Текст книги "Тайна старой пещеры. Книга 2"

Юрок и его испытание

А что же происходило с Юрком, пока Женёк был занят своим подопечным? Справился ли он с испытанием и вернулся ли в Школу Мудрости? Об этом, читатель, нам предстоит сейчас узнать. Давай вернёмся к предыдущим событиям – к тому моменту, когда мы расстались с Юрком.

Итак, учительница инструктировала учеников перед заданием:

– Каждый из вас получит свой сканер будущего, – сказала она и объяснила: – Этот прибор незаменим для расчёта вариантов будущего и оказания своевременной помощи человеческим существам. Ваше задание заключается в сопровождении подопечного с помощью будсканера.

Внезапно на поверхность каждой парты в классе выехал и  встал вертикально небольшой гладкий экран – это и был сканер будущего. Одновременно включился экран на классной доске – на нём начали показывать отдельные эпизоды жизни какого-то мальчика. Женя с Юрой узнали в нём ученика той школы, в которой ещё совсем недавно учились, но вспомнить его имя никак не удавалось. Потом на доске замелькали лица других мальчишек и девчонок разного возраста, и вдруг одно из них замерло на экране крупным планом.

– Павел Гриценко. В ангелы-хранители временно назначается Юрок, – внезапно объявила Антазия. Юра круглыми от ужаса глазами уставился на Женю, но даже рта открыть не успел, как вдруг весь побледнел, затем стал прозрачным – лишь глаза по-прежнему удивлённо смотрели на брата – и исчез! Растворился в воздухе!

За несколько секунд перемещения к своему подопечному Юрок получил о нём всю необходимую информацию и к моменту прибытия на правое плечо Павла Гриценко уже имел полное представление о его жизни и характере.

Что же такого особенного было в этом мальчике и почему именно к нему был отправлен ангел-хранитель?

Павел Гриценко «славился» тем, что был вруном и ябедой. Весь класс знал, что перед контрольной он побежит к школьной медсестре и скажет, что внезапно заболел. Но та тщательно его осматривала и быстро разоблачала. Не то что мама! Она спешила оставить сына дома. А тот радовался, и даже совесть его не мучила из-за того, что мама переживает о его здоровье!

А ещё Паша любил наедаться по дороге из школы домой всякой всячины: чипсов, сладостей, да запивать всё это газировкой. И знал ведь, что дома его бабушка ждёт, специально для него обед приготовила… Но после всего съеденного аппетита нет, вот Паша и отговаривается: «Не могу, у меня живот болит!» Бабушка сокрушается, переживает, готовит внуку диетические блюда, а тому и не стыдно вовсе! Он и в школе частенько врал. Почему и сам не знал, даже не задумывался. Ложь – как болезнь. Начнёшь лгать – и со временем понимаешь, что остановиться уже не можешь.

А уж как ему нравилось ябедничать и выбалтывать чужие тайны! Услышит случайно чей-то секрет – тут же бежит всему классу докладывать. При этом становится в такую позу: одна рука в бок упирается, вторая вытянута вперёд, указательный палец оттопырен, и лицо при этом честное-пречестное, как будто бы сам он и  не лгал никогда.

Вот какие серьёзные пороки были выявлены Юрком у Паши Гриценко, пока он перемещался к нему из другого измерения. Вынырнув из пространства, Юрок оказался прямо на правом плече своего подопечного и почувствовал, как его от чего-то трясёт.

– Ой-ой! – от неожиданности воскликнул он вслух. Паша тут же поморщился и почесал правое ухо, на всякий случай оглянулся по сторонам. Юрок догадался: подопечный прекрасно его слышит. Чтобы понять, где он находится и что происходит вокруг, хранитель вспорхнул с плеча и присел на ветку ближайшего дерева. Оттуда было прекрасно видно, что у Паши сейчас проходит урок физкультуры: он играл в футбол с одноклассниками. Юрок с интересом стал наблюдать за игрой. Он и сам был бы не прочь сыграть! Дома (о, как давно это было!) он всегда смотрел футбольные матчи и считался в семье заядлым болельщиком. Он заметил, как ловко мальчик из другой команды перехватил у Паши мяч и погнал его к воротам.

– Эй, так нечестно! – заорал во всё горло Паша, хотя никакого нарушения не было.

– Честно, честно! – отозвался другой игрок.

– Честно? Он отобрал у меня мяч!

– Сам виноват! Всё по правилам!

– Это кто вообще о правилах говорит? Тот, кто их сам нарушает? – возмутился Паша. – Между прочим, я слышал, о чём вы перед уроком говорили, – громко заявил он. – Этот твой дружок, который отобрал у меня мяч, вообще не должен сегодня в  футбол играть! У него освобождение от физкультуры. Почему он учителю справку не показал, а?

– Тихо ты, замолчи! – испугался одноклассник. – Ты же знаешь, мы к этой игре готовились. А Миша в нашей команде! Как мы без него играть будем? Да и выздоровел он уже… Пусть сам решает, не твоё дело! Подумаешь, освобождение от физкультуры.

– Конечно! Без Мишки вы бы продули! Он сильный игрок, вот почему вы о справке не сказали, – продолжал разоблачать соперников Паша и тут же завопил во всеуслышание, обращаясь к учителю:

– Иван Александрович! Так нечестно! Он вас обманул, ему вообще сегодня играть нельзя!

Игра прервалась, ребята возмущённо переглядывались.

– Пашка, отстань! Давай играть, – говорили одни.

– Ябеда! – обвиняли другие.

– Почему нельзя? – заинтересовался Иван Александрович и  подошёл поближе к Паше, чтобы разобраться.

– У Мишки справка от врача! Нельзя ему сегодня в футбол играть! – воскликнул Паша противным голосом, став при этом в  свою любимую позу и оттопырив указательный палец в сторону Миши. – Я своими ушами всё слышал! До начала урока они договорились не показывать вам справку.

– Да отстань ты, я здоров! – вмешался в разговор Миша, первоклассный футболист, на которого надеялась вся команда.

– Где справка? – только и спросил его учитель.

– Ну, Иван Александрович, ну, пожалуйста! – взмолился мальчик.

– Ты освобождён от физкультуры или нет? – строго повторил вопрос учитель. И его можно было понять, ведь он обязан отвечать за здоровье и безопасность своих учеников.

– Да… – признался Миша, глядя в пол.

– Здоров он! А потом в обморок мне тут упадёшь посреди поля, отвечать за тебя кто будет? – с упрёком сказал Иван Александрович и велел Мише выйти из игры. Вместо него на поле выпустили другого мальчика. Тот был новичком в футболе и вряд ли мог принести пользу своей команде, тем более в решающей игре.

Ребята встретили его выход на поле недовольными возгласами. А Паша так и застыл в своей любимой позе: одна рука в бок, вторая, с выставленным указательным пальцем, на Мишу указывает.

– Ну что ж такое! – возмутился Юрок, который уже успел увлечься игрой. – Кто так делает? – с досадой воскликнул он, и  Паша снова яростно почесал ухо.

– Вот ябеда! Такую игру запорол! – произнёс Юрок. – Ну ничего, я отучу тебя ябедничать, – пригрозил он, хотя пока не представлял себе, что надо для этого сделать.

Тем временем Иван Александрович присел на лавочку рядом с Мишей. У мальчика от обиды выступили слёзы, и он старался не смотреть на учителя, чтобы тот ничего не заметил.

– Почему про освобождение не сказал? – спросил Иван Александрович.

– Мне играть хотелось. Вы же знаете, как мы готовились! А у  меня удар левой сильный, ребята на меня рассчитывали. Я не мог их подвести.

– Почему тебе дали освобождение от физкультуры? Что не так? – поинтересовался учитель.

– Да у меня палец на ноге нарывал, – признался Миша. – Сейчас уже прошло, но врач сказал, на всякий случай поберечься надо, чтобы лишний раз не травмировать кожу и инфекцию не занести.

– Так тебе, наверное, больно было по мячу бить? – догадался Иван Александрович.

– Да так… почти не больно… – смутился Миша.

«Мужественный парень!» – подумал Юрок, а Иван Александрович ничего не сказал, лишь ласково потрепал мальчишку по вихрам. Хоть тот и не признался, но учитель сам понял, что Мише нелегко дался этот матч.

Паша, довольный, напевал в раздевалке весёлую песенку. Ещё бы! Его команда победила! И всё благодаря ему, это он добился замены сильного игрока на слабого, выдав чужой секрет.

Ребята из команды соперников окружили его, испепеляя грозными взглядами.

– В глаз бы тебе дать, придурок! – пригрозил ему одноклассник.

Однако проучить ябеду не вышло: оказавшись в центре круга, Паша сразу струсил и заверещал, как девчонка. Пока ошеломлённые его криком ребята соображали, что с ним дальше делать, он прорвал кольцо и выскочил из раздевалки.

– Иван Александрович! Скорее сюда! Они меня бьют! – закричал Паша изо всех сил и опять принял свою любимую позу: одна рука в бок, вторая вытянута и указывает на раздевалку, где остались ребята.

И тут Юрок не выдержал: он набросил на Пашу невидимую энергетическую сеть, которая в одно мгновение сковала его движения. Паша так и застыл: ноги в коленках не сгибаются, рука отведена в сторону, указательный палец оттопырен. Стоит на месте, раскачивается, глаза выпучены, и мычит! Прибежавший на крик Иван Александрович как увидел его, даже за сердце схватился:

– Что случилось? Паша, что с тобой? – взволнованно спрашивал он.

– Му-у-у! – отвечает Паша. – Мммм! Му-у-у-у!

Тут ребята из раздевалки выскочили, увидели его и давай хохотать. Смеялись взахлёб до повизгивания и стонов, некоторые даже присели, схватились за животы. А Паша на негнущихся ногах раскачивается на месте, глаза страшные, вытаращенные, и  мычит, как корова. Тут Иван Александрович не выдержал и  тоже рассмеялся.

– Заклинило тебя, что ли? – спрашивает. За руку Пашу взял, пытается опустить её, но та не поддаётся, и палец указательный не сгибается, да и ноги по-прежнему как деревянные, а ребята заливаются и выдавливают из себя по слову сквозь смех:

– Это, ха-ха, судороги у него! На почве ябедничества! Ха-ха! Всё, теперь таким и останешься! Ха-ха! Будешь жить в своей любимой позе! Оставим тебя в школе на ночь воров отпугивать!

На шум сбежались ребята из параллельных классов и тоже давай хохотать. Вдруг Паша в одну секунду обмяк и сел на пол: руки и ноги его больше не были напряжены, глаза вернулись в  орбиты, только щёки горели пунцовым цветом, и дыхание стало тяжёлым. Иван Александрович тут же бросился к нему, стал щупать пульс, задавать вопросы, вскоре подоспела и школьная медсестра.

А что же делал Юрок, пока держал Пашу Гриценко в позе ябеды? Он тоже вовсю хохотал вместе с ребятами, только его смех никому не был слышен, даже Паше. При этом на экране будсканера засветилась угрожающая надпись:

«Предупреждение № 1: Ангел-хранитель обязан ОБЕРЕГАТЬ своего подопечного!»

– Кого тут оберегать? – возмутился Юрок. – По-моему, всю футбольную команду нужно оберегать от Паши!

В преддверии следующего урока ребята постепенно разошлись, а Паше неловко было сразу идти за ними. Он немного послонялся по школьным коридорам и только перед самым звонком поплёлся на урок в свой класс. Юрок сидел у него на плече и внимательно прислушивался к мыслям и чувствам мальчика. Обнаружив среди них чувство стыда, он обрадовался.

– Смотри-ка, будсканер, – обратился он к умному прибору, – Паша наконец понял, что ябедничать стыдно.

На экране появился ответ: «Действительно, сейчас у подопечного над другими чувствами доминирует чувство стыда. За последние два года оно выявлено у него впервые! Поскольку это чувство было утеряно, подопечный теперь не понимает, отчего испытывает дискомфорт. Результат эксперимента положительный. Предупреждение снято».

– Ага! – возликовал Юрок. – Значит, не зря я заставил Пашу застыть в позе ябеды. Его здоровью это никак не угрожало, а  воспитательный эффект налицо! Говорите, не помнит, что такое стыд? Ладно, придётся вырабатывать рефлекс: поступил плохо – испытал чувство стыда. Снова поступил плохо – опять чувство стыда. Погоди же, я избавлю тебя от дурной привычки! – и  Юрок погрозил своему подопечному кулаком.

В это время Паша, не подозревая о планах своего наставника – ангела-хранителя, направлялся на урок математики. Перед тем как повернуть за угол и выйти к аудитории, где уже собрались одноклассники, он услышал знакомые голоса:

– Я не успела вчера математику сделать… Стихотворение по литературе выучила, реферат по географии написала, а потом так голова разболелась, что я подумала: авось проскочу, не вызовут! А теперь думаю: вдруг ничего не получится? Страшно на урок идти.

– Не переживай! Ты же только к одному уроку не подготовилась, и то потому, что голова болела. В классе столько ребят, почему именно тебя должны вызвать?

Паша осторожно выглянул и узнал одноклассниц – Ларису с  подругой. Девочки вошли в класс, и Паша показался из-за угла.

– Правда, почему именно Ларису должны вызвать к доске? – повторил он вопрос одноклассницы и тут же сам на него ответил: – По закону подлости! – и расхохотался. Став обладателем чужой тайны, он сразу почувствовал себя сильным, настроение улучшилось, глаза радостно засверкали. Войдя в класс, он первым делом поздоровался с учительницей и машинально принял свою любимую позу ябеды, наведя указательный палец на Ларису, встретился с ней взглядом.

– Нина Михайловна, а вы знаете, что… – произнёс он и вдруг почувствовал, что тело его цепенеет (Юрок был начеку).

«Как после физкультуры! – с ужасом подумал Паша. – Только не в этой дурацкой позе! Ещё раз я этого не переживу!» – испугался он, а Юрок отметил, что любимая поза уже названа «дурацкой». «Отлично!» – подумал хранитель. Тем временем Паша пытался избавиться от оцепенения. В отчаянии он выставил руки вперёд, стал сжимать и разжимать кулаки, чтобы размять пальцы. Затем поднял руки, выставляя по очереди вперёд то одну, то другую ногу, и даже начал приседать! Все в классе развернулись к нему и замерли, открыв рты от изумления. Да и Нина Михайловна застыла на несколько секунд, пытаясь понять, что происходит с учеником: зачем он её позвал и что хочет донести до неё своими действиями?

– Гриценко, ты решил провести физкультминутку? А что, на уроке физкультуры недостаточно размялся?

Класс разразился дружным смехом.

– Садись на место. Звонок для кого прозвучал?

Паша ринулся к своей парте, чувствуя, как предательски краснеют уши и щёки.

– Нина Михайловна, не обращайте внимания, он у нас вообще сегодня странный, – сказал кто-то из ребят, вспомнив Пашу, застывшего в позе ябеды. Все снова стали хохотать до слёз.

Нина Михайловна тоже не сдержалась и немного посмеялась вместе с ребятами.

– Ну ладно, хватит, – остановила она класс. – У нас сегодня серьёзная тема. Не до смеха! Гриценко, раз уж ты так рвался быть в центре внимания, выходи к доске со своей тетрадкой и  пиши нам ответы из домашнего задания.

«Вот это правильно! – обрадовался Юрок. – Называется: не рой другому яму – сам в неё попадёшь». Он с удовольствием отметил, что чувство стыда у его подопечного стало сильнее.

«Эксперимент удался. Метод одобрен к использованию», – написал умный прибор.

К сожалению, чувство стыда у Паши быстро испарилось: ему на помощь неожиданно пришла Лариса, несказанно удивив этим и его самого, и Юрка. Увидев, как Гриценко – известный любитель выдавать чужие секреты – вошёл в класс и сходу обратился к учительнице, наставив палец на Ларису, она сначала испугалась. Сердце ушло в пятки, дыхание перехватило. Девочка сразу догадалась, что Паша подслушал её разговор с подругой и собирается наябедничать. Но потом произошла невероятная вещь: встретившись с ней взглядом, он почему-то передумал и  на радость одноклассникам начал кривляться.

«Интересно, почему он решил меня не выдавать? Может, пожалел?» – и Лариса тут же решила, что не такой уж он, значит, и плохой. Теперь, когда Паша оказался втянутым в историю с домашним заданием, она быстро схватила с парты тетрадку подруги (у той примеры по математике всегда были решены на отлично) и сунула её в руку мальчика, который как раз проходил мимо неё. Сам Паша дома решил не всё, но он успел незаметно положить эту тетрадь поверх своей и у доски благополучно списал правильные ответы.

Нина Михайловна торопилась перейти к новой сложной теме, поэтому, быстро пробежав взглядом написанное, похвалила ученика:

– Правильно, молодец! Вижу, ты сегодня везде преуспел, не только на физкультуре.

В классе снова захихикали.

– Зачем же ты устроил тут клоунаду? Так бы сразу и сказал, что готов идти к доске, – добавила Нина Михайловна и разрешила Паше вернуться на место.

Проходя мимо Ларисы, он отдал тетрадь и, к своему удивлению, засмотрелся на девочку: заметил чёрные брови вразлёт, умные карие глаза, – как будто впервые увидел её, хотя они учились в одном классе уже несколько лет.

«Почему она мне помогла?» – мелькнула у него мысль и тут же сменилась другой: «Всё-таки хорошо, что я её не выдал!»

На экране будсканера высветилась надпись: «У подопечного появилось новое чувство – чувство благодарности. Он сделал правильные выводы. Поздравляем!»

Юрок, который сам не ожидал такого поворота событий, только хмыкнул в ответ: «Оказывается, его полезно не только стыдить, но ещё жалеть и выручать. Это закрепляет положительный эффект».

Тем временем Паша, сидевший через две парты позади Ларисы, думал о её поступке и не сводил с девочки взгляда. Когда она поворачивала голову, чёрные вьющиеся волосы, туго стянутые резинкой на затылке, касались то её левого плеча, то правого. Паша невольно залюбовался. Почувствовав его взгляд, Лариса обернулась и встретилась с ним глазами. И в эту секунду Паша решил, что она самая красивая девочка на свете.

На самом деле, доброта и красота тесно связаны друг с другом. Если человек добрый, его поступки всегда красивы. Внутренняя красота человека обязательно отражается на его внешнем виде. Но Паша об этом ещё ничего не знал, сегодня он получил свой первый урок и даже не успел пока осознать его ценность.

К концу учебного дня Юрок весь извёлся: ему страшно надоело сидеть и наблюдать, как его подопечный переглядывается с  Ларисой. Но вот занятия закончились, Паша вернулся домой в  хорошем настроении.

Дома его встретила бабушка. К приходу внука она приготовила обед, и как только Паша открыл дверь, сразу почувствовал аппетитные запахи. Сегодня он не успел наесться по дороге чипсов и запить их газировкой, поэтому был не прочь поесть прямо сейчас.

– Как дела, внучек? – поинтересовалась бабушка.

– Отлично! Я сегодня одну девочку выручил, – сходу похвастался Паша.

Юрок даже разинул рот от удивления.

– Ну и врун! Ну и наглец! Это кто кого выручил?! – возмутился он.

– Девочку выручил? Это хорошо! – обрадовалась бабушка. – Как же? Расскажи.

Юрок в доли секунды успел перехватить Пашину мысль: «Я  незаметно передал ей свою тетрадку с домашним заданием. Она написала на доске мои ответы и получила пятёрку».

– Ну уж нет! Этого ты никогда не скажешь, – пообещал Юрок, а Паша тем временем начал:

– Да очень просто, бабушка! На переменке я случайно услышал, что она не сделала домашнее задание по математике. И представляешь, по закону подлости её вызвали к доске. А я…

Юрок, сидящий на Пашином плече, быстро перешёл на нужную частоту и громко произнёс ему в самое ухо:

– Пукнул!

Паша даже сообразить не успел, как так получилось, что вместо слова «выручил» он произнёс: «пукнул».

В результате бабушка услышала вот что:

– Да очень просто! На переменке я случайно услышал, что она не смогла сделать домашнее задание по математике. И представляешь, по закону подлости её вызвали к доске. А я пукнул! – гордо заявил Паша и сию минуту подтвердил свои слова делом, то есть соответствующим звуком.

Бабушка на мгновение онемела.

– Не поняла, что ты сделал? – переспросила она.

– Ой, извини! – воскликнул Паша и смущённо рассмеялся. – Не знаю, как это у меня получилось, я хотел сказать, что…

– Выручил одну девочку тем, что ты… – подсказала бабушка.

«Дал ей свою тетрадь, и она получила пятёрку», – хотел сказать Паша, а вместо этого во второй раз гордо заявил: «Пукнул!» – и снова подтвердил слова соответствующим звуком. В этот раз он не на шутку испугался. Паша подумал, что странное оцепенение с тела перешло на язык, и решил проверить, может ли он произносить другие слова. Он открыл было рот, чтобы сказать: «Я не понимаю, что происходит», – но вместо этого заявил: «Пукнул!»

Тут и бабушка всполошилась, больше всего её беспокоили звуки, которые каждый раз издавал внук, произнося это слово.

– Может, у тебя живот болит? – спросила она. – Что ты ел сегодня?

Но Паша уже начал злиться. Он затопал ногами, вытаращил глаза и закричал на бабушку:

– Ничего я не ел! Я девочку выручил, потому что… – тут он обеими руками ухватил себя за щёки и стал их двигать, пытаясь произнести те слова, которые хотел, но так и не смог.

Бабушка смотрела на внука с недоумением и, не дождавшись от него объяснений, поняла его молчание по-своему:

– Ну, пукнул так пукнул! Не надо так расстраиваться! – утешила она. – Только я не пойму никак, чем ты девочку-то выручил?

Паша наконец осознал, что происходит: в школе он не мог наябедничать, потому что на него нападало оцепенение, а теперь он не мог соврать. И ладно бы просто не мог ничего сказать, а тут!.. Эта догадка ужаснула его.

«Как же я теперь жить буду? Как ходить в школу? С друзьями общаться как?» – в отчаянии думал он.

– А ты говори всем правду, – подсказал ему на ухо Юрок.

– Какую правду? – сразу отозвался Паша.

– Как это какую? Правда только одна! Вот сейчас она заключается в том, что не ты выручил Ларису, а она тебя. Попробуй сказать бабушке об этом, тогда и стыдно не будет, – посоветовал Юрок.

Паша впервые задумался. Говорить о себе правду он не привык – легче было соврать, это получалось само собой. То ли дело говорить правду, выдавая чужие секреты!

– Пашенька, может, ты чем-то отравился? Рвоты не было? Тебя не тошнит? – продолжала выяснять бабушка.

Паша боялся открыть рот: что если опять вылетит то же самое слово? На всякий случай он всё ещё держал себя обеими руками за щёки, а в ответ только качал головой и мычал.

– Активированный уголь – вот что тебе сейчас надо! – сказала бабушка и кинулась в другую комнату к домашней аптечке.

– Так что насчёт правды? Попробуй сказать. У тебя получится, – настаивал Юрок.

Паша тяжело вздохнул.

– Ну, давай же! – не отставал Юрок. – А то так и придётся всю жизнь молчать или замирать в оцепенении.

Поймав эту страшную мысль, Паша даже вздрогнул.

– Бабушка! – позвал он и сам удивился, как легко ему далось это слово.

– Что, милый? – отозвалась та, спеша к нему с таблетками. – На, выпей, это поможет, – посоветовала она.

– Не поможет, – сказал Паша и снова вздохнул. – Я должен признаться… В общем, я обманул… Это не я девочку выручил, это она мне дала списать правильные ответы. Я перед уроком случайно узнал, что она домашку не сделала, и хотел наябедничать учительнице. Но не стал. И она мне потом помогла, когда меня к  доске вызвали, и я получил пятёрку по математике, а тебе хотел соврать, будто всё наоборот, – договорил Паша, глядя в пол. Ему было стыдно смотреть бабушке в глаза. – Я знаю, это нечестно…

«Наивысший уровень чувства стыда, – констатировал будсканер. – Признание своей вины. Осознание и раскаяние».

Юрок торжествовал.

– А кто мне говорил, что мои методы неправильные? – с  гордостью обратился он к будсканеру, и вдруг ему тоже, как однажды Женьку, послышался смех Антазии. Он огляделся по сторонам, но её нигде не было.

Бабушка в это время смотрела на внука. И смотрела весьма серьёзно. Услышанное поразило её, она даже и не подозревала, что её любимый внук, её Пашенька, способен на такие поступки! Мальчик наконец осмелился поднять глаза на бабушку, он увидел её растерянное, покрасневшее лицо и понял, что ей за него стыдно. От этого ему стало ещё хуже, мелькнула мысль: «Бабушка мне верила, а я её подвёл!» – и Паша еле сдержал слёзы.

– Прости, бабулечка! – пролепетал он. – Я и сам не знаю, откуда у меня взялась привычка врать и ябедничать.

– Привычка – вторая натура, – сказала бабушка. – От дурных привычек нужно срочно избавляться, иначе они будут руководить тобой всю жизнь. Ты как хочешь жить? – спросила она. – Чтобы самому себе быть хозяином или чтобы дурные привычки тобой управляли?

– Я сам собой управлять хочу, – ответил Паша, и Юрок отметил, что он сказал правду.

– Ну-ка, давай поговорим. Как давно ты лжёшь и ябедничаешь? – спросила бабушка, и Паша начал рассказывать, а когда умолк, почувствовал, что ему самому стало намного легче. У него на сердце давно лежал этот камень, а сейчас мальчик словно сбросил его.

– Почему так? – спросил он.

– Потому что все поступки, которые совершает человек, он носит потом с собой всю свою жизнь. Как ни старайся забыть, что поступил плохо, воспоминание о дурном не исчезает, наоборот, оно может стать ещё ярче и мучить человека, недаром люди говорят: совесть по ночам спать не даёт, – объяснила бабушка. – Каждый дурной поступок – это груз, он может быть маленьким, а может – большим. Например, если человек солгал один раз, но решил так больше не делать – это маленький грузик. Он перестанет мучить человека, если тот не будет больше обманывать. А вот лгать постоянно и этим причинять большие неприятности другим людям – это очень большой груз. Конечно, лучшее средство избавиться от него – признаться во всём близкому человеку, искренне раскаяться, как ты сейчас, и найти в себе силы никогда больше не врать. Тогда сердце твоё будет чистым, на душе станет легко, а ты сам сможешь открыто смотреть людям в глаза, – бабушка замолчала, внимательно вглядываясь в лицо внука: проникся ли он её словами?

– Знаешь, почему ещё честным быть лучше? – спросила она. Паша только головой замотал. – Кто сам честен, никогда не свяжется с теми, кто лжёт, дурачит других и мошенничает. Постепенно вокруг него собираются люди, которым он доверяет, на которых можно положиться. Такому человеку легко живётся, он не попадает в неприятные истории. А вокруг того, кто постоянно сам лжёт, дурачит других, хитрит да ловчит, в конце концов собираются такие же лжецы и мошенники, как он сам. Они же его и дурачат, у него воруют, предают и постоянно втягивают его в какие-нибудь неприятности. Так жить больно и сложно. Я бы даже сказала, так невозможно жить, – бабушка посмотрела на внука. – Во всяком случае тебе, мой родненький, я такой жизни не желаю. Обещай мне, что ты больше не будешь ябедничать и  лгать, – попросила она.

– Не буду, потому что я и сам уже не хочу, – признался Паша. – Я не знаю, как это со мной случилось. Когда-то соврал один раз – ничего плохого не произошло. Тогда второй раз соврал – этого тоже никто не заметил, и пошло-поехало.

– Не важно, что твою ложь не заметили другие люди, – ответила бабушка. – Важно, что ты её заметил. Пойми, ты сам себе хозяин! А значит, сам себя контролировать должен и отказываться от дурных привычек тоже должен сам. Сможешь так?

– Не знаю, – засомневался Паша. – У меня же не получилось остановиться после того, как я соврал и наябедничал в первый раз.

– Не страшно, что в первый раз не получилось, всё равно надо стремиться к лучшему, пробовать ещё и ещё. Лучше всего жить с чистым сердцем, а хуже всего – когда совесть по ночам спать не даёт. Ты пойми, солгав один раз, ты начал прокладывать себе дорожку к худшей жизни. Сначала эта дорожка совсем узкая, но чем чаще ты на неё ступаешь, тем шире и глубже она становится, пока не превратится в огромную яму, из которой уже не выбраться.

Паша так и представил себя погружающимся в яму, полную грязи.

– Бабулечка, ты так хорошо объясняешь, что мне сразу всё ясно стало и даже страшно, – признался Паша. – А вдруг бы я  до ямы дожил и потом не выбрался?

– Яма – это беда, – ответила бабушка. – Но ты большой молодец, что всё мне рассказал! И хорошо, что раскаялся! Мы же близкие с тобой люди, а близкие всегда самым сокровенным делятся и друг друга поддерживают. Мы же семья! – бабушка обняла внука, прижав его к себе. – Знаешь, человек, который не умеет признавать свои ошибки, не может исправить ситуацию, постепенно сам загоняет себя в угол. А тот, кто признал ошибку, больше её не повторит. Ты же не повторишь, правда? – спросила бабушка, снова заглядывая внуку в глаза.

Паша всем сердцем чувствовал, как бабушка любит его и беспокоится о нём. На него вдруг обрушилась целая гамма чувств: стыд, любовь к бабушке, нежность и благодарность, желание радовать её и защищать от всех неприятностей. Эти чувства не были для него новыми, но почему-то он почти позабыл о них в последнее время, а сегодня они будто снова в нём родились. И от этого на душе стало совсем легко!

На экране уже давно мерцала надпись: «Задача выполнена. Объект раскаялся, освободился от груза предыдущих негативных поступков и принял верное решение. Цель достигнута. Возвращайся!» – но Юрок совсем забыл про будсканер. Он тоже заслушался бабушку. «Эх, наверное, это я, как наставник, должен был сказать Паше все эти слова, – с сожалением подумал он. – Зато именно я подтолкнул его к этой ситуации! А иначе разговор по душам мог бы и не состояться», – тут же порадовался он.

Юрок уже и сам чувствовал, что его задача завершена. Однако ему захотелось попрощаться со своим подопечным и взять с него слово больше не врать и не ябедничать: «Бабушке-то он пообещал! А мне?»

– Паша, ты меня слышишь? – позвал Юрок. – Я ухожу, но ты знай, что я всегда буду наблюдать за тобой. Так что оцепенение твоё и то, другое… Ну, ты понимаешь, о чём я, может повториться в любой момент.

Экран будсканера яростно замигал: «Запрещённый приём! Немедленно возвращайся!»

Паша поморщился и почесал ухо.

– Ладно, не обижайся, – сказал ему Юрок. – Ты молодчина! Сделал сразу две самые трудные вещи: попросил прощения у бабушки и сказал правду. Это значит, ты сильный. Слабым это не по плечу! А бабушка у тебя мировая, советуйся с ней почаще.

На прощание Юрок зачем-то добавил:

– Лариса в тебя верит! – и растворился в воздухе, рассыпав вокруг огоньки фейерверка, который не заметили ни мальчик, ни его бабушка. В этот миг Паша перехватил мысль своего хранителя и вспомнил о Ларисе: о её умных карих глазах и доброй душе. Сегодня она невольно преподала ему урок доброты и прощения, дружбы и взаимовыручки, и Паша подумал о том, что начинает новую жизнь и обязательно постарается стать для этой девочки настоящим другом.