Текст книги "Мотель смертников"

Глава 5

Полковник Крячко привык относиться к работе творчески. А потому, прежде чем отправиться выполнять задание шефа и беседовать с пребывающей в горе вдовой Леной Сотской, он решил заглянуть в банк – побеседовать с директором, узнать что-нибудь об образе жизни обоих погибших руководителей.

Ради такого случая Крячко даже изменил своему всегдашнему правилу – одеваться попроще – и отыскал в своем гардеробе белую и даже относительно выглаженную рубашку. Нашел и галстук – как-то раз сослуживцы подарили, так и валялся в шкафу. Однако, повертев «удавку» в руках, надеть ее полковник все же не решился – галстук остался на столе до лучших времен.

Банк «Амальгама» выглядел, как и положено учреждению такого уровня: мраморная облицовка фасада, золоченые ручки дверей, дорогая тротуарная плитка покрывала не только тротуар, но и служебную автостоянку. Потрепанная машина Крячко (даром что «Мерседес») смотрелась здесь как чужеродное тело. Едва полковник заехал на стоянку, как к нему тут же подскочил охранник.

– Клиенты за углом становятся, а здесь только для сотрудников, – заявил он, буравя Крячко взглядом, от которого, казалось, рядовой гражданин должен был немедленно уменьшиться в росте.

– А я и не клиент, – заявил Крячко. – Так, поговорить зашел.

– Чего?! – взъярился охранник. – С кем это «поговорить»? Давай проваливай по-быстрому!

– И это все, чему тебя в ОМОНе научили? – спросил Крячко, раскрыв перед носом охранника удостоверение. – Зря так быстро уволился: еще бы пару лет послужил, глядишь, чему-нибудь бы научился.

И оставив озадаченного стража стоянки гадать, откуда незнакомый полковник милиции знает его послужной список, Станислав прошел в банк. На сотрудников службы безопасности удостоверение полковника тоже произвело впечатление, однако здесь Крячко все же пришлось подождать, пока выписывали пропуск. Заодно нужно было уточнить, к кому именно он направляется.

– А кто у вас теперь директор? – спросил Крячко.

– Раньше был Арбенин Глеб Олегович, а с прошлой недели директором назначен его заместитель Носик Роман Аркадьевич, – ответил сотрудник, заполняя пропуск. – Так вы к нему?

– К нему самому, – подтвердил Крячко. – И передайте, что я по крайне срочному делу. Речь идет об убийстве его шефа. Так что ждать в приемной не собираюсь.

Весть о важном полковнике из главка, прибывшим расследовать убийство Арбенина, разнеслась по всему банку. Девушка, которую выделили провожать Крячко к кабинету директора, была сама почтительность.

– Роман Аркадьевич вас ждет, – пролепетала она, открывая перед Крячко массивную дубовую дверь.

За строгим черным столом сидел безукоризненно одетый темноволосый человек лет тридцати. Сухо поприветствовав вошедшего, он указал ему на кресло и спросил:

– У вас, видимо, есть вопросы? Пожалуйста, задавайте побыстрее, мое время строго ограничено и расписано по минутам.

«Похоже, этот парень из той же породы, что и цербер на стоянке, – отметил про себя Крячко, – только лощеный». С таких людей надо было прежде всего сбить спесь.

– Что ограничено, это точно, – заявил Станислав, развалясь в кресле. – Дело-то не об угоне машины идет и даже не о налогах – об убийстве, причем двойном.

– Почему об убийстве? – удивился хозяин кабинета. – Как я слышал, с Глебом Олеговичем произошел несчастный случай. И почему двойное? Ведь то первое дело давно закрыто...

– А мы его снова решили открыть, – заявил Крячко, внимательно глядя в глаза собеседника. – И гибель Арбенина мы рассматриваем тоже как убийство. Следствие располагает такими данными. Поэтому беседовать мы будем столько, сколько нужно для следствия – это понятно?

– Понятно... – сглотнув неизвестно откуда взявшийся в горле ком, пробормотал новоназначенный директор. От его высокомерия не осталось и следа.

– Вот и отлично, – заключил Крячко. – Давайте начнем вот с чего: расскажите мне подробнее о вашем погибшем шефе, Арбенине. Жена, дети, привычки, как проводил свободное время...

– Пожалуйста, это не секрет, – пожал плечами Носик. – Глеб Олегович был не женат...

– Тогда назовите его девушек – ну пусть не всех, а основных, – потребовал Крячко. – Только не говорите, что не знаете и такими пустяками не занимаетесь. Вы сколько лет были его замом?

– Три года... – ответил Носик. Видно было, что он находится в затруднении и не знает, какую линию поведения выбрать.

– Ну, за три года подчиненный о шефе обязан все узнать, – заявил Крячко. – Давайте, выкладывайте.

– Ну, были, конечно, знакомые... – задумчиво проговорил хозяин кабинета. Видимо, он решил не запираться и выдать небольшую порцию информации. «Все, конечно, не скажет, – подумал Крячко, – но кое-что я узнаю. На первое время и этого хватит».

– В последнее время он чаще всего появлялся с одной... Вика ее зовут, – продолжал Носик. – Она где-то в районе Пречистенки живет, я точно не знаю...

– А точно и не надо, – согласился Крячко. – Вот телефончик – его желательно продиктовать точно.

– Телефон у меня где-то записан, – проговорил директор, листая ежедневник. – Вот, пишите...

Крячко записал номер Вики с Пречистенки, а затем еще один номер – девушки, которую звали Алина и которая обитала где-то в Замоскворечье. Затем Носик стал клясться, что больше никаких знакомых покойного он не знает.

– А больше на этой стадии не требуется, – успокоил его Крячко. – Теперь скажите, в каких отношениях Арбенин был с женой прежнего руководителя банка, Леной Сотской.

– В самых лучших! – заверил Носик. – Глеб Олегович и Кирилл Анатольевич вместе основали фирму «Мегабайт», а потом и наш банк, они дружили домами. Так что Глеб Олегович был у Сотских частым гостем. Ну понятно, в гости он ходил один, без своих спутниц.

– А как Арбенин проводил свободное время? – поинтересовался Крячко. – Наверное, любил ездить на охоту? Пикники, шашлыки...

– Нет, что вы! – воскликнул директор. – Глеб Олегович ничем подобным не увлекался. Ночные клубы, премьеры в кино, иногда театр – это да. А вся эта пленэрная романтика его не интересовала.

– Что же он в таком случае делал в Пензенской области, в охотничьем заказнике? – спросил Крячко.

– Мы сами удивляемся! – развел руками Носик. – Все в руководстве банка гадают, что его заставило отправиться в эту поездку.

– И он ни вам, никому другому в банке о ней не говорил, не предупреждал, что исчезнет на несколько дней?

– Нет, ничего не говорил! – заверил директор.

– А раньше он отправлялся в подобные поездки, отлучался куда-нибудь из банка? – продолжал допытываться Крячко.

– Уверяю вас: Глеб Олегович был человеком дела и никогда, кроме как по делам банка, никуда не уезжал, – заявил Носик. – Ну, не считая, конечно, времени отпуска... Тогда, конечно, уезжал...

– Может быть, у него возникли какие-то сомнения насчет выводов следствия по делу гибели Сотского? – предположил полковник. – Он ничего такого не говорил?

– Нет, не было у него сомнений, уверяю вас! – твердо заявил Носик. – Все ясно, дело закрыто...

Крячко про себя отметил, что хозяин кабинета уже второй раз за время их короткой встречи настойчиво подчеркивает, что дело о гибели Сотского не должно подлежать пересмотру. «Интересно, почему он на этом настаивает? – подумал полковник. – Надо попробовать прощупать этот пункт».

– Я ведь уже сказал: дело о гибели Сотского открыто заново, – заявил Станислав. – И решение об этом принято на самом верху, – он многозначительно показал в потолок. – Так что в скором времени всех вас заново будут вызывать на допросы.

– Вот как... – пробормотал Носик. – Что ж, раз так решили... Хотя, конечно, странно... Но раз решили, нам скрывать нечего...

Слушая его сбивчивое бормотание, Крячко отметил, что решение о пересмотре первого дела производит на хозяина кабинета самое угнетающее действие. У него сложилось твердое впечатление, что Роману Носику как раз есть что скрывать.

– Ладно, оставим пока эту тему, – произнес полковник. – Вернемся к поездке Арбенина в Пензу. Кому в банке он сообщил о том, что уезжает в командировку?

– Никому! – твердо заявил Носик. – О его отлучке прежде всего я должен был знать. Но он мне ничего не говорил.

– А прежде, если он отъезжал куда-то в рабочее время, он кому-нибудь сообщал?

– В общем, да, – подумав, ответил директор. – Предупреждал, что его не будет, давал указания по важнейшим направлениям...

– Ну хорошо. А скажите, Арбенин был совладельцем банка? Или он владел какой-то кампанией, являвшейся вашим акционером? – спросил Крячко.

Видимо, Роман Носик не ожидал от оперативника такой осведомленности в банковских делах – на его лице отразилось удивление и растерянность.

– Нет, Глеб Олегович не был совладельцем, – вернув лицу невозмутимое выражение, ответил он. – Все имущество принадлежало Сотскому.

– Каким же образом он стал председателем совета директоров?

– Елена Брониславовна передала ему в управление свой пакет акций, – пояснил Носик.

– Хорошо, а сейчас кто является председателем совета – вы?

– Нет, мне таких полномочий не передавали, – ответил Носик. – Постоянный председатель еще не назначен, его обязанности временно выполняет Шилкин Андрей Викторович.

– А кто он? – продолжал допытываться Крячко.

– Он возглавляет компанию «Стройсбыт» – это наш второй по величине акционер, – объяснил директор.

– А что же Елена Брониславовна вам полномочия не передала, как Арбенину? – спросил полковник.

– Ну, это вопрос не ко мне, – развел руками хозяин кабинета. – Это вы уж у нее спросите. Вы же будете с ней встречаться?

– Обязательно, – пообещал Крячко. – И с ней, и с другими людьми, кто близко знал Сотского и Арбенина.

На этом он решил пока оставить Романа Носика в покое и покинуть кабинет молодого директора банка. На этот раз хозяин кабинета решил проявить любезность и поднялся с кресла, чтобы лично проводить гостя. Тут Крячко понял одну из причин, почему новый директор банка не любил вставать навстречу посетителям: Роман Носик был довольно маленького роста, он не доходил рослому полковнику даже до плеча. «Ну на его финансовых делах это вряд ли отражается», – подумал Крячко.

Распрощавшись с Носиком, Станислав в сопровождении все той же девушки направился было к лифту, но когда двери лифта уже распахнулись перед ними, он неожиданно сказал:

– А знаете, я пока еще у вас побуду тут, в банке. Надо еще кое с кем поговорить. Например, с вами.

– Со мной? – поразилась служащая. Кажется, слова полковника милиции привели ее в ужас. – Но... у меня указания... только проводить...

– Когда милиция проводит расследование, – веско сказал Крячко, то все прочие указания, от кого бы они не исходили, можно послать подальше. Ясно?

– В общем, да... – пролепетала девушка. – Но... о чем вы хотите разговаривать? Я всего лишь мелкий служащий... работаю в кассовом отделе...

– И давно работаете?

– Нет, полгода всего...

– А как зовут молодую сотрудницу кассового отдела? – продолжал допытываться Крячко.

– Аллой... – отвечала девушка.

– Вы, Алла, меня не бойтесь, – сказал Крячко, придав голосу самые задушевные интонации. – Бояться расследования надо тем, кто скрывает от милиции важную информацию. А вы ведь ничего не скрываете, верно?

– Нет, – ответила Алла. Видно было, что она немного оправилась от смущения и почувствовала себя уверенней. – А что вы хотели знать?

– Мне нужно знать, что представляли собой ваши начальники – Сотский и Арбенин, – объяснил Крячко. – Что они были за люди, понимаете? Все подробности, мелочи... Кто бы мог об этом рассказать? Может быть, шофер, который их возил?

– Да, верно! – обрадовалась девушка. – С Сергеем Ивановичем вам надо обязательно поговорить. Он же с Кириллом Анатольевичем начал работать очень давно, еще когда фирму «Мегабайт» основали. А потом, когда его убили, стал водителем у Арбенина. Так что он обоих их знает. А еще с Людмилой Юрьевной.

– А это кто?

– Она наш ведущий юрист. Тоже давно работает. Она так переживала, когда Кирилла Анатольевича убили... На ней прямо лица не было...

– И что – она одна так к этому отнеслась? Или другие тоже? – поинтересовался Крячко.

– Нет, не только она, – покачала головой Алла. – Кирилла Анатольевича многие жалели. И на похороны почти все пришли, хотя эта... вдова... она никого не звала и даже время не сказала. Но в банке его любили. К нему всегда можно было обратиться, если что, он никогда не отказывал.

– А Арбенин?

– Ну, Глеб Олегович – он совсем другой человек был, – пожала плечами Алла. – При нем рот лишний раз не раскроешь. И просить его о чем-то никому в голову не приходило.

– А вот скажите, – поинтересовался Крячко, – этот Арбенин, как я понял, был не женат. Так он за молодыми хорошенькими сотрудницами не ухаживал? При его положении легко – как-никак председатель совета...

– Нет, Глеб Олегович ничего подобного себе не позволял, – усмехнулась Алла. – Вот Роман Аркадьевич – другое дело. С ним надо держаться осторожнее...

– Хорошо. А где мне искать этого Сергея Ивановича и Людмилу Юрьевну? – спросил Крячко.

– Ну Слесаренко, наверное, в гараже... А у Людмилы Юрьевны кабинет на третьем этаже, 305-й, кажется.

– Может, вы мне и телефон ее подскажете, а заодно и ваш? – спросил Крячко.

– Но у меня своего служебного нет, только у начальника отдела... – сказала девушка.

– А меня и сотовый устроит, – согласился Крячко. Когда Алла продиктовала оба телефона, Стас заявил:

– Ну вот видите, Алла, как много важного вы мне рассказали. Может, даже больше, чем ваш директор.

Расставшись с Аллой, Крячко направился в гараж. Девушка была права: водитель находился там. Сергей Слесаренко оказался крепким солидным человеком, одетым в строгий темный костюм – впору было его самого принять за руководителя банка. На вопросы он отвечал охотно и точно.

Прежде всего Крячко поинтересовался, часто ли его бывший шеф Кирилл Сотский сам водил машину.

– Редко, Кирилл Анатольевич за руль садиться не любил, – заявил Слесаренко.

– А почему? – продолжал допытываться Крячко.

– Ну... понимаете, он всегда о чем-то думал, – начал объяснять водитель. – О новых проектах, об операциях... ну, не знаю точно, но голова у него всегда была занята. Мне-то с ним поговорить хочется... черт, никак не привыкну, что его уже нет, что надо о нем в прошедшем времени говорить... Так вот, я начну рассуждать – ну, там о занятиях в клубе или о погоде... а он вдруг мне и говорит: «Слушай, Сергей, помолчи, пожалуйста, мне подумать надо». Ну тут я, конечно, рот на замок. Так вот, я это к чему? К тому, что вождение его от размышлений отвлекало. И он, значит, чтобы ничто не мешало, ездил со мной.

– А другие водители у него были?

– Нет, – покачал головой Слесаренко. – Тут надо знать Кирилла Анатольевича. У него, кроме любви к размышлениям, еще одна характерная черта была: он был человек исключительно привязчивый. Раз он с человеком работает – он ни за что его менять не будет. Ну если уж только тот совсем никудышным окажется...

– А если ты болел?

– Ну я же спортом занимаюсь, – усмехнулся водитель. – Так что болею очень редко. А если такое случалось, тогда Кирилл Анатольевич, ничего не поделаешь, сам за руль садился.

– Ты его только по городу возил или в другие города тоже?

– В другие тоже бывало, но только если недалеко, – ответил Слесаренко. – Ну во Владимир, например, или в Ярославль, в Тулу. А если в Белоруссию – туда самолетом. Тут я его только до Домодедово подброшу, а потом обратно встречу – и все.

– А если поездка не служебная, а куда-нибудь на дачу или на природу, на охоту – тут он тоже с тобой ездил? – поинтересовался Крячко.

– У них с Еленой Брониславовной не дача, а дом за городом, – пояснил Слесаренко. – На Калужском шоссе, очень солидный особняк с парком. Туда тоже я возил. На охоту он никогда не ездил, этим делом не увлекался. И пикники они не устраивали. В театр – это да, а еще к друзьям в гости. Но тут он обычно сам водил.

– А его жену, вот эту самую Елену Брониславовну, ты возил, или она сама машину водила? – спросил Крячко.

– Иногда она без меня ездила, но если я не был занят с Кириллом Анатольевичем, она меня вызывала, – сказал водитель.

– Что, тоже любила размышлять? – поинтересовался полковник.

– Ну нет, тут другое, – покачал головой Слесаренко. – Елена Брониславовна, она поговорить любит. Нет, не со мной – со мной она и двух слов за всю поездку не скажет, – а по телефону. Как сядет – так сразу за телефон.

– Но можно ведь и гарнитурой пользоваться, – заметил Крячко.

– Можно, конечно, – согласился Слесаренко. – Но с водителем все равно удобнее.

– А с кем она разговаривала – с подругами? – уточнил Крячко.

– Вы меня извините, товарищ полковник, – сказал водитель, – но давайте о Елене Брониславовне в прошлом времени не будем говорить – ну, словно она тоже... Она, конечно, не такой человек, как Кирилл Анатольевич, но все же... Я хочу сказать, что она же и сейчас, наверно, с теми же привычками, верно? Так вот, разговаривает она чаще всего – да, с подругами.

Крячко отметил про себя и эту оговорку «чаще всего», и некоторую заминку, с которой водитель отвечал на вопрос о разговорах хозяйки. Отметил и слова о том, что Елена Сотская «не такой человек», как ее покойный муж. Но пока решил на водителя не нажимать, а перейти к другой теме.

– А в Пензенскую область, значит, Сотский с тобой ездил? – спросил Крячко самым невинным тоном. – Конец-то не близкий...

– В Пензенскую? – переспросил Слесаренко и помедлил, словно вспоминая. Между тем Станислав, научившийся за годы оперативной работы разбираться в людях, был абсолютно уверен, что водитель прекрасно помнит, о какой поездке идет речь, и просто не знает, что ответить.

– Да, в октябре прошлого года, – напомнил ему Крячко. – Если точнее, 17-го числа. Не может быть, чтобы ты не помнил.

– Почему же, помню... – протянул водитель.

– Ты не тяни, рассказывай, – твердо сказал Крячко.

– Нет, в Пензенскую область Кирилл Анатольевич поехал один, – ответил наконец Слесаренко.

– А почему? – настойчиво спросил Крячко. – Туда пилить, часов восемь выйдет...

– Мне трудно сказать... – пожал плечами водитель.

– Но ты знал, что он туда отправляется?

– Не знал, но...

– Что «но»? Да не тяни ты! – потребовал Крячко. – А то мне придется у кого-то другого узнавать, а потом доказывать, что ты что-то скрываешь. И получится, что ты сознательно мешал следствию.

– Не знал, но догадался, – ответил наконец водитель. – Немного позже, уже когда он во второй раз поехал, я догадался – куда.

– Каким образом?

– А он перед этим карту смотрел... И меня спрашивал, как до Самары доехать. А когда вернулся, и я начал про Самару спрашивать – как, мол, город, – то понял, что он там не был. Значит, был где-то ближе, до Самары. Ну а уже потом, когда все случилось... когда он погиб в этом мотеле, я понял, куда он ездил.

– А ты его спросил, почему он едет в такую дальнюю поездку один? – спросил Крячко.

– Спросил, конечно, – понурив голову, ответил водитель.

– И что он сказал?

– Ну... сказал, что хочет поводить машину... а то скоро совсем разучится...

– А ты прямо сразу ему и поверил... – усмехнулся полковник.

– Нет, не поверил, – признался Слесаренко.

– Хорошо, а ты что в эти два дня делал, пока шефа не было? Его жену возил, что ли? – продолжал допытываться Крячко.

– Нет, не возил, – покачал головой водитель. – Мне Кирилл Анатольевич, когда уезжал, велел это... отдыхать.

– Как это – отдыхать? – удивился Крячко.

– Ну, чтобы я на работе не показывался... и чтобы всем сказал, что я с ним уехал... – опустив голову и глядя куда-то вбок, признался Слесаренко.

– То есть он, коротко говоря, велел тебе врать, – подытожил полковник Крячко. – Ну, и что ты об этом подумал? Наверное, что твой шеф очень устал и решил воздухом подышать?

– Зря вы так, товарищ полковник, – с укором сказал водитель.

– Почему же зря? – удивился сыщик. – Ты тут мямлишь, на вопросы не хочешь отвечать, каждое слово клещами вытягивать приходится – почему же мне не предположить, что у тебя маразм? Признайся: ты ведь догадался, что за поездка у твоего шефа?

– В общем – да, догадался, – признался Слесаренко.

– Ну, наконец-то! – облегченно вздохнул Крячко. – Ты, Сергей, прямо как партизан на допросе! Ты что, так ценил своего шефа, что даже после смерти готов его выгораживать?

– Да, Кирилла Анатольевича я очень уважал... и продолжаю уважать! – твердо сказал водитель. – Я ведь с ним с первого дня, с основания фирмы «Мегабайт». Нас, можно сказать, судьба свела. Он ведь такой человек был! К нему с любой просьбой можно было обратиться, он во все вникал. Не то что этот... новый...

– Это ты про Носика? – догадался Крячко. – Про него мы тоже поговорим, только чуть позже. Сейчас давай с Сотским закончим. Значит, ты догадался, что у шефа там свидание с женщиной. Но его жене Елене ничего говорить не стал. Из мужской солидарности, что ли?

– Прежде всего из уважения к нему, – заявил водитель.

– А Елену Сотскую тебе что же, не жалко было? – спросил Крячко. – Ведь женщину обманывали...

– Нет, не жалко, – буркнул Слесаренко, снова уставившись в угол.

И на этом водитель окончательно замкнулся. И хотя Крячко чувствовал, что Сергей Слесаренко скрывает от него какую-то важную информацию, касающуюся Елены Сотской, добиться от него ясных ответов так и не сумел. Тогда полковник перешел к короткому периоду работы Слесаренко у преемника Сотского Глеба Арбенина. Здесь ответы водителя были столь же уклончивы. Из них было ясно одно: Глеб Олегович не пользовался любовью не только у девушки Аллы из кассового отдела, но и у личного водителя. Впрочем, Крячко все же узнал от Слесаренко две важные вещи. Во-первых, водитель был твердо уверен, что в тот вечер, когда погиб Сотский, он Арбенина в банке не видел и где был тогдашний директор банка, не знает. Не знал водитель и о загадочной поездке Глеба Арбенина в Пензенскую область, где он и встретил свою смерть. Новый председатель совета директоров ничего не сказал водителю, что куда-то отъезжает. Во-вторых, Крячко узнал, что Арбенин, в отличие от Сотского, хорошо водил и любил ездить за рулем своего «БМВ». Стас Крячко ушел из гаража с твердым убеждением, что водитель что-то скрывает.

Последняя встреча в банке у Крячко состоялась с ведущим юристом Людмилой Юрьевной. От нее Крячко получил исчерпывающие характеристики как первого председателя совета директоров, так и его преемника. По ее словам, Кирилл Сотский был талантлив во всем, от создания новых банковских проектов до придумывания шуток для корпоративного новогоднего капустника. Арбенин же был замкнутый, отгороженный ото всех управленец. Кроме Сотского, он ни с кем в банке близко не сошелся.

– Пожалуй, кроме Носика, – поправилась Людмила Юрьевна. – Он этого самого Носика отыскал где-то, привел в банк, а потом продвигал по службе. Что он в нем нашел – непонятно. И сам Арбенин был не подарок, но Носик – это вообще нечто! Высокомерный противный тип. Даже не знаю, как теперь работать, когда он стал директором. Может, увольняться придется.