Текст книги "Синий георгин"

Стелла открыла рот, закрыла и осторожно перевела дух. Разве она уже не рассчитала все свои риски? Разве не решила, что пора найти цель в жизни? И разве может одно-единственное условие – пусть даже требование! – перевесить несомненные преимущества?

– Да, хочу, мисс Харпер. Я очень хочу получить эту работу.

– Тогда считайте, что вы ее получили. – Роз протянула руку, рукопожатием скрепляя договор. – Завтра перевозите свои вещи. Лучше всего утром. Мы поможем вам устроиться. И побудьте пару дней с мальчиками, пока не удостоверитесь в том, что они привыкли.

– Большое спасибо, мисс Харпер. Они возбуждены и немного напуганы, – к сказанному Стелла мысленно добавила: «Я тоже». – И должна сказать вам откровенно, мисс Харпер, если мои мальчики не будут здесь счастливы – если не привыкнут через какое-то время, – нам придется вернуться к разговору о вашем требовании.

– Если бы я думала иначе, не взяла бы вас на работу. И не зовите меня мисс Харпер. Я – Роз.

На обратном пути Стелла заехала в магазин за шампанским, чтобы отметить свою победу. Дождь и отклонение от маршрута загнали ее в откуда-то взявшуюся дневную пробку, и она поняла, что, как бы ни смутило ее поначалу требование Роз, жить там, где работаешь, на самом деле удобно.

Боже, она получила эту работу! Работу своей мечты. И пусть пока неизвестно, как сложатся ее отношения с Розалинд Харпер, и понятно, что она еще многого не знает о садоводстве в этой климатической зоне, и вряд ли остальным служащим понравится выполнять указания новенькой, да еще – о ужас! – с Севера, но как же хочется поскорее начать!

А какой простор для ее мальчиков в… поместье – наверное, это следует называть так – Харперов. Она пока еще не готова купить дом. Сначала надо убедиться, что они здесь останутся, изучить окрестности и все узнать о школах. Конечно, папа и Джолин приняли ее с детьми очень радушно и во всем стараются помочь, но нельзя же злоупотреблять их гостеприимством. В доме всего две спальни и единое открытое пространство гостиной, столовой и кухни.

Надо признать, Роз предложила очень практичное решение проблемы, по крайней мере на ближайшее будущее.

Стелла остановила свой старый джип за щегольским родстером[6]6
  Двухместный открытый автомобиль.


[Закрыть] Джолин и, прихватив сумочку и пакет, бросилась под дождем к дому.

Она постучала. Ей дали ключ, но вваливаться не в свой дом без стука до сих пор было как-то неловко.

Дверь открыла Джолин. На ней были черные брюки и обтягивающая черная маечка. Значит, занималась йогой. Джолин была очень стройная и безумно моложавая для своих лет. Сколько же ей? Лет пятьдесят семь, прикинула Стелла с легкой завистью.

– Я прервала твою тренировку.

– Только что закончила. Слава богу! – Джолин откинула назад пышные белокурые, медового оттенка волосы и промокнула лицо маленьким белым полотенчиком. – Куда-то засунула свой ключ, милая?

– Прости. Никак не привыкну им пользоваться, – Стелла вошла и прислушалась. – Что-то слишком тихо. Ты приковала мальчиков к трубе в подвале?

– Твой папочка повез их в «Пибоди»[7]7
  Место проведения всемирно известного шоу уток.


[Закрыть]. Они решили посмотреть вечернюю прогулку уток. Я подумала, что наши мужчины отлично повеселятся втроем, и осталась дома наедине с видеокурсом йоги. Собака спит на закрытой веранде, а ты не можешь сдержать самодовольную улыбку.

– Еще бы. Я получила работу.

– Я знала, знала! Поздравляю! – Джолин крепко обняла Стеллу. – Я ни секунды не сомневалась. Роз Харпер – умная женщина. Она сразу поняла, какое сокровище ей досталось.

– Я так перенервничала. У меня до сих пор все внутри трясется… Надо бы подождать папу и мальчиков, но… – Стелла вытащила из пакета бутылку шампанского. – Может, выпьем по бокальчику за мою новую работу?

– Не откажусь. Я так рада за тебя! – Джолин повела Стеллу в просторную кухню. – Что скажешь о Роз?

– Она не такая грозная, как я думала. – В ожидании, пока Джолин достанет бокалы, Стелла начала открывать шампанское. – Конечно, грубоватая, прямолинейная, уверенная. А какой дом!

– Потрясающий! – Хлопнула пробка, и Джолин рассмеялась. – О боже, шампанское в середине дня! Какое падение нравов! Харпер-хаус принадлежит семье много поколений. Вообще-то Роз по мужу Эшби. По первому мужу. Она снова взяла фамилию Харпер после краха своего второго брака.

– Джолин, расскажи мне о ней. Папа упрямится.

– Спаиваешь меня шампанским, чтобы выведать сплетни? Ну, все равно спасибо, милая! – Джолин села на высокий табурет и подняла свой бокал. – Выпьем за нашу Стеллу и чудесное начало ее новой карьеры.

Зазвенели бокалы, Стелла пригубила шампанское.

– М-м-м-м… Чудесно. Теперь сплетни.

– Роз вышла замуж совсем юной. Ей было всего восемнадцать. То, что называется, идеальная пара – хорошие семейства, один круг общения. Но, что более важно, это был брак по любви. Они оба просто сияли. Примерно в то время я влюбилась в твоего отца, а одна влюбленная женщина всегда узнает другую влюбленную женщину. Роз – поздний ребенок. Кажется, когда она родилась, ее матери было около сорока, а отцу почти пятьдесят. После родов ее мать так и не оправилась или просто ей понравилась роль болезненной жены… зависит от того, кто рассказывает эту историю. Однако как бы то ни было, в течение двух лет после свадьбы Роз потеряла их обоих. Я думаю, она тогда была беременна своим вторым сыном. Его зовут… зовут… кажется, Остин. Харпер-хаус перешел к Роз и Джону. Она родила трех мальчиков. Когда Джон погиб, самый младший едва встал на ножки. Представляешь, какой это был удар для нее?

– Еще бы…

– Года два или три она почти не покидала Харпер-хаус, а когда стала выходить в свет, общаться, устраивать приемы и все такое, люди начали строить предположения. За кого она выйдет замуж, когда. Ты видела ее. Роз – красивая женщина.

– Да, очень красивая.

– И из прекрасной семьи. В наших краях происхождение до сих пор высоко ценится. С ее внешностью и родословной она могла бы завоевать любого мужчину. Моложе себя, или старше, или ровесника. Холостяка, женатого, богатого, бедного… Но Роз жила одна и растила своих мальчиков.

«Одна…» – повторила про себя Стелла и сделала несколько глотков шампанского. Она-то прекрасно понимала такой выбор.

– Роз хранила свою личную жизнь в тайне, время от времени наводя ужас на общественность Мемфиса, – продолжала Джолин. – Насколько я помню, самым впечатляющим было увольнение садовника… обоих садовников… Если верить слухам, она гонялась за ними с ручной газонокосилкой, пока не вытолкала за границы своих владений.

– Правда? – Глаза Стеллы распахнулись от изумления и восхищения. – Не может быть!

– Так я слышала, и такой эта история, правдивая или нет, осталась в памяти людей. Мы здесь скучной правде предпочитаем увлекательную ложь. То ли бедолаги выкопали какие-то ее растения, то ли еще что-то натворили, но с тех пор Роз садовников больше не нанимала, все делала сама. И вдруг, хотя, думаю, прошло лет пять, в западной части поместья появился этот садовый центр. Около трех лет назад она вышла замуж и – никто не успел и глазом моргнуть – развелась. Милая, а почему бы нам не повторить?

– И правда, почему бы не повторить? – Стелла снова наполнила бокалы. – Так что там вышло со вторым мужем?

– Хм-м-м-м. Очень скользкий тип. Невероятно красивый и безумно обаятельный. Брайс Кларк. Он говорит, что его семья из Саванны, но я бы не поверила ни одному его слову, даже если бы оно выскакивало изо рта Брайса позолоченным. Как бы там ни было, он и Роз смотрелись потрясающе. Правда, так уж случилось, что Брайс потрясающе смотрелся и со множеством других женщин, и обручальное кольцо не избавило его от прежних привычек. Ну, она и дала ему пинка под зад.

– Правильно сделала, – одобрила такой финал Стелла.

– Она не слабая.

– Я не подумала ничего подобного.

– Я бы сказала, что Роз гордая, но не тщеславная, упрямая, но не жестокая, хотя не все со мной согласились бы. Она хороший друг и грозный враг. Ты сработаешься с ней, Стелла. Ты сработаешься с кем угодно.

Стелле льстило подобное мнение, но то ли от шампанского, то ли от новых сомнений ее снова начало подташнивать.

– Ну… Поживем – увидим.

3

Джип Стеллы был забит багажом, а портфель – заметками и эскизами.

Паркер, бостонский терьер, уже выразил свое мнение о переезде, изрыгнув завтрак на переднее пассажирское сиденье. Стелла вычистила обивку и отмыла собаку, опустила до упора, несмотря на январский холод, боковые стекла, и теперь несчастный и обессилевший Паркер неподвижно лежал на полу.

На заднем сиденье ожесточенно ругались мальчишки. Стелла не прислушивалась к их спору и, поскольку до драки пока не дошло, не вмешивалась. Ее сыновья нервничали из-за очередного переезда не меньше Паркера.

Она снова сорвала их с насиженного места. Это же как в садоводстве – сколь осторожно ни выкапывай, организм все равно испытывает шок. Теперь всей семье предстоит пересадка в новую почву. Стелла верила, что они приживутся и расцветут. У нее просто не было выбора. Она должна была верить, или ее стошнило бы, как домашнего любимца.

– Я ненавижу твои скользкие вонючие кишки, – объявил восьмилетний Гэвин.

– А я ненавижу твою жирную глупую задницу! – не остался в долгу шестилетний Люк.

– А я ненавижу твои безобразные слоновьи уши!

– А я ненавижу всю твою безобразную морду!

Стелла вздохнула и включила радио.

Наконец впереди показались каменные колонны, обрамлявшие въезд в поместье Харперов. Стелла съехала с шоссе, остановила машину в начале подъездной аллеи и несколько секунд просто сидела, вслушиваясь в изобретательные оскорбления, словно теннисный мяч летавшие над задним сиденьем. Паркер вопросительно взглянул на нее, вскочил на пустое место впереди и, высунув голову в окно, стал принюхиваться.

Стелла выключила радио и стала ждать. Крики за ее спиной постепенно стихали, и после раздраженного шепота «ненавижу тебя всего» воцарилась благословенная тишина.

– Вот что я думаю, – сказала Стелла с нарочитым спокойствием. – Мы должны обхитрить мисс Харпер.

Гэвин подался вперед, насколько позволил ремень безопасности.

– Как обхитрить?

– Ловко. Но я не уверена, что у нас получится. Она очень умная, должна вам сказать. Значит, и нам придется быть очень хитрыми.

– Я могу быть хитрым, – заверил Люк, и в зеркале заднего вида Стелла увидела, как с его щек сходит воинственный румянец.

– Хорошо. Тогда слушайте план. – Стелла развернулась лицом к своим мальчикам, и ее поразило в который раз, как интересно смешались в них черты ее и Кевина. Ее голубые глаза на лице Люка, серо-зеленые отцовские глаза на лице Гэвина. Ее рот достался Гэвину, а рот Кевина – Люку. Ее рыжие волосы – Люку, бедняжке, а Гэвин – белокурый, как отец.

Стелла выдержала театральную паузу. Она с удовлетворением отметила жадное нетерпение в глазах сыновей.

– Ой, даже не знаю! – Стелла с сожалением покачала головой. – Может, это плохая идея…

Мальчики разразились возражениями, мольбами, запрыгали на сиденье. Паркер поддержал их возбужденным лаем.

– Ладно, ладно! – она подняла руки. – Мы сделаем вот что. Подъедем к дому, тихонько подкрадемся к двери, а когда войдем внутрь и увидим мисс Харпер… здесь-то и понадобится вся ваша хитрость.

– Мы справимся! – Гэвин от возбуждения едва не свалился на пол.

– Итак, когда вы встретитесь с мисс Харпер, вам придется притвориться… я понимаю, как это трудно, но, думаю, у вас получится. Вам придется притвориться вежливыми и воспитанными мальчиками.

– Мы сможем! Мы… – Личико Люка скривилось. – Эх!

– А мне придется притвориться, что я нисколечко не удивляюсь тому, что мои мальчики такие вежливые и так хорошо себя ведут. Как думаете, у нас получится?

– Может быть, нам там еще не понравится, – пробормотал Гэвин.

Стеллу захлестнуло чувство вины.

– Может быть, не понравится. А может быть, понравится. Посмотрим.

– Лучше жить с дедушкой и бабушкой Джо, – губы Люка задрожали, и сердце Стеллы сжалось. – Можно?

– Нет, милый, но мы будем часто ездить к ним, а они будут навещать нас. Теперь мы живем здесь и сможем видеться, сколько захотим. Это же приключение, помните? Но если мы все постараемся и все равно не будем счастливы, то попробуем что-нибудь другое.

– Здесь так смешно разговаривают, – пожаловался Гэвин.

– Вовсе не смешно, просто по-другому.

– И снега совсем нет. Как же лепить снеговиков и кататься на санках, если в этом дурацком месте нет снега?

– Действительно, никак, зато здесь можно делать много всего другого.

Господи, неужели она больше никогда не увидит снег на Рождество? Почему она раньше об этом не подумала?

Люк упрямо выпятил подбородок.

– Если она злая, я не останусь.

– Договорились, – Стелла завела мотор, глубоко вздохнула, собираясь с силами, и повела машину к дому.

И будто в награду она услышала изумленный возглас Люка:

– Какая громадина!

Ну уж тут не поспоришь. Стелла попыталась взглянуть на Харпер-хаус глазами своих детей. Только ли размеры трехэтажного здания поразили их? Или мальчики заметили и красоту бледно-бледно-желтого камня, и величие колонн, и великолепие парадного входа, окаймленного раздваивающейся лестницей, ведущей на второй этаж, и просторную веранду, охватывающую весь дом?

Или они просто видят громаду, раза в три больше их хорошенького домика в Саутфилде?

– Дом очень старый. Ему больше ста пятидесяти лет, и все эти годы здесь жила семья мисс Харпер.

– Ей сто пятьдесят лет? – поразился Люк, заработав от брата презрительное фырканье и тычок локтем под ребра.

– Тупица! Она бы давно умерла. И черви ползали бы по всему ее…

– Должна напомнить, что вежливые, благовоспитанные мальчики не обзывают своих братьев тупицами. Посмотрите, какая большая лужайка! Думаю, Паркеру очень понравится здесь гулять. И сколько места для ваших игр, но ни в коем случае не в садах и не на клумбах! В доме тоже играть не надо, ладно? Мы просто спросим мисс Харпер, где вам можно это делать.

– И деревья такие большие, – прошептал Люк. – Ужасно большие…

– Посмотрите туда. Это белый клен, или явор. Держу пари, он еще старше дома.

Подъездная аллея закончилась кругом с островком посередине, где над азалиями возвышались японский красный клен и кипарисовик горохоплодный – тоже родом из Японии. Не переставая восхищаться искусством дизайнера, Стелла пристегнула поводок к ошейнику Харпера. Как ни странно, руки у нее не дрожали, чего нельзя было сказать о сердце. Если сердце может дрожать…

– Гэвин, ты ведешь Паркера. Вещи мы заберем после того, как увидимся с мисс Харпер.

– Она будет нами командовать? – хмуро спросил Гэвин.

– Да. Такова незавидная доля детей – подчиняться приказам взрослых. И, поскольку мисс Харпер платит мне зарплату, она и мной будет командовать. Я с вами в одной лодке, парни.

Гэвин выбрался из салона машины и взял у матери поводок.

– Она мне не нравится.

Стелла потрепала белокурые волнистые волосы сына.

– Вот это я и люблю в тебе, Гэвин! Ты неисправимый оптимист. Ладно, идемте. – Стелла взяла сыновей за руки, ласково пожала, пытаясь подбодрить, и повела к парадному входу, защищенному от любого удара стихии верандой второго этажа.

Двойные двери, выкрашенные в такой же чистейший и сверкающий белый цвет, как оконные рамы, распахнулись.

– Наконец-то! – Человек, вышедший им навстречу, раскинул руки. – Мужчины! Наконец-то я не в меньшинстве.

– Гэвин, Люк, это мистер… простите, Дэвид, я не знаю вашей фамилии.

– Уэнтуорт. Но давайте оставим просто Дэвид. – Он присел на корточки и заглянул в глаза залившемуся лаем Паркеру. – В чем дело, приятель?

В ответ пес плюхнул передние лапы на колени Дэвида и восторженно лизнул его в лицо.

– Вот так-то лучше! Идемте в дом. Роз сейчас придет. Она наверху – разговаривает по телефону. Сдирает кожу с провинившегося поставщика.

Мальчики вошли в просторный холл, замерли и вытаращили глаза.

– Шикарно, да? – спросил Дэвид.

– Это вроде как церковь?

– Да нет, – Дэвид улыбнулся Люку. – Местами затейливо, но это просто дом. Я все вам покажу, но, может быть, вы не откажетесь подкрепиться горячим шоколадом после долгого путешествия?

– Дэвид готовит изумительный горячий шоколад. – Роз – в той же рабочей одежде, что и накануне – неторопливо спустилась по изящной лестнице, разделяющей холл. – И не жалеет взбитых сливок.

– Мисс Харпер, мои сыновья. Гэвин и Люк.

– Очень рада познакомиться с тобой, Гэвин. – Роз протянула старшему сыну Стеллы руку.

– Это Паркер. Наш пес. Ему полтора года.

– Ты очень красивый парень, Паркер, – Роз наклонилась и погладила пса.

– Я Люк, – не остался в стороне младший. – Мне шесть лет, и я учусь в первом классе. Я могу написать свое имя.

– Ничего подобного, – фыркнул Гэвин. – Печатные буквы не письмо.

– Надо же с чего-то начинать, верно? Очень приятно познакомиться с тобой, Люк. Надеюсь, вам всем будет здесь хорошо.

– А вы вроде не очень старая… – глубокомысленно заметил Люк, и Дэвид сдавленно хихикнул.

– Ну, спасибо. Обычно я и не чувствую себя очень старой.

Подавив горький вздох, Стелла натянуто улыбнулась.

– Я сказала мальчикам, сколько лет дому и что ваша семья всегда здесь жила. Он немного запутался.

– Я здесь не так давно, как этот дом, но мы совсем забыли о горячем шоколаде. Дэвид, мы посидим на кухне, познакомимся поближе.

– Он ваш муж? – спросил Гэвин. – Почему у вас разные фамилии?

– Мисс Харпер не желает выходить за меня замуж и разбивает мое бедное сердце. Оно болит, и я плачу, – сообщил мальчикам Дэвид, ведя их через холл.

– Дэвид шутит. Он заботится о доме и почти обо всем остальном. Он здесь живет.

Люк дернул Дэвида за руку.

– Так она и вами командует? Мама сказала, что она всеми нами будет командовать.

– Я не мешаю ей так думать. – Дэвид первым вошел на кухню – шкафчики из вишневого дерева, мраморная столешница, банкетка под широким окном, обитая ярко-синей кожей, сияющие медные кастрюли и цветущие в синих горшках пряные травы. – Это мои владения! – похвастался Дэвид. – Здесь командую я. И это закон. Стелла, вы любите готовить?

– Не знаю, подходит ли тут слово «люблю», но точно знаю, что не смогла бы приготовить ничего достойного этой кухни.

Здесь были холодильник и морозильная камера, огромная профессиональная плита с двумя духовками и милые мелочи, превращающие серьезное рабочее пространство в уютное помещение. В выложенном кирпичами камине пылал огонь, в старинном китайском буфете сверкало антикварное стекло, на столе цвели выращенные здесь же из луковиц тюльпаны и гиацинты.

– А я живу стряпней. И скажу по секрету, очень обидно тратить мои незаурядные таланты на Роз. Она рада и хлопьям с холодным молоком, а Харпер редко здесь появляется.

– Харпер – мой старший сын. Он живет в гостевом домике. Вы с ним скоро увидитесь.

– Харпер у нас чокнутый ученый, – Дэвид достал кастрюлю и кусковой шоколад.

– Он делает чудовищ? Как Франкенштейн? – задавая вопрос, Люк на всякий случай ухватился за материнскую руку.

– Франкенштейн – выдумка, – напомнила ему Стелла. – Сын мисс Харпер работает с растениями.

– Может, когда-нибудь он выведет гигантское говорящее растение, – с самым серьезным видом сообщил Дэвид.

Гэвин в восхищении придвинулся к Дэвиду.

– Не-а.

– Есть многое на свете, друг Горацио, то есть Гэвин… Тащи-ка сюда табурет, посмотришь, как профессионал готовит лучший в мире горячий шоколад.

– Думаю, вы хотели бы как можно скорее приступить к преобразованиям, – обратилась Стелла к Роз. – Я вчера вечером набросала кое-какие заметки и эскизы… Могу показать.

– А вы время зря не теряете.

– Уж очень хочется начать! – почувствовав, что Люк выдернул руку, Стелла оглянулась и увидела, как он залезает на табурет рядом с братом. – У меня утром встреча с директором школы. Мальчики начнут учиться завтра. Если бы вы могли дать мне рекомендации для группы продленного дня, я бы…

– Эй! – предостерегающе воскликнул Дэвид, мешавший в кастрюле шоколад с молоком. – Эти мужчины теперь мои! Я полагал, что после занятий они будут болтаться около меня. Составят мне компанию, а я воспользуюсь их рабским трудом.

– Я не имею права просить вас…

– Мы согласны, – перебил мать Гэвин. – Мы не возражаем.

– Я не…

– Разумеется, у меня есть условия, – заявил Дэвид, подливая в кастрюлю еще молока. – Если им не нравится «Плейстейшен»[8]8
  Игровая приставка.


[Закрыть], сделка отменяется. Я не могу снижать планку.

– Мне нравится «Плейстейшен», – отозвался Люк.

– На самом деле им придется полюбить «Плейстейшен».

– Я люблю! Я люблю! – в один голос закричали мальчики, подпрыгивая на табуретах. – Я обожаю «Плейстейшен»!

– Стелла, пока они здесь развлекаются, мы могли бы достать из машины ваши вещи.

– Спасибо. Я сейчас. Паркер…

– Пусть остается. Он мне не мешает, – перебил ее Дэвид.

– Ну, хорошо. Я скоро вернусь.

Когда они подошли к парадной двери, Роз улыбнулась:

– Дэвид прекрасно ладит с детьми.

– Это сразу видно. – Стелла поймала себя на том, что нервно потирает ремешок часов, и отпустила его. – Просто я чувствую себя так, будто навязала ему мальчиков. Я, разумеется, заплачу, но…

– Об этом вы договоритесь между собой. Я просто хочу сказать вам, как мать матери, что вы можете доверять Дэвиду. Он и присмотрит за ними, и развлечет, и убережет… Ну, вряд ли он убережет их от любых неприятностей, но от серьезных точно.

– Тогда он супермен.

– Дэвид практически вырос в этом доме. Он мне как четвертый сын.

– Это идеальное решение нашей проблемы. Не придется возить мальчиков к няне.

«И впускать в их жизнь еще одного чужого человека», – мысленно добавила Стелла.

– Вы, видно, нелегко привыкаете к переменам.

– Да, вы правы, – выходя на улицу, Стелла услышала, что с кухни доносится дружный смех. – Но я хочу, чтобы мальчики были счастливы, и всегда в первую очередь думаю о них.

– Очень приятно это слышать. Я скучаю по тем временам, когда мои сыновья были маленькими. Ну, давайте займемся вашими вещами.

– Пожалуйста, определите границы, – попросила Стелла, подходя к машине. – Куда мальчикам можно заходить, куда нельзя. Им необходимо знать правила и иметь обязанности. У них были обязанности дома. В Мичигане.

– Я подумаю… хотя у Дэвида, несмотря на то что здесь вроде бы всеми командую я, вероятно, уже есть свои идеи на этот счет. Между прочим, у вас симпатичная собака. – Роз вытащила из багажника два чемодана. – Мой пес умер в прошлом году, и у меня все не хватает духу взять другого. Хорошо, когда в доме собака. И имя хорошее.

– Паркер… в честь Питера Паркера. Это…

– Человек-паук. Я знаю. Я ведь вырастила троих мальчишек.

– Да, Человек-паук. – Стелла взяла еще один чемодан и картонную коробку и, еле удерживая их, отметила про себя, как легко несет чемоданы Роз. – Я хотела спросить, кто еще живет в доме, есть ли еще персонал?

– Только Дэвид.

– Правда? Он упомянул, что до нашего приезда был в меньшинстве.

– Верно. Нас было трое: Дэвид, я и новобрачная Харпер. – Уже поднимаясь по лестнице, Роз добавила: – Это наше привидение.

– Ваше…

– Думаю, было бы чертовски обидно, если бы в таком старом доме не обитало привидение.

– Ну, можно и так на это посмотреть, – Стелла решила, что Роз просто развлекается, запугивая ее семейным преданием, и не приняла ее слова всерьез.

– Вы будете жить в западном крыле. Надеюсь, комнаты, которые мы для вас приготовили, вам понравятся. Я живу в восточном крыле, а владения Дэвида за кухней. Всем хватит собственной территории, никто никому не помешает, что я считаю жизненно важным условием хороших отношений.

– Я никогда не видела более красивого дома, чем ваш.

– Он на самом деле прекрасен. – Роз на мгновение остановилась и посмотрела в окно, выходящее на сады. – Зимой бывает сыро, и вечно приходится вызывать то водопроводчика, то электрика, то еще кого-то, но я обожаю каждый закуток. Некоторые думают, что дом слишком велик для одинокой женщины.

– Но он ваш. Это ваш фамильный дом.

– Вот именно. Таким он и останется, чего бы мне это ни стоило. Вот ваши комнаты. Каждая выходит на веранду. Вы сами решите, запереть ли балконные двери в комнате мальчиков. Я подумала, что в таком возрасте им будет лучше в одной комнате, особенно на новом месте.

– Вы совершенно правы. – Стелла вошла в комнату вслед за Роз. – Ой, им здесь очень понравится! Столько места, столько света! – Она бросила чемодан и коробку на одну из двух односпальных кроватей, разделенных узким проходом. Провела кончиками пальцев по маленькому комоду. – Но это же антикварная мебель…

– Мебелью надо пользоваться, а хорошую мебель надо еще и уважать.

– Поверьте, я все это объясню мальчикам, – пообещала Стелла и мысленно взмолилась: «Господи, только не допусти, чтобы они что-то сломали!»

– К вам можно пройти через ванную комнату. – Роз взмахнула рукой в сторону внутренней двери и, наклонив голову, внимательно посмотрела на Стеллу. – Мне показалось, что по крайней мере вначале вы захотите быть рядом с ними.

– Вы опять угадали.

Стелла вошла в ванную. На мраморном возвышении перед балконными дверями красовалась большая ванна на львиных лапах. От возможных нескромных взглядов защищала плотная штора. В высокой кабинке из желтой сосны затаился унитаз с бачком на трубе и спуском-цепочкой. Стелла представила восторг своих мальчишек.

Рядом с фаянсовой раковиной на медном полотенцесушителе были развешены пушистые полотенца цвета морской волны.

В противоположную открытую дверь виднелась залитая зимним солнцем просторная комната с дубовыми, с ярко выраженной структурой дерева полами, маленьким белым мраморным камином в уютном уголке отдыха и картиной над ним, изображающей цветущий летний сад.

Кровать под прозрачным бело-розовым балдахином щеголяла внушительной горой шелковых подушек нежных пастельных тонов. Комод с длинным овальным зеркалом сиял натертым красным деревом, как и очаровательный, очень женственный туалетный столик и резной гардероб, назвать который шкафом просто язык не поворачивался.

– Я начинаю чувствовать себя Золушкой на балу.

– Если не жмет туфелька. – Роз опустила на пол чемоданы. – Я хочу, чтобы вам было удобно и чтобы мальчики были счастливы, потому что собираюсь загрузить вас работой. Дом большой, и Дэвид потом все вам покажет. Мы не будем натыкаться друг на друга, если сами не захотим. Я не очень дружелюбна, хотя с удовольствием общаюсь с людьми, которые мне симпатичны. Думаю, вы мне понравитесь. Мне уже нравятся ваши дети. – Роз поддернула рукав рубашки и взглянула на свои наручные часы. – Я выпью горячего шоколада – никогда не могла удержаться – и отправлюсь на работу.

– Я хотела бы попозже днем заглянуть к вам, поделиться кое-какими идеями.

– Отлично. Разыщите меня.

Стелла так и сделала. Правда, после встречи с директором школы она собиралась взять с собой детей, но у нее не хватило духу оторвать их от Дэвида.

А она-то тревожилась, как мальчики приспособятся к новому дому, к чужим людям! Похоже, приспосабливаться придется только ей.

На этот раз Стелла оделась и обулась более практично – крепкие полуботинки, уже вымесившие немало грязи, потертые джинсы, черный джемпер – и вскоре с портфелем в руке вошла в главный торговый зал садового центра.

За прилавком стояла та же пожилая женщина, но сейчас она была не одна, занималась покупательницей. Стелла заметила маленькую диффенбахию в вишнево-красном горшке и – в невысокой картонной коробке – четыре драцены Сандера, которые еще называют «Счастливый бамбук», перевязанные декоративной ленточкой. У кассы ждали своей очереди пакет с дренажом и квадратная стеклянная чаша.

Отлично.

– Роз здесь? – спросила Стелла.

– Что? А… – Руби неопределенно махнула рукой. – Где-то тут или там.

Стелла кивнула на портативную рацию двусторонней связи, валявшуюся за прилавком.

– У нее есть с собой такая?

Вопрос, похоже, позабавил Руби.

– Вряд ли.

– Ладно, как-нибудь найду. Это такая прелесть, – сказала она покупательнице, кивнув на драцены. – Уход минимальный, а смотреться будут прекрасно, особенно в той чаше.

– Я поставлю их на полку в ванной комнате. Хотелось чего-то не просто красивого, но и забавного.

– Вы угадали. И потрясающий подарок для хозяйки дома. Более творческий, чем обычные цветы.

– Я об этом не подумала… А знаете, пожалуй, возьму еще один набор.

– И не ошибетесь, – Стелла ослепительно улыбнулась и направилась к теплицам, поздравив себя с первым успехом. Она вовсе не спешила найти Роз. Поиски предоставили ей отличную возможность сориентироваться, оценить объем и расположение товаров в торговом зале, прикинуть, правильно ли спланировано направление покупательских потоков, и сделать дополнительные заметки.

Она задержалась в школке, изучая развитие рассады и черенков, состояние материнских растений, и только через час добралась до прививочного помещения.

Из-за закрытой двери доносилась музыка – ирландская фолк-группа Corrs. Стелла приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Вдоль стен тянулись длинные столы и еще два были сдвинуты в середине. Со всех столов, как истории болезни со спинок больничных кроватей, свисали дощечки-планшеты с зажимами. Все было заставлено горшками с привитыми и прививаемыми растениями. На углу одного из столов примостился компьютер, его экран пульсировал цветными искрами в такт музыке. Здесь царила влажная жара, пахло вермикулитом[9]9
  Минерал, добавляется в земляную смесь для повышения ее рыхлости.


[Закрыть] и сфагнумом.

На подносах лежали скальпели, ножи, ножницы, секаторы, прививочная лента и множество других инструментов и материалов.

В дальнем конце помещения Стелла заметила Роз. Она стояла за спиной парня, колдующего над черенками, приобняв его, но стараясь не мешать.

– Харпер, этот процесс может занять больше часа. Питомник – наше общее дело. Ты должен встретиться с ней, послушать, что она скажет.

– Ладно, ладно, но, черт побери, сейчас я не могу оторваться! Ты придумала, что нам нужен управляющий, ну и пусть она управляет. Мне все равно.

– Существует такое понятие, как хорошие манеры, – по тону чувствовалось, что Роз пытается не раздражаться. – Я просто прошу тебя на часок притвориться вежливым.

Стелла вспомнила собственные наставления сыновьям и не смогла сдержать смешок. Правда, она попыталась замаскировать его кашлем.

– Простите, что прерываю, – она направилась к матери с сыном по узкому проходу между столами. – Я только… – Стелла остановилась, разглядывая привитый черенок и проклюнувшиеся листочки. – Не узнаю… Что это?

Сын Роз соизволил удостоить Стеллу мимолетным взглядом и кратким ответом:

– Волчеягодник.

– Вечнозеленый. И вы использовали простую копулировку[10]10
  Концевая прививка черенков с одинаковыми косыми срезами.


[Закрыть].

Парень отложил инструменты, развернулся на крутящемся табурете, и обнаружилось, что он очень похож на Роз: те же резко очерченные скулы, те же бездонные глаза. Правда, темные волосы длиннее, чем у матери, такие длинные, что он связал их в конский хвост чем-то вроде рафии[11]11
  Пальмовое волокно. Несколькими прядями можно перевязать, например, букет.


[Закрыть]. Как и мать, он был стройным и длинноногим, как и мать, одет небрежно – в драные джинсы и перепачканную землей хлопчатобумажную фуфайку с надписью «Мемфисский университет».