Текст книги "Мотель смертников"

Николай Леонов
Алексей Макеев
Мотель смертников

Человек сидел в машине и ждал. По роду своей деятельности, по своему высокому общественному положению он не привык ждать; наоборот, он привык к тому, что все вопросы решались быстро – и, как правило, в его пользу. Но сейчас был другой случай. Сейчас требовалось подождать, проявить выдержку, принять, хотя бы для вида, те правила, которые продиктовал его противник. Он не знал, кто этот противник, не знал, какими козырями тот располагает – значит, нужно потерпеть и узнать.

В конце концов, ждать было не так уж неприятно: кондиционер в мощном «БМВ» работал исправно, сиденье приняло именно то положение, которое было удобно для водителя. Он недавно поужинал и теперь отдыхал после долгой дороги. Ведь пришлось ехать из Москвы в этакую даль! Он понимал, почему человек, приславший ему электронное письмо и назначивший эту встречу, назначил ее именно здесь. Все понятно: он намекает на ту драму, которая разыгралась здесь два месяца назад. Хочет сказать, что водитель «БМВ» причастен к гибели руководителя крупнейшего столичного банка. Что за ерунда! То преступление раскрыто, убийца найден и уже осужден. Кажется, его уже перевели в эту самую... в колонию. Однако надо узнать, чем располагает шантажист. В таком деле информация всегда полезна. А если это будет действительно шантаж – тогда можно обратиться к помощи милиции.

Однако этот инкогнито что-то запаздывает... Ясно, что он не местный – здешний народ в этих вопросах вообще ничего не смыслит. А раз приезжий, значит, мог задержаться в дороге. Что ж, можно еще немного подождать, поглядеть на огромные сосны. Кое-кто тащится от подобных пейзажей, готов платить немалые деньги, чтобы на них любоваться. Водителя иномарки вид соснового леса оставлял равнодушным – это был просто фон для деловой встречи.

Он не боялся, что не заметит того, кто назначил ему встречу, с кем-то его спутает: в конце концов, место пустынное да и час поздний, поэтому за те полчаса, что он здесь сидит, по этой узкой дороге проехала всего одна машина. Так что когда появится шантажист, он его сразу узнает.

Из-за равномерного гудения кондиционера водитель иномарки не сразу расслышал возникший где-то в стороне от дороги шум. Потом, когда расслышал, стал прислушиваться, даже стекло немного опустил. Мощный гул доносился не со стороны трассы, на которую въезжал грейдер, а откуда-то сверху, со стороны крутого холма, поросшего густым лесом. Что там может быть? Если бы дело было в горах, он бы подумал, что это идет лавина, но здесь все же не горы!

Тут он заметил огни, блеснувшие меж стволов, и успокоился: да это какой-нибудь припоздавший работяга едет с лесозаготовок. Ну да, вон и дорожка, петляя меж стволов, идет в ту сторону, поднимаясь на холм. Плохо, что его машина стоит прямо напротив этого проселка; ну да ведь наверняка этот здешний герой труда не первый год работает, – сумеет как-нибудь повернуть!

Однако лесовоз приближался что-то уж очень быстро, и владелец «БМВ» встревожился. Он привел сиденье в рабочее положение, поставил передачу на первую скорость и нажал на газ. Однако, видимо, сделал это слишком резко: колеса взвыли, вхолостую прокрутившись по обледенелой трассе. Надо было сделать то же самое еще раз только медленнее, спокойнее – и все бы обошлось. Но тут лесовоз выскочил из-за последнего поворота всего в нескольких метрах от него, и всегдашнее спокойствие изменило владельцу иномарки – он вновь изо всех сил надавил на газ, и снова безрезультатно.

Последнее, что он увидел, был чудовищный радиатор огромной машины, которая врезалась в бок иномарки, смяв ее, словно консервную банку...

Глава 1

Снегопад закончился так же внезапно, как и начался, и между туч выглянуло горячее весеннее солнце. Гуров прибавил скорость и, подумав, отключил печку и приоткрыл окно. Весна на дворе! Это здорово. Может, в этом году удастся сделать то, что они с Марией уже несколько раз намечали, но так и не смогли осуществить: выбраться на дачу к Крячко, отпраздновать приход весны. Стас их в прошлом году приглашал, но тогда не получилось – дела навалились. Сейчас вроде ничего сверхсрочного нет. Вот Мария вернется из своих сибирских гастролей, и можно договориться.

Домодедово осталось далеко позади, приближалась кольцевая. Гуров стал размышлять, как именно ему построить отчет по последнему делу о котрабанде, когда услышал звонок мобильника. Звонил Орлов. Гуров поднес телефон к уху, уверенный, что услышит напоминание о том, что отчет надо сдать непременно сегодня, но вместо этого услышал совсем другое.

– Ты почему еще не на работе? – тон генерала не предвещал ничего хорошего.

– Я же вчера говорил: Мария сегодня улетает, я проводить должен, – отвечал Гуров, не слишком обижаясь на начальство за забывчивость. – Уже возвращаюсь. Если не застряну, через час буду.

– Как приедешь, сразу ко мне, – распорядился Орлов. – Дело срочное есть.

– А как же отчет? – спросил Гуров.

– Успеется, – заявил генерал. – Я же говорю: дело срочное. И Крячко вызови, чтобы я сразу вас обоих ввел в курс дела.

– Конечно, срочное, у нас других и не бывает, – пробормотал Гуров – но трубка уже молчала, генерал отключил связь. Тогда он набрал номер Крячко и сообщил о приглашении начальства.

Пробки в этот мартовский день были не слишком изнуряющими, и спустя час Гуров, как и обещал, оказался в управлении. Не заходя к себе, он направился в кабинет Орлова. В приемной уже ждал Стас Крячко. Вместе они вошли к генералу.

– Дело вот какое, – без долгих предисловий начал Орлов, когда сыщики уселись по бокам стола. – Погиб председатель совета директоров банка «Амальгама» Глеб Арбенин. Мы тут все в банковских делах не очень разбираемся, так что я вас информирую: банк этот не простой, он кредитует целый ряд проектов, важных для страны. Например, газопровод «Южная струя» – слыхали о таком? А кроме того, через него идут государственные деньги на освоение новых месторождений на Севере – в общем, много чего. Поэтому наверху весьма заинтересованы в том, чтобы банк стабильно работал. А потому проявляют к этому делу повышенный интерес. У начальства, как я понял, есть по поводу этого случая какие-то подозрения, связанные с высокой политикой, но оно ими со мной не делится. Но дело требуют расследовать срочно, в первоочередном порядке.

– Погоди, я что-то не понял, – вклинился Гуров в образовавшуюся паузу. – Ты сказал погиб, я не ослышался? То есть этот самый Арбенин не убит?

– Вот это первая загадка в этом деле, которую вам надо разгадать, – сказал начальник главка. – Выглядело это так: Арбенин сидел в своей машине – у него «БМВ» последней модели – когда на него с пригорка съехал груженый лесовоз. Машина всмятку, водитель... ну, сами понимаете. Его потом оттуда с автогеном извлекали. Хотя врач говорит, что он еще какое-то время был жив, даже мог позвать на помощь. Следователь, который выезжал на место, не смог однозначно решить – сам собой этот лесовоз съехал, или им кто-то управлял. Дело было поздно вечером, свидетелей мало...

– Это где же случилось – в Подмосковье, что ли? – не утерпел и вставил вопрос Крячко. – И где это у нас такие места, где под Москвой лесоразработки ведутся?

– Вот и я тоже удивился, когда сам это услышал, – признался Орлов. – Только не под Москвой это все было, а гораздо дальше – в Пензенской области, рядом с трассой на Самару. Там, говорят, леса – что твоя тайга.

– И что же этот банкир там делал? – удивился Гуров. – На охоту, что ли, приехал?

– В том-то и дело, что не охотник он! – воскликнул генерал. – Все сослуживцы в один голос говорят, что никогда ни кабанами, ни зайцами не интересовался. И что он там делал – неизвестно. И это вторая загадка в этом деле. Но не последняя. Самое странное – то, что Арбенин стал вторым, погибшим на этом посту.

– Как это – вторым? – спросил Гуров.

– А так! Всего два месяца назад, в начале января, там же, в Пензенской области, погиб прежний глава этого банка, Сотский Кирилл Анатольевич.

– А как погиб? – нахмурившись, спросил Гуров. Он начал чувствовать, что дело, которое им предлагают, действительно необычное.

– Вот там никаких сомнений нет: убийство, – сообщил Орлов. – Сотского застрелил из карабина некий Луконин, мелкий бизнесмен из Самары. И мотив тоже известен: ревность. У Сотского, как выяснилось, был роман с женой этого Луконина. Ну, она это, правда, отрицает, но кто в подобных вещах признается? Да и не так это важно. Важно то, что у Луконина нашли карабин, из которого был сделан выстрел, и его опознали свидетели. Так что следствие тянулось недолго: убийца получил срок и уже этапирован в колонию куда-то за Урал. Так что к гибели Арбенина он не мог иметь отношения. И эти два эпизода выглядят между собой не связанными.

– Вряд ли они не связаны, – заметил Гуров. – Как мы знаем, подобные совпадения обычно кем-то хорошо организованы.

– Вот и наверху тоже так решили, – сказал Орлов. – А потому требуют разобраться с гибелью Арбенина как можно быстрее. И если это убийство, а не несчастный случай, найти виновных. Я своим приказом объединил оба эпизода – тот, январский, и вчерашний – в одно дело. Ты, Гуров, за него отвечаешь. Свяжись со следователем, который вел дело об убийстве Сотского. Если нужно – расследуй это дело по новой. Если еще какая помощь потребуется, обращайся ко мне. Но чтобы результат был! На расследование вам дается неделя.

– Погоди, Петр, не ставь точку, давай запятой ограничимся, – заявил Гуров. – Ты прикинь: случилось все в Пензенской области, это сколько – 600 километров от Москвы или больше? Туда надо будет съездить и, возможно, не один раз. За неделю можно не успеть.

– Ничего, вы у нас ребята шустрые, баранку оба крутить умеете, – не согласился Орлов. – Так что постарайтесь успеть. Ну, может, еще пару дней накинуть могу, но больше – ни-ни. Наверху подгоняют. Если больше вопросов нет, приступайте.

– Есть еще один вопрос, – сказал Гуров, уже поднявшись с места. – Кому, интересно, досталось имущество Сотского и Арбенина?

– Понятный интерес, – заметил Орлов. – Сотский был человек очень даже состоятельный, один из самых богатых в нашей стране. И все его имущество перешло к вдове – Сотской Елене Брониславовне. Так что кое-какие подозрения относительно ее роли в этом деле у следствия возникли. Но у нее, как мне доложили, железное алиби: в день, когда убили ее мужа, была в Москве, сидела с ребенком. А что касается Арбенина, то он, напротив, человек небогатый, своего имущества у него было немного. Он скорее успешный менеджер. Ну хватит вопросов, за дело!

Глава 2

– Ну, и с чего ты думаешь начать? – спросил Крячко, когда они оказались в кабинете Гурова. По своей всегдашней привычке Стас развалился в кресле. По случаю весеннего дня на нем сегодня была рубашка какой-то особо легкомысленной расцветки.

– Надо ехать в Самару, это ясно, – заявил Гуров. – А по дороге заглянуть в этот злосчастный мотель. С чего это там за обычай такой сложился: банкиров заезжих убивать?

– Так ты считаешь, что это было убийство – ну, во втором случае? – спросил Крячко.

– А ты что, думаешь, что это особо изощренный способ покончить с собой? Встал, понимаешь, под горкой, потом столкнул лесовоз...

– ...А сам быстро успел добежать и сесть в машину, – закончил Крячко. – Да, это, конечно, ерунда. Но вдруг на самом деле несчастный случай?

– Прежде чем делать выводы, надо самому посмотреть, – сказал Гуров. – Я и выводы первого следствия собираюсь проверить. Прежде, конечно, встречусь со следователем, кто вел это дело... вот у меня тут записано – Игорь Рузаев. Поговорю с ним, но потом все посмотрю сам.

– То есть, как я понимаю, свою роль ты уже определил, – заключил Крячко. – Отправляешься в командировку, в глухие пензенские леса. А мне ты что назначил?

– А ты, как знаток женских сердец, встретишься с безутешной вдовой и узнаешь ее версию событий, – ответил Гуров. – Ее алиби я под сомнение, конечно, не ставлю. Но интересно, знала ли она о похождениях своего мужа в провинции? Ведь если знала, убийство Сотского может предстать совсем в ином свете. Проверь весь ее круг общения, опроси сотрудников банка. Придется и финансовыми вопросами заняться: все ли было там в порядке у этих банкиров? Еще вот что интересно: в каких отношениях были оба погибших председателя совета директоров банка – Сотский и Арбенин? В общем, к моему возвращению надеюсь получить от тебя подробный доклад.

– Что ж, отправлюсь к вдове, – согласился Крячко вставая. – Хотя по части покорения женских сердец ты у нас тоже не на последнем месте. Одна Мария чего стоит. Все, молчу, молчу! Да, ты когда поедешь, табельное оружие все же не забудь. А то есть у тебя такая нехорошая привычка. В самый ответственный момент оказывается, что у него оружие в сейфе лежит.

– Так я же не на задержание банды еду, а тоже, как и ты, с женщиной беседовать, с женой Луконина, – ответил Гуров. – Да и в мотеле вряд ли какая опасность угрожает.

– Береженого Бог бережет, – изрек Крячко вечную истину. – Ты же сам говоришь: что-то с этим мотелем нечисто.

* * *

Игорь Андреевич Рузаев оказался энергичным человеком, которому еще не исполнилось сорока лет. Гуров с высоты своего возраста мог бы назвать его даже молодым, если бы не нестираемая печать усталости на лице сотрудника Следственного комитета.

– Убийство Сотского? – переспросил он, выслушав сообщение Гурова. – Как же, хорошо помню. Дело простое, с ним и сотрудники местного райотдела могли бы справиться. Так нет: нагнали оперативников из Москвы, меня от других дел оторвали... А вас-то оно почему заинтересовало?

– Дело в том, что преемник Сотского, новый председатель правления, тоже погиб, – объяснил Гуров.

– Вон оно как... – протянул следователь. – Интересно... Но какое отношение это может иметь...

– Вот наше руководство и хочет знать, какое отношение, – ответил Гуров. – И, похоже, не только оно. Так что давайте не будем размазывать кашу по тарелке. Вводите меня побыстрее в курс того дела.

– Что ж, давайте не будем, – согласился Рузаев. – Значит, так. Убийство произошло 10 января, между девятью и десятью часами вечера, неподалеку от мотеля «Над Сурой». Если точнее – в ста сорока метрах, на проселочной дороге, уходящей в сторону от шоссе. Все выглядело так, что Сотский пошел погулять, подышать воздухом и встретился с убийцей.

– А что он там делал, в этом мотеле? – спросил Гуров.

– По всей видимости, у него там было назначено свидание, – пояснил Рузаев. – Он снял комнату на двоих, ужин заказал – опять же на две персоны...

– И кто же эта вторая персона? Случайно не жена бизнесмена по фамилии Луконин?

– Я вижу, вы уже в курсе, – кивнул следователь. – Она самая. Служащие отеля опознали ее по фотографии. Да ее не запомнить трудно – красивая очень. Удалось установить, что Сотский с этой красоткой встречался в мотеле по крайней мере трижды. Первая встреча состоялась где-то в середине октября.

– А почему так приблизительно? – удивился Гуров. – У них же есть журнал регистрации, по нему все сразу видно.

– Эх, Лев Иванович, это по вашим словам сразу видно, что вы редко путешествуете на дальние расстояния, – покачал головой Рузаев. – Кто же в наше время все записывает в журнал? Это вам не какая-нибудь «Астория». Да и там можно договориться с администратором, если не хочешь лишней огласки. А уж в глухом мотеле... Как говорится, меньше пишешь – меньше платишь. В этом самом мотеле фиксировали едва ли половину всех постояльцев. То же самое и с Сотским. В первый раз он вообще никак не записывался, во второй – это уже в ноябре – зафиксировано, что он был один. В третий раз, это было под Новый год, они с этой дамой решили внести разнообразие и записались как супруги Блажновы. Я этот мухлеж весь установил и в деле зафиксировал, так что хозяину пришлось платить штраф за обман налоговых органов.

– Ладно, будем считать, что со сбором налогов мы разобрались, – сказал Гуров. – Теперь разберемся с убийством.

– Хорошо, – согласился следователь. – Итак, убийца ждал Сотского на дороге и стрелял с близкого расстояния, с тридцати метров. С такого расстояния даже неопытному человеку трудно промахнуться. Вот и Луконин не промахнулся: попал прямо в сердце, так что второго выстрела не потребовалось.

– Про Луконина, как вы на него вышли, чуть позже, – сказал Гуров. – А как установили расстояние? Он что, наследил там, пока стоял? Отпечатки подошв, окурки...

– Нет, этого не было, – признался Рузаев. – Дорога, хотя и проселочная, но сильно накатанная, так что следов никаких не осталось. И не курил он. А вот гильзу от патрона не подобрал. По ней и установили место, откуда был произведен выстрел.

– Это он неаккуратно, – покачал головой Гуров.

– Да уж, – согласился следователь. – Волновался очень, как видно.

– Неужели выстрел не слышали в мотеле? – спросил Гуров. – Ведь это совсем близко, должны были слышать.

– Тут надо пояснить, что этот мотель собой представляет, – ответил Рузаев. – Он, хотя и называется «Над Сурой», стоит довольно далеко от реки. Трасса на Самару переходит через реку в двухстах километрах от этого места, там есть другой мотель, который называется «Лесная сказка». А здесь – сплошной сосновый лес, а в нем участки лесозаготовителей, а чуть дальше – охотничий заказник. И останавливаются здесь или проезжие, кто не успел добраться до Пензы или до Самары, кому куда нужно, или охотники, приехавшие пострелять. Так что к выстрелам тут привыкли и внимания особого на них не обращают. И этот выстрел, конечно, слышали, но не придали значения. Мне удалось установить свидетелей, которые его слышали. Их показания подтвердили время убийства, которое нам до этого назвал врач, я вам о нем уже говорил.

– Да, помню: между девятью и десятью вечера, – подтвердил Гуров. – А тело когда нашли?

– Около одиннадцати. У одной служащей мотеля, Клава ее зовут, была романтическая встреча с приезжим парнем, из Кузнецка. Они гуляли по той самой дороге и наткнулись на труп. Они сообщили в мотель, а оттуда уже вызвали милицию.

– Что ж, тут более или менее ясно, – сказал Гуров. – Давайте теперь о Луконине. Как на него вышли? Он что, останавливался у них?

– Нет, в этот раз не останавливался, – покачал головой Рузаев. – Но раньше бывал. И служащие мотеля его запомнили. Он появился у них в декабре, вскоре после того как там побывал Сотский с его женой. В регистратуре он в тот раз изложил такую легенду: якобы он договорился с друзьями здесь поохотиться, да вот забыл, когда именно. Не было ли здесь вот таких-то? И описал свою Катю. Ну регистраторша и сказала, что была всего неделю назад с солидным таким товарищем. Луконин все это с мрачным видом выслушал и укатил.

– Ладно, а в январе?

– В январе он повел себя иначе. Операторша с бензозаправки видела, как «Хендай» с самарскими номерами (как мы потом установили – его машина) медленно проехал мимо них. Она еще обратила внимание – что это он так крадется, словно не знает, надо ему останавливаться или нет. В конце концов он остановился, немного не доехав до мотеля: не на основной площадке, где гости свои машины оставляют, а там, где начинался расчищенный участок дороги. Сами понимаете: зима – не лето, в любом месте на дороге не встанешь. В самом мотеле его не видели, он там не появлялся. Но его видел еще один человек – вальщик леса с местного участка. Он как раз возвращался в свой «полевой стан», как они его называют, – они живут в километре от трассы в вагончиках – когда встретил на проселке незнакомого человека. Хотя была ночь, но луна светила ярко, так что этот лесоруб незнакомца разглядел и запомнил, а потом, когда мы попросили, уверенно опознал. В общем, двух суток нам хватило, чтобы на него выйти. А уж когда мы увидели его жену и нашли карабин, вся картина стала ясной как божий день. Ну тогда и он заговорил.

– Что, во всем признался?

– Нет, не совсем. Луконин признался, что был в мотеле, и приехал туда с карабином в багажнике и с твердым намерением убить Сотского. А такое преступное намерение у него возникло после того, как ему стало известно об измене жены. Но в последнюю минуту, по его утверждению, он передумал, зашвырнул карабин обратно в багажник, прошелся по лесу – ну, вроде как остыть – и уехал. Ничего себе сказка, верно?

– Да, выглядит неубедительно, – согласился Гуров. – Хотя разные бывают варианты. А что его жена – кажется, ее Катей зовут? Она там была в момент убийства?

– Нет, ее не было, – заявил Рузаев. – Так что третье свидание у них с Сотским не состоялось. Не доехала она до мотеля, опоздала. А организовал это опоздание сам Луконин.

– Каким же образом?

– Ну он же автомеханик, так что устроить задержку ему труда не составило. Сначала у жены оказалось спущено колесо. Пока доехала до ближайшей монтажки, пока заменила... А потом мотор греться начал. Опять поиски СТО, остановка... В общем, добралась она до мотеля лишь к одиннадцати часам, когда Сотского уже не было в живых.

– А Луконин? Он где был в это время?

– Наш «Отелло» был уже в пути назад, домой. Жену он дожидаться не стал: как позже объяснил на следствии, боялся, что не удержится и учинит самосуд. Так что они разминулись на трассе.

– Что ж, в общих чертах картина ясна, – заключил Гуров. – Вы мне подготовьте список свидетелей, кто давал самые важные показания, я через часок заеду, заберу. И копию обвинительного заключения тоже.

– Можно не заезжать, – усмехнулся Рузаев. – Я такую просьбу предвидел, так что и копия, и список уже готовы. Вот, пожалуйста.

– Это здорово, – с уважением произнес Гуров, принимая у Рузаева список. Заглянув в него, он обнаружил там 16 фамилий с указанием мест работы, адресов и телефонов.

– Выходит, не только у вас в главке работать умеют, мы тоже кое-чему научились, – заявил Рузаев, довольный впечатлением, которое произвел на знаменитого «важняка».

Из Следственного комитета Гуров направился сразу домой: надо было как следует подготовиться к завтрашней поездке, а заодно внимательно изучить обвинительное заключение. Однако, попав к себе в квартиру, он первым делом позвонил в пензенское ГУВД, представился и попросил связать его с человеком, который выезжал на место гибели Арбенина. Выяснилось, что оперативника зовут Петр Канавин, и сейчас майор Канавин находится на задании. Гуров объяснил, что завтра к обеду рассчитывает быть в Пензе и хочет побеседовать с майором. Так что большая просьба – не отправлять его далеко от Управления. В Пензе заверили, что просьбу знаменитого сыщика исполнят в точности и майор будет ждать его.

«Ну, может, этот майор расскажет что-нибудь важное, что не сообщил Орлов, – подумал Гуров, раскладывая на столе в кабинете листы обвинительного заключения и рядом, под рукой, список свидетелей. – А то пока ничего не вырисовывается. Путаное какое-то дело. Точнее, оба дела. Первое, что-то подозрительно ясное – действительно «Отелло», последний акт, и все тут. А второе, наоборот, слишком темное. Кстати, насчет темноты. Выехать надо будет пораньше, еще затемно, иначе не успеть».