Текст книги "Иномировая работа"

Суть работы Кирилла заключалась в том, чтобы просто запускать дроны и находиться в этом мире, пока они производят разведку. Он выступал в роли некого маяка, который связывает его родной мир и лабораторию Дмитрия Сергеевича с другим миром, где находился сейчас Кирилл. И пока Дмитрий Сергеевич проводил свою разведку, Кирилл был чем-то вроде антенны. В принципе, работа не пыльная, и любой человек мог бы это сделать самостоятельно, но Дмитрий Сергеевич был инвалидом-колясочником, и ему провернуть такое было бы затруднительно.

Кирилл вступил на тропинку, посмотрел влево-вправо, и, (вспомнив советы бабушки, что налево лучше не ходить), повернулся вправо и зашагал вперёд. Вокруг по-прежнему был лес и ничего, кроме леса. Однако спустя 10 минут он услышал какие-то голоса. Кажется, там были люди, и они о чём-то громко разговаривали.

Кирилл поспешил туда. Ему было любопытно поскорее увидеть местных жителей и понять, насколько они отличаются от землян. И отличаются ли они вообще.

Поняв, что приближается к месту, он стал замедляться, чтобы в случае чего не напугать людей, а то мало ли кто шастает по лесу в чёрном мотоциклетном шлеме и кожаном костюме. Вдруг он кого-то испугает.

Сделав ещё пару шагов, он застыл на краю небольшой поляны, спрятавшись за деревом, и едва не раскрыл от удивления рот. На поляне находилось трое людей. По крайней мере, их головы были вполне человеческими. А на деле это были роботы или металлические танки на двух ногах. Кирилл не понял. Если это и люди, то облачены они были в массивные тяжёлые доспехи, которые своей бронёй могли бы посоревноваться с современными танками.

Кирилл расширенными глазами уставился на происходящее. А там, судя по разговору людей, разворачивалась нешуточная драма.

– Мы не можем проводить дуэль без вашего секунданта, сударь, – заявил один из людей, что стоял в дальнем конце поляны от Кирилла. – Это совсем не по правилам. Я бы не хотел подвергать вас опасности.

– Меня опасности? – расхохотался второй мужчина, который стоял ближе к Кириллу. – Ты, жалкий баронишка, решил, что я приду и буду сражаться с тобой на дуэли по правилам? Ты кем себя возомнил? Князем? А может, великим князем?

– Я вас не понимаю. Объяснитесь, пожалуйста, князь Багрицкий, – произнёс третий мужчина. Он стоял ровно посередине между двумя дуэлянтами.

– Я не собираюсь играть с вами в игры. Вы, юнцы, которым взбрела в голову мысль, что они могут равняться на князьёв, – цедя каждое слово, произнёс мужчина, стоящий спиной к Кириллу. – Так вот, вы мне неровня, и я вам ничем не обязан. В том числе и не обязан отвечать на какие-то приглашения к дуэлям.

– Так вы же согласились, пришли на дуэль, – удивился мужчина, стоящий посередине. Судя по всему, это был секундант.

Тем временем броня князя Багрицкого принялась разъезжаться в стороны и оттуда стали появляться какие-то устройства, больше всего похожие на оружие массового поражения.

При виде этого секундант побледнел. Затем его голова покрылась стеклянным куполом. Видимо, он надевал на себя броню.

– Мало ли, что я там сказал, или где оказался. Я пришёл не в дуэль с вами играть, мальчики. Я пришёл вас наказать. За то, что вы посмели посягнуть на честь князя.

Пауза на поляне затянулась, и с каждой секундой, из брони князя Багрицкого появлялось всё больше нового оружия.

Молодой парень, стоявший в дальнем конце поляны, нахмурился, но молча слушал слова князя.

Секундант ещё пытался воззвать к совести Багрицкого, но тот будто не слышал его.

– Последнее слово, барон Лазарев? – наконец спросил князь.

– Ну и подлец же вы, князь Багрицкий. У вас нет чести, как и других человеческих качеств. И если мне суждено сегодня умереть, я умру с достоинством. А вы будете жить с позором, пускай на вашу совесть, чёрным пятном лягут все ваши деяния.

Багрицкий расхохотался.

– Прекрасные последние слова. Я на свои деньги закажу вам шикарный надгробный камень и попрошу оттеснить эти слова золотом. Прощайте, барон Лазарев.

В этот момент раздался залп.

Глава 3
Контракт

Служа в армии Кирилл стрелял из огнестрельного оружия, видел и более мощное оружие, правда, не в деле, а так, со стороны. Ещё в фильмах и боевиках видел, как работает различная военная техника, в том числе артиллерия. Но вживую он такого точно не ожидал.

Его оглушило от мощного залпа. Затем десятки ракет принялись посыпать землю в том месте, где стоял барон Лазарев.

Лазарев попытался укрыться от снарядов. И даже чем-то выстрелил в Багрицкого в ответ, но тот даже не думал уворачиваться. Что-то очень тяжёлое с громким звоном, перекрывающим даже залпы взрывов, врезалось в броню князя, но, судя по всему, безрезультатно.

Кирилл, которому здравый смысл хоть и подсказывал, что нужно спрятаться за деревом и не выглядывать, а лучше и вовсе бежать отсюда подальше, но не мог отвести взгляд от подходящего.

Барон Лазарев несколько раз смог чудом увернуться от ракет, что взрывались прямо рядом с ним, но вечно ему везти не могло. Сразу же несколько ракет попало ему в грудь и отшвырнуло его на землю. Затем ещё две ракеты попали ему в ноги.

Раздался оглушительный крик:

– Нет! Нет! Только не Серёжу! Как вы посмели? Вы же нарушили все правила чести! – взвился секундант.

– Действительно? – удивился князь Багрицкий. – Может вызовете меня на дуэль? – хохотнул он.

Секундант, попятившись, сделал шаг назад. Затем прокричал:

– Об этом обязательно все узнают! – заявил он и бросился к поверженному товарищу.

– Кто узнает? – хохотнул князь, приняв расслабленную позу, насколько это было возможно в его массивных металлических доспехах. – Неужто вы настолько тупы, что думаете, будто ваше слово значит хоть что-то против слова князя? Нет, мне с вами определённо очень весело. Я, наверное, не буду совсем окончательно уничтожать ваши рода. По крайней мере, благодарю за то, что вы меня так сегодня повеселили.

Он немного постоял, любуясь делом рук своих, затем неспешно двинулся к распластавшемуся телу барона Лазарева.

Над телом того, на коленях стоял секундант.

– Серёжа, Серёжа, пожалуйста, ответь мне, ты живой?

Чтобы лучше слышать Кирилл настроил микрофон на своём шлеме.

Кирилл, по-прежнему глядящий во все глаза на происходящее, вдруг увидел, как из руки секунданта выдвинулось нечто длинное и острое, что-то вроде стилета. И он вонзил этот стилет прямо в грудь товарища.

«Он что, его добивает что ли?» – удивился Кирилл. Затем едва слышно произнёс в шлем: – Дмитрий Сергеевич, вы это видите?

– А, что? – раздалось на том конце.

Дмитрий Сергеевич, видимо, быстро оглядел обстановку и вдруг произнёс:

– Там что, боевые действия что ли? Уходи оттуда немедленно.

– Нет, не боевые действия. Кажется, здесь дуэль.

– Да какая здесь дуэль? Тут похоже танковое сражение, – ошарашенно произнёс Дмитрий Сергеевич. – Я не готов терять своего помощника на первом же задании. Я говорю тебе возвращайся.

– Да здесь уже всё закончилось, – отмахнулся Кирилл. – Вы такое раньше видели когда-нибудь?

– Я много чего видел. И рекомендую тебе уходить отсюда подальше.

– Ага, хорошо, – ответил Кирилл. – Ну я ещё чуть-чуть посмотрю. Очень уж интересно что там дальше будет. Тут такая драма разворачивается.

Тем временем секундант, стеклянный купол на броне которого снова спрятался в броне, воскликнул:

– Он ещё жив! Жив! Серёжа, Серёжа! Ты цел? Серёжа, Серёжа! Дай доступ к системе жизнеобеспечения. Я хочу понять какие у тебя повреждения и смогу ли провести реанимацию. Или нужно будет вызывать бригаду спасателей.

– Живой? Что ж. – тут же обрадованно заявил Багрицкий. – Неужто я услышу ещё одни последние слова от этого недоумка. Их семейка действительно непрошибаемая, я ведь уже полтора года их кромсаю их имущество.

– Князь Багрицкий, пожалуйста, оставьте его.

– Оставить его? Он назвал меня подлецом, сказал, что у меня нет чести. За такое полагается смерть, – хохотнул князь, явно получая удовольствие от ситуации.

– Я прошу вас. Он совершил глупость. Вы же сами говорили, что он молодой, глупый и горячий. Дайте ему шанс, – взмолился секундант. – Вы и так доставили массу неприятностей его семье. Я прошу вас. Хотя бы не забирайте у них единственного сына.

Князь Багрицкий театрально вздохнул.

– Я мог бы забыть по страшное оскорбление, что нанёс мне этот мальчишка. Но ему больше нечего мне предложить. К чему мне заниматься благотворительностью?

– Я заплачу, – тут же ответил секундант.

– Нет, – тут же просипел барон Лазарев и неуверненно положил руку на плечо товарища. – Не смей делать этого.

– Я сам решаю, что мне делать, – отмахнулся секундант.

– О, наш барончик ожил, – хохотнул Багрицкий. – Ну так, давай, делай своё предложение. Что же ты можешь мне предложить взамен жизни своего непутёвого друга?

Секундант замешкался.

– Я буду служить вам. Целый год. Если вы сохраните ему жизнь.

Лазарев попытался что-то предпринять, но на него не обращали внимание.

– Пять лет, – тут же заявил князь.

– Я не могу столько времени. Два года.

– Ты торгуешься? – повысил голос князь Багрицкий.

– Нет, ваша светлость. Но я прошу. Я не могу вам предложить большего. Но пожалуйста, не вешайте жизнь этого мальчишки на свою совесть.

– Ты себя со стороны-то хоть слышишь? Я уже столько таких же недоумков убил, что одним больше, одним меньше – разницы никакой. Но твоё предложение я приму. Будешь служить мне три года. И это не обсуждается.

Секундант смиренно опустил голову.

– Да, господин. С сегодняшнего дня я буду служить вам три года, опустив голову ответил секундант. – К сожалению, здесь заглушена система. И мы пока не сможем заключить наш договор официально. Но как только мы приедем в город, я первым же делом отправлюсь в нотариальную контору.

– В этом нет необходимости, – довольно улыбнулся Багрицкий. – Я всегда готов к подобным случаям.

В руках мужчины появился тубус, из которого тот достал толстый пергамент, скрученный в рулон. Он перелистал несколько листов и вытянул один из них.

– Так, договор о службе. Впиши своё имя и срок службы, – заявил князь Багрицкий.

– Но Сергей, он же ранен.

– Сергей подождёт ещё немного. Тебе нужно сделать совсем чуть-чуть. И не забывай, здесь я диктую условия, – заявил князь Багрицкий. – Научись не перечить мне, иначе твоя служба продлится недолго.

– Да, господин, – смиренно опустил голос секундант и, быстро пробежав глазами контракт, начертил что-то пальцем прямо на пергаменте.

Князь Багрицкий внимательно изучил документ, спрятал его в тубус, и, насколько это позволяла тяжёлая броня, театрально поклонился.

– Благодарю, судари, с вами приятно иметь дело, – произнёс он, затем обратился к своему новому слуге: – Барон Галицкий, я бы на вашем месте озаботился оказанием медицинской помощи для вашего товарища. А то он сейчас помрёт, а ваша служба будет омрачена тем, что вы подписали такой прекрасный документ напрасно. Сегодня займитесь другом, а завтра жду вас у себя в имении. Всех благ.

Развернувшись на 180 градусов, князь Багрицкий отошёл на середину поляны. Затем в его ногах открылись какие-то сопла, и оттуда повалил огонь. К удивлению Кирилла, князь, будто самолёт, взмыл в воздух и полетел куда-то в сторону.

Кирилл снова перевёл взгляд на оставшуюся парочку тяжеловесов.

– Серёжа… Я же говорил, что это плохая идея. Этим князья никогда нельзя верить.

– Как и баронам, – слабо улыбнулся Сергей. – Спасибо, друг. Но тебе действительно лучше поспешить за помощью. Я боюсь, как бы тебе действительно не пришлось служить этому подонку зазря.

– Тихо ты! – тут же оборвал друга Галицкий. – Не смей говорить про моего господина плохие вещи, – заозирался по сторонам Галицкий.

– Да мне уже плевать. Я и так слишком много потерял, теперь ещё и друга лишился.

– Нет, друга ты не лишился, – твёрдо заявил Галицкий, затем тяжело вздохнул. – Так, будь здесь. Я впрыснул себе несколько боевых коктейлей и три дозы регенерационного зелья. Такая доза, я слышал, даже мёртвых в того света возвращает. Так что продержись ещё немного. А я отправлюсь за помощью.

– Давай, друг, – поморщившись кивнул барон Лазарев и откинулся на землю.

А Галицкий отбежал в сторону. Кирилл ожидал, что у того сейчас так же появятся сопла и он улетит, но здесь было несколько иначе. Он сел на пятую точку, прямо на землю, затем из его ног появились колёса, и он поехал, будто на мотоцикле.

– Прямо трансформеры какие-то, – ошарашенно протянул Кирилл. – Впервые в жизни такое вижу. Даже Голливуд такого не снимал.

– И не говори, – подтвердил Дмитрий Сергеевич. – А теперь всё, вали оттуда.

Однако стоило Галицкому скрыться, как барон Лазарев поднял голову и посмотрел прямо на Кирилла.

– Я тебя давно заметил, – вдруг произнёс он. – Выходи, хватит там прятаться. Давай-давай, подходи ближе. И не бойся, я тебя не трону.

Кирилла будто током ударило. Такого поворота событий он точно не ожидал. Сердце вдруг застучало и ноги приросли к земле.

– Я к тебе обращаюсь. Я, быть может, сейчас и подохну, но непочтительного отношения к себе не потерплю. И напоследок могу и тебя с собой прихватить. Так что можешь и дальше меня игнорировать. Мне всё равно терять нечего.

В голосе звучали повелительные нотки. Кириллу это не понравилось, однако, отбросив сомнения, он вышел на поляну.

– Здравствуйте, – ответил он.

– И тебе здравствуй, молодец. Ты, как я посмотрю, не аристократ. Слишком уж у тебя чудные доспехи. Откроешь лицо? Невежливо стоять перед благородными людьми, скрываясь под забралом.

Кирилл сдвинул стекло шлема.

– Ситуацию это не исправило, – хохотнул раненый. – Подойди поближе. Если уж мне сегодня и суждено умереть, я бы не хотел умирать один. И пусть ты простолюдин, всяко лучше в компании, чем в одиночестве.

– Что это сейчас было? – наконец спросил Кирилл.

Мужчина покривился. Видимо, что-то в словах Кирилла ему не понравилось, но он ответил.

– Это была дуэль.

– Но из-за чего? – спросил Кирилл.

– Как много ты задаёшь вопросов, парень, – ответил ему бронированный человек, но затем принялся рассказывать. – Всё равно мне умирать, дай хоть исповедуюсь. Никогда я не был замечен в том, чтобы жаловаться на жизнь или проявлять слабину. И сейчас, умирая, я этого не делаю. Я хочу, чтобы ты это понимал. Я просто хочу рассказать свою историю, хоть кому-то. Так, как её вижу я. Быть может, ты однажды расскажешь своим детям про славную смерть барона Лазарева, который погиб в попытке защищать свою честь перед князем Багрицким.

Кирилл был не против. Он явно получал от этого путешествия куда больше, чем ожидал вначале.

Вернадский согласно кивнул и сел прямо на землю рядом, в ожидании рассказа.

– Князь Багрицкий, чтобы душа его попала в ад, очень плохой человек… – начал барон.

Как понял Кирилл из сбивчивого рассказа раненого, этот князь многим насолил. Когда-то он был славным воином, но, как говорят, когда вернулся с последней войны, в нём что-то сломалось. И Багрицкий стал творить страшные вещи. Он извёл несколько баронских родов в нашем городе, просто так, из прихоти. Он лишил семью самого барона Лазарева абсолютно всего: поместья, доходного дела, двух загородных имений. Сначала игрой в карты, отобрал владения отца, а потом начал коммерческую войну против предприятий Лазаревых. Нет, совсем нищими они не остались, по миру их не пустили, но баронский род девяносто процентов состояния. Но семья не отчаивалась, и пыталась удержаться на плаву.

– Это наша земля, и ничто не собьёт нас с ног, пускай даже происки нечистого на руку князя – в пылу заявил Лазарев.

Голос барона был торжественный, будто он зачитывал произведение. История барона хоть и была печальна, но Кирилл довольно быстро заскучал хоть и не показывал виду. Даже рассказ о несчастной любви выглядел слишком высокопарно.

Лазарев любил девушку, и, что уж говорить, до сих пор её любит несмотря ни на что. Но князь, похоже нарочно обесчестил её, и нарочно сделал так, чтобы об этом узнали все. Девушка, не выдержав позора, отправилась в капсулу смерти, (как понял Кирилл, это какое-то устройство для добровольного самоубийства). И тогда барон бросил вызов этому злодею. Его все отговаривали, даже посмеивались, что князь никогда не согласится на дуэль с бароном. Но он согласился. Но кто же знал, что у Багрицкого совсем нет чести. А самое главное, доказать причастность князя ко всем его злодеяниям было невозможно.

– Ну, почему вы не сможете доказать? – спросил вдруг Кирилл. – Неужто у вас нет какой-нибудь видеофиксации всего происходящего? Учитывая ваши технологии, я сомневаюсь, что вы не засняли ваш диалог и ваш бой.

– Ты, похоже, совсем дремучий, Кирилл, – произнёс барон. – Не зря в ведьминых кругах назначают дуэли. Здесь не работает связь с серверами и спутниками. И поэтому видеофиксация не ведётся. Нам нечего доказывать. Ведь если бы мы провели дуэль в любом другом месте, это бы стало достоянием общественности, и тогда победителя наказали бы, – будто малому ребёнку растолковал барон. – Дуэли запрещены. Сейчас война, и каждый воин на счету. Но Багрицкому, похоже, на это плевать. Да и мне, если честно, тоже было плевать. Я лишь хотел отомстить этому негодяю.

Кирилл не сдавался.

– Ну, неужто вы не сделали запись?

– Для чего мне делать запись? – спросил барон Лазарев. – Стоило мне оказаться за пределами поляны, как она тут же ушла бы на общий сервер. И тогда привет трибунал, а потом и штрафной батальон смертников.

Кирилл призадумался и сместил взгляд в сторону. Изображение, которое транслировалось на его сетчатку ай-линзой, показывало, что запись исправно ведётся. По крайней мере, местные технологии никак на неё не влияют.

– И что, этот князь Багрицкий действительно лишил вас всего? Что же он за негодяй такой? – спросил Кирилл.

– И самое обидное, что на него нет управы. Я надеялся, что справедливость может восторжествовать, если бы он согласился биться на дуэли честно. Но, как мы только что выяснили, для князя Багрицкого честь – это пустое слово.

– А что было бы, если бы люди узнали о поступке вашего соперника?

– Ну, титула бы его не лишили, конечно, – хмыкнул барон, тут же закашлявшись. – Однако, его, возможно, попёрли бы с многих должностей. Да и в свете бы от него отвернулись. Высшее общество не любит бесчестных дворян.

– Кирилл, – раздалось вдруг в наушнике, – запоминай первое и главное правило. Мы не имеем права вмешиваться ни в какие местные дела. Я уже знаю, о чём ты подумал, но даже не смей в этом направлении размышлять.

Кирилл проигнорировал слова учёного.

– Скажите, уважаемый барон, а если я вам скажу, что записал весь ваш бой и разговор с князем Багрицким. Вам бы это как-то помогло?

– Что за вздор, – отмахнулся барон, – не могла у тебя вестись запись. Здесь отключается всё.

– А у меня не отключилось, – произнёс парень.

Барон всхрапнул и удивлённо посмотрел на Кирилла.

– Что ты такое говоришь?

– Я говорю правду. Если вам это поможет, я могу дать вам видеозапись произошедшего здесь.

Глава 4
Прорыв

– Сударь, – хмуро посмотрев на Кирилла, произнёс барон Лазарев, – смею заметить, вы выбрали не лучшее время, чтобы пошутить. Эта тема очень важна для меня, и ваша шутка абсолютно неуместна.

Кирилл выдохнул.

– Да я не шучу, я действительно вёл запись. Жаль, не могу вам продемонстрировать, но, если постараться, я могу передать вам видео либо через флэш-карту, либо по беспроводной связи.

Барон нахмурился и бессильно откинул голову.

– Всё это бессмысленно, я не верю вам, сударь.

Кирилл только сейчас понял, что всё это время он смотрел барону прямо в глаза и не мог отвести взгляд. Возможно, это был какой-то гипнотический эффект, кто знает. Он только сейчас смог по достоинству оценить обстановку вокруг: выкорчеванная земля, искорёженные деревья, обгорелые пеньки, а самое главное – раскуроченные доспехи барона Лазарева, через которые в некоторых местах просматривалась повреждённая плоть.

Кирилл подумал, что неплохо бы помочь ему, оказать первую помощь, но совершенно не представлял, как это сделать. Во-первых, как он справится с доспехами? Ведь их, наверное, болгаркой нужно распиливать, чтобы добраться до перебитых ног барона.

И опять же, чем он ему поможет – пластырем или активированного анальгина ему даст? Или можно, например, поискать подорожник. Да уж, вряд ли это поможет, только разозлит умирающего барона.

Было удивительно другое. Этот мир был явно более высокотехнологичен, чем его родной мир, по крайней мере в военном плане так точно. Уж в России его мира люди не умели летать или превращаться в автомобили.

Что же касается остального – удивительно, но здесь, похоже, была монархия. И Кирилл размышлял о том, как ему начать разговор, чтобы хоть что-то выяснить у раненого. Но в то же время он понимал, какие могут быть расспросы человека, который, похоже, вот-вот умрёт.

– Ладно, – вдруг произнёс барон, – если вы не лжёте, я буду перед вами в неоплатном долгу. Конечно, не в таком, какой взвалил на себя Боря, – он кивнул головой в сторону, где скрылся его друг. – Но уж поверьте, в накладе вы не останетесь.

Кирилл призадумался.

– У меня есть флэш-карта, вот такая.

На самом деле это была ещё древность, но Дмитрий Сергеевич настоял на том, чтобы использовать именно такие флэшки – они были более устойчивы к магнитным излучениям и могли сохранить память более надёжно, чем современные технологии. Хотя, как казалось Кириллу, всё обстояло в точности до наоборот, а учёный просто почему-то не верил новым технологиям. А учитывая то, с какими устройствами сам учёный работает, это выглядело, мягко говоря, нелепо.

Кирилл потянулся к накопителю, что находился у него на груди, и, подцепив ногтями флэшку, достал её и продемонстрировал Барону:

– Вот такие флэшки вы читать умеете?

– Впервые такое вижу, – произнёс барон. – Но снять с неё все данные в любом случае мы сможем. И не из такого снимали, – хохотнул он.

– Ну и отлично, – кивнул Кирилл. – Тогда, как только вам окажут помощь, я смогу предоставить вам все данные, либо кому-то из ваших людей. Однако смею вас предупредить, – Кирилл сам не заметил, как перешёл на какой-то высокопарный тон, – что через три дня я должен убыть по важным делам. И мы больше с вами не сможем видеться.

Барон прищурился, видимо подумал, что Кирилл пытается набить цену, а потом расслабился:

– Да, думаю, сегодня и решим этот вопрос, – произнёс он, снова закашлявшись.

В этот момент раздался вой сирен. Кирилл обернулся и увидел, как на него несётся карета скорой помощи. И была она очень уж необычной. Во-первых, она передвигалась не на колёсах, а на чём-то наподобие воздушной подушки. По крайней мере, она не касалась земли, и колёс у неё тоже не было. В то время, как рядом катился недавний секундант в своём механическом облачении.

Барон Голицкий встал на ноги, и небольшие колёса спрятались в его броне. Он решительно шагнул вперёд, и его лицо открылось после того, как стеклянный купол спрятался под броню.

– Вы кто ещё такой? – первым делом спросил он. – Что вы здесь делаете, сударь? Решили поживиться ценностями умирающего барона? Не бывать этому! – заявил он.

– Успокойся, Боря, – слабо окликнул друга Лазарев. – Этот паренёк всё время был здесь, неподалёку. Я его сразу заметил. Сам не пойму почему его не увидел Багрицкий, Да и ты пропустил. А я вот заметил.

– Ага… И что же он делал? Подглядывал? – ещё пуще прежнего взвился Голицкий.

– Нет, не подглядывал, – ответил Кирилл. – Я просто проходил мимо и стал свидетелем того, что здесь происходило.

– Не досаждай парню, Боря, – произнёс Лазарев.

В следующий момент из кареты скорой помощи высыпали люди, и были они хоть не бронированные, но тоже вызывали удивление. Все они выглядели как будто киборги из какого-то фантастического боевика. У кого-то была механическая рука. Кто-то щеголял светящимся глазом, как из древнего фильма про терминаторов. Кто-то и вовсе вместо ног обладал гусеницами. Хотя, как понял Кирилл, это был не человек, а самый настоящий робот. Потому что у него вообще не было ничего человеческого, разве что он был карликом и зачем-то скрючился внутри тела небольшого металлического доспеха.

– Посторонние, покиньте место происшествия, – взял на себя инициативу статный мужчина со светящимся глазом и пышными усами. – Так, что здесь произошло?

– Несчастный случай, – тут же взял на себя ответственность барон Голицкий. – Мы испытывали новое оружие и, признаюсь честно, недооценили возможные последствия. В связи с этим произошла трагедия и моего друга Сергея Лазарева серьёзно ранило.

– Что за испытания? Что за оружие? Вы к этому причастны? – тут же осведомился доктор.

– Нет, – окликнул его Лазарев, – эта была моя задумка. Я попросил Бориса, чтобы он меня подстраховал. Беру всю ответственность на себя.

– Вы – человек чести, – тут же откликнулся доктор. – Так, ну что ж, давайте проверим для начала ваше состояние.

Из руки доктора прямо сквозь плоть появился точно такой же щуп, какой недавно барон Голицкий вонзил в грудь барона Лазарева.

Доктор проделал ту же самую операцию и принялся задумчиво хмыкать:

– Так, понятно, понятно… Ну что же, жить вы конечно же будете, – успокоил всех присутствующих врач. – Но, не полностью.

– Как это не полностью? Объяснитесь, – тут же взвился барон Голицкий.

– Ну, броню подлатать удастся, а вот ноги точно под замену. Да и что тут у нас… Одна почка повреждена, нужна будет механическая, её уж не восстановить. Остальные же органы можно подлатать, ну или вырастить биологические протезы, если, конечно, у вас хватит на это рублей. Ну или использовать родовых доноров. – доктор задумчиво потыкал в собственное предплечье, затем принялся распоряжаться. – Однако не будем терять время, попрошу вас помочь мне погрузить вашего товарища на карету.

Кирилл оценил размеры кареты и понял, что бронированный монстр туда попросту не влезет.

Однако в следующий момент кузов кареты стал увеличиваться и удлиняться прямо на глазах. Кирилл глазам своим не поверил, раньше никогда такого не видел. Машина и так была немаленькая, а тут она увеличилась почти вдвое. Более того, из багажника появился грузоподъёмник. И в его мире скорая помощь была оснащена на все случаи жизни, а тут, видимо, необходимость обязывала иметь даже такие устройства. И не мудрено, мало ли во что будут облачены те или иные благородные пострадавшие.

– Боря, – окликнул вдруг друга барон Лазарев. – Возьми этого молодого человека и езжайте с ним ко мне в поместье, немедленно, – заявил вдруг барон Лазарев.

– Для чего? – насторожился Голицкий.

Вместо объяснений Лазарев повернулся к Кириллу.

– Расскажите ему всё то же самое, что сказали мне. И ещё, головой за него отвечаешь, – повернулся он к своему другу, – если с парнем что-то случится, я тебе не прощу. Но если он меня обманул… – договорить он не успел, просто обессилено упав на землю.

Погрузка проходила довольно поспешно и сноровисто. Видимо, медикам не вперво́й было заниматься такими случаями.

Барон Голицкий повернулся к Кириллу:

– Так, я жду объяснений.

Кирилл огляделся по сторонам, помня о том, что рассказали два закадычных барона медикам.

– Это разговор не для лишних ушей, – пояснил Кирилл. – Давайте подождём, когда останемся наедине, и я вам всё объясню.

Стоило медикам уехать, как между бароном Борисом Голицким и Кириллом Вернадским произошёл долгий напряженный разговор. Барон Голицкий сопротивлялся гораздо дольше, чем Лазарев, и отказывался верить в россказни Кирилла. Однако время они терять не стали, и почти сразу отправились в поместье Лазаревых.

Барон долго мялся, ему не энравилась перспектива шагать на своих двоих довольно немалое расстояние. Но и везти кого-то на себе ему тоже не хотелось. Однако делать было нечего.

– Катались ли вы когда-нибудь на ездовых баронах? – невесело хохотнул он.

Кирилл обнаружил, что после трансформации, на барона вполне можно усесться верхом, будто на мотоцикл.

– Держитесь крепче! – произнёс барон.

У Кирилла дыхание перехватило от той скорости, с которой тот понёсся по пересечённой местности. Он петлял между деревьями так быстро, что Кирилл, вспомнив, что ему не нужно управлять, попросту опустил голову вниз, чтобы не видеть всего этого ужаса. Ему не чужды были экстремальные виды спорта, но даже это было слишком. Однако Кирилл, нет-нет да поглядывал по сторонам, и лишь дивился реакции “ездового барона”.

Но безумная гонка оказалась не столь долгой. Очень скоро они выехали на дорогу, где была припаркована длинная машина, больше всего напоминающая лимузин. Правда по размерам это был скорее грузовик, чем обычный лимузин созданный на базе вытянутой легковой машины или внедорожника.

Войдя в салон, барон Голицкий расположился на одном из ложементов. После чего его броня открылась, и оттуда появился довольно крепкий молодой мужчина. Выглядел он скорее человеком, чем кем-то иным. Однако количество модификаций и кибернетических протезов у него зашкаливало.

У него была механическая нога, которую он, видимо, нарочно не прятал в штанину. То же самое было с рукой. Однако вторая часть, принадлежащая человеку, была облачена в военный мундир, какие носили ещё в царские времена из мира Кирилла.

Половиной его лица была закрыта металлической пластиной, украшенной светящимся глазом. Уха тоже не было, вместо него виднелся металлический отросток, напоминающий антенну.

Кирилл, распахнув глаза, смотрел на этого человека. Почему-то раньше он не замечал того, как выглядит лицо мужчины. Видимо, тот был повёрнут к нему другой стороной, и поэтому Кирилл не придавал этому значения.

– Что вы на меня уставились? – надменно спросил мужчина.

Кирилл помотал головой и тут же отвёл глаза.

– Выпьете чего-нибудь? – спросил барон, поморщившись.

В этот момент транспортное средство, в котором они разместились, тронулось, но настолько мягко, что Кирилла даже не качнуло. Однако парень поспешил усесться на одно из кресел.

Заметив это, мужчина недовольно хмыкнул. Видимо, он ожидал, что его спросят разрешения присесть.

– Благодарю, нет, я не пью алкоголь, – ответил Кирилл.

– Что ж, а я вот выпью. Сегодня был не самый спокойный день.

Он открыл одну из дверец, за которой скрывался холодильник с бутылками.

Кирилл увидел надпись русскими буквами на пузатой бутылке – «Когняк великолепный, 25 лет выдержки».

Кирилл не особо разбирался в дорогом алкоголе, но, кажется, 25 лет было достаточным возрастом для премиального напитка.

Мужчина налил себе на два пальца алкоголя в бокал с небольшой ножкой и, взяв его, уселся напротив парня.

– И кто же ты такой? – спросил он, глядя на Вернадского.

– Кирилл Вернадский, – пожал плечами тот. – Я не из этих мест, прибыл недавно и скоро уеду. Но, как я уже говорил, оказался свидетелем вашей проблемы и решил помочь чем смогу, потому как тоже не одобряю поведение князя Багрицкого.