Текст книги "Исчезнувший"

Глава 4

Карим подошел как раз тогда, когда он отправил в рот последнюю ложку наваристой шурпы. Рукопожатия не получилось, Стас успел извозить пальцы о баранью кость, а в таком виде подавать руку было как-то неловко. Карима этот небольшой казус не смутил. Он спокойно пододвинул гостю салфетницу и вежливо поинтересовался:

– Вижу, стряпня Агзии пришлась вам по вкусу. Да вы не смущайтесь. Жена моего брата – непревзойденный повар.

– Что есть, то есть, – подтвердил Крячко. – В жизни такой вкусной еды не пробовал.

– Кулунтай сказал, вы из полиции? – перешел к делу Карим.

– Так точно, но здесь я неофициально. Приехал к другу в гости, а его дома не оказалось. – Стас решил представить дело, как нечто обыденное. – Хотел ему сюрприз сделать, а получилось, что это он мне его преподнес.

– И вы считаете, что я могу вам помочь его найти? – предположил Карим. – Мы с вашим другом знакомы?

– Надеюсь, что да. – Стас тщательно вытер руки о салфетку, достал из кармана фото Ольшевского и протянул Кариму: – Взгляните, это мой друг, Николай Ольшевский. Он вам знаком?

– Почему вы считаете, что мы должны быть знакомы? – поднося снимок поближе к свету, спросил Карим.

– Он увлекается автомобилями, а недавно сообщил мне, что собирается купить иномарку. Подержанную. На рынке мне указали на вас, как на лучшего эксперта в этом вопросе, вот я и подумал, что он мог обратиться к вам за помощью. Сам-то он в машинах не особо шарит.

– Да, мы с ним общались, – заявил Карим, возвращая фото. – Примерно с месяц назад. Он заказал мне вполне достойную модель «Опеля». Обычно на такой заказ уходит от шести до двенадцати месяцев. Найти машину, чтобы подходила клиенту и по цене, и по качеству, не так-то просто, а тут вдруг нужная модель подвернулась. Я созвонился с Николаем, он подтвердил свое намерение, и я начал переговоры с продавцом. Завтра собирался ехать забирать ее. Она в Тольятти, так что путь неблизкий. Только до друга вашего дозвониться не смог. Одним словом, помочь я вам ничем не могу.

– Вы уже мне помогли, – просто ответил Крячко. – Теперь я знаю, что и когда собирался приобрести мой друг, а это уже полдела.

– Я не совсем понимаю, – начал Карим. – Вы хотели узнать, где сейчас ваш друг, или каковы его намерения относительно покупки машины?

– И то и другое. – Стас поднялся, разговаривать с Каримом, когда он нависает сверху, было не совсем приятно. – Был бы рад, если бы вы смогли сказать, где его искать, но и относительно машины информация не лишняя.

– С вашим другом случилось что-то плохое? – Карим интуитивно почувствовал, что вопросы полковник задает не ради простого любопытства.

– Будем надеяться, что нет, – вздохнул Крячко. – Напомните, как давно вы сообщили Ольшевскому, что нашли подходящий автомобиль?

– На прошлой неделе, в субботу, – без запинки ответил Карим. – А когда пропал ваш друг?

– В воскресенье. Снял деньги в банке, уехал в город и исчез. На телефонные звонки не отвечает, дома и на работе не появляется.

– Предоплату я беру тогда, когда машину пригоню, а окончательный расчет после завершения восстановительных работ, – задумчиво произнес Карим. – Непонятно, зачем ему так рано деньги снимать? В запасе у него еще недели три как минимум было – неделя на перегон и две на реконструкцию.

– Вот и мне непонятно. Может, он в разговоре об этом упоминал?

– О том, что снял деньги? – переспросил Карим. – Нет, об этом разговор не шел. У меня для всех клиентов правила одинаковые.

– Может, Николай об этом не знал? – предположил Стас.

– Исключено. Финансовый вопрос я всегда обсуждаю в самом начале. Прежде чем давать обещания относительно заказа.

– Тогда действительно непонятно, чего ради он так спешил, – согласился Крячко. – Должна же быть причина.

– Здесь я вам не помощник, – развел руками Карим.

– Скажите, Ольшевский обратился напрямую к вам, или ему вас кто-то порекомендовал?

– Мой номер телефона можно найти на всех сайтах, на которых выставляются объявления о продаже восстановленных авто, – пояснил Карим. – Думаю, Николай вышел на меня через эти объявления. А что вас смущает?

– Вы и сами знаете, сколько в интернете мошенников пасется. Можно реально нарваться на дельца, который чуть подшаманит битую тачку и выставляет, как новую, – объяснил Крячко.

– Меня в Воронеже все знают. Наверняка Николай обо мне не раз слышал, раз уж он так автомобилями увлекается, – заметил Карим. – У любого в городе спросите, кто такой Карим, и вам ответят, не задумываясь. И номером телефона поделятся.

– Так уж и каждый? Почему тогда кто-то предпочитает иметь дело с другими перекупщиками?

– У меня авто ждать нужно, – объяснил Карим, – а это не всех устраивает.

– Логично, – согласился Стас. – Что ж, спасибо за откровенность. Не сочтите за труд, если вдруг Ольшевский проявится, позвоните мне.

Он продиктовал номер своего мобильного, Карим внес его сразу в телефон и пообещал держать связь, после чего ушел. Крячко же не торопился. Заказал чай, съел часть пирожков, заказанных навынос, и решил, что пришло время проверить состоятельность второй версии. Достав из кармана визитку, он набрал номер фирмы, предлагающей настоящим мужикам незабываемый отдых.

Минуту спустя из телефонной трубки полился мелодичный женский голос:

– Фирма «РуАр», чем могу помочь?

– Здоровеньки булы, баришня, – подпустив в речь украинский акцент, проговорил Стас. – Не откажите в любезности, хочу провести вечир у компании гарной дивчины.

– Вы позвонили в компанию «РуАр», – сохраняя вежливый тон, заявила девушка. – Представьтесь, пожалуйста.

– Данило Нечипоренко, – после секундной паузы представился Крячко. – Так как насчет гарной дивчины? Тильки мосластых мне не треба. Малость попышнее.

– Боюсь, вы не туда попали, – выдала девушка и бросила трубку.

Крячко обескураженно воззрился на мобильник. Странно! Предлагают интим-услуги, а сами трубки бросают. Ну, и сервис. С таким обслуживанием и в трубу вылететь недолго. Выждав пару минут, он снова набрал номер фирмы. Ответила все та же девушка с мелодичным голосом. Услышав в трубке знакомый акцент, она снова дала отбой, даже не удосужившись дослушать и уж тем более ответить. Крячко еще сильнее удивился, но сдаваться не собирался. Он сделал двенадцать звонков, всякий раз меняя голос и привнося в речь новый акцент, прежде чем понял, что удовлетворять его желания девушка не собирается.

«Все-таки очень странно. Каким же образом они клиентов себе ищут, если отшивают всех после первых же слов? – раздумывал Крячко. – Может, фраза про отдых означает вовсе не то, о чем я подумал?» Придя к такому выводу, он вызвал официанта и попросил принести телефон. Тот просьбу выполнил. Спустя несколько секунд на подносе перед Крячко лежал радиотелефон стационарной связи. На этот раз Стас обошелся без акцента. Как только девица произнесла шаблонную фразу, представляя название фирмы, он как можно вежливее произнес:

– День добрый, меня интересуют услуги вашей фирмы.

– Представьтесь, пожалуйста, – вновь попросила девушка.

– Александр Николаевич Струнов.

– Минуту. – Девушка запустила режим ожидания, и в уши Крячко полилась релаксирующая музыка. Длилось это, правда, недолго. Голос девушки вновь зазвучал из динамика: – Простите, но вас нет в списках. Возможно, вы не являетесь членом клуба. Удачного дня! – И снова из трубки полились короткие гудки.

«Что за чертовщина такая, – раздосадованно подумал Стас. – Отдых для мужчин должен быть доступен, вне зависимости от каких-то списков. Это что – какая-то элитная тусовка проституток?» Тем не менее желание звонить испарилось. Вернув трубку официанту, он поинтересовался, не слышал ли тот о фирме под названием «РуАр». Тот пожал плечами и испарился. Ждать новых чаевых от посетителя, который ничего больше заказывать не собирается, было глупо, потому он и поспешил найти себе нового.

Тогда Крячко решил покопаться в интернете в поисках информации о фирме «РуАр». Результатов запрос не дал. На необъятных просторах Всемирной паутины сайта этой фирмы не существовало, что несколько обескураживало. Неужели они держатся на плаву лишь благодаря раздаче визиток? И, кстати, где Ольшевский мог ее получить? И почему такая официальность? Требование назвать имя и фамилию, сверка по спискам и полный игнор простых граждан. Что за фирма такая, которая не стремится заполучить нового клиента?

Вопросов было больше, чем ответов, и он решил вновь обратиться к Кариму, вдруг тот что-то слышал про «РуАр»? Но ни Карим, ни его брат Насим про такую фирму ничего не знали. Желая помочь, Насим прозвонил своих друзей, но и те ничего о ней не слышали, из чего Стас сделал вывод: фирма эта не так проста, как казалось на первый взгляд.

Он вышел из придорожного кафе, постоял с минуту на крыльце, вдыхая свежий воздух. Стрелка часов едва перевалила за отметку семнадцать ноль-ноль, до захода солнца оставалось не меньше двух часов, а все запланированные разыскные мероприятия у Крячко закончились. Закончились и идеи. Он стоял на крыльце и раздумывал, что предпринять. Пойти слоняться по городу в надежде наткнуться на вывеску с искомым названием? Спрашивать у каждого встречного, не знает ли тот, где располагается фирма? Или пойти в ближайший опорный пункт полиции и подать заявление о пропаже друга?

Последний вариант выглядел наиболее перспективным, и, по уму, так и следовало поступить, но Крячко медлил. Ему казалось, что, как только он переступит порог полицейского участка, в тот же момент исчезнет последняя надежда на положительный исход дела. Будто черту подвести, принять, как данность, что добром исчезновение Ольшевского не закончится. Он не появится на пороге собственного дома в подпитии и с шикарной дамой в обнимку. Не поприветствует друга, не сожмет его медвежьей хваткой, не потащит его в гостиную, не расставит бутылки холодного пива на журнальном столике. Ничего этого уже не будет, как только Крячко войдет в дежурку.

Умом он понимал, если с Ольшевским все в порядке, то никакие его действия на это не повлияют, и наоборот. И все же никак не мог решиться на этот шаг. «Возможно, я излишне драматизирую, – вел сам с собой мысленный диалог Стас. – Быть может, он давным-давно вернулся домой. Сидит себе на кухне, чай попивает, колбасу хомячит, и я напрасно беспокоюсь». Эта мысль захватила его целиком. Ведь такое и впрямь возможно. Сколько времени прошло с тех пор, как он покинул дом Ольшевского? Достаточно для того, чтобы тот успел вернуться. «Надо проверить. Если уж его там нет, тогда тянуть не стану. Пойду к участковому в Панино, – решил он. – Так будет вернее».

Крячко сел в машину, завел двигатель и поехал к дому Ольшевского. Путь до Панино Стас выбрал крайне неудачно. Он дважды застрял на переезде, из-за чего путь, требующий от силы часа езды, превратился в двухчасовое путешествие. Да еще полчаса времени сожрал объезд ремонтируемого участка дороги. В итоге к дому Николая Стас подъехал уже затемно. И сразу понял: надежды на то, что Ольшевский вернулся домой в его отсутствие, не оправдались. Света в окнах видно не было.

Он снова обошел дом с тыльной стороны, открыл калитку и прошел на крыльцо. На этот раз отмычка сработала не сразу, пришлось повозиться. Попав внутрь, он упрямо прошел по всем комнатам, выглядывая друга. Вдруг тот решил вздремнуть с дороги, вот свет и не включил? Но нет, и кухня, и остальные комнаты были пусты. Свет зажигать Крячко не стал, опустился на табурет в кухне и в сотый раз за день надолго задумался.

Раздумья привели его к выводу, что надеяться на оптимистичный исход больше нельзя. Оставалось решить, стоит ли идти к участковому на ночь глядя, или же дождаться утра? Без помощи местных правоохранителей не обойтись, это факт, но вот писать ли официальное заявление о пропаже человека, придется сориентироваться на месте. Итак, идти или дождаться утра? Время утекало, а решение все не приходило. В итоге, наплевав на все логичные и рассудочные доводы разума, Стас подбросил монетку. Орел – идет к участковому, решка – отправляется в местный бар, там, по крайней мере, есть люди, а оставаться в пустом доме до утра ему терпения не хватит.

Рублевая монета взлетела к потолку, перевернулась несколько раз и мягко легла на правую ладонь. Крячко прикрыл ее ладонью левой руки, не давая соскользнуть на пол, затем убрал руку и взглянул на результат. Выпала решка. У него аж от сердца отлегло, он посчитал это хорошим знаком, выключил свет и вышел на улицу. Еще засветло, когда искал подходящий магазин, Стас заприметил в конце улицы здание, оформленное огоньками, на фасаде которого красовалась вывеска «Бар у Джо». И ниже приписка: «Открыты круглосуточно». Место показалось ему подходящим: и от дома Ольшевского недалеко, и на вид вполне приличное.

Спустя десять минут он уже сидел за стойкой бара перед кружкой пенного пива. Бармен поставил перед ним неглубокую стеклянную миску с фисташковыми орехами – подарок от фирмы. Крячко неспешно шелушил орехи, время от времени прихлебывая из кружки. В баре играла ненавязчивая музыка, в дальнем конце светился экран телевизора. Народу в баре было немного, сказался будний день, но все же достаточно. Столики, расставленные в хаотичном порядке, были наполовину пусты. Контингент посетителей оказался разношерстным, от седеющих мужиков и перекрашенных во все цвета спектра женщин до юных подростков, едва-едва отметивших свое восемнадцатилетие.

Примерно без четверти десять, когда Стас, заказав очередную кружку, решил, что пора закругляться, в бар вошел новый посетитель. Его появление вызвало некий дискомфорт среди посетителей, особенно в кругу новоиспеченных совершеннолетних. Разбегаться никто не стал, но гомон несколько поутих, и взгляды ушли куда-то в сторону. У Крячко создалось впечатление, что они ждут, когда новый посетитель начнет с порога обличать присутствующих во всех смертных грехах, а то и длиннющую проповедь прочтет о пороке пьянства и праздности. Но ничего подобного не случилось. Посетитель окинул бар внимательным взглядом, после чего подошел к барной стойке и занял соседнее с Крячко место. Бармен услужливо пододвинул ему пепельницу и, заискивающе глядя в глаза, спросил:

– Вам как обычно, Андрей Васильевич?

– Как обычно, Валера, – негромко ответил посетитель.

Стасу стало любопытно, отчего этот посетитель вызвал столь странную реакцию и бармена, и остальных? Заняться ему было нечем, и он стал исподтишка рассматривать парня. На вид ему было не больше двадцати пяти. Высокий рост, крепкие бицепсы, широкие плечи. Волосы коротко острижены, выражение лица, с неким налетом суровости, могло бы прибавить пару-тройку годков, если бы он отрастил бороду или хотя бы усы. Но сделать этого парень физически не мог. Наметанным глазом Крячко определил, что растительность на лице парня попросту отказывается расти. Небольшие островки щетины располагались настолько редко, что ни о какой бороде и речи не шло.

Одежда парня ни о чем сыщику не говорила. Классические темно-синие джинсы, бежевая водолазка под горло, сверху простая ветровка без каких бы то ни было украшений. Ботинки начищены до блеска, но успели обрасти дневной пылью. Стас перевел взгляд на руки парня. Кольца на безымянном пальце он не увидел. «Значит, холост и хорош собой. Жаль, здесь нет подходящих кандидаток, а то бы парню недолго пришлось грустить в одиночестве, – подумал он. – И кто же он такой? Местный авторитет? Или сынок кого-то из элиты Панино, если в поселке вообще есть элита?»

– Хотите что-то спросить? – ворвался в его мысли неожиданный вопрос.

– Это ты мне, приятель? – разворачиваясь к парню лицом, спросил Крячко.

– Вам, приятель, – с некоторой долей иронии ответил тот.

– Любопытно, – произнес Крячко и замолчал.

– Что именно? – переспросил парень.

– То, как все они на тебя реагируют, – пояснил Стас. – Ты что, местный воротила?

– Типа того. – Парень рассмеялся, отчего стал выглядеть еще моложе.

– Сынок влиятельного чинуши? – не позаботившись о том, чтобы выбрать более корректную форму, задал вопрос Крячко. Смех парня ему понравился, с таким смехом он просто не может быть из тех, кто каждое слово воспринимает в штыки.

Вопрос парня не разозлил и не обидел, а лишь еще больше рассмешил.

– Я детдомовский, – заявил он. – К тому же не местный.

– Тогда откуда?

– Из Воронежа. Два года назад перевелся.

– Военный? – предположил Стас. – Разве в Панино есть военная часть?

– Участковый полицейский, – сообщил парень, избавляя его от долгих гаданий.

– Вот как? Коллеги, значит. А я – полковник полиции. Из Москвы.

– Приятно встретить коллегу во враждебной среде, – явно обрадовался парень. – Капитан Звонников, шестой отдел.

– Полковник Крячко. Стас, – пожал протянутую руку Крячко. – Может, за знакомство, а, Андрей Васильевич? Пиво здесь вполне приличное.

– Простите, я не пью, – виновато пожал плечами Звонников.

– Болеешь? – выдал Стас шаблонную шутку.

– Принципиально, – улыбнулся Андрей. – Про детдомовских в обществе и так слишком много басен и сплетен ходит, так что я вроде как за державу стою.

– Похвально, – уважительно кивнул Стас. – А я вот пивком балуюсь. В отпуске можно.

– Пейте на здоровье, я в чужие дела не лезу, – заявил Звонников.

– Ну, хоть против общения ты не возражаешь?

– Против общения не возражаю.

Вернулся бармен, поставил перед Звонниковым запотевшую бутылку «Боржоми». Тот коротко кивнул, свинтил крышку и отхлебнул прямо из горлышка ледяную жидкость.

– И как только ты ее пьешь? – удивленно проговорил Стас. – Там же лед плавает.

– Люблю похолоднее, – рассмеялся Звонников и перевел тему: – Вы к нам какими судьбами, товарищ полковник?

– Стас, – поправил его Крячко. – И раз уж я не на службе, валяй на «ты». Субординация хороша в стенах МВД, а в баре и в бане только мешает.

– Согласен. – Капитан не стал жеманиться, а с ходу принял условия, и Крячко это понравилось. – Так какими судьбами в наши края, Стас?

– Друга навестить приехал, – ответил Крячко, и тут вдруг до него дошло, какой подарок преподнесла ему судьба. Вот же он, районный участковый, к которому он собрался идти, как только рассветет. Живой, энергичный, да еще и в неформальной обстановке, вроде как и при должности, но не при исполнении. Это же настоящая удача. Глаза его загорелись, что не ускользнуло от внимательного взгляда Звонникова. Он открыл было рот, чтобы задать вопрос, но в последний момент передумал. Не его это дело, отчего вдруг для полковника воздух перспективой запах. И все же совсем без вопроса не обошлось, реплика Крячко сама на него наводила.

– Что же в бар без друга пришел? Поссорились, или он работой занят? – поинтересовался Звонников, легко переходя на «ты».

– Да не срослось, – уклонился от прямого ответа Стас. – А ты-то что один по барам ходишь? В твои годы я ни одного вечера впустую не тратил.

– Ты о девушках? Была бы девушка, я бы в баре вовсе не сидел. Вот найдется такая, с которой в тесной кухоньке уютно, так с барами и завяжу.

– Рано тебе еще об этом думать. Гуляй, пока молодой.

– Может, и так, только когда тебе в затылок тридцатник дышит, хочется уже тылами обзавестись.

– Сколько-сколько? Тридцатник? Ты ничего не перепутал, парень? – не смог сдержаться Стас. – Лет через пять, пожалуй, и следует об этом задуматься, но уж точно не сейчас.

– Если бы через пять, – вздохнул Звонников. – А то счет уже на месяцы пошел, в декабре ровно тридцать.

– А на вид и не скажешь, – покачал головой Крячко. – Да ты не кисни, отыщется и твоя половинка, раз уж стремление есть.

– Твоя отыскалась? Сам вижу, что нет. – Звонников снова вздохнул, затем тряхнул головой и перевел тему: – Панино – поселок относительно крупный, а народ здесь, по большей части, простой. Тебе понравится, если задержишься достаточно долго.

– Я бы предпочел время в Воронеже проводить, – ухватился за предоставленную возможность затронуть интересующую тему Стас. – Я ведь городской, и развлечения предпочитаю городские. Сидеть в баре и пялиться в телевизор – это не предел моих желаний.

– Так отчего не остановился в городе?

– Ночевать негде. Здесь-то у друга квартируюсь, а там где? В гостинице? Сотни за сутки отдавать? Такая перспектива меня не прельщает, – заявил Крячко. – Нет уж, один вечерок я и в поселковом баре перекантуюсь. Вот, тебя встретил, уже веселее. Глядишь, подскажешь мне, в какие места в Воронеже холостому парню не грех заглянуть. Ты ведь сказал, что сам из Воронежа, верно?

– Так точно. Учился там, потом стажировался при управлении. Затем сюда попросился. Хотел силы испытать, – разоткровенничался Звонников. – Место здесь освободилось, как раз под новое звание.

– Карьера – дело хорошее, но ведь наверняка и в Воронеже капитанские погоны мимо тебя не прошли бы. Чуть позже, но наверняка бы присвоили.

– Не нравится мне в большом городе, – признался Андрей. – Несправедливости слишком много, а в поселках, вроде этого, все намного проще. Если воруешь – будь готов сесть. Если дебоширишь – не скули, когда по «тыкве» настучат. А жену обижаешь, так с «обезьянником» познакомиться готовься. Хоть ты богач, хоть бедняк, хоть выдвиженец в депутаты. Здесь все равны.

– Так вот все просто? – усмехнулся Стас.

– Ну, может, и не совсем так, но по большей части, – пожал капитан плечами. – А в большом городе вообще все с ног на голову перевернуто. Воруют одни – сажают других. Жена с синяками – так ее же и в «обезьянник». Зачинщик драки заяву пишет, освидетельствовав двухсантиметровый синяк под глазом, а того, кто дурака уму-разуму учил, за это и сажают.

– Зато в городе развлечений хоть пруд пруди, – заметил Крячко. – Клубы, бары, не чета этому, массажные салоны. Да что перечислять? Там в одном месте все сразу получить можно. Вот, я слышал, есть у вас в Воронеже фирма одна. Как же она называется? «Реал»? Нет, не так. «Ареал»? Тоже не то. Черт, название забыл!

– «РуАр», – подсказал Звонников.

– Верно! «РуАр»! А я гадаю. Чувствую, что рядом, а на язык не идет, – радостно заявил Крячко. – Хорошая, говорят, фирма. Все по высшему разряду, и цены демократичные.

– Мы про одну и ту же фирму говорим? – В голосе капитана проскользнуло сомнение. – Наш «РуАр», и вдруг демократичные цены? Нет, друг, это не про него. Да и само место не про тебя.

– Что так? Я что, рожей не вышел? Или у них там по одежде дресс-код? – Крячко сделал вид, что оскорблен. – Я, между прочим, тоже не из бомжей. Китель форменный прихватил.

– Ага, в «РуАр» в кителе только и соваться, – громко, от души рассмеялся Андрей. – Ну, насмешил, товарищ полковник. В «РуАр» – в ментовском кителе!

– Чего ржешь-то? Я при погонах тот еще красавец, – продолжал ломать комедию Стас, надеясь вытянуть из Звонникова информацию об интересующей его фирме.

– Да ты хоть знаешь, что такое этот самый «РуАр»? – отсмеявшись, спросил Звонников. – Кто тебя вообще надоумил туда соваться?

– Друг мой. Он их услугами систематически пользуется, – выдал Крячко.

– И кто же у нас друг? Металлом занимается? Или, может, с продажи алкоголя бабки стрижет? – Капитан разразился новым приступом смеха. – Чего же он тебя тогда туда не отвезет? Или ты сам по экзотике соскучился, вот и сидишь в этой дыре с простыми смертными?

– Он – фермер, – с гордостью произнес Стас. – Плодовые сады у него, и цех по переработке сырья. Не последний человек в Панино, между прочим.

– Ольшевский, что ли? Это он-то в «РуАре» свой человек? – У Звонникова даже смех пропал, лицо сразу сделалось серьезным. – Не хочу никого обидеть, да только друг твой, видать, прихвастнул чуток. Ольшевский мужик хороший, стоящий. И друг наверняка прекрасный, да только на этот раз его куда-то не туда занесло.

– Чем же мой друг вашему клубу не подходит? – спросил Крячко.

– Да тем, что в этот клуб тому, у кого доход восьми ноликов не насчитывает, дорога заказана, – честно ответил Звонников. – А, насколько я знаю, у Ольшевского дела с его плантациями не особо чудесно идут.

– И все же он в этом клубе свой человек. Он и визитку мне презентовал. – Крячко достал пластиковый прямоугольник и предъявил капитану. – Видишь, не врет мой друг.

– Подумаешь, визитка, – фыркнул Звонников. – Вот если бы он тебе членский билет выдал, тогда бы я еще призадумался. А визитка – чихать они на нее хотели!

– Да что ты все заладил «не может быть, не может быть». Толком можешь объяснить, откуда уверенность, что друг мне врет? – вспылил Крячко, и на этот раз ему даже притворяться не пришлось.

– Ладно, расскажу тебе, что из себя представляет этот клуб, – смягчился капитан. – Ты пивка-то себе закажи, рассказ будет долгим.

Крячко послушно подозвал бармена, попросил налить еще кружку пенного и обновить блюдо с фисташками. Попытался было заказать угощение и Звонникову, но тот наотрез отказался. Одной бутылки «Боржоми» ему, мол, за глаза. Получив заказ, Стас приготовился слушать. Звонников достал из нагрудного кармана пачку сигарет, прикурил и начал рассказывать.

Клуб «РуАр» основал один из так называемых «сынков олигархов», Артем Рубан. В Воронеже олигархи не чета столичным, но, по местным меркам, люди это весьма и весьма состоятельные. И настолько же влиятельные в рамках отдельно взятого города. Произошло это без малого десять лет назад. Сам Звонников в то время заканчивал школу милиции и был полон романтических соплей относительно своей будущей профессии. Ему казалось, что стоит только получить место на районе, и он сумеет избавиться от всех преступников разом.

Артем Рубан преступником не был. На тот момент он был всего лишь двадцатипятилетним сосунком, гоняющим на спортивном авто, подаренном дражайшим папочкой, и живущим в закрытом коттеджном поселке, который тот же папаша презентовал. Детдомовским мальчишкам, каким был в то время Звонников, жизнь Рубана казалась раем. А так как пути их частенько пересекались на различных конференциях и демонстрациях, на которые детдомовцев гоняли чуть ли не каждый месяц, то и все похождения, и приключения молодого миллионера проходили у них на глазах.

В какой-то момент Рубан вдруг решил остепениться, начать новую жизнь с нового листа. Этой метаморфозе, как водится, предшествовал крупный скандал с участием Артема. Напившись, тот попал в ДТП, вернее, стал его виновником. Папаша его тогда отмазал, но поговаривали, что за провинность лишил наследника содержания. Привыкший к роскошной жизни, влачить жалкое существование на подачки матери Рубан не захотел. Вот тогда и образовался этот самый элитный клуб под названием «РуАр». Собственно, сама аббревиатура содержала в себе всю степень амбиций молодого наследника. Ру – первый слог от фамилии, Ар – соответственно, первый слог от имени. Несмотря на то что у Рубана были помощники из числа привилегированных друзей, увековечить для истории Рубан решил только свое имя.

Поначалу в клуб принимали всех желающих, и даже без крупных финансовых вложений, то есть без требования оплатить вступительный взнос. Но постепенно в клуб начали подтягиваться настоящие корифеи от бизнеса. Он начал процветать и приносить стабильный доход, а вместе с ним начал набирать вес и Артем. Папаша Рубана чуть не лопался от гордости. Еще бы ему не радоваться. Сын пошел по стопам отца, сам создал себе нишу в коммерческих дебрях, сам ее занял и удерживал позиции, не требуя помощи от кого бы то ни было.

В итоге на настоящий момент клуб Рубана является сугубо закрытым местом, где богатые и очень богатые люди Воронежа расслабляются после тяжелой трудовой недели. А так как подняться над серостью будней желающих достаточно, более того, число их с каждым днем все растет, Рубан имеет шикарную платформу для любых действий. В его клуб попасть могут лишь избранные.

Условия членства простым смертным неизвестны, но поговаривают, что, прежде чем выдать книжку для оплаты членских взносов, кандидата проверяет сам Рубан. В случае, если он по каким-то причинам кандидата забраковал, тот не получит права на место в клубе, даже если у него куча бабла, и он за раз может выкупить абонемент на десять лет вперед. В этом случае деньги роли не играют, поэтому в среде богатых людей имя Рубана произносят с уважением, и ссориться с ним желающих не находится.

После рассказа Звонникова Крячко призадумался. Как мог Ольшевский попасть в этот элитный клуб? Кто дал ему визитку? И звонил ли он хоть раз по телефону, указанному на обороте карточки, или она оказалась у него совершенно случайно? Что вообще он забыл в этом клубе? Люди, отъевшиеся на госзакупках и прочей бюрократической ерунде, Николая никогда не привлекали. Более того, он их на дух не переносил. А тут вдруг раз – и он в среде олигархов. Впрочем, проверить, звонил ли Ольшевский в фирму Рубана, труда не составит. На этой мысли Крячко решил задержаться. Направление, в котором следует вести расследование, определилось, он это сразу почувствовал, как и то, что без помощника ему не обойтись. Хотя бы в качестве консультанта. И кандидатура Звонникова как нельзя лучше подходила для осуществления его плана.

А планировал он попасть в этот элитный клуб и выяснить все изнутри. Но сначала ему необходимо получить распечатку звонков с мобильника. Если Ольшевский с владельцем клуба все же договорился, Стас это увидит почти сразу.

Приняв решение, он больше не сомневался. Отодвинул от себя кружку и выложил все, что касалось ситуации с исчезновением Ольшевского. Прямо и начистоту.