Текст книги "Небесный страж"

– То есть получается так, что он до сих пор может находиться в Москве?! – озадаченно спросил Орлов. – Ну ничего себе! Тогда надо по всем райотделам объявить его в розыск. Надо выяснить, нет ли у этого… Кашкутту, что ли? Ах да, Кашпутту! Так вот, нет ли у него здесь знакомых, у которых он мог бы «зависнуть».

– Этим заняться прямо сейчас и собираемся, – с обреченным видом чуть развел руками Лев. – А еще собираемся просмотреть копии видеозаписей с выставки, проработаем информацию по мафиозным кланам, действующим в России, – китайским, японским, итальянским. Ну и, конечно же, по нашим «родным» и «горячо любимым» бандюганам. Как видишь, работы хватит до завтрашнего вечера.

– Давайте, мужики, действуйте! Все же дело международного характера. Пропажу надо найти во что бы то ни стало, – напутствовал оперов генерал.

Когда они вышли из кабинета в приемную, то увидели выжидающе воззрившуюся в их сторону Верочку. Подперев голову рукой, она неожиданно спросила:

– Господа опера! А кто из вас раздобыл этот сногсшибательный парфюм? Такая прелесть! Я бы такой своему тоже купила…

Приятели недоуменно переглянулись и пожали плечами.

– О каком парфюме речь? – вопросительно посмотрел на секретаршу Стас. – Я утром после бритья протерся обычным лосьоном. Он у меня уже с месяц. Да и стойким я бы его не назвал, поди, пока бегаю, давно и выветрился. Может, Мария Леонидовна нашему Льву Ивановичу привезла из-за «бугра» что-то импортное, со всякими там прибамбасами? А? – повернувшись к Гурову, он хитровато подмигнул.

– Да будет ерунду-то городить – решительно отмахнулся тот. – У меня все тот же лосьон «Спектр», которым пользуюсь последние года три. Раньше же ничего такого не замечалось? Нет. Стоп! Вер, а ты нас случайно не разыгрываешь? А то вдруг приколоться решила?

Верочка недовольно скривила губы и наморщила свой носик:

– Ну, сегодня же не первое апреля! С какой стати стала бы я вас разыгрывать? Просто, когда вы проходили к Петру Николаевичу, я сразу почувствовала, как волна парфюма разошлась по приемной. Меня это еще удивило – что за дивный запах? Что за духи? И вот сейчас я явственно чувствую, что от вас пахнет просто фантастическим. Ну-ка, вы позволите? – Она встала из-за стола и, подойдя к операм, склонилась к их лицам, осторожно принюхиваясь: – Ну да! Оба где-то чем-то надушились! А вы сегодня в каких-нибудь парфюмерных бутиках не работали? Вдруг там вас ненароком побрызгали?

Опера снова переглянулись.

– Вера, а что именно напоминает ощущаемый вами запах? Сирень, ландыш, розу, лимон… Можете определить? – поинтересовался Гуров.

– Нет, нет, нет! Знакомого и близко ничего такого не улавливается… – помотала головой секретарша. – Разве что отдаленно напоминает амбру. Запах едва уловимый, но – потрясающий!

– Вообще-то мы сегодня были в посольстве Буттулала – это небольшое такое княжество в Юго-Восточной Азии, – потерев подбородок, задумчиво заговорил Стас. – Может, у них там чего набрались? Восток, как говорится, дело тонкое…

– Да, кстати! – Лев вскинул палец. – Я еще там заметил, что когда мы шли от посольства к машине, проходившие мимо нас женщины как-то странно оглядывались. Мужики, кстати, – ноль эмоций. Мы же сейчас сколько просидели у Петра Николаевича? Ну и? Он ни слова не сказал про парфюм.

– Ешкин кот! – хлопнул себя по лбу Крячко. – Кажется, я понял! Мы же там обедали. Может, они чего-то такого в еду добавили? А приправ там и в самом деле было много. Вкус странноватый. Но – обалденный!

Подумав, Гуров согласился с ним:

– Точно! Точно, точно, точно! Это они нам в жаркое засандалили каких-то своих афродизиаков. Ну, артисты! Ну, удружили! Теперь хоть на улицу не выходи, не дай бог, нарвешься на какую-нибудь маньячку… Да она, блин, прямо посреди улицы с нами такое может сотворить!.. Надеюсь, до завтрашнего утра эта ерунда выветрится?

Но Станислав поспешил на сей счет выразить свое категоричное несогласие:

– Щас! Пусть остается! Теперь самых упертых подозреваемых женского пола можно будет «колоть» на «раз». Верочка, грандиозное «мерси» за экспертную информацию. Мы пошли работать!

Они зашагали по коридору, с интересом отслеживая реакцию встретившейся им связистки Хворостяниной. Та, ошарашенно оглянувшись, несколько мгновений стояла с разинутым ртом, неотрывно глядя им вслед. Войдя в кабинет, Стас плюхнулся на свое место и мечтательно зажмурился:

– Эх, ну и подарок нам сделали представители братского Буттулала! Я тут за одной сейчас симпатяшкой пытаюсь поухаживать, но она ко мне, мягко говоря, индифферентна, то бишь я ей по фигу. Интересно, как она сегодня отреагирует?

– Стас! А вот это уже некрасиво – попахивает в некотором смысле принуждением, – тоже садясь за свой стол, строго заметил Гуров.

– Лева! Ну я же не скотина какая-нибудь! – торжествующе рассмеялся Крячко. – Все будет гораздо круче. Она захочет, чтобы я остался с ней, а я ей… Ха-ха! Как это называли в наших краях, «повешу чайник». Помашу ручкой. И пусть она мучается…

– Сотворил же бог такого вот садюгу!.. – пронично усмехнувшись, обронил Лев, снимая трубку внутреннего телефона.

Набрав номер информотдела, он попросил зайти к ним капитана Жаворонкова. Через пару минут тот появился на пороге, как всегда блистая жизнерадостной улыбкой. Как сразу же заметил Лев, на его безымянном пальце откуда-то появилось сияющее полировкой новенькое обручальное кольцо.

– Валер, да ты, никак, женился? – ответив на приветствие Жаворонкова, взглядом указал он на золотой символ брачных уз.

– Ну да, в прошлую субботу расписались. Пышных торжеств устраивать не стали – Таня не захотела. Только самые близкие друзья и родственники. Но – это ли главное?..

– Да, верно… – согласился Лев. – Ну, наши тебе поздравления. Слушай, Валер, надо бы собрать максимум информации по мафиозным группировкам, орудующим в Москве и по европейской части России. Интересуют прежде всего китайские триады – группировка «Клыки дракона». Затем японская якудза – «Демоны Окинавы». Ну и представители Сицилии. Много ли их здесь, чем промышляют и так далее. В частности, поищи информацию об итальянском путешественнике Николо Леганни. Да, и наших гангстеров тоже надо бы перелопатить. Прежде всего тех, что состоят в «черном интернационале» и специализируются на драгоценностях. До завтрашнего утра управишься?

Жаворонков наморщил лоб и тягостно вздохнул в ответ. Посочувствовав молодожену, Крячко поспешил капитану на выручку:

– Валера, завтра к обеду сделаешь? Вот и отлично! Занимайся!

Когда Жаворонков скрылся за дверью, он не смог не съязвить:

– Ну, и кто тут из нас садюга? У парня – медовый месяц! Соображаешь?! У него чуть конец работы – он к жене помчится. А ты его нагрузил так, что ему и за сутки не управиться. Эх, ты!..

Ничего не сказав в ответ, Гуров лишь отмахнулся и набрал на городском телефоне номер своего давнего информатора Амбара, по паспорту – Константина Бородкина. Услышав знакомое: «Але, чегой-то там?», он вкратце поставил перед старым барыгой очередную задачу – выяснить, не проходила ли в городском криминальном сообществе информация о том, что кто-то раздобыл шикарнейший, очень крупный «брюлик». Подобное задание дал и еще двоим, в прошлом ему очень обязанным, бывшим профессиональным ворам.

– Думаешь, этот самый «Небесный Лотос» может вынырнуть на криминальном «рынке»? – с сомнением в голосе спросил Крячко. – По-моему, это пустая трата времени. Камешек может вынырнуть только где-нибудь за границей. И то на каком-нибудь подпольном аукционе для узкого круга особо доверенных лиц.

Положив трубку, Лев невозмутимо ответил:

– Возможно! Но, как говорится, чем черт не шутит? Да и свои кадры надо периодически напрягать, чтобы не теряли рабочей формы. Так… Надо проверить почту. Вдруг поступило что-то стоящее?

Он включил ноутбук и вышел в Интернет. То же самое поспешил проделать и Станислав. И сразу же в общем почтовом ящике главка Гуров увидел отправление, сделанное из посольства Буттулала. Щелчком мыши он открыл файл – в нем была цветная фотография какого-то восточного человека с хитрым и одновременно хищным взглядом. Тут же имелся текст на английском языке. Стас, тоже открывший этот файл, недовольно пробурчал:

– На «инглише» прислали информацию. Ешкин кот! Я тут и половины не пойму, чего они написали. Это, надо думать, досье главного буттулальского вора, который сейчас сидит в тюрьме?

– Все верно. Оно и есть, – откликнулся Лев. – Ну, а чего ты переживаешь насчет перевода? Вон, на некоторых сайтах есть автоматические переводчики. Открываешь его и устанавливаешь, с какого на какой язык нужно перевести. Потом копируешь текст, в левое окно его загружаешь, и – все. Конечно, перевод приблизительный, топорный, но смысл понять можно.

– О, блин! – обрадовался Стас. – А вот про это-то я и забыл! Ща, прочитаем…

Гуров, тем временем даже относительно неплохо владея английским, уже успел воспользоваться автопереводчиком и прочел примерно следующее:

«Быггу Ату Тчаш, сорока двух лет от роду, уроженец селения Клатм, профессиональный вор-рецидивист. Первый свой срок получил в 1985 году за кражу петуха у соседа. Приговорен к десяти ударам плетью и году работы в каменоломнях. Второй раз предстал перед судом в 1990 году за квартирные кражи в соседних селениях. Приговорен к пятнадцати ударам плетью и восьми годам работы в каменоломнях. Третий срок преступник получил в 2005 году за попытку похищения главного достояния княжества Буттулал – «Небесного Лотоса». Государственный обвинитель и присяжные требовали для преступника высшей меры – добровольной смерти через принятие сока травы тоо-му или пожизненной каторги в каменоломнях. Но справедливый и мудрый князь Хаммато Рути Ашшага, явив акт милосердия в связи с праздничной датой обретения княжеством «Небесного Лотоса», повелел смягчить наказание, вменив преступнику двадцать ударов плетью и пятнадцать лет работы в каменоломнях. Семейное положение: женат никогда не был. Имеет двоих внебрачных детей от разных женщин. Сыновья не судимы, отца таковым не признают, оба работают на благо своих сограждан: старший – башмачником, младший – кузнецом. Собственности (дома, банковских вкладов) преступник не имеет. По отбытии наказания подлежит постоянному надзору со стороны полиции и муниципальных властей».

Еще раз взглянув на фото вора Быггу и закрепив черты его лица в своей цепкой, бездонной памяти, Лев продолжил изучение почты. Следом за досье высветилось письмо, пришедшее из УВД Центрального округа столицы. В нем сообщалось, что по линии спецсвязи на адрес главка отправлены копии записей камер видеонаблюдения, сделанные во время проведения выставки в Грановитой палате.

Созвонившись с информационщиками и выяснив, что ими видеозаписи уже получены и скачаны на компакт-диски, он попросил доставить их ему. В этот момент у Стаса зазвонил его сотовый. Выслушав своего собеседника, он вопросительно посмотрел на Гурова и поинтересовался:

– В посольство еще раз съездить не желаешь? Звонила Роно Заратто, сказала, что «добро» на проведение допроса охранников под гипнозом ею получено, есть и согласие самих охранников. Ждет кого-нибудь из нас.

– Сам и езжай! – пожал плечами Лев. – Ты же с ней уже работал? Ну вот, как говорится, тебе и карты в руки. Заодно, может, там тебя еще и ужином покормят, добавят еще некую толику афродизиаков… А я сейчас начну работать с материалами видеонаблюдения на выставке.

Издав многозначительное «Мммм!..», Крячко поднялся из-за стола и, направляясь к двери, на ходу отметил:

– Кстати, Лева, я тоже прочел досье этого вора Быггу. Да, что ни говори, а система наказаний в Буттулале куда и прогрессивнее, и эффективнее нашей. Нет, в самом деле… Мне кажется, что десять плетей по заднице – куда более серьезное средство перевоспитания, чем наши пятнадцать суток, когда остолоп полмесяца всего лишь прожирает казенные средства и отсиживает эту самую задницу. Жаль, что у нас такое невозможно…

Издав мечтательный вздох, он вышел из кабинета, едва не столкнувшись в дверях с практикантом информотдела, который принес Гурову компакт-диски. Вставив в дисковод ноутбука DVD-диск с выведенной на нем маркером цифрой один, Лев нашел файл, датированный первым днем работы выставки, и включил просмотр изображения. Видеоматериал был уже обработан, поэтому просмотр шел без особого напряжения. Программа выдавала крупным планом входивших в помещение людей, при этом отдельно, в выделенном на экране квадрате, показывая их лица в варианте статичного фотоснимка.

Глядя на входящих в дворцовый зал, на мелькающие в квадрате лица посетителей, Лев интуитивно искал среди них тех, кто пришел не полюбоваться сокровищами Буттулала, а с недобрыми воровскими умыслами. Как он сразу же смог отметить, среди пришедших на выставку почему-то больше всего было женщин средних лет и мужчин пенсионного возраста, при некотором наличии студенческой молодежи и школьников. Среди представителей «сильной половины» среднего возраста Гуров прежде всего высматривал своих бывших «клиентов» из числа тех, кто специализировался на кражах музейных ценностей и ювелирных изделий.

Шли минуты. От мельтешения десятков и сотен лиц постепенно зарябило в глазах. Поставив ноутбук на ожидание, Гуров запер кабинет и, выйдя на улицу, прогулялся по залитому весенним солнцем тротуару до ближайшего скверика, где из-под сугробов уже начали вытаивать клумбы и бордюры, после чего вернулся к себе и продолжил просмотр своего «видео». Снова замелькали лица, лица, лица… Юные и старческие, восторженные и кислые, жизнерадостные и хмурые…

Неожиданно, уже перед самым концом, на мониторе мелькнуло что-то знакомое. Немедленно щелкнув мышкой и остановив просмотр, Лев отмотал изображение назад. К своему удивлению, он увидел лицо человека, которого никак не мог не узнать, хотя оно уже достаточно сильно изменилось со временем, к тому же появилась борода. И все равно, это был не кто иной, как вор-рецидивист Николай Бурлинцев, по кличке Брюлик.

…Еще в начале девяностых в Москве произошло громкое ограбление крупного ювелирного магазина «Смарагд-90». Вооруженные бандиты в масках, ворвавшиеся в помещение «Смарагда», в считаные минуты обчистили кассы, витрины и карманы состоятельных покупателей. Общий ущерб составил около десяти миллионов еще тех рублей, которые по былому курсу стоили не менее двадцати центов.

Самым большим уроном магазина стал кулон, украшенный, помимо массы иных камешков, крупным бриллиантом чистейшей воды около двадцати карат. Он хранился в специальном сейфе, и о его существовании знал только узкий круг особо доверенных лиц. Тем не менее главарь налетчиков, едва появившись в торговом зале, в момент выявил того, кто имел ключ от сейфа, и, пока прочие бандиты чистили витрины, кассы и карманы лежащих на полу покупателей, заставил его открыть хранилище. Забрав оттуда кулон, он дал команду своим подручным уходить. Когда прибыла милиция, бандитов и след простыл.

Учитывая то обстоятельство, что бандиты были в масках, новомодные на ту пору камеры видеонаблюдения засняли только некие абстрактные фигуры без намека на приметы. Отпечатков пальцев тоже не было оставлено ни одного – налетчики работали в перчатках. Друг друга ни по кличкам, ни тем более по именам они не называли. Они вообще не произносили ни слова. Даже команду уходить главарь отдал пронзительным свистом и взмахом руки…

Было ясно, что «взял» магазин тот, кто имел в его стенах хорошие связи. Но в «Смарагде» работали более полусотни человек. Проверять связи каждого не хватило бы и года, а счет шел на дни и даже часы.

Дело, заведомо объявленное безнадежным «глухарем», от которого открестились самые крутые корифеи той поры, взялся раскрыть тогда еще мало кому известный опер Лев Гуров. Он решил подойти к расследованию нетрадиционным путем. Убедив начальство выйти на телевизионщиков (Льва в этом горячо поддержал директор ограбленного магазина), Гуров вместе с редакцией популярного городского телеканала продумал сценарий своего появления на телеэкране. В полном соответствии с тогдашней воинствующей, эпатажно-агрессивной гласностью было решено разыграть небольшой «детективный спектакль».

Тем же вечером москвичи в выпуске криминальных новостей увидели тележурналиста, преследующего опера Гурова, который чуть ли не вприпрыжку удирал от масс-медиа. Но нахальный журналюга оказался шустрее и, догнав сыщика, засыпал его градом вопросов, главный из которых был: когда же господин «пинкертон» думает изловить грабителей? Некоторое время отнекивавшийся и отворачивавшийся от камеры, Гуров как бы постепенно разговорился и, якобы войдя в раж, объявил во всеуслышание, что завтра же банда будет поймана. Более того, он с пренебрежительным видом отозвался о грабителях весьма нелицеприятно, назвав их «слабаками» и «салагами», с которыми справиться ему – «не фиг делать!».

– Завтра – это во сколько же? – не унимался въедливый репортер.

– Ровно в два часа дня! – с величественным жестом объявил Лев.

Петр Орлов, в ту пору подполковник милиции, к его затее отнесся с сомнением – клюнут ли? Но поскольку ничего другого, более реального, никто предложить не смог, оставалось надеяться на уловку опера Гурова, который твердо знал, что его хитрость обязательно сработает. Прошли сутки, и на следующий день в кабинете Льва раздался телефонный звонок. Явно измененный голос хрипло поинтересовался:

– Ну, «мусор», и где же обещанное тобой задержание? Два часа уже прошло…

Проигнорировав язвительность тона и хамское обращение, Гуров спокойно уведомил:

– Как это где? Шайка налетчиков в составе шести человек – гастролеры из Ростова – задержана в поезде Москва – Ростов-на-Дону. В данный момент все шестеро находятся в Лефортово и уже дают показания. Сегодня вечером в новостях их покажут. Они во всем полностью сознались. Часть ценностей нами уже найдена.

В трубке на какое-то время воцарилось молчание. Судя по всему, неизвестный был ошарашен услышанным и не знал, что сказать.

– Слушай, мент, не гони пургу! – наконец разразился он возмущенной тирадой. – Ты или нагло брешешь, или, как это у вас водится, вы поймали шестерых лохов, дали им по ребрам, и они взяли наш «скок» на себя.

– Это ты не гони пургу! – делано рассердился Гуров. – У задержанных нашли целый арсенал оружия, маски и черные спортивные костюмы. А ценности откуда у них взялись? Чуть не полкило ювелирных изделий? Я понял, чего ты звонишь. Ты своим корешам решил отмазку организовать? Типа, это не они взяли «Смарагд». Да? Хотя… Постой, постой! Кажется, я понял! Ты случайно не из клиники Кащенко звонишь? Нам на днях оттуда звонил один даун, кричал, что это он утопил «Адмирала Нахимова». И ты туда же?

Судя по всему, это замечание задело его собеседника весьма болезненно.

– Сам ты даун, «мусор»! – заорал тот. – И вся ваша «контора» – сплошные дауны. Чего ты мутишь-то?! «Ювелирку» взяли мы, и вам, козлам, нас никогда не достать. Понял?!

– Да пошел ты на …! – Как бы вспылив и окончательно выйдя из себя, уже «прямым текстом» Лев назвал направление, по которому рекомендовал направиться своему «крутому» собеседнику. – Вот навязался на мою голову, шизик подзаборный! У вас там, в Кащенко, что, дефицит смирительных рубашек? Сегодня же позвоню вашему главврачу и попрошу, чтобы тебе, дебилу, персонально влупили сразу три ведерные клизмы! Может, хоть тогда поумнеешь!

– Сам пошел на …! – совсем осатанев от ярости, завопил бандит. – Это я сегодня же ночью приду к тебе в гости и собственноручно захерачу тебе такую клизму, что глаза на лоб полезут. Э, чего там? Куда прешься? Вон, рядом свободный автомат! – заорал он кому-то еще.

Пару мгновений в трубке царила тишина, после чего снова раздался истеричный вопль бандита:

– Падло!!! Волки позорные!!! Мусорня поганая!!! Ну, че, обдурил, да?! Кровь твою выпью, мент прок… – Его крик вдруг оборвался, и в трубке раздался деловитый голос Станислава Крячко:

– Лев, взяли мы его. Чисто и аккуратно. Даже дернуться не успел. Ну, все, мы в Лефортово.

Как чуть позже выяснилось, член банды Брюлика, голливудски красивый, невероятно обаятельный Петя Меркашин, сумел охмурить одну из продавщиц «Смарагда». И не молоденькую глупую девчонку, а ветерана этого магазина, сорокапятилетнюю даму, которая в Петиных объятиях совсем потеряла голову и ради него была готова на любые жертвы…

И вот Брюлик снова оказался в поле зрения Гурова. Глядя на его фото, Лев вдруг вспомнил, что несколько лет назад прошла информация о гибели Бурлинцева во время побега из мест заключения, куда он попал за очередной грабеж ювелирки. Он, вроде бы спасаясь от преследования, бежал по плотам лесосплава и случайно сорвался в воду. Причем попал Брюлик в кашу из несвязанных меж собой бревен, откуда выбраться едва ли было возможно. Вниз мокрые, скользкие бревна пропускают охотно, а вот обратно – дороги уже нет… Труп беглого уголовника два дня искали водолазы, но безуспешно. Не всплыл он и там, куда обычно речной волной прибивало утопленников.

«Значит, Брюлик жив-здоров! – мысленно констатировал Гуров. – И, получается так, снова взялся за старое? Ну что ж… Будем это иметь в виду!..»

Просмотрев еще два компакт-диска, в видеоматериалах последнего дня выставки он снова увидел Бурлинцева. В этот раз Брюлик замаскировался еще основательнее (видеосъемка велась скрытно, но он, как видно, заранее предполагал такую вероятность). На нем была другая одежда, а на голове появился пышноволосый парик и темные очки. Однако этот маскарад опытному глазу сыщика с многолетним стажем вновь не помешал в один момент определить, кто это такой на самом деле.

Закончив просмотр видеоматериалов, Лев взглянул на часы и даже присвистнул от удивления. Часовая стрелка была уже на половине пути к семи вечера. В окне полным ходом сгущались сумерки.

«Да, весеннего равноденствия еще недели две ждать… – поднимаясь из-за стола, отметил Гуров. – Ну, что? Пора домой? Секундочку! А что же я Амбара насчет Брюлика не озадачил? Тема сходная, перетруждаться ему не придется. Пусть и про бриллиант прозондирует заодно, и про Бурлинцева…»

Созвонившись с Бородкиным, Лев вкратце объяснил ему суть дополнительной задачи. Тот услышанным был крайне удивлен и недоверчиво переспросил:

– Лев Иваныч, а он и вправду живой? А то Колю-Брюлика братва уже не раз, как бы это сказать, поминала, не чокаясь. Ладно, помозгую, как это дело прояснить и не спалиться…

Выйдя из главка в густую синеву мартовского вечера, Гуров сел в свой «Пежо», и в этот момент в кармане ожил его сотовый. Звонил Стас.

– Лева, как там у тебя дела-то? Что-нибудь накопал?

– Только что закончил… – тяжело выдохнул Гуров. – Голова разламывается. Но кое-какой результат есть. Помнишь, в начале девяностых мы брали некоего Колю-Брюлика? Ну, ювелирный магазин «Смарагд-девяносто» они ограбили. Помнишь? Вот… Лет пять назад прошла информация, что он бежал из заключения и утонул в реке на лесосплаве. Так вот, уведомляю: он жив и здоров. Дважды был на выставке. Думаю, неспроста…

– У-у-у! – Издав восхищенное междометие, Крячко тут же с огорчением сообщил: – А у меня – ни хрена, ничего дельного. Короче, я так понял, тот, кто охранникам мозги заморочил, закодировал их так, чтобы они или ничего не помнили, или при попытке взлома кода прощались с жизнью. Жуть!