Текст книги "Истина Бытия Божия"

Истина Бытия Божия

По благословению митрополита Ташкентского и Среднеазиатского ВЛАДИМИРА

ИСТИНА БЫТИЯ БОЖИЯ

В ряду основных религиозных истин первое место принадлежит истине бытия Божия.

Есть Бог? Да, есть Бог, и эта истина несомненна настолько, что, по словам древнего пророка, лишь безумный, то есть нравственно извра щенный человек, может отвергать ее. К сожалению, в роде человеческом являлись, хотя и в незначительном числе, подоб ные безумцы саддукеи. В настоящее время также есть класс людей, которые уже не в силу своей нравственной извращенности, а будто бы во имя здравого смысла отрицают бытие Бога. Таковы материалисты, усматривающие повсюду только материю с ее вечными силами и отвергающие силу духовную и высшую, то есть Бога; таковы пантеисты, смешивающие Бога с природою и не признающие самостоятельного и личного Бога.

Вселенная является замечательным учебником, открывающим Великого Создателя.

Разнообразие и красота растительного царства, мира насекомых, птиц и животных, их удивительное устройство и способности все это, что обычно называют чудом природы, на самом деле является чудом Божиим. Книга природы поражает нас своим необъятным величием и абсолютной гармонией, порядком и таинственной непостижимостью. Но всякую книгу необходимо сначала придумать. Когда человек напишет ее, мы можем сказать, что она – плод его ума. Откроем книгу, прочитаем ее, познакомимся с автором, узнаем, талантливый ли он человек – из книги все можно узнать о писателе. Книга природы – тоже книга, ее корки – небо и земля. Сколько в этой книге премудрости, красоты, разума, целесообразности! А это значит, что все создано разумом. Каким же? Наш конечный разум не в состоянии постигнуть бесконечный Разум, Который есть Бог. «Хотя Бог скрывается в Своем творении так, как действительные движения звезд закрываются мнимыми, однако мнимые движения звезд ведут к познанию действительных, и, подобно этому, знанием дел творения мы возвышаемся к Творцу» (физик A.M. Ампер).

Если взять книгу природы и книгу, написанную человеком, и сопоставить их, то можно сделать вывод: книга, написанная человеком, – это плод его ума, а книга природы является плодом творческого Разума Бога. Человеческая книга имеет вес, объем, то есть материальную форму. Но что в ней первично? Эта материальная форма или заложенная в книге идея? Любой мыслящий человек скажет: чтобы написать книгу, она прежде должна сложиться в сознании человека. Значит, первична идея. Когда художник хочет написать картину, то прежде появляется мысль художника, творческий замысел: что и как изобразить, какими красками и т. д. Никогда еще не было такого, чтобы художник взял кисть, краски и стал рисовать сам не зная что, и из этого вдруг вышло бы прекрасное произведение искусства. Первична не материя, а сознание, то есть Бог, как вечность. Материя же вторична, она – лишь воплощенная в видимых формах идея Бога. Когда мы читаем книгу, смотрим на прекрасную картину, мы не видим автора книги или картины, но мы знаем, что он есть. Так же мы не видим и Творца мира, Бога. Но как не может появиться книга без писателя, так не могла возникнуть вселенная без Творца. Он скрыт от нас, но мы видим то, что Он создал.

Душа бессмертна. Человека можно сравнить с книгой: тело его – бумажная обложка, красиво оформленная, а душа – идеи, мысли, заключенные в этой книге. Если бросить книгу в огонь, то сгорит бумага, но не мысли и идеи, записанные на этой бумаге.

Многие из материалистов утверждают, что человеческие чувства: любовь, радость, ненависть, гнев это только воздействие гормонов, проявление движения веществ в человеческом организме. По материализму, даже мысль – это движение вещества, материи; получается, что одна и та же сила варит пищу при посредстве желудка и мыслит при посредстве мозга. Мозг изменяется изменяются и нравы. Глоток воды, съеденный кусок – изменяют кровь, нервы, а, следовательно и мозг, а в человеческом мозгу мыслительная сила. Что же видим в материализме: одна и та же сила то сознательна—в мышлении, то бессознательна – в пищеварении. Свобода не может быть вместе и свободной, и несвободной; если это была бы одна и та же сила, тогда растительная жизнь была бы вместе и животной жизнью, и в таком случае между растениями и животными не было бы никакого различия.

Многие физиологические процессы у человека происходят самопроизвольно и управляются нервной системой. Благодаря возбуждению нервов того или иного органа чувств осуществляется всякое ощущение; ощущение ведет к познанию и представляет собой простейший элемент сознания. Ощущения передаются органами чувств, но не надо смешивать чувства и ощущения. Человек чувствует стыд, но ощущает теплоту.

Но есть чувства, которые не воспринимаются внешними органами чувств, а выявляются путем самонаблюдения. Это чувства жалости, справедливости, стыда и т. д. А когда человек приходит к вере в своего Создателя и Промыслителя, то говорится, что человек познает Бога своим сердцем. Тогда под сердцем понимается не тот анатомический орган, что приводит кровь в движение, а средоточие духовной жизни и местонахождение духа в человеке. Сердце, как внутренний телесный орган, имеет непонятным нам образом контакт с душой человека, и поэтому все душевные переживания чувствуются сердцем. Это относится например, к добру, радости, любви, злу и т. д.

Вот еще пример: в человеческом обществе существует юридический закон, который судит человека за нарушения закона нравственного. Ведь никто не скажет, что убивать, воровать, клеветать – хорошо, но за такие дела человеку выносят судебный приговор, и он подвергается наказанию. Значит в человеке заложено нравственное чувство. Каким же анатомическим органам оно вырабатывается? Или это все же проявление невидимой разумной души? Если материалисты скажут, что это – дар природы, продукт эволюционного процесса, то мы спросим: как? Неужели слепая, бессмысленная стихия сумела изобрести высокий закон нравственности?

Если наше мышление и наша воля – результат состава различных веществ и их соков, то откуда свобода мышления, ведь вещества и соки одинаковы? Тогда и взгляды и понятия были бы неизменными у всех людей, а на практике мы видим противоположное. Доказано, что вещество тела постоянно меняется, в течение семи лет или даже трех. Если мышление – проявление сил материи, откуда тогда самосознание тождественное?

Главное основание для уверенности в бытии Божием заложено во внутренней природе нашего духа. Бога люди познают, как и все, через опыт, но не внешний, пригодный лишь для познания предметов чувственных, а внутренний, духовный. В особенности делается восприимчивою к воздействиям Божества душа христианская, очищенная от греха и приближающаяся к Богу. «Душе благочестивой, – пишет святой праведный отец Иоанн Кронштадтский, – бытие Божие так же очевидно, как собственное бытие, потому что с каждою мыслию доброю или недоброю, желанием, намерением, словом или делом происходят соответствующие перемены в сердце спокойствие или беспокойство, радости или скорби, – и это вследствие действия на нее Бога духов и всякия плоти, Который отражается в благочестивой душе, как солнце в капле воды; чем чище эта капля, тем лучше, яснее отражение, и наоборот». Значит, нравственное очищение, то, что называется чистотою сердца, – первое условие для познания Бога, для убеждения в бытии Божием. По обетованию Христа «чистии сердцем […] Бога узрят» (Мф. 5, 8), а по слову апостола Павла «аще кто любит Бога, сей познан бысть от Него» (1 Кор. 8, 3), то есть тому дано знание от Него.

Религиозное чувство, как и всякое другое, не у всех людей развито одинаково: оно может заглохнуть до того, что человек не будет ощущать действие Божественного Духа. Вера в Бога – дар Божий, а всякий дар нужно согласиться принять. Другими словами, живость этого чувства зависит от настроения нашей воли.

ВОЗМОЖНОСТЬ И ХАРАКТЕР НАШЕГО ПОЗНАНИЯ О БОГЕ

Откровение Ветхого и Нового Завета ясно учит нас о непостижимо сти Бога. «Бога никтоже виде нигдеже» (Ин. 1, 18). «Божия никтоже весть, то чию Дух Божий» (1 Кор. 2, 11). Бог «во свете живы й неприступнем, Егоже никтоже видел есть от человек, ниже видети может» (1 Тим. 6, 16).

Указав на невозможность видеть Лице Божие, то есть всю полноту величия и славы Его, Господь говорит Моисею: «Егда же прейдет слава Моя, и положу тя в разселине камене, и покрыю рукою Моею над тобою, дондеже мимоиду: и отъиму руку Мою, и тогда узриши задняя Моя» (Исх. 33,22–23), то есть Моисею дано было увидеть как бы след, отблеск, отражение славы Божией, тень Существа Божия.

Будучи невидимым и недоступным в Существе Своем, Бог являет Себя людям, по мере их способности к восприятию, в разного рода видимых откровениях естественного и сверхъестественного характера. Таким образом, в Боге, по отношению к познаваемости Его сотворенным духом, по учению Церкви, нужно различать как бы две стороны: сторону непостижимую или непознаваемую и сторону познаваемую. Непостижимым является самое внутреннее Существо Божие, или то, что есть Бог Сам в Себе, в отрешении от Его проявлений в мире: «что есть Бог в Существе Своем, учит Православное Исповедание, того не может знать ни одна тварь, не только видимая, но и невидимая, ни самые ангелы: поелику совершенно нет никакого сравнения между Творцом и тварями». Но Бог не оставил нас и в совершенном неведении о Себе. Он непостижим в Существе, но открывается в некоторых проявлениях Своих свойств. Все, что необходимо нам знать о Боге, и что мы можем вместить, Он открыл нам в делах Своего творения промышления через закон и пророков и через Единородного Своего Сына. Непостижимый Сам в Себе, в Его внутренней природе и Существе, Он познаваем для нас тою стороною Своего Существа, которую открывает в Своих действиях и обнаружениях в мире. Поэтому человек может приобретать такое познание о Боге, которое соответствует его слабым силам в условиях земной жизни. О возможности относительного богопознания ясно говорит нам само Откровения: «Разумное Божие [то, что можно знать о Боге] яве есть в них [язычниках], говорит святой апостол Павел, Бог бо явил есть им. Невидимая бо Его от создания мира твореньми помышляема видима суть, и присносущная сила Его и Божество» (Рим. 1, 19–20).

Раскрывая возможность для нас относительного богопознания, Откровение указывает нам и границы этого богопознания. По учению святого апостола Павла, Бога мы ныне познаем только «отчасти», а не всецело, видим его не лицом к лицу, а «якоже зерца лом в гадании» (1 Кор. 13, 12). Другими словами, мы видим Бога не непосредственно, как видим предметы мира физического, а только, как в зеркале, то есть видим лишь отражение образа Божия в делах мира и Откровения. Мало этого: апостол добавляет, что образ Божий представляется нам в зеркале мира и Откровения «в гадании», неясно, так что наше понятие о Боге может быть составлено лишь по неточным представлениям. Всецелое познание, когда «еже от части, упразднится» (1 Кор. 13, 10) и мы «у зрим Его, якоже есть» (1 Ин. 3, 2), то есть дело будущего. Поэтому наше настоящее познание есть собственно не познание, не видение, а вера в то, что открывает нам о Себе Сам Бог. Мы ныне «верою бо ходим, а не видением» (2 Кор. 5, 7). «Верою разумеваем», – говорит апостол (Евр. 11, 3).

Утверждая невозможность для человека видеть, то есть совершенно познать Бога, Откровение в то же время повествует, что многие из избранников Божиих удостаивались видений Бога. Патриарх Иаков, по собственному его выражению, «видех бо Бога лицем к лицу» (Быт. 32, 30). О Моисее Сам Бог сказал: «Усты ко усто м возглаголю ему, яве, и не гаданием, и славу Господню виде» (Числ. 12, 8). Из Откровения мы знаем о видениях святых пророков Исаии, Даниила, Иезекииля; кроме того, Священное Писание передает о многих явлениях Бога людям в виде и образе человека, ангела.

Бог благоволил открыть Себя в творении мира, в богоподобной душе человека, в его разуме, особенно в сверхъестественном откровении – чрез закон и пророков и наконец – чрез воплотившегося Сына Божия. Поэтому человек, как одаренный вообще способностью познания, может и должен познавать Бога в меру своих сил. Это стремление к познанию и возможное познание Бога – естественное проявление жизни нашего духа, когда он сознает, что Богом он живет, движется и существует. Более того, в этом познании – и высшее благо для человека:

«Се же есть живот вечный, да знают Тебе единаго истиннаго Бога, и Егоже послал еси Иисус Христа», – говорит Спаситель (Ин. 17, 3). Словом «живот» означается здесь всецелое удовлетворение всех высших потребностей и стремлений человеческого духа.

В Лице Господа Иисуса Христа Само Слово Божие «плоть бысть и вселися в ны, и ви дехом славу Его, славу яко Единороднаго от Отца, исполнь благодати и истины» (Ин. 1, 14).

Способы богопознания

Способов богопознания – два: естественный и сверхъестественный.

1. Естественный способ богопознания состоит в познании Бога из естества, то есть природы видимой неразумной и разумной (человека), и из истории человечества. По словам святителя Григория Богослова, «небо, земля, море, – словом, весь мир есть великая и прекрасная книга Божия», читая которую, человек имеет возможность составить понятие о всемогуществе, премудрости и благости Творца. А святитель Василий Великий, как бы добавляя, говорит: «К познанию Бога не столько ведет небо и земля, сколько собственно наше устройство, если кто благоразумно испытает сам себя, как говорит пророк: “Удивися разум Твой от мене” (Пс. 138, 6), то есть рассмотрев самого себя, познал я превосходство Твоей мудрости».

Священное Писание свидетельствует, что видимая природа возвещает человеку о славе и величии Творца.

«Небеса поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь» (Пс. 18, 2). «Исполнь вся земля славы Господа Саваофа» (Ис. 6, 3). Душа человеческая с ее стремлением к истине, добру, красоте еще яснее может свидетельствовать человеку о бытии и совершенствах Творца. Слышится голос Божий и в истории народов: история человечества не есть сцепление простых случайностей, а управление Промыслом Божиим, ведущее к определенной цели. Псалмопевец, имея в виду это водительство Божие в жизни народов, восклицает: «Да возвеселятся и да возрадуются язы цы; яко су диши лю дем правотою, и языки на земли наста виши» (Пс. 66, 5).

Пользуясь всеми этими данными, человек может приходить к познанию Бога, о чем свидетельствует святой апостол Павел так: «Разумное Божие яве есть в них [язычниках], Бог бо явил есть им. Невидимая бо Его от создания мира твореньми помышляема видима суть, и присносущная сила Его и Божество» (Рим. 1, 19–20). Руководителем человека в таком познании служит врожденное стремление к Божеству, присущее внутреннему существу человека, в силу его богоподобия, и способность чувствовать Его, когда Он благоволит коснуться души его Своим благодатным воздействием. Так, человек может приходить к признанию в Боге свойств всеведения, всемогущества, премудрости и тому подобных. Некоторые из язычников приобрели естественным способом некоторые познания о Боге согласные с истиною, так что пренебрежение этим способом, по слову апостола, – быти им безответными» (Рим. 1, 20).

Но одного естественного способа для надлежащего понятия о Боге недостаточно. История показывает, что даже философские понятия о Божестве были далеко не совершенны и содержали ряд заблуждений. Одни из философов впадали в пантеизм, признававший всё за Бога, другие – в дуализм, допускавший существование двух начал – доброго и злого, третьи приходили к скептицизму и безбожию, сомневаясь в самом существовании истины. Эти же заблуждения повторялись и в позднейшее время.

Главная причина недостаточности одного естественного Откровения для богопознания заключается в глубоком повреждении человека (а вместе с ним и природы) вследствии грехопадения. Вместе с помрачением образа Божия помрачилась в человеке и способность разумения Бога. Развращенное сердце не может содействовать разуму в познании дел Божиих в мире, а омраченный страстями ум – делать согласные с истиною умозаключения. С развитием зла в человечестве и голос Божий в истории народов был нередко заглушаем и заглушается голосом человеческих страстей.

Недостаточность естественного Откровения, при врожденном стремлении человека к познанию Бога и бессилии достигнуть этого собственными силами указывает на необходимость для человечества особого Откровения Божия. Поэтому, как говорит апостол, «поне же бо в премудрости Божием не разуме мир премудростию Бога, благоизволи л Бог буйством проповеди спасти верующих» (1 Кор. 1, 21).

Эта проповедь – Откровение сверхъестественное. Только в сверхъестественном Откровении, данном Богом сперва через закон и пророков, а потом через воплотившегося Сына Божия, осуществляется возможность несомненно истинного познания о Боге. Сверхъестественное Откровение Божие предотвращает разум человека от уклонений по пути к истине и деле естественного богопознания и в то же время дает человеку познание о таких предметах, до которых собственными силами человек никогда бы не мог возвыситься (тайны о Святой Троице, миротворении, искуплении, освящении, судьбах мира и человека и прочие). Как дающее ответ на все высшие во просы бытия и жизни, это Откровение способно удовлетворить всем высшим потребностям нашего духа: разуму доставить свет истины, воле – силу к добру, сердцу – блаженство покоя. Как исходящее от Самого Источника истины – Сына Божия и Духа Истины, глаголавшего через пророков и апостолов, оно представляет собою такую истину, относительно которой не должно быть места никаким сомнениям, неуверенности, колебаниям, которые возникают в отношении к учениям человеческим.

Дарование людям сверхъестественного Откровения не устраняет значения и надобности богопознания естественного.

Естественногое богоискание и богопознание содействуют тому, что истины откровенного Слова Божия принимаются не путем только одного подчинения разума Откровению, не одною только внешнею верою, но и всем существом человека; они воспринимаются уже как истины, отвечающие самым коренным и глубоким вопросам его духа. В видимой природе много такого, что может служить подтверждением и пояснением истин Откровения. Спаситель, говоря, например, о Промысле Божием, указывает на птиц и полевые лилии и объясняет таким образом учение сверхъестественного Откровения примерами из области откровения естественного.

Нравственные условия богопознания

Слышание слова Божия, одно только рассудочное восприятие Откровения недостаточно для образования в человеке действительной веры. Не все имеющие сверхъестественное Откровение Божие познают Бога. Иудеям Бог открыл истину о Себе во Христе Спасителе так, как дотоле не открывал, но они Его не познали. То же наблюдается и в мире христианском. Было и есть немало людей, знакомых с Откровением, но остающихся чуждыми христианству. Отсюда ясно, что для приобретения живого богопознания недостаточно обладания известными умственными способностями и одной рассудочной деятельности. Откровение – не предмет любознательности, не отвлеченное учение, а живое и действенное слово Божие, благодатно возрождающее человека в жизнь вечную. Для действительного понимания и усвоения его нужно кроме умственной восприимчивости еще и нечто другое. Для живого религиозного познания требуются еще особые нравственные условия; при отсутствии этих условий слово Божие так и остается непонятой и невоспринятой тайной, которую Бог утаил «от премудрых и разумных и открыл […] младенцем» (Мф. 11, 25). Вот почему мудрецы древнего мира, хотевшие одним разумом познать истину, не познали «Бога и премудрости Божией» (1 Кор. 1, 21), а простые некнижные рыбаки галилейские усвоили и возвестили миру высокие тайны христианского учения. Так учит об условиях живого религиозного познания и само Откровение. Как на первейшее и необходимейшее условие такого познание оно указывает на необходимость нравственной подготовленности человека, именно – чистоты сердца (чувства) и доброго направления воли (добродетели). Человек, искренне ищущий богопознания, то есть приближения к Богу, должен осудить в себе человека ветхого, отречься от страстей, движущих его умом и волею, от работы чувственности, вообще – от греха. Ветхозаветный мудрец – автор «Премудрости Соломона» – сказал: «В злохудожну душу не внидет премудрость, ниже обитает в телеси повиннем греху» (Прем. 1, 4). Сам Спаситель учит что только чистые сердцем у зрят Бога (Мф. 5, 8). Такое значение в деле богопознания нравственной чистоты – понятно. Здесь нужно, чтобы в человеке было живо и чисто религиозное чувство – влечение и тяготение к Богу души человеческой; нужно, чтобы сохранялась способность к восприятию воздействий из иного мира. Но если дух человека, его чувство и воля заполнены влечениями к твари, что и бывает в состоянии греховной нечистоты, то помимо этой нечистоты, помрачающей духовное зрение, в человеке вообще не остается места влечениям к Богу. Всё это, естествен но, не дает развития духовным способностям человека, именно – его религиозному чувству. Оно слабеет и мертвеет для восприятий откровений из мира сверхчувственного подобно тому, как, например, совесть при глубоком нравственном падении человека перестает быть «голосом Божиим» в человеке.

Таким образом, от того или иного настроения чувства и направления воли зависит и предрасположение человека к тому или иному мировоззрению. Поэтому, если чувства у человека имеют духовное направление, если влечение к Богу и вообще ко всему доброму и возвышенному в нем не омрачено противоположными влечениями, то такая настроенность и направление его воли располагают и ум к принятию со ответ ствующего мировоззрения: для человека с таким настроением христиан ское учение явится высшим и совершеннейшим всех прочих учений. И наоборот, сердце настроенное противоположным образом, будет отвращать ум от принятия этого учения.

Таким образом, для истинного богопознания требуется прежде всего очищение человека от греха. Освобождение от страстей и пороков – чистота сердца, – доброе направление чувства и воли. «Надобно очистить сперва самого себя, а потом уже беседовать с Чистым», – говорит святитель Григорий Богослов. Язычники, по словам святого апостола Павла, потому и не познали Истинного Бога, что «осуети шася помышлении своими, и омрачи ся неразумное их сердце» (Рим. 1, 21).

Неверие иудеев произошло от огрубления сердца их (Мф. 13, 15). Вообще, по учению Священного Писания, «душевен же человек не приемлет я же духа Божия: юродство бо ему есть, и не может разуме ти, зане духовне востязуется» (1 Кор. 2, 14).

Но борьба со страстями, очищение от греха, есть еще только преддверие, начало духовного ведения. Для истинного глубокого богопознания, для более близкого общения с Богом необходимо еще положительное преуспеяние в добродетели, особенно в делах любви и милосердия. Спаситель говорил: «Кто хощет волю Его творити, разумеет о учении, кое от Бога есть, или Аз от Себе глаголю» (Ин. 7, 17). По словам святого апостола Иоанна, «глаго ляй, яко позна х Его, и заповеди Его не соблюдает, ложь есть, и в сем истины несть» (1 Ин. 2, 4). «Всяк любя й […] знает Бога: а не любя й не позна Бога яко Бог любы есть» (1 Ин. 4, 7–8). О необходимости христианской добродетели для богопознания святитель Афанасий Великий пишет: «Для исследования и истинного уразумения сказанного в Писании потребны хорошая жизнь, чистая душа и христоподражательная добродетель […] Ибо без чистого ума и без подражания жизни святых никто не возможет уразумевать словеса святых. И желающему постигнуть мысли богослов до лжно предочистить и убелить душу жизнию, и уподоблением в делах святым приблизиться к ним, чтобы, ведя одинаковый с ними образ жизни, уразумевать и откровенное им Богом». Значение же любви, этой главной христианской добродетели, авва Дорофей объясняет так: «Сколько соединяемся с ближним, столько соединяемся и с Богом – таково естество любви».

Таким образом, чем больше человек очищает свое сердце от греха, чем больше старается раскрыть и усовершить свои нравственные силы и особенно – преуспевать в любви, тем более делается способен и к познанию Бога.

Нравственная чистота и добрая жизнь, располагая человека к принятию откровенной истины и делая его способным к ее уразумению, имеет в деле богопознания большое значение в том отношении, что открывает доступ в его духовную природу дарами Святого Духа – духу познания и разумения. Богооткровенная истина – истина сверхъестественного характера; для усвоения ее поэтому необходимо не только участие естественных сил человека, но и сверхъестественное благодатное воздействие.

Откровение учит, что Бог отверзает «ум к уразумению Писаний» (Лк. 24, 45), что Он наставляет «на всякую истину» (Ин. 16, 13). Когда Петр от лица святых апостолов исповедал Христа Сыном Божиим, Спаситель сказал ему: «Блаже н еси, Си моне, вар Иона, яко плоть и кровь не яви тебе, но Отец Мой, Иже на небесе х» (Мф. 16, 17). Святой апостол Павел писал коринфянам: «Никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым» (1 Кор. 12, 3).

От того, кто ищет христианского ведения, то есть приближения к Богу, требуется еще усердная и постоянная молитва. Этому научает нас пример Самого Спасителя и богопросвещенных мужей. Спаситель молился Отцу Небесному о Своих учениках, чтобы они были «освящены истиною» (Ин. 17, 17–20). Псалмопевец взывал: «Открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего» (Пс. 118, 18). Иустину философу, искавшему Божественной истины, научавший его старец, указав, где находится эта истина (то есть на Священное Писание), внушал: «Но ты прежде всего молись, чтобы открылись тебе двери света, ибо этих вещей (то есть возвещаемого в Слове Божием) никому нельзя видеть или понять, если Бог и Христос Его не дадут разумения».