Текст книги "Манипулятор"

– Ты знаешь о последствиях генетически модифицированных средств?

– Конечно, я знаю. Они помогают!

– А как насчет хронических заболеваний у людей, появляющихся после приема таких средств на протяжении десятилетий?

– Как доказать или опровергнуть это? Есть слишком много комбинаций и факторов в генах человека, его психике, образе жизни и окружающей среде. Как определить что повлияло? Это как квантовая физика: вы выбираете свою точку зрения, и тогда вы получите то, что вы собираетесь доказать. Все, что я могу сказать, ― средняя продолжительность жизни выросла, и этого должно быть достаточно. ― Бак посмотрел вверх. ― Давай проведем философский разговор в другой раз.

Он подтолкнул контракт к Харри. Несколько страниц с заметками выпали из него.

Бак продолжал:

– Я хочу знать, кто стоит за этим контрактом, с кем мы имеем дело. Имена, адреса, образование, все. Были ли они в противоречие с законом? Является ли это только «билетом для парковки»? Существует факт, что талантливые мозги, особенно исследовательские и ученые, очень хорошее оправдание сомнительной этике, если они находятся на пути к прорыву. В научном сообществе результат всегда оправдывает средства, и если бы не было строгих процедур утверждения между органами здравоохранения в так называемых цивилизованных странах мира, то ученые Гитлера выглядели бы как ангелы по сравнению с тем, что мы используем сегодня. ― Он возбужденно махнул рукой. ― Я должен знать, как Гениом повлиял на их результаты. Какие научные эксперименты были вовлечены: с кем, что, где и как? Как они могут гарантировать эффективность и, особенно, как они могут гарантировать значительный максимальный доход на неопределенный срок. ― Он сделал паузу, а затем добавил: ― Общеизвестно, что срок патентов истекает через несколько лет! Я просто не понимаю.

Харри кивнул. Наступила тишина за столом, пока он просматривал страницы, отмеченные желтыми наклейками. Харри остановился на первой заметке.

– Вот ты написал: «Где убедительные доказательства?».

– Прочитай пункт в вышеупомянутом контракте. Номер находится на заметке.

Харри прочитал вслух:

– «Все варианты семян, которые модифицированы и улучшены в соответствии с принципами Гениом, гарантированно обеспечат прирост, который превышает соответствующие урожаи из широкодоступных сортов от 30 до 40%».

Бак покачал головой.

– Как возможно делать такое заявление? Прочитай мои другие заметки, на следующих листах.

Харри прочитал следующий абзац:

– «Глобальные рынки семян для лекарственных трав будут постоянно развиваться до достижения доминирования и насыщенности. Тогда в мире культур все будет основано на принципах Гениом. Доходы, таким образом, будут гарантированы до бесконечности».

Бак отметил:

– Ты уже знаешь о моих проблемах в настоящее время и понимаешь мой соблазн. Я должен быть абсолютно уверен, прежде чем инвестировать тридцать восемь миллионов во что-то, о чем я многого не знаю. И, хотя это не так много в контексте медицинских исследований, мне нужно быть осторожным, судя по тому, как мировая экономика складывается на данный момент.

Харри кивнул.

– Люди, стоящие за контрактом, кажутся вполне уверенными.

– Согласен, но уверенность должна быть подкреплена чем-то. ― Бак откинулся на спинку стула, но тут же выпрямил спину. ― Разве нет подушек для этих скамей?

Харри улыбнулся.

– Эмма хочет сохранить аутентичный средневековый колорит. Бо́льшая часть мебели в этой таверне берет свое начало задолго до Колумба. Мы думаем, что он нашел кратчайший путь к Индии здесь. ― Он пролистал несколько страниц в контракте. ― На этой заметке ты написал: «Как гарантировать конкретные навыки и таланты?». В соответствующем пункте говорится о рождаемости и воспроизводстве, и что после исследований на людях ученые пришли к выводу, что будущие родители хотят здоровых и умных детей, многие из них имеют определенные предпочтения относительно пола, внешнего вида и уникальных способностей. Исследования Гениом ясно указывают на то, что такие желания могут быть выполнены в будущем, наряду с требованиями особых талантов, которые могут… ― Харри положил контракт. ― Я начинаю видеть довольно мрачную картину, и я не могу сказать, что могу приветствовать все это.

Бак кивнул.

– Это может показаться странным для мирян, которые не в курсе последних научных разработок. Я согласен с тем, каким мрачным все это выглядит на самом деле. Наука далеко продвинулась, и многие прорывы выходят далеко за рамки понимания и восприятия непрофессионалов. Люди видят только результаты, с точки зрения той пользы, которую исследовательская работа принесет позже.

– Назови некоторые из них.

– Легко! Раннее обнаружение дефектов плода, например. Новые методы лечения рака и ВИЧ-инфекций. Или в другом контексте – обеспечение препаратами глубоко слаборазвитые страны третьего мира, там, где население идет спать голодным каждый день, что-то вроде этого. Ты видишь только результаты, а не то, как мы приходим к ним.

Харри покачал головой.

– Ты беспокоишься о фанатичных ученых с их гибкими принципами к этике, но чем ты лучше них? В тот момент, когда ты чувствуешь намек доминирования на рынке или сверх прибыль, твои заботы испаряются.

– Ты забываешь о текущих проблемах в мире, и я говорю не только об экономике. Нам нужны все изобретения, которые мы можем найти, когда на планете скоро будет девять миллиардов человек. И если предложение Гениом серьезно, то я уделю ему должное внимание.

Харри изучал голографическую спираль ДНК на обложке контракта.

– Это работа ― заманчивое предложение, если только прибить пару сумасшедших ученых и узнать, что на самом деле скрывается за Гениом. И, возможно, уме́рить твою жажду к прибыли и святую веру в прогресс.

Смех Бака отразился от стены старой немецкой таверны:

– Ты забыл, почему я обратился к тебе, перед тем как подписать контракт. ― Он протянул Харри руку. ― Принимаешь ли ты предложение?

– Только если не будет никаких помех от тебя или твоих сотрудников. Нет необходимости в регулярных звонках, ты будешь узнавать новости, когда у меня будет что сказать. Обычная почасовая оплата, и если ты сможешь согласиться с этим, то я возьмусь за эту работу.

Бак кивнул.

– Согласен! Ты всегда можешь воспользоваться нашими корпоративными ресурсами. Общее собрание в следующем месяце, и мне нужно вытащить «кролика из шляпы» к этому моменту. ― Он поднялся из-за стола и добавил: ― Твоя почасовая ставка эквивалентна хорошему адвокату. Тем не менее, я чувствую, что эта работа может занять больше часов в день, чем обычно, поэтому, возможно, тебе следует рассмотреть предложение получить вознаграждение в акциях?

Харри покачал головой и улыбнулся.

– Забудь об этом, Бак! При нынешней мировой экономической ситуации я предпочитаю наличные.

8

Организация, которая была названа Перинатальной клиникой, располагалась в двадцати милях к югу от Брюсселя в пригороде Ватерлоо.

Как понятно из названия, это была клиника для новорожденных. В ней трудились восемнадцать сотрудников, которые не получали заработную плату, за исключением уборщиц. Вся клиническая работа выполнялась волонтерами, врачи и ученые работали без вознаграждения. Большинство предметов медицинского назначения, хирургические и терапевтические инструменты, были пожертвованы фондами и фармацевтическими компаниями. Клиника была зарегистрирована в бельгийской государственной системе в качестве некоммерческой организации, и так как не было фактического движения денежных средств, за исключением основных операционных расходов, то и не было требований к строгому ведению бухгалтерского учета.

Никто в клинике не знал настоящих имен друг друга, по крайней мере, официально. Все сотрудники пользовались псевдонимами. Никто из них не мог извлечь выгоду из исследований, проводимых в клинике.

Привлечение новых пациентов не вызывало никаких проблем. Когда будущие матери узнавали, что плод, который они носят, с серьезным генетическим дефектом, являющимся предвестником пожизненных заболеваний, выбор был прост ― аборт или генетическая терапия плода, наука, до сих пор не получившая одобрения властей и медицинского мира.

У большинства из них, однако, не было такого выбора. Для будущих родителей, которые решили сохранить беременность, несмотря на неутешительный диагноз, была вновь обретена надежда.

Тот факт, что существует альтернатива убийству плода, а беременность может быть направлена в нормальное русло и привести к рождению здорового и особенного ребенка, было чудом. Кроме того, лечение было бесплатным. Единственным требованием было подписание юридически обязывающего договора, подтверждающего, что будущие родители добровольно выбрали участие в клинических испытаниях.

Женщина, которая сидела перед доктором в скромно меблированном кабинете, улыбнулась с благодарностью, ее голос был хрупким:

– Я подпишу все, если смогу родить здорового и нормального ребенка.

Доктор слышал это много раз и ответил:

– У нас нет никаких гарантий. Каждая беременность и роды имеют те же риски, с которыми доктора сталкиваются на протяжении тысячелетий. То, что мы можем, это помочь вам родить ребенка, который не будет страдать генетическим дефектом. Вам нужно подписать договор и тем самым согласится с общими рисками, связанными с любой беременностью и родами.

Она нетерпеливо кивнула.

– Я понимаю. Где подписать?

Он вручил ей документы.

– В нижней части страницы, а также на втором экземпляре. Один документ для вас, другой останется у нас.

Она подписала и вернула документы. Он тоже подписал их и вручил ей ее экземпляр.

– Следующий документ подтверждает, что вы не только понимаете, но вы также согласны с тем, что последствия генной терапии могут быть очевидными и в будущих поколениях.

– Я понятия не имею, что это значит, но если терапия гарантирует мне здорового ребенка через семь месяцев, то я подпишу что угодно.

Доктор посмотрел поверх очков:

– Это означает, что будущие наследники вашего ребенка могут родиться с теми же измененными генами, которые мы, так сказать, внедрим в плод.

– Но если он будет здоровым, то я не вижу проблем.

– Я не говорил, что будут проблемы. Только то, что те же гены могут быть очевидными во всех будущих поколениях. Это не обязательно является проблемой.

– Но если я должна подписать, что я понимаю и согласна, то, должно быть, существует риск, связанный с проведением данной процедуры, не так ли?

– Риск существует всегда, даже когда речь идет о так называемых «нормальных» беременностях. Это ваш выбор ― аборт или генетическая терапия плода. ― Он посмотрел на часы. ― Время дорого. Мы обслуживаем ограниченное число пациентов. К сожалению, мы многим отказываем. Это вопрос о научной зрелости получателей наших услуг. Возможно, у вас остались вопросы или вы не согласны с предложением бесплатного лечения?

– Конечно я согласна. Просто дайте мне бумаги, и я подпишу!

Второй пакет документов включал намного больше страниц, чем первый.

– Прочтите каждую страницу и подпишите их с обеих сторон. Первой подписью вы подтверждаете, что вы принимаете участие в добровольном лечении без принуждения и уговоров, а второй, что вы понимаете содержание.

– Но тогда я должна прочитать его, а у меня нет времени!

– Я только что объяснил, что написано в этом документе. И как я уже говорил, у нас есть другие клиенты, которые ждут свою очередь, чтобы получить подобную услугу. ― Он улыбнулся. ― Но расслабьтесь, если вам нужно побыть одной, еще не слишком поздно, чтобы изменить свое решение.

27-летняя женщина покачала головой.

– Я знаю об альтернативе, и у меня мурашки по коже, как только я подумаю об этом. ― Она осторожно поставила свою подпись на документах, написала свои инициалы в нужных местах и отдала бумаги обратно доктору. ― Что теперь?

– Все, кто работают здесь, также занимаются исследовательской работой в других клиниках, поэтому вам необходимо узнать расписание докторов. Мой коллега будет информировать вас о самом процессе и планировать дату встречи вместе с вами. ― Он встал и протянул ей руку. ― До свидания!

– Но я не получила копии того, что только что подписала.

– На этот раз мы сохраняем копии для наших научных архивов. Первого документа для вас достаточно. ― Он пожал плечами. ― Достаточно бумажек в этом мире, не правда ли?

Она улыбнулась.

– Я рада, что могу участвовать в программе.

Он положил руку ей на плечо и направился к выходу.

– Здоровый и нормальный ребенок, действительно, благословение и ваш шанс, мадам!

9

Харри отправил водителя Бака в магазин, дав ему список покупок, а сам продолжил обсуждать содержание контракта с Баком.

Харри указал ручкой на пункт в контракте:

– Это для меня китайская грамота… Я ничего не понимаю! ― Затем сделал паузу, глядя Баку прямо в глаза, и добавил: ― Я не уверен, что я именно тот человек, который нужен для этой работы.

Бак только покачал головой.

– Если бы мне нужен был лицензированный адвокат, я бы не побеспокоил тебя. Твоя задача состоит в том, чтобы не оценивать элементы договора, а проникнуть в мелкий шрифт и узнать некоторые имена. Поэтому я уверен, что это работа именно для тебя, Харри! Терпение ― не моя самая большая добродетель, но я буду рад объяснить тонкости, прежде чем ты приступишь к работе. Так что давай, спрашивай! ― Бак ослабил зеленый галстук. ― Я никогда не вел переговоры с тем, личность кого я не знаю. Так никогда не делается.

Харри кивнул.

– В том, как я это вижу, нет ничего, чтобы продолжать вести переговоры. Лучше отклонить контракт и оставить все как есть.

– Тогда, по крайней мере, есть то, что ты понимаешь. Попробуй также понять, что в мире, который сосредотачивается на политической корректности, строгих принципах бухгалтерского учета, этике и устойчивости это действительно имеет значение, как консорциум за контрактом обещает прибыль за патенты.

Харри улыбнулся: это было не случайно, что Бака Фрейзера за его спиной называли Старым Бульдозером.

Прошло несколько часов, и Харри собирался подвести итог нескольких заметок Бака, когда Эмма появилась в трактире. В мгновение ока она выбрала бутылку вина из широкого ассортимента, разлила по зеленым бокалам и присоединилась к мужчинам.

– Я думаю, что вы упадете в обморок, вкусив этот виноград. ― Она закрутила соломенно-желтую жидкость в бокале, чтобы почувствовать аромат вина. ― Это сорт белого винограда Мюллер-Тургау, который был культивирован специально для климатических условий южной Германии. ― Она вручила каждому из них по бокалу. ― Пожалуйста, попробуйте.

Они пили и одобрительно кивали. Харри поставил бокал, взял контракт, собрал заметки, которые сделал, пока изучал его, и встал.

– Простите, но есть несколько вещей, которые мне нужно закончить перед обедом.

Бак нахмурился.

– Ты помнишь, что контракт с интегрированным чипом?

– Я не буду сканировать или копировать контракт, но я сомневаюсь, что страницы чувствительны к 35-миллиметровой камере со старомодной кинопленкой.

Бак покачал головой.

– Почему я не подумал об этом, прежде чем уехать из дома?

Харри улыбнулся, поцеловал Эмму в щеку и повернулся к Баку:

– Увидимся в семь. Ты уладил все дела?

Бак посмотрел на Харри.

– Не беспокойся, у меня есть секретарь, которая позаботилась о том, чтобы я знал свое месторасположение.

Харри ушел в импровизированный мансардный офис и сфотографировал 36 страниц контракта камерой со светочувствительной пленкой без использования вспышки. Затем он высыпал содержимое пакета, то, что водитель Бака купил по его просьбе в Кобленце: нашел бутылочки с химическим проявителем и фиксирующую жидкость. У него было несколько пластиковых мисок из кухни в таверне, теперь он мог проявить пленку. Он ушел в фотолабораторию на чердак.

Через некоторое время он вышел из фотолаборатории с пленкой. Вернувшись в офис, он просмотрел снимки, перевел отснятые страницы договора в электронный формат, скопировал их на USB-флэшку и сделал копии. Затем Харри загрузил содержание контракта в простую программу распознавания слов, скопировал текст в документ программы Word и сделал так, как часто делал, работая детективом, ― начал поиск в Интернете, используя ключевые слова и текстовые ссылки.

Харри сделал несколько поисков и примерно через час объединил результаты в логический контекст. Потом он откинулся на спинку кресла, изучая найденное и переваривая полученную информацию. Харри тяжело вздохнул, он обычно записывал свои мысли и идеи. Проблема с контрактом Гениом заключалась, однако, в том, что никакие ассоциации не появились и его интуиция молчала.

Он изучил результаты, которые состояли из беспорядочной информации, не имевшей никакого смысла. Через полчаса, когда ноутбук был еще пустым, Харри понял, что ему нужна помощь, но не от кого попало. Он провел несколько минут, обобщая ключевые слова для резюме кандидата: человек должен был быть молодым и знать обо всех современных компьютерных IT-технологиях. Идеальный кандидат должен знать, как обойти фильтры поисковых систем и получить доступ к научным базам данных. Человек должен доказать свой профессионализм, и было допустимо, если бы кандидат был также знаком с взломом секретных файлов, однако ни при каких обстоятельствах не имел судимости.

Перед тем как покинуть чердак, чтобы переодеться к обеду, Харри загрузил поисковые данные для идеального кандидата в свой ноутбук, который был запрограммирован на совершение автоматических запросов и сохранение результатов в назначенную папку.

***

Четырехэтажное деревянно-кирпичное здание XVI-го века выглядело как перевернутая пирамида, где каждый этаж нависал над предыдущим. Дубовые балки были черными, а каменная кладка ― белого цвета. Узкие притоки Рейна струились вдоль стен с двух сторон дома, и вход в ресторан был доступен через мостик, по которому можно было добраться только пешком.

Водитель Бака высадил их как можно ближе к ресторану, и когда Бак увидел средневековую идиллию, которая была освещена лучами заходящего солнца, он остановился и, улыбаясь, положил руку на плечо Эммы.

– Это впечатляюще, не так ли, Эмма?

Она кивнула и взяла его под руку.

– За строгим «фасадом» бизнесмена бьется сердце романтичной натуры.

Бак заметил, что Харри улыбается и ответил:

– Было бы замечательно!

Они поднялись по лестнице на балкон и сели за столик с видом на Рейн.

Бак, который переоделся в белый смокинг с розовой рубашкой и красным галстуком-бабочкой, пытался говорить по-немецки, хотя и с тяжелым американским акцентом:

– Я давно не ел приличный шницель. ― Пробубнил он. ― Я просто не вижу его в меню…

Официантка посмотрела на него с недоверием:

– Вы должны понять, сэр, это не немецкая кухня. ― Произнесла она с преувеличенным смирением. ― Я понимаю, конечно, но если вы попросите повара любезно, он, вероятно, может приготовить шницель из телятины.

Бак вытащил 100 евро из нагрудного кармана пиджака и добавил:

– Шницель для троих, жареный картофель, салат и все остальное на ваш вкус.

– Я посмотрю, что я могу сделать, сэр.

Она уже спускалась по лестнице вниз, когда Бак завопил:

– И бутылку лучшего местного шампанского, bitte99
  Bitte ― Пожалуйста (нем.)


[Закрыть]! ― Затем он повернулся к Харри. ― Это обычная вежливость ― попросить местной кухни. Возможно, для тебя уже нет никаких секретов?

– Боюсь, что у меня не так много есть что сказать. Мозги, стоящие за контрактом, очень умны, но это все слишком совершенно. Позволь мне сказать, что я начал поиск, который ведет нас в нужном направлении.

– Мог бы ты говорить так, чтобы я понимал тебя, Харри?

Официантка поставила три высоких бокала на стол, открыла немецкий эквивалент шампанского и разлила по бокалам.

– Шеф-повар согласился приготовить шницель, и если вы захотите красного вина, то он будет рад выбрать хорошую бутылку для вас.

– Вы ангел, fraulein1010
  Fraulein ― Барышня, девушка (нем.)


[Закрыть]!

Она застенчиво улыбнулась и исчезла.

Бак выпил и кивнул Харри, чтобы тот продолжал.

– Мы ― динозавры в электронном мире, Бак! Суть в том, что если мы не можем найти того, кто стоит за контрактом с помощью обычных методов, то нам придется использовать нестандартные методы решения этой проблемы. Мне нужен компьютерщик в качестве партнера.

Все это время, пока Харри говорил, Бак молчал и дергал бабочку, и, наконец, взорвался:

– Ни в коем случае, Харри! Это поставит под угрозу все требования конфиденциальности. Я не позволю тебе сделать этого. ― Он тяжело дышал. ― Более того, я сомневаюсь, что компьютерщик может помочь в этом контексте. Таких у нас в компании много, но они не подходят для детективных задач.

Харри был невозмутим.

– Тот, кто нам нужен, это специалист, который может произвести квалифицированный поиск в элементах контракта и в контекстах. ― Харри отпил шампанское и добавил: ― Опытный хакер не будет делать что-то не так.

Бак помолчал несколько секунд, прежде чем кивнуть.

– Если ты действительно думаешь, что можешь решить эту проблему с помощью хакера, то, по крайней мере, сделай так, чтобы не было никакой связи со мной или моей компанией. Мое самое большое беспокойство ― конфиденциальность… И, конечно, фактор времени.

Харри собирался ответить, но в это время немецкий повар подошел к столу и повернулся к Баку:

– Не хотите ли попробовать соус, сэр?

Он поставил соусник размером с наперсток на тарелку Бака. Бак кивнул и попробовал. Повар налил красное вино в сковороду с мясом.

– Приятного аппетита!

Бак нарезал шницель, потом остановился и посмотрел на Харри:

– Ты не закончил объяснять свою стратегию.

– На самом деле, это довольно просто: у меня будет компьютерный гений, который сможет проникнуть в отдельные базы данных и посмотреть, что происходит. Сочетание старого мира и нового. В мгновение ока ты будешь знать, с кем ты имеешь дело, а затем сможешь принять необходимое решение.

– Делай как тебе угодно, но сделай это быстро. Общее собрание уже в следующем месяце. Ни при каких обстоятельствах я не могу отложить решение более чем на пару недель.

После обеда водитель Бака доставил их обратно в гостевой дом в Бахарах. Бак был в своем самом галантном настроении, поцеловал Эмму в щеку, поблагодарил за прекрасный вечер в ее компании, а затем напомнил Харри, что они продолжат свои переговоры сразу же после завтрака на следующее утро, и ушел в свой номер.

Эмма послала Харри взгляд, который не оставил никаких сомнений относительно того, что она имела в виду, и, качая головой, сказала:

– Немецкий виноградник ― наш первый совместный проект, а не что-то, что мы получили в наследство или нам кто-то навязал. Я была уверена, что твое сердце стремилось к новому образу жизни, Харри. Как бы ты отреагировал, если бы я изменила курс в середине пути?

Он искал ответ, который удовлетворил бы ее, попытался поцеловать ее в щеку, которую она убрала, и, в конце концов, ответил:

– Я знаю, что это плохо, но половина риска заключается в том, что сотрудников ГлобалХим уволят, если Бак не найдет решение. Он нуждается в моей помощи, и это будет просто…

Она приложила палец к его губам.

– Мы говорим не только о ГлобалХим. Ты был беспокойным в последнее время. Бизнес с винзаводом еще не запущен.

Он покачал головой.

– Это не окончательное решение, и еще не слишком поздно, чтобы отправить Бака к другому детективу.

Она смотрела, как морщины становятся более заметны на его лбу.

– Нужно ли будет уехать на этот раз?

– Если это понадобиться, то я обещаю тебе, что это будет только на несколько дней.

– Не делай никаких обещаний, Харри. Просто помни, «Солнечный виноград» ― наш совместный проект. Ты мне нужен здесь!

– Это будет всего лишь несколько дней. К тому же ты знаешь гораздо больше о винном бизнесе, чем я.

– Но я устала принимать все решения самостоятельно. Разве ты не понимаешь?

Он наклонился к ней, и на этот раз она позволила ему поцеловать себя в шею. Потом он поцеловал ее в лоб, ощутил аромат ее волос, перешел к ее губам, и через некоторое время они отпустили друг друга, тяжело дыша.

– Пойдем со мной!

Он взял ее за руку, повел на второй этаж по деревянной лестнице, открыл дверь в один из мини-люксов трактира, где располагалась спальня с антикварной кроватью под балдахином.

Когда он включил свет, она покачала головой:

– Но наши апартаменты этажом выше.

Он убрал занавес в сторону и потянул ее на кровать.

– Хар-рри! ― Умоляла она. ― Номера должны быть готовы для гостей к утру.

– Персонал позаботиться об этом.

В то время, как он целовал ее в губы, он попытался расстегнуть ее блузку. Эмма слабо сопротивлялась.

– Но моя ночная рубашка в наших апартаментах наверху.

– Она тебе не понадобиться.

Эмма наблюдала, как он потянул свою футболку через голову и кинул ее на пол. Харри расстегнул ее шелковую блузку и с восторгом посмотрел на ее грудь. Он поцеловал ее в плечо и почувствовал тепло и слабый вкус соли на ее коже. Затем отодвинулся от нее, и улыбка появилась на его лице, он восхищено посмотрел на ее обнаженное тело и копну волнистых рыжих волос, упавших на ее плечи. Харри придвинулся к Эмме ближе и плотно прижался к ее телу.

10

Рыбацкий коттедж в Тоорбик, расположенный к северу от Копенгагена, был настолько мал, что не был пригоден для проживания: 600 квадратных футов, два этажа с площадью настолько малой, и стены так наклонены, что можно было стоять только в самой середине комнаты. Тем не менее, половину мансарды занимал офис датчанина, Миккеля Алварсена. Дом был небольшой, но месторасположение ― уникальное.

Миккель был продвинутый хакер, собирая секретную информацию об анонимных клиентах со счетами в Швейцарских банках, он случайно наткнулся на огромную денежную аферу по отмыванию «грязных» денег на самой вершине швейцарской банковской системы.

Миккель взломал систему и после судебного процесса был приговорен к 17-летнему тюремному сроку, но был освобожден всего через неделю на двух условиях: он подпишет заявление о том, что никакого мошенничества в банке никогда не было и он больше никогда не приедет в Швейцарию.

Швейцарские власти предложили ему закончить карьеру, и, проведя неделю в изоляторе в Женеве, он был настолько «промотивирован», что прислушался к советам. Несмотря на логику, он сохранил первоначальный бонус при прощании с банком ― пять миллионов швейцарских франков, примерно столько же в долларах. С тех пор он не был заинтересован в открытии нового бизнеса. Не работая несколько месяцев, он, в конце концов, нашел свою нишу в качестве IT-консультанта.

Так как ему не нужны были деньги, он ничего не предпринимал для рекламирования своих услуг. Его отношения с подругой, датско-иранским адвокатом Дениз Халмстрэнд, которая была косвенной причиной швейцарского инцидента, а также добилась его освобождения, привели к браку, и вскоре он станет отцом. И это еще одна причина, чтобы работать, не нарушая закон.

После нескольких месяцев мучения с администрацией округа, рыбацкий коттедж был одобрен для бизнеса как офис, но без возможности проживания. Однако Миккель проводил в нем больше времени, чем того требовала его работа. Бо́льшую часть своего времени он тратил на уход за орхидеями ― хобби, которое превратилось в навязчивую идею. Дом или, вернее, ранчо в Сэндхилл, которое он приобрел вместе с Дениз, находилось всего в нескольких милях к северу.

У него не было работы более месяца, но он все равно рано утром уехал в офис. Орхидеи, которые Миккель выращивал в теплице, переоборудованной из чердака и расположенной рядом с компьютерным центром, были необыкновенно красивы. Он осмотрел редкие растения и, убедившись, что влажность и температура должным образом скорректированы, поискал в Интернете последние новости в компьютерной области. Он был особенно одержим операционными системами Apple, которые до недавнего времени было трудно взломать. Миккель был на грани взлома исходного кода и удивился, когда вдруг зазвонил телефон.

Приятный американский голос представился:

– Я ― Харри Макфалейн. Во время поиска в Интернете я увидел одно имя. Там было… Э-э-э… Затруднительное положение в Женеве несколько лет назад. Я разговариваю с этим человеком?

Взрыв адреналина пробежал по телу Миккеля.

– Этот вопрос был решен раз и навсегда. Я был осужден, но позже оправдан. Это было большое недоразумение. ― Миккель помолчал и добавил: ― Я не думаю, что было возможно найти что-нибудь в отношении этого старого инцидента.

Американец ответил уверенным голосом:

– Существует много информации в Интернете, мистер Алварсен, если вы знаете, где и как искать. Есть ли у вас минутка?

– Это зависит от темы разговора.

– Я ― частный детектив, и мне нужна информация о научно-исследовательской фирме. Мой клиент ― американский фармацевтический гигант. К сожалению, я не могу…

Миккель перебил его:

– Я больше не при делах, на которые вы намекаете. И раз вы знаете так много обо мне, и я верю, что это так и есть, то вы наверняка понимаете, почему.

– Пожалуйста, прислушайтесь к тому, что я должен сказать. Возможно, я смогу привлечь ваше внимание.

– Может быть, но деньги не мотивируют меня.

– Эту цель вы преследовали на тот момент вашей жизни, но я уверен, что сегодняшний случай имеет профессиональный интерес, который вы можете найти увлекательным.

– Если речь идет о взломе и поиске чего-либо, то я больше не занимаюсь этим.

– Мой клиент нуждается в тривиальной информации.

– Вот так это всегда начинается!

– Как я уже сказал, мой клиент ― крупная фармацевтическая компания, которой была предложена серия эксклюзивных патентов, связанных с ДНК-модифицированными фармацевтическими продуктами. Из-за расширенных мер по обеспечению конфиденциальности, мой клиент не знает личность, которая стоит за контрактом. Преимущества контракта, однако, весьма перспективны, и мой клиент хочет знать, кто стоит за этим предложением. Результат не оправдывает средств.

– Тогда, может быть, природа человечества изменилась, пока я спал?

– Если бы это было правдой! Тем не менее, очень важно, чтобы мой клиент знал, с кем он имеет дело. Я был бы признателен вам за вашу помощь.

– В чем конкретно будет состоять моя работа?

– Основываясь на условиях контракта, которые я быстро проанализировал, ваша задача будет состоять в том, чтобы идентифицировать компанию. Вместе со мной, конечно.

– Не было бы проще обратиться к адвокатам, составившим предложение, напрямую? Я предполагаю, что оно было составлено с юридическими тонкостями.

– Это было моей первой мыслью тоже, но мы говорим об уникальных генетических исследованиях. Адвокаты, подавшие предложение, связаны клятвами молчания.

– Какие сроки на выполнение работы?

– Несколько недель максимум.

– Как вы собираетесь это сделать?

– В первую очередь, с помощью интенсивных поисков в фармацевтических базах данных мировых патентов, медицинских документах и научных исследованиях, и, в случае необходимости, при поддержке электронного распознавания текстов, шаблонов слов и тому подобное.