сказал Лотар, – что ты все это вполне сумеешь проделать. И твое заявление, что ты ничего не придумал, неправда.

– Я смогу, но это в любом случае означает, что тебе в бою придется рассчитывать только на себя. Я почти всегда буду вымотанным, и энергии моей не хватит, даже чтобы остановить полет мотылька, как сказано в одном старом трактате.

Лотар вздохнул:

– Я и рассчитывал только на себя. Никого другого я не возьму с собой.

– Как же так, Учитель? – почти вскричал Стак. – Разве не наше дело – быть с тобой?

В зале повисла тишина. Она была такой полной, что слух стал обостряться помимо воли. Через несколько секунд Лотар уже без труда слышал голоса и стук инструментов, которые долетали из Заречья, где строительство ремесленной слободы шло полным ходом даже в вечерние часы. Слышал разговоры речников на пристани, перекличку учеников Фехтовальной академии, заканчивающих занятия…

– На этот раз, Стак, вы останетесь дома. И не потому, что маленькая группа пройдет незаметно, а большую засекут и атакуют. Причина еще в том, что ваша помощь не сыграет никакой роли, если все получится так, как я задумал.

– Но, Учитель!..

– Стак, я прошу… Прошу тебя. Это будет бой – если будет, – в котором все решит качество, а не количество.

– Если нужно качество, мы добьемся его. Мы будем тренироваться, как ты, каждый день по восемь-десять часов, мы постигнем ту технику, которую ты изобрел в последнее время, и тогда…

– Это невозможно, – раздельно произнес Рубос. – Стак, тренироваться так, как Лотар, уже тяжело, но еще, может быть, и реально. Но достигнуть того, чего добился он, – нет. Это за пределами человеческих сил. Поэтому я предлагаю: пойдем втроем – Лотар, Сухмет и я. И если…

Вдруг прозвучал очень тихий голос Ди. Но его все услышали:

– Я предлагаю все-таки подумать: зачем мы идем?

Рубос решил прояснить ситуацию:

– Видишь ли, Ди, хотелось бы избавить мир от архидемона.

Лотар кивнул:

– Иначе он все равно не оставит нас в покое, так и будет убивать людей и строить козни. Как он убил моих учеников.

– Значит, мы обсуждаем тут всего лишь возможность мести?

– Нет, конечно, – ответил Лотар. – Но если не довести мое дело до конца, оно каким-то образом обессмысливается.

– Неужели ты не понимаешь, Учитель, что на смену ему тут же придет другой такой же?

– Не бывает совсем такого же. И потом, не может быть, чтобы он пришел в тот же миг. Может быть, целое поколение людей будет жить без воплощенного зла. К тому же, когда он придет, те, кто будет после нас, непременно захотят от него избавиться, потому что один раз – нам – это удалось. И они с ним справятся, потому что однажды такое уже было. Может быть, в этом и есть мое дело, а не в том, чтобы создать академию или даже Белый Орден.

– Ты сейчас гораздо отчетливее, чем кто-либо из нас, признал, что победа твоя, как бы дорого за нее ни заплатили, дело временное, – печально, но очень убедительно проговорил Ди.

– Конечно, – неожиданно согласился Лотар. – В силах человека вообще решать лишь временные проблемы. Я не претендую на большее. Я живу в одно время с этим врагом, и я собираюсь справиться со своим врагом. Придут другие люди, пусть они справляются со своими врагами. Это один из принципов жизни. И он вовсе не означает, что я должен бездействовать.

Внезапно Сухмет наклонил голову и хлопнул ладонями по столу:

– Господин мой, я должен признать: ты стал очень хорошо понимать суть воинского искусства.

И тогда Ди, который собрался было что-то возразить, захлопнул рот и задумался. Стало заметно, как он опечален.

Глава 4

В путь они отправились незадолго до полудня, шагая по главной дороге, раскланиваясь с горожанами, которые при встрече с Лотаром почтительно снимали шапки. Немного – с милю – с ними вместе прошла и Мало. Она почти по-детски норовила держать Лотара за руку. Когда он вынул свою руку из ее горячих пальцев, она вздохнула, на прощание сделала перед Лотаром охранный жест Кросса, а потом пошла назад. Сухмет прошептал очень спокойно:

– Она считает, что никогда больше тебя не увидит, господин мой.

Лотар кивнул, повернулся и стал догонять Рубоса. Тот шел рядом с Ди, и они рассуждали о понятиях «зрелость» и «старость» в западных странах и в Поднебесной. В последнее время такие умозрительные проблемы стали весьма интересовать Рубоса.

На привале Рубос вдруг заметил в Сухмете странные перемены и, прожевав свой кусок, заинтересованно спросил:

– Сухмет, я не вижу на тебе Утгеллы. Или ты достиг такого совершенства, что умеешь ее уменьшать до размеров кинжала?

В самом деле, на Сухмете не было никакого оружия, только на поясе болтался скромный нож, подходящий больше для еды, чем для боя.

– Утгелла – прекрасная сабля, но она будет слишком заметно накапливать ауру путешествий. И клинком, и своими украшениями. Я пришел к выводу, что тащить ее в этот поход неразумно.

– Ага, понимаю, – глубокомысленно проговорил Рубос. – И по этой же причине ты идешь в простом халате, а не в немыслимой парче, как обычно?

Сухмет подумал и вдруг произнес вполне серьезно:

– Ты прав лишь отчасти, Рубос. Вторая часть правильного ответа в том, что наш друг Ди убедил меня в красоте простоты.

Лотар чуть не подавился сушеным фиником, который в это время жевал.

– Ты уверен? – спросил он. – Уверен, что именно Ди явился для тебя примером, достойным подражания?

Сухмет посмотрел на Лотара, который отправился в путь, как он поступал многие и многие годы, – в самом простом комбинезоне, улыбнулся и ответил:

– Мне ли не знать, что творится в наших головах?

Значит, это была правда – Ди не только учился у восточника, но и заразил его своим аскетизмом. Именно Ди, а не Лотар и не другие достойные учителя, которые были в жизни Сухмета. Потрясающе! Лотар решил присмотреться к отношениям восточника и фоя более внимательно.

Идти с ними рядом было легко и спокойно. Лотар думал о Мало, об их любви, о том, что когда-нибудь, если он выживет, ему будет нужно, чтобы кто-то ждал его возвращения, и тогда он оценит этот дар по достоинству. А пока не следовало нагружать девушку своей судьбой, ей и так досталась чрезмерно тяжелая доля, как у каждого, кто стал орденцем и принял свою часть извечной борьбы со злом этого мира.

Ближе к вечеру, когда они уже пересекли границу Лотарии и пора было искать ночлег, Рубос вдруг заволновался, что не оставил распоряжений своему душеприказчику. Его спутники отозвались ехидными замечаниями, но потом выяснилось, что мирамца волновала главным образом судьба четырех жеребцов и пяти кобылок, которых он только что купил у восточного торговца за астрономическую цену. Это было другое дело. Лотар предложил сделать небольшой крюк и зайти в Мирам, чтобы и лошадок посмотреть, и распоряжения сделать, но Сухмет стал ворчать, что к этому делу следует относиться более серьезно. Рубос приуныл, и они направились к морю гораздо восточнее Мирама.

За Клевинскими горами начались настоящие дороги, сменившие диковинные лесные тропы, и пару раз они даже могли нанять повозки, но Сухмет отказался наотрез. Он и так каждый вечер перед сном по два-три часа сидел, задумчиво глядя то на звезды, то на Запад. За время этих медитаций аура путников ощутимо менялась. Лотару казалось, что он чувствует утечку энергии, но Желтоголовый доверял восточнику, и, судя по тому, какое восхищение эта работа вызывала у Ди, который не отходил от своего учителя ни на шаг, старик все делал правильно.

На корабль они сели в старом порту Сайта, где уже ощущалось дыхание Востока. Тут их ждало небольшое разочарование: плату за проезд им назначили гораздо выше, чем они ожидали, и Ди с неожиданно проснувшимся в нем ехидством даже предложил устроить показательные бои на манер восточных представлений, чтобы заработать, но Рубос сделал проще. Он отправился в местные торговые кварталы и через пару часов вернулся с мешком золота и двумя аккредитивными письмами в отделение Мирамского банка в Техеру – порту их назначения.

Плавание прошло с комфортом. Крутобокий неф уверенно нес их по волнам, которые с шипением откатывались назад. Сидение в каюте, которую им выделил капитан, казалось просто бездельем в павильончике над морем, каких довольно много стали строить в Мираме новоявленные богачи. Сухмет и тут работал как заведенный. Глядя на него, Лотар чувствовал себя не очень уютно, но тренироваться на палубе не решался. Да и Рубос не советовал:

– Я далек от того, чтобы считать матросов, этих просоленных кочерыжек, которых лишь случайно принимают за нормальных людей, серьезными воинами, но стоит тебе, Лотар, даже перед ними помахать мечом с четверть часа, как они тебя тут же признают. Тем более что тренировочного меча при тебе нет, и придется работать Гвинедом, а уж о нем-то легенд в последнее время придумали столько, что любой мальчишка его узнает с первого взгляда.

– Неужели? – искренне удивился Лотар.

– Ну, как тебе объяснить? – прищуривался от яркого солнышка, льющегося в узкие корабельные окошки, Рубос. – В наших краях довольно редки настоящие восточные мечи, ты разве этого не замечал?

Пришлось Лотару проводить время в медитациях, чтобы не терять сноровку. Конечно, тренировка, проделанная в сознании, – совсем не то, что настоящая работа в додзе, но лучшего он придумать не смог.

Желтоголовый надеялся, что пираты, паруса которых пару раз показывались на горизонте, пойдут в атаку и он сможет поработать с мечом в ситуации, приближенной к настоящей, но подозрительные корабли уходили за горизонт или прятались в складках берега, не делая ни малейшей попытки приблизиться. Сухмет объяснил это так:

– У главарей хватает ума не просто держать на борту колдунов, но и слушать их советы.

– Они что, узнали, что я на борту? – забеспокоился Лотар.

– Нет, не думаю. Просто звезды, или кости, или что-то еще, по чему тут принято гадать, предсказывают неприятности. На тебя это, будем надеяться, не указывает, господин мой.

Лотар успокоился.

В Техеру – большом и очень пыльном городе, где удивительно смешалось множество стилей, народов и цивилизаций, – Сухмет вздохнул с облегчением. Он сумел каким-то очень сложным трюком – суть которого не понял никто, даже, кажется, он сам – рассеять их ауру путешественников между жителями относительно благополучных кварталов города, и теперь треть оставшейся дороги до центра мира, который находился от Техеру не более чем в месяце пути, мог об этой проблеме не думать.

В радужном настроении, удивляясь тому, что все у них пока получается в высшей степени удачно, они и отправились в Бахару – столицу мира, как иногда местные жители хвастливо называли этот действительно древний восточный мегаполис. Он располагался в центре небольшого пустынного полуострова, отходящего от соединяющей все четыре континента мощной перемычки, примерно по четыреста миль от края до края, густо покрытой высокими, большей частью необитаемыми горами.

В Бахару они запаслись провиантом и, по совету Ди, некогда проходившего этот город по пути из Поднебесной в Лотарию, даже передохнули пять дней. Впереди их ждали пустыни, горы, снега и вполне вероятная перспектива ничего не найти там, куда они направлялись. Сухмет выяснил на рынке, Рубос – в местном купеческом сообществе, а Лотар – в библиотеке местного медресе, что центром мира разные люди называли совершенно разные точки. Таким образом, место, которое требовалось исследовать, становилось широким, как тень ночи, по образному выражению Ди.

В путь они отправились довольно весело. И лишь к исходу второго дня настроение вдруг испортилось. Начало этому положил Сухмет. Провозившись, по своему обыкновению, с их «зеленью», как он называл теперь их ауры, он лег на свое одеяло и, глядя на звезды, произнес:

– Завтра что-то произойдет.

– Горы начнутся, – предположил Рубос.

– Нет, что-то еще.

Он пролежал почти полчаса, серьезно раздумывая об их ближайшем будущем, потом вдруг так же уверенно произнес:

– Только не пускайте в ход оружие, иначе нас распознают и все рухнет.

– Что именно рухнет? – снова спросил Рубос.

– Наше предназначение. Нас просто не пустят дальше какого-то барьера, который установят, если узнают. А так… Эта неприятность из тех, которые сами потом и рассеиваются.

Лотар решил не вставать со своей подстилки, что бы ни произошло. Но подняться все-таки пришлось, когда грязный и грубый сапог воткнулся ему под ребра и зычный простуженный голос произнес с сильным восточным акцентом на северном койне:

– А ну вставай, отродье! Вы прибыли по назначению.

Это оказалась небольшая кучка грабителей, человек тридцать. Скорее даже крестьян, которые решили подработать на большой дороге.

Лотар, конечно, почувствовал их задолго до того, как они, думая, что остаются незамеченными, стали вытаскивать из-под рук якобы спящих путников оружие. Но, помня о предупреждении Сухмета, никто не шевельнулся. И Желтоголовый был вынужден наблюдать, как его Гвинед, прищурившись, крутил в грязных неумелых руках какой-то бородач.

Их согнали в кучу, обыскали, надавав обидных пинков. Рубос попытался было возмутиться и даже пару раз заехал обидчикам в ухо. Разбойники первым делом принялись за еду, которую Сухмет заготовил на две недели пути.

Когда от еды остались лишь воспоминания, их связали и под улюлюканье куда-то повели. Деньги, от которых за время путешествия от Сайты осталось не так уж много, привели разбойников в восторг.

Они шагали два дня и, в общем, в нужном направлении. Плохо было только то, что воды им давали очень мало, а есть не давали вовсе, и поэтому, когда они пришли в деревеньку, состоящую из пяти десятков глинобитных хижин, Лотар и его спутники представляли собой весьма печальное зрелище.

Их бросили в глубокий и сырой подвал, в котором не было ничего, даже крыс. Рубос, который кипел от гнева больше, чем остальные, не удержался и спросил Сухмета:

– Ну и как мы из этой передряги выберемся?

– Да ладно, – миролюбиво произнес старик. – Это не настоящие разбойники, справимся как-нибудь.

Третий день их снова продержали без кормежки. Правда, воды на этот раз принесли много, но она была коричневой и такой отвратительной на вкус, что даже Лотар, кажется, был не прочь размешать в ней изрядную долю вина. Но вина, конечно, не было, и пришлось ему пить противную воду, лишь мысленно превращая ее в свой любимый вишневый компот.

Когда совсем стемнело, их позвали к предводителю разбойников. Им оказался тот самый бородач, который забрал себе Гвинед. Теперь он сидел на старом, драном одеяле во дворе низкого дома с плоской крышей с пиалой чая в руках, окруженный десятком помощников.

– Как вас зовут, путники?

Лотар, которому связали сзади руки, представил, как он, нарастив мускулы, разрывает путы, а потом разделывает всю эту ватагу под орех, но ответил вполне миролюбиво:

– Имена наши не имеют значения. Давай сразу перейдем к делу. Скажи лучше, чего ты хочешь?

Бородач удивился. Или сделал вид, что удивился:

– Ну, если ты такой отважный, ладно, я признаюсь тебе, что меня зовут Азмир. И я хочу получить за вас жирный выкуп. – Чтобы у Лотара не осталось сомнений, он пояснил: – Золотом.

Желтоголовый пожал плечами:

– Идем мы издалека, знакомых поблизости нет, так что выкупа ты скорее всего не получишь.

Тут один не в меру пылкий дуралей попробовал ударить Лотара, однако Желтоголовому это стало надоедать. Советы советами, но пора и честь знать. Одним ударом ноги в шею он вырубил наглеца, а потом сказал, глядя Азмиру в глаза:

– И прикажи твоим храбрецам держать себя в руках, ведь всякое может случиться.

– Например? – стараясь выглядеть уверенным, спросил Азмир.

– Например, твои веревки окажутся гнилыми. – С этими словами Рубос, которого тоже связали, вдруг, почти не напрягая рук, разорвал свои путы и стал неторопливо растирать запястья.

Азмир что-то прокричал. Десяток вояк, почти мальчишек, тут же ввалились во двор дома с маленькими восточными луками, взяли пленников под прицел, но Лотар, который, не трансмутируя, разорвать веревку не мог, заявил:

– Значит, так, без еды разговор не получится.

Азмир еще раз выкрикнул что-то со злобой. Их отвели в тот же подвал, но часа через два принесли свежеиспеченные лепешки, сыр и пучок странноватой, но удивительно вкусной зелени. Даже вода в кувшине стала чуть лучше.

А совсем за полночь Азмир уже один, без мальчишек с луками, спустился к ним, чтобы поговорить. Оглядев стены и зябко дернув плечом, он присел на ближайший пук соломы, которую пленным бросили вместо постелей, и проговорил:

– После нашего разговора во дворе моего дома я много думал.

– И к чему это тебя привело? – обеспокоенно спросил Рубос.

– Вот что меня удивляет… С самого начала удивляло: почему вы не бились? Вы ведь не испугались даже?

Лотар почувствовал мгновенное напряжение Сухмета. Это он навязал им правила игры, предложив не пускать в ход оружие. А так как Азмир обращался к нему, безошибочно посчитав его главным, Желтоголовый ответил:

– Мы ищем путь к центру мира, дали обет не применять оружие, пока не найдем его.

Азмир удивился:

– Разве так можно – не применять оружие? А для спасения своих жизней?

– От вас, что ли? – с презрением спросил Рубос.

Но Лотар осадил его взглядом и ответил:

– Мы и без оружия сильнее, чем вся твоя кодла с мечами. Это ведь только крестьянам кажется, что меч делает воина.

Азмир вытер вдруг выступивший на его бровях пот.

– А разве не так?

Лотар рассмеялся:

– Ну, вот ты и ответил на свой вопрос.

Азмир подумал. Потянулся, отхлебнул из глиняного кувшина, в котором пленным принесли воду.

– А что находится в центре мира?

Это было уже по части Сухмета. И старик произнес:

– Ничего, а может быть, что-то.

Азмир посмотрел на него. Его восточные, чуть навыкате глаза блеснули как темные драгоценные камни в свете единственной масляной плошки, которая больше коптила, чем светила.

– Я слышал, что неподалеку от центра стоит дворец Повелителя царей. Колдуна, которого никто не видел, – Хиферу. Но я там был раз двадцать и никакого дворца не увидел. Хотя, что и говорить, странное это место. Иногда таких… шайтанов встретишь, что потом не можешь спать по ночам.

Сухмет сразу заинтересовался:

– Мы, собственно, ищем колдуна, которого зовут Хифероа. Без сомнения, это тот же человек, которого ты величаешь Повелителем царей. Ты знаешь это место?

Азмир думал о чем-то другом и не сразу понял:

– Какое?

– Центр мира, – пояснил ему Рубос тоном, от которого хотелось встать по стойке, как на плацу, и отрапортовать громко и внятно.

– От деда узнал, другого и быть не может. – Азмир подумал немного, а потом сам спросил: – А кто сказал, что я вас отпущу?

Глаза Лотара стали спокойными, как будто он любовался прудом в тихий осенний день.

– Не будешь же держать? Вы нас всей деревней не прокормите.

– Ну, я могу заставить вас отработать все, что вы сожрете. – В голосе Азмира появилась запальчивость.

– Отработать? Как? – Рубос даже наклонился, чтобы в скудном свете увидеть лицо предводителя разбойников.

– Вы все вполне сможете быть разбойниками…

Хохот в четыре здоровые глотки заставил стражников заглянуть в подвал. – Нет, – покачал головой Сухмет, – разбойниками мы не будем. Да и тебе не советую.

Азмир от этого смеха насупился, но ругаться не стал.

– Почему?

Лотар пояснил:

– Плохо кончишь, удача пока была с тобой, но теперь скорее всего все кончится.

Азмир стал подниматься по вырубленным в глине ступеням. Рубос прокричал ему вслед:

– Сам посуди, какой из тебя разбойник? Ты даже меч держишь, как грабли…

Укладываясь спать, Сухмет спросил, ни к кому особенно не обращаясь:

– Может, мы зря его так? У него есть самоуважение, а мы с ним, словно с мулом в ярме?

– У него-то самоуважение? – переспросил Рубос. – То-то он занимается грабежом…

Лотар хмыкнул:

– В тебе говорит бывший охранник караванов, Рубос. Ты не считаешь бандита за человека. А для большинства на этих землях грабеж – нормальная хозяйственная деятельность, и многие женщины даже рассчитывают на это как на законный приработок своих мужей.

– Нет, я так думать не могу, – ответил Рубос, подумал и добавил: – И другим не советую. Видишь ли, Лотар, мир меняется.

Ди сухим смешком дал понять, насколько мало он в это верит. Ему, фою, представителю и выученику цивилизации, пережившей за три тысячи лет разное, это было простительно.

Поутру дверь наверху снова заскрипела. И послышался шепот Азмира:

– Вставайте, стражников я отпустил.

Лотар, а за ним и Рубос быстро, по-военному, поднялись к разбойнику. Он держал собранные в охапку мечи, дорожные сумки, даже одеяла и фляги для воды.

– Берите оружие и давайте отправляться в путь. Только скорее, пока никто не проснулся. Я вас провожу.

– Куда? – не понял Рубос, с удовольствием затягивая на себе перевязь с огромным гурхорским ятаганом.

– К центру мира.

– А что ты скажешь своим людям? – спросил нежданного освободителя Лотар, с не меньшим удовольствием, чем мирамец, ощущая за плечом тяжелое, мерное покачивание Гвинеда, а у пояса – дружескую твердость Акифа.

– Им вообще знать ни о чем не нужно.

– А деньги? – спросил Сухмет.

– Нет, деньги я взять не смог, они останутся тут. Иначе будет погоня.

– Я не о том. Все-таки ты тут предводитель, у тебя должна быть казна.

– Какая казна, едва на хлеб хватало. Кстати, за то, что я вас провожу, вам придется кормить меня.

– Кормить? – удивился Рубос. – А чем? Что ты нам оставил?

– Я выполню свою работу, а вы – свою, – вздумал упорствовать Азмир.

Лотара это вполне устраивало.

– Хорошо, не спорьте. Найдем, как прокормиться. Ди, ты готов?

Но он мог бы и не спрашивать. Фой уже стоял за плечом Сухмета и поправлял своему учителю ворот халата. На миг блеснуло золото старого ошейника. Глаза Азмира чуть не вылезли из орбит.

– Как же так? – Он оглянулся на Лотара.

– Видишь ли, – проговорил Сухмет, – чтобы не искушать понапрасну, я сделал его невидимым.

– А ты и купился, – поддел разбойника Рубос.

– Все к лучшему, – завершил дискуссию Лотар. – В путь, мы и так тут изрядно задержались.