Текст книги "Чистильщики"

Глава 6

– Мы должны составить два списка – его друзей и его врагов.

Штурмин расчертил пополам лежавший перед ним листок.

– Мне также необходим полный расклад всей его деятельности – дочерние предприятия, «крыши», магазинчики, смежники, офисы. Все адреса, где он хоть когда-то наследил. Списки телефонов, номера машин – само собой.

– Сергей Иванович, – поднял оперативника начальник управления, в кабинете которого проходило совещание.

– Есть, – понял тот задачу, но вздоха не сдержал.

Ненароком получилось демонстративно громко, и опер, поминутно отбрасывая спадающие на глаза волосы, поспешно пролистал еженедельник, где под многочисленными черточками шли прежние задачи. Но что вздыхать, коли розыск объявляли сами.

– И теперь по традиционным пунктам, – продолжил Штурмин, к разочарованию настороженного оперативника, закрывшего было блокнот и успокоившего прическу.

– Готов, – безропотно отозвался тот на молчаливый взгляд генерала.

– Первое: выставить сторожевой листок в адресное бюро, вдруг есть приватизированное жилье и другая прописка. Мать живет все там же, в Янтарном?

– Да, – повел диалог Сергей Иванович, начинавший дело по исчезнувшим лотерейным деньгам.

– Надо получить санкцию судьи на наложение ареста на почтово-телеграфную корреспонденцию, ведение переговоров и, на всякий случай, на проникновение в жилище: «Разрешаю проведение оперативно-розыскных действий, связанных с ограничением права на тайну телефонных и иных переговоров…» – короче, судья знает. Может, придется кое-что негласно установить и послушать.

– Есть.

– Следующее: вытащить распечатку с междугородной телефонной станции: куда и когда звонили с телефонов Богдановича. Третье: взять под контроль все вновь регистрируемые фирмы и фирмы ликвидирующиеся. И смотреть не по одной фамилии Стайера, а отследить фамилии главного бухгалтера и заместителей. Четвертое: запросить медучреждения города – не было ли случайно обращений Богдановича к ним.

– Займемся.

– Пятое. Пятое… Да, запросить ОВИР – был ли запрос у Богдановича на загранпаспорта. Номера, серии и тому подобное. Позвонить пограничникам, «проколоть» его заграничные вояжи.

Сергей Иванович перестал отвлекаться на доклады и теперь просто держал наготове ручку. Штурмин, закончив свой традиционный список, добавил вопросы и от Димы Ярцева:

– Если останется время, ко всему добавьте торгово-банковские интересы с Польшей и Балтией, а также торговлю автомобилями.

– Аналитики, – пожалев наконец опера и словно угадав, чьи вопросы прозвучали, распорядился генерал.

Убедившись, что интерес розыскника исчерпан, встал:

– Пока все. Начинаем ходить ногами, и с того места, откуда Богданович ушел. Спасибо.

В кабинет, словно дождавшись этих слов, заглянула секретарша. Извинилась кивком головы, показала начальнику от двери листок:

– Факс из Москвы. По этому поводу.

Генерал, разминаясь, сам прошел к помощнице, пробежал глазами сообщение. Протянул листок Штурмину. Тот читал его дольше и внимательнее, потом сообщил для всех:

– Проверка корешков билетов показала, что пассажир с фамилией Богданович два дня назад выехал в Калининград поездом. Значит, ищем здесь.

– Доехал ли? – бросил тень сомнения генерал. Взял у Штурмина факс, на котором отчетливо просматривалась копия билета. – Сергей Иванович, – снова поднял оперативника. – Пошлите человека на станцию, разыщите проводников второго вагона, пусть попробуют вспомнить пассажира с седьмого места.

– Есть.

По лицу главного опера Калининграда читалось печатными буквами, что он и так уже загружен под завязку, но генерал успокоил:

– Если он не выбрался раньше, то из нашего анклава ему будет трудновато ускользнуть незамеченным.

– Но на поезде все же смог ехать, хотя объявлен в федеральный розыск, – возразил Штурмин, словно это от калининградского налогового генерала зависел контроль на железнодорожном транспорте Москвы.

– Вопрос не ко мне, – спокойно отреагировал начальник. Но тоном московского гостя остался недоволен. Одно дело – загружать заданиями, но эмоции… Закрыл рабочую тетрадь, показывая, что совещание заканчивается, а на управлении лежат и другие, не менее важные задачи. – Сергей Иванович, прошу оказывать майору Штурмину всяческое содействие. Где не будет хватать вашей власти, сообщайте мне. Общие вопросы есть? Все свободны.

А что он хотел, майор Штурмин, от калининградцев? Что город встанет на уши ради него? Здесь в самом деле своих проблем по горло, и бросать все силы, тратить время на поиск хоть и богатого, но одного человека… Итоги года подводятся по другим показателям, где на первой строчке – цифра доначисленных денег в бюджет. Живых. Быстрых. Пусть даже и выколоченных под давлением и угрозами. Это ему, розыскнику Штурмину, из всех государственных и милицейских искусств главное – неотвратимость наказания. Розыск преступника. Препровождение его пред очи судьи и прокурора.

К концу дня Сергей Иванович, несмотря на утренние вздохи, успел прокрутиться почти по всем позициям. Придерживая спадающие волосы, поверх стопок изучаемых Штурминым документов разложил свои наработки:

– Загранпаспорт имеется, получен год назад. Вылетал один раз в Австралию, совсем недавно. Телефоны молчат, сейчас пытаемся взять в перехват номер его сотового. Магазины перепроданы накануне бегства, на счетах в банке – ноль. Так что здесь все подчищено.

Оперативник выждал немного, давая Олегу погрустнеть. И только после этого сообщил единственно обнадеживающее:

– Что может еще держать Стайера здесь – это строительная площадка, то бишь карьер. Но, как удалось выяснить в регистрационной палате, он срочным образом готовится к перепродаже, и документы уже на стадии переоформления на других лип. Уступка в цене идет значительная, и поэтому не исключено, что в момент подписания контракта Богдановичу будет вручаться и взятка. Кроме того, требуется две-три подписи на документах самого президента фирмы. Так что цеплять, пока не поздно, можем где-то здесь.

– Та-ак, – почувствовал тик под глазом Штурмин. Помассировал щеку. Слишком сильно нажал на ранку, оставшуюся после вырванного зуба, но перетерпел резь без стонов.

– Ни в коем случае нельзя показать, что карьером интересуемся именно мы, налоговая полиция, – скорее себе, чем оперативнику, напомнил Олег. – После нашей щекотки в Москве он к себе на нюх не подпустит… Мне надо посмотреть карьер.

– Здесь могут возникнуть сложности: карьер находится на территории воинской части.

– Не понял. Армии больше заниматься нечем?

– Да нет, часть расформировали. И, я подозреваю, как раз ради янтарных разработок. А вот забор, КПП и пропускная система остались. Через минуту после вашего появления на территории Богдановичу доложат о визите.

Поняв, что до Штурмина механизм и смысл исчезновения воинской части так и не доходит, оперативник вернулся к предыстории:

– Про миролюбивость, проснувшуюся вдруг у всех политиков, ты, конечно, в курсе.

– Немного.

– Поэтому расформировать часть, сократить военное училище, даже ликвидировать военный округ нынче при небольшом усилии может практически любой бизнесмен, имеющий деньжата на карманные расходы.

– Погоди, давай присядем. Я не касался этих проблем, но – почему?

– Во-первых, военные занимают очень большие площади под полигоны. А дачи ведь строить где‑то надо? Надо. Далее: у военных зачастую прекрасные казармы, бункера, коммуникации, связь – почему бы какой-нибудь фирме не сесть на все это готовое?

– Каким образом?

Сергей Иванович подтянул пепельницу, убранную Олегом от соблазна подальше. Закурил, протянул сигареты Олегу. Тот отказался, одновременно отогнав рукой первое, самое притягательное кольцо дыма.

– Главное – подготовить душещипательное обоснование, – словно о покупке кильки в томатном соусе, а не о ликвидации воинской части, продолжил оперативник. – Например: «В связи с отсутствием явной внешней угрозы, заботясь об экологии и благосостоянии населения края, учитывая общую тенденцию на сокращение Вооруженных Сил, изыскивая возможность помочь уволенным в запас офицерам в приобретении жилья…» Потом в долю, пусть ноготком, незаметно, но втягивается местное начальство. И теперь уже оно стучит кулаком по столу и рвет рубаху на груди, доказывая то, о чем вчера еще понятия не имело. Вы в Москве, в свою очередь, или хлопаете ушами и всему верите, или вам наплевать на все, происходящее в провинции. А тут…

Не докурив, воткнул сигарету красной мордой в серый камень – все же расстроился сам.

– Это… правда? Нет, я, конечно, понимаю, что нынче в России все возможно, но так…

Штурмин тоже встал, посмотрел на гору бумаг, в которых он целый день выискивал не то что рубли – копейки, украденные у людей и государства Богдановичем. Ради чего копался? Рядом, на вполне законных основаниях, ворочаются Богдановичи в кубе…

Кажется, Олег слишком откровенно опустил руки, потому что даже оперативник, уже привыкший к местным заморочкам, кашлянул: дальше работать будем?

– Ладно, воспринял, – без прежнего энтузиазма, отозвался майор. – А как воинская часть оказались на янтарном пласте?

– Она всегда там располагалась. Скорее всего, Богданович каким-то образом сумел достать геологоразведочные карты и определил самое мощное и близкое к поверхности залегание янтаря. В силу принадлежности к армии – неразработанное. Раньше, когда к вопросам безопасности страны относились с уважением и нужным вниманием, аферисты в сторону военных и смотреть не могли, прокол там им обеспечивался стопроцентный. Ныне же… Ныне имеем то, что имеем: часть сокращена, вместо строительства жилья – нелегальные разработки янтаря. Потом деньги и вместе с ними сам Богданович сделали всем нам, доверчивым, ручкой, и вот ты – здесь, я – перед тобой, а офицеры – в… сам знаешь где.

– Найду! Перерою все и вся, просвечу каждого человека, но заверну Богдановичу ласты назад.

– И это будет правильно, – менее эмоционально, потому что, наверное, слабо верил в успех, но тем не менее поддержал розыскника Сергей Иванович. – Ужин, насколько я осведомлен, накрыт в «Неринге». Череда ждет твоей команды: все равно он едет туда за женой, подбросит. На сегодня работать, я думаю, хватит.

– А кто у него там жена? Случаем, не Катя? – Олег стал судорожно вспоминать, не ляпнул ли он чего-нибудь про стоматолога.

– Татьяна Сергеевна.

– Татьяна Сергеевна? Хозяйка санатория? Так он ее… Собственно, а почему бы и нет? – вслух подумал Штурмин сразу и о своеобразных семейных отношениях новых знакомых, и о конце рабочего дня, и об ужине в номере под шум балтийской волны. – Добро, на сегодня все дела – под подушку. Еду домой. Но завтра в девять – я здесь. Что-нибудь придумаем.

– Только переведи, пожалуйста, время на час назад, чтобы быть до конца точным, – усмотрел оперативник разное расположение стрелок на циферблатах.

– По-европейски, что ль, живете? Москва вам не указ? – пробубнил Олег, но часы с руки стащил. – Где там Череда, повторивший стратегическую ошибку Гитлера?

Глава 7

На следующий день к бывшей воинской части подъехал «уазик». Из него вылезли два офицера, решительно направились к проходной. Вышедшему навстречу охраннику сообщили:

– Нам к начальнику участка.

– Сегодня никого из начальства нет, одни рабочие, – осторожно, но попытался остановить гостей охранник.

– Значит, вызывайте. – Не задерживаясь на проходной, офицеры прошли через вертушку на территорию. А когда, все так же робко, парень попытался засомневаться в полномочиях прибывших, пригрозили: – Вам известно, что с прокуратурой не шутят?

– Ой, подождите, пока я доложу, иначе меня тут же уволят, – умоляюще попросил охранник. Угораздило же попасть на дежурство в этот час!

Дождавшись согласительного кивка, бросился на КПП к телефону. От волнения долго не мог набрать нужный номер, сверял его по бумажке на каждой цифре. Наконец замер, доложил о посетителях. Довольно перевел дух.

Довольны остались первыми минутами работы и офицеры. Дело оставалось за «отэпэушниками» – ребятами из оперативно-технического и поискового центра налоговой полиции. Успели ли «слухачи» зафиксировать звонок с проходной?

Вокруг котлована, пряча объект Богдановича, непроходимой стеной вознеслась облепиха, в качестве откупной выставив вместе с колючками обильнейшие гроздья желтых ягод. Заросли дикой облепихи – первый и неистребимый спутник янтаря. Точнее, голубого песка, покрывающего янтарный пласт. Стоит тронуть, освободить его из-под верхнего слоя глины или чернозема, как на развале мгновенно, из ничего, начинает плестись облепиховая заросль. Похоже, что, как и янтарь, семена этого дерева лежали замурованными в песке тысячи лет, ожидая света и воздуха…

Конечно же, на «стрелку» приехал не Богданович. Дружелюбно и заранее готовый уладить все проблемы, от проходной шел полный лысеющий пожилой мужчина. Первым протянул и руку:

– Проблемы? Чем помочь?

– Военная прокуратура округа, – представился майор и, напомнив толстяку Остапа Бендера, на какое-то мгновение показал непонятный документ. Поведение людей при виде бумажки, как выяснилось, тоже ничуть не изменилось со времен нэпа: прибывшее руководство постеснялось потребовать ее для изучения. – Вы – начальник?

– Нет, я вице-президент строительной фирмы, Григорий Григорьевич. Президент в командировке в Москве.

– А когда ожидается назад?

– Трудно сказать. Решает дела. В правительстве, – на всякий случай добавил вице-президент.

Высокий уровень общения военных не смутил, и толстячок, не поимев на этом дивидендов, плавно опустил планку на самый низ:

– Может, я чем смогу помочь? Вроде у нас все в порядке, проблем с прокуратурой, тьфу-тьфу-тьфу, не возникало.

– Да речь-то не о вас, – сразу успокоил майор, и Григорий Григорьевич откровенно перевел дух, перестал суетиться. – На этом месте стояла воинская часть, так? – начал издалека майор. – А военной прокуратурой округа возбуждается уголовное дело по факту хищения офицерами цветных металлов.

– О, прибалты любят цветной металл. Особенно в Эстонии. Они даже, где-то было написано, не имея его запасов, вышли на второе место в мире по экспорту, – охотно поддержал толстяк далекую от собственных проблем тему. – Так что можно предположить, сколько всего продавалось и тащилось здесь.

– А у нас есть сведения, что аппаратуру, с которой снимался металл, закапывали тут же, на территории части, – тянул своего кота за хвост майор.

Все трое огляделись вокруг. О прежних хозяевах территории напоминали несколько сохранившихся построек с выцветшими армейскими лозунгами на стенах. К ним и к металлическим полукруглым ангарам, наверняка используемым фирмой под склады, уже подступала желто-зеленая стена облепихи, обрекая в скором времени и их на бесславное исчезновение.

– Планируем здесь строить жилье для вас, офицеров, – с гордостью поведал вице-президент. – Подрастащим завалы, проверим грунтовые воды…

– Строительную технологию пусть проверяют другие – те, кому положено, – снова успокоил майор. – Нам необходимо выяснить, где, сколько и какая закапывалась техника и аппаратура.

Толстячок не сдался и продолжил с того, на чем прервали:

– Но, знаете ли, дело в том, что мы сейчас перерегистрируемся, точнее, передаем эту площадку другой строительной организации. Документы на подходе, и если…

– О-о, сделку придется временно приостановить. – Капитан посмотрел на старшего, майор со вздохом развел руками: да, новые хозяева – это плохо. Это просто недопустимо. И тут ничего не поделаешь, закон. А капитан ковырял ранку дальше: – Вы поймите, что от результатов нашей работы зависит срок, который получат подсудимые. А мы снимем показания, проведем некоторые эксперименты – не думаю, что это займет много времени.

– Да-да, конечно. Но мне нужно обо всем этом доложить президенту, – ненароком проговорился толстяк, косвенно дав понять, что Богданович все-таки где-то рядом, в зоне досягаемости телефона.

Гости не подали вида, что заметили оплошность. Наоборот, попросили замершего от собственной бестолковости Григория Григорьевича:

– С вашего позволения, мы приступим к опросу рабочих прямо сейчас, чтобы не тащить всех в прокуратуру.

– Н…н… хорошо, – сделался-таки соучастником в расследовании мнимой аферы вице-президент. Чего, собственно, и добивались на первых порах офицеры: отныне, оправдываясь перед Богдановичем за свою неспособность выпроводить гостей с участка, заместитель встанет на позиции прокуратуры и вынужден будет подчеркивать необходимость и неизбежность следственных мероприятий. – А я тоже сделаю кой-какие звонки, работа ведь не стоит на месте. Меня можно будет найти на проходной.

Никаких приборов, а тем более техники ни экскаваторщики, ни промывщики на драге, как раз спускавшиеся на дно котлована, естественно, не откапывали. Нет, ерунды всякой, за годы стояния зарытой военными, оказалось предостаточно, но все больше банки, бытовой мусор, колеса, траки и тому подобное, никак не относящееся к цветным металлам. И вице-президент у КПП встретил их еще более убежденный, что ничего подобного на их площадке не обнаруживалось, а потому вопрос желательно закрыть как можно быстрее.

– Президента еще нет, – торопливо, слишком поспешно, чтобы это могло быть правдой, сообщил он. – Но перебирая сейчас в памяти рабочие дни, а я, поверьте, кручусь здесь круглосуточно, – не видел ничего.

– Будем искать, – не оставил надежды на скорое избавление от себя капитан.

– Ой, только время убьете. Лучше его потратить с большей пользой… – многозначительно посмотрел Григорий Григорьевич и замолк, ожидая ответной реакции.

– Какая уж тут польза при такой службе, – мгновенно проглотил подброшенный крючок майор. Мигнул спутнику: оставь нас одних, без свидетелей. – Разборки с уголовщиной – они не для удовольствия, а исключительно зарплаты для.

– Это конечно… – в то же время никак не решался напрямую завести разговор о «подмазке» Григорий Григорьевич. – Это мы, наверное, можем при замоте выехать на природу, пожарить шашлычок, опять же чтоб девочки рядом… Кстати, мы это как раз и намечаем. Так что, если у вас есть время в ближайшие выходные…

– До выходных еще дожить надо, – не стал ни рвать леску, ни отпускать ее Штурмин. Но по сторонам огляделся: не слышит ли кто?

– А скажите, где и как мне вас найти, если что? – выдал толстячок и вторую подсказку, наверняка полученную им по телефону.

– В прокуратуре гарнизона. Пятый кабинет, майор Веселов, – переключил все будущие связи на себя Олег. – Надеюсь, скоро увидимся. По всем вопросам. До свидания.

А когда отъехали от КПП, сосредоточенно, боясь упустить мелочи, Штурмин принялся перечислять:

– На пятый кабинет – табличку с фамилией Веселов. Внесите меня в графики дежурств, в списки приемных дней и ответственных за противопожарное состояние. Предупредить старушек на вахте… Что еще?

– Усадить к вам очередь на прием. У нас у каждого сидят, – быстро сориентировался в создаваемой легенде капитан.

– Это существенно, это принимается. И секретарша, секретарша чтобы приносила от начальника на подпись или ознакомление какие-нибудь документы.

– Все сделаем и подчистим. Особенно насчет секретарши. Но неужели клюнет?

– Трудно сказать. Парень-то не лох.

– Да я не про Стайера, а про секретаршу. У нее, кстати, для каждого новенького вздох: «Муж в командировку уехал…», – капитан подмигнул.

– То, что захотят проверить в прокуратуре, – стопудово, – не стал даже вдаваться в дискуссию о сексуальной озабоченности секретарши из прокуратуры Олег. В Москве своих хватает. – И вот если пригласят на пикник… На пикник может заявиться и сам Богданович. По крайней мере, не исключено.

– Было бы неплохо. Ваши подстрахуют?

– Здесь без проблем. А Богдановича надо еще раз придавить, припугнуть насчет затяжки дела… Слушай, Вадим, а мы можем организовать парочку якобы арестованных офицеров? Соответственно, под конвоем и в «браслетиках». Поводим их по территории, заодно заглянем в ангары. Уже не из любопытства, а на полном основании.

– Целая операция.

– Деньги большие в бегах, нельзя упускать. А дело, поговаривают, на контроле у правительства. Уйдет фраер из области – на просторах России или за границей доставать будет в десятки раз сложнее, – О собственной злости на Стайера Штурмин, конечно, промолчал.

– Это я понимаю. Ладно, сделаем тебе двух капитанов под конвоем. Или лучше полковников?

– Давай капитана и майора.

– Уговорил. Кстати, пивком балуешься? Прекрасно. Тогда должен знать, что ныне существует «Балтика-2» и «Балтика-3». Но тут наши мужики ухитрились сотворить еще не существующую «Балтику-5». Хочешь рецепт?

– Неужели бесплатно?

– Замордованным жизнью москвичам – скидка. Тем более что задачка – для первого класса: надо смешать в один бокал второй и третий номера. Смешаем? За начало операции. Извини, я без подходов, не как Григорий Григорьевич.

– Замордованный москвич соглашается: заворачиваем.

На следующий после «следственного эксперимента» день, как и предполагал Штурмин, лысая круглая вице-голова почтительно втянулась в его кабинет. И секретарша, хотя и завздыхалась вся перед этим Олегу по поводу бесчисленных командировок мужа, про основное не забыла: тут же притащила стопку бумаг с внушительной надписью на папке «К докладу».

– Товарищ майор, с вашего позволения, – попросился войти полностью Григорий Григорьевич.

– О, кто к нам в гости! Кофе? Светочка, два кофе, – попросил Олег секретаршу, не став дожидаться согласия посетителя: кто берет инициативу на себя, тот и хозяин положения. И ради этого сам прошел навстречу, буквально втаскивая всего вице внутрь. – Что, Григорий Григорьевич, не приходилось раньше бывать в подобных заведениях? И не надо, потому как отсюда люди выходят или с облегченной совестью, или в наручниках. А нам это надо?

Обычно здесь в монологах следует мгновенное отрицание, но Олег словно забыл про правила игры в приличной компании. Смолчал и, извинившись, занялся быстрым просмотром принесенных документов.

Зато достиг желаемого.

– Ну вот, сразу пугаете. А я, можно сказать, к вам дружески, – осторожненько улыбнулся Григорий Григорьевич, прекрасно осознавая, что вот наручники-то лично ему надеть могут здесь в любой момент. – А… лично ваши планы на выходные?

Вернулась Света. Кокетливо играя фигуркой, пронесла на подносе две миниатюрные чашечки с нимбами пара. Улыбнулась, элегантно поклонилась и ушла, сумев ни на миг не повернуться к начальнику и посетителю спиной. Дурак муж, что меняет ее на командировки. Девочка прелесть, таких надо с руками и ногами забирать в полицию – дразнить бизнесменов. И не подобных Григорию Григорьевичу – эти вечно ходят в заместителях. Пар из свистка выпускают другие.

– На выходные? – потянул волынку Олег. Даже перелистал листочки перекидного календаря, давая гостю попотеть и поволноваться. – А что, есть какие-то предложения?

– Ничего особенного: мы просто выезжаем на Куршскую косу, – как бы мимоходом, больше занимаясь обжигающим кофе, сообщил основное посетитель. В самом деле, не на экскурсию же он пришел в прокуратуру. – Ехал мимо, подумал: а почему бы не предложить и вам присоединиться? Как‑никак, теперь одним делом занимаемся.

– Но вы ведь понимаете, что это никоим образом не повлияет на расследование, – продолжал «лепить» Штурмин образ не забывающего себя, но осторожничающего офицера. – К тому же, хоть ваша фирма к делу о цветных металлах никакого отношения не имеет, лишние разговоры для меня…

– Нет-нет, – успокоил не менее осторожный бизнесмен. – Круг собирается достаточно узкий: мы ведь отдохнуть выезжаем, а не гульбище устраивать. А из своих сослуживцев кого посчитаете нужным пригласить, того и возьмите.

– Да нет, если поеду, то один. Я – одинокий волк, гуляющий сам по себе. Что с меня?

– Ну вы скажете… – даже привстал повеселевший Григорий Григорьевич. Стоя, допил кофе. – Значит, мы вас учитываем?

– Если ничего сверхъестественного не произойдет…

– Тогда до свидания. Я могу утречком подъехать за вами прямо сюда.