Текст книги "Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы"

Многие храбрейшие мужчины и женщины полны решимости до последнего мига связать свою жизнь с моею. Я просил их под конец даже приказал им не делать этого, а принять участие в дальнейшей борьбе нашей нации. Командующих армиями, военно – морским флотом и люфтваффе я прошу самыми крайними мерами укреплять у наших солдат дух сопротивления в национал – социалистическом смысле этого слова, указав на то, что я, как основатель и создатель этого движения, предпочел смерть трусливому бегству, а тем более – капитуляции. Пусть это станет однажды частью понятия чести германского офицера, как то уже имеет место в нашем военно – морском флоте: сдача какой-либо территории или города – невозможна, а командиры должны быть впереди и служить ярким примером верного исполнения своего долга вплоть до собственной гибели.

Перед своей смертью я изгоняю бывшего рейхсмаршала Германа Геринга из партии и лишаю его всех прав, которые могли вытекать из указа от 29 июня 1941 г., а также из моего заявления в рейхстаге от 1 сентября 1939 г. Я назначаю вместо него гросс – адмирала Дёница рейхспрезидентом и верховным главнокомандующим вермахта.

Перед своей смертью я изгоняю бывшего рейхсфюрера СС и имперского министра внутренних дел Генриха Гиммлера из партии, а также лишаю его всех государственных постов. Я назначаю вместо него гауляйтера Карла Ханке рейхсфюрером СС и шефом германской полиции, а гауляйтера Пауля Гизлера – имперским министром внутренних дел.

Геринг и Гиммлер без моего ведома вели тайные переговоры с врагом и вопреки моей воле предприняли попытку в нарушение закона захватить власть в государстве в свои руки, чем причинили стране и всему народу необозримый вред, совершенно не говоря уже о попрании верности мне лично.

Желая дать немецкому народу состоящее из достойных людей правительство, которое выполнит свое обязательство продолжать борьбу всеми средствами, я назначаю руководителями нации следующих членов нового кабинета: рейхспрезидент – Дёниц, рейхсканцлер – д – р Геббельс, министр по делам партии – Борман, министр иностранных дел – Зейсс – Инкварт, министр внутренних дел – гауляйтер Гизлер, военный министр – Дёнец, главнокомандующий сухопутными силами – Шёрнер, главнокомандующий авиацией – Грайм, министр юстиции – Тирак, культов – Шеель, министр пропаганды – д – р Науман, министр финансов – Шверин – Крозиг, рейхсфюрер СС и шеф германской полиции – Зауэр, руководитель Германского трудового фронта и член имперского кабинета – имперский министр д – р Лей.

Хотя некоторое число таких людей, как Мартин Борман, д – р Геббельс и другие, решили по своей воле считать себя, вместе с их женами, неразрывно связанными со мною и не желают ни при каких обстоятельствах покидать рейх, а готовы погибнуть вместе со мною, я все же вынужден просить их подчиниться моему требованию и в этом случае поставить интересы нации выше свих чувств. Благодаря своей деятельности и своей верности соратников они и после моей смерти останутся мне столь же близки, ибо, как я надеюсь, дух мой пребудет с ними и всегда будет сопровождать их. Да будут они твердыми, но никогда – неправедными! Пусть никогда страх не станет советчиком в их действиях, пусть превыше всего на Земле для них стоит честь нации. И пусть, наконец, они сознают, что наша задача – построение национал – социалистического государства – является делом грядущих поколений, которые обязывает каждого в отдельности служить общим интересам, не противопоставлять им свои собственные выгоды. От всех немцев, от всех национал – социалистов, от всех мужчин и женщин, от всех солдат вермахта я требую, чтобы они были верны новому правительству и новому президенту и повиновались ему до самой смерти.

Но прежде всего я обязываю руководство нации и общества строжайшим образом соблюдать расовые законы и оказывать безжалостное сопротивление всемирным отравителям мира для всех народов – интернациональному еврейству.

Совершено в Берлине 29 апреля 1945 г. в 4.00.

Адольф Гитлер.

Свидетели: д – р Йозеф Геббельс, Мартин Борман, Вильгельм Бургдорф, Ганс Кребс.

Вместе с тем, упомянутый выше, американский журналист Ульям Ширер в своей книге «Взлет и падение третьего рейха» утверждает, что у Гитлера было еще затем прощальное слово: «последнее письменное свидетельство о жизни этого безумного гения»:

«Все усилия и жертвы германского народа в этой войне так велики, что я даже не могу допустить мысли, что они были напрасны. Нашей целью по – прежнему должно оставаться приобретение для германского народа территорий на Востоке».

Последняя фраза взята прямо из «Майн Кампф». Гитлер начал свою жизнь, как политик, с навязчивой идеей, что для избранной немецкой нации необходимо завоевать территории на Востоке. С этой же идеей он свою жизнь и заканчивал. Миллионы убитых немцев, миллионы разрушенных бомбами домов и даже сокрушительное поражение немецкой армии не убедили его, что грабеж земель славянских народов на Востоке, не говоря уже о морали, это тщетная тевтонская мечта.

Как видно, указанных У. Ширером «прощальных слов» в политическом завещании Гитлера нет. Скорее всего, эти слова взяты из еще одного (личного) завещания фюрера, полный текст которого нам неизвестен.

Почитав завещания Гитлера, мы еще раз можем убедиться в справедливости и актуальности на все времена слов Ю. Фучека: «Люди будьте бдительны», национал – социализм (фашизм) чрезвычайно силен и вероятность его возрождения многократно возрастает с ослаблением нашей страны. Угроза России со стороны Запада была и остается. Идеи нацизма не настолько безобидны для нашего времени, чтобы их не знать.

Теперь остановимся на последних часах и минутах жизни Гитлера, главного виновника несчастий советских людей. День рождения фюрера, 20 апреля 1945 г., прошел относительно спокойно. Нацисты старой гвардии Геринг, Геббельс, Борман и Риббентроп, а также уцелевшие к тому времени высшие военачальники Кейтель, Йодль, Кребс и Дёниц поздравили своего фюрера. На военном совещании, состоявшемся после праздничной церемонии, генералы стали убеждать Гитлера покинуть Берлин и двинуться на юг, поскольку «русские в ближайшие дни перережут последний на этом направлении коридор для отхода».

После некоторых колебаний Гитлер отказался от этого предложения, но согласился сформировать два отдельных командования на случай, если советские и американские войска соединятся на Эльбе. При этом адмирал Дёниц должен был возглавить северное командование, а Кессельринг – южное. В числе откомандированных оказались два самых доверенных и испытанных сподвижника фюрера – Геринг и Гиммлер.

Гитлер еще надеялся на спасительную для себя миссию наших союзников. На другой день после своего рождения он приказал генералу войск СС Штейнеру нанести контрудар по советским войскам из района южнее Берлина. Однако данное контрнаступление еще более ослабило оборону столицы Германии. В этот же день, 21 апреля, наши войска вышли к пригородам Берлина.

21 апреля Гитлер в последний раз собрал представителей партии, государства и вооруженных сил, где он в первый раз признал себя побежденным. Фюрер обратился к своим помощникам со словами:

– Война проиграна… Я решил покончить с собой…

Он также сказал, что останется в Берлине, и не будет переносить свою ставку на запад. Фельдмаршалу Кессельрингу он передал высшую военную власть и право «руководить делами правительства» в южной части Германии, а гросс – адмирал Дёниц получил такие же права в северной ее части. Геббельс, Борман и Кребс должны были остаться при Гитлере.

Затем Гитлер торжественно произнес:

– Венк, в ваши руки передаю судьбу Германии!

Речь в данном случае шла о 12–й немецкой армии, которая носила имя своего командующего – генерала бронетанковых войск Венка. Но к этому времени из ее 9 дивизий 6 существовали только на бумаге, а из последних только 3 дивизии, т. е. один корпус, были укомплектованы целиком.

Офицер немецкой армии Герхард Больдт, служивший в имперской канцелярии в последние месяцы войны, в своей книге «Последние дни Гитлера» пишет, что последние надежды гитлеровцев были связаны с американцами:

«Распространялись слухи Геббельса, будто американцы в любой момент поспешат им на помощь в борьбе с русскими. Пресловутое тайное оружие будет введено в действие в ближайшие дни или часы.

Ворвется ли красный поток в город или удастся удержать его, пока не придут в Берлин американцы? – читаешь один и тот же робкий вопрос на искаженных от горя, измученных лицах людей. Только эта надежда удерживает их от паники – надежда на американцев. Они должны придти, должны… Какие-то надежды в этом плане были: 16 апреля битва за Одер, американцы переправились через Эльбу между Магдебургом и Дэссау и теперь ближе к Берлину, чем русские западнее Кюстрина».

22 апреля Гитлер как верховный главнокомандующий провел последнее совещание. Но ни Кейтель, ни Йодль не могли доложить реальное состояние дел. Управление войсками к этому времени было уже практически потеряно. Это окончательно вывело Гитлера из себя.

«Это конец, – заявил он генералам. – Все меня покинули. Кругом измена, ложь, продажность, трусость. Все кончено. Прекрасно. Я остаюсь в Берлине. Я лично возьму на себя руководство обороной столицы третьего рейха. Остальные могут убираться куда хотят. Здесь я встречу свой конец».

Присутствующие запротестовали. Генералы убеждали своего фюрера, что не все еще потеряно, что ему необходимо срочно выехать на юг Германии, где еще успешно сражаются группа армий Шернера и дивизии Кессельринга.

Гитлер очередной раз отказался от этих предложений. И, чтобы показать генералам, что это решение бесповоротно, он вызвал секретаря и в их присутствии продиктовал обращение к народу, которое следовало немедленно зачитать по радио. В обращении говорилось, что он, фюрер, остается в Берлине, и будет защищать его до конца. Кейтелю и Йодлю он приказал направиться на юг и приступить к руководству оставшимися войсками.

23 апреля советские войска завершили окружение Берлина. В 16.40 25 апреля советская 58–я гвардейская дивизия встретилась с передовыми дозорами американской 68–й пехотной дивизии в городе Торгау на Эльбе.

Между Северной и Южной Германией был вбит клин, и Гитлер оказался отрезан в Берлине. 30 апреля 1945 г., несмотря на ожесточенное сопротивление самых преданных частей Гитлера, советские войска подошли к восточной окраине Тиргартена и ворвались на Подсдамерплац. Наши войска находились всего в квартале от бункера. Наступал час, когда Гитлер должен окончательно решить свое будущее.

Гитлер и Ева Браун, написав прощальные письма родным и знакомым, удалились в свои комнаты. В 3.30 пополудни 30 апреля, когда вошли в комнату Гитлера, то увидели, что тело фюрера лежало распростертым на диване. Рядом находилась мертвая Ева Браун. По некоторым данным, в частности американца У. Ширера, Гитлер покончил собой выстрелом из пистолета в рот. Эта версия не более чем попытка создать рыцарский ореол вокруг имени фюрера.

В действительности Гитлер, как и теперь уже его законная супруга – Ева, воспользовались ампулами с ядом. Перед этим он проверил действие яда на своей любимой овчарке Блонди и на ее щенках. Собаки погибли мгновенно. На момент самоубийства Гитлеру исполнилось 56 лет, ровно 12 лет и 3 месяца, как он стал канцлером Германии и учредил третий рейх.

Их трупы вынесли в сад, и во время непродолжительного затишья положили их в одну из воронок от снаряда или авиационной бомбы, облили бензином и подожгли. Прощавшиеся во главе с Геббельсом и Борманом стояли под козырьком входа в бункер, вытянувшись и вскинув правую руку в прощальном фашистском салюте. Церемония была короткой, поскольку советские войска были на расстоянии в несколько сотен метров. Обстрел возобновился, снаряды стали рваться в непосредственной близости от входа в бункер.

Вместе с тем особо следует подчеркнуть, что у Гитлера были все возможности избежать такого трагического для себя конца. Вечером, 26 апреля, знаменитая своим бесстрашием немецкая летчица высочайшего класса, одна из немногих женщин, награжденных Железным крестом, Ханна Рейч на тренировочном самолете «Физелер Шторф» прилетела в Берлин. Она сумела посадить самолет на изрытый воронками магистрали «Ост – Вест», недалеко от Бранденбургских ворот и бункера Гитлера. За несколько дней до этого фонарные столбы и деревья по обеим сторонам широкого шоссе были срублены, и таким образом получился «аэродром» достаточной ширины.

Ханна Рейч доставила из Мюнхена в ставку фюрера Риттера Роберта фон Грайма, которого Гитлер только что назначил главнокомандующим ВВС Германии, с присвоением ему воинского звания фельдмаршал, вместо арестованного к этому времени Германа Геринга. В 10.30 того же дня на этот «аэродром» приземлились два «Юнкерса-52» с боеприпасами для танков. Несмотря на то что желающих покинуть окруженный советскими войсками Берлин было более чем достаточно, Гитлер приказал на этих самолетах вывести 50 тяжелораненых военнослужащих. К 11 часам оба самолета были готовы к старту. Все происходило в лихорадочной спешке. Первая машина благополучно поднялась в воздух. А вторая, оторвавшись от земли, задела крылом уцелевшие стены сгоревшего дома и разбилась, скорее всего, из-за перегрузки.

Кстати, спасая раненых солдат, Гитлер приказал расстрелять своего родственника генерала войск СС Германа Фегелейна, женатого на родной сестре Евы Браун, Гретель. Будучи офицером связи Гиммлера при ставке фюрера, Фегелейн, обиженный тем, что его не посадили на самолет, решил потихоньку покинуть бункер.

Как только Гитлеру доложили об исчезновении Фегелейна, фюрер немедленно распорядился выслать группу эсэсовцев на розыски пропавшего. Генерала СС обнаружили уже в гражданской одежде у себя дома в районе Шарлоттенбурга, который вот – вот должны были занять советские войска.

Фегелейна доставили в канцелярию, 28 апреля за дезертирство он был разжалован и лишен всех военных отличий. На рассвете 29 апреля родственника Гитлера расстреляли эсэсовцы во внутреннем дворе имперской канцелярии. Ева Браун и пальцем не пошевелила, чтобы спасти жизнь своего зятя.

В свете изложенного мы можем констатировать, что современные власть предержащие в России в этом плане – по требовательности к подчиненным за порученное дело – сильно уступают фюреру. Например, один непотопляемый Чубайс чего стоит: и две «Волги» на ваучер, и коробка из-под ксерокса, полная долларов; и 75 трупов и 45 миллиардов рублей убытка Саяно – Шушенской ГЭС, а ему хоть бы что – руководит госкорпорацией «Роснано», будучи бухгалтером, то есть, абсолютным нулем в молекулярной физике. Можно не сомневаться, что достижения у нас в области нанотехнологий при таком руководстве будут такие же, как и в области энергетики, только, может быть, только трупов будет меньше, и то – слава Богу.

Однако вернемся снова к концу апреля 1945 г. В течение трех дней Ханна Рейч имела возможность наблюдать и участвовать в жизни высших руководителей Германии, находившихся в бункере, когда советские снаряды почти непрерывно падали на имперскую канцелярию.

В это время Ханна Рейч неоднократно общалась Гитлером. «Мой фюрер, почему вы остаетесь здесь? – спросила она. – Почему Германия должна вас лишиться?! Фюрер должен жить, чтобы жила Германия. Этого требует народ».

«Нет, Ханна, – ответил ей Гитлер. – Если я умру, то умру за честь нашей страны, потому что, как солдат, я должен подчиниться своему приказу – защищать Берлин до конца. Моя дорога девочка, – продолжал он, – я не предполагал, что все так случится. Я твердо верил, что мы сумеем защитить Берлин на берегах Одера… Когда все наши усилия закончились ничем, я ужаснулся сильнее, чем все остальные. Позднее, когда началось окружение города, … я посчитал, что, оставаясь в Берлине, подам пример всем наземным войскам, и они придут на выручку городу…

Я не хочу, чтобы хоть один из нас попал живым в руки русских, я не хочу, чтобы они нашли наши тела. Тело Евы и мое тело сожгут. А ты выбирай свой путь».

Не исключено, что к этому времени Гитлер уже знал об обстоятельствах смерти собрата по фашистской диктатуре – Муссолини. 26 апреля дуче и его подругу Клару Петаччи поймали партизаны. Через два дня их казнили. Тела казненных были перевезены на грузовике в Милан и выброшены прямо на площадь. На следующий день трупы Муссолини и Петаччи подвесили за ноги на фонарных столбах. Затем веревки перерезали, и остаток выходного дня они пролежали в сточной канаве, отданные на поругание итальянцам. Первого мая бывший диктатор Италии Муссолини и его подруга были похоронены рядом на одном из миланских кладбищ, на участке для бедных. Чтобы не допустить подобного «спектакля», по словам Гитлера, тела, свое и Евы, фюрер приказал сжечь.

29 апреля, по приказу Гитлера, Ханна Рейч и Грайм вылетели на своем самолете из Берлина к адмиралу Дёницу, которого Гитлер назначил своим преемником. Таким образом, Ханна Рейч и фон Грайм благополучно выбрались из окруженного советскими войсками Берлина, если не считать того, что в процессе этого путешествия, еще до приземления, новоиспеченный фельдмаршал авиации был ранен осколком зенитного снаряда. Грайм командовал люфтваффе недолго, менее чем через две недели, оставаясь верным присяге и фюреру, он покончил собой 24 мая 1945 г.

Как мы видим, фюрер даже в день своего самоубийства имел возможность покинуть Берлин и сохранить свою жизнь. Однако этого он не сделал. Гитлер твердо решил сделать из себя мученика, идола для будущих поколений нацистов.

В конце войны И. В. Сталину очень важно было, чтобы Гитлер, живой или мертвый, был захвачен советскими войсками, а не американцами или англичанами, высадившимися в Западной Европе менее года назад, когда исход войны был решен Советским Союзом. Несмотря на поражение, фюрер продолжал оставаться центральной фигурой, вершителем судеб абсолютного большинства немецкого народа.

Кстати, Гитлер очень мало уделял внимания своей личной безопасности, поэтому осуществить покушение на фюрера наши чекисты могли неоднократно. Очередной доклад И. В. Сталину по этому вопросу нарком госбезопасности СССР М. П. Меркулов сделал в 1944 г. Однако И. В. Сталин запретил это делать, поясняя:

«Гитлер нам нужен для полного разгрома Германии. Пока он жив, он не пойдет на сепаратное соглашение с Западом. В свою очередь, для США и Англии не может быть и речи о сделке, пока у руля находится Гитлер. Другое дело, если Гитлер исчезнет. Возможен приход к власти Геринга или Папена, с которыми западные державы могут сговориться. А это нам невыгодно, мы уже близки к полному разгрому Германии. Не трогайте Гитлера».

Скорее всего, это правильно, но только отчасти. Гитлер сам свято верил, что его противники неизбежно поссорятся и их коалиция распадется, что США и Англия ни при каких обстоятельствах не допустят большевизации Европы. Сам Черчилль относился к наиболее фундаментальным противникам большевизма, и его сотрудничество с Москвой, считал Гитлер, всего – навсего переходящий момент. Америка и Англия испугается вторжения советских армий в Европу; а это вынудит их объединиться с Германией, чтобы защитить Старый Свет от большевизма.

Немецкие генералы на этот счет имели несколько другую точку зрения, однако в решении стратегических планов они всегда были едины со своим фюрером, пока вопрос не коснулся личного благополучия каждого из них.

Адольф Гитлер, будучи очередным претендентом на мировое господство, и ряд его ближайших соратников были основными идеологами и исполнителями планов Запада по уничтожению нашей страны. Многие из них закончили свой преступный путь на земле: одни – самоубийством, другие – на виселице в Нюрнберге. Однако не все. Части их них, например Франко и командирам его так называемой «голубой дивизии», удалось избежать законного возмездия за преступления, совершенные этими пособниками Гитлера на нашей земле, только благодаря так называемым нашим союзникам, США и Англии. Это еще одно убедительное доказательство духовной близости наших прошлых и настоящих врагов.

Глава 8. Немецкие генералы

Итак, что касается ближайшего окружения Гитлера, включая немецких генералов, то у них, потерявших к средине 1944 г. всякие иллюзии на победу в войне с Советским Союзом, все надежды на будущее были связаны только с нашими так называемыми союзниками – американцами и англичанами. Поэтому сопротивление немцев на Западе было только символическим. Немецкий генеральный штаб стремился максимально перебросить войска с запада на восток, чтобы задержать Красную Армию, пока в Берлин не придут им на помощь американцы. «Для меня война закончилась в сентябре, – говорил после войны следователям союзников Рундштедт, восстановленный с 4 сентября 1944 г. в должности главнокомандующего немецкими войсками на западе.

Но война тогда еще не заканчивалась для Гитлера, который всеми силами, включая и жестокие наказания, пытался выбить пораженческие настроения из своих генералов. Он им внушал: «В случае необходимости мы будем сражаться на Рейне. Не имеет значения где. Как сказал Фридрих Великий, при любых обстоятельствах мы будем сражаться до тех пор, пока один из наших ненавистных врагов не выдохнется и не откажется от дальнейшей борьбы. Мы будем сражаться, пока не добьемся мира, который обеспечит существование германской нации еще на пятьдесят или на сто лет и который, прежде всего, не запятнает нашу честь во второй раз, как это произошло в 1918 г.… Я живу лишь для продолжения этой борьбы, так как знаю, что, если за ней не будет стоять железная воля, она обречена».

Далее фюрер еще раз разъяснил своим генералам о некоторых причинах необходимости борьбы на Западе: «Наступит время, когда разлад между союзниками станет настолько серьезным, что произойдет разрыв. Главное – это ждать подходящего момента, не считаясь ни с какими трудностями… В истории никогда не существовало такой коалиции, как у наших врагов, коалиции, составленной из столь разнородных элементов и преследующих столь разные цели… С одной стороны, ультракапиталистические государства, с другой – ультрамарксистские. С одной стороны, умирающая империя – Великобритания, с другой – бывшая колония, твердо решившаяся наследовать её, – Соединенные Штаты… Вступая в коалицию, каждый партнер лелеял надежду реализовать свои политические цели… Америка стремится стать наследницей Англии, Россия пытается захватить Балканы… Англия пытается сохранить свои владения… Даже сейчас эти государства конфликтуют друг с другом, и тот, кто, подобно пауку, сидит в центре сотканной им паутины, наблюдая за событиями, видит, как этот антагонизм с каждым часом все возрастает. Если сейчас мы нанесем несколько ударов, то в любой момент этот искусственно сколоченный общий фронт может рухнуть с оглушительным грохотом, но при условии, что Германия не проявит слабости».

Гитлер был уверен, что его, «блудного сына», «собаку, которая покусала своего хозяина», Запад вынужден будет простить перед началом Третьей мировой войны. Ведь кроме грехов перед Западом, у него, фюрера, были и огромные «заслуги». Под его непосредственным руководством немцы убили во время Великой Отечественной войны более 26 миллионов советских людей. Кроме того, за это время наша страна лишилась естественного прироста (не рожденных детей) – около 15,4 миллионов человек. Значит, потери СССР, связанные с войной, развязанной Гитлером, составили более 41 млн человек.

В принципе, Гитлер был прав: с приближением конца войны вероятность разрыва Советского Союза с нашими союзниками возрастала. Черчилль в это время пытается уговорить американского президента Рузвельта сделать все, чтобы остановить советские войска и не пустить их в Центральную Европу. Начиная с февраля 1945 г., немцы на западе вообще прекратили сопротивление и сдавались целыми дивизиями. Наши союзники оружие немецких дивизий складировали, а их личный состав продолжал боевую подготовку под руководством прежних, немецких, командиров. Около миллиона немецких солдат и офицеров ходили в прежней своей форме, носили награды и знаки различия, приветствовали друг друга прежним поднятием руки.

В начале апреля Черчилль отдает своим штабам приказ: готовить боевые действия против СССР – операцию «Немыслимое». В этой операции со стороны Запада должны участвовать вооруженные силы США, Англии, Канады, польские корпуса и 10–12 немецких дивизий. По существу, такие действия Запада указывали на то, что самом ближайшем будущем должна начаться Третья мировая война.

В этих условиях самые жестокие меры Гитлера против собственного генералитета, направленные на продолжение борьбы не только на востоке, но и на западе, были на руку Советскому Союзу, поскольку они препятствовали нашим бывшим союзникам в максимальной степени использовать вооруженные силы Германии в новой мировой войне.

Вот текст одного из последних приказов Гитлера:

«Запомните: каждый, кто пропагандирует или просто одобряет распоряжение (о прекращении борьбы), ослабляющее нашу стойкость, является предателем! Он немедленно подлежит расстрелу или повешению! Это имеет силу также в том случае, если речь идет о распоряжениях, якобы исходящих от гауляйтера, министра, доктора Геббельса или даже от имени фюрера. Адольф Гитлер».

Гитлер обладал неограниченной властью над германским народом, поэтому И. В. Сталин считал, что фюрер не при каких обстоятельствах не должен оказаться в руках американцев или англичан. Задача поиска живого или мертвого Гитлера была поручена генералу безопасности И. А. Серову, в распоряжении которого были не только органы военной контрразведки СМЕРШ 1–го Белорусского фронта, но и несколько пограничных полков войск НКВД. Эти пограничники продвигались вместе с передовыми частями наших войск, не ввязываясь в бои, блокировали центр Берлина, прилегающий к рейхсканцелярии, не выпуская из него ни одного немца без самой тщательной проверки.

О самоубийстве Гитлера наше командование узнало утром 1 мая, когда на линии фонта под белым флагом появился немецкий генерал с сопровождающим. В 3 часа 15 минут делегацию немцев доставили командующему 8–й гвардейской армией генералу В. И. Чуйкову, где выяснилось, что немецким генералом является сам начальник Генерального штаба германской армии Кребс, а сопровождающий – его переводчик.

Кребс заявил, что вождь немецкого народа Адольф Гитлер умер, оставив завещание со списком нового имперского правительства. Затем переводчик зачитал послание нового рейхсканцлера Германии доктора Геббельса к советскому Верховному Главнокомандованию:

«Согласно завещанию ушедшего от нас фюрера мы уполномочиваем генерала Кребса в следующем. Мы сообщаем вождю советского народа, что сегодня в 15 часов 30 минут добровольно ушел из жизни фюрер. На основании его законного права фюрер всю власть в оставленном им завещании передал Дёницу, мне и Борману. Я уполномочил Бормана установить связь с вождем советского народа. Эта связь необходима для мирных переговоров между державами, у которых наибольшие потери. Геббельс».

Об этом событии В. И. Чуйков немедленно доложил командующему фронтом, заместителю Верховного Главнокомандующего Г. К. Жукову, который в свою очередь засвидетельствовал:

«Тут же соединившись с Москвой, я позвонил И. В. Сталину. Он был на даче. К телефону подошел дежурный генерал, который сказал:

– Товарищ Сталин только что лег спать.

– Прошу разбудить его. Дело срочное и до утра ждать не может.

Очень скоро И. В. Сталин подошел к телефону. Я доложил о самоубийстве Гитлера и письме Геббельса с предложением о перемирии.

И. В. Сталин ответил:

– Доигрался подлец! Жаль, что не удалось взять его живым. Где труп Гитлера?

– По сообщению генерала Кребса, труп Гитлера сожжен на костре».

И. В. Сталин запретил Г. К. Жукову вести какие-либо переговоры с немцами, кроме как о безоговорочной капитуляции.

Кребс, отправленный обратно, вскоре покончил жизнь самоубийством. На следующий день согласие отдать приказ немецким войскам о прекращении борьбы пришлось принимать командующему зоной обороны Берлина генералу Вейдлингу.

Наши чекисты в обстановке исключительной секретности, не привлекая отечественных и зарубежных журналистов, продолжали активно искать живого или мертвого Гитлера. Сначала предстояло обследовать все наземные помещения рейхсканцелярии, а затем приступить к обследованию к подземной ее части, так называемому – бункеру.

Убежище фюрера представляло собой только одно крыло общего подземного сооружения имперской канцелярии и состояло из двух частей. Одна из них – собственно помещения Гитлера: спальня, столовая, ванная, санузел, комната Евы Браун, комната для совещаний и приемная. Эти помещения сообщались со второй частью этого крыла убежища, где располагались большой конференц – зал, секретариат, лейб – медик Гитлера профессор Морелль, овчарка Гитлера со своими щенками, небольшой узел связи, личная охрана, комната Геббельса, санузел.

Толщина железобетонной крыши над убежищем фюрера была рассчитана примерно на 5–тонную авиационную бомбу и составляла 8 метров. Выход из убежища находился во внутреннем дворе имперской канцелярии. Второй выход из убежища фюрера (12 ступеней) вел наверх в расположенную несколько выше главного часть подземного сооружения (бункера) имперской канцелярии, где толщина защитного покрова составляла только 1–3 метра.

Наши разведчики и офицеры Главного управления контрразведки СМЕРШ имели лишь общее и довольно смутное представление об устройстве бункера. На нескольких этажах подземного бункера ориентироваться, не имея плана, было очень трудно.

Когда приступали к поиску Гитлера, в многочисленных помещениях и коридорах бункера еще продолжалась борьба. Опасность была на каждом шагу: во многих отсеках и темных нишах укрывались эсэсовцы. Валялось много трупов. Стрельба возникала неожиданно. По коридорам и переходам тянулся дым, смешанный с пороховой гарью. Из-за этого лампочки горели тускло. К дыму и гари примешивался тошнотворный запах разлагающихся трупов. Через непродолжительное время автономный источник энергии, питавший электрической энергией бункер, вышел из строя, – свет погас. Обследовать подземное сооружение приходилось в полной темноте, используя карманные электрические фонарики. Осматривали и всю, прилегающую к бункеру, территорию.

Понятно, что последний начальник германского генерального штаба генерал Кребс – это не та личность, чтобы ему верить. Тем не менее все обгорелые участки сада вокруг бункера проверяли особенно тщательно.

За трое суток нашим чекистам удалось обнаружить три трупа, каждый из которых мог быть Гитлером. Все эти трупы доставили на строго охраняемую территорию тюрьмы Плетцензее. Сюда же доставили немцев, лично знавших фюрера. Среди них был эсэсовец из личной охраны Гитлера, а также вице – адмирал Эрих Фосс. Однако ни один из экспертов среди покойников не увидел труп Гитлера.