Текст книги "Тейа"

Олег Ёлшин
Тейа

…Великая Катастрофа не может быть отменена, но только отсрочена…

…Решения Человеческой воли самые неумолимые, они препятствуют любым изменениям Кармы нашей несчастной планеты…

…Вопрос лишь в том – сумеет ли наше человечество одуматься и сдержать свои недостойные инстинкты и тем уменьшить размеры грозного бедствия…

…Судьба планеты в руках ее обитателей.

(Е. И. Рерих)

Часть 1

1

Он шел по улице, глядел на проходящих мимо людей, на машины, проезжавшие по дороге, дома и пестрые вывески. Смотрел наверх, где между домами и проводами, свисающими со столбов рекламными растяжками, проглядывало небо и яркое солнце. Все куда-то торопились, не обращая на него внимания, а он шел и думал, что, наверное, пройдет совсем немного времени, и эти люди станут оборачиваться и узнавать его. Даже не это было главным… Оглядываясь по сторонам, словно прощаясь с этими людьми и городом, прежней жизнью, он шел навстречу новому и такому необычному для него самого…

Несколько лет назад ему на ум пришла какая-то фраза или мысль, всего несколько слов, и тогда он зачем-то их записал. Потом появился бессвязный сюжет, скорее не сюжет, а набросок, мимолетная фантазия, которая неожиданно возникла в сознании, обрела форму, и он снова записал ее. Потом этих мыслей, слов и страниц стало очень много. Они теснились в голове, возникали ниоткуда и просились на бумагу. Он не понимал, зачем делает это, но продолжал торопливо записывать, словно боялся потерять что-то важное, по крупицам собирая то, что случайно обронил. Потом появились сюжеты, и уже толстые кипы бумаг, исписанные мелким почерком, заполняли его стол. Иногда казалось, что пишет под диктовку. Он писал и уже не делать этого не мог, остальное растворилось где-то во вчера, и теперь для него существовало только сегодня.

Однажды, остановившись, все перечитал и словно заглянул в зеркало. Увидел там какого-то другого человека, измученного гонкой за словом, мыслью и нетерпением с их помощью что-то сказать. Показал написанное друзьям, знакомым. Почти никто не стал читать. Он был уверен в этом. Просто жизнь стала совсем другой, люди перестали тратить время на такие пустяки и задумываться о чем-то еще. Если ты один, твое внимание заполнят шум телевизора, двигателя автомобиля, пылесоса, стиральной машины, кофеварки, звонки телефона и других приборов первой необходимости, а второй необходимости уже не существовало. Если ты не один – тем более…

Наконец, один из друзей ему позвонил. Тот был в восторге!

– Неужели это твое? …Такое нужно печатать!..

Тогда и начался новый этап в его жизни.

Поначалу казалось – все просто. Отнести в редакцию – одну, вторую, третью… Потом наступила долгая пауза… За эти несколько месяцев он не написал ни строчки. Словно перешел на другой уровень сознания, где люди только спят, едят и мечтают о деньгах. И пока он думал об этом, вторую, (ту самую, без которой уже не мог и не хотел) область его сознания, словно стерли. Он подивился. Никогда раньше не думал, что могут быть настолько несовместимые вещи, которые не укладываются в одной голове. Как же другие пишут и печатаются? Пока мучился этим вопросом, пришел из редакции первый ответ. Сначала он ничего не понял. Там было написано: «Простите, но это не наш формат». Потом еще и еще. Ответы сыпались на него, и тексты их были написаны словно под копирку. Он позвонил в одну из редакций и попросил объяснить значение этого нового для него понятия. Оказалось, что читать его никто не собирался, потому что рукопись должна иметь определенное количество символов – то есть букв, пробелов, запятых и так далее. А если у тебя их меньше или больше – это и есть «неформат»! Потрясающе! Значит многие его любимые и великие писатели – «неформат»!

– Они классики, – отвечали в редакции.

– Наверное, классиками и родились, – подумалось тогда.

И теперь он шел по улице и вспоминал. Солнце слепило глаза, равнодушные прохожие обгоняли его, мчась по своим делам. Эти люди, видимо, были тем самым «форматом», поскольку им было куда торопиться. А значит то, что они делали, имело смысл. Оказывается, буквы и их количество имеют значения больше, чем то, что за ними стоит. И тогда он решил… Он очень хотел писать! Он уже не мыслил себя без этого! Поэтому просто решил делать это для себя и для того самого друга, который на мгновение остановился и прочитал не буквы, но слова, его книгу, до самого конца. А как иногда хочется, чтобы тебя услышали, и, может быть, даже поняли. Для этого и существуют друзья…

Так прошли два года с его первой неудачной попытки свои книги напечатать. За это время он написал еще много всего и уже привык к общению и с равнодушной бумагой, и самим собой. Бывали мгновения, когда он становился совершенно пустым, тогда терпеливо ждал, ходил по улицам, куда-то уезжал, снова ждал, пока, наконец, не набрасывал достаточно поленьев в топку фантазии, наполняя ее новыми образами и желаниями; и только тогда снова подходил к столу. Совершенно изменил свою жизнь, придавал мало значения прошлым делам, работе, но стоило освободиться, трепетно брался за дело. Зато теперь у него в жизни было все. Он мог написать для себя и любовь, и богатство, которое мало интересовало, славу, которая лишь пугала и совершенно была не нужна, написать о далеких странах, где никогда не бывал, да и вряд ли уже придется… Об островах… Нет, об острове, который так манил своей неизвестной, таинственной далью. Теперь тот был перед его глазами, был плодом его усталой фантазии, рядом и наяву…

Раздавшийся телефонный звонок стал для него потрясением. Он давно оставил надежду издать свои книги, поэтому этот голос его ошеломил. Звонок был как будто с другой планеты. Незнакомец предлагал зайти к ним редакцию и принести все работы. На вопрос, не смущает ли их количество символов, на другом конце трубки ответили: «Вы принесите не символы, а ваши рукописи и не слушайте жадных дураков».

И вот он шел по городу, приближаясь к заветному месту, к той заветной двери, за которой находились люди, которые ждали его.

Подойдя к крыльцу какого-то дома, взглянул на вывеску, сверив название с адресом на бумаге в его руке.

– Издательство «Остров», – прочитал он.

Остановился и на мгновение замер в этой городской суете, переведя дух и не решаясь войти. Перехватил папку с рукописями, внимательно на нее посмотрев. И снова по сторонам. Увидел бездомную собаку. Та стояла и потерянным взглядом на него смотрела, а он на нее.

– Иди сюда…Ну, не бойся, – неожиданно заговорил он. Собака подошла и с опаской замерла. Помахала хвостом. Он наклонился и потрепал ее по спине.

– Все хорошо?…Все будет хорошо, – уговаривал он ее а, может быть, и себя тоже. На прощанье погладил еще, встал и вошел в подъезд. Долго брел по длинному коридору, пока не нашел нужную дверь, а вокруг только глухой стук торопливых шагов…

– Господин Юрий Нестеров? – с улыбкой встретил дружелюбный мужчина, пожимая ему руку и приглашая к столу. Сердце заколотилось в бешеном ритме и попросилось наружу.

– Интересно, как нужно вести себя в подобных местах? – только и успел подумать он. Внезапно яркая вспышка света больно ударила по глазам, а в сознании промелькнуло:

– Это конец. Инсульт или что там бывает еще…

2

Она сидела уже целый час в парикмахерской, с нетерпением поглядывая на часы, но ничего поделать не могла. А вокруг только шелест фенов, лязг ножниц, болтовня парикмахеров, шум города за открытым окном…

– …он мне сказал, что я стала толстая, – голос ее мастера непрерывным потоком зудел над головой.

– А я ему ответила, что ради него не собираюсь загнуться от анорексии… И вообще, кто ты такой? Ну, кто ты такой? Посмотри на себя! Если ты принц, где твой конь? Белый конь!.. Или хотя бы кобыла. Твой несчастный Пежо скоро рассыплется, и ты станешь не принцем, а лакеем. Пешеходом! А вокруг столько красивых тачек и красивых мужиков. И он еще смеет мне такое говорить!..

Она снова посмотрела на часы, висящие на стене:

– Мадлен, можно побыстрее?

– Нельзя!

– Мадлен!!!

– Валери! Ты куда идешь?… К своему боссу!.. Ты несешь свой новый кремчик. Кстати, так и не дала мне его попробовать… Босс должен остаться тобой доволен!.. Вот, сиди и молчи, пока я из тебя не сделаю конфетку…

– Да уж, конфетку, – и она снова посмотрела на часы…

Сегодня был, пожалуй, главный день в ее жизни – она записалась на прием к руководству, и пойти без прически и нового костюма было немыслимо. Одно дело каждый день серой мышкой приходить в комнату ее сектора, где находились еще несколько лаборанток и подопытных крыс, которым было наплевать, как она выглядит, но совсем другое – принести свое исследование туда, наверх!

Последнее время ей было не до себя, вернее, своей внешности. Она вела небольшую тему в огромной корпорации, занимавшейся производством медицинских препаратов, и все шло размеренно и привычно. Но так было до недавнего времени. Однажды, сделав инъекцию мышке, она заметила, что та стала сильнее и крепче, словно заново родилась. Сделав анализы, она поняла, что всего за неделю ее подопытная словно сбросила с себя старое тело, абсолютно его обновив. Каждая клеточка была как у новорожденной. Та получила практически новое тело. Она не поверила и повторила опыт на других питомцах – результат был таким же. Целая стайка новорожденных мышей со здоровыми рефлексами, словно они только что появились на свет! Чудеса? Случайность?

В ее задачу входила работа над новым кремом для омолаживания кожи лица и рук… Пустяки. Небольшие ароматические добавки к привычным продуктам и новое название. А тут такое! Обновление клеток организма! Вторая молодость! Вот и повод появиться в святая-святых у руководства корпорации…

Выходя из парикмахерской и не узнавая себя в зеркале, подумала, что так даже лучше. Ей было около тридцати. Одного мужа она бросила, второй сам сбежал, и в последнее время только крысы составляли ей компанию, да и то, пока не издыхали. Хотя, какая теперь разница – похожа ли она на себя вчерашнюю, когда сегодняшняя встреча может перевернуть всю ее жизнь…

Так думала она, летя навстречу судьбе. Потом мчалась по улице, махнула рукой, остановив такси, на ходу в него заскочила. Неслась через проходную огромного современного здания по длинным коридорам. Лихорадочно тыкала кнопки лифтов на первом этаже. Наконец, забежала в один из них. Следом успел войти какой-то мужчина, и двери закрылись. Он, не отрываясь, смотрел на нее. Наконец, она не выдержала и, исподлобья на него взглянув, строго спросила:

– Что?

– Миссис, Валери Сандрин? – услышала она приятный низкий голос.

– Да, – удивленно посмотрела она на незнакомца.

– Вы направляетесь в правление? – снова спросил он, улыбнувшись.

– Да, – еще больше удивилась она.

– Я провожу вас, – галантно произнес мужчина, и она не нашлась, что возразить. Даже если бы хотела, не смогла бы. Яркая вспышка в глазах, какие-то обрывки в угасающем сознании… Лифт… Мужчина… Море… Небо… Все…

3

Он заметно волновался. Еще час, может быть, два этих скучных выкладок и презентаций, и наступит его очередь. Конференция шла своим неторопливым чередом, строго соблюдался регламент и правила, усыпляя цифрами и пустыми словами.

– Какая разница, на сколько повысится КПД работы двигателя при сгорании топлива? На полпроцента, на процент, когда можно перевернуть эту отрасль? Перевернуть весь мир! – думал он.

– Дайте мне рычаг! – вспомнил он, – и я переверну весь мир.

Теперь этот рычаг был у него.

История почти детективная. Сидя, далеко в Москве, в своем НИИ, он тоже скучно добивался этих процентов, лишь на досуге продолжая мечтать…

Когда-то в детстве его потрясла лекция одного физика. Он рассказывал о великом Тесла. О том, как тот смог приручить шаровую молнию и провел опыты в лаборатории. По неизвестной причине все данные были утеряны. А потом долгие годы затишья, и уже никто не смог повторить подобного. Целое столетие! Человек полетел в космос, научился управлять энергией атома, а эта фотонная энергия так и оставалась загадкой. Тогда он и решил, чем будет заниматься в будущем… И еще одно событие долгие годы не давало покоя… Знаковое событие, как ему казалось! Событие, которое оставило след на всю его жизнь. Когда-то на даче, (он был еще совсем маленьким) его днем уложили спать, и произошло необъяснимое. Шла гроза, был сильный ливень и в доме закрыли окна, но стоило всему закончиться, мама открыла форточку над его кроватью. Тогда и произошло чудо. Во дворе за окном светило яркое солнце, и только мокрая листва напоминала о недавно прошедшей грозе. Он безмятежно спал, и вдруг маленький огненный шарик влетел в открытую форточку, зависнув прямо над ним. Остановившись над его кроватью и осмотревшись по сторонам, он как будто принимал решение. Какое-то время висел так и молчаливо наблюдал за ребенком и остальными. Почему молчаливо? Потому что он был как живой, оставалось подать голос или звук, какой-нибудь сигнал… Взрослые были рядом и замерли в оцепенении. Все было похоже на гипноз. Потом шарик круглой молнии, пролетев немного, упал у порога и исчез навсегда. Он истратил всю свою энергию…

Когда он проснулся, родители рассказали об этом. Потом, все свое детство, приезжая на дачу и заходя в комнату, переступая через выжженное пятно на пороге, он вспоминал об этом событии и, глядя на черный круглый след, думал, что это знак судьбы. Казалось, с тех самых пор он был связан с этим маленьким огненным чудом.

И теперь, спустя много лет, создав совсем небольшой аппарат, он смог с его помощью управлять этой неведомой силой. Он создал источник энергии, во много крат превышающий по мощности все известные ранее. Теперь можно построить двигатель, который будет потреблять любое топливо, например, воду или воздух, выделяя абсолютно эффективный вид энергии без загрязнений атмосферы и выхлопов газа. Фотонный двигатель! Руководитель был в восторге и понес изобретение наверх… Дальше начали происходить странные вещи.

– Ты понимаешь, – сказал тот, вернувшись, – это не наша тема и не наша проблема. Да и вряд ли ты добьешься стабильной работы такого двигателя, – извиняясь, добавил он. – Кроме того, это опасная штука. Случись что, нам перекроют кислород, прекратят финансирование, так что, давай немного подождем.

– Сколько? – нетерпеливо перебил он шефа.

– Не знаю, – тот помялся. – Лет пять, может быть, десять, а там посмотрим…

Он ушел с работы. Начал предлагать свое изобретение другим, вполне уважаемым институтам, но первое восторженное впечатление всегда сменялось отказом. Оказывается, проще создать нечто новое, чем найти этому применение и признание. Он стал безработным, потому что больше не мог выполнять бессмысленные обязанности, продолжая бороться за жизнь своего детища. А на вопрос, кого он представляет, не знал, что ответить, и многие уже косо смотрели в его сторону, когда он появлялся на пороге их учреждений. Тогда и вспомнил о своем друге, который давно преподавал в одном европейском университете. Реакция была мгновенной. Прочитав работу, тот понял, что это открытие века, и нашел возможность записать его выступление на конференции, где теперь он и находился.

– Только какую фирму ты будешь представлять? – спросил друг напоследок.

– Свою страну! – ответил он.

– Нобелевской премии тебе! – пожелал на прощанье друг.

– Так на сколько процентов вы повысите свой КПД, господа? – думал он, дожидаясь своей очереди. От волнения и жары начала болеть голова.

– Нужно выпить глоток кофе, – подумал он и вышел в фойе.

Он крутил в руках чашечку с ароматным напитком и думал, какими словами разбудить сонную аудиторию. К нему подошел какой-то мужчина:

– Мистер Леонид Громов?

– Мы знакомы? – удивился он.

– Читал вашу заявку на сегодняшнее выступление, – ответил тот, не представляясь. – Жду с нетерпением! Это бомба!

Он успел допить кофе, подумав, что первый единомышленник у него уже есть. Странно, как долго там у себя дома он обивал пороги, а здесь первый встречный ждет его выступления. И снова с интересом посмотрел на иностранца. Успел лишь это. В следующее мгновение перед глазами мелькнула яркая вспышка, и он потерял пространство, время и самого себя…

4

Нестеров проснулся и, вспомнив все, подскочил на кровати. Солнце слепило глаза и как будто ничего не случилось. Он был жив, по-видимому, здоров. Только тот солнечный день остался где-то вчера, и, судя по дате на его часах, наступило новое и такое необычное сегодня… Огляделся. Рукописи в пакете лежали рядом на тумбочке.

– Слава Богу, хотя бы их не потерял, – подумал он. – Хотя бы их, – потому что себя он не находил в памяти и, где был этой ночью и вчерашним вечером, совершенно не помнил. Комната напоминала гостиничный номер, огромное во всю стену окно пропускало ослепительный свет восходящего солнца, а вставало оно из бесконечного моря, переливаясь в серебряных лучах удивительного рассвета. Подошел к окну: только бескрайнее море и солнце, а наверху незнакомое небо. Он в пижаме, в незнакомой комнате, на самом краю этой водной стихии. Отшатнувшись, прошелся по комнате. В таких апартаментах раньше никогда не бывал. Это была не больничная палата, а скорее, шикарный номер в отеле – обстановка удивляла необычностью и роскошью.

– Как на другой планете или в другой жизни, – подумал он.

И только яркое солнце напоминало о вчерашнем дне. Костюм, в котором вчера он отправился в издательство, аккуратно висел в шкафу. Быстро одевшись, он решил отсюда выбраться.

– По всем законам жанра дверь должна быть заперта, – подумал он. Посреди большого стола неожиданно увидел конверт с надписью:

Приглашение.

Господину Юрию Нестерову.

Раскрыв его, прочитал:

–

Уважаемый, Юрий. Приглашаем Вас на презентацию, которая состоится сегодня в 16.00 в амфитеатре летнего театра. А пока желаем провести хорошо время и чувствовать себя, как дома.

Ваши поклонники и друзья.

–

– Чья-то шутка, дурацкий розыгрыш! – подумал он. Письмо ничего не объясняло, и тогда он попытался выйти. Дверь легко поддалась, он прошел в просторный коридор и, обернувшись, с удивлением обнаружил на ней табличку: ЮРИЙ НЕСТЕРОВ. В конце коридора открывался большой холл с лифтами, где за маленьким столиком сидела девушка в форменной одежде. Не раздумывая, он кинулся к ней.

– Простите! – только успел произнести он.

– Господин Нестеров! – воскликнула она, вставая. – Добро пожаловать. Как спалось? Понравились ли вам апартаменты? Мы рады приветствовать такого почетного гостя в нашем отеле…

Она говорила без остановки на плохом русском, с ужасным акцентом, и ему не удавалось вставить ни слова. Ее шоколадная кожа выдавала южное происхождение, а манеры соответствовали всему сверкающему вокруг чистотой и изяществом.

– Вам завтрак подать в номер или желаете пройти в ресторан на веранду?

– На веранду? – переспросил он и запнулся…

– Конечно! В ресторане очень уютно, вам понравится! – с ослепительной улыбкой перебила она. Потом объяснила, как туда можно пройти и пожелала хорошего дня. На остальные вопросы девушка отвечала невнятно, и Юрий подумал, что она не совсем его понимает.

Ресторан был шикарным. Он совсем не походил на замызганную столовую в больнице, а, может быть, в сумасшедшем доме, куда его могли поместить после приступа, да и девушка на этаже не была похожа на сиделку. Скорее, он находился в элитном местечке для богатых туристов, с видом на море и широким пляжем, которое он мог видеть раньше лишь на экране телевизора или во сне.

– Сон! Летаргический сон? Кома? – подумал он, чувствуя себя в полуобморочном состоянии. Голова начинала кружиться, он не вполне отдавал себе отчет… Тем временем к нему подошел красавец африканской внешности. Тот словно сошел с картинки времен гладиаторов, только белая рубашка и черная форма придавали ему облик официанта. В его руке было меню на русском, и он помог выбрать еду. Русского языка тот не знал, поэтому пришлось отложить расспросы на будущее.

Юрий осмотрелся. Это была большая веранда высокого здания, где он сегодня проснулся. Крепко цепляясь за скалу, оно нависало над водой, поэтому из окон, кроме моря, ничего не было видно. Быстро съев завтрак, Юрий поспешил на улицу. С удивлением вспомнил, что не заплатил. Да и цен в меню не было, впрочем, и денег в его карманах тоже, разве что на пачку сигарет и на две поездки в метро. Но метро здесь, по-видимому, не было, а какие тут ходили деньги, он не знал. И теперь он шел по широкой набережной, где начинали появляться люди. Сколько было времени, какой это был часовой пояс, где он находился? Понять было невозможно, что с ним произошло. Масса вопросов, а спросить некого. Он шел, робко озираясь по сторонам. Повсюду высокие отели, небольшие уютные пляжи, заставленные лежаками и зонтиками, узенькие каменные дорожки. По ним ездили крошечные машинки, они были не больше велосипеда. Ресторанчики, магазины с непонятными вывесками… Такие же авто десятками стояли у каждого отеля, как тележки у супермаркетов. Все они были одинаковые, люди в них садились и медленно передвигались.

– Наверное, напрокат, – подумал он, подойдя ближе. Какой-то служащий, заметив его интерес, выкатил перед ним такой же игрушечный автомобиль и открыл дверцу, приглашая занять место водителя. Он оседлал этот транспорт, за ним захлопнули дверцу, и можно было трогаться с места. Две педали и руль, все просто. Совсем как детские, вспомнил он и нажал на правую педаль.

– Детство! Он впал в детство! Он сходит с ума! – неожиданно подумал он. В последнее время много работал и теперь его воспаленное воображение рисует в сознании невероятные картины.

– Дописался? Писатель!

А голова продолжала кружиться то ли от волшебного морского воздуха, то ли от всего увиденного. Врезался в бортик дороги. От неожиданного удара мгновенно пришел в себя. Хотя, где был сейчас этот он «сам», понять было трудно. Резиновый борт мягко, вежливо его оттолкнул, и он покатил дальше, а служащий вежливо улыбнулся, помахав на прощанье рукой. Безумие продолжалось.

Он давно не садился за руль и теперь начинал учиться заново. Иногда неуклюже врезался в край дороги, тогда машина сама, замедляя ход, давала возможность изменить направление. Иногда слегка задевал другие машины, те отскакивали в сторону, люди, сидящие в них, смеялись, приветливо махали руками. Не выскакивали из кабин, не переворачивали его автомобиль, страшно при этом бранясь, а улыбались, словно малые дети. Все напоминало аттракцион…

Наконец, он справился с аппаратом, начиная получать удовольствие. Дорога шла вдоль набережной, иногда ее пересекали трассы, уходящие вглубь материка. Он решил ехать вдоль моря и теперь осматривался. По одной стороне ему не давала заблудиться набережная, по другой гладкая равнина, засаженная странными деревьями. Равнина поднималась под небольшим уклоном, заканчиваясь вдалеке, геометрически правильной формы, горой – круглым конусом.

– Наверное, в прошлом вулкан, – подумал он. Растения были незнакомые, напоминали папоротник, только гигантских размеров. Повсюду пальмы, с которых свисали неизвестные плоды. Словом, тропическое место. Скорость была небольшой, и он успевал следить за дорогой, осматриваясь по сторонам.

И вдруг удивительное ощущение всплыло в памяти. Он уже видел это раньше. Нет, не видел, но, вспоминая фантазии, изложенные на бумаге в одной из последних книг, когда-то он собственной рукой описал подобное место: только там был не материк, а остров, на котором росли такие же странные растения, и еще эта гора… Она была абсолютной копией той далекой фантазии.

– Он находится в плену диких фантазий?! Он попал из редакции на страницы своей книги! Он сошел с ума!

Так ехал минут сорок, размышляя, пока его внимание не привлек высокий отель на небольшой скале.

– Похож на тот, где он сегодня проснулся, – подумал он. Дальше тоже стояли знакомые отели – он видел их сегодня. А вот и служащий, совсем как тот, который предложил ему машину.

– Просто близнец, – подумал он. Тот на него посмотрел, заулыбался и помахал рукой, как старому знакомому…

– Стоп… Это и есть остров! Он объехал его кругом. Он на острове, где-то в тропиках!..

Остановившись, отдал машину и медленными неуверенными шагами поплелся к морю.

– Тропический остров, – думал он, оглядываясь по сторонам, – острая гора-конус в самом его центре. Точно такой он когда-то придумал и описал. Если на него посмотреть сверху, тот напоминал большую шляпу с широкими полями и высоким серым колпаком-вулканом.

– Слишком реален этот мир! Не нарисован, не придуман, а люди вокруг, они настоящие, живые. Нет, это не галлюцинации воспаленного мозга. Тогда что?… Параллельный мир! Когда-то он читал об этом. Верить ли в подобную чушь? Но чушь казалась абсолютно реальной, ее можно было увидеть, потрогать руками, осязать. Еда в ресторане тоже была настоящей, улыбки людей, море, солнце… Все это не паранойя, не бред, а настоящий, кем-то придуманный мир, и теперь оставалось понять, какое он имеет к нему отношение и как сюда попал.

От такой мысли стало легче, и он уже спокойно продолжил рассуждать:

– Что мы имеем? Остров, отель, на двери табличка с его именем. Его здесь знают и ждали. Значит, будет всему какое-то объяснение. В 16.00 – вспомнил он о приглашении – будет то объяснение, которое расставит все по своим местам. Оставалось ждать.

Море было теплым и ласково плескалось у его ног. Юрий сидел в костюме и смотрел, как люди загорают, купаются. Подошел человек в одежде спасателя, сначала заговорил на английском, потом знаками пригласил за собой; провел его в помещение, где висели и лежали, упакованные в новые пакеты, вещи для пляжа, одежда, всякие мелочи, даже акваланги и гидрокостюмы. Юрий хотел было уйти, он не мог объяснить, что у него нет денег, но, услышав знакомое «free», догадался, что все бесплатно.

– Здесь все бесплатно! – удивился он. А ведь в приглашении написали: «чувствуйте себя как дома». Вот он и будет «как дома», а там посмотрим. Он выбрал плавки, переоделся, занял место на пустом лежаке и уставился на незнакомое море…

Очнулся от шума, который привлек его внимание. Мужчина лет сорока, почему-то одетый в костюм (на улице было около 30), ругался с официантом в ближайшем баре. Говорили они по-английски, и Юрий, не понимая ни слова, но был удивлен видом этого господина. Тот был в костюме, но почему-то не шел переодеваться. Эти двое о чем-то пару минут спорили, наконец, этот господин прямо в ботинках и костюме уселся рядом с ним на свободный лежак.

– Черт те что! – проворчал он.

– Вот! Еще одна русская душа! – обрадовался Юрий знакомой речи. – Если русский ругается, значит, ты почти дома. Сейчас ничего роднее этих чертыханий он не мог себе представить. И, не раздумывая, он кинулся к человеку в костюме.

– Юрий, – протянул он руку.

Человек в костюме от неожиданности подпрыгнул:

– Черт… Может, хоть вы мне объясните, что здесь происходит?

Диалог занял немного времени, пока оба не поняли, что попали сюда одинаковым и очень странным образом.

– Леонид. Извини, не представился сразу, – произнес тот и в сердцах добавил: – И ведь ни одна сволочь не объяснит, где мы находимся!

– Остается ждать 16.00, – произнес Юрий и повел его переодеться в пляжный магазин, где все было «free». Шел и по дороге соображал:

– Значит, спятил я не окончательно. А если и сошел с ума, то не один, а в компании этого Леонида. Хотя, парень совсем не напоминает идиота.

И от этой мысли стало легче, оставалось ждать несколько часов. Кстати о времени. И обнаружил часы, висевшие на здании ресторана. Стрелки показывали 11.00, время отличалось от московского на 8 часов.

– 11.00. Какого дня? – подумал он. – Наверное, этого же. Но уже казалось, что время это было совсем другим, другим было небо и солнце, и все вокруг казалось таким необычным…

5

Они без труда нашли место, где находился летний театр. Несколько часов они бродили по острову, исследуя его. Повсюду были развешены планы местности, остров напоминал парк развлечений. А люди уже занимали места в просторном амфитеатре, построенном в стиле римских времен. И снова писателя не оставляла мысль, что он уже видел многих из этих людей раньше. Где, когда, он не помнил, но видел точно. Небольшая арена была превращена в сцену с микрофонами, когда все уселись, появилась красивая женщина и объявила программу. Потом выходили исполнители и выступали. Аккомпанировал небольшой оркестр, публика неистовыми аплодисментами встречала каждого. И вдруг эти двое поняли почему.

– Я этого мужика знаю, – прошептал Леонид. – Я видел его! Точно видел!

– Еще бы, – выпучив глаза, подтвердил его догадку Юрий. – Это великий бас, билеты на его концерты продаются за несколько месяцев вперед, а то и за год!

– И эта женщина мне знакома! – продолжал Леонид. Юрий был удивлен не меньше:

– Это же оперная прима Ла Скала, – ошарашено пробормотал он. Дальше они все пристальнее всматривались в лица людей. Уже не глядя на сцену, можно было узнать некоторых особ в рядах амфитеатра. И от осознания своего открытия эти двое начинали медленно сходить с ума. Теперь так им казалось обоим… Во всяком случае, такое не укладывалось в голове. Юрию снова стало дурно, но он, не отрываясь, смотрел на сцену, раскрыв рот. В фантастических нарядах здесь сидели принцы и принцессы, лауреаты всяческих премий, великие актеры. Может быть, не настолько великие, но, известные и знаменитые на весь мир! И все эти люди почему-то находились рядом, до них можно было дотянуться рукой, дотронуться, увидеть воочию! Писатели и художники, ученые и дипломаты, примы и премьеры…

– Президент, – воскликнул Леонид. – Это президент какой-то страны. Я знаю это точно!

– А посмотри, кто с ним рядом! – прошептал Юрий, осторожно показывая пальцем на всем знакомую личность. Многие каналы телевидения часто демонстрируют это лицо. Леонид воскликнул:

– Нужно сообщить полиции, это террорист номер…

Юрий, не смея произнести его имя вслух, вытирал платком лицо.

– А полиции в этой стране, по-видимому, нет, – пробормотал он. – За весь день ни одного человека в форме мы не встретили!

– Что здесь происходит? – вскричал Леонид, – какой-то маскарад!

– Нужно ждать, а там посмотрим, – попытался успокоить его писатель. А люди все продолжали заполнять амфитеатр. Он был похож на мировой фестиваль, только не понятно чего. Здесь находились совершенно несовместимые по роду занятий персоны. Иначе и не назовешь. Каждая личность – лицо с обложки или передачи по телевидению. Только передачи эти были настолько разные, начиная с хроники королевских дворов и кончая хроникой криминальной… Что могло объединить всех этих людей здесь, было непонятно. Поражало другое – сегодня они загорали с ними рядом на пляже. Юрий толкал их машиной на дороге, они ели в одних ресторанах, ходили по одним улицам, когда в той жизни, казалось, жили с ними даже под разным небом… И что удивляло больше всего – никакой охраны, особенных представлений – сидят они себе на пластиковых стульчиках, болтают друг с другом и хлопают в ладоши…