Текст книги "Вайзенштайн. Правосудие"

Рецепт из книги Линды Немет

Порча на несчастья и неудачу.

Порошки и ритуалы помогут отомстить человеку, призвав несчастья на его голову, лишить удачи и благополучия.

Разрушить любовь.

Ритуал возможно провести для того, чтобы избавиться от навязчивого поклонника, в качестве отворота от соперницы (соперника) и чтобы отомстить врагу и поссорить его с любимым человеком.

Вам понадобятся: две черных свечи, пальмовое масло, девять игл, шерсть черной собаки, шерсть черной кошки, фотография (совместная) объектов воздействия.

Подготовка к ритуалу и сбор необходимых вещей должны проходить тщательно, без спешки, отнеситесь к этому ответственно. Попытайтесь достать какие-либо личные вещи объекта воздействия: карандаш, платок, визитка и т. д. Напишите на бумаге имя врага черной краской.

Ритуал нужно проводить в полнолуние. На каждой из свечей вырежьте имя одного из людей и слово, обозначающее то, что вы желаете этим людям: ненависть, раздор, ссора, разрушение брака и тому подобное. Зажгите свечи, в их пламени сожгите фотографию вместе с шерстью собаки и кошки.

В целях усиления эффекта рекомендуется громко и отчетливо сказать: как пламя покрывает фотографию, так пусть этот союз сгорит в огне. Да зародится ненависть, да закатится солнце счастья, да разобьется их любовь. Да будет так!

Соберите пепел и поместите его в сосуд, добавьте туда добытую вещь, девять игл, залейте пальмовым маслом и закройте. Сосуд необходимо закопать возле дома одного из людей или положить в дупло дерева так, чтобы никто не смог его обнаружить и открыть. Можно просто бросить сосуд в водоем. Огарки черных свечей следует закопать на перекрестке.

Нельзя упускать из памяти, что ритуал способен причинить физическую боль тем, против кого он направлен. В числе побочных эффектов могут наблюдаться ухудшение слуха, зрения, обострение старых болезней, ломота в суставах, закупорка дыхательных путей, изменение артериального давления.

Из дневника Валдиса Давидиса. Запись от 15.12.12

Решили достраивать еще один барак. Места на территории нет. А там, где есть, грунт не подходит для капитального фундамента. Новая партия в Дракон – еще пятьсот человек. Куда заселять? Сегодняшние бараки и так забиты под самые потолки. Строители нашли выход: половину распихали на худший режим, где плотность пониже, то есть по факту изменили им сроки в большую сторону.

Остальную уложили в палатки. Мороз под минус пятнадцать. Как известно, брезент не держит тепло. Выдали на всех пятьдесят спальных мешков. Двести человек вынуждены спать штабелями, чтоб не замерзнуть насмерть к чертовой матери. Их обещают разместить в течение месяца. Вопрос на смекалку: сколько человек доживет до января?

Согласно меморандуму и присяге, нам строжайше воспрещается оказывать маломальскую помощь. Здесь каждый из них сам по себе. Если уж в бараках смертность зимой зашкаливает, то чего говорить о тряпичном шалаше? Одна радость, точнее, две – усиленный паек и освобождение от работ.

Готов поставить свою душу в заклад того, что месяц (хотя мы прекрасно знаем, что обещаниям администрации грош цена, могут морозить хоть до февраля) протянут лишь самые стойкие, в лучшем случае несколько десятков. Только разве азиаты могут быть стойкие к ледяному ветру? Похоже, кранты всем палаткам.

Справка о беременности Виолетты Симмс. Дополнительная информация

Центр здоровья Святой Катерины

Материнско-эмбриональная медицина

Уильям Квинсли / Д. М. Н. Ллойд Спирелли / Д. М. Н.

1217 Лонг Авеню А. Я. 1644

Портленд, Орегон 97086

Тел.: 971-516-4432 Факс: 971-516-4433

Подтверждение беременности

Имя пациента: Симмс, Виолетта

Находится под нашей опекой в связи с одноплодной беременностью

П.М.Ц.: 20.01.16 П.Д.Р. 03.11.16

Дата: 17.03.16 Врач: Ллойд Спирелли / Д.М.Н.

Несмотря на тот факт, что процесс длится уже неделю, вопросов становится больше, чем ответов. В первую очередь до сих пор остается невыясненным точное количество погибших на объекте. Равно как и общее количество заключенных вообще. У следствия одни цифры, у защиты – совершенно другие. Разница достигает нескольких раз. Представленные документы противоречивы, однако следует признать, что пока адвокаты выглядят убедительнее.

Первый подсудимый кажется решительным и исполнительным человеком. Он твердо, по крайней мере в то время, уверовал в незыблемость принципов и строго их придерживался до самого конца. Его точка зрения сомнений не вызывает, компетенция тоже. Хороший специалист, дело свое знает и любит.

Другое дело, что именно Кристоф выступил с инициативой резкого ухудшения условий для тех, кто содержался в блоке С. Здесь вина лежит целиком на нем. Насколько данная мера являлась необходимой, Немет объяснить не сумел.

Устав трибунала подразумевает возможность частного допроса обвиняемых судьями без участия других сторон. Возможно, данная поправка поможет пролить свет на некоторые затемненные пятна в деятельности архитектора. Тем не менее лично у меня пока не возникало ощущения недостоверности применительно к его показаниям.

Без дураков, Немет испытывает брезгливость к данным слушаниям, но информацию не утаивает. Если чего-то не помнит или не знает, то говорит об этом прямо. Не виляет, пытаясь запудрить мозги, не пускается в пространные рассуждения. Отвечает четко и по делу. Во всяком случае, отличается в лучшую сторону от следующего обвиняемого.

Явуз Полат. Крохотный турок, похожий на Маленького Мука. Тонкие полоски усиков, кукольный нос и мелкие бусинки глаз роднят его с карликовым чечеточником, которого я как-то видел в Анкаре. Глядя на него, возникает впечатление, что, схвати его и хорошенько тряхни, моментально вылетит дух.

Кто бы мог предположить, что за всей плюгавостью и тщедушностью искусно прячется гигант жестокости и цинизма. Как раз Полат заведовал всеми перемещениями узников. Ему удалось наладить трансконтинентальную сеть перевозок, по выражению наших друзей, «живого материала». Как швейцарские часы работал механизм доставки рейсов из Бразилии, Австралии, Кубы, Индии и даже Аляски в Россию.

Наверное, транспортировка заключенных была первостепенной составляющей всей системы. От нее зависела цикличность общей спирали. Нет людей – нет работы. Нет работы – нет идеи. Нет идеи – все насмарку. Поэтому на здешнем участке требовался высочайший профессионал, прекрасно обученный как теории, так и практике.

Откуда у Полата такая сноровка? Чем таким он занимался раньше, что ему доверили сложнейшую, громадную работу? На суде его поведение напоминает поведение страуса, завидевшего опасность. Не приведи господь, если бы подсудимых пытали, этот бы сознался первый во всех смертных грехах, даром что мусульманин. Пикантность также заключается и в том, что имя «Явуз Полат» переводится как «беспощадная сталь». Родительская гордость, очевидно, не оправдалась.

Выслушивает вопросы с замиранием сердца и перекошенным от ужаса лицом, будто ожидает резкий удар в солнечное сплетение. Отвечает глубоко и натужно вздыхая. Часто мямлит нечто невразумительное, говорит чрезвычайно тихо. Путается в показаниях, на несколько секунд может замкнуться и замолчать. Был ли он таким всегда или изменился уже под влиянием суда, вскоре мы, несомненно, узнаем.

СМС-сообщение, поступившее на телефон Людмилы Даняевой

Мама, меня похитили. Могут убить. Срочно спасайте. Маша

3 июль 2007 23:44

От: +9055543321075

Из протокола допроса Явуза Полата, обвиняемого в тяжких преступлениях, совершенных на объекте «Вайзенштайн» в период с октября 2010 по декабрь 2016 года
(Стенограмма заседания Гентского трибунала 07.05.2017)

Прокурор Тагава: Подсудимый, встаньте, назовите свое имя.

Явуз Полат: Простите, плохой перевод.

П. Т.: Что непонятного? Ваше имя?

Я. П.: А, простите, Явуз Полат.

П. Т.: Теперь сообщите трибуналу вашу должность в «Вайзенштайне».

Я. П.: Я работал на посту директора Департамента транспорта и перевозок.

П. Т.: Итак, подсудимый Полат, я хочу начать ваш допрос с прояснения некоторых моментов из прошлого. Чем вы занимались до вступления в организацию «Вайзенштайн»?

Я. П.: Я не вступал ни в какие организации.

П. Т.: Вы что, не поняли вопроса?

Я. П.: Возможно.

П. Т.: Беда с вами какая-то. Хорошо, перефразирую: чем вы занимались до работы на Стиглица?

Я. П.: Простите, но я не работал на Стиглица.

Судья Да Сильва секретарю: Этот человек точно проходил освидетельствование?

Секретарь: Всенепременно, ваша честь. Утром, есть отчет.

Судья ДС.: Подсудимый, вы понимаете, что от вас требуется?

Я. П.: Кажется, да.

П. Т.: Тогда отвечайте на вопросы о вашей предыдущей деятельности.

Я. П.: Раньше? Раньше мы тоже занимались грузоперевозками.

П. Т: То есть люди для вас это груз?

Я. П.: Нет.

П. Т: Вы только что так выразились.

Я. П.: Нет, я сказал, что мы в том числе занимались грузоперевозками.

П. Т: А помимо грузоперевозок, чем вы занимались?

Я. П.: Пассажирскими перевозками, разумеется, других и не бывает.

П. Т: Кто такие «мы»?

Я. П.: Мы – это мы с партнерами по бизнесу, разве это преследуется?

П. Т.: Не надо распространяться, не надо. Отвечайте по существу. Чем конкретно вы занимались?

Я. П.: Перевозками.

П. Т.: У вас есть какие-либо заболевания умственного характера, о которых нам должно быть известно?

Я. П.: О которых вам должно быть известно, нет. Таких нет.

П. Т.: Я вижу, мы топчемся на месте. Уважаемый суд, разрешите представить доказательство за номером П-2/1.

Председательствующий судья Мэттьюз: Пожалуйста.

П. Т.: Это копия заключения об аресте подсудимого в две тысячи третьем году. Он был арестован за сутенерство, и не в первый раз. Те материалы мы пока не получили, но со временем их обязательно предоставим. Полат неоднократно привлекался к уголовной ответственности и был судим. С подросткового возраста он неоднократно нарушал закон.

Судья Джаби: Это правда?

Я. П.: Не совсем.

П. Т.: Как это понимать?

Я. П.: Дело в том, что обвинения снимались и приговоры всегда выносились оправдательные.

П. Т.: Естественно, ведь ваш кузен работал судьей.

Я. П.: Ваша честь, я слышал, что некоторые свидетели состоят в родственных, а может, и любовных связях со стороной обвинения.

П. Т.: Вы могли слышать что угодно вплоть до посторонних голосов, к делу это не относится. Мы сейчас о другом. Вам известно имя Эрик Чу?

Я. П.: Похоже на гонконгца.

П. Т.: Вы можете ответить на этот вопрос словами «да» или «нет»?

Я. П.: Могу.

П. Т.: Так отвечайте.

Я. П.: Нет.

П. Т.: Странно, а он утверждает, что вы знакомы. В данное время Чу отбывает заключение в турецкой тюрьме.

Я. П.: Не повезло.

П. Т.: Весьма. Это ваш так называемый бизнес-партнер. Возьмите в руки доказательство номер П-22/6.

Записка, оставленная Явузом Полатом в стамбульском баре «Айскрэкер»

Надпись на конверте: Для Эрика

Я предупреждал тебя, что выхожу. Больше этим заниматься не собираюсь. В четверг в обычном месте заберешь посылку в последний раз. Если не увижу фрукты у себя в саду к среде, отдам посылку Ф. Меня кусают пчелы, очень чешется кожа. Пора уходить. Жирный кот выпил все молоко, доставлять его уже почти невозможно – тревога. Тебе тоже советую остановиться. И тебя могут укусить. Успехов и удачи. П. Я.

П. Т: Узнаете почерк?

Авиабилет, купленный Явузом Полатом

Электронный билет

Маршрут-квитанция пассажира

Трэвел-квики Дата: 10 апр 2007

Агент: 17045

Фамилия / имя: Явуз / Полат мр

Стамбул

Валидатор: 000 00000

Агентства

Телефон: 90216-444-3209

Оформлен от имени авиакомпании: Пьюр Лайнс

Номер билета: ЕТКТ 532 4375654116

Номер брони: Шопен: ИКЗФДЖ, Авиакомпания: ПЛ/ ЛХРКТЗ Откуда / Куда Рейс КЛ Дата Время Код Тарифа НДД НДП Баг СТ

Турецкий ПС 720 Р 14 апр 0555 РСХМСТР 14 апр 14 апр 1 нс Ок

Стамбул

Терминал: 1

Киев Борисполь Время прибытия: 0800

ИНТЛ

Терминал: Д

Турецкий ПС 715 Р 15 апр 0640 РСХМСТР 15 апр 15 апр 1 пс Ок

Стамбул

Терминал: 1

Время прибытия: 0840

Во время регистрации на рейс вы должны предъявить документ с фотографией, а также документ, предоставленный вами при бронировании.

Доказательство П-4/12. Фрагмент аудиозаписи сиднейской конференции 03.06.09. Совершенно секретно

Явуз Полот: Со дня на день я жду подтверждения от друзей из «Пьюр Лайнс». Их компания является частью авиаконгломерата с «Эйр Юнион», и там решается вопрос о выделении нам спецбортов. В целом, не так много и нужно, если летать без остановок.

Дирк Стиглиц: Сколько самолетов потребуется?

Я. П.: Значит так, большие суда мы не можем использовать, поскольку нужна специальная посадочная полоса. Ее придется строить, а это долго и дорого. Поэтому лучше брать средний класс. Легче переоборудовать самолеты, чем строить взлетно-посадочную полосу. Кристоф поможет.

Кристоф Немет: Да. Нужно вмонтировать стоячие клетки, ничего, долетят. Там, где долго лететь, с других континентов, сделаем скамеечки, чтоб посидели немножко.

Д. С.: Ну и что по количеству самолетов?

Я. П.: Если стоя, то забьем под шесть сотен. Выходит, сперва по одному на каждое направление хватит. Опять же повторю, при возможности полетов в безостановочном режиме.

Калеб Аонджо: А летчики чьи?

Я. П.: Все обеспечат мои люди.

К. А.: Смета есть уже?

Я. П.: Большая часть готова, осталось только сборы аэропортов обсчитать.

Берта Мацкевич: Действительно, что с аэропортами? Они готовы нас принимать и транзитировать?

Я. П.: В том и дело, что я хочу гонять борты без посадок. Но с некоторых отдаленных мест, с Австралии, например, или Калифорнии это нереально. Можно, конечно, гнать их до какого-то аэропорта наземным транспортом, чтобы оттуда улететь, но это уже вторая линия пойдет транспорта, а то и третья. Еще поставщики, еще расходы, еще проблемы, чего, думаю, не надо.

Д. С.: Согласен. Если можно обойтись малой кровью, то лучше так и поступить.

Я. П.: Поэтому я просчитал возможные маршруты, пересадочные узлы. С этими аэропортами сейчас договариваются о спецобслуживании и считают. По предварительным данным, смета там небольшая.

К. А.: Это хорошо. Сейчас мы считаем объект, и там вылезает приличный чек. Лишние расходы нам абсолютно ни к чему.

Я. П.: Ясно как божий день. Раздутая смета не в наших интересах, будем работать экономнее, как только возможно. Еще один важный момент. Короче говоря, есть еще чертова куча других аэродромов, помимо гражданских, типа военных, спортивных, испытательных и, вообще, частных. Мысль такая: строить дополнительные накопители по возможности ближе к таким местам, при условии что Комитеты на местах с ними договорятся.

Б. М.: Логично, что нужны промежуточные узлы для скопления и транзита к самолетам.

Я. П.: Совершенно верно. Калеб, вот тут наша бухгалтерия может немножко взвинтиться, но полагаю, что все равно и с такими структурами можно договориться.

Д. С.: Кто бы мог подумать, что потребуются такие хитрые схемы. Ну ладно, летные пути более-менее ясны. Но как их будем катать по земле?

Из протокола допроса свидетеля Раджеша Капура
(Стенограмма заседания Гентского трибунала 08.05.2017)

Прокурор Тагава: Как вас арестовали?

Раджеш Капур: Летом, в августе две тысячи двенадцатого года, я был в отпуске на Гоа. Рано утром, еще темно было, ко мне в номер вломились два человека. Избили мою жену, детей и меня тоже. После чего грубо вытолкали меня на улицу и запихали в глухой автомобиль.

Адвокат Джемилъ: Вы позволили им спокойно избить вашу семью?

Судья Да Сильва: Снимаю оба заявления. Вопрос стоял об аресте.

П. Т.: Какой это был автомобиль?

Р. К.: Повторюсь – темнота кругом. Марку точно не запомнил. Тут еще вот какое дело. Раньше я уже видел такие машины – на всех надпись «Вайзенштайн». Разные модели, разные марки. Большей частью, правда, микроавтобусы. А тут за мной прислали небольшой пикап, такой крытый фургон, глухой полностью.

А. Д.: Насколько частым можно считать подобное зрелище на городских проспектах?

Р. К.: Я не понял вопроса.

А. Д.: Как часто вы наблюдали такие машины?

Р. К.: Почти каждый день.

А. Д.: В каком количестве?

Судья Джаби: Адвокат Джемиль, зачем уводить допрос куда-то в сторону, чего вы добиваетесь? Потом спросите про свои машины. Дайте свидетелю ответить про арест.

Р. К.: Так вот. Затолкали меня в кузов, а там еще один мужчина сидел. Оказывается, его за полчаса до меня взяли. Темно и тесно. Простите за подробности – но задержали меня в чем был, то есть в трусах. Но духота в кабинке все равно адская. Того мужчину избили еще сильнее – весь в крови, стонет. Никакой помощи, так и повезли.

П. Т.: Куда вас отправили?

Р. К.: Визуально непонятно. Хотя я знал, что теоретически ближайший накопитель находится в Дхарваде. Наверное, туда и привезли. Дальше, до самой России, я не видел белого света.

П. Т.: Уважаемый суд, я хочу объяснить, почему так произошло.

Председательствующий судья Мэттьюз: Очень интересно.

П. Т: Разрешите зачитать вслух доказательство П-2/2. Это инструкция для конвоиров, регламентирующая перевозку осужденных начиная с две тысячи двенадцатого года. Читаю нужный нам абзац: «В связи с ужесточением требований к транспортировке контингента устанавливаются новые положения к предыдущей редакции. Отныне надлежит блокировать обзор каждому заключенному независимо от срока заключения. Непросвечивающие мешки всем конвоирам получить в интендантской службе не позже 20.12.11». Вот почему свидетель не мог физически видеть, где он находился в текущий момент времени вплоть до этапирования.

А. Д.: Уму непостижимо! Защита уже заявляла ходатайство о недопустимости демонстрации данного доказательства. Откуда эта бумажка? Ни подписи, не печати. Просто распечатка. Я за обеденный перерыв могу наклепать сотню неопровержимых улик, доказывающих обширное сотрясение мозга прокурора Тагавы.

П. Т.: Нервозность защиты вполне объяснима, потому что имеет весьма реальные корни. Оригинальность продемонстрированного доказательства заверена лично бывшим сотрудником Департамента Полатом. Он даже подтвердил ее авторство.

С. ДС.: Бумага ненадежна – не принимается. Продолжаем.

Р. К.: Я нахожусь под присягой и врать не имею морального права. Мешок на меня надевали. И вообще на всех – это правда.

П. Т: Как проходила транспортировка из Индии в Калининград?

Р. К.: В конце сентября двенадцатого года, по-моему, двадцать девятого числа, зашел сотрудник индийского Комитета и приказал нам всем разбиться на ряды. Следом вошли конвоиры и стали каждый ряд сковывать одной цепью по поясам, руки тоже прицепили к поясу. Цепей на всех не хватило, сковали только четыреста или около того человек. Остальных оставили. Ковали часа два, наверное, набросили мешки, будто на казнь тащили. Отстойник, то есть накопитель, находился около шоссе, судя по звуку. Потом всех вывели и пешком, колонной, повели к аэродрому – километров десять шагали, очень долго. Прямо по трассе. Охрана ехала на мотоциклах рядом.

А. Д.: Каким же образом, находясь с мешком на голове, вы сумели разгадать, что охрана ехала на мотоциклах?

Р. К.: У меня самого было два мотоцикла, и их звук я различаю очень хорошо.

А. Д.: Свидетель, расскажите, как это возможно идти пешком по трассе? Что, по отдельной полосе вели вашу колонну?

Р. К.: Естественно, на сто процентов я не могу утверждать, что нас вели по автостраде. Но я отчетливо слышал звук проносящихся мимо объектов. Если это не автомобили, тогда я ошибаюсь.

С. Д.: Зачем, по вашему мнению, они закрывали вам глаза?

Р. К.: Думаю, это делалось для запугивания, для подавления нашей воли. Почти сутки с мешком на голове, знаете, ощущения крайне дискомфортные.

П. Т: Что происходило затем?

Р. К.: На взлетном поле нас еще раз пересчитали и расковали. Потом погрузили в самолет.

П. Т: Как проходил перелет?

Р. К.: Сначала я хотел бы остановиться вот на каком предмете, раз уж зашла речь о целесообразности мешков, зачем они нужны. Когда с меня сняли кандалы… В общем, эти черные мешки, которые нам одевали на головы, они никак не закреплялись, в том смысле, что их просто надевали, но не затягивали тесемками или еще как-то.

А. Д.: Свидетель, я прошу вас в самой краткой форме, не занимая внимания Суда подробностями, рассказать, как вы оказались в России. Зачем нам слушать про какие-то мешки!

С. Д.: Пусть доскажет. Свидетель, продолжайте.

Р. К.: На взлетном поле дул сильный ветер и… я поскользнулся к тому же. Словом, мешок с меня слетел.

А. Д.: Так что же, выходит, мешок можно было скинуть, просто помотав головой? Какой же в них тогда смысл? Заявляю суду протест!

С. ДС.: Действительно, нужны нам такие подробности?

П. С. М.: Свидетель, если вы напрасно затягиваете время, я вас удалю.

Р. К.: Две секунды. Я же правду говорю. Так вот. Нашу колонну, повторю – четыреста человек, сопровождали всего десять охранников, безоружных. Потом я, кстати, узнал, что пистолет был только у старшего надзирателя.

П. Т.: Но как же так?

Р. К.: Все очень просто. Согласно Люблянскому протоколу, мы обязывались подписать документ, в котором четко было прописано: беглец – первая мишень на убой, без всяких разбирательств. Убежишь сейчас, все равно найдут и расстреляют.

П. Т.: А кто не подписывал?

Р. К.: Того автоматически переводили на пожизненную консервацию. Поэтому подписали все.

П. Т.: А кому и так назначили данный вид заключения?

Р. К.: Их везли отдельно. Подробностей не знаю, наши пути почти не пересекались.

А. Д.: Защита настаивает на исключении этой тирады из протокола, поскольку за несколько секунд попросту нереально пересчитать охранников и уж тем более разглядеть их экипировку. Налицо ненадежность показаний, не говоря уж о нерелевантности.

П. С. М.: Показания касательно Люблянского протокола оставить, остальное изъять.

Секретарь: Принято.