Текст книги "Яблонька"

Николай Куценко
Яблонька

Наступило утро субботы, и Инокентий Петрович, как обычно, стал собираться на дачу. Ездил он туда один – жена, коренная москвичка, так и не смогла привыкнуть к загородной жизни, а многочисленные дочери разъехались по миру получать западное образование. За спиной Инокентия много всего было: карьера крупного руководителя, непростые отношения с женой, множество детей. К своим пятидесяти годам он уже достаточно поистрепался. Нет, он не разочаровался в жизни, скорее, просто стал принимать ее такой, какая она есть. А была она непростой. В детстве он учился любить людей, проникаться к ним доверием и пониманием, в молодости – подстраиваться к ним и прощать, а после – просто не ненавидеть их. Он так и остался добрым человеком, но доброту эту уже старался прятать от других, да и сам предпочитал прятаться – не ждал ничего хорошего в свой адрес. По этой причине и ехал на дачу при первой же возможности. Инокентий давно уже не думал о карьере, о власти, о деньгах – они были ему противны, хотя он являлся довольно состоятельным человеком. Его главной гордостью был его сад, вернее, даже не сад сам по себе, а несколько яблонь, саженцы от которых мечтали получить все жители поселка. Яблони эти были особенными – цвели не по погоде, и плодоносили в разные периоды лета. Этот факт изумлял не только окружающих, но и самого Инокентия, который, будучи по образованию математиком, не верил ни в какие мистические вещи, но то, что творилось с яблонями, так объяснить и не мог.

Хотя была у Инокентия своя теория: каждое дерево он считал живым и наделенным собственным характером. Несмотря на то что общение с людьми доставляло Инокентию дискомфорт, он мог часами сидеть в своем саду и как будто общаться с его обитателями. Нет, не словами, а какими-то видимыми только ему сообщениями. Деревья же отвечали ему по-своему и даже немного кренились в сторону хозяина, как отмечали соседи по участку. Инокентий считал, что в этом нет ничего особенного и любое живое существо, а деревья он относил именно к таковым, способно проявлять чувства различными способами. Так или иначе, но все жители поселка сходились во мнении, что Инокентий Петрович имеет своего рода талант – может плодотворно влиять на все живое своей внутренней энергетикой и заряжать теплотой не только людей, но и деревья.

В это утро он решил заехать на садовый рынок, докупить немного газонной травы и пару кустов малины. Деревья Инокентий уже давно не покупал: их просто некуда было сажать. Пройдясь по рядам, осмотрев всевозможные сорта вновь привезенных растений, он обратил внимание на молодую яблоньку, немного треснувшую в основании ствола. Она была слабой, но какой-то изящной и как будто брошенной. На ее стволе все еще красовались зеленые листья, но некоторые из веточек начинали ссыхаться и крениться к земле. Трещина у корня не оставляла яблоне никаких шансов на выживание. Инокентий взял деревце в руку и подошел к узбеку-продавцу:

– Почем у вас эта яблонька? Я хочу ее купить.

– Она, отец, уже отжила свое. Посмотри, у нее трещина у корня. Через пару дней засохнет.

– Я спросил: почем она у вас.

– Да берите так, мы все равно ее выбросить хотели.

– Сколько она стоила раньше? Пока ее не поломали?

– Пятьсот рублей.

– Я все же заплачу. Пока что она еще жива.

– Ну, это ваше право. Но я хочу сказать, что не выживет она. Если бы еще не у корня сломали. А так шансов нет.

– Ну, это мы еще посмотрим.

Инокентий вышел с рынка, упаковал в целлофан яблоньку, положил ее между сиденьями своего джипа и поехал на дачу. Несмотря на то что места почти не оставалось, он все-таки нашел небольшой кусочек земли прямо за воротами и, обмотав трещину у корня бинтом, стал копать яму для посадки. За годы, проведенные на даче, он успешно освоил науку садовода – ловко рыл ямы, засыпал удобрения, привозил невесть откуда специальный чернозем. Даже самые чахлые растения у Инокентия приживались, поэтому он не сомневался, что сможет выходить яблоньку. Зарыв ствол на уровень прививки, он еще раз обмотал место, где была трещина, веревкой и залил удобрением, подвязал черенок и решил поливать дерево каждый день.

Шли месяцы. Инокентий пытался в любую погоду что-нибудь сделать для яблоньки. Всю осень подсыпал чернозем и обливал ствол специальным голландским удобрением, зимой же следил за тем, чтобы ствол растения не покрывался полностью льдом, и обматывал его тканью, чтобы меньше замерзал. Так потихоньку пришла и весна.

К маю стали цвести уже почти все яблони Инокентия, кроме той сиротки, за которой он особо ухаживал. Он так и не понимал, прижилась она или нет. Кора как будто обновлялась, а цветков и листьев не появлялось. Все это расстраивало Инокентия, и он даже привез один раз профессора из Тимиря

...

конец ознакомительного фрагмента