Текст книги "Эпидемии. Так начиналась микробиология"

Ввиду указанного значения полового созревания для жизненной устойчивости естественно было обращено внимание на связь половых функций с длительностью жизни.

На экспериментальный путь этот вопрос был впервые поставлен Броун-Секаром, одним из пионеров эндокринологии. Он вводил себе вытяжки из семенных желез и почувствовал значительное повышение бодрости, мышечной силы и работоспособности, о чем сообщил в Парижском биологическом обществе. Это сообщение вызвало большой интерес, который, однако, быстро угас ввиду скорой после того смерти престарелого Броун-Секара. О повторении его опытов не было дальнейших сообщений. Я вводил Броун-Секаровскую эмульсию больной саркомой собаке, но эти опыты не закончены.

Однако несколько лет спустя венский ученый Штейнах, работая в том же направлении, получил очень интересные результаты. Он перерезал семенной каналец у крыс с целью задержать в организме выделение семенных желез. Благодаря этому ему удалось не только значительно удлинить жизнь крыс, но и достигнуть несомненного эффекта омоложения. Дряхлые крысы крепли, шерсть приобретала прежний блеск, возвращались половые стремление и способность. Это омоложение длилось, правда, несколько месяцев, так как железы с закупоренным выводным протоком, не имея возможности выделять наружу вредные продукты, своей работы, постепенно атрофировались и переставали отдавать в кровь свой оживляющий внутренний секрет. Но перерезка протока второй железы давала снова временное омоложение дряхлеющей крысы. Штейнаху, таким образом, удавалось почти вдвое удлинить, нормальную жизнь крыс. Метод Штейнаха был применен и к людям. Но большее распространение среди последних получил прием Воронова, который пересаживал старикам семенные железы человекообразных обезьян и также получал некоторые явления омоложения – временного, однако, так как пересаженные обезьяньи ткани через некоторое время рассасывались. Получаемое продление жизни было ввиду этого незначительным и эти способы омоложения не получили широкого распространения. Относительно заменителей семенных вытяжек – спермина, спермоля, корня жизни – женьшеня и пантокрина пока экспериментальных исследований не имеется. Между тем Броун-Секарское направление заслуживает серьезного внимания, особенно ввиду того, что как указано в первой главе, теперь удалось – при помощи ультрафильтрации – выделить из сыворотки крови живительное вещество без примеси вредного. Оно, однако, еще не было применено как средство омоложения и продления жизни целого организма, а только отдельных эксплантированных тканей.

Мы видели в предыдущем чрезвычайное разнообразие продолжительности человеческой жизни. Оно, как видно, зависит как от изменяющейся с возрастом силы сопротивления организма, так и от случающихся смертельных болезней.

От каких болезней чаще умирают люди и в особенности старики?

Каждый человек умирает по-своему. Наука, однако, обобщила бесчисленные смертельные болезни в сотни отдельных видов, а затем соединила их в 10 больших групп. Таким образом, различаются болезни органов кровообращения, дыхания, пищеварения, мочеполовых, нервной системы, движения, затем болезни крови, заразные болезни, злокачественные новообразования и случайные и насильственные смертные случаи. Если не придерживаться не такой смешанной, а строго этиологической классификации, то по Гею, из 1682 отдельных болезней 742, т. е. 42,7 %, падают на живых агентов, 367 – 22,3 % вызываются неживыми агентами (механическими, физическими и химическими) и 607 болезней, т. е. 35 %, имеют эндогенное происхождение, в большинстве случаев невыясненное. Сюда относятся болезни наследственные, эндокринной этиологии, болезни метаболизма, душевные и нервные, болезни крови и, наконец, очень большая группа злокачественных опухолей (Gay «Agnest of Disease and Host Resistance». London, 1935, стр. 14). Но последние, а также очень многие из предыдущих в настоящее время справедливо приписываются микробам, которые, таким образом, составляют громадное большинство этиологических агентов.

При изучении смертности в различных странах и в различные эпохи отмечается неодинаковое количественное преобладание той или другой из указанных категорий. Так, например, теперь во время ужасной войны с фашизмом категория насильственных смертей значительно превосходит все остальные.

Нами была взята статистика смертности Англии, Германии и Соединенных Штатов за 1933 г. и оказалось, что порядок расположения на величине смертности не только главных категорий, но и отдельных болезней везде совпадает. Но не только сравнительная, а даже и абсолютная величина частоты отдельных болезней одинакова. Так, во всех трех странах от инфекционных болезней умерло 13 на 10 000. От злокачественных опухолей везде погибло 13,8 на 10 000. Наибольшее число смертей дали во всех странах болезни кровеносной системы – 30 на 10 000. Из них больше всего жертв унесли болезни сердечной мышцы – около 25 на 10 000. В 10-й категории случайной и насильственной смерти помещается также и. смерть от старческой дряхлости без какой-либо определенной болезни. Но число таких смертей ничтожно. Замечательно, что указанная последовательность чисел причины смерти довольно точно повторяется из года в год, если исключить крупные катастрофы, как только что упомянутая – война или большие эпидемии, каковой была испанка 1918–1920 гг. Этот одинаковый порядок смертности указывает, что он зависит от основных свойств человеческой природы и от сходных условий жизни.

Изменения указанного порядка происходят, однако, но через более значительные промежутки времени.

Разберем некоторые из происшедших за многие годы изменений частоты смертельных болезней.

Важнейшим из них следует признать сокращение смертности младенцев первого года жизни. Левый максимум смертности представленной выше кривой стал постепенно опускаться, немедленно отражаясь на понижении общей смертности с 30 до 25, 20 и, наконец, 10 на 1000.

Такое значительное влияние сокращения смертности младенцев на среднюю продолжительность жизни зависит от того, что возрастная группа младенцев больше всех остальных, почему и изменения ее судьбы отражаются наиболее чувствительно на общей смертности и на средней продолжительности жизни.

Прогрессивное же понижение смертности новорожденных происходит вследствие успешной борьбы с важнейшей смертельной инфекцией их – с детским летним поносом, который, как известно, побеждается кормлением материнским молоком и надлежащей асептикой.

Второе важное количественное изменение смертности относится к туберкулезной инфекции. Эта болезнь, особенно в ее наиболее опасной форме – легочной чахотки, имела несколько десятков лет тому назад большое распространение во всех странах так называемой цивилизации и превосходила в количественном все остальные вместе взятые.

Затем, еще до открытия Кохом возбудителя туберкулеза (в 1882 г.), началось постепенное и непрерывное падение смертности от этой болезни, составляющей теперь только одну половину и одну треть первоначальной.

Замечательно, однако, что при этом отнюдь не уменьшается зараженность населения туберкулезной бактерией, которая, напротив, оказывается повсеместно распространенной.

Так, например, в больших городах – Париже, Вене, Праге – взрослые заражены туберкулезом в 97 %, хотя это заражение у большинства не проявляется в активной форме, остается, как говорят, латентным и обнаруживается только посредством называемой туберкулезной реакции.

Третье важное изменение смертности состоит в значительном сокращении числа умерших от заразных болезней. Это вполне объясняется большими успехами последнего времени в области этиологии, профилактики и терапии этих болезней.

Очень важное, наконец, явление представляет непрерывное в настоящее время нарастание смертности от злокачественных опухолей. Оно наблюдается во всех странах и главным образом по отношению к легочным опухолям. Причины этого нарастания не вполне ясны, что вполне соответствует недостаточности знаний о злокачественных опухолях.

Преобладающее значение в общей смертности болезней органов кровообращения, давно отмечалось врачами. Указывалось на постоянное вместе с возрастом уплотнение артерий, что считалось необходимым признаком старости: «Человек имеет возраст своих артерий». Однако артериосклероз, который прежде считался главным показателем старческого увядания, значительно в настоящее время уступает как причина смерти поражению сердечной мышцы.

Указанные исторические изменения как размеров смертности, так и преобладания различных «роковых» болезней снова доказывают, что следует различать от физиологической старости и естественной смерти патологическую старость и преждевременную смерть, вызываемую болезнями.

Таким образом, громадное большинство смертей населения, статистика которого была здесь представлена, происходит не от старческой дряхлости, а от болезней, изменяющихся в разные эпохи, и должно быть признано преждевременным. Также и обычная картина старости, ведущей к такой смерти, является не физиологической, а патологической.

Какова же эта картина?

Обычные старческие изменения в организме – тонкая и морщинистая кожа, истонченные и хрупкие кости, дряблые мышцы, уменьшение паренхимы внутренних органов с развитием в них, а также в коже, в мышцах, в связках волокнистой рубцовой ткани – представляются типичной атрофией, характерной для стариков.

Объясняется эта атрофия тем, что рабочие эпителиальные клеточки и мышечные волокна погибают под влиянием различных вредных веществ, поступающих снаружи в организм или развивающихся в нем самом, а на место погибающих размножается более выносливая к этим ядам соединительная рубцовая ткань.

Для объяснения этих явлений Мечников создал интересную теорию, на основании которой он счел возможным указать средство для продления жизни. В старческой атрофии, – говорит Мечников, – мы всегда встречаем одну и ту же картину – атрофию благородных специфических элементов тканей и замену их разросшейся соединительной тканью. В мозгу нервные клетки исчезают, чтобы уступить место невроглии – род соединительной ткани. В печени соединительная ткань вытесняет печеночные клетки, выполняющие существенную роль в питании организма. Та же ткань наводняет и почки. Другими словами, старость характеризуется борьбой между благородными элементами организма и простыми первичными клеточками, борьбой, кончающейся в пользу последних. Победа их выражается ослаблением умственных способностей, расстройством питания, затруднением обмена веществ и т. п.

Эти победоносные клеточки – мечниковские фагоциты, потомки мезодермы, сидячие и блуждающие элементы соединительной ткани – являются составными частями так называемой ретикуло-эндотелиальной системы, играющей важную роль в явлениях иммунитета и некоторых других. Фагоциты – по Мечникову – захватывают и уничтожают попадающиеся в организм посторонние клеточки (например, бактерий), а также и поврежденные или погибающие свои собственные.

Размножившись на месте поглощенных клеточек, фагоциты (так называемые макрофаги) превращаются в волоконца и создают, таким образом, рубцовую ткань, сдавливающую своими петлями остатки благородных элементов и ведущую к развитию склерозов и циррозов.

Однако начинается весь этот процесс не со стимуляции (возбуждения) фагоцитов (как первоначально полагал Мечников), а с повреждения паренхиматозных элементов. Это повреждение вызывается различными ядовитыми веществами, и давно известны алкогольные циррозы печени и почек, сифилитические склерозы мозга и т. п. Мечников обратил особенное внимание на те яды, которые развиваются в кишечнике вследствие гнилостного разложения пищи в слепой кишке. Эти давно известные яды – фенол, индол, скатол – были признаны Мечниковым главными виновниками старческих изменений и преждевременной смерти, причем он основывался на зоологических наблюдениях. Он указывал, что так как слепая кишка служит для задержки испражнений во время бега, в чем не нуждаются летающие птицы, то она не имеется у последних, а только у млекопитающих. Вместе с тем птицы гораздо долговечнее млекопитающих, что доказывается живущими по сто лет и больше попугаями, воронами и соколами, тогда как даже слон живет горозда меньше. А страус, который не летает, а бегает и имеет слепую кишку, – недолговечен.

Чтобы прекратить пагубное самоотравление кишечника ядами, Мечников предложил воспользоваться известным антагонизмом между разложением углеводов, порождающим кислоты, и гниением белков, дающим щелочи и ядовитые вещества. Для этого нужно ввести в пищу простоквашу и другие молочные продукты, которые от действия молочнокислых бактерий способны вырабатывать молочную кислоту. В частности, Мечников рекомендовал особую молочнокислую бактерию Lactobacillus Bulgaricus, выделенную из болгарской простокваши – ягурта, ввиду того что болгары, потребляющие ягурт, отличаются особой долговечностью.

Стройная теория Мечникова нашла много сторонников, лактобациллин и мечниковская простокваша получили широчайшее распространение. Мечников не достиг особого долголетия, что могло быть объяснено запоздалым применением его средства. О других клинических или экспериментальных достижениях с болгарской палочкой я не знаю.

Установлено, однако, что выбор Мечниковым этой бактерии для заселения человеческого кишечника сделан неудачно. Она здесь не выживает. Но к этому же роду молочнокислых бактерий относится другой вид – Lactobacillus acidophilus, который, напротив, способен поселиться в кишечнике человека и животных. Поэтому теперь им пользуются для приготовления простокваши и особенно кислого, так называемого ацидофильного молока. Это молоко нашло себе широкое применение не только как здоровая и полезная пища для людей, но также и в животноводческой практике, где им пользуются (под именем ацидофилина) для предупреждения и лечения поносов у телят, свиней и других сельскохозяйственных животных.

Вообще молочнокислые бактерии играют очень полезную роль в предупреждении инфекций у человека.

Так, кишечник новорожденных, пока они питаются материнским молоком, заселен бактерией bifudus, которая обусловливает безгнилостность содержимого из кишечника и неизменно нормальный вид и состав их испражнений, сопровождающей здоровое состояние.

Во влагалище живет другой вид – Bact. doderleini и ему приписывается поддержание кислой реакции, задерживающей внедрение посторонних бактерий.

Когда Мечников был убежден, что старческая атрофия вызывается возбуждением фагоцитов, уничтожающих, как варвары Рим, благородные клеточки нашего тела, он стал искать средство для обуздания этой вредной деятельности. Тогда уже было известно, что животный организм может вырабатывать антитела не только против микробов, но также и против своих или посторонних животных клеточек. Такие антитела назывались цитолизинами и цитотоксинами соответственно бактериолизинам, гемолизинам, спермотоксинам, нефротоксинам и т. д.

Мечников стал по общему методу готовить лизин против фагоцитов, вводя белые кровяные шарики или клеточки селезенки или лимфатических желез одного животного в экономию другого. При всех этих опытах с лизинами было отмечено, что если большие дозы антисыворотки (заключающей цитолизины) вызывают разрушение или смерть соответственных клеточек (против Которых они приготовлены), то меньшие дозы, напротив, по известному правилу Арндт – Шульца, ведут к повышению жизнедеятельности этих самых клеточек. Но так как уничтожение фагоцитов пагубно для организма, а повышение их жизнедеятельности вызывает старческое одряхление, то использование цитолизинов оказалось с точки зрения Мечникова неприменимым. А затем мнение Мечникова о самостоятельности фагоцитов было опровергнуто и было установлено, что они пожирают только уже поврежденные или умершие клеточки. Поэтому вся работа с цитотоксинами была прекращена школой Мечникова.

Но она была вновь возрождена Богомольцем. Опираясь на всеми признанное значение ретикуло-эндотелиальной системы в борьбе с инфекцией, Богомолец стал пользоваться стимулирующим действием цитолизинов – в виде антиретикулиновой сыворотки – с лечебными целями. При этом он ввел более точный метод для определения силы этой сыворотки (реакция поглощения комплемента), что чрезвычайно важно для пользования ею на практике.

Употребляя эту сыворотку, он получил хорошие результаты при лечении скарлатины и ободряющие по отношению к злокачественным опухолям.

В настоящее время Богомолец рекомендует эту же сыворотку для укрепления организма с целью продления жизни.

Понятно, что результаты ее применения станут сказываться лишь много лет спустя.

Изучив различные виды и условия преждевременной, вызванной болезнями смерти, следует перейти к рассмотрению признаков и условий своевременной нормальной смерти, завершающей физиологическую старость.

Одно положение может считаться хорошо установленным и не вызывающим сомнений относительно долговечности: она наследственна. Наиболее шансов долго прожить имеют те, родители которых отличались долголетием. Характерный эпизод приводит Нагорный о сидевшем, у своей хижины и плакавшем столетнем старике. Он плакал потому, что был наказан отцом за то, что дерзко обошелся со своим дедом.

Наследственность сама по себе ничего не объясняет, так как оставляет открытым вопрос, какие именно качества, обусловливающие долголетие, передаются по наследству.

Кроме того, в большинстве случаев долголетние старики живут вместе со своими родителями и детьми, и общее их долголетие может зависеть от тождественных жизненных условий.

Более поучительно наблюдение над случаями выдающегося долголетия для выяснения условий его осуществления.

Во времена Мечникова болгары, как уже указано, славились большим числом стариков, достигших и превысивших столетний возраст. Но зависело ли это от простокваши?

В наше время очень много глубоких стариков встречается на Кавказе. Богомолец сообщает, что группа научных сотрудников, изучавших проблему долголетия, отправившись осенью 1937 г. в Сухуми, разыскала в течение 10 дней в окрестных селениях 12 человек в возрасте от 107 до 135 лет. «Все эти старцы оказались бодрыми людьми и гостеприимными хозяевами». Богомолец отмечает одну их особенность, которая повторялась во всех протоколах обследования, – это равномерное, согласованное приспособление всех функций организма к уменьшившимся с возрастом возможностям, но вместе с тем сохранение качественной стороны работы большинства физиологических систем.

Что имеют между собой общего прежние болгары и теперешние кавказцы?

В высокой степени замечательно, что столетних стариков находят не среди жителей больших городов, пользующихся всеми завоеваниями культурами, а в глухих не затронутых современной цивилизацией селениях. Много ли глубоких стариков среди английского духовенства или среди ученых, хотя и тот, и другой класс дают наиболее благоприятные– показатели общей смертности? За последние 60 лет был только один из членов Французской Академии Наук, который перевалил за 100 лет. Это был Шеврель.

С другой стороны, столь долговечные болгары быстро погибали от туберкулеза – болезни цивилизованных наций, когда выезжали из своей страны. То же наблюдалось и с жителями Кавказа, разобщенность которых между собой – из-за естественных преград – видна по большому числу имеющихся среди них наречий.

Отсюда возникает вопрос, не сокращают ли жизнь те болезни, которые присущи жителям культурных стран и которые еще не распространены среди обитателей глухих местностей? Эти болезни, к которым первые привыкли и с которыми сжились, уже не ведут их к скорой смерти, но оставляют роковые следы, постепенно сокращающие жизнь.

Вторые же не знают культурных болезней и долго живут, пока не встречают этих болезней, которые их быстро убивают.

Это предположение находит себе подтверждение в единственной в своем роде истории Фарерских островов, описанной выдающимся датским ученым Панумом и ставшей классической в учении о кори. Всем известна эта история.

На Фарерских островах в течение 65 лет с 1781 г. не было заболеваний корью, но в 1846 г. она была туда занесена и все население в числе 6000 человек переболело корью, за исключением 1782, которые 65 лет тому назад перенесли корь.

Фарерские острова благодаря своему исключительному географическому положению доступны были для сношения с внешней средой только короткое время года. Поэтому не только корь, но и скарлатина и грипп появлялись там чрезвычайно редко. Население отличалось долголетием, как видно уже по тому, что на 6000 жителей было 1782 человека старше 65 лет, т. е. 297 на 10 000. По вычислению Панума, средняя продолжительность жизни населения Фарерских островов равнялась 70—цифра, до которой до сих пор не дошли ни в одной стране.

Имеется еще и иное подтверждение проводимой мысли.

Население Австралии и Новой Зеландии отличается минимальной смертностью. Когда в европейских странах общая смертность колебалась около 20 на 1000 в год, на указанных островах она была 12, 15 на 1000.

Имеются данные относительно Квинсленда за 1935 г. Общая смертность была 9,4 на 1000.

Болезни сердца и кровеносной системы унесли 27 на 10 000, т. е. 10,5 %.

Болезни органов дыхания – 8,0 %. Паразитарные и инфекции – 7,4 %, из них туберкулез – 2,8 %, грипп – 2,0 %, насильственная и случайная смерть дала 8,0 на 10 000.

Статистика Новой Зеландии за 1939 г.

Рождаемость – 18,73 на 10 000.

Смертность новорожденных – 3,14 на 1000 родов.

Смертность рожениц без септических абортов – 2,95.

Смертность на первые месяцы жизни – 21,8.

Общая смертность в 1933 г. была меньше 10 на 1000.

Такое исключительно благоприятное демографическое состояние Австралии и Новой Зеландии объясняется островным положением и карантинной системой, которые предохраняют население от многих болезней, присущих Европе.

Таким образом, представляется достаточно вероятной мысль, что препятствием для нормальной смерти и физиологической старости являются те следы, которые оставляются в организме перенесенными, хотя и излеченными болезнями. Для целого ряда заразных болезней – кори, тифов, дифтерии, скарлатины, ревматизма и др. – найдено, что после них могут оставаться патологические изменения тканей. Так, известно, что в течение 3 лет после брюшного тифа смертность вдвое выше нормальной. Но, кроме этих совершенно определенных и точно регистрируемых последствий, не играют ли не менее важную роль в сокращении человеческой жизни другие недомогания, менее заметные, хотя и более частые, как, например, ангина, насморк, грипп, диспепсия и тому подобные?

Незначительные изменения, накопляясь за долгие годы и встречая пониженную жизненность тканей, могут привести к серьезным поражениям.

Особенное внимание следует обратить на туберкулез. Выше уже было указано на его постоянное присутствие в культурных странах, особенно в их центрах, и отсутствие в иных. Известно, как быстро гибнет от туберкулеза впервые приходящее в соприкосновение с современной культурой население. Культурные же люди менее восприимчивы к туберкулезу, потому что уже заражены им еще в детстве (более устойчивом) и несут его в скрытом состоянии.

Но можно ли считать этот скрытый туберкулез безвредным?

Даже убитые туберкулезные бактерии ядовиты и (как я нашел), скрывают у экспериментальных животных хроническое заболевание, ведущее к перерождению тканей, кахексии, исхуданию и смерти. Возможно, что и скрытый туберкулез людей, почти никогда не исчезающий, способен вызывать, кроме иных, также и те поражения сердечной мышцы, которые обусловливают тяжелые страдания стариков. Что туберкулезная аллергия, которая наравне с туберкулезным иммунитетом присуща взрослому населению культурных стран, знаменует известное повреждение клеточек и тканей, можно считать установленным. Действительно, та тройная реакция (местная, общая и очаговая), которая вызывается у этих взрослых людей туберкулином, может произойти (как я впервые нашел) и от разных неспецифических веществ, и от других воздействий, как, например, от мышечных усилий. Она, следовательно, зависит не от ядовитости туберкулина (который, напротив, безвреден для здоровых людей и животных), а от ранимости тканей субъектов, несущих в себе живых или даже убитых туберкулезных бактерий и отравляемых продуктами этих бактерий.

В меньшей степени, но также не могут не быть вредными и другие, вызванные перенесением болезней аллергии – бруцеллезная, брюшнотифозная и т. п.

Люди приобретают на своем жизненном пути – естественно и искусственно – иммунитет по отношению к большому числу различных инфекций. Этот иммунитет обыкновенно сопровождается аллергией к соответственным возбудителям (сенсибилизацией к ним или к их продуктам). Такая сенсибилизация, повышенная чувствительность или, иначе говоря, понижение порога раздражимости к указанным продуктам является существенным условием активного иммунитета. Но это наличие повышенной чувствительности или аллергии служит источником появления более или менее тяжелых поражений. Так, например, продолжительная иммунизация, какая необходима для приготовления лечебных сывороток, ведет к возникновению роковых перерождений внутренних органов вплоть до разрыва селезенки от амилоидной дегенерации.

Думается поэтому, что все разнообразные и бесчисленные расстройства здоровья, хотя и легкие, которые претерпевают в течение своей жизни человек, не проходят бесследно, а способны в конце концов привести к серьезным уклонениям от нормы в состоянии клеточек и тканей.