Текст книги "Тепло наших сердец"

5

Маленький домик своей подруги по несчастью Зои Мэлори нашла без особого труда. Это была крошечная квадратная коробка на узкой лужайке размером с почтовую марку. Но выкрашен домик был в веселый желтый цвет с ярким белым кантом. По обе стороны от двери располагались клумбы с цветами.

Даже если бы Мэлори забыла адрес и не узнала машину Зои, припаркованную на обочине, она безошибочно нашла бы нужный дом – во дворе мальчик высоко подбрасывал мяч, а потом бежал, стараясь поймать его.

Копия матери. Такие же темные волосы и глаза с длинными ресницами на лице эльфа. Линялые джинсы и футболка с эмблемой «Питсбургских пиратов»[15]15
  Бейсбольный клуб высшей лиги, базирующийся в Питсбурге (США).


[Закрыть].

Заметив Мэлори, мальчик замер, широко расставив ноги и подбрасывая мяч в ловушке бейсбольной перчатки.

У него был настороженный и несколько надменный вид ребенка, которому вдалбливали, что нельзя разговаривать с незнакомыми людьми, но в то же время достаточно взрослого и смышленого, чтобы самому решить, как себя вести.

– Ты, наверное, Саймон. Я Мэлори Прайс, подруга твоей мамы.

Мальчик внимательно разглядывал ее, а Мэлори продолжала улыбаться и жалела о том, что плохо разбирается в бейсболе, где несколько мужчин бросают, бьют и пытаются поймать мяч, бегая по полю.

– Она дома. Могу ее позвать. – Мальчик подбежал к приоткрытой двери и крикнул: – Мама! Тебя спрашивает какая-то леди!

Через несколько секунд дверь открылась пошире и на пороге появилась Зоя, на ходу вытиравшая руки кухонным полотенцем. Несмотря на мешковатые шорты, старую блузку и босые ноги, она умудрялась оставаться стильной.

– О, Мэлори! – Зоя принялась теребить пуговицу. – Не думала…

– Если я не вовремя…

– Нет, нет! Конечно, нет. Саймон, это мисс Прайс. Одна из тех леди, с которыми я теперь буду работать.

– Ага. Привет. Мама, можно мне к Скотту? Лужайку я уже постриг.

– Молодец. Хочешь сначала перекусить?

– Не-а. – В ответ на укоризненный взгляд матери он улыбнулся, демонстрируя ослепительное обаяние и отсутствие одного зуба сверху. – То есть нет. Спасибо.

– Тогда иди. Пока!

– Пока! – Саймон бросился к калитке, но остановился, услышав свое имя, произнесенное тем повелительным тоном, который – по мнению Мэлори – формируется у матерей в результате гормональных изменений во время беременности.

Мальчик закатил глаза, не забывая, однако, держаться спиной к Зое. Потом непринужденно улыбнулся Мэлори.

– Рад был познакомиться.

– И я рада, Саймон.

Он выскочил на улицу – словно заключенный, сбежавший из тюрьмы.

– Чудесный мальчик.

От комплимента Мэлори лицо Зои засияло гордой улыбкой.

– Правда? Когда Саймон играет во дворе, я иногда тайком прокрадываюсь к окну, чтобы просто полюбоваться на него. Он для меня – все.

– Вижу. А теперь ты боишься, что наше решение может как-то ему повредить.

– Беспокойство за Саймона входит в условия контракта. Ладно, извини. Проходи. Я привыкла по субботам работать в салоне, а сегодня решила воспользоваться тем, что день свободен, и навести тут порядок.

– Какой милый дом! – Мэлори переступила порог и огляделась. – Очень милый.

– Спасибо. – Зоя тоже окинула взглядом комнату, довольная, что успела прибрать в гостиной.

На ярко-синем диване громоздились взбитые подушки, на старинном кофейном столике, на котором не было ни пылинки, стояли три маленькие вазочки с маргаритками, сорванными на клумбе у двери. Под столиком – коврик, сотканный бабушкой Зои, когда та была еще девочкой.

– Здорово! – Мэлори подошла к стене, чтобы полюбоваться открытками в рамках – это были пейзажи дальних стран.

– Всего лишь почтовые открытки. Я их собираю и самые красивые вставляю в рамки. Всегда прошу клиентов привезти мне открытку из путешествия.

– Очень необычно и интересно.

– Понимаешь, я барахольщица. Ищу всякий хлам на дворовых распродажах[16]16
  Популярный в США вид распродаж, когда хозяева выставляют не нужные им вещи во двор, а проходящие или проезжающие мимо люди заглядывают и за минимальную плату могут забрать то, что им приглянулось.


[Закрыть] и блошиных рынках, тащу домой, а потом привожу в порядок. Так вещь становится твоей и, кроме того, обходится совсем недорого. Хочешь чего-нибудь выпить?

– С удовольствием, если я тебя не задерживаю.

– Ни капельки. Вот уж не думала, что у меня выпадет свободная суббота… – Зоя провела кончиками пальцев по волосам. – Так приятно в выходной побыть дома, а если есть компания…

Мэлори поняла, что сейчас последует предложение присесть, а Зоя вернется на кухню. «Только этого не хватало!» – подумала она и сделала шаг к двери.

– Цветы сама сажала?

– Вместе с Саймоном. – У Зои не осталось выбора, кроме как повести гостью за собой. – Извини, у меня нет колы. Не держу в доме из-за Саймона. Есть только домашний лимонад.

– Отлично.

Видимо, Зоя затеяла на кухне генеральную уборку, но даже сейчас здесь царило то же безыс-кусное очарование, что и в гостиной.

– Красиво. – Мэлори провела пальцем по нежно-зеленому буфету. – Вот что можно сделать, если у человека есть воображение, вкус и время.

– Уф! – Зоя достала из холодильника стеклянный кувшин. – Никогда не думала, что услышу комплимент от кого-то вроде тебя. Я хотела сказать, от человека, который разбирается в искусстве. Я люблю красивые вещи, но Саймону требуется простор, чтобы можно было побегать. Этот дом с двориком – как раз то, что нам нужно. И наплевать мне на миллион долларов.

Зоя поставила на стол стаканы и покачала головой.

– Господи, как глупо! Конечно, мне не наплевать на миллион долларов. Я имела в виду, что дело не в миллионе. Просто так хочется ни в чем не нуждаться… Я согласилась потому, что это показалось мне интересным, а двадцать пять тысяч – вообще настоящее чудо.

– А еще потому, что тот вечер в Ворриорз-Пик был таким необычным, таким волнующим? Словно мы играем главные роли в каком-то фильме.

– Точно! – Зоя рассмеялась и наполнила стаканы. – Меня увлекла эта идея, но мне и в голову не пришла мысль – ни на секунду! – что мы чем-то рискуем.

– Насчет риска не знаю. И волноваться не собираюсь, пока не выясню. Но ведь у меня нет ребенка… Зоя, я пришла, чтобы сказать вот что: если ты хочешь отказаться, я пойму.

– Я думала об этом. Одно из преимуществ генеральной уборки – во время нее хорошо думается. Давай посидим во дворе? Там у меня есть кресла.

Они вышли. В маленьком аккуратном дворике было очень мило – стол, два глубоких «дачных» кресла, выкрашенных той же ярко-желтой краской, что и дом, плюс большой тенистый клен.

Зоя села и тяжело вздохнула.

– Если Питт и Ровена сумасшедшие, которые по какой-то причине выбрали нас, пути назад нет. Ничего не поможет. В этом случае разумнее всего попытаться найти ключи. А если они не сумасшедшие, то все это будет очень интересно.

– Похоже, мы думаем одинаково. Наверное, нам стоит вернуться в Ворриорз-Пик и поговорить с ними еще раз, присмотреться к ним по-внимательнее. Через день или два. – Мэлори на минуту прикрыла глаза. – После того, как – я надеюсь – мы хоть что-нибудь выясним. Дана сосредоточится на книгах, а Флинн уже занялся поисками в Интернете. Если он что-то раскопает, расскажет мне сегодня за обедом.

– За обедом? Ты обедаешь с Флинном?

– Вероятно. – Мэлори нахмурилась и сосредоточила взгляд на стакане с лимонадом. – Через пять минут после того, как он ушел, я уже удивлялась, как этому парню удалось меня уговорить.

– Он очень симпатичный.

– Рядом с этой кошмарной собакой любой мужчина выглядит симпатичным.

– И он с тобой заигрывал. – Зоя подняла стакан в салюте, и в нем звякнул лед. – Удачи!

– Спасибо. Именно флирта мне и не хватало для полного счастья! Нет, ближайшие недели я могу посвятить только поискам ключа.

– Флирт с симпатичным парнем можно считать бонусом. – Зоя вздохнула, откинулась на спинку кресла и пошевелила пальцами ног – ногти на них были ярко-розовыми. – По крайней мере, насколько я помню из туманного, темного прошлого.

– Шутишь? – Мэлори с удивлением посмотрела на Зою. – Должно быть, мужчины не дают тебе прохода.

– Интерес быстро улетучивается, когда выясняется, что у меня есть ребенок. – Она пожала плечами. – А меня не интересуют отношения типа «получим удовольствие и разбежимся». Это я уже проходила.

– В данный момент меня тоже не интересуют отношения типа «получим удовольствие и разбежимся». Я должна решить, как жить дальше. Неожиданно свалившиеся деньги рано или поздно закончатся, но пока у меня есть время разобраться, действительно ли я желаю начать собственное дело и, если да, что для этого нужно сделать.

– Я сегодня тоже об этом думала. Мне хочется работать, но мысль о том, что нужно привыкать к новому месту, новым людям, где-нибудь в торговом центре… – Зоя тяжело вздохнула. – И уж совсем глупая мысль – открыть салон на дому. Такое никто не принимает всерьез. Люди думают, что это у тебя не профессия, а хобби. Кроме того, дом перестает быть домом, а я не собираюсь лишать Саймона родного дома, как лишили меня.

– Твоя мать стригла на дому?

– В трейлере. – Зоя отвела взгляд. – Зарабатывала, как могла. Мы жили в глуши, в Западной Виргинии. Отец бросил нас, когда мне было двенадцать, а я была самой старшей из четверых детей.

– Тяжело вам пришлось. Сочувствую.

– Да, нелегко. Но мать старалась, как могла. Надеюсь, что у меня выйдет лучше.

– Ты отлично справляешься – свила такое милое, уютное гнездышко для себя и сына.

– Спасибо. – Щеки Зои залила краска смущения. – В общем, я подумала, что буду искать помещение, которое можно арендовать под парикмахерскую.

– Заодно посмотри, не найдется ли рядом помещение с выходом на улицу для меня и моего маленького художественного салона. – Мэлори рассмеялась и поставила стакан на стол. – Может быть, нам стоит объединиться и открыть совместный бизнес? Искусство и красота – все в одном месте. Об этом стоит подумать… Однако мне пора.

Она встала, и Зоя удивленно подняла брови.

– Нужно навестить Дану. Потом вернусь домой, попытаюсь устроить мозговой штурм и хоть что-нибудь понять в этой дурацкой подсказке. Предлагаю встретиться втроем в начале следующей недели. Устроим военный совет.

– Отлично, только мне нужно подстроиться под расписание уроков у Саймона.

– Конечно. Я тебе позвоню.

Мэлори сомневалась, можно ли то, чем она занялась, назвать мозговым штурмом. Ладно, пусть будет штурм.

Она внимательно изучала подсказку, строка за строкой, искала метафоры и скрытый смысл, недомолвки и намеки. Затем попыталась взглянуть на текст как на целое.

В нем было упоминание о свете, побеждающем тень, и любви, побеждающей печаль. Пожалуй, это можно считать неким намеком на религию.

После ланча Мэлори обошла все церкви и храмы в Вэлли. Домой она вернулась ни с чем, но чувствовала, что день прошел не зря.

Потом она стала выбирать наряд для обеда. Все довольно просто: черная блузка без рукавов, черные укороченные брюки и изящный жакет клубничного цвета.

Ровно в семь Мэлори надела босоножки на высоких каблуках и приготовилась ждать. Из всех своих знакомых она была единственной, кто приучил себя не опаздывать, поэтому стук в дверь приятно удивил девушку. Она даже не успела проверить содержимое сумочки.

– Вы пунктуальны. – Мэлори сочла возможным слегка улыбнуться Флинну.

– На самом деле я жду под дверью уже десять минут, но мне не хотелось выглядеть нетерпеливым. – Хеннесси протянул ей букетик миниатюрных роз, почти такого же цвета, как ее жакет. – Потрясающе выглядите.

– Благодарю. – Мэлори внимательно разглядывала его, с наслаждением вдыхая аромат цветов. Симпатичный. С собакой и без собаки. – Сейчас поставлю их в воду. Очень мило с вашей стороны.

– Рад, что вам понравилось. Мо предлагал конфеты, но я выбрал цветы.

Мэлори замерла.

– Неужели вы взяли его с собой?

– Нет, нет! Он остался дома – с вкусными подушечками и мультиками про Багза Банни[17]17
  Вымышленный герой мультфильмов и комиксов, находчивый, бесстрашный и немного нахальный кролик.


[Закрыть]. Мо обожает Багза Банни.

– Не сомневаюсь. – Мэлори поставила цветы в вазочку из прозрачного стекла. – Хотите что-нибудь выпить перед уходом?

– Все зависит от вас. Вы согласны идти три квартала в этих туфлях или поедем на машине?

– Я могу пройти на таких каблуках и три мили. Я женщина.

– Бесспорно. И поэтому я сделаю то, о чем мечтал все время с тех пор, как свалился вам на голову.

Натиск ошеломил ее. Это Мэлори сообразила потом, когда к ней вернулась способность соображать. Флинн просто прижался к ней, а его ладони скользнули по талии, по плечам, обхватили лицо.

Он поцеловал ее в губы, очень медленно и очень нежно, даря наслаждение. Каким-то образом Мэлори оказалась зажатой между столиком и телом Флинна. А ее ладони почему-то оказались у него на бедрах. И почему-то она ответила на поцелуй, даже не пытаясь протестовать.

Флинн запустил пальцы в ее волосы и игриво прикусил нижнюю губу – довольно чувствительно. У Мэлори перехватило дыхание, и нежная пикантность поцелуя уступила место пылающей страсти.

– Стой! Подожди! – Ей все-таки удалось поймать эхо тревожных звонков, звучавших у нее в голове, но тело отказалось сотрудничать с головой.

– Ладно. Впрочем, нет. Еще минутку.

Флинн просто не мог оторваться от губ Мэлори, от ее гибкого тела. Нахлынувшие на него чувства превзошли самые смелые его ожидания.

В этой девушке было что-то эротичное и пряное, словно ее губы – это редкий деликатес, который позволено попробовать только ему. И вместе с тем нежное – в бархатистости кожи, облаке золотистых волос, мягких изгибах фигуры.

Он еще раз коснулся губами ее губ и отступил.

Мэлори смотрела на Флинна широко раскрытыми глазами, настороженными и неотразимыми.

– Наверное… – Она надеялась, что долгий, медленный выдох поможет унять дрожь в голосе. – Наверное, нам пора выходить.

– Конечно. – Флинн предложил ей руку, но Мэлори отрицательно покачала головой и вцепилась в свою сумочку. – Я решил, что если поцелую тебя сразу, то не буду думать об этом за обедом, отвлекаясь и теряя нить разговора.

Он открыл дверь, придержав ее и пропустив Мэлори, и сокрушенно вздохнул. Девушка молчала, и он продоложил:

– Беда в том, что теперь, после поцелуя, мне все время хочется еще раз тебя поцеловать, и за обедом я все-таки буду отвлекаться. Если ты заметишь, что я витаю в облаках, будешь точно знать, о чем я думаю.

– Полагаешь, я не догадываюсь, зачем ты это говоришь? – Тем временем они вышли на залитую вечерним светом улицу. – Хочешь, чтобы я весь вечер думала о поцелуе. Вот что у тебя на уме.

– Черт! Тебя не проведешь. Но если ты достаточно сообразительна, чтобы раскусить подлые сексуальные замыслы мужчин, поиски волшебного ключа для тебя – детская игра.

– Неужели? Дело в том, что в жизни мне гораздо чаще приходилось сталкиваться с подлыми сексуальными замыслами мужчин, чем с загадками, в которых присутствуют боги и магические заклинания.

– Уж и не знаю почему, – он все-таки взял Мэлори за руку и ухмыльнулся в ответ на ее косой взгляд, – но меня это волнует. Поделишься опытом, если за обедом я угощу тебя бокалом вина? Возможно, какие-то хитрые трюки мне еще неизвестны.

– Предложи мне мартини, а там посмотрим.

Флинн выбрал один из лучших ресторанов города и заказал столик на террасе с видом на горы.

К тому времени, когда принесли мартини, Мэлори уже успокоилась.

– Я бы хотела поговорить о ключе. Если увижу, что ты отвлекаешься, пну под столом ногой.

– Согласен. Только сначала я хочу кое-что сказать.

– Слушаю.

Флинн наклонился вперед и потянул носом воздух.

– От тебя исходит восхитительный аромат.

Мэлори тоже подалась к нему.

– Знаю. Хочешь услышать, чем я сегодня занималась? – Она выдержала паузу, а потом легонько ударила его по лодыжке.

– Что? Да. Прошу прощения.

Мэлори подняла бокал и пригубила мартини, пытаясь скрыть удовольствие.

– Сначала я навестила Зою.

Она пересказала разговор с Зоей, прервавшись, когда подали первое блюдо.

– Маленький желтый домик. – Флинн кивнул, вспомнив, что видел его. – Обычно такие дома бывают коричневыми, цвета собачьего… Ну, в общем, неважно. Она его действительно привела в порядок. Кажется, во дворе играл ребенок.

– Саймон. Они похожи как две капли воды. Прямо жуть берет.

– Теперь, когда ты рассказала, я сообразил, что должен был ее вспомнить – если бы смог хоть на пару минут оторвать от тебя взгляд.

Губы Мэлори дрогнули в улыбке – она была польщена.

– Тебе не откажешь в умении говорить нужные слова в нужный момент.

– У меня много талантов. Это один из них.

– Потом я отправилась к Дане домой. Она зарылась в книги и размышляла.

– Два ее любимых занятия.

– Найти легенду о спящих принцессах пока не удалось, но твоя сестра не теряет надежды. Затем у меня возникла идея. Боги требуют поклонения. Во всех книгах, которые я прочитала, написано, что многие церкви построены на месте древних святилищ. Большинство христианских праздников совпадает с языческими, которые имели отношение к смене времен года, сельскому хозяйству и тому подобному. Я пошла в церковь. То есть я обошла все церкви и храмы в радиусе двадцати миль.

– Любопытная связь. Ты мыслишь ясно и логично.

– Это одно из моих главных достоинств. Я все время мысленно возвращалась к подсказке. Ищите внутри, ищите снаружи, поющая принцесса, и так далее. В общем, продолжала поиски. Конечно, не стоило рассчитывать, что я войду в церковь и увижу там на скамье ключ. Но я подумала, что могу наткнуться на какой-то символ, понимаешь? Что-нибудь в витражах или убранстве. Ничего из этого не вышло…

– Все равно идея хорошая.

– У меня есть и получше – вернуться в Ворриорз-Пик и еще раз поговорить с Ровеной и Питтом.

– Возможно, это стоит сделать. Хочешь знать, что я выяснил?

– Конечно.

Флинн замолчал, потому что им принесли основное блюдо, потом внимательно воззрился на рыбу Мэлори и свой стейк.

– Как насчет того, чтобы смешать море и сушу?

– Согласна.

Каждый отрезал по куску от своей порции и положил на тарелку другого.

– Знаешь, я прихожу к выводу, что у нас с тобой может получиться что-то серьезное. Многие люди не любят делиться едой. Я этого никогда не понимал. – Флинн попробовал стейк. – Это же просто еда. И ее нужно есть. Какая разница, если сначала она лежала на чужой тарелке?

– Интересный способ оценить будущие взаимоотношения. И все же, что ты откопал?

– Расспросил бабушку о легенде. Выяснил кое-какие детали, которые не помнил. Значит, так. Король богов сделал королевой обычную женщину. Волочиться за смертными считалось в порядке вещей, но он перенес ее через пелену снов, или завесу силы – это, собственно, почти одно и то же, – и сделал своей женой. Из-за этого некоторые боги отделились от юного короля и его смертной жены и основали собственное королевство.

– Политика.

– Куда от нее денешься?.. Естественно, они стали враждовать с королем. Другие легенды рассказывают о войнах, интригах и героических деяниях. Теперь переходим к дочерям. Их очень любили родители и все, кто сохранил верность королю богов и его жене. Девушки были красивы, как и следовало ожидать, и каждая обладала силой – талантом. Если бы это были мальчики, их назвали бы художником, бардом и воином. Стало быть, дальше… Принцессы были неразлучны и выросли в королевстве богов. Их учила богиня магии, а охранял бог войны, которому король полностью доверял. И наставница, и телохранитель были обязаны все время находиться рядом, чтобы уберечь девушек от козней врагов.

– На заднем плане картины есть две фигуры, мужская и женская. Похоже, они обнимают друг друга.

Флинн отрезал еще кусочек стейка и отправил его в рот.

– Все так. Советники доброго короля настаивали, чтобы принцессы вышли замуж за трех богов из стана противников. Тогда бы королевство снова стало единым. Самопровозглашенный монарх – злой король – отверг это предложение, не желая расставаться с троном. Власть развратила его, и он был одержим желанием полностью подчинить себе и этот, скажем так, волшебный мир, и мир людей. Он хотел убить принцесс, но знал, что тогда все от него отвернутся, за исключением разве что самых преданных сторонников. Возник хитрый план, и те, кто был ближе всего к дочерям короля, невольно помогли злодею, полюбив друг друга.

– Предали?

– Нет. – Флинн наполнил бокалы. – Просто отвлеклись. Смотрели друг на друга, а не за подопечными. Юные девушки очень любили своих наставницу и телохранителя и позволяли им время от времени уединяться. Однажды, когда принцессы остались без защиты, они попали под власть злых чар.

– У них похитили души.

– Не только. Ты собираешься доедать стейк?

– Гм… – Мэлори с сомнением посмотрела на тарелку. – Нет. Хочешь?

– Для Мо. Если я вернусь с пустыми руками, он очень расстроится. – Флинн попросил официанта упаковать остатки и улыбнулся Мэлори. – Десерт?

– Нет, просто кофе. Рассказывай дальше.

– Два кофе, крем-брюле и две ложки. Против крем-брюле ты не устоишь. – Он улыбнулся и продолжил: – Злой король был умным парнем и к тому же волшебником. Он не стал убивать невинных девушек, а обратил политику доброго короля против него самого. Если обычная женщина может стать королевой, а три полубогини достойны высокого положения, пусть смертные это докажут. Только смертные могут разрушить чары, а до той поры девушки будут спать – целые и невредимые. Если три смертные женщины, каждая из которых олицетворяет одну из принцесс, найдут три ключа, тогда шкатулка с душами откроется, души вернутся к девушкам, и королевства вновь объединятся.

– А если ничего не выйдет?

– Согласно самой распространенной версии легенды, которой придерживалась бабушка, злой король определил срок. Три тысячи лет – по тысяче на каждую принцессу. Если в течение этого времени ключи не будут найдены и шкатулка останется запертой, к нему перейдет власть над обоими мирами – богов и людей.

– Никогда не понимала тех, кто хочет править миром. По мне, это сплошная головная боль. – Мэлори поджала губы, когда официант поставил на стол крем-брюле. Флинн прав. Устоять невозможно. – А что случилось с влюбленными?

– Тут есть пара версий. – Он стал есть мороженое с одного края вазочки, а Мэлори с другого. – Бабушка считает, что охваченный горем король приговорил наставницу и телохранителя, или воина, к смерти, но его жена вымолила им прощение. Их не казнили, а отправили в изгнание. Сослали в мир людей и запретили возвращаться, пока они не найдут трех женщин из числа смертных, которые откроют шкатулку с душами. Они скитаются по земле, боги среди смертных, в поисках тех, кто освободит не только души принцесс, но и их самих.

– Ровена и Питт считают себя наставницей и воином?

Флинн улыбнулся, довольный тем, что их выводы совпали.

– Именно так я и думаю. Вы связались с психами, Мэлори. Это милая сказка, романтичная и сентиментальная, но когда люди начинают отождествлять себя с ее персонажами, сие уже ненормально.

– Ты забываешь о деньгах.

– Нет, не забываю. Именно деньги меня и беспокоят. Семьдесят пять тысяч – это уже не забава, не ролевая игра. Тут все всерьез. Либо они действительно верят в миф, либо готовят тут какое-то мошенничество.

Мэлори повертела в руке полную ложку крем-брюле.

– С их двадцатью пятью тысячами мое состояние оценивается приблизительно в двадцать пять тысяч двести пять долларов, включая двадцатку, которую я утром нашла в кармане куртки. Мои родители – типичные представители среднего класса. Ни больших денег, ни высокого положения в обществе. У меня нет богатых или влиятельных любовников. С меня нечего взять.

– Может быть, им нужно что-то другое, о чем ты не догадываешься. Кстати о любовниках. А бедные или невлиятельные у тебя есть?

Мэлори сделала глоток кофе, глядя на Флинна поверх чашки. Пока они обедали, солнце уже село. Теперь между ними мерцало пламя свечи.

– На данный момент нет.

– Какое удачное совпадение! Я тоже свободен.

– Я ищу ключ, Флинн, а не любовника.

– Полагаешь, ключи существуют?

– Да. В противном случае я не стала бы заниматься их поисками. Кроме того, я пообещала.

– Я помогу их найти.

Мэлори опустила чашку на стол.

– Зачем это тебе?

– На это есть множество причин. Во-первых, по природе я очень любопытен, а сия история, чем бы она ни закончилась, чрезвычайно интересна. – Флинн провел пальцем по тыльной стороне ее ладони, и Мэлори почувствовала, как по руке пробежала нервная дрожь. – Во-вторых, дело касается моей сестры. В-третьих, я хочу быть рядом с тобой. Насколько я понимаю, ты не устоишь против меня, как не устояла перед крем-брюле.

– Это уверенность или тщеславие?

– Ни то ни другое. Просто судьба. Послушай, почему бы нам не пойти ко мне и не… Нет, нет! Я вовсе не думал о поцелуе, и не пронзай меня столь презрительным взглядом. Ну вот, теперь я сбился с мысли…

– Проследить ход твоих мыслей не составляет труда.

– Вообще-то, я имел в виду совсем другое. Мы могли бы пойти ко мне и продолжить расследование. Кстати, практически никаких данных о хозяевах Ворриорз-Пик найти действительно не удалось, по крайней мере, под теми именами, которые они использовали для покупки дома, или похожими.

– Поиск информации я пока оставлю вам с Даной. – Мэлори облизала ложку. – А сама займусь другим.

– Чем же?

– Логика. Боги. Принцессы. В городе есть две-три книжные лавки, торгующие старыми книгами. Загляну туда. И живопись. Хочу выяснить, кто автор той картины, что еще он написал и где эти произведения могут находиться. Узнаю, кто владельцы полотен и как они были приобретены. Нужно еще раз наведаться в Ворриорз-Пик, поговорить с Ровеной и Питтом, взглянуть на картину. Рассмотреть ее как следует.

– Я поеду с тобой. Все не так просто. Возможно, это крупное мошенничество, и мой долг журналиста сообщить о нем.

Мэлори отрицательно покачала головой.

– У тебя нет никаких доказательств, что Ровена и Питт сделали что-то противозаконное. Я допускаю, что они чокнутые, но уж никак не мошенники.

– Успокойся. – Флинн поднял руку в знак примирения. – Я не опубликую ни строчки, пока не буду располагать неоспоримыми фактами. Но я не получу такие факты, если не познакомлюсь с действующими лицами этой истории. Мне нужен пропуск в дом, и этот пропуск – ты. Взамен получишь мой непревзойденный талант исследователя и репортерскую хватку. Или я еду с тобой, или уговорю отвезти меня туда Дану.

Мэлори задумчиво барабанила пальцами по столу, размышляя, как поступить.

– Боюсь, они не захотят с тобой разговаривать. И вообще, им может не понравиться, что мы втягиваем в это дело тебя, даже косвенно.

– А это уж моя забота. Проникать туда, где мне не рады, – часть моей профессии.

– Вот, значит, как ты проник в мою квартиру вчера вечером?

– Точно. Давай съездим в Ворриорз-Пик завтра утром. Я могу заехать за тобой в десять.

– Хорошо.

Мэлори решила, что его присутствие вряд ли так уж не понравится Питту и Ровене.

– Нет никакой необходимости провожать меня до двери, – сказала Мэлори, когда они подошли к ее дому.

– Есть. Дело в том, что я старомоден.

– И тем не менее, – пробормотала она, открывая сумочку, чтобы достать ключ. – Я тебя не приглашаю.

– Конечно, нет.

Подходя к двери, Мэлори бросила на него косой взгляд.

– Тон любезного и покладистого мужчины. Держу пари, что ты ни в коем случае таким не являешься. Это уловка.

– Неужели? – ухмыльнулся Флинн.

– Ты упрямый, властный и жутко самоуверенный. И тебе это сходит с рук из-за очаровательной улыбки, которая должна означать: «Я даже муху не обижу». Но улыбка – всего лишь средство достижения цели.

– Боже, эта женщина видит меня насквозь! – Глядя прямо в глаза Мэлори, Флинн намотал на палец прядь ее волос. – Мне придется либо убить тебя, либо жениться на тебе.

– А некоторая привлекательность не делает тебя менее назойливым. Вот в чем ошибка.

После этих слов он обхватил ладонями лицо Мэлори и жадно приник губами к ее губам. Вспыхнувший внутри жар, казалось, поднялся у нее от живота до самой макушки.

– И это тоже, – с трудом смогла сказать Мэлори. Она вставила ключ в замочную скважину, повернула, рывком открыла дверь, проскользнула внутрь и захлопнула ее перед носом Флинна. Через секунду снова открыла и любезно поблагодарила: – Спасибо за обед.

Хеннесси немного постоял перед закрывшейся во второй раз дверью, покачиваясь на каблуках. Потом он пошел домой, насвистывая на ходу и размышляя, что такие женщины, как Мэлори Прайс, делают жизнь мужчин по-настоящему интересной.