Текст книги "Сказки печального будущего. Злая социальная сатира"

Сказки печального будущего
Злая социальная сатира
Олег Александрович Яненагорский

© Олег Александрович Яненагорский, 2017

ISBN 978-5-4485-1432-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Любовь без лицензии

Ночь, мерцает свеча, звучит тихая мелодия… Юноша и девушка сидят, держась за руки, и с нежностью смотрят друг на друга. Громкий стук в двери, в комнату врывается городская стража.

Начальник группы захвата:

– Чем вы тут занимаетесь?!

Застигнутые врасплох:

– Любовью… Нас только двое…

– Постоянное разрешение на этот месяц есть?

– Нет…

– Разовая лицензия?!!

– Нет…

– Да вы что – совсем оборзели?!!! Любовью… без всякого разрешения??!!! Развратом занимайтесь сколько угодно, проституцией – пока не тресните! Порнографию изготовляйте, малолетних развращайте… Но любовью… без разрешения… Арестовать мерзавцев! В камерах сгниёте…

Особо циничное преступление

Оскомину набил разврат…

И. Сентябрьский

Зал судебных заседаний, на подиуме – огромный стол судьи, слева от него – стол секретаря, на расстоянии двух метрах напротив друг друга установлены столы обвинения и защиты. Рядом с местом защитника металлическая клетка для подсудимых. В глубине зала – места для публики, несколько рядов мягких кресел с обивкой из темно-серого синтетического материала. Зал заполнен скучающей публикой (женщины, старики, подростки) более чем на две трети.

Судья – грузная женщина лет пятидесяти с крашенными в фиолетовый цвет волосами.

Секретарь – молодой мужчина с бледным анемичным лицом.

Обвинитель – женщина неопределенного возраста в прокурорском мундире голубого цвета, на ее лице – маска полного равнодушия и профессионального спокойствия.

Защитник – молодая женщина приятной наружности, брюнетка с выразительными глазами.

Подсудимый – невысокий мужчина на вид лет 45—50, поникший, с устало опущенными плечами

Судья, стукнув молотком о стол: Заседание начинается. Подсудимый встаньте!

В глубине металлической клетки с серой металлической скамьи поднялся подсудимый и подошел к передней решетке. Три из девяти видеокамер, установленных на стенах зала судебных заседаний, плавно повернулись на шарнирах и сфокусировали свои объективы на лице подсудимого. Одна из видеокамер постоянно нацелена на судью.

Судья: Обвинитель, Ваше слово.

Прокурор встала из-за стола, и еще одна видеокамера развернула свой объектив ей в лицо.

Прокурор: Уважаемый Высокий суд низшего звена! Подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступных деяний, предусмотренных Уголовным кодексом, а также Государственным Актом о моральной распущенности.

Перечислю преступные деяния по степени возрастания тяжести вреда, причиненного Просвещенному Обществу и Великому Государству, а также степени цинизма.

Первое: подрыв экономической мощи нашего Великого Государства, совершенный путем отказа от получения платных секс-услуг, систематическим уклонениям от посещений публичных домой или частных предпринимателей мужского и женского пола, имеющих государственную лицензию на оказание квалифицированных секс-услуг. Отягчающим обстоятельством является хорошее физическое состояние подсудимого, позволяющее ему еженедельно совершать предписанное количество половых актов. По этому пункту обвинение в дополнение к уголовно-правовому наказанию просит взыскать с подсудимого по гражданскому иску доход, упущенный нашим Великим Государством, в стократном размере.

Судья: Подсудимый, Вы признаете свою вину по этому пункту обвинения?

Подсудимый, тяжело вздохнув, тихо произносит: Признаю.

Прокурор: Подсудимый также обвиняется в том, что он, будучи физически здоровым и полноценным в сексуальном плане, в течение длительного времени злостно и систематически уклонялся от бесплатных сексуальных контактов, как с женщинами, так и мужчинами. Отягчающим обстоятельством является то, что подсудимый, будучи трижды в письменном виде предупрежденным Уполномоченным Комитета по противодействию моральной распущенности о недопустимости подобного аморального поведения, должных выводов для себя не сделал, на путь исправления не встал.

Судья вопрошает суровым голосом: Подсудимый, Вы признаете свою вину по этому пункту обвинения?

Подсудимый, снова тяжело вздыхает и тихо произносит: Признаю.

Прокурор продолжает с нарастающим напряжением в голосе и плохо скрываемым отвращением.

И наконец, третье преступление, посягающее на основы нравственности и морали нашего Общества и Великого государства. Это деяние предусмотрено третьим разделом «Особо циничные преступления» Государственного Акта о моральной распущенности. После смерти постоянного сексуального партнера, отдельными отсталыми и не сознательными гражданами именуемого вышедшим из употреблением терминами «супруга» или «жена», подсудимый в течение длительного времени, я под-чер-ки-ваю (с угрозой произносит по слогам) – «в течение длительного времени», и приношу свои извинения суду, присутствующим в зале и всем телезрителям…

(Прокурор прерывает свою речь, наливает из бутылки, стоящей на столе

«Кока-колу», залпом выпивает огромный глоток)

Еще раз приношу свои извинения, но служебный долг обязывает меня дословно процитировать формулировку из признательных показаний подсудимого – «ОН ХРАНИЛ ЕЙ ВЕРНОСТЬ»….

(В зале суда слышится гул возмущения, отдельные возгласы зрителей неразборчивы, фотовспышки озаряют лицо подсудимого, судьи и прокурора).

Судья с практически не скрываемым презрением и ненавистью в голосе спрашивает: Подсудимый, Вы признаете свою вину по этому пункту обвинения?

Подсудимый, вскинув голову, неожиданно громким голосом раздельно произнес: Я любил ее…

Судья, грохнув молотком о стол: МОЛЧАТЬ! Прекратить противозаконную пропаганду в зале суда. Отвечайте по существу, а иначе, я удалю Вас, и процесс проведу в отсутствие осуждаемого!

Подсудимый, поникнув головой, тихо произносит: И это признаю…

Судья: Объявляется перерыв в судебном заседании. После перерыва слово будет предоставлено защите. Конвой, уведите осужденного… э-э-э… уведите подсудимого…

Наказание за супружескую неверность

Зал суда. Слева от высоких стрельчатых окон на возвышении большой судейский стол, за которым в креслах с высокими спинками расположились трое судей. Они одеты в черные мантии, лица полностью скрыты черными капюшонами.

В середине зала справа от судейского стола – стол обвинителя. За столом в высоком кресле сидит прокурор в мундире голубого цвета, его лицом также скрыто капюшоном. Рядом – стол секретаря судебного заседания. Секретарь – в зеленом балахоне с капюшоном, скрывающим лицо.

Слева от судейского стола – стол защиты. На скамье возле стола сидит защитник в сером костюме, с лицом скрытым капюшоном. За его спиной большая клетка из толстых металлических прутьев, в которой виднеется фигура подсудимого в белом бесформенном халате с длинными рукавами и капюшоном, скрывающим его лицо. Рядом с клеткой – стража в красной форме с капюшонами, закрывающими лица. Звучит гонг.

Председательствующий, не снимая с головы капюшон, низким рокочущим голосом объявляет:

– Судебный процесс по обвинению в супружеской неверности объявляю открытым. Обвинитель, защитник и подсудимый обнажите ваши лица.

Все упомянутые встают и откидывают капюшоны. Прокурор – миловидная женщина лет сорока – поправляет прическу. Защитник – усталый мужчина лет пятидесяти, перебирает свои бумаги. Подсудимый – брюнет лет 25—30, высокого роста, с довольно привлекательной внешностью.

Председательствующий – прокурору:

– Огласите краткую формулу обвинения и перечень доказательств вины подсудимого.

Прокурор:

– Подсудимый обвиняется в том, что пять дней назад совершил акт супружеской неверности, вступив в сексуальную связь с незамужней девицей О. Объективности ради необходимо указать, что связь была с ее добровольного согласия. Подсудимый был задержан соседями на месте преступления и передан патрулю Стражей нравственности. Сопротивления не оказывал.

Доказательствами вины являются признание самого подсудимого, девицы О., соседей, задерживавших обвиняемого, рапорты патруля Стражей нравственности, протоколом осмотра места происшествия, во время которого были сфотографированы и сняты на видео-носители разобранная постель, одежда обвиняемого и девицы О. По соображениям нравственности фамилия девицы О. в материалах дела не упоминается, а сама она не вызвана в суд для допроса. Благодарю Высокий суд за внимание (садится).

Председательствующий (полу-брезгливо):

– Что скажет защита?

Защитник:

– Высокий суд, поскольку мой подзащитный признает свою вину, то я разделяю его позицию. В деле имеются, на мой взгляд, смягчающие обстоятельства, но об этом я хотел бы сказать позднее (садится)

Председательствующий (брезгливо):

– Подсудимый Вы признаете свою вину полностью?

Подсудимый:

– Да, но я хотел бы сказать…

Председательствующий (сурово обрывает его):

– Суду все ясно, остальное скажете в последнем слове… Садитесь!

Председательствующий, обращаясь к прокурору:

– Ваши предложения по исследованию доказательств и квалификации деяния.

Прокурор (встает):

– Поскольку подсудимый не отрицает своей вины, предлагаю доказательства не исследовать. Принимая во внимание, что новый Уголовный кодекс пока не принят, а ранее действовавшие нормы о наказании за супружескую неверность отменены Высоким парламентом из-за их чрезмерной мягкости, предлагаю квалифицировать деяние подсудимого по «Акту о супружеской неверности» и приговорить его к самому строгому наказанию. Благодарю Высокий суд за внимание (садится).

Председательствующий (брезгливо и с отчетливой издевкой обращается к защитнику):

– Защита поддерживает доводы и квалификацию обвинителя?

Защитник (очень робко):

– Да, Высокий суд, защита согласна с обвинением. Но прошу учесть молодость моего подзащитного, согласие на вступление в сексуальную связь совершеннолетней девицы О., а также то, что мой подзащитный ранее преступлений не совершал, характеризуется положительно, был примерным супругом…

Председательствующий (брезгливо):

– Хватит, суду все понятно… Садитесь… Подсудимый, Вам предоставляется последнее слово…

Подсудимый (кротко, со слезами на глазах и дрожью в голосе):

– Согласен с моим защитником… Высокий суд я прошу снисхождения… более такого не повторится… простите меня… я ведь еще так молод… а моя супруга умерла пять лет назад…

Председательствующий (сурово и брезгливо):

– Хватит, суду все ясно… Высокий суд переходит к совещанию о приговоре!

Подсудимый в изнеможении, держась за прутья решетки, опускается на скамью. Защитник низко склонятся над столом, и судорожно перебирает свои бумаги. Прокурор равнодушно смотрит на происходящее.

Председательствующий по очереди наклоняется к остальным судьям, что-то гово-рит. Судьи кивают ему в ответ.

Судьи встают и одновременно откидывают капюшоны своих мантий. Взгляды всех поднявшихся участников процесса обращены на них. Три суровых пожилых женщины явно постклимактерического возраста преисполнены праведного гнева и жажды справедливости.

Председательствующий (с металлом в голосе):

– Высокий суд, тщательно исследовав все обстоятельства дела, считает вину подсудимого в супружеской неверности умершей супруге полностью доказанной и на основании «Акта о супружеской неверности» приговаривает подсудимого…

Подсудимый, не выдержав нервного напряжения, падает в обморок. Председательствующий, прерывая оглашение приговора, несколько мгновений смотрит на тело подсудимого, потом резко бросает страже:

– Вынесите этого… падшего…

Отбросив капюшоны и засучив рукава, две рослые брюнетки, открывают дверь решетчатой клетки и вытаскивают из нее подсудимого. В руке адвоката с громким хрустом переламывается авторучка. Председательствующий мечет в адвоката сурово предостерегающий взгляд, тот подобострастно улыбается председательствующему и суетливо прячет обломки авторучки в разные карманы.

Секретарь судебного заседания (молодая симпатичная блондинка), откинув капюшон, украдкой сочувственно поглядывает в сторону стражи, уволакивающей подсудимого…

ЗАНАВЕС

Изнасилование, сопротивление и наказание

– Высокий Европейский Суд приступает к рассмотрению жалобы №11666. В зале присутствуют представитель жалобщицы К. адвокат Мюллер, представитель потерпевших адвокат Браун, представитель прокуратуры Муссолияни. Дело докладывает секретарь суда Грекорус.

Фабула дела: 15 августа сего года жалобщица Н., достигшая половой зрелости, проходила в 14 часов 22 минуты по Центральной площади города Х., на которой в это время находились малолетние потерпевшие А, Б, С, Д, Е, Ф и Ж, относящихся к группе вынужденных беженцев с африканского континента. На предложение группы малолетних потерпевших вступить в ними в сексуальную связь, жалобщица не отреагировала, и в связи с этим А., с целью привлечение внимание к их предложению, вынужден был нанести удар рукой по голове жалобщицы К.

В руке у А в этот момент находился новый сотовый телефон стоимостью 3000 евро. В результате удара по голове жалобщицы К. экран сотового телефона был поврежден, и ущерб от этого деяния А. до сих пор не возмещен. Только после удара пустой пивной бутылкой по голове жалобщицы К. малолетние потерпевшие смогли вступить с ней в сексуальную связь, поскольку жалобщица потеряла сознание и не могла вступить в диалог с целью обсуждения ситуации.

Представитель жалобщицы К. адвокат Мюллер полагает, что ее наказание за нарушение Основ европейской толерантности, а также Основных прав и свобод вынужденных беженцев с африканского континента, излишне сурово и просит учесть, что жалобщица к моменту инцидента достигла всего лишь 13-летнего возраста.

Председательствующий в судебном заседании:

– Господин Мюллер, Вы что-нибудь желаете добавить к жалобе?

Адвокат Мюллер:

– Да, уважаемый господин Председатель, уважаемые члены Высокого Европейского Суда. Полностью поддерживая доводы моей доверительницы, я прошу учесть, что у жалобщицы не было намерения причинить малолетним потерпевшим нравственные страдания, вызванные недостаточной скоростью в согласии на вступление с указанной группой в сексуальную связь, поскольку она не владеет наречием той группы вынужденных беженцев с африканского континента, к которой относятся потерпевшие. Она просто не поняла, что потерпевшие предложили ей вступить в сексуальную связь…

Представитель потерпевших адвокат Браун, резко перебивает Мюллера:

– А могла бы к 14 годам и выучить это наречение! Африканцы не первый год живут в Европе, надо бы нашему молодому поколению знакомиться их культурой, знать их наречения! Тем более, что мои доверители – потерпевшие и их родители не знают европейских языков и не могут их изучать. Эти люди травмированы войной на их исторической родине…

Адвокат Мюллер:

– Прошу прощения, господин Браун, но из материалов дела хорошо видно, что родители потерпевших уже в течение 19 лет живут в Европе, а потерпевшие здесь и родились… Никто из них не был травмирован войнами на Африканском континенте!

Председательствующий:

– Господин Мюллер это не имеет отношения к делу. Скажите, почему жалобщица до сих пор не возместила ущерб, причиненный повреждением телефона потерпевшего А.?

Адвокат Мюллер:

– Ваша честь, ущерба, как такового не было причинено. Дело в том, что этот сотовый телефон накануне был похищен потерпевшим А. при вооруженном грабеже салона сотовой связи, и, строго говоря, не является его собственностью…

Председательствующий:

– Господин Мюллер это не имеет отношения к делу!! Я задал совершенно конкретный вопрос!!!

Адвокат Мюллер:

– Ни у моей доверительницы, ни у ее родителей нет в настоящее время источника дохода, так как все они являются безработными…

Представитель потерпевших адвокат Браун, не слушая председательствующего и Мюллера:

– Эти дети вынуждены совершать мелкие преступления. Государственных пособий, пожертвований частных лиц и благотворительных организаций их родителям не хватает на обеспечение ежедневного посещения публичных домов своих детей. Я уже неоднократно поднимал в Законодательном собрании вопрос об увеличении пособий с тем, чтобы каждый ребенок из семей вынужденных беженцев с африканского континента мог ежедневно посещать публичные дома!

Председательствующий:

– Господа, вернемся к рассмотрению жалобы! Господин Мюллер, продолжайте.

Адвокат Мюллер:

– Ваше честь, прошу еще учесть, что после удара пивной бутылкой по голове моя доверительница потеряла сознание и не оказывала сопротивление потерпевшим, вступившим с ней в половую связь от трех до четырех раз каждый… Раньше это в европейском уголовном праве называлось изнасилованием…

Представитель прокуратуры Муссолияни:

– Ваша честь, я протестую против голословных заявлений адвокат Мюллера. Судом первой инстанции не было установлено факта изнасилования жалобщицы группой малолетних потерпевших…

Представитель потерпевших адвокат Браун, не слушая прокурора, зло орет Мюллеру:

– Да она же лежала, как бесчувственная корова, не выражала радости от секса, чем причиняла этим детям дополнительные моральные нравственные страдания… Подумаешь, потеряла сознание после удара по голове…. Могла бы очнуться и поискать свое сознание…

Представитель прокуратуры Муссолияни:

– Господин Браун, рекомендую Вам воздержаться от сравнения жалобщицы с коровами – Вы рискуете получить иск Общества защиты животных и Союза за равноправие всех живых…

Представитель потерпевших адвокат Браун:

– Прошу прощения, господин прокурор… я просто был возмущен поведением коллеги Мюллера! Он почему-то все время старается увести нас от процесса установления Истины по делу и вызвать сочувствие к осужденной жалобщице. А она, между прочим, в младших классах прогуливала уроки сексуального воспитания, за что ее родители дважды были оштрафованы!

Адвокат Мюллер, устало возражает Брауну:

Шестеро из семи потерпевших за последние два месяцы четырежды привлекались к уголовной ответственности за различные правонарушения…

Председательствующий:

Господин Мюллер это не имеет отношения к делу!!! Делаю Вам повторное замечание. Господа, время, отведенное на рассмотрение жалобы, истекает, будем завершать судебный процесс…

…Высокий Европейский Суд не находит оснований для удовлетворения жалобы №11666. Суд первой инстанции правильно квалифицировал деяния жалобщицы как активное сопротивление вступлению в сексуальную связь с малолетними потерпевшими. Оснований для пересмотра решения суда не имеется.

В частном представлении в коллегию адвокатов будет указано, что господин Мюллер, руководствуясь ложно понятыми интересами защиты своей доверительницы, неоднократно допускал некорректные и не толерантные высказывания в адрес малолетних потерпевших из группы вынужденных беженцев с африканского континента…

Обсуждение резюме

Полуденное солнце заливало жарой почти всю Европу. Но в кабинете руководящего лица Департамента по человеческому капиталу было прохладно – кондиционеры работали исправно, а электроэнергии было в достатке с тех пор, как были разрешены дополнительные экологически чистые источники. Подчиненное существо докладывало высокому начальству анализ поступивших резюме и скорость заполнения вакансий. Уже несколько лет, с целью соблюдения толерантности, на рабочих местах были запрещены любые упоминания о гендерных различиях. Нельзя было говорить «мужчина», «женщина», «сотрудник», «сотрудница», «начальник», «подчиненная», а также упоминать слова «он» или «она». У подчиненного существа в прошлый год вырвалось случайно «он сказал»… и все… плакала его квартальная премия горькими слезами. Высокое начальство уже устало от обилия информации, но крепилось и терпело, подавая подчиненному существу пример работоспособности.

– Последнее резюме, – уныло протянуло подчиненное существо, – вроде бы все хорошо… любит животных, верит в Бога, разделяет общие ценности, участвует в городских мероприятиях…

– И что? Чем не нравится резюме? Проверка проводилась?

– Да, конечно, правда только поверхностная, но и она показала, что не вся правда указано в резюме…

– Ну-ну, – оживилось высокое начальство, – подробнее… Нам не нужны всякие… э-э-э-э лица, не разделяющие наши общие демократические ценности.

– Да-да, сейчас подробнее… Вот послушайте: «участвую в городских мероприятиях, на ежемесячных гей-парадах стою в толпе с плакатами приветствия»… Но анализ контрольных видеозаписей показал, что это лицо недостаточно искренне улыбается во время прохождения парада…

– Вот как… Однако…

– Далее: «Люблю животных» и «Верю в Бога» – опять ложь. Лицо отказалось подписывать петицию жителей города об открытии четвертого публичного дома для зоофилов, мотивируя необходимостью более лучшего применения бюджетных средств, поступивших от налогоплательщиков… Это разве можно назвать «любовью к животным»?

– Ах, так… забота, значит о бюджете и налогоплательщиках… А Бог тут причем?

– При on-lain обсуждении вопроса о переоборудовании бывшего католического собора в студию для съемок детской порнографии, не нажал на домашнем компьютере кнопку «Одобряю»…

– Так ведь этот собор пустым стоит уже много лет – городской совет не может более мириться с нерациональным использованием архитектурного памятника прежних эпох!

– Совершенно с Вами соглашаюсь… Как можно утверждать, что веришь в Бога и равнодушно относится к соборам? Это же явное проявление двуличия…

– Э-э-э… Закажите-ка более углубленное исследование предпочтения этого «лица» на основе просмотра интернет-ресурсов… Ну, что там «нравится/не нравиться», где лицо лайкалось, где воздерживалось… Если выяснится что-то интересное… может быть и в Совет по нравственности надо материалы передавать…

– Будет исполнено. Далее, лицо отказалось от хирургической операции по смене биологического пола…

– Почему?

– Сослалось на недостаток денежных средств. Но от льготного кредита на операцию тоже отказалось…

– Вот как!!!

– Еще…

– Хватит! Нам такой лифтер не нужен!! Мы не можем представлять работу в муниципальном учреждении лицам, в своей поганой душе не разделяющим общеевропейские демократические ценности!! Все материалы передать в районную прокуратуру и Совет по нравственности…