Книга: Тифлис 1904 - Николай Свечин

Местные власти готовы всячески содействовать Лыкову, ведь у него имеется «открытый» лист за подписью министра, обязывающий любые власти оказывать ему помощь. Но как только доходит до ареста подозреваемого, на пролетку, в которой ехали Лыков и местный полицейский совершается нападение. Полицейского убивают, Лыкова отпускают с наказом передать, что это кровная месть, но Лыков корит себя за то, что не успел ничего сделать для спасения молодого парня, ехавшего вместе с ним и за свой страх перед дулами направленных на него ружей. И арест уже ни к чему, подозреваемый тоже убит.

Подозрение, что кто-то из его местного близкого окружения работает на преступников, только крепнет после несколько покушений на его жизнь, преступник работает на опережение, а все, кто что-либо может знать о преступной организации, продолжают умирать. Всех близкие к расследованию лица равно подозрительны, но вычислить «кукловода» не удается. Вот тут-то и пригодятся уроки давнего учителя Лыкова Павла Афанасьевича Благово, который учил его методу обратной дедукции:

Представь себе, что ты преступник и продумал злодеяние от начала до конца. Предвидишь действия полиции и заранее их парируешь. И потом иди от события к событию, прикидывай, кому оно на руку. Кто мог такое устроить и зачем ему это понадобилось? Как оно заставляет сыщиков следовать нужным преступнику путем? Мотивы, алиби, логические умопостроения. Когда событий несколько и все они направлены одной рукой, появляется единственно верное объяснение.

Помог ли этот метод или вызванный из Петербурга помощник, или преступники поняли, что Лыков не отступится и дожмет расследование, чего бы это ему не стоило, но ему становится понятно, что аферу собираются свернуть и на прощанье готовится крупное ограбление, в котором задумано и с Лыковым расправиться, и хапнуть себе на прощанье столько денег, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь где-нибудь на Лазурном берегу. И тут в очередной раз Лыкову феноменально повезет. Судьба сведет его с разбойником Имадином Алибековым, его старым знакомцем еще по сибирским приключениям, и он станет незаменимым помощником Лыкова сначала в горах, а потом и в Тифлисе, городе, полным преступников всех мастей. Взамен Лыков пообещает ему амнистию, которую могли получить не запятнавшие себя кровью разбойники, добровольцами отправившиеся на русско-японскую войну. И если бы не Амадин, лежать бы Лыкову где-нибудь на дороге с пулей в голове.

А так, собрав своих единомышленников, он расстроит преступные планы, раскроет грандиозную аферу и получит награду из рук государя. Вот только множатся звоночки о непорядках во властных структурах Российской Империи, страна неудержимо движется к краху и скоро ее уже невозможно будет остановить. Но еще до этого Закавказье утонет в кровавой резне жесточайших этнических и религиозных стычек.

Как всегда, в романе очень много этнографического материала, читатель увидит старый, еще многонациональный, колоритный Тифлис, подобный восточным городам из сказок Тысяча и одной ночи, но при этом кипящий межнациональными и межконфессиональными конфликтами, при не очень умелом управлении русских наместников.

А у читателя еще будет возможность встретится с Алексеем Лыковым в следующих книгах серии.

Картинка

Итак, Тифлис, 1904 год. В краю работает "большая постирочная" - центр отмывания "криминальных" денег. Верить нельзя никому, ибо замешаны могут быть и местные элиты, и отъявленные головорезы. А на Кавказе, как известно, у людей кровь горячая. С провинившимися не церемонятся, месть за родственников в чести, и даже полиция ничего поделать не может. Да и сам Лыков уже не тот рысак, что был раньше. (Хотя небольшой секрет: в определенном-то смысле, конечно, тот, но всё же разок и ему крепко наваляли). Однако у таких людей в пороховницах никогда не кончается порох, и вот - прославленный сыщик в очередной раз лезет в самое пекло...

На мои ощущения, и без того сугубо положительные, вдобавок повлиял тот факт, что предыдущий роман про Лыкова вышел шестью месяцами ранее, и только взяв "Тифлис" в руки, я понял, как соскучился по свечинскому творчеству. Ибо для меня его прелесть - в процессе чтения. Историей не интересуюсь, сюжет могу забыть через какое-то время (вот честно, после "Тифлиса" уже не помню, что там было, например, в "Убийстве церемониймейстера", "Туркестане" или "Дознании в Риге"), но страницы поглощаю со смаком и отрываюсь от них с трудом. Ну а ключевые слова, радующие детективный глаз, продляют это удовольствие на период более затяжного послевкусия. Хоть Лыков уже в куда более солидном возрасте, хоть времена изменились, но преступность по-прежнему цветет буйным цветом, и ее надо ловить. А значит, почитаем еще. И, соответственно, порадуемся.