Текст книги "На далеком меридиане"

Конечно, в дни мятежа выдвинулся целый ряд унтер-офицеров и матросов, отличавшихся своей активностью и политической зрелостью. Из них в дальнейшем, несмотря на все препятствия, создаваемые морским министром и старыми офицерами, вышли способные артиллеристы, минеры, штурманы, даже командиры кораблей. Этим людям, к сожалению, часто не хватало знаний и опыта, что, разумеется, неблагоприятно отражалось на эффективности республиканского флота. Здесь надо искать одну из важных причин некоторых его ошибок и неудач.

Однако прежде чем перейти к описанию боевой деятельности республиканского флота, полезно в двух словах рассказать о его составе перед мятежом.

Корабли и базы испанского флота

Всего Испания имела перед мятежом 2 старых линкора, 7 крейсеров разного типа и 17 эсминцев. Кроме этого, было несколько не представлявших ценности небольших миноносцев водоизмещением около 180 тонн.

К боевому составу также относилось 5 канонерских лодок и около 20 маленьких кораблей береговой охраны.

Подводный флот Испании состоял из шести подводных лодок типа «С» (более новых) и шести подводных лодок типа «В».

Как видно из приведенных выше данных, Испания обладала значительным флотом. К началу мятежа он находился в разной степени боевой готовности: заканчивалась постройка двух крейсеров типа «Канариас», некоторые корабли находились в доках или в ремонте.

Тяжелое экономическое положение страны сказывалось на сроках строительства кораблей, ремонт производился несвоевременно, и материальная часть содержалась не всегда в удовлетворительном состоянии.

Самыми крупными военно-морскими базами в Испании были Эль-Ферроль и Кадис на западном побережье и Картахена на восточном побережье Пиренейского полуострова. Более современной базой был Эль-Ферроль. Эта база имела самые крупные доки и судостроительные верфи.

Важной базой являлся также Кадис, где с давних времен базировались корабли испанского флота и где находилось много учебных заведений и полигонов. Кадис являлся для испанского флота своего рода культурным центром и реликвией, напоминающей морякам о былом морском могуществе Испании. О стратегическом значении этой базы говорит ее непосредственная близость к Гибралтарскому проливу.

Наконец, крупной военно-морской базой на Средиземном море являлась Картахена. Верфи Картахены были рассчитаны на строительство эсминцев и подлодок. Когда во время войны туда потребовалось поставить крейсер «Сервантес», док несколько месяцев удлиняли.

Кроме главных баз, испанский флот имел много небольших: на севере – Бильбао, на западе – Виго, в Гибралтарском проливе – Сеута и Альхесирас, в Средиземном море – Маон и Малага. Помимо того, Испания располагала большим числом торговых портов по всему побережью и на островах; в случае нужды они также могли служить местом стоянки и базирования военных кораблей.

Личный состав испанского флота и его подготовка

Испанский флот и армия создавались, особенно в последние десятилетия, не столько для борьбы с внешним врагом, сколько для борьбы с врагом внутренним. Именно этим объясняется тщательный отбор военнослужащих всех категорий, в частности, для службы на кораблях флота.

Привилегированный офицерский состав можно разделить на две основные группы.

Первая группа – командный состав кораблей, офицеры штабов и командование баз. Это были строевые офицеры – опора монархии. Поэтому в данную группу особенно тщательно отбирались представители аристократических семей и придворной знати. Такое положение складывалось на флоте сотнями лет. Революция 1931 г. не внесла существенных изменений: те же адмиралы и офицеры остались командовать кораблями. Ничто не изменилось и к моменту мятежа в 1936 г.

Ко второй группе относились офицеры, занимавшие технические должности на кораблях, в арсеналах и базах. Эта группа в основном состояла из офицеров среднего ранга. Нежелание аристократов заниматься «черновой» работой заставило допустить на должности инженеров, конструкторов, механиков представителей средней и мелкой буржуазии. Вторая группа в большинстве своем поддерживала республиканское правительство, нередко выражая открыто недовольство аристократической группировкой в министерстве и на флоте.

Обе группы составляли офицерский корпус флота, который резко отличался по своему правовому и материальному положению от старшин и рядового состава.

Старшины, т. е. унтер-офицеры, которые отбирались из рядового состава и проходили специальное обучение и воспитание, состояли главным образом из представителей мелкой буржуазии. Однако среди них были и выходцы из рядов пролетариата, особенно там, где знание специальности являлось основным требованием. Большой процент сверхсрочников и длительные сроки службы были характерны для данной группы. На подводных лодках число сверхсрочников достигало 65–70 %. Однако офицерам плохо удавалось «приручение» старшин. Большинство из них были республиканцами, социалистами или анархистами. Матросы и старшины срочной службы приходили в основном из промышленных районов, с фабрик и заводов и являлись представителями пролетариата на флоте. В ходе войны многие старшины и матросы стали сторонниками коммунистов.

Отношения между офицерским составом, с одной стороны, и старшинами и матросами – с другой, были напряженно-враждебными. Офицеры считали себя вправе возлагать основную работу на старшин и матросов. Профессиональная подготовка офицеров находилась на низком уровне. В порядке выслуги они получали высокие должности и ранги, но, командуя кораблями, не умели самостоятельно выходить из гаваней и, как правило, пользовались лоцманами и буксирами. Это, конечно, не способствовало укреплению их авторитета среди команд.

Оставшись нейтральной в войне 1914–1918 гг. и не имея боевого опыта, монархическая Испания очень медленно перестраивала свой флот в соответствии с опытом и техническим уровнем Первой мировой войны. Испанский флот в основном ограничивался походами в своих водах, уделяя много внимания парадной части, а не настоящей боевой подготовке.

Боевая подготовка отдельных соединений кораблей не координировалась. Подводные лодки были построены лишь для того, чтобы не отстать от моды, и ими мало занимались. На учениях они не взаимодействовали с надводными кораблями, материальная часть их находилась в запущенном состоянии. Малочисленная гидроавиация к тому же не была органически связана с флотом.

Все сказанное выше и объясняет уровень оперативно-тактической подготовки офицерского состава испанского флота и корабельных соединений перед мятежом.

Требования к подготовке рядового состава были сравнительно невысокие. Большой процент сверхсрочников обеспечивал плавание кораблей и проведение несложной боевой подготовки.

Начало мятежа

Переходя к описанию действий флота в период мятежа, нельзя не сказать о политической обстановке в Испании.

Революция 1931 г. оказала большое влияние на личный состав флота. Сторонники различных партий стали более открыто высказывать свои взгляды. В то время как почти все офицеры флота оставались и при Республике монархистами, весь рядовой состав перешел на сторону Республики; это еще больше подчеркнуло непримиримые противоречия между офицерами и матросами испанского флота. В феврале 1936 г., когда к власти пришло правительство Народного фронта, офицеры стали еще более открыто выражать свое враждебное отношение к Республике. Стремясь уберечь рядовой состав испанского флота от влияния революционных элементов на берегу, от «политики», командование все более загружало матросов различными учениями.

Республиканским правительством были произведены некоторые организационные мероприятия на флоте: несколько адмиралов и офицеров, известных всему флоту своим грубым отношением к матросам, были уволены в отставку; в военно-морские училища формально был расширен доступ молодежи из рядов средней и мелкой буржуазии; было несколько улучшено положение рядового состава на кораблях как в материальном, так и в правовом отношении (в виде облегчения службы, увольнения на берег и т. п.).

Однако эти изменения были слишком незначительны для того, чтобы создать на флоте действительно новую обстановку; к тому же командиры судов их всячески саботировали. Когда же в конце 1933 г. к власти пришли правые буржуазные партии, адмиралы и офицеры на судах повели атаку на те завоевания рядового состава, которые были достигнуты при республиканско-социалистическом правительстве первых двух лет революции. Февральские выборы 1936 г. в кортесы, принесшие победу Народному фронту[13]13
  В избирательный блок партий Народного фронта входили: буржуазная левая республиканская партия, социалистическая, коммунистическая и др. Наиболее многочисленная группа депутатов в избранных 16 февраля 1936 г. кортесах (парламенте) принадлежала к партии левых республиканцев, которая и сформировала однопартийное правительство М. Асаньи.


[Закрыть], ясно показали, что революция в Испании не умерла, что имеются все условия для ее дальнейшего развития. Отчаявшись в возможности задушить революцию на путях конституционной легальности, реакция во главе с генералами и адмиралами сделала ставку на вооруженный мятеж против Республики.

Помощь мятежникам должны были оказать фашистские Германия и Италия, с которыми реакционная испанская военщина уже давно установила контакт. В штабах Германии и Италии были даже созданы специальные отделы, которые занимались подготовкой и планированием мятежа в Испании. Однако левобуржуазное республиканское правительство не предпринимало эффективных шагов для подавления назревавшего заговора.

Генерал Франко, уличенный в подготовке мятежа, на следующий день после победы Народного фронта был в порядке «наказания» переведен генерал-губернатором на Канарские острова, а его сообщники – генералы и офицеры – уволены с полными окладами и могли продолжать подготовку заговора против Республики на казенный счет. На территории Португалии мятежники создали склады необходимых запасов оружия. Корабли Германии – линкор, несколько крейсеров и эсминцев – летом 1936 г. все время находились в портах Испании, готовые оказать нужную помощь мятежникам.

В подготовку к мятежу было постепенно вовлечено большинство офицеров, и под различными предлогами проводилась «обработка» личного состава гарнизонов армии, авиации и кораблей испанского флота.

Деятельность офицеров флота за несколько недель до мятежа была в основном подчинена его подготовке.

На специально устроенных банкетах офицеры армии и флота открыто выступали за «спасение родины», а на Канарских островах генерал Франко демонстративно отказался произнести тост «За Республику».

За несколько дней до мятежа командир крейсера «Республика», находившегося в капитальном ремонте в Кадисе, сообщил министру о готовящемся перевороте. Он не осмелился доносить об этом через своих офицеров, а воспользовался помещением и связью гражданского губернатора Кадиса. Полученную радиограмму в министерстве обсуждали секретно, без участия Морского штаба, потому что трудно было определить, на кого можно положиться. Однако даже и теперь ничего серьезного для предотвращения готовящегося мятежа не было сделано.

В ночь с 17 на 18 июля 1936 г. мятеж вспыхнул во всех гарнизонах Испании. Правда, расчет на быстрый и одновременный по всей стране переворот не оправдался. Несмотря на неподготовленность правительства, гнев и воля к борьбе широких народных масс были настолько велики, что стихийно возникшие рабочие отряды Народной милиции подавили мятеж как в столице, так и в большинстве промышленных районов. Кроме Марокко, только в нескольких районах Севера и Юга мятежникам удалось захватить власть. Но, разделенные на две части, они оказались в критическом положении.

Что же происходило в это время на кораблях флота?

Еще до мятежа команда обратила внимание на активность офицерского состава, на необычные совещания офицеров по каютам и в базах. Проходившие через радистов радиограммы стали достоянием команд и раскрыли истинное положение дел. Установленное за командами наблюдение (неувольнение на берег и другие подобные меры) вызывало еще больше подозрений и восстанавливало матросов против офицеров.

В последние дни на кораблях уже открыто говорили о готовящемся перевороте и необходимости принять надлежащие меры против мятежников. Попытки офицеров ввести в заблуждение рядовой состав различными лживыми сообщениями о непорядках в стране результата не дали. На кораблях имелось немало активных членов различных партий Народного фронта, которые призывали матросов к бдительности. И когда 18 июля был дан сигнал к восстанию, мятежникам удалось обмануть и повести за собой рядовой состав нескольких сухопутных гарнизонов, команды же кораблей остались верны Республике.

Все корабли, находившиеся в море или могущие выйти из баз, остались верны Республике. Подавив сопротивление мятежных офицеров, команды кораблей уведомили правительство о своей готовности защищать Республику. На отдельных кораблях, находившихся в море, происходили вооруженные столкновения офицеров с командой, кончавшиеся, как правило, уничтожением части офицеров. Таким образом, реакционный мятеж на флоте не удался. Из кораблей, находившихся в состоянии боевой готовности, только эсминец «Веласко» оказался на стороне Франко.

Трагически сложилась судьба кораблей, находившихся в Эль-Ферроле. Это касалось прежде всего двух новых недостроенных крейсеров типа «Канариас», линкора «Эспанья» (стоял в доке) и крейсера «Сервера» (находился на текущем ремонте).

Рядовой состав этих кораблей был на стороне правительства и в первые дни мятежа упорно сопротивлялся мятежникам. Не имея возможности вывести корабли из базы, матросы сначала захватили в свои руки территорию базы, арсенал и завод. Кровопролитные бои происходили на улицах и в гавани, но судьбу базы Эль-Ферроль решил сухопутный гарнизон под командованием фашистских офицеров. База была захвачена войсками гарнизона и жандармерией, а вместе с ней в руки мятежников попали в находившиеся там корабли.

В результате на стороне правительства остались линкор «Хайме I», легкие крейсеры «Либертад» и «Сервантес», старый легкий крейсер «Мендес Нуньес», эсминцы «Лепанто», «Диес», «Санчес», «Феррандес», «Чуррука», «Гальяно», «Валь-Аес», «Антекера», «Травина», «Эсканьо», «Сискар», «Хорхе Хуан», «Улоэ», «Алседо», «Лассага», все подводные лодки.

В руках мятежников оказались: линкор «Эспанья», недостроенные крейсеры «Канариас» и «Балеарес», легкий крейсер «Сервера», старый легкий крейсер «Республика», эсминец «Веласко» и все канонерские лодки, за исключением одной.

Позже Италия «продала» мятежникам четыре эсминца: «Сеута», «Теруэль», «Мелилья» и «Уэска», а германские и итальянские подводные лодки нередко оказывали «дружеские услуги» Франко.

Интересны некоторые подробности того, что происходило на кораблях в момент мятежа. Заверения морских адмиралов и офицеров, что они поведут за собой команды кораблей, дали основание главарям мятежа поручить флоту важную задачу: обеспечить перевозку войск с африканского берега на полуостров.

В штабе морского министра все руководство было вовлечено в мятеж и готово было отдать нужные приказания на корабли для поддержки мятежников. Однако обстоятельства сложились так, что несколько лейтенантов-связистов оказались верными республиканскому правительству и, вместо радиограмм с приказанием присоединиться к мятежу, послали на корабли, находящиеся в море, сообщения о том, что Франко поднял мятеж и что мятежники намерены немедленно перебросить иностранный легион на полуостров. Эти сообщения были получены прежде всего на крейсерах «Либертад» и «Сервантес». Радисты на крейсере «Либертад», получив такое сообщение, передали его не командованию корабля, которому оно было адресовано, а своим политическим руководителям из команды, которые и призвали личный состав не подчиняться мятежникам.

В первые дни мятежа радиорубка крейсера «Либертад» превратилась в своего рода командный пункт флота. Пока на мостике и по каютам шла борьба с сопротивляющимися офицерами, из рубки раздавались призывы ко всем кораблям остаться верными законному республиканскому правительству и не верить офицерам, которые пытаются обмануть команды, утверждая, будто бы власть перешла в руки Франко.

Флаг командующего эскадрой был поднят на крейсере «Сервантес». Личный состав крейсера, получив сообщение с крейсера «Либертад», прежде всего блокировал, если можно так выразиться, все командование эскадры и по пути в Гибралтар разбирался в обстановке. Почти все офицеры были арестованы, и команда решила вместо Альхесираса зайти в Танжер. Тем временем положение в Мадриде складывалось в пользу республиканского правительства, и радио сообщило об этом. Очевидцы рассказывали, как командующий, адмирал М. Миер, после провалившейся попытки вовлечь в мятеж свои корабли ходил по мостику в бессильной злобе. Он якобы сначала колебался, но когда перед ним был прямо поставлен вопрос, готов ли он командовать эскадрой на стороне республиканского правительства, ответил отказом и решил присоединиться к своим единомышленникам по мятежу. Вскоре он был арестован.

После получения радиограммы с крейсера «Либертад» упорное сопротивление республиканцам оказали офицеры на линкоре «Хайме I», где дело дошло до пулеметной стрельбы с мостика и суровой расправы с офицерами.

А вот еще один эпизод, рассказанный активным участником событий с эсминца «Лепанто». Сразу после получения известий о мятеже республиканское правительство направило флотилию эсминцев в составе «Лепанто», «Санчес» и «Вальдес» в Мелилью (Африка) с заданием не допустить перевозки войск мятежников на полуостров. Однако из трех командиров эсминцев двое оказались мятежниками, и только командир «Лепанто» Валентино Фуэнтес остался верен республиканскому правительству. «Мои офицеры восстали», – обратился дон Валентино, как его звали на флотилии, к команде и предложил арестовать мятежников. Его приказание было выполнено.

По-иному сложилась обстановка на «Санчесе» и «Вальдесе». Оживленные переговоры между командирами этих кораблей и подозрительная связь с берегом заставили команду принять решительные меры против своих офицеров.

Активный мятежник – командир «Санчеса» – Бастарехе прыгнул на борт эсминца «Вальдес» якобы с телеграммой в руках и пробовал призывать личный состав к мятежу; он заявил, что в стране произошло восстание и Франко обратился к патриотам с призывом спасти родину.

Назвал Бастарехе и главных внутренних врагов своего «отечества» – масонов и коммунистов, против которых прежде всего борется Франко.

Это, однако, не помогло.

Машинист Хевара прервал его репликой: «Мы хотим знать, кому вы подчиняетесь и от кого получили приказ». Командир сначала растерялся, но затем ответил: «Подчиняюсь приказу генерала Франко – спасителя родины». «Мы не можем подчиняться никакому приказу, кроме приказа правительства, установленного законным путем», – ответил машинист.

«Мы не должны подчиняться приказу правительства, – настаивал командир „Санчеса“, – по этому приказу мы должны открыть огонь против своих братьев в Мелилье. У кого из нас поднимется рука на это?» Но сильный голос машиниста Роча прервал его: «В Астурии в 1934 г. тоже были наши братья, однако вы их безжалостно обстреливали».

«Да что с ними говорить!» – не выдержав, воскликнул командир-мятежник.

Это решило судьбу эсминцев.

«Да здравствует Республика! – закричала команда. – Требуем возвращения в Испанию. Не будем принимать участия в мятеже!»

С большими трудностями, с помощью буксира эсминцы вышли из мятежного порта и вернулись в Картахену. Однако корабли подходили к этому порту с большой осторожностью, так как не знали, в чьих он руках. У мыса Палое долго выясняли обстановку. Только на следующий день, после того как кончились запасы топлива и продовольствия, вошли в гавань. Картахена осталась верна республиканскому правительству. Личный состав базы и рабочие города приветствовали входившие суда.

Так, один за другим корабли, получая сведения из Мадрида и с крейсера «Либертад», расправлялись с мятежными офицерами и присоединялись к республиканскому флоту. Картахена как-то стихийно стала центром его сосредоточения, а потом и главной базой на все время войны.

Из военных офицеров на флоте лишь очень немногие остались верны Республике. Вот любопытные данные[14]14
  Benavides. La escuadra la mandan los cabos. Mexico, 1949.


[Закрыть], доказывающие это:

Чин – Общее число – Остались верны республике

Адмирал – 19 – 2

Капитан 1-го ранга – 31 – 2

Капитан 2-го ранга – 65 – 7

Капитан 3-го ранга – 128 —13

Республиканский флот в борьбе за Гибралтар

Закрепившись в начале мятежа в Африке и в южной части Андалусии, мятежники одновременно захватили все порты и базы в Гибралтаре. Оба берега пролива оказались в их руках. Кадис и Альхесирас на полуострове, а Сеута и Мелилья на африканском берегу являлись опорными пунктами Франко для контроля над проливом.

Республиканский флот оказался не в состоянии предотвратить эти действия мятежников. Верные Республике корабли прежде всего должны были заняться подавлением мятежников у себя на борту. Комитеты, как мы знаем, взяли на себя управление кораблями и их охрану. Скрытые сторонники мятежников имелись на всех судах, и их необходимо было разоблачить. Нужно было разобраться в обстановке, определить, куда можно следовать для базирования и пополнения топлива, и получить соответствующие указания.

Нельзя не учитывать и того, что мятежники длительное время готовились к выступлению, разрабатывали детальные планы, и все руководители знали, что им следует делать по сигналу о мятеже. Новые же руководители флота – комитеты и выбранные командиры кораблей – с обстановкой в стране, сложившейся после начала мятежа, были знакомы плохо. Получаемые по радио данные были противоречивы. Только в базе можно было получить достоверные сведения о происходящих в стране событиях.

Так, крейсеры «Либертад» и «Сервантес» вынуждены были зайти в международный порт Танжер, чтобы уточнить, какие базы и порты находятся в руках республиканского правительства. Линкор «Хайме I», находившийся на пути в Гибралтар, едва не зашел в Кадис, уже находившийся в руках мятежников, и только информация от крейсера «Либертад» позволила команде правильно ориентироваться и присоединиться к республиканскому флоту.

Фактически флот был предоставлен самому себе. Правительство Республики, застигнутое врасплох событиями, не подготовленное к подавлению мятежа, оказалось в первые дни неспособным контролировать события. Тем более ему было не под силу решать такие сложные вопросы, как захват одного из портов в проливе, например Алхесираса, без чего нельзя было добиться господства в проливе, но это требовало комбинированных действий флота и сухопутных войск. Между тем в распоряжении правительства почти не осталось регулярных войск: боевые действия планировали и вели добровольческие отряды народной милиции, сформированные партиями и профсоюзами, которые зачастую руководствовались чисто местническими соображениями. Так, например, каталонские организации при поддержке флота высадили десант в направлении, совершенно противоположном тому, которое было жизненно важным для Республики. Этот десант на острове Мальорка – после месяца бесплодных усилий – был снят в конце августа. Тогда еще можно было организовать высадку десанта в Гибралтаре, опираясь на превосходство сил республиканского флота и возросшую силу правительственных войск. Но и на этот раз местнические соображения появились в самом правительстве; руководствуясь ими, морской министр И. Прието – депутат от Бильбао – направил весь флот из Средиземного моря на север, в Бискайский залив. К сожалению, и Морской штаб не обладал авторитетными и компетентными специалистами, которые могли бы со знанием дела руководить боевыми операциями флота.

Когда флот в середине октября вернулся в Средиземное море, соотношение сил на море уже изменилось, да и почти вся африканская армия Франко была перевезена на полуостров.

Ближайшим к проливу портом, оставшимся в руках республиканцев, была Малага, где и сосредоточились в конце июля республиканские корабли – линкор, крейсеры, семь эсминцев и несколько подводных лодок. Задачей республиканского флота в сложившейся обстановке было не допустить перевозки оставшихся войск из Марокко на полуостров.

Установив постоянное наблюдение эсминцев и подводных лодок за проливом, 23 июля крупные корабли произвели первый боевой выход и обстрел Сеуты. В этой операции принимали участие крейсеры «Либертад» и «Сервантес» и линкор «Хайме I». Обстрелу подверглись береговые батареи противника и порт.

Мятежники отвечали огнем береговых батарей, а затем атаковали с воздуха республиканские корабли.

25 июля то же соединение республиканских кораблей обстреляло порт Мелилья, где, по имеющимся сведениям, сосредоточивались войска и транспорты для перевозки на полуостров частей иностранного легиона. Эсминцы и подводные лодки усилили охрану пролива и не допускали никакого движения транспортов мятежников между Марокко и портами на полуострове. Систематическое наблюдение велось за портами Мелилья, Сеута и Ларача, где постоянно дежурили эсминцы и подводные лодки.

Мятежники не имели возможности противодействовать операциям республиканского флота. Действующих крупных кораблей в это время у них еще не было, а налеты авиации на республиканские корабли не имели большого успеха, но вскоре на помощь Франко пришли немецкие и итальянские военные суда. Немецкий линкор «Дойчланд» уже при первой бомбардировке Сеуты своим маневрированием мешал действиям республиканских кораблей. Затем в этом районе уже постоянно находились немецкие и итальянские крейсеры и эсминцы, которые ограничивали боевую деятельность республиканцев.

До конца июля республиканские корабли успешно блокировали пролив, и мятежникам за это время удалось перебросить на полуостров не более двух тысяч человек, да и то главным образом на самолетах.

3 августа линкор «Хайме I», крейсер «Либертад» и эсминец «Вальдес» вновь обстреляли Сеуту. В порту были отмечены крупные пожары, однако в ночь с 4 на 5 августа мятежники провели первые транспорты из Сеуты в Альхесирас, прикрывая их своими канонерками. Эсминцы «Лепанто» и «Тальяно», находившиеся в дозоре, не справились со своей задачей и пропустили транспорт.

5 августа крупное соединение республиканского флота в составе линкора, двух крейсеров и нескольких эсминцев вошло в бухту Альхесираса и обстреляло порт; была потоплена канонерская лодка «Дато», несколько транспортов получили повреждения, однако перевезенные накануне войска были, видимо, уже вне порта. Кроме Альхесираса, республиканские корабли обстреливали Сеуту, Тарифу, Кадис и Ла-Линеа, где произошли большие пожары. Опыт войны на море показывает, что одними обстрелами решительных успехов добиться невозможно. Только высадка десанта и захват одного из внешних портов или базы могли вернуть республиканцам контроль над Гибралтаром. Это возможно было сделать только при тщательном планировании всех операций против мятежников. Мы не раз обсуждали этот вопрос в свете упущенных возможностей, но всегда приходили к выводу, что легче рассуждать задним числом, когда все карты раскрыты. «Да, если бы не интервенция, мы и без этого одолели бы фашистов», – сказал мне однажды Педро Прадо и был в известной степени прав. Но что было, то было.

Авиация мятежников, сосредоточенная в районе пролива, интенсивно бомбила корабли, причем был поврежден линкор «Хайме I». Дальнейшее пребывание республиканского флота в проливе становилось затруднительным.

Стало опасным и плавание дозорных эсминцев, блокада пролива стала ослабевать. В августе мятежники перевезли морем более 7 тысяч, а в сентябре уже свыше 10 тысяч человек и значительное количество грузов.

Корабли республиканского флота, постоянно находясь в море, требовали ремонта. В сентябре они сосредоточились в Картахене, а линкор «Хайме I» стал на ремонт в Альмерии.

Так закончился первый месяц борьбы республиканского флота за Гибралтар. Команды кораблей, несмотря на отсутствие офицеров, показали, что они могут действовать и готовы вести до конца борьбу с противником.

Перевозка войск, столь необходимых Франко на полуострове, была полностью прервана на две недели, и этим была оказана большая помощь Республике.

До конца сентября республиканский флот продолжал нести систематическую дозорную службу в проливе и контролировал Гибралтар. К сожалению, эти недели не были использованы на Центральном фронте. Отряды милиции, плохо вооруженные и без опытных командиров, могли храбро идти в бой, но удержать противника и тем более перейти в наступление были не в состоянии.