Текст книги "Шлак"

От нас отстали, позволив окончательно упиться. Помню, как о чем-то спорили. Я жаловался, что денег маловато. Даже с пенсией не хватало, чтобы жить, не отказывая себе ни в чем. Дорого стоила зарядка накопителей сверх лимита. Дорого стоил портал на Землю – опять лимита маловато. Алекс мечтал купить яхту, но деньги вечно куда-то улетучивались. Димитар божился, что познакомит меня с одной классной телкой – только, чур, спать в разных углах. Я обещал запомнить. Нужно было записывать, но я ведь и так все вспомню завтра. Свалили по домам под утро, когда кроме нас никого не оставалось. Бармен кемарил за стойкой, приглядывая за нами, – был одарен чаевыми, и мы разошлись по домам, до следующего года.

Мучительное состояние похмелья намного хуже, чем от настоящей водки. Состояние, из которого так легко выйти, у меня даже слово заготовлено – трезветь. Достаточно его произнести дважды, и я буду трезв как стеклышко. Не-ет, я так быстро не сдамся. Почти половину дня я страдаю от похмелья. Страдаю не потому, что мазохист, и не потому, что собираюсь пить дальше. Я боюсь. Боюсь, что накатит тоска и мне будет еще хуже, чем сейчас. Конечно, с каждой минутой мой страх отодвигается все дальше и дальше. К черту терзания – трезветь, трезветь. Заданная команда произнесена, и я идеально себя чувствую через пять секунд. Стоило полдня мучиться? А хрен его знает, что вообще стоит делать, как дальше жить.

Что вчера было? Хоть я и трезв, сознание напрягать приходится. В плане запоминания событий магическая водка сродни натуральной. Не знаю, как они этого добились, но результат налицо. Помню, что спать с подругой нужно на разных кроватях подальше друг от друга – смешно, но надо. Что еще было? Так, вроде с деньгами у нас у всех проблемы. Инвалид он и в магическом мире инвалид. Наркоманы! Блин, как я опознал наркоманов? Вроде про ауру лопотал, но я ничего подобного не помню. Точнее помню, что говорил, но как я эту ауру заметил и наркомана опознал? В этом месте в памяти явный пробел. Помню, что мне показалось какое-то облако вокруг человека или туман, чего по пьяни не бывает. Вроде я наркоту в рукаве засек, только как? Надо же так нажраться. Интересно, сколько денег осталось? Твою за ногу, еще месяц жить, а у меня на счету кот наплакал. Да. Не зря мы на жизнь вчера жаловались. Думаю, у приятелей та же ситуация, может, у Алекса получше. Придется посидеть на жесткой экономии до конца месяца. Брать в долг на базе я не хотел. Ничего, подруги нет, развлечений здесь тоже нет, продержусь в режиме экономии. Доступ в сеть придется урезать, межмировой трафик деньги неслабо кушает. Сидеть мне тут теперь безвылазно до зарплаты почти месяц.

За размышлениями о финансах и вчерашней встрече ветеранов я даже не вспоминал про Марию. Конечно, воспоминания и размышления накатят, но это потом. Пока мне удается себя контролировать и не сильно падать духом. Трудно было в первый раз, второй, наверное, еще хуже, а теперь как-то не страшно – привык, наверное. Больше всего меня беспокоило пятно на автомате Людвига. Что это за гадость, почему только я ее вижу и каков будет итог этих видений? Размышления крутились в голове до самого вечера, пока в голову не пришла интересная мысль. Я вчера заметил слайсеров, когда был без компьютера. Стоит проверить мое предположение.

Да, теперь спокойной жизни мне не видать. Причиной вечной тревоги буду я сам. Я видел очертания магии. Иначе я никак не мог это охарактеризовать. Все предметы с магическим зарядом были покрыты дымкой. Ауру свою я не видел, как ни старался – наверное, трезвый, поэтому. Зато магическую энергию мог видеть и вроде замечать различия в структуре. Точно не уверен, нужна тренировка. Блин, тренироваться теперь буду постоянно. После подключения обратно компьютера, новое зрение никуда не пропало. Получается мне просто нужен был толчок, чтобы узнать, что я могу. Да, я вижу очертания магии. Примерно как человек, который вдруг стал видеть инфракрасное излучение. Что интересно, я вижу магию неправильно. Я знаю, как устроены заклинания, знаю их структуру, даже создавать могу, но тут ничего похожего. Я не вижу структуры, зато каким-то образом понимаю назначение заклинания. Не очень точно, но приблизительную прикидку могу сделать. Пугает то, что я не понимаю, как я могу определить назначение. Способность бестолковая, появилась вчера, когда напился. А пятно на автомате? Нет, оно другого типа, мне непонятного. Через пару дней нужно напиться повторно, может, мне повезет и появятся еще способности? Напиваться не хотелось, но к этой идее стоит вернуться позднее, когда действие стеклышка закончится. Стеклышком русские называли заклинание трезвости, ну это так для информации. У меня же информации выше крыши, аж голова кругом идет. На сегодня, пожалуй, достаточно, укладываюсь спать.

Новый день начался просто замечательно. Пошляться по территории, чтобы приглядеться к магии, убедиться, что изменений не произошло. Я видел магию в предметах, видел ее сути и ничего более. Ауры людей я не различал. Местами мне казалось, что я что-то вижу, но нет. Ауры мне доступны только по пьяни. Во всяком случае, мне было интересно пользоваться новыми способностями. Конечно, они бестолковые, зато увлекательно. Уход Марии на этом фоне отодвинулся на задний план, что было к лучшему. Говорить о своих возможностях я никому не собирался. Еще в самом начале Дед мне посоветовал в случае чего помалкивать. Собственно, следуя его советам, я про последнее задание следаку правды не говорил. Больше странностей – больше вопросов. Вопросы появились к вечеру и не у меня, а ко мне.

– Товарищ капитан запаса, – обращается ко мне посыльный, когда я вечером иду на дежурство. График у нас сложный то утром, то вечером, иногда сутки. Оправдывает выражение «чтобы враг не догадался».

– Вас срочно в штаб вызывают.

– У меня дежурство.

– Мне приказано сопроводить вас в штаб.

Вот даже как – приказано сопроводить. Что-то не нравятся мне такие приказы. Неужели за вчерашний загул втык получу? Может, этих слайсеров поймали? Думать можно что угодно, но идти придется.

– Капитан запаса Виктор Селезнев по вашему приказанию прибыл, – докладываю Санычу, как положено. Полковник – нормальный мужик. По просьбе Деда взял меня к себе. У меня с ним терок никогда не было, даже выпивали пару раз. Сегодня взгляд полковника подозрительно угрюмый. Моя пятая точка чует керосин.

– Садись, – это мне, взмах руки посыльному, мол, свободен.

– У меня дежурство.

– Нет больше у тебя дежурства, – огорашивает меня полковник, заставляя напрячься. – И не факт, что будет.

Мысли пытаются найти логическое объяснение, и на ум приходит только одно – вчерашние слайсеры дети богачей. Вот тогда мне хана. Пьяное нападение на невиновного гражданина, клевета – плохо мне придется, одним словом. Готовлюсь к неприятностям, ожидая обвинения.

– Сам ничего сказать не хочешь в свое оправдание? – дает мне шанс Саныч.

– Ну, выпили вчера, с кем не бывает, – пытаюсь пробудить понимание у полковника. Соотечественник, понять должен.

– Дурака мне не лепи, – хлопает Саныч по столу ладонью. – Выпил он, умник. И на дежурство позавчера пьяный заступал?

– Так я после дежурства, – пытаюсь оправдаться, не понимая, куда он клонит.

– После дежурства о своих приключениях будешь подруге своей дома задвигать.

Саныч явно зол на меня, но я не могу понять за что. При чем тут дежурство, что вообще происходит?

– Саныч, ты можешь прямо сказать, что произошло?

– Дело на тебя заведено, за попытку убийства.

– Какого убийства, нос я ему сломал и все. Он порталом свалить успел.

– Там не только нос, хорошо щит сработал. А обломки в легком, оторванные пальцы. Знаешь, сколько времени конечности отращивают?

– Какие пальцы? Это уже после меня, – офигели, всех собак на меня навешивать. Полковник замечает мое возмущение.

– И не возмущайся мне здесь. С меня теперь три шкуры снимут и тебя с работы попрут.

– С работы за что?

– Чтобы не умничал. Кто тебя за язык тянул бойцу угрожать? Спокойно на месте не сидится?

– Он, что – боец?

– Нет, балерина. Олсен злой как черт, ему теперь замену искать. Толковых ребят поди разыщи.

– Олсен? Он здесь при чем? – и тут до меня доходит. – Людвиг? Что-то случилось с Людвигом?

– А ты на кого подумал?

– Да так, вчера по пьяни сцепился с одним.

– Другие твои кореша мне не интересны. Ты про Людвига мне поведай. Нахрена ты ему угрожал?

– Я не угрожал. Я посоветовал сменить автомат.

– Зачем? – полковник впивается в меня взглядом.

– Не знаю. Мне показалось, что с автоматом что-то не так.

– Как это показалось?

– Не знаю. Показалось и все. Аж мурашки по спине побежали. Я парню и посоветовал автомат сменить.

– Когда кажется, креститься надо. Что ты почувствовал, конкретно что?

– Не знаю. Впервые со мной такое вчера было.

– Почему не доложил?

– Саныч, как доложить? У меня крыша поехала, автомат кажется ненадежным. Да ты меня с работы выпрешь лично или в дурку законопатишь. С моей боевой славой там только рады будут.

– Ну, что-то ведь ты почувствовал?

– Вот именно, что что-то, и объяснить я это что-то никак не могу. Как протрезвел весь мозг себе догадками вынес. А что произошло-то?

– На задании у него автомат в руках рванул. Вроде, как пуля вражеская, но у него же щит. Показания компа с данными в момент взрыва как-то не сходятся. Вроде не было там пули, а парни думают, что была.

– Людвига на ноги поднимут?

– Поднимут. Через годик будет как новый. Не знаю, позволят ли ему вернуться, зато жив остался. Что с тобой делать?

– А я тут при чем? Моя паранойя не повод для наказания.

– Ты понимаешь, что сейчас начнется?

– Ничего не начнется. Я не виноват.

– Мозги включи. Наших не знаешь? Где более суеверных мужиков найти? Тебя теперь задолбают вопросами. Пророк доморощенный.

– Это конечно, да, только я ничем помочь не могу и, Саныч, ты меня не отстраняй, с деньгами у меня сейчас хреново.

– Да не буду я тебя отстранять. Олсен мне доложил о происшествии, и слух по базе пошел. Пока к тебе претензий нет. Я постараюсь дело замять. Людвиг вроде на тебя бочку не катит, ты ведь предупреждал. Расследование будет, но тебя лучше не впутывать. Сам понимаешь, чудеса да мистика у нас не в почете.

– Да я больше слова не скажу, даже если покажется что-то – обещаю.

– А вот тут ты не прав. Если покажется что, ты сообщи, не привлекая внимания, мне или владельцу оружия.

– Ты смотрю тоже суеверный, Саныч.

– С себя же подозрения снимешь, дурень.

– Со мной такое впервые за много лет. Я думаю, это случайно на нервах вышло.

– Сильно нервничал?

– Мария от меня в то утро ушла.

– Поссорились?

– Нет, не выдержала, но это не суть. Переживал я в тот день сильно, может, показалось.

– Понял я уже. Заступай на дежурство, не буду я тебя мордовать. Только впредь думай, что говоришь и где. Запись с компа всегда можно просмотреть – усек.

– Усек.

Конечно про запись я знал, только кто на это обращает внимание? Со временем привыкаешь и не задумываешься об этой записи. Главное от работы не отстранили, с остальным справлюсь.

Глава шестая

Знал бы я, во что мне обойдется то невольное предупреждение – промолчал бы. Однако поздно горевать, сделанного не воротишь. Следующие пара дней прошли в напряженном ожидании. Я ни на кого не обращал особого внимания, увлекшись своими новыми способностями. Смотрел особым зрением на окружающий мир, пытаясь разглядеть отличия в магии или аурах. Ауры людей я, к сожалению, больше не видел, зато магию замечал на раз. Иногда мне казалось, будто промелькивает нечто непонятное на грани интуиции, но я не мог сформулировать, что. Через три дня во время очередного дежурства ко мне подошел Олсен.

– Виктор, ты извини, что командиру доложил. Просто тогда все на взводе были, подумали не знаю что.

– Замяли, – отмахнулся я.

– Мы тут с ребятами поговорили, ты, в общем, если что заметишь подобное – нам шепни.

– Может, мне просто показалось, – даю задний ход, скорее по привычке, чтобы отмазаться.

– Мы все понимаем. Даже если тебе покажется, ты сообщи – ладно?

– Хорошо, – соглашаюсь, понимая, что Саныч был прав. Теперь любой намек с моей стороны будут принимать за чистую монету. Можно неплохие номера откалывать. Конечно, шутить с парнями я не буду, это так – мечты несбыточные. Не такая я сволочь, над людьми издеваться.

– Как Людвиг?

– Нормально. Долго лечить будут, но обещают вернуть в строй.

– Кстати, что у вас там произошло?

– Во время боя у Людвига автомат в руках взорвался или разорвало. Понять так и не смогли. От пули так быть не должно, ствол сам взорваться не мог. Мистика непонятная, короче.

– У противника оружие нового типа не могло появиться? – вопрос вполне актуальный. Раасцы не спят и постоянно чем-то нас удивляют.

– Там небольшая перевалочная база слайсеров была. Откуда там новые технологии?

– Всякое случается.

– Мы их всех до единого положили. Ничего примечательного у них в экипировке не обнаружили.

– Тогда не знаю, что и предположить.

– Никто не знает, ты главное, если что покажется – шепни сразу. Мы ведь могли автомат того, – Олсен делает жест рукой. Слить автомат в любом отряде можно. Записи камер потом проверят, но можно не смотреть в тот момент, куда не нужно, соврать. При желании любое оружие можно уничтожить, списав на боевые потери.

– Да кто же знал, что так будет.

– Теперь ты тоже знаешь.

– Это могло быть совпадение.

– Виктор, тебя никто не винит. Лучше лишний раз подстраховаться.

Больше вслух никто этого вопроса не поднимал. Один раз в другом отряде парень, шутя, попросил присмотреться к его оружию. Я отшутился в ответ, но в его оружии ничего необычного не заметил. Зато заметил, что все на нашей базе внимательно следят за моей реакцией, когда я принимаю оружие или выдаю. Никакого чуда не случилось, я больше не замечал ничего необычного. Видел магию в разных проявлениях, замечал некоторые странности в окружающем мире, которые не мог объяснить.

Еще один удивительный факт, мне перестали сниться кошмары. С момента, как ушла Мария, будто ножом отрезало. Конечно, еще рано делать выводы, но прошло уже две недели без страшных снов. К концу второй недели страсти немного поутихли. Я ничего не пророчил, вел себя нормально, и от меня отстали. Вроде и не приставали, но теперь перестали напрягаться, ожидая вердикта ужасного предсказателя. Как гласит закон подлости – в каждой ситуации он по-разному гласит, но всегда в действии, закон проклятый. Только я успел успокоиться, как это случилось.

Я выдал последний комплект снаряжения транзитной группе. Ребята к нам заскочили буквально на сутки, чтобы в сборной команде двинуть на задание. Знакомая практика, у меня вопросов не вызывала. Так вот, когда последний боец с экипировкой пошел к поджидавшей его пятерке, я скользнул по ним взглядом и застыл.

– Парни, вы там будьте осторожны на задании, – заплетающимся языком выдал я.

– У тебя есть какая-то информация? – напрягся командир группы.

– Нет. Это так, на всякий случай напоминание.

Я врал, я безбожно врал, и мне было стыдно. Не знаю, покраснел я в тот момент или нет, но командир долго вглядывался в мое лицо. Я молчал, и он решил не доставать меня вопросами. Повезло, что они не с нашей базы. На отряде была метка смерти. Я видел, что они скоро умрут. Никаких аур, никакого ареола или дымки – смотрю на них и знаю. Как, как я им это могу объяснить? Начну говорить – меня в дурку законопатят, без вариантов. Даже будь это свои, как сказать? Ребята не ходите на задание, вас там грохнут. Куда им деваться, у них приказ. Мне было очень хреново, от того, что никак не мог им помочь. Еще мне стало страшно от мысли, что буду знать о смерти остальных, как сейчас. Неприятное ощущение.

Увидеть дефект в оружии это одно, знать, что человек умрет и ты ничем не можешь помочь – другое.

Впервые за три недели мне захотелось напиться вдрызг. С деньгами было плохо, но я, плюнув на все, купил пузырь. Сидел после смены у себя и пил в гордом одиночестве. Ну не с кем мне здесь обсудить свое состояние – за психа примут. Скажу, что вижу смерть – шарахаться начнут. Хреново и никак ситуацию не поправить. Знал бы я, что все эти капельки сейчас капают на одну чашу весов моей судьбы, утягивая ее вниз. Я не знал и знать не мог, я медленно напивался, когда позвонил Алекс.

– Как дела, ветеран, – раздался его веселый голос в ухе.

– Бухаю, – честно признался я. Жаль, он не может прийти в гости, с баблом на портал сейчас туговато, после того загула.

– Значит, я вовремя. Дело есть, мне собутыльник как раз нужен.

– Не выйдет, на портал бабок нет.

– Я оплачу.

– Да ладно? – не поверил я такой щедрости.

– Лови деньги и координаты, жду, – Алекс отключился, не сомневаясь в моем согласии.

Перед глазами всплыла информация о поступлении на мой счет двухсот универсальных денежных единиц, в простонародье кредитов. Алекс не шутил. Тут на портал в оба конца хватит и еще на выпивку останется. Да. Сильно его тоска задавила, если ради попойки мне портал решил оплатить. Раз его желание совпало с моим – грех не воспользоваться ситуацией.

На это раз Прага, тихий погребок в центре. Названия я не разглядел, портал открылся прямо у входа. Мне собственно без разницы, лишь бы наливали.

Алекс сидел в небольшой нише, потягивая пиво. Бокал напротив предназначался собеседнику – мне.

– С чего такая щедрость, – прикладываюсь к пенному напитку.

– Соскучился, – улыбается Алекс.

– Врешь. Я тебя не первый год знаю.

Алекс, скосив глаза, отключает интерфейс, чтобы спрятать комп в защитный кожух. Значит, разговор будет не шуточный. Я пока не решаюсь трезветь, жалко приятное состояние терять. Мой комп следует за предыдущим, теперь можно поговорить.

– Есть возможность неплохо заработать, – сразу выдает Алекс.

– Подозреваю, что не самым честным способом.

– Честным ты уже двенадцать лет зарабатываешь – как успехи?

– Не трави душу.

– Нужно через твой склад протащить груз. Деньги делим на четверых. Сумма…

Алекс выводит на салфетке сумму и тут же ее рвет на мелкие кусочки. Пока он поджигает обрывки, я пытаюсь понять, во что меня втягивают. Цифра с ноликами впечатлила, но за что? Без риска деньги никто платить не будет.

– Только не говори, что дело плевое.

– Реально плевое, – пытается меня уверить Алекс.

– Мне даже трезветь не нужно, чтобы понять, что ты гонишь. Выкладывай суть, а я подумаю.

Неужели он решил, что я ему поверю? Тут без какой-либо пакости не обойдется.

– Слушай расклад, – шепчет Алекс. – Один из моих воспитанников во время рейда заныкал ящик ГП-14У. Заныкал в одном из окраинных миров. На них есть покупатель неподалеку от твоей базы.

– Не-е-е, даже не уговаривай. Я с наркоторговцами, бандитами или революционерами связываться не собираюсь, – не дослушав, перебиваю собеседника.

– Не горячись. До конца дослушай, – шипит на меня Алекс. – Покупатель провинциальный вельможа. То ли барон, то ли граф. Увидел наше чудо-оружие в действии, мы там с раасцами схлестнулись, и восхотел такое. Платит необработанными алмазами, у него там копи есть.

– Ты же знаешь, что аборигенам наше оружие продавать запрещено, особенно такое.

Граната плазменная четырнадцатой версии усовершенствованная. Я представлял эту штуковину – убойная штука. Даже щит нашего бойца такой взрыв не выдержит. Плазменные иглы, разогнанные магией, прошивают все на своем пути. Оружие страшное по своей силе.

– Знаю. Потому и цена такая. Ту цифру, что ты видел, делим на четверых. Хозяин ящика, мой человек в штабе и мы с тобой.

– Штабник нам зачем?

– Отправить группу в тот мир, где припасы заныканы, – принялся перечислять Алекс. – Вывести оттуда группу через твою базу, да в твое дежурство! – Алекс поднял указательный палец. – Ты принимаешь у отряда на хранение их барахло. Среди всего будет один ящик с ГП-14. Ты его не заметишь, отправишь на склад. Группу через пару дней отправят в мир, где поджидает покупатель. Ты выдашь ящик, как принял, и все. С камнями он выпрыгнет в другом месте. Там уже риск минимальный.

– Ты хочешь, чтобы я ящик гранат протащил на склад без учета.

– Да. Или ты с первого раза не догоняешь, – начал злиться Алекс.

Догоняю, только страшновато. С другой стороны, риск для меня действительно минимален. Всегда могу списать на невнимательность. Гранаты на базе пройдут без переполоха со стороны охранных систем, тем более наши гранаты. Дело навскидку не такое уж сложное, зато куш солидный.

– Ты гарантируешь, что все будет нормально?

– Виктор, я же не контрабандист со стажем. За все время впервые такой случай подвернулся. Риск есть всегда, но будь он большим, я бы сам не ввязывался.

Алекс прав. Я с ним контачу двенадцать лет, и никогда ничем подобным он не занимался. Во всяком случае, мне не предлагал.

– Когда я получу деньги?

– Аванса не будет, даже не надейся. В деле все, как мы с тобой, небогатые. Камни сплавим и сразу получишь.

– А если за камни меньше дадут?

– Значит, меньше получим. Может, ты сам хочешь партию алмазов реализовать?

– Да я не знаю никого в этом бизнесе.

– Тогда тебе придется ждать своей доли. Во всяком случае, ты меня знаешь.

– Ладно. За сколько меня предупредят о посылке и как я узнаю нашего человека?

– Когда вернем компы, я тебе покажу его фотку, но на всякий случай обговорим условные фразы. До окончания операции никаких контактов. В случае провала, – Алекс сплевывает и стучит костяшками по столу, – мы с тобой тут бухали.

Мы все обсудили, а потом реально бухали. Никто потом не сможет этого факта опровергнуть. Официант подтвердит, если что, я начал еще на базе, разговор наш вполне невинный, по крайней мере та часть, что могут отследить. Когда прибудет, груз я не знал. Все было завязано на человека в штабе, а он будет рулить по ситуации. Подозрения наши маневры вызвать не должны. Как боец собирается скрывать ящик от своего отряда, я не знал, да мне без разницы. Мое дело принять и выдать. За ошибку максимум выгонят с выговором, если прокол случится. Я еще не подсчитывал барыши, но о перемене в жизни стоит подумать. Продать гранаты на земле тоже можно, но вариант со сделкой через алмазы многократно повышал прибыль. За торговлей с аборигенами присматривали спецслужбы. Даже союзникам запрещалось продавать техномагические предметы. Был специальный список, утвержденный советом, все остальное под запретом. Миры под нашей протекцией подтягивались до нашего уровня постепенно. Быстро, но так, чтобы не вызывать шок у населения. Грамотность, устройство мироздания, уровни магии, технологии, техномагия. Поэтапный процесс, растянутый на несколько десятилетий. Наша сделка была полностью незаконной, но я в ней лишь маленький винтик, который не при делах. Я ведь понятия не имею, куда отправится ящик, какой с меня спрос? Успокоив себя, я ждал заветного часа.

Неделя подходила к концу, а посылка с гранатами на склад так и не поступила. Как договаривались, с Алексом я не связывался, чтобы не оставлять следов. Я подозревал, что загвоздка в штабной крысе, составить нужный график задач не так просто. Не думаю, что один штабник планирует операции. Мое дело ждать и не отсвечивать, что я и делал, развалившись на своей кровати. Говорят, нельзя делить шкуру неубитого медведя, но у меня уже крутились планы покупок в голове. Я мысленно менял приоритеты покупок в своем виртуальном списке, когда перед глазами загорелся вызов к командиру базы. Чего это Санычу от меня понадобилось, – удивленно подумал я, поднимаясь с кровати. Вызов пришел с пометкой срочно. Срочный вызов ничего хорошего мне не сулит – знаю по опыту.

– Капитан запаса Виктор Селезнев по вашему приказанию прибыл, – бодро отрапортовал я, застыв по стойке смирно у двери. Вопреки ожиданиям Саныч не предложил мне пройти к столу, что было плохим признаком, очень плохим.

– Ты думал, я не узнаю? – после непродолжительной паузы спросил он у меня. Я пока не понимал, откуда дует ветер, поэтому помалкивал. – Думаешь, самый умный? Проходной отряд, смотался на землю водки попить и никто ничего не узнает?

Б… Не знаю, как устоял на ногах, но поплохело мне реально. Откуда Саныч может знать про ящик гранат? Про операцию с проходным отрядом знал только я и Алекс. Так, смотался водку попить – значит, меня пасли. Только зачем Алексу меня сдавать? Я пока ничего не нарушил или успел, раз командир такой злой. Хотелось материться во все горло, а не только про себя. Так погореть на ровном месте, еще ничего не нарушив.

– Я что-то нарушил? – осторожно проясняю глубину моего падения.

– Конечно нет, Виктор, как можно? Ты же у нас формально чист и невиновен, аки агнец божий, – в словах Саныча сарказм с ядом. Я опять молчу, во избежание.

– Что мне теперь с тобой делать? В дурку запрятать на проверку или отдать службе внутренней безопасности?

Интересно Саныч пляшет, однако. Как он мог узнать о моих делах, минуя службу безопасности? Значит, Алекса никто за жабры не брал и речь идет вовсе не о гранатах. Мне стало немного полегче, теперь можно поговорить нормальным языком. Нагло плюхаюсь на стол перед командиром.

– Саныч, ты мне мозг не выноси. Скажи прямо, что случилось?

– А ты не догадываешься?

– Просто теряюсь в догадках, – теперь я могу наглеть, ничего страшного командир со мной не сделает.

– Пять трупов на твоей совести, спишь нормально?

– За мной поболее трупов числится и вроде спал до сегодняшнего дня.

– Не ты ли обещал мне сообщать обо всем подозрительном.

– Саныч, не юли, что конкретно произошло?

– Пятерка транзитников с неделю назад проходила через нашу базу, помнишь?

– Помню, – теперь я догадался о сути проблемы, но как Саныч узнал?

– Зачем ты предупреждал их быть осторожными?

– Так, на всякий случай. Только откуда ты это знаешь и причем здесь трупы?

– Они на точке сбора невзначай поделились твоим напутствием со второй пятеркой – нашей. Чен сразу напрягся, только сделать ничего не мог. Зато по возвращению мне сообщил. Они работали с разных направлений по индивидуальной схеме. Чем закончилось задание для того отряда Чен не знал, зато я не поленился сделать запрос. Пришлось сочинять, что они кое-что у нас забыли. Ответ долго не приходил, а сегодня мне сообщили, что они в тот день все погибли. Деталей не раскрыли, но пятерка Чена видела, как взлетел на воздух один из складов слайсеров неподалеку. И не вздумай мне включать дурака, что ты об этом не знал.

– Не знал о чем? Что склад слайсеров рванет? Да я даже не знаю, куда они направлялись.

– Ты знал, что они погибнут или попадут в переделку. Я же просил сообщать мне сразу.

– Саныч, что я тебе или им мог сказать? Мне кажется, что вы не вернетесь с задания, и ты бы отменил операцию? Сообщил бы в штаб, что у тебя пророк на складе и все нужно отменить? К чему пыль поднимать, если сделать все равно ничего нельзя.

– Не хочу, чтобы до меня такие сведения окольными путями доходили. Не хочу смотреть в глаза Чену, когда он думает, что я знал.

– Ничего не поменяется, если ты будешь знать.

– Возможно, но я могу попытаться уберечь ребят. Сейчас я собираюсь тебя уволить. Слишком много проблем от тебя.

– Саныч, только не сейчас, я на мели. Погудели с ребятами, после того раза опять нажрался, мне деньги нужны.

– А мне живые бойцы, а не дурацкие предсказания.

– Давай договоримся так – я тебе скажу, если что-то почувствую, но если ты никого не спасешь, я тебе больше ничего не должен. В тот раз я почувствовал, что они уйдут из жизни. Не знаю, как почувствовал. Представляешь, смотрю на людей и понимаю, что жить им осталось недолго. Никаких аур, пятен сияний, просто знаю, что они скоро уйдут из жизни. Как такое объяснить?

– Лучше бы у тебя эти способности не проявлялись, – вздыхает командир.

– Отчего я в тот день за бутылку схватился по твоему? Знаешь, как мне хреново было?

– Верю. Ребята боятся услышать от тебя приговор. Мне уже намекали, что тебя не мешает перевести куда подальше.

– Саныч, я в дыре с тоски помру и деньги нужны. Здесь и так не слишком весело, а в глуши вообще хана мне.

– Обещай, что с любым подозрением, видением, чуйкой сразу ко мне. И молчи ты ради бога. Не открывай свой рот перед ребятами.

– Договорились.

– Все, иди с глаз моих долой.

Во второй раз мне удалось отделаться легким испугом. Пришлось, конечно, страха натерпеться. Я вначале, как подумал, что Алекса повязали, аж вспомнить страшно. Теперь словно заново родился. Попасть в руки службе внутренних расследований занятие неприятное, мне после комы одного следака за глаза хватило. Саныч тоже гад еще тот, любит тумана напустить. Все думает, что я сразу сознаваться начну. Не дождется от меня такого счастья. Я десять раз подумаю, прежде чем на себя лишнего взять. Знает ведь, что номер не прокатит, а все пытается – привычка. Ладно, пронесло, значит, так тому и быть. Поучаствую в небольшом контрабандном предприятии с целью обогащения.

Курьер с гранатами объявился у нас буквально на следующий день. Я с трудом узнал лицо с фотографии, но контрольная фраза поставила все на свои места.

– Привет, завхоз. Считать ящики будешь или поверишь, что я тебе лишнего не подарю. Я еще тот хомяк, – улыбается спецназовец. Он отпустил остальных ребят, сказав, что сам закончит с вверенным ему барахлом. Малый комплект для развертывания базы я бы барахлом не назвал. Под четыре кубометра снаряжения и боеприпасов на дороге не валяются. Со всем этим богатством неплохой лагерь можно обустроить в сжатые сроки.

– А когда ящики забирать будешь, проверять не станешь? Поверишь, что я лишнего не подарю? – звучит условный ответ.

– Договорились, сэкономим наше время.

– Давай, подписывай.

Пока я подгоняю гравиплатформу, парень расписывается в ведомости. Конечно, все происходит электронно, с вкраплением магии. Такую подпись уже не подделать, о защите алгоритма позаботились.

Загоняю ценный груз в самый глухой угол склада. Груду снаряжения, укрытого маскировочной тканью, никто проверять не будет. Даже я не знаю, в каком из ящиков гранаты. Осталось сдать груз и дождаться положенной доли. Нервное напряжение спадает, все на мази, проколов теперь не будет. Никто не станет проверять этот груз. Даже если его заберут под любым предлогом, я не при делах. Мелкая халатность ничем особым мне аукнуться не может. Только ничего нельзя пророчить, чтобы Саныч со склада не выгнал раньше времени, а потом я сам свалю отсюда.

Глава седьмая

Настроение у меня было превосходным. Вся неделя прошла без происшествий. Ни одной заковырки по работе, даже пятен или смертей не замечал больше. Отряд с курьером свалил на следующий день, оставив свой комплекс на нашем складе. Помню, что их выдергивали по тревоге, мой напарник жаловался, что пришлось оружие посреди ночи срочно выдавать. И вообще, пусть себе спят с автоматами под боком, задолбали дурацкие правила. Я не соглашался с ним, но ничего вслух не говорил. Эти правила кровью писаны, были прецеденты уже. Склад прекрасно защищен, его так просто не возьмешь.