Текст книги "Долголетие. Кто хочет жить вечно?"

3

Выйдя от Михаила, Лавров поднялся на монорельсовую дорогу и через две минуты скользил над городом в полупустом вагончике. При исполнении должностных обязанностей оперуполномоченным запрещено пользоваться личным автотранспортом. Поэтому приходится большую часть рабочих часов тратить на общественный транспорт, что в принципе сокращает время. Добравшись до станции «Сибирский круг», Лавров вышел из вагончика и неспешно направился в управление внутренних дел города Надельска. Приложив удостоверение к электронному замку на входе в здание, Андрей Львович вошёл в душное помещение. Пройдя пост охраны, он поднялся по широкой лестнице на второй этаж и дошёл по коридору до кабинета №231. И также удостоверением открыл замок и вошёл внутрь.

В кабинете Лаврова всё аккуратно все документы расставлены на полках, чисто и опрятно. На стене висели копии картин знаменитых художников в самодельных рамках, а на рабочем красовалась видеокартинка родителей. Лавров сел в кресло и положил планшет на стол, посмотрел на видеорамку и нажал на кнопку воспроизведения. Родители на видеокартинке заулыбались, стали подмигивать сыну и в приветствии размахивать руками. Лавров махнул им в ответ, понимая, что они его не видят. Всегда приятно смотреть на них, так как вживую это не представляется возможным. Андрей задумался и загрустил. Несколько лет назад его родители погибли в автокатастрофе о время путешествия. На фото они так же молоды, как и Андрей. Впрочем, как и все люди. Редко на улице можно встретить человека старше тридцати пяти лет на вид. Это те люди, которые родились давно, когда ещё не был разработан Канопус. После его применения эти люди остались в своём возрасте.

Выходило, что Анна Викторовна, тридцати двух лет, по словам коллег, была скрытной женщиной и мало с кем контактировала. В общественных и корпоративных мероприятиях практически не участвовала. Единственная, с кем она поддерживала знакомство, в настоящее время находится в клинике ввиду сильного стресса. Их начальник утверждает, что ничего не знает о её местонахождении, хотя он какой-то подозрительный. Все коллеги Анны были очень удивлены, когда у неё выявили раннюю стадию беременности. Никто и подумать не мог, что у неё есть мужчина, настолько она была закрыта от внешнего мира. Мать Анны утверждает, что у дочери кто-то был: она случайно слышала обрывки её телефонных разговоров с мужчинами. Беседы были длинными и, видимо, приятными, но Анна близко не допускала мать в свою личную жизнь и многое умалчивала. Михаил Борзых был сильно напряжён, озабоченный состоянием жены. Но он явно знал больше, чем говорил. В Надельской центральной женской клинике отказались предоставить какую-либо информацию о проведённой операции по прерыванию беременности гражданке Шаган без соответствующего на то разрешения органов социального контроля, ссылаясь на врачебную тайну. Либо требовалось согласие самой гражданки Шаган, но она не даст никакого разрешения ввиду её полного отсутствия, а в органы социального контроля Лавров сегодня не успел. Придётся за разрешением ехать завтра с утра.

Буквально вчера Андрей Львович закончил дело о самоубийстве одного мужчины, доведённого до полного отчаяния. У него не осталось ни родных, ни близких – ничего, что могло бы удержать его от такого безумного шага. Однажды в вечернее время на улице его встретили хулиганы. Ограбив, они нанесли ему тяжкие увечья. Проведя длительное время в лечебной клинике, он получает нерабочую группу инвалидности, теряет работу и вынужден существовать на жалкую субсидию, которой едва хватает на оплату жилищных услуг. Имея хороший дом, не смог расплатиться по счетам, и выселен в приют для немощных граждан. Как долго можно жить, если ты ограничен в возможностях? Никто не знает, когда настанет конец у этой мучительной жизни, а эвтаназию в стране рассматривают тем, кто пребывает в стадии «овоща». Приходится всё делать самому. Будь проклят Канопус!

Сегодня рассказы о том, что люди когда-то не доживали до ста лет, старели и умирали, кажутся легендами и сказками, придуманными прапрабабушками и людьми с глубокими морщинами. К сожалению, альтернативы нет, иначе большая часть человечества уверенно отказалась бы от бесконечной и мучительной жизни. Но этот мир жестокий и беспощадный, не оставляет право на такой выбор. Он толкает тебя в бездну страха, где только одна цель – умереть!

Обо всём этом Андрей Лавров докладывал на утреннем совещании своему непосредственному начальнику особого отдела, майору Светлову. После закрытия этого дела Лавров получил задание расследовать исчезновение гражданки Шаган Анны Викторовны. Со слов матери, дочь не могла всё бросить и куда-либо уехать, она очень ответственно относится к любым обязанностям. На ночь всегда звонила матери по видео, но в этот раз дочь не вышла на связь. Мамаша почувствовала неладное и заявила в полицию.

Просидев в кабинете ещё около часа, Лавров выглянул в окно: погода портилась, тучи всё сильней затягивали небо, сумерки опускались на город. Взяв из шкафа зонт, Лавров выключил свет и покинул рабочее место.

– Поздно уже, поезжайте домой, Сергей Анатольевич. Я подежурю, – посоветовал Михаил. Тесть посмотрел на часы, зевнул и согласился.

– Пожалуй, поеду. Но ты, если что, звони… – он пожал руку Мише. Заглянул ещё раз в палату и направился к лифту, оставив на кушетке пакет с фруктами.

Посидев немного и удостоверившись, что в коридоре спокойно и медицинские работники не снуют туда-сюда, Михаил тихо вошёл в палату. Он сел на кресло рядом с кроватью и погладил её. Вика крепко спала и не реагировала на его прикосновения. Её обездвиженная рука была такая тёплая и нежная, близкая и одновременно далёкая от него сейчас. На её светлом лице отражалась улыбка, до боли знакомая и любимая. Интересно, что ей снится? Чему она так радуется во сне, как ребёнок? Боже, она сама ещё дитя. Михаил преподнёс её руку к своим губам и нежно поцеловал пальцы. Его глаза стали влажными и из них потекли слёзы.

– Я обещаю тебе, у нас будет малыш, очень скоро, – тихонько произнёс он, говоря, как самому себе, – я всё сделаю для этого, ты только поправляйся поскорей.

Вика по-прежнему улыбалась во сне, будто всё понимала, о чём он говорит, и знала это на сто процентов, но сказать не могла. Ей было хорошо в своём маленьком и временном мирке: у неё там, во сне есть чудо, которого нет на яву.

Михаил сегодня не поехал домой, он остался спать в кресле, рядом с любимой женщиной.

4

Утро выдалось холодным и дождливым, как глубокой осенью. Лавров открыл глаза и посмотрел на настенные часы: они показывали семь утра. Каждый день в это время Андрей просыпался, в любую погоду и время года. Ему не нужен будильник, если не приходилось проснуться пораньше. Поднявшись с постели, Лавров первым делом проследовал на кухню. Проходя мимо обеденного стола, он щёлкнул по выключателю кухонного помощника и, направился в ванную комнату. Выйдя из ванной умытым и побритым, на столе его уже ждал горячий завтрак и кофе.

«Боже! Какое это чудо – кухонный помощник!» – бормотал себе под нос Лавров, вдыхая запах свежеприготовленной яичницы с беконом.

Ничто не может отвлечь его от поглощения столь вкусного холостяцкого завтрака, который он принимает каждое утро. Неизвестно, будет ли в этот день обед, или следующий приём пищи будет вечером или за полночь? Горячий завтрак и свежие новости, включаются автоматически, когда он садится на кухонный стул – вот, то ради чего приятно просыпаться по утрам в любую погоду. И действительно, ничто не может помешать этому процессу, только если телефонный звонок, который раздался знакомым боем, говоря, что названивают с работы. В это время – не просто так.

– Да, слушаю… – ещё сонным голосом произнёс Лавров.

– Андрей, просыпайся, работёнка тебе есть, – бодро отзывалась телефонная трубка.

– Я не подрабатываю на стороне! – пошутил Лавров. – Ладно, говори, чего тебе, Сенцов?

– Мы её нашли!

– Кого вы нашли?

– Шаган, Шаган нашли.

Лавров окончательно проснулся и с надеждой спросил:

– Жива?

– Да какой там… – ответил Сенцов, – мертвее не бывает.

– Где?

– В Вольном, у самого заповедника.

– Опергруппу вызвал?

– Только что, ждём вот.

– Я выезжаю. Без меня ничего не трогать!

– Будет исполнено! – отозвался Сенцов и отключился.

Лавров, завтракая на ходу, одевался и собирал вещи, которые ему, пригодятся на месте преступления. Это лупа, пинцет, пакеты и стерильные перчатки и планшет. Собрав необходимые инструменты, он закрыл квартиру и на лифте спустился в гараж. По брелоку нашёл свою автокапсулу и немедля выпорхнул на ней в просыпающийся город.

Когда сильно нужно, быстро не получается. Утренний час пик заставил Лаврова понервничать в транспортных пробках. Через тридцать минут он прибыл на место. Андрей вышел из авто и ему пришлось пройти пешком по траве метров двести почти к электронному забору заповедника, где его ждал участковый, лейтенант Сенцов и два местных жителя.

Труп Анны Шаган лежал в густой траве вытянутый в струнку. Бледное тело изуродовано дикими животными: частично съедено лицо, шея, грудь и конечности на руках и ногах.

– Доброе утро! – поприветствовал его Сенцов.

– Какое же оно доброе? – ответил Лавров, – Ну что тут у нас? Рассказывай.

– Вот, эти двое сторожей, – тыкал пальцем Сенцов в мужчин явно нетрезвого вида стоящих рядом, – утром, при обходе заповедника заметили у забора стаю диких собак, кучкующихся в этом месте. Псин свистками, конечно, отогнали, а там… она лежит. Если бы не они, когда б в такой высокой траве её нашли! Разве что когда бы мухи тучами сбились. Я кольнул шприцем в пятку на анализ ДНК и данные в планшет заложил. Через минуту, бац! Результат – «Шаган». Я почему-то сразу о тебе подумал, тебе же это дело передали.

– Понятно. А раньше, к примеру, прошлой ночью или днём ничего странного здесь не замечали? Кого-то подозрительного? – обернулся Лавров к сторожам заповедника.

– Дык, мы же на дежурство с вечера заступили, – ответил низенький, бородатый мужичок, – разок прошли в начале смены, но ничего такого не видели, а следующий заход только утром пошли. И вот.

– Правду говорит, начальник, – влез в разговор второй сторож, выдыхая на Лаврова стойкий запах перегара.

– Ладно, ладно, – открестился от них Лавров, – ты записал их показания?

– Два раза переписывал, – возмутился Сенцов, – оба файла у меня в планшете.

– Перекидывай в отдел! – дал указание Лавров.

В это время на дороге показались автокапсулы опергруппы, и группа из пяти человек направилась навстречу к Лаврову.

– Вы бы хоть траву скосили! Пока к вам дойдёшь, ноги мокрые по колено, – возмущался младший криминалист Лёша Кай.

– Не ругайся, Лёха, не успели мы! Все косари спят ещё, а моя пила в такую погоду не поехала никуда, – пошутил Сенцов.

– Вечно у тебя всё не «слава богу», – ответил Кай.

– Михалыч! – обратился Лавров к судмедэксперту. – Ты давай поаккуратней… Мне кажется, здесь, кроме наших, ещё следы есть. Мы к трупу не подходили. Когда будет готова экспертиза, скинешь на меня результаты, и я начну работать. А что предварительно?

– Да что здесь говорить… – осмотрел место преступления Михалыч. – Визуально можно рассудить так: тело искусано и порвано дикими животными, предположительно собаки или волки, но не сильно; свежую плоть им есть приятней, чем мёртвую.

– Ты о чём? – не понял Лавров.

– Крови нет в ранах. Они вон, посмотри, жёлтые и пустые. Смерть наступила не от укусов собак, давно она уже в таком виде! А труп расположен не как попало, а ровно, будто его из могилы подняли. Тело окоченело в таком положении, в каком она покоилась. Вон, гляди, даже земля в ушах и волосах осталась. Если бы она собакам живая досталась, от неё бы только кости и нашли. Её сюда, видимо, подбросили.

– Очень интересно! – задумался Лавров. – Сначала похоронили, а потом в голом виде подкинули на съедение собакам?

– Да! – согласился Михалыч. – Скорее всего, так и было. Сейчас проведём плановые мероприятия, а там и результаты будут. Вовремя вы поспели.

– И не говори! – согласился Лавров, – у меня уже рождается версия: видимо, кому-то нужно, чтобы мы её нашли, а не объявили пропавшей без вести. Собаки убирают все следы преступления, а ДНК указывает на то, что труп гражданки Шаган не пропал – вот он, берите и пользуйтесь.

– Как версия – допускаю. Думаешь это связано с продвижением очереди? Эффект Якутского маньяка?

– Не исключено! Возможно, кто-то убивает по этой причине, – рассуждал Лавров.

– А зачем тогда её предварительно хоронить?

– Не знаю, это ведь просто версия.

– Такую версию можно пришить к любому убийству.

– Да, ты прав! Наивно, но со смыслом.

– Товарищ капитан, а вам видеофайлы с камер наружного наблюдения нужны? – спросил Сенцов.

– А что, есть?

– Конечно, это особый объект. Подъезд к заповеднику хорошо просматривается.

– Собери всё, что сможешь, и ещё заскочи в службу безопасности и узнай: были в этом районе плановые полёты беспилотников или служебных квадрокоптеров? – дал указание Лавров.

– Слушаюсь! – согласился Сенцов.

«Будем цепляться за каждую соломинку», – подумал Андрей Львович и направился к автокапсуле.

Оставив машину в гараже дома, Лавров пересел на монорельсовый автобус и поехал в девятнадцатую районную клинику.

У стойки приёмного покоя никого не оказалось, только медперсонал сновал по разным сторонам, куда-то спеша. Лавров немного понервничал, но появилась дежурная поста.

– Чем могу помочь? – спросила полненькая, лет двадцати семи медсестра приёмника.

– Мне нужно поговорить с одним пациентом, гражданкой Борзых Викторией Сергеевной. – Лавров достал удостоверение и покрутил его перед лицом дежурной медсестры.

– Вначале с доктором! – отчеканила она и указала на лифт. – На пятый, пожалуйста.

– Спасибо!

Буквально поднявшись на этаж, его встретил молодой доктор и поинтересовался, что угодно внутренним органам в клинике.

– Ну и сервис у вас! Ещё не успел добраться на пятый этаж, как меня уже ждут. Хорошо хоть не с носилками.

– У вас хорошее чувство юмора. С кем имею честь? – спросил доктор.

– Капитан Лавров, особый отдел. – Он повторил процедуру с удостоверением. – Мне нужно поговорить с гражданкой Борзых Викторией Сергеевной, могу я к ней пройти?

– Это выше этажом, но у неё сейчас процедуры, вам придётся немного подождать. Палата шестьсот двадцать три.

– Большое спасибо! – Лавров уже хотел уйти, но доктор продолжал:

– Предупреждаю вас, у пациентки сильнейший стресс, связанный с тем, что она не сможет иметь детей. С ней работают психологи и психиатры. Тяжёлый случай! Прошу, постарайтесь не затрагивать эту тему, она ещё слишком слаба, и любое напоминание о произошедшем разбудит в ней повторную волну стресса.

– Я постараюсь, но в интересах следствия могут быть заданы провокационные вопросы, – уточнил Лавров.

– Тогда я как врач не советую вам проводить допрос сегодня, – настаивал доктор, – это ухудшит ситуацию, и вы потом ещё долго не сможете с ней, о чём-либо поговорить.

– Что ж, пару дней следствие подождёт, – согласился Лавров и, попрощавшись с доктором, вернулся в лифт.

Андрей Львович наконец-то получил в органах социального контроля разрешение на разглашение информации в рамках уголовного дела и направился в Надельскую центральную женскую клинику, но даже сейчас он не получил ответ на вопрос о проведённой операции гражданке Шаган. Руководство клиники обязалось направить органам данную информацию экспресс-почтой в ближайшее время. Лавров ещё раз убедился, что бюрократия и волокита никогда не будут искоренены в нашей стране.

«Мда, что же это, день впустую?!» – подумал Лавров. Оставалось дождаться результатов экспертизы гражданки Шаган. «Ладно, поедем в морг».

Войдя в застенки единственного в городе морга, хотя и не маленького по размеру, Лаврову стало как-то нехорошо. Холод и обречённость пробрались в его жилы до костей, мысли, что не стоит здесь надолго оставаться, не выходили из его головы. Тяжёлый, холодный и затхлый запах держался даже в окрестностях морга, но работа обязывала совершать подобные жертвы.

– Где Михалыч, не уехал? – спросил Лавров у проходящего мимо сотрудника морга в запачканном зелёном халате.

– Здесь ещё, в кабинете у шефа посмотри, – ответил работник морга.

В кабинете у шефа запах не так действовал как в коридорах, но всё же наблюдался. Поэтому Лавров убрал в карман носовой платок, с которым не расставался всё время пребывания в морге. Михалыч сидел рядом с начальником и что-то внимательно печатал на компьютере.

– Как вы здесь дышите? Здравствуйте, Иван Никитич! – Лавров протянул руку заведующему морга.

– Здравствуй, Андрей Львович, – поприветствовал Никитич, – мы свыклись уже.

– Как можно привыкнуть к такому?.. – удивился Лавров.

– Это наша работа. Мои сотрудники хоть и редко, но даже перекусывают на рабочем месте, – с улыбкой произнёс Иван Никитич.

– Фу! – скривил гримасу Лавров. – Перестаньте… Какие новости у нас, Михалыч?

– Да практически всё тоже что я и говорил, – не отрываясь от планшета, сказал Михалыч. – Остаётся добавить, что смерть наступила в результате асфиксии. Больше сказать нечего, собаки постарались. Эксперты сейчас определяют, с какого места земля в её голове. У покойной в ухе была одна золотая серьга, вторая отсутствует. Вокруг места преступления имеются следы мужских ботинок сорок третьего размера, но не чёткие, везде трава. Судя по ним можно определить, что преступник действовал в одиночку. Когда он волок жертву, у забора заповедника наступил в грязь, и в одном месте остался отпечаток изготовителя ботинок. Это практически единственная улика. У всего нашего персонала такой обуви нет.

– И что за фирма?

– Stylish Step.

– Уже лучше! Родственники опознали убитую?

– Да что там опознавать! ДНК-тестом определили, – заключил Михалыч. – Поэтому родных только оповестили, а вскрытие так провели. Да, ещё у неё была беременность, на маленьком сроке.

– Чего?

– А что ты удивляешься?

– Вот это да! Значит, ей не сделали прерывание?!

– Нет. Судя по медицинской карте, у неё плохая свёртываемость крови, и любая подобная операция могла бы привести к летальному исходу.

– И зачем я ходил в женскую клинику?! – съязвил Лавров, – Надо было сразу в морг!

– Не понял? – поднял на него глаза Михайлович.

– А ничего понимать и не надо, Михалыч. Ну, все! – потирая руки, порадовался Лавров. – Поеду-ка я сейчас к её мамаше, будем искать папашу, – и он вышел из кабинета.

– Чокнутый какой-то, – снова сделал заключение Михалыч.

Миша с самого утра сбился с ног, выясняя конкурсантов на участие в тендере, звонил Олегу, уточнял детали. В авиакомпании Михаил взял отгулы: нужно чаще навещать Вику и подготовиться к предстоящему тендеру. Не сказать, конечно, что руководство компании «Стерх» осталось довольным отсутствием Михаила, но болезнь его жены их остепенила. Мише это было как раз на руку. Пока Вика находилась в клинике, он решал дела компании. Ведь деньги ему нужны как воздух.

– Алло, добрый день, вас беспокоит строительная фирма «Комфорт». Меня зовут Михаил. В прошлом году ваша корпорация заказывала у нас мобильные коттеджи. Скажите, пожалуйста, в работе с нами вас всё устроило? Стоимость, сроки изготовления, материал, планировка, теплоизоляция, охрана, кондиционирование воздуха и прочие детали? Да? Хорошо! Претензии какие-либо? Нет? Замечательно! Наша фирма имеет к вам выгодное предложение. Мы вам предлагаем продлить на два года гарантийные сроки на продукцию, а при заказе мобильных коттеджей в течение трёх лет предоставляем скидку в размере двадцати процентов. Взамен мы просим вас составить рекомендации для участия нашей фирмы в тендере на строительство жилого посёлка в Николаеве. Это будет большой населённый пункт рядом с новым международным аэропортом. Да, да, замечательно. Да, хорошо. Договор? Обязательно подпишем. Когда мне можно заехать к вам за рекомендациями? Ага, спасибо, приеду. Всего доброго. – Миша отключил телефон. Он уже два часа обзванивал всех старых и ещё действующих клиентов, обещая им золотые горы в обмен на рекомендации. И только один из них оказался привередливым и потребовал добавочные опции, причём бесплатно и вперёд. Пришлось с ним поторговаться. Благо, что претензий к строительной фирме «Комфорт» ни у кого не возникало. Вот что значит качество!

Миша достал из бара бутылку бурбона, плеснул в бокал и растянулся в кресле. Подумалось о Вике: как она там? Уходя утром из клиники, Миша оставил ей телефон и даже поговорил с ней, но она была капризна и просила забрать её домой. Немного убедительности и обаяния заставили Вику поверить, что пара дней в клинике пойдёт на пользу её здоровью. А после наступят выходные: поездка на турбазу, активный и незабываемый отдых. Вика верила ему, ведь Миша никогда её не обманывал. Он мог что-то недоговорить, умолчать, перевернуть, а затем преподнести это как состоявшийся факт, произошедший ввиду независящих от него обстоятельств. Но прямо пойти на обман не пытался. И только их будущий ребёнок заставлял его торопиться.

– Алло, это «Охота и рыбалка»? Добрый день! Строительная фирма «Комфорт». Два года назад ваша корпорация заказывала у нас мобильные коттеджи для егерей, могу я с вами обсудить некоторые детали лично? Нет-нет, всё в порядке. У нас к вам есть предложение. Хотелось бы обговорить детали? Да, знаю, в какое время вам будет удобно? Хорошо, буду! До свидания. – Глаза у Михаила заблестели, будто нашёл, что искал. Он быстро оделся, снял с полки зонтик и вышел из дома.

Лавров быстрым шагом шёл по тротуару улицы Космонавтов, где находилось много мест общественного питания. Запах горячей и такой манящей вкусной еды разносился из открытых кафе особенно сильно, что у Андрея Львовича заурчало и что-то провалилось в желудке. Он на секунду приостановился, посмотрел в сторону харчевни, а затем на часы, ощутил повторное требование желудка, но поборол глубокое чувство голода, прибавил шаг и свернул на «бульвар Мира», где находится дом Анны Шаган. Войдя в нужный подъезд, он прислонил удостоверение к электронному монитору консьержа: «В триста двенадцатый».

Поднявшись на третий этаж, Лавров уверенно подошёл к нужной квартире и нажал кнопку звонка. Дверь открыла женщина в чёрном траурном наряде, с большими заплаканными глазами. Она была очень похожа на ту самую девушку с фотографии, предоставленной для розыска пропавшей без вести.

– Здравствуйте! Капитан Лавров, особый отдел, – он вынул электронное удостоверение и предъявил. – Мне необходимо осмотреть квартиру вашей э-э…

– …дочери! – продолжила женщина. – Я Анина мама, проходите, пожалуйста, – и она указала Лаврову рукой в глубину квартиры.

– Конечно, дочери, простите. Как я могу к вам обращаться?

– Наталья Васильевна Шаган.

– Наталья Васильевна, ваша дочь одна проживала в этой квартире?

– Одна, конечно, одна. Я довольно-таки редко к ней приезжала, всё по видео или по телефону общались, но на экране никогда не замечала посторонних людей в доме… Да и чужих вещей вроде бы нет.

Квартира Анны Шаган показалась Лаврову небогатой и небедной, но в ней есть всё необходимое для комфортного существования. В ней не ощущалось недостатка, но и ничего роскошного. Всё как обычно, всё как у людей.

Лавров обратил внимание на потолок в гостиной – это единственное, что его удивило. Поначалу, войдя в помещение, ему показалось, что в ней нет потолка.

Лавров стоял и смотрел в открытое небо, наблюдая, как над квартирой пролетают птицы, ярко светит солнце, и медленно плывут облака, хотя на улице стояла пасмурная погода. Это видеопотолок с качеством зеркального изображения. Наталья Васильевна покрутила регулятор на стене и на потолке сгустились тучи, затянули солнце, и в помещении стало пасмурно. Свет в квартире приглушился. Лавров слышал в рекламе о такой новинке, но значения этому не придавал. Регулируя видеопотолок, можно среди дня зажечь звёзды ночного неба в квартире, и наоборот. Такой потолок – удовольствие не из дешёвых.

– А с кем ваша дочь общалась? У неё были мужчины? – Лавров задавал вопросы, одновременно бегая глазами по квартире и пытаясь разглядеть что-то, что может привлечь его внимание.

– Я не знаю, но если быть откровенной, Аня любила общества мужчин, но как-то скрытно.

– Что значит скрытно?

– Ну, ещё по молодости сходит с друзьями на вечеринку, но ничего не рассказывает. Вижу, например, что ей звонят по телефону, и она общается с мужчинами, но опять же всё скрытно. Каждые выходные уезжала, а куда не говорила.

– А она называла какие-нибудь имена?

– Да разве же всё упомнишь…

– А совсем недавно? – стал уточнять Лавров.

– Боюсь ошибиться, но двоих я постоянно путаю. Она в последнее время разговаривала с Женей и Аликом. С одним из них как-то мило, а с другим иной раз и на повышенных тонах, а потом смягчится и хохочет. Она могла мужчинами вертеть как угодно, верёвки из них вила. Но если влюбится… то всё, пропала! В восемнадцать лет даже из дому уходила. Искали её целую неделю, а когда нашли… С кем была, спрашиваю? Молчит как рыба. Ничего из неё не вытянешь.

Лавров достал планшет и проверил, идёт ли запись разговора.

– А вы не видели их, этих мужчин?

– Нет, не видела.

– Наталья Васильевна, я должен задать вам вопрос, простите меня заранее.

– Что же, задавайте. – Она достала из кармана носовой платок и приложила к заплаканным глазам.

– Вы знали, что Аня была беременной? – наступила пауза.

– Беременной?! Боже мой, Боже мой, Анечка-а… – запричитала Наталья Васильевна и зарыдала ещё сильней. Лавров подскочил к ней и помог присесть на диван.

– Ну-ну, успокойтесь, пожалуйста, я принесу вам воды.

Он прошёл на кухню. Достал из холодильника минералку и плеснул в стакан, стоявший на столе. Хотел отнести его Наталье Васильевне, но заметил на нём фото мужчины: блондин, который улыбался всеми тридцати двумя белоснежными зубами. Ниже под фотографией надпись: «С любовью! Женя». Лавров пробежал глазами по кухне и взял первую попавшуюся кружку из шкафчика. Перелил воду и подал женщине, а стакан незаметно опустил в карман.

– Надо же, так! – немного успокоившись, продолжила Наталья Васильевна. – Всю жизнь ждала от неё внуков, а она никак не хотела… Говорила, что не встретила ещё такого мужчину, которому бы родила, а тут…

– Наталья Васильевна, посидите, а я осмотрюсь, хорошо?

– Смотрите сколько надо, – махнула рукой женщина, утирая слёзы носовым платком.

Лавров вернулся на кухню и огляделся. Всё как обычно. Ничего не говорило, что у Анны были гости. Одна тарелка, один стакан. Он открыл шкафчик и заглянул в мусоропровод, но тот оказался пуст. Другой посуды с фотографиями мужчин не было. В комнате покойной заправлена двуспальная кровать, всё убрано. На прикроватной тумбочке с зеркалом находилась незакрытая косметика. Анна куда-то собиралась. Оконная занавеска приоткрыта. Лавров подошёл к окну и посмотрел вниз, на улицу: вид на бульвар был хороший. Видимо, она кого-то ждала, что стояла у окна. Лавров проверил видеоэкран и его архив. Всё чисто, имелись только пара последних записей с матерью. Он подошёл к Наталье Васильевне.

– Скажите, а вы не убирались в квартире?

– Нет-нет, я ничего не трогала. Как пришла сюда, так и проплакала на этом диване.

– А вам не показалось, что в доме чего-то не хватает? Может что-то пропало? Деньги, например, драгоценности, личные вещи?

– Из драгоценностей у Ани были только пару колец, да серьги, а остальное так, бижутерия. Я сейчас посмотрю… – она встала с дивана и прошла в гостиную, – а деньги Аня хранила на счёте в банке. Наличность дома старалась не держать, уж эту черту я у неё знаю.

Осмотрев возможные места, Наталья Васильевна не обнаружила одной пары серёжек и золотого кольца.

– Так, кольцо и серьга, – про себя повторил Лавров.

– Почему серьга? Серьги, – уточнила Наталья Васильевна.

– Одна серьга была при ней, – заключил Лавров.

– Боже мой, Анечка-а… – опять заплакала Наталья Васильевна.

Пройдясь ещё раз по дому и осмотревшись, Львович оставил свою визитку безутешной матери и вышел на улицу. Подойдя к дороге, он оглянулся, посмотрел на здание, затем в обратную сторону, через бульвар. Напротив дома Шаган находился Банк «Русский стандарт».

Стоя у огромных стеклянных дверей заведения, Лавров обратил внимание на фасад здания: на уровне второго этажа находится множество видеорегистраторов, направленных в разные стороны. Он оглянулся на дом Шаган: «вроде просматривается». Деревья, находящиеся вдоль бульвара, редки, особо не могут помешать обзору видеорегистраторов. Уже лучше. И Лавров вошёл в помещение.

Банк был очень большим. К концу рабочего дня множества народу здесь не наблюдалось.

– Чем могу помочь? – обратилась к Лаврову симпатичная работница банка с сияющей улыбкой на лице.

– А-а, понимаете, меня беспокоит жуткое одиночество…, и я подумал, что в банке смогу скрасить его такими весёлыми и яркими красками, как на вашем лице, – попытался флиртовать Лавров. Это немного смутило девушку, но она быстро нашлась.

– Только после открытия вклада в нашем банке! – снова улыбнулась она.

– Да? Я подумаю! – на автомате ответил Лавров, но тут же что-то одёрнуло его: «Так, что она сказала? Открытия вклада?!» – Ага, а знаете, отведите меня туда, где их открывают.

– Прошу вас, идите за мной. – И девушка, развернувшись, направилась вверх по лестнице. Лавров последовал за ней.

На третьем этаже работница банка подвела его к отделу вкладов, открыла стеклянную дверь и пригласила жестом войти. Лавров, опустил взгляд и прочитал на пластиковом бейджике девушки данные: «Менеджер Жаркова Светлана».

– Надеюсь, после посещения этого кабинета вы выполните своё обещание и скрасите моё одиночество?

– Посмотрим, – Светлана заулыбалась и поспешила удалиться.

«Ну всё, теперь о делах», – подумал Лавров и подошёл к работнику, сидящему за центральным столом офиса.

– Здравствуйте, чем могу помочь? – встретил его сотрудник банка, не вставая с кресла.

– Добрый день! – Лавров достал электронное удостоверение и предоставил его сотруднику банка, – Я к вам по служебным надобностям.

– Разрешите? – протянул худощавую руку специалист отдела вкладов, давая понять, что ему нужно это удостоверение.

– Пожалуйста… – Лавров протянул ему документ. Тот взял его и мгновенно считал на сканере.

– Возьмите, пожалуйста, – вернул удостоверение сотрудник, – слушаю вас.

– Мне нужна информация о наличии вкладов в вашем банке гражданки Шаган Анны Викторовны, проживающей на бульваре Мира, двести пятнадцать, квартира триста двенадцать, если таковые имеются.

– Я надеюсь, вы понимаете, что информация конфиденциальна?

– О да, конечно! Тем более что ей этот вклад уже не понадобится.