Текст книги "Фото мужчины в шляпе с улыбкой и чуть в профиль"

Глава восьмая
Кино

Жизнь моя в искусстве вначале искусственной и оказалась. И начиналась она кривобоко, и поскакала сама по себе с подпрыжками и улюлюканьем. Может, именно от того, что я зажал коленками внутри себя свои желания изо всех своих сил, и не раскрывался перед киногруппой, стараясь не впустить к себе под одеяло любопытствующую публику, я оказался от коллектива как бы на отшибе, тем более, никак не мог выбрать к себе в кровать «закаленную в боях, товарищу в юбке» и был, пока, один.

Можно было особенно и не выбирать, сделать всего один небольшой кивок, мой круглый глаз с поволокой в сторону Татьяны и, пожалуйста, тебе, тут же стало бы кому подогревать и снаружи, и изнутри, и даже со свежей закусью. Любимая Танюшкина шутка звучала очень раскрепощено и честно: «да я знаю каждый угол «Мосфильма», как свои пять пальцев, в каждом отдавалась (озвучивать цитату не буду), от души и самозабвенно… и даже на ступеньках, не говоря уже о грим уборных и костюмерных и прочих минетных закоулках…»

Оно бы этим и закончилось, но тут дорогу перебежала БАНЯ. Откуда она вынырнула из-за забора, непонятно, я ее не заказывал и не ждал, тем более я ее не люблю, а она уже раз – и нарисовалась… из которого-то местного гостя.

Артист народ ой, шебутно-о-ой, а особенно остро он реагирует на призывы! Вот попробуй бросить толпе клич мчаться неважно куда-артист он тут же туда готов! На тусовку в мастерскую к художникам, типа «митькам»? Да, пожалуйста, мы в первых рядах, при этом расталкивая друг друга локтями! Или на «съем телок», которые, на самом деле, никому и не нужны, счасссс! Но сорваться посреди ночи и с наглым видом лезть этим проституткам в рот, на предмет кариеса, мы за! Или вот на день рождения чей-то и желательно к завершению тусни, чтобы ни у кого из хозяев не возник вопрос при отрыве морды от салата или стола: «А это кто такие приперлися тута? Мы их не знаем…».

Вот такой или похожий, призыв, можно сказать, изменил надолго всю мою жизнь. Очень надолго!

Кто из местных кинул клич – осталось загадкой, но клич прозвучал так громко-возбуждающе, что сорвал всех с места и понес в баню! Как-то так получилось, что поехали в неизвестность и в ночь обе половины человеческого общества. Нам тогда все было в кайф, тем более, что нас пригласили «на халяву», а «халяву» обожает любой, даже самый маленький человечек на этой Планете! Это очень сильно уважаемое, и особенно артистами слово!

Вся та ночь была такой неожиданной, что после нее я долго приходил в себя. Вначале все пили без тормозов, как будто до того ни у кого во рту ничего не было! Потом травили такие пахабные анекдоты, что это вызывало настоящее, физическое отвращение. Вся атмосфера была пропитана сексом и намеками, особенно к концу вечера, точнее ночи.

Именно тогда до меня дошло, что моя «тайна» уже давно ни для кого не тайна и намеки четко обрисовывали набор, как мне показалось, желаний именной мужской части коллектива. И тогда я испугался. Вначале испуг проскользнул в грудь, как подсказка, но потом перерос в уверенность и стал укрепляться ужасом страха. Совершенно пьяная, без тормозов и понятия порядочности, компания в доску раскрепощенных человеков, стала строить мне «глазки» и делать пошлые намеки. Я не знал, что делать, тем более при женщинах! А когда намеки перешли в тесное контактное общение, у меня окончательно потемнело в глазах, потому что я представил себе, как это может проходить публично, при всех!!! Именно на это и намекалось! Эти противные и красные от пьянки рожи стали распускать руки, хлопать меня по мокрому заду и поглаживать по ногам, при каждом проходе мимо. Хорошо, что весь коллектив был замотан в простыни.

Я решил забиться потихоньку в угол и не издавать оттуда ни единого звука, в надежде на то, что за общим шумом и гвалтом про меня забудут. Некоторое время про меня действительно забыли и продолжали смаковать пьяные анекдоты, но потом вдруг вспомнили все разом и тогда я понял, что вся эта баня и была организована из-за меня, а я должен был стать «гвоздем программы».

Под пошлые шутки и хохот меня вытащили из угла и посадили на стул посреди комнаты отдыха, самой большой и с диванами.

– Славик! Мы будем с тобой говорить откровенно. Мы все здесь собрались для того, чтобы совершить очень главный и важный ритуал для мужчины. Посвятить тебя в мужчины! Мы решили лишить тебя девственности!!! Уррраааа!!! – заорали все, как полоумные!

– Наши девушки готовы? – закричал громче всех Григорий. Режиссер.

– Дааааа! – отозвались дамы, а громче всех Таня. И тут я понял, что это именно ее затея, потому что замужняя и темпераментная Татьяна давно цепляла меня своими намеками, но я не обращал на дам, и в том числе и на нее никакого внимания. Мои мозги были забиты совсем другими отношениями!

– Агентура донесла нам, что ты еще никогда не имел женщину! Это же гениально! Присутствовать при рождении мужчины! Я единственный, кто имел такой зрительский опыт еще в восьмом классе, и мне тогда понравилось. Мы тогда изобрели целый ритуал, который я и предлагаю совершить всем нашим дружным коллективом! Как ты? Согласен?

И это мне сообщил сам уважаемый режиссер!

Хотя, чего можно ждать от кавказца? – понял я. – Значит, они решили меня изнасиловать все хором? Боже мой! Какой ужас! И бабы тоже? – меня передернуло от отвращения и кошмара внутри всего моего организма. Я не мог себе представить обнаженную женщину около себя, да еще себя в голом виде, да еще и прилюдно! Я не знал, куда провалиться от надвигающегося на меня стыда и позора!

– Я не понял? Вы хотите меня растлить прилюдно? – я вытаращил на них мои пьяные глаза.

– Такого слова мы не говорили! – вступила в разговор очень не трезвая Таня. – Мы тебя хотим сделать мужчиной. Просто мужчиной! Раз! И ты мужик! В наше время стыдно так поздно терять девственность! Поэтому коллектив готов помочь тебе и пойти навстречу! Согласен?

– Ну, не знаю. Один на один может быть, а при коллективе категорически нет! Ни-ка-да!

– Хорошо. – глубокомысленно изрек Григорий, выбирай сам с кем ты готов. Один на один. Бери вон Танюху. С ней не промажешь. Она в этом деле адмирал! Борозду не испортит! А? Как ты, согласен? – Григорий подхихикивал, и косил пьяными глазами.

Я уже подозревал, что все тем и закончится, тогда уж лучше товарищ всех кинематографистов – Татьяна. С ней не так стыдно и спросить можно, если чего, если совсем невмоготу пойдет.

Начался всеобщий гвалт. Наш народ так любит давать советы, особенно по-пьянке! А потом все высыпали в комнату с бассейном и парилкой, оставив меня с Таней в большой диванной гостиной.

И тут Таня демонстративно и даже театрально сбросила простыню и предстала предо мной в новорожденном виде! Я аж поперхнулся и обомлел от неожиданности! У меня и так все плавало в глазах хмелем, а теперь вообще размылось, как на неоновой рекламе. Во-первых, это был уж точно не новорожденный вид, а малость помятый и поношенный, во-вторых, у нее не было крантика! Нет! Я был не дурак, и не дебил. Я знал, что его и не должно быть, но я этого никогда НЕ ВИДЕЛ раньше вживую!!! А потом у нее на груди присутствовала грудь! Правда, она была тоже немного поношена, но форму имела вполне ничего. Стоячую. Как на картинках у статуй.

Я стоял и смотрел во все глаза. Отсутствие крантика меня парализовало! Я и представить себе не мог, что на меня из-за такой ерунды может наехать самая настоящая паника! Крантика не было, но и дырочки посреди живота я тоже не видел! Я не понимал, что должен делать в такой ситуации? Что я должен сделать и куда? От такой неожиданности всякое желание могло не просто пропасть, оно могло никогда и не появиться, особенно во хмелю!

Это надо же! Никогда бы не подумал, что такие мелочи, как мужские принадлежности могут оказать на мужчину такое впечатление! Удивительно! А ведь тогда это так и было. У меня действительно был шок! Может быть, на самом деле это могло повлиять на некоторую часть гомосексуалистов отталкивающе, особенно, если они жили в чисто мужском сообществе или родители вели сексуально замкнутый образ жизни, не посвящая детей в особенности анатомических различий между мальчиками и девочками. Вот, например, я. Мои желания подсмотреть, как там, у девочек, так и закончились желаниями. У нас не хватило смелости залезть девочкам в трусики, и на самом деле я никогда до этой бани не видал так вблизи обнаженную женщину. Только статуи в музеях или на полотнах знаменитых художников. Я отчетливо помню мой ужас от наступающих острых событий, да тем более на пьяный глаз, но Таня тогда оказалась молодец. Да….

Таня так умело превратила все в юмор и развлечение, что я и опомниться не успел, как оказался голеньким, как младенец, прямо на спине, а на моем животе восседала Татьяна в костюме Евы и производила телом винтообразные движения, закатывая при этом глаза и подвывая в голос. Может, это было от водки, а может так она изображала свое возбуждение? Спьяну я не совсем понимал, почему она на самом деле воет? Я ничего особенного не делал, а просто лежал бревном на спине, и пялился на Таню во все глаза, потому, что ее грудь так смешно подпрыгивала, что хотелось расхохотаться! Я же такого еще никогда не видел за свои семнадцать лет! Но в то же время на животе у меня стало так щекотно, что взбудоражило изнутри и заставило выступить мурашки на всем теле. Мне стало так неописуемо приятно, что мурашки прошлись по телу истомой…

Таня почувствовала мое возбуждение и быстро превратила попытку с процесс. Я и опомниться не успел, как потерял свою несуществующую на самом деле «девственность» мгновенно! Происшедшее было прокомментировано Таней очень громко. Она закричала на всю баню:

– Урраааа! Чудо случилось! Слава стал мужчиной! Урррааааа! Все сюда!

Дальше то, что происходило, было больше похоже на цирковое представление. В комнату ввалились все участники банных развлечений. Они были сильно пьяны все поголовно и жаждали «продолжения банкета». Девчонки бросились на «обнаженное тело мужчины» и стали целовать меня во все возможные места. От такого налета и напора мне стало не до стеснения, я хотел просто отбиться от них всех и сбежать от стыда, куда глаза глядят….

После этой бани жизнь моя в коллективе кардинально изменилась. Я стал общедоступным телом. Из имеющихся в экспедиции семи женщин: помрежа, второго режиссера Тани, двух гримерш, ассистента режиссера, костюмерши и поварихи тети Зины, каждая считала своим долгом принять деятельное участие в моем сексуальном воспитании, чтобы я вступил в жизнь не безграмотным бревном, которым был до бани, а раскрепощенным ярким чуваком!

Все месяцы, проведенные в Воронеже, превратили мою кровать в один большой сексодром, с часто меняющейся клиентурой. Они все принимали участие в разврате моего тела в бане и теперь считали, что интим уже произошел и каждая из них имеет полное право на обладание моим естеством.

В результате многоразового употребления меня, как обучаемого студента, я стал понимать всю прелесть женского тела. Оказалось, что все в нем совсем не так, как мне представлялось и очень достойно того, чтобы поэты воспевали в честь его красоты оды, а художники изображали на своих полотнах. Теперь я хотел не просто обнаженную натуру, я хотел обнаженный эталон женской красоты!

Город Воронеж был очень большим городом, густо населенным красавицами всех мастей. Вот тогда меня и швырнуло на его просторы! Любопытствующее население очень часто посещало съемочный процесс и для молодой, красивой девушки было все равно с кем из съемочной группы попасть в пастель. Она не понимала разницы между режиссером и помрежем, которым числился в группе я. Для Воронежа это было событие – снималось КИНО!!!

Я до сих пор с умилением вспоминаю эти дни, проведенные в Воронеже. Дни настоящего, полного, мужского счастья, для пацана семнадцати лет от роду, перетекающие в восемнадцать!

Но потом экспедиция закончилась, и съемочная группа в моих услугах пока больше не нуждалась. Помыкавшись по Москве, я решил навестить родителей.

И тут произошло чудо! В одну из киногрупп студии «Ялта-фильм» срочно требовался в штат грамотный администратор. Конечно, я не был никаким грамотным, а тем более администратором, но друзья куда надо позвонили, кому надо объяснили, что настоящих, грамотных администраторов нужно делать самим и я попал в штат студии.

С этого момента началась моя настоящая человеческая жизнь мужчины и работа в кино.

Глава девятая
Семейная жизнь

Самый любимый месяц для меня в Ялте был май. Май в Ялте это нечто! Все что может цвести и благоухать – цветет и благоухает, но как!!! А я только что вернулся домой и очень соскучился по морю. Если все твое детство прошло на берегу моря и в море ты, можно сказать «сидел» по восемь месяцев в году, то пробежавшие восемь месяцев в экспедиции заставило не просто соскучиться по нему, а и возвести это чувство в степень. Хотелось бежать и нырнуть с утеса как можно дальше и как можно быстрее, а май уже разрешил это сделать. Погода стояла на удивление июльская!

Я вышел из подъезда и вдруг столкнулся с Люсей нос к носу.

– Боже мой! Кто это? Привет! – искренне воскликнул я, потому что то, что стояло передо мной очень сильно отличалось от той бесцветной школьницы, которую я оставил всего ничего тому назад.

Люся была хорошо пострижена, как-то ухожена, достаточно ярко накрашена и очень цивильно одета по последнему писку, даже московской моды! Она производила впечатление!

– Ты где? Ты как? Осталась в Ялте? – спросил я.

– Привет! Ты знаешь, осталась. Во-первых, закончила курсы парикмахеров, во-вторых, мама помогла мне устроиться в гостиницу «Ялта» и я себя неплохо чувствую! Здешние парикмахерши хорошо упакованы. Много интуриста, много наших очень богатеньких жен и любовниц, так что живу я не хило! Вот! Может быть, даже получше, чем некоторые в Москве. Дааа…. А как ты? Поступил во ВГИК?

– Не-а. Поработал в одной киношной экспедиции, и тоже вернулся, потому что меня здесь неплохо устроили. Администратором на «Ялта-фильм». Можно сказать, что именно об этом я и мечтал. А ты откуда и куда?

– А я хочу на море сбегать. У меня сегодня выходной.

– Надо же! И я тоже в плавках. Пойдем вместе?

И мы отправились на пляж. Я хорошо помню тот день, потому что впервые был рядом со взрослой девушкой так близко и без всяких обязательств. Там, в киногруппе, всегда подразумевался сэкс, вроде бы как ты обязан, раз пришел, или пригласил в гости. Именно поэтому мое восприятие ее обнаженного тела оказалось таким возбуждающе необыкновенным.

Раньше я смотрел на Люсю, как на соседку, и все. А теперь по пляжу туда-сюда ходила и вся так рисавалась молодая и стройная девушка, в самом расцвете манящей красоты, что у меня дыхание перехватывало. Капельки воды на теле поблескивали маленькими радугами, если прищурить глаз, когда она стояла передо мной, загородив собой солнце, и заставляли реагировать на это все мое тело…, поэтому приходилось часто нырять с утеса в море.

Мы провели на море весь ее выходной день, а потом гуляли по набережной и ели мороженое в кафушке. Все было так замечательно, и я был безумно рад нашей встрече.

Если бы кто-то сказал мне тогда, почти год тому назад, что я забуду тот первый опыт мужских отношений, того красавца Костю, открывшего мне интимную сторону человеческой жизни, я бы не поверил, но сейчас я был счастлив и уже почти влюблен!

Оказывается, в отношениях между мужчиной и женщиной так много загадочного и интригующего. Вот кто может сказать, что нас влечет друг к другу изначально? Конечно, вы скажете первичный инстинкт. Да. Это есть. Но есть и еще что-то другое. Вот сидит она рядом с тобой на диване в кафе, и ваши ноги соприкасаются, а у тебя по телу дрожь! Или опускает глаза в вазочку с мороженым и, прикрывшись длинными ресницами, розовеет от моего взгляда, а у меня под желудком образуется вакуум и туда засасывает и ее запах, и эти ресницы, и воздушное платье, через которое просматривается грудь. Она в купальнике и грудь ее прикрыта, и видел я ее только что на пляже в купальнике, но твое безвоздушное воображение уже впитало ее облик и уложило куда-то в закрома твоего тазика, в самый низ и там щекочет и щекочет! Это что? Начало любви или начало желания? Или все вместе?

В общем, у нас начался роман. Не было, не было и вдруг раз, и вылупился! И понеслось и закрутилось, как на карусели!

И закончилось все настоящей, комсомольской свадьбой! Я в бабочке и черном костюме, она в белом длинном платье с фатой и куча госте громко орущих песню Магомаева про свадьбу, которая во всю пела, и до самозабвения плясала.

Хроники Акаши: «Ну, вот видишь? – как будто сказал мне кто-то, наверное, Куратор из Хроник – Многие мужчины смогли и изменились. Наверное, и тебе настало время перейти в нормальный лагерь гетеросексуалов. Тем более, что тебе это очень понравилось. Дерзай, дорогой».

И я стол дерзать….

Хроники Акаши: «Жить вы стали у Славы. Квартира была большая, три комнаты, еще довоенная и с кухней восемнадцать метров, так что, хозяйки друг другу не мешали, и даже не скандалили. У Люси был очень покладистый характер». – напоминали мне из Хроник.

Вот именно! На студии тоже все было прекрасно. Как потом оказалось, у меня был хорошо подвешен язычок, а точнее даже, отлично. Раньше я за собой такого не наблюдал, чтобы я мог уговорить кого хочешь, на что хочешь, но профессия администратора в том и состоит, чтобы зимой достать для группы подснежники, а летом снег. Приходилось устраивать в гостиницу, да еще и в горячий сезон, внезапно вызванных на съемки артистов или срочно как из-под земли организовать группу негров, или на набережной усадить для съёмок симфонический оркестр или еще то, что взбредет в голову режиссеру, сценаристу или художнику-декоратору.

Постепенно я обрастал связями и знакомствами. Моя новая профессия давала массу преимуществ и возможностей. Под шумок можно было и «левака» устроить, особенно летом в гостиницу за мзду под письмо от киногруппы за подписью режиссера. Все равно в гостиницах никто толком не знал, что сегодня или завтра снимают или будут снимать в кино на «Ялта-фильме». Или раздобыть стройматериалы за денежку в больших объемах для соседской дачи. Кто знает, сколько досок необходимо для декораций в той или другой сцене. Плюс Люся имела приличную клиентуру. Поэтому жили мы сытно и счастливо.

А почему нет? Я хорошо помню то золотое время. Я старался все в дом и она тоже. Мама, Анна Дмитриевна, вела хозяйство, сестры мои давно повыскакивали замуж и жили отдельно, поэтому у меня в доме организовался самый настоящий рай и я в нем, как падишах, развалясь на диване и, обложившись подушками, в свободное от съемок время, преобладал перед теликом. Тогда уже появились видюшники и страсти по заграничным фильмам заставляли нас меняться ими или брать напрокат на короткое время. И так продолжалось почти пять лет! Пять лет удовольствия и семейной радости. Ах! Как это было прекрасно!!!

Иногда настроение портила мама. Ее интересовало только одно. Сестры давно одарили ее внуками, а у нас ничего. Она гнала Люсю к врачам, но Люсе было некогда, она «ковала деньгу», как шутил я. Но мы не волновались. Нам было и так очень даже ничего…

И тут как гром среди ясного неба грянула новость: у нас наконец-то будет ребенок!

Боже! Боже! Я радовался громче всех! А как же! Где-то в глубине души я чувствовал себя ущербным из-за моего школьного греха с Константином. Мне казалось, что замаравшись об этот грех, я обвалялся в грязи, и было как-то неуютно иногда отвечать на вопросы Люси: «Ты и правда меня любишь?», как будто она что-то знала, или кто-то что-то ей рассказал и именно по моей вине у нас не получалось с детьми. Но теперь я был счастлив! Я сам для себя реабилитировался!

Танюшка родилась «хорошо вызревшим фруктом», в том смысле, что точно в сроки. И вес как надо – три кило и восемьсот грамм и рост как положено – пятьдесят два сантиметра и, что самое главное, совершенно здоровая! Даже врачиха странно отреагировала на такой воляпюк.

– Ваш ребенок родился без патологий! – сказала она и сама удивилась этому. Видно детки пошли нонче хиленькие, но наша была кровь с молоком и даже щечки торчали за конверт, когда я забирал ее из роддома.

Может быть, то золотое время было самым счастливым в моей жизни для меня, кто знает. Но я был безумно счастлив! Безмерно! Тем более, что все домашние хлопоты, практически, легли на меня!

Конечно, детей растить это целая история! То молоко хором сцеживаем, а иногда и отсасываем в целях не заработать мастит. То понос, по зубки… и все это на мою и мамину голову, потому что Люська, зараза, со своими клиентами, вечно была занята, а у меня свободный график. Мою работу можно делать круглосуточно и из дома, поэтому я стал больше нянькой, чем Люся. Это отпечаталось в моей голове навсегда….

Я точно знал, сколько градусов в ванночке должна быть вода для купания, а сколько в бутылочке с молоком. Что мой ребенок любит из протертых овощей, а что отварное. Как правильно разводить детское питание, потому что безалаберная Люська пропустила несколько кормлений и молоко у нее вдруг пропало. С того момента я стал сразу и мамой и папой.

Но, если быть до конца честным, как же мне это нравилось! Иногда мне казалось, когда я держал Танюшку на ручках и кормил из бутылочки, что я на самом деле кормлю ее своей собственной грудью. А однажды втихаря, когда дома никого не было, я сунул ей в рот мой сосок, чтобы почувствовать, что это за чувство – кормящая мать, но мне было только щекотно и все, молока-то у меня в груди не было….

Татьяна подрастала быстро. Уже в полгода мы получили первые температурные зубки и сразу четыре – два сверху, два снизу. Потом, как и положено, отравление и больницу – бабушка накормила ребенка отварной рыбой в те же полгода, потом простуду с подозрением на пневмонию – поздняя осень в Ялте противная и мокрая, потом откуда-то взявшиеся глисты с тошнотой и рвотой, потом аллергическую сыпь по весне….

В общем, как у всех детей. В три года она пошла в садик и опять главным воспитателем был папа, то есть я, потому что Люська поехала на курсы повышения квалификации в Москву. Иногда мне было себя жалко. Бедный я, несчастный, но отказаться от воспитания моей ненаглядной и любимой доченьки я не смог бы никогда! А тут наступило время почемучек, и я стал сам себя сильно уважать. Я мог ответить на каждое ее почему и даже в подробностях.

Когда Танюшке было семь лет, и она пошла в школу, умер мой отец. На самом деле я его знал плохо и очень мало. Он ушел от нас в моем детстве. У меня к нему была куча претензий, которые я долго копил и копил в себе, но оказавшись около гроба и в лицо увидав так близко смерть родного человека, все мои претензии куда-то улетучились и кроме: – прости, прости меня; я так и не смог что-то выдавить из себя.

В самом конце восьмидесятых годов мне жутко повезло. Пригласили в группу фильма «Человек с бульвара Капуцинов». Правда, только на ялтинскую экспедицию, но зато за хорошие деньги, а потом это было очень престижно!

Это был мой звездный час! Во-первых, группа шикарная, режиссер необыкновенный Алла Сурикова, а актеры сплошные звезды. Нет. Я не «торчу» от звезд. Отношусь к ним, как к обычным людям, но когда рядом с тобой ежедневно то Андрей Миронов, то Табаков, то Боярский, а то Караченцов все время в контакте и анекдоты на съемочной площадке травят, оторопь берет. Честно.

Но, сколько же на киногруппу около киношного народу набежало!!! Это меня и подкосило. Испортило мне жизнь. Опять и навсегда!!!

Из Москвы приезжали всякие звездные «прилипалы» и пришлось мне заниматься для них увеселительной частью при съемках. То есть, организовывать катера в моря, застолья, бани, девочек и даже мальчиков. Да, да! И мальчиков. Последняя мода артистической среды….