Текст книги "Собиратель теней. Буйный сезон"

Николай Степанов
Собиратель теней. Буйный сезон

Глава 1
Ложное обвинение

Интерлюдия…

Ишид нашел баронета там, где они и договаривались – в небольшой гостинице почти в центре города. Ее название, «Дворянское гнездо», говорило само за себя – незнатные люди туда почти не заглядывали. Охрана задержала угая на входе, его расспросили, к кому пожаловал, и лишь после личного подтверждения от постояльца пропустили внутрь.

Гермус Жилский занимал самый дорогой номер гостиницы, состоявший из трех богато меблированных комнат. Окна в них обрамляли гобеленовые шторы ручной работы, а освещали помещения хрустальные люстры с недешевыми магическими свечами. Вельможа любил роскошь и перед отправкой в столицу желал насладиться ею в полной мере. Надежды обогатиться в степи не сбылись, и теперь жить в стольном граде, скорее всего, придется намного скромнее.

Баронет принимал Ишида в гостиной. Однако роскошная обстановка не произвела на угая особого впечатления: для любого жителя Хаши было важнее, сколько у него золотых монет или скота, а интерьер дома оценивался исключительно с точки зрения удобства.

– С чем пожаловал, друг мой? – спросил баронет. В степи он именно так обращался к целителю.

– Я, как и обещал, подумал над твоим предложением. Решил, что было бы неплохо присоединиться к вашему отряду, чтобы добраться до столицы.

– А как же твои приятели?

– Скажем так – наши дороги разошлись.

– Отчего же? – баронет постарался скрыть довольную улыбку. Угай все-таки пришел, значит не зря вельможа его «окучивал».

– Выяснилось, что наши мнения по одному щекотливому вопросу не совпадают.

– Деньги? – единственное, что мог предположить Гермус.

– Я не хотел бы это обсуждать.

Ишид не имел опыта общения с вельможами, поэтому он продолжал разговаривать с баронетом, как у себя в степи. Целитель еще не понял, что там Гермус зависел от него, а в городе ситуация коренным образом изменилась. По сути, сейчас гость выступал в роли просителя.

– Могу помочь выбить из твоих бывших друзей кругленькую сумму. Насколько я понял, они-то вышли из степи не с пустыми руками.

Целитель не спешил сознаваться, что и у него деньги имеются. Перед визитом к баронету Ишид заглянул в городской сквер и в укромном месте припрятал личные богатства, оставив себе только десять монет золотом.

– Не хочу лишний раз с ними встречаться.

– Не забывай – дорога в столицу обойдется недешево. Конечно, я могу и сам ее оплатить, но на определенных условиях…

– На дорогу денег мне должно хватить, – остановил его целитель.

– А на жизнь в столице? – хитро прищурился баронет.

– Ты же сам говорил, что с моими способностями можно устроиться в лечебницу при академии.

– И сейчас повторю – можно. Однако без надежной рекомендации туда никого не берут. Вот если бы ты был дворянином или за тобой стоял влиятельный человек из числа знати – тогда другое дело.

– Ты же замолвишь за меня словечко? – как о само собой разумеющемся спросил целитель. Все их предыдущие разговоры однозначно подразумевали поддержку со стороны баронета.

– Если мы договоримся – замолвлю. – Гермус сейчас напоминал довольного кота, наблюдавшего за полупридушенной мышью, уверенного, что никуда его добыча не денется.

А угай уже успел пожалеть, что пришел к этому человеку. Неприятный разговор его сильно напрягал.

– Думал, мы все обговорили в степи, – напряженно произнес целитель.

– Когда ты меня малость подлечил, мы обсуждали лишь намерения, а конкретику оставили на потом.

– И в чем будет состоять эта конкретика?

– Да так, сущая ерунда – ты должен будешь подписать бумагу. Только после этого станешь моим человеком, за которого я смогу поручиться. Разумеется, это формальность, но без нее – никак.

Иммунитет к подписанию контрактов у угая выработался еще в Ибериуме, когда он понял, чем это может для него обернуться. Сейчас он запросто мог попасть в рабство. Возможно, его положение будет чуть легче, чем у невольников на острове дрегов, но так называемая служба на вельможу предполагала беспрекословное выполнение всех приказов хозяина.

– Контракт? – обманчиво-спокойно переспросил Ишид.

– Да, самая обычная бумажка, которая откроет для тебя необычайные возможности.

– Контракт – это серьезно. Надо подумать, – попытался потянуть время угай. – Надеюсь, мы выезжаем не завтра?

– А чего тут думать? Сейчас мои люди составят текст. Подписывай – и можешь спокойно собираться в дорогу.

– Важные вопросы я в спешке решать не привык. Пожалуй, откажусь, – покачал головой целитель.

– Уверен?

– Не люблю, когда на меня давят.

– А не люблю, когда попусту тратят мое время. Особенно те, кто моего мизинца не стоит! – повысил голос Гермус.

После этих слов из соседней комнаты вышли два охранника при оружии, сразу перекрыв гостю путь к отступлению.

– Что это значит? – пытаясь сохранять спокойствие, спросил угай.

– Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому. Этот простолюдин пытался украсть у меня, – баронет вытащил из кармана кошелек и бросил его на стол, – деньги. Вы – свидетели.

Вошедшие молча кивнули.

– Наглая ложь! – возмутился Ишид.

– Ты сможешь доказать это в суде?

– Конечно! Поклянусь магической клятвой.

– Преступников, не имеющих диплома волшебника, наказывает обычный суд. Последний раз предлагаю подписать контракт.

– Да я лучше сдохну!

– Зачем же такие крайности? Схватить вора!

Еще на входе в номер угаю пришлось сдать свой нож-копье охранникам, поэтому сейчас он даже не мог оказать сопротивления. Когда целителя связали, баронет, ухмыльнувшись, добавил:

– А еще на суде я добавлю, что ты намеревался убить меня ножом, который тайно пронес мимо охраны. Знаешь, что за это положено? Либо смертная казнь, либо полное подчинение пострадавшему. Угадай, что я выберу?

* * *

Нам оставалось напоследок еще раз встретиться с Атимой, и можно было покидать негостеприимный Туреин. Честно говоря, задерживаться в городе совершенно не хотелось, слишком уж много проблем свалилось здесь на наши головы всего за неполные пару дней.

Атаманша, под чьим предводительством мы освободили пленниц, обещала днем выдать полагавшуюся нам долю трофеев. Мы решили не отказываться и отправились к ней сразу после сытного обеда.

Домик, в котором она остановилась, находился всего в двух кварталах от нашей гостиницы, поэтому мы дошли туда пешком. Двери открыл один из помощников во вчерашней схватке с бандитами.

– Входите, вас ждут на втором этаже.

Вчера Борина вкратце рассказала про свое знакомство с Атимой. Жена старосты небольшой деревеньки пообещала помочь девушке добраться до города и найти похищенных. И ведь действительно помогла.

«Если эта женщина из деревни, то откуда у нее столько знакомых в Туреине? И все как на подбор – явно неробкого десятка. Да и сама старостиха – ниндзя в юбке. Не знаю, есть ли у нее магические способности, но и без магии Атима круче многих одаренных будет».

Поднявшись по деревянной лестнице, мы вошли в просторную комнату с двумя окнами. Атаманша ожидала нас, стоя возле подоконника.

– Добрый день, соратники, – улыбнулась она. – Подсчет трофеев окончен, теперь могу выдать вашу долю.

– Здравствуйте, – хором поздоровались мы.

– Присядем? – она кивнула на стулья вокруг стола, на котором гостей ожидали чайник с чашками и аппетитно порезанный на куски пирог с мясом. Атима заняла место первой.

– Благодарю за угощение, – последовал ее примеру. Алгай с Игуном присоединились.

– Там, случайно, не вашего угая завтра судить собираются? – спросила хозяйка, разливая чай по чашкам.

– Судить? За что? – ее вопрос сразу вывел из расслабленного состояния.

– За воровство и попытку убийства баронета Гермуса Жилского, – сообщила атаманша.

С трудом сдержался, чтобы не воскликнуть: «говорил же ему не связываться с вельможами!».

– Не может быть! Он этого Гермуса в степи с того света вытащил. С чего бы здесь вдруг решил убить? – недоумевая, произнес Алгай.

– Так этот угай – одаренный целитель? – Атима жестом предложила взять чашки.

– Да, – кивнул, передавая чай ребятам.

– Тогда плохо дело. За ним кто-нибудь стоит?

– Раньше – мы, но даже от нас он ушел, – ответил я.

– Значит, вашего целителя точно закабалят по ложному обвинению.

– И ничего нельзя сделать? – спросил Алгай. – Вообще-то Ишид моего отца спас.

– И многих пограничников излечил, – добавил Игун.

– Можно поискать хорошего адвоката, но суд все равно будет на стороне вельможи. Разве что приговор удастся смягчить.

– Сколько стоит лучший адвокат города? – задал вопрос мрачным голосом.

Как бы я ни относился к Ишиду, нельзя было сбрасывать со счетов, что он действительно очень много сделал для нашего отряда. К тому же, появившемуся тогда в палатке странному незнакомцу я обещал, что вытащу целителя из беды. А обещания я привык выполнять.

– Из толковых – тех, кто не побоится ввязаться в это дело, знаю только одного, – задумчиво произнесла Атима. – Но он меньше полусотни золотом не берет.

– Мы согласны оплатить его услуги, – произнес я и посмотрел на друзей. – Я правильно говорю?

Оба молча кивнули.

Вытащил из сумки деньги, однако атаманша меня остановила:

– Твоя доля как раз составляет полтинник. Адвоката я найму, – она вышла из-за стола. Негромко переговорив с кем-то в коридоре, быстро вернулась. – Нужный человек в городе, он сегодня же займется делом.

– Спасибо огромное! А нам что делать?

– Думаю, к ночи адвокат обрисует все наши действия. Пока – только ждать. Вы угощайтесь. Или мой пирог не понравился?

Мы усердно принялись доказывать обратное. В ходе нашего краткого застолья несколько раз ловил на себе ее внимательный взгляд и все не мог понять, что он значит. Даже неловко как-то стало.

«Вряд ли она на меня «запала». Даже если не обращать внимания на разницу в возрасте, ее изучающий взгляд не вяжется с романтическими настроениями. Нет, конечно и их исключать нельзя, однако чуйка говорит другое. Волчице явно что-то от меня нужно…»

– Тогда мы, наверное, пойдем? Спасибо за помощь с адвокатом и за угощение.

– Спешишь? – обратилась Атима ко мне.

– Нет. По крайней мере, до указаний адвоката.

– Тогда мне хотелось бы перекинуться с тобой парой слов наедине. Мальчики, не возражаете подождать своего командира на первом этаже?

Парни молча покинули комнату. Атаманша задержала на мне взгляд, а потом:

– *** *** ***! – выдала она на «русском народном» фразу, от которой у меня чуть уши в трубочку не свернулись.

«Такими словами точно не заигрывают с понравившимся парнем».

– И чем я заслужил столь бурное негодование? – спросил в ответ на великом и могучем.

– Э…ты сейчас что сказал? – теперь она говорила на местном.

– А ты? – пришлось перейти на язык миригов, поскольку Атима явно не поняла ни слова из сказанного.

– Только не говори, что не понял меня. – Женщина продолжала внимательно вглядываться в мое лицо. – Я видела твою реакцию.

– Конечно, – хмыкнул я.

– Переведешь?

– Не уверен, что стоит. Если вкратце… там в крайне грубой форме упоминаются детородные органы и предрекается полный крах миру. Неужели я при тебе так высказался? Обычно я никогда не матерюсь при женщинах, даже если они говорят на другом языке. Совсем распустился, – мне действительно стало неловко.

– Нет, эти выражения я слышала очень давно. И неоднократно, потому и запомнила. Ты лишь встряхнул мою память. Не подскажешь, что это за язык?

– Он не от мира сего, – попытался уйти от прямого ответа.

Мы так и продолжали сидеть за столом, разглядывая друг на друга. Она – с легким прищуром, я – широко раскрытыми глазами. Наконец, Атима усмехнулась и заговорила:

– Так и думала, что спасший нас двадцать четыре года назад мужчина был не из нашего мира. Ты ведь тоже?

– По документам я – горец из селения Огуры.

– По документам ты – Алтон, хотя твоя зеленоглазая подружка называла другое имя. Но мне все равно, я не следствие веду.

– Хорошо. Допустим, я действительно из другого мира. И что из этого?

Она снова задумалась. Откинулась на спинку стула и продолжила разговор лишь через пару минут.

– Мне не дает покоя одна давняя тайна. Ты что-нибудь слышал о временах, когда наше королевство едва не развалилось?

– Нет. Я же тоже не от мира сего.

– Ну, да, тогда слушай. Я те годы была совсем молодой. Только-только поступила на службу в отряд амазонок, а тут такое началось! Монарх умер, в столице хаос, убийства, погромы… И нас, самых молодых девчонок, под предводительством незнакомого всем нам мужчины вдруг отправляют не куда-нибудь, а к степи, точнее – к перевалу. Для чего – никому не объясняют. Почему по нашим следам отправился отряд головорезов, тоже непонятно. По пути мы раз пять вступали в бой. Если бы не командир, все бы там и полегли, но вышло наоборот: погибли наши преследователи. Этому человеку и я, и многие амазонки обязаны жизнью. В то время за ним любая пошла бы в огонь и в воду. Однако прямо возле перевала он распустил отряд и в одиночку отправился в степь. Больше о нем ничего не знаю. Может, ты в курсе?

Многое из ее сбивчивого рассказа было непонятно. Амазонки, головорезы, командир, владевший русским матерным… И сейчас все это она вывалила малознакомому человеку лишь потому, что он ругался так же, как их командир?

Понимал, что Атима вряд ли кому-нибудь еще рассказывала эту историю. Неужели только в память о командире? Опять же, что она ожидала услышать взамен от меня? Немного подумав, решил, что могу немного рассказать о себе. Ведь то, что знают трое, знают все.

– Полагаю, твой командир был тоже из моего мира. Не знаю, как попал сюда он, но я – через степь. Думаю, тот человек мог знать способ вернуться домой, вот и воспользовался им. Только не спрашивай, чем он тут занимался, и почему сюда занесло меня? Ни на тот, ни на другой вопрос ответов у меня нет.

– И не собиралась, – она вздохнула с облегчением. – Главное было понять, почему он ушел в степь. И теперь я могу считать, что он вовсе не погиб, а просто вернулся домой. Спасибо. Надеюсь, ты понимаешь, что сказанное должно остаться между нами?

– Мне чужие тайны ни к чему, своих – выше крыше. А уж рассказывать про них вообще нет никакого желания: от любых секретов только очередные проблемы.

– Неужели ты меня считаешь болтушкой?! – она наигранно нахмурила брови.

– Нет, тебя я благодарю за все. Мне сразу полегчало – не я первый сюда провалился.

– Про иные миры закончили, давай вернемся к нашему, – она подвела черту в приватной беседе. – Когда встречусь с адвокатом, сразу дам знать. Не уверена, что он захочет разговаривать с кем-то, кроме меня, но вечером постарайтесь не покидать гостиницу.

– Договорились, – кивнул я.

– Одно знаю точно: вытащить целителя из ловушки будет очень сложно. Надежда лишь на то, что баронет действует на свой страх и риск, не привлекая к делу папашу.

– Почему?

– Возможно, сынок не все учел. Но все равно завтра будет очень нелегкий день.

– У меня в этом мире других вообще не бывает.

– А в том, своем?

– Немногим лучше, – припомнил я кошмарные пятницы. – Зато неприятности четко по графику – раз в семь дней.

– Вечером увидимся в любом случае, – пообещала она, вставая из-за стола.

– Будем ждать, – я тоже встал и направился к выходу.

Внизу меня с нетерпением ждали парни. Когда мы вышли на улицу, начались вопросы:

– Алтон, о чем почти четверть часа можно разговаривать с красивой женщиной? – начал подтрунивать Игун.

– Ни – о чем, а – о ком. Тебя обсуждали, – выдал неожиданный для парня ответ.

– Меня? – он даже приостановился.

– Понравился ты ей, вот и переживает, что слишком молод. Кроме того, у нее муж, дети… Ты же не хочешь разбить чужую семью?

Когда я в присутствии Борины ненадолго задержал взгляд на атаманше, девушка тут же выдала примерный возраст женщины, семейное положение и наличие двух взрослых детей.

– Да я… да она… – парень покраснел. – Мне еще магии обучаться нужно…

– И не только. Еще просто ума набраться. Игун, неужели ты думаешь, что я действительно буду передавать разговор, если женщина хочет сохранить его в тайне?

Парень еще сильнее покраснел:

– Да ну тебя! – окончательно сконфузился приятель.

– Только не обижайся. Просто запомни: некоторые вопросы не стоит задавать даже друзьям. Мы ведь друзья?

Игун задержался с ответом всего на пару секунд:

– Это точно! Извини, друг.

Глава 2
Это всего лишь деньги

В своем мире мне с судебной системой сталкиваться не приходилось, но заочно об адвокатах по разговорам сослуживцев сложилось довольно негативное мнение: дескать, они только и умеют, что за малейший чих тянуть деньги из клиентов. Наш мне поначалу тоже показался из той же породы, поскольку сумму за свои услуги он заломил немалую. Однако, следует отдать мужику должное, к делу подошел ответственно. Адвокат встретился со мной вечером накануне суда и подробно расспросил об Ишиде. Внимательно выслушал, что-то прикинул в голове и обозначил сумму взятки судье. Выдал деньги без возражений. Специалист по защите подсудимых ко всему подходил обстоятельно: неспешно пересчитал деньги и начал просматривать записи в блокноте по нашему делу. Я успел заметить не менее десяти страниц, исписанных мелким почерком, что внушало доверие. Аккуратно убрав блокнот в кожаный портфель, он наконец озвучил наиболее благоприятный исход предстоящего судилища:

– Есть шанс свести приговор к штрафу, причем довольно солидному. Однако и это еще не все… Заплатить его может далеко не каждый, а лишь человек, которого с обвиняемым связывают родственные или иные юридически подтвержденные узы.

– Односельчанин подойдет? – я сразу вспомнил о своей «прописке» в деревне Хаши.

– У тебя имеются соответствующие документы?

– Я из Хаши, – важно произнес кодовую фразу и показал засветившуюся на ладони треугольную печать.

Адвокат снова открыл блокнот и сделал пару записей, затем:

– Гм, а ведь это может сработать. Только учти, Алтон: штраф на таких процессах может превышать тысячу монет золотом.

На несколько секунд я попросту впал в ступор. Не так давно сумма даже в десять золотых была для меня неподъемной, а эта на два порядка выше. «Переваривая» информацию, мысленно высказал все, что об этом думаю. Быстро подсчитал наши накопления: выданный Ашкуном вексель на пятьсот золотых, монеты от реализации трофеев, добытых у кочевников и бандитов, напавших на перевале, плюс добыча из степи. Примерная сумма приближалась к восьми сотням. Если продать лошадей и мою артефактную торбу, являвшуюся неким пространственным карманом… Кроме того, вспомнил о шкатулке удвоения и запасах Алгая. Расчеты показали, что денег точно хватит. Вот только про учебу всем придется забыть. Ну, так и мы не последний год живем.

– Монеты найдем, – выдавил я из себя.

Не скажу, что особо горел желанием помогать целителю, но он действительно вернул с того света отца нашего Алгая и спас нескольких пограничников, да и мне не раз оказывал помощь в степи. А кроме того, очень хотелось щелкнуть по носу зарвавшегося баронета.

Переговоры с юристом проходили в той же комнате, где недавно мы с Атимой, которая сейчас тоже присутствовала, обсуждали ее странного знакомого.

– Точно найдете? – решила уточнить атаманша. – Если что, можешь рассчитывать на мою помощь – монет двести собрать смогу. Как-нибудь потом отдашь. Только учти: в городе я пробуду всего три дня.

– Спасибо, справимся сами.

– Хорошо, – кивнул адвокат, которого наша высокая платежеспособность почему-то совсем не удивила, а может он просто не подал вида. – А теперь слушайте, как мы поступим завтра.

Далее мы прослушали весьма подробный инструктаж своих действий и пояснения об их точном исполнении.

Следуя указаниям адвоката, утром в зал суда мы заходили по одному и занимали места на задних рядах, чтобы не попасться на глаза ни угаю, ни баронету.

Как и предполагал наш юрист, заседание проводили в открытом режиме. Баронет, похоже, не хотел доплачивать за удаление зевак из зала суда. Благодаря его экономии, сегодня любой желающий за одну малую серебряную монетку мог поглазеть на судебные разборки между дворянином и простолюдином.

Стараниями Атимы пустых мест в зале не осталось. По ее словам, дворяне часто привлекали своих людей, чтобы прямо во время заседания оказывать давление на суд. Если они сегодня «подсадные утки» Жилского тут и были, то в явном меньшинстве, что сразу сказалось на настроении баронета.

– Слушается дело… – начал судья, и тут в зал стремительной походкой вошел наш адвокат.

– Прошу прощения, ваша честь, немного задержался.

– Кто такой? – надменно спросил судья, словно впервые видел вошедшего.

– Адвокат обвиняемого.

– Ты опоздал, поэтому не можешь быть допущен к рассмотрению…

– Ваша честь, здесь изложены причины моего опоздания, – адвокат достал из портфеля лист бумаги передал судье.

Тот бегло ознакомился с документом, округлил глаза, изображая изумление, и недовольно произнес:

– Так бы и сказал сразу! Займи свое место!

Опоздавший сел рядом с подзащитным и что-то прошептал тому на ухо. Только сейчас я заметил на шее Ишида необычный амулет и оковы на руках.

Баронет занервничал – присутствие на суде неизвестного адвоката явно не входило в его планы. Он пошептался с солидным мужчиной, сидевшим рядом, но тот лишь пожал плечами.

Насколько я понял, и «опоздание» адвоката, и недовольство судьи с последующим удивлением после ознакомления с бумагой являлись частями спектакля, срежисированного защитником. Возможно, он действительно стоил потраченных нами денег.

– Слово предоставляется истцу, – прозвучал голос судьи.

Жилский поднялся, кипя от «благородного негодования»:

– Этот негодяй, нагло воспользовавшись моим доверием, проник в мой номер и украл кошелек. Однако и этого ему показалось мало. Преступник попытался меня убить. Требую справедливого суда и достойного наказания! У меня все, ваша честь.

На мой взгляд, речь – так себе. Разве что краткая.

– Суть обвинения всем ясна? – спросил судья. – Вопросы имеются?

– Разрешите? – поднялся адвокат. Получив безмолвное одобрение, он приступил к работе. – Начнем с обвинения в убийстве…

В следующие четверть часа на баронета обрушился град уточняющих вопросов. Сразу или нет обвиняемый пытался убить, каким образом, чем, вплоть до расстояния, на которое угай приблизился к жертве, чтобы зарезать. Во время этих расспросов баронет попытался «наехать» на адвоката, в грубой форме обозвав того наглым простолюдином.

– Поосторожнее со словами, господин Жилский. За оскорбления, согласно дворянскому кодексу, я могу вызвать тебя на поединок.

– Да кто ты такой, чтобы…

– Баронет, – вмешался судья, подняв ту самую бумагу, что в начале заседания была ему передана защитником, – должен сообщить, что господин Эртус Лидский не только член гильдии адвокатов, но и принадлежит к благородному роду.

Насколько успел понять, фамилии в этом мире имели только представители дворянского сословия.

– Прошу прощения, – сразу пошел на попятную Жилский, – наглый преступник просто выбил меня из колеи. Я ему доверился, а он…

Угай несколько раз пытался вскочить и ответить на лживые обвинения, но адвокат успевал его сдержать.

– Могу я осмотреть оружие преступления? – закончив опрос Жилского, обратился адвокат к судье.

– Нож на столе, – пробурчал тот.

Во время нашей вчерашней встречи юрист подробно расспросил об оружии Ишида. Я рассказал ему все, что смог вспомнить.

– Обвиняемый, поведай суду, что это за оружие?

– Копье, – ответил тот.

– А почему оно выглядит, как нож?

– Нужно нажать на выступ, – довольно равнодушно отвечал Ишид, не понимая, какое это имеет значение.

Попытка защитника нажать куда бы то ни было ни к какому результату не привела, поэтому он под свою ответственность попросил разрешения судьи на проведение следственного эксперимента. В руках подсудимого нож моментально превратился в копье.

– А теперь позволь спросить, уважаемый господин Жилский, зачем подозреваемому, вдруг решившему убить исцеленного им же человека, приближаться на расстояние вытянутой руки, если он имеет копье? Или считаешь, что Ишид внезапно обезумел? Так в этом случае надо не в суд обращаться, а в психушку или к волшебникам – вдруг на целителя наведено проклятье?

Баронет не стал отвечать сразу. Посоветовавшись с сидевшим рядом с ним человеком, он поднялся и с расстановкой заговорил:

– Обдумав события вчерашнего дня, сегодня я принял решение снять обвинение в попытке меня убить. Наверное, слишком перенервничал вчера из-за вероломства вора, ведь все мы люди и можем ошибаться.

Во вчерашнем разговоре мы коснулись темы одаренных. Адвокат рассказал, что рассмотрение дела в магическом суде для тех, кто не являлся волшебником, стоит немалых денег, но в этом случае обвиняемый мог пойти на крайнюю меру – произнести магическую клятву, что не совершал преступления. Правда, ложь в этом случае приводила к смерти, если же выжил – полное снятие всех обвинений.

Целитель по совету защитника снова превратил копье в нож и вернул суду, хотя было видно, насколько ему не хотелось этого делать.

– Значит, переходим к рассмотрению второго пункта обвинения: кража, – предложил судья. – Истец обозначил свою позицию. Что скажет защита?

Адвокат снова начал расспрашивать баронета и свидетелей, но на сей раз Жилский вел себя увереннее, словно уже не раз проходил всю эту процедуру. По крайней мере, адвокату не удалось хоть как-то запутать истца.

«Неужели этот тип постоянно так разводит людей на деньги? Сначала приглашает в гости, нанимает свидетелей, а потом суд и будьте любезны – платите штраф?»

Закончив слушание, судья с двумя помощниками, адвокатом и представителем баронета удалились, чтобы определиться с приговором.

Надо отметить, что в ходе процесса зал постоянно поддерживал адвоката и осуждал «пострадавшего», пытаясь оказывать давление на принимающих решение. Несколько раз судья грозился прогнать самых активных, но так и не осуществил угрозу, поскольку вся публика, судя по одежде, принадлежала к зажиточному классу. Насколько я понял, и эта часть спектакля была разыграна по сценарию нашего адвоката.

– Подозреваемый Ишид признан виновным в попытке совершения кражи и приговаривается к пяти годам каторги, которая может быть заменена штрафом в размере десятикратной суммы украденного, – объявил приговор судья. – Адвокат, возьмите вещественное доказательство и пересчитайте.

– Пятьдесят золотых, – объявил защитник, изучив содержание кошелька.

– Подведем итог, господа. – Снова заговорил судья. – Сумма штрафа в королевскую казну составляет пятьсот монет. Размер судебных издержек – пятая часть штрафа, выплата пострадавшему за моральный ущерб – также пятая часть штрафа. Тот, кто прямо сейчас пожелает внести семьсот монет, может взять обвиняемого на поруки. В зале есть желающие?

– Есть, ваша честь, – поднялся я. – Кому необходимо передать сумму штрафа?

Приятно было видеть вытянувшиеся лица баронета и целителя. Ни тот, ни другой не ожидали моего присутствия здесь, не говоря уже об остальном.

– Кем тебе приходится подсудимый? – после продолжительной паузы спросил судья.

– Односельчанином, – сделал я сомнительное, как показалось всем присутствующим, заявление.

– И можешь это доказать, молодой человек?

– Могу, – кивнул и вышел массивному столу. – Ишид, покажи ладонь и произнеси: «Я из Хаши».

После того, как все увидели светящийся треугольник, я повторил тот же фокус.

– Хочешь сказать, что ты – угай?! – возмутился баронет.

– Все, что хотел, я уже сказал.

– Это его сообщник! Они вместе собирались меня обокрасть! Я требую… – начал было Жилский, но гул присутствующих заглушил его слова. Судья взялся за молоток, призывая к тишине. Когда гомон стих, заговорил адвокат:

– Человек, способный заплатить семь сотен, станет соучастником в краже пятидесяти монет? В судебной практике королевства такого не случалось. Ты уверен, что хочешь выдвинуть еще одно обвинение? – обратился он к баронету.

Посоветовавшись с помощником, Жилский покачал головой.

Из здания суда мы выходили практически без денег, зато вместе с целителем.

– Зачем ты это сделал? – спросил Ишид, чуть отойдя от входа.

– Не я, а мы. Затем, что не бросаем боевых соратников в беде.

– Но ты в итоге лишил всех возможности учиться! И самого себя – в том числе, – продолжал кипятиться целитель, считая меня единственным освободителем.

– Один мой знакомый говорил: «Это всего лишь деньги. Их можно заработать. И потерять. И снова заработать. А вот человека, если он погиб, обратно не вернешь». Думаю, он тысячу раз прав.

– Меня не собирались казнить, Платон! – почти выкрикнул угай.

Мы шагали через многолюдную улицу и ловили на себе недоуменные взгляды прохожих, вызванные бурными эмоциями Ишида.

– Не стоит повышать голос, на нас уже смотрят, – попытался утихомирить угая. – Что же касается казни… Существуют вещи и пострашнее смерти.

– Но все это – мое личное дело. Зачем вмешиваться в то, что тебя не касается?

– А вот тут ты не прав. Только мне решать, что меня касается, а что – нет. Ты спас от смерти отца Алгая, исцелил пограничников, помогал нам в трудных условиях… Вот я и недоумеваю – что в тебе сломалось, что заставило отправиться к баронету? Желание батрачить на этого подонка?

– Я бы выбрал каторгу, – «сбавил обороты» целитель.

– Твой друг баронет наверняка сумел бы найти способ и заставить работать на Жилских или на кого-нибудь еще хуже…

– Они бы не смогли меня заставить.

– Во-первых, не переоценивай себя. А во-вторых, тебя могли попросту использовать втемную.

– Но я же его от смерти спас, почему эта сволочь…?

– Сам же сказал – потому что сволочь. Не в моих принципах напоминать, но один раз нарушу: я тебя предупреждал?

– Было дело, – понуро сознался Ишид.

– Ладно, мы тебя из беды вытащили, а теперь, извини, пора и свою жизнь устраивать. Нам надо готовиться к новому рейду в степь.

– Не надо, – пробурчал целитель. – У меня есть монеты.

Из здания суда мы направлялись к своей гостинице. Атима, встретив нас на выходе из «дворца правосудия», велела немного попетлять по городу, чтобы она смогла отследить, не увязался ли кто за нами.

– А на суде объявили, что все твое имущество конфисковано. Даже копье пришлось выкупать.

– Отобрали то, что нашли, но не все. Тут неподалеку сквер, давайте заглянем.

Подобный крюк вполне вписывался в план по запутыванию следов, и мы направились за угаем.

«Если ему удалось сохранить свои две сотни, будет очень неплохо. Сможем хотя бы Игуна к учителю пристроить, – размышлял я относительно ближайшего будущего. – Но в степь все равно придется отправляться, хотя желания нет никакого. Как же иногда судьба умеет преподносить сюрпризы! Еще вчера мы были богаты, имели неплохую «подушку безопасности» даже после оплаты за учебу, а сегодня…»

Настроение у всех было паршивым, однако Алгай даже сейчас успевал поглядывать по сторонам. Он и сообщил шепотом, что за нами кто-то следует: